— Спасибо, Набики-тян, — изображение Хины на экране слегка поклонилось. — Приношу извинения всем за то, что так получилось. Школьную сеть нельзя взломать напрямую, я ее защитила дополнительно. Но можно взломать один из маршрутизирующих кластеров провайдера связи, перехватывать там запросы на подключение внешних пользователей и перенаправлять их к альтернативному источнику. Возможно, канал "Токё симбун" атакуют именно так. Предлагаю дополнительный способ. Минна-сан, он требует вашей помощи. Каждый из вас имеет — или может завести — свой собственный канал. Их аудитория невелика, возможно, всего лишь несколько ваших друзей. Но я могу сделать так, чтобы поисковые индексаторы вывели их на первые места. Просто включите живую трансляцию со своих наглазников и отправьте школьному технику ссылки на ваши каналы.
— Вы ее слышали! — воинственно заявила Набики. — Мы должны защитить наших гостей и честь школы. Вперед!
Она спрыгнула со сцены, повернулась к нам и схватилась за свои собственные наглазники.
— И как же, интересно знать, Хина-сан намерена вывести личные каналы в топ, опередив новостные корпорации? — сварливо осведомилась интервьюер, сдергивая личные окуляры и снова надевая забрало. — Тем более — наше канал? Хина-сан знает наш рейтинг?
— В Сети огромное количество служб, за относительно небольшие деньги "оптимизирующих" выдачу поисковиков. Я потратила немного денег, чтобы отправить запросы всем. Минна-сан, спасибо за ваше участие. Пятьдесят четыре трансляции вполне хватит, больше не надо. Иначе у школы возникнут проблемы с исходящим каналом, он уже загружен на девяносто семь процентов.
Я сделала себе зарубку на память: поