Сосватать героя, или Невеста для злодея

— Или может быть хоть кто-то из вас был безнадежно влюблен в человека, который откровенно ненавидит и все эти десять долбанных лет пытался доказать ему, что невиновен? — черт, чувствую что по щекам слезы побежали, в общем пора заканчивать представление. — И не надо мне тут жаловаться на обстоятельства, лишившие вас воды, еды и связи! Все претензии к Лериану Джергу! Мы на войне, девушки, нас не хотят и не любят, наша задача сделать так чтобы захотели, полюбили и женились! Кто из вас сумеет приручить Джерга, мне глубоко наплевать, главное чтобы уже хоть кто-то!

Половина присутствующих виновато опустила глазки, и мне стало понятно, кто вчера высокородному спать не давал.

— Да, это будет непросто, — хм, а из меня вышел бы неплохой полководец, — но если не мы, то кто? У нас всего двадцать дней, к Джергу я допущу только лучших. Вот и докажите мне, что вы лучшие. Что за красотой и формами скрывается что-то еще более ценное — ваша личность! Ему тоже не просто, только представьте себе — к вам домой заваливаются тридцать мужиков и каждый чего-то от вас хочет. — девы представили и коварно заулыбались. Так, кажется, я отстала от моды или от сексуальных тенденций. Ну, мне есть чем их переубедить. — И все эти мужики хотят ваших денег!

У, прониклись, особенно высокородные.

— Вот-вот, теперь вы понимаете, что чувствует Лериан Джерг. И не надо мне доказывать, что вам конкретно его тело тоже понравилось. Докажите мне что в вас есть личность, а ему что вы цените его личность! Задача ясна?

Нестройный хор выдал 'Да, мэм'.

— Ну вот и ладушки, — я даже заулыбалась,— так, теперь распорядок такой. Джастин, выдай каждой по листку бумаги. — и уже девушкам. — На одной стороне вы пишете мне, кто вы есть, причем я хочу характеристики именно личности, там же будет тест, который зачитает наш психолог. На второй стороне имя, возраст, параметры. Джастин, фото отсканируешь и наложением сделаешь тоже на второй страничке. Вопросы?

— Тиа, а ты... куда? — испуганно спросил мой психолог.

— Пойду, приготовлю обед, — созналась я, ибо очень кушать хотелось после всех событий.

— В этом пойдешь? — недоуменно спросил Джастин.

— Ну, тот для кого это платье было куплено, вряд ли выслушает очередное 'ты не так все понял', так что не вижу смысла хранить сей наряд и дальше. И на-ка, — я передала психологу туфли и сейр, — отнеси все в мою комнату.

С этими словами босая, брошенная, голодная и расстроенная я, потопала на кухню.

* * *

На кухне обреталась Лидия, хмурая и недовольная.

— Джерг в ярости, — обрадовала она меня.

— Да пошел он! — да, я была злая.

— Прекращай заигрывать с Лерианом! — прошипела домомучительница.

— Да я не заигрываю!

— Да неужели?

— Вон отсюда! — объяснять что-то не было никакого желания.

Лидия вскочила и свалила, в общем. Оставив меня на растерзание кухонной утвари. Мдя, необдуманный поступок с моей стороны. Но, оставалась надежда на холодильники.

Осмотр хладовых хранилищ оказался неутешительным — пусто! В морозильниках я нашла только масло, мясо, еще мясо, какую-то рыбу. Короче все равно, что пусто, потому как полуфабрикатов тут не наблюдалось, а готовить я не умела никогда.

В результате тихого получасового ругания всех и вся, я вспомнила сказку про кашу из топора! Фольклорная составляющая была мною отринута за ненадобностью, и я принялась тщательно вспоминать сам процесс. Память выдала ценную информацию — Вначале была крупа.

Обшарив шкафчики под кухонным столиком, обнаружила мешочки с чем-то. Мешки были на пять килограмм не меньше, и все запакованные. В общем, нож мне в помощь. Путем надрезания мешков, в результате чего бедлам образовался, я обнаружила фасоль (гадость какая), рис (причем не порошковый, как ему полагалось бы быть, а в россыпи таких беленьких зернышек), горох (опять же прессованный в горошинки), какую-то серую крупу и наконец хлопья овсянки! О, радости моей предела не было, ибо как готовить овсянку я знала. Ее нужно было залить горячей водой и оставить на минутку и все! Вот. А потом я присмотрелась к овсянке и поняла страшное — эту варить придется!

Проклиная все на свете, я принялась искать кастрюлю, одно временно с этим рассуждая, на тему — сколько надо варить на всех девушек. Кастрюля мной была найдена, большая такая, наверное, литров на десять.

Отволокла ее плиту. Встала и приказала:

— Воды.

Тишина. Хм, странно. У меня на плиту ставишь, и вода сама набирается. Хотя я редко готовлю, времени вообще ни на что нет.

— Воооодиииичка, — позвала я.

Потом начало доходить, что здесь, похоже, нет системы 'Умный дом'. Обидно. Пришлось снимать кастрюлю и тащить ее к крану, который был вообще в другом конце кухни.

И вот я, с кастрюлей и босиком, а на полу рассыпана эта крупа прессованная... В результате грохот был не шуточный.

— Тиа? Ты в порядке? — две стройные ножки Лили остановились рядом с растянувшейся на полу мной.

— Нет, я не в порядке, — пытаюсь встать, — мне плохо...

Модель рассмеялась, помогла подняться.

— Тиа, ты опять с Киану разговаривала? — Лили взяла кастрюлю, без труда потащила к крану. — Зачем? Он упивается твоим унижением каждый раз. Кстати, а кастрюля тебе зачем?

— Кашу варить, — я отряхивала крупу с ног,— воды налей туда.

— А она сама не льется? — не поверила Лили.

— Увы, — я развела руками, — дом староват оказался.

Совместными усилиями мы наполнили этого монстра общепита, дотащили кастрюлю до плиты и зажгли огонь, благо у Лили имелась зажигалка.

— Так, — я взяла заветный мешочек и, подойдя к кастрюле, начала размышлять вслух. — Мы все голодные, так что надо варить побольше, так?

— Ага, — согласилась моя давняя подруга.

— Значит, делаем так — одну жменю я варю на каждую модель, ну и мне две, вот!

— Мне тоже две, — заявила Лили, — и Сани с Феей от добавки не откажутся, ну а Джастину можно одну, он много не ест.

На том и порешили. В результате Лили держит мешочек, я горстями отмеряю сыплющуюся крупу. В результате я засыпала тридцать пять жменей, округлив для ровного счета. Потом Лили сделала нам по чаю. И мы принялись ждать.

— А долго вариться будет?— спустя две чашки чая, спросила Лили.

— Хрен его знает, — призналась я, — будем пробовать по очереди.

Минут через двадцать каша соизволила закипеть. Слабенько так, нехотя, без энтузиазма в общем. Короче налицо явное нежелание того, чтобы ее съели.

— Уже можно пробовать? — обрадовалась Лили факту шевеления со стороны кашки.

— Пробуй, — я решила быть доброй.

Подхватив чайную ложечку, Лили рванула к кастрюле, зачерпнула немного, долго и старательно дула, потом попробовала, скривилась и выдала:

— Гадость.

Я не поверила. Во-первых, люблю овсянку и, во-вторых — что я зря на нее столько времени угробила? Выхватив ложечку у Лили, попыталась приобщиться к прекрасному и поняла, что это:

— Гадость!

Но так ничего иного на обед не предвиделось, решила дать вареву второй шанс и попробовала снова. Помои!

— А ты солила? — поинтересовалась Лили.

— Ищем соль!

И мы принялись обыскивать имеющиеся шкафы и емкости. Нашли перец. Он пах вкусно и потому решено было кашку поперчить. Потом отыскали какую-то приправу, она тоже пошла в дело. Соль нашли не сразу и она была синяя... но после добавления сей субстанции, каша приобрела неплохой такой вкус, правда аппетит не вызывала. А еще она начала кипеть, причем бурно.

— Масло нужно,— вспомнила я инструкцию из сказки, — и много.

И я углубилась в недра хладогенератора. Пока пыталась отлепить смерзнувшиеся брикеты, раздался испуганный крик Лили:

— Тиа... Тиа! ТИА!!!

И масло сразу отлепилось. Перепуганная я, держа вожделенный брикет, торопливо вернулась, чтобы заорать не менее громко:

— Лидия!!!

В общем, в сказке об этом не сообщалось, но как выяснилось, каша решила погулять. Хотя на мой предвзятый взгляд, ничего общего с Колобком у нее не наблюдалось. И вся эта бурлящая сине-коричневая масса начала активно вылезать из бурлящей и пыхтящей кастрюли! И теперь на полу, плите, стене, была каша! Синяя, ага! И вкусная, между прочим!

— Лидия!!! — орали мы на пару с моделью, медленно отступая подальше от мутанта именуемого кашей, а она все лезла и лезла из кастрюли, и сама кастрюля бухтела и шипела и...

Хлопнула дверь. Вбежала наша спасительница, которая домомучительница по совместительству и мы услышали чисто русский давно забытый мат. После сего лирического отступления, Лидия метнулась к плите и убавила жар. На наше счастье, каша к этому моменту перестала выкипать, и уже просто бурлила в кастрюле.

— Я сейчас буду убивать кого-то, — простонала Лидия, оглядывая заляпанные кашей стены, пол, потолок, всяческие красиво выставленные баночки и шкафчики, которым тоже досталось.

— Эм, пошла я, — осознав степень неприятностей, Лили решила смыться.

Ну, а мне пришлось остаться, и мило улыбаться шедшей на меня домомучительнице, с половником наперевес.

— Да не спала я с Джергом, — решила попытаться спасти свою жизнь никчемную. — И не флиртовала даже! Да я...

— Моя кухня! — не слушая жалкий лепет оправдания, Лидия продолжала наступать. — Моя идеально чистая кухня! Да я тебя, дура косорукая, я...

Огненный вихрь ворвался и обезоружил домомучительницу. Пока Сани успокаивала истерично настроенную особу, Фея успокаивала меня. Лили наблюдала за всем со стороны выхода, скрестив руки на груди и наслаждаясь процессом. Ну, хоть спасибо, что за девчонками сбегала.

* * *

Спустя час.

— Между прочим, я дипломированный специалист! — отскабливая остатки каши, сообщаю я.

— Не отвлекайся! — Лидия варит другую кашу, а еще жарит мясо в глубокой сковородке, и ароматы от этого такие аппетитные.

А я мою пол. Одна! Девчонок домомучительница прогнала половником, и даже Джастин не помог.

— У меня есть лицензия! — продолжаю жаловаться на жизнь.

— Зато готовить не умеешь, — вставила Лидия.

— Готовка не главное в жизни женщины!

— Кто бы говорил, — домомучительница начала каким-то перцем мясо посыпать, — мой давай!

И вот я, в позе четвероногих, с губкой в руках отдираю пол. Хлопнула дверь, чьи-то уверенные шаги, а потом удивленное восклицание:

— Тиа?

Стремительно оборачиваюсь к Джергу, который в изумлении смотрит на унижение персональной свахи.

— Надо же, — меланхолично помешивая варево, произнесла Лидия, — вы ее даже по попе узнали.

— Да нет, — высокородный смутился, — просто платье и рисунок на чулках запоминающийся...

Лидия выронила помешивалку свою. На мною выдраенный пол!

— Убью! — поднимаясь, сообщила я домомучительнице.

Лидия схватила половник, я... а я... я...

Мои готовые рвать и царапать руки перехватил высокородный, обнял, пережидая, пока угомонюсь, а затем, чуть поглаживая по спине, тихо спросил:

— Что случилось, Тиана?

И так он это спросил, что Лидия повторно выронила половник, а я перестала злиться. Потом подумала и сдала домомучительницу:

— Она меня истязала, заставила вымыть весь пол, шкафы, плиту и вообще все! Вот! И это меня, дипломированного специалиста и ценного кадра!

Джерг с какой-то снисходительной улыбкой посмотрел на меня, грустно покачал головой и все так же тихо, с каким-то вибрирующими нотками, спросил:

— А почему вы согласились, а?

Пришлось сознаться:

— В обмен на обед... и ужин.

— Только обед! — напомнила о своем присутствии Лидия.

— Да? — я опять разозлилась, — Это я тут час корячилась только из-за обеда?

— Вот когда все домоешь, тогда обсудим приготовление ужина! — добила меня Лидия.

С тяжелым вздохом я отошла от генномодифицированного, планируя домыть пол. Ведь мало совсем осталось. Опустилась на колени, начала домывать уже почти чистый квадрат.

— Тиа, прекратите немедленно! — негромко, но как-то властно заговорил этот высокородный.

Остановилась, бросила опостылевшую губку, развернулась к генномодифицированому и хмуро сообщила:

— Спасибо за заботу, но я... сама разберусь.

И все бы ничего, но Джерг, к моему удивлению, начал очень глубоко дышать. И это было не связано с возбуждением или чем-то подобным. Вот с чем это было связано, я знала и потому:

— Лидия, сваливайте! — напряженно глядя на генномодифицированного, приказала я.

Домомучительница удивленно взглянула на меня, но я продолжала неотрывно следить за приступом Джерга. Не знала, что все настолько плохо. Хотя Юлиан предупреждал на счет нестабильности.

— Тиа, вы... — начала Лидия.

— Вон, — прошипела я, стараясь не делать резких движений и не повышать голос, — быстро!

Вероятно она, наконец, сообразила, потому и отступала к выходу медленно, не поворачиваясь к Джергу спиной. А генномодифицированный дышал все глубже и напряженнее. Его грудь заметно вздымалась при каждом вдохе, одежда начала трещать из-за увеличивающейся мускулатуры. Черт, о чем думал Джерг-старший, отправляя сюда этих глупых девчонок?! О чем они вообще думают, планируя политическую карьеру для нестабильного? Черт!

— Лериан, — я встала, сделала шаг к высокородному, — Лериан, слушай мой голос.

Из груди генномодифицированного раздается глухой рык. Ой, как все плохо!

— Лериан, — делаю еще шаг. Нужно двигаться очень плавно, чтобы не вызвать агрессии. Черт, даже руки трястись начали. — Лериан, все хорошо...

Глаза у него совсем синие стали, зрачок увеличен, дыхание такое, что стоя в шаге от него, ощущаю движение выдыхаемого воздуха. Черт, как страшно жить-то! И самое паршивое, что если у Дерганной Дел подобное состояние предсказуемо, то у этого все началось без каких-либо видимых внешних причин.

— Лериан, — делаю еще шаг, и оказываюсь вплотную к нему, теперь при вдохе его тело соприкасается с моим. И жар ощущаю даже сквозь одежду. Значит, температура повысилась, хотя это и так понятно, стоит взглянуть на мускулатуру.

На курсах нас учили как вести себя в подобных случаях. Именно работа с нестабильными генномодифицированными и составляла основу обучения, и я неоднократно применяла эти знания в работе. Но что спровоцировало Джерга? Нужно понять причину, чтобы остановить следствие.

— Лериан, — говорю едва слышно, прекрасно зная, что сейчас у него обострен и слух и обоняние, — Лериан, что случилось? Лериан...

Глухой рык и высокородный фокусирует свой невменяемый взгляд на мне. Что-то мне стало страшно! Сейчас сознание в нем спало, осталось только оголенное подсознание. Это все равно, что оголенные провода. И то, что он смотрит на меня это плохо. Очень-очень плохо!

— Тиа! — прорычало двухметровое чудище с вздыбившимися мускулами.— Тиа...

Черт! Они же не говорят в этом состоянии! Это что, новый виток мутации?! Мама! Мне уже жутко. А страх показывать нельзя! Совсем нельзя!

— Да, Лериан, — стараюсь говорить спокойно, — я Тиа... Ты Лериан. Все хорошо. Все спокойно. Опасности нет...

Двухметровый мутант, прорычал что-то, а затем произошло нечто мне совершенно непонятное — Джерг начал двигаться. Молниеносно и резко, так как умеют только генномодифицированные, но при этом он и меня двигал. Схватив за плечи, практически швырнул на стол, и не успела я взвыть от боли, как оказался нависшим надо мной. И глаза — синие-синие, совершенно невменяемые. И дыхание горячее, почти обжигающее. Это насколько у него поднялась температура? Черт! Таких нельзя отпускать из семьи! Таких нельзя допускать к людям! И однозначно я ему ни одну из нормальных девочек не оставлю! Только геномодифицированных!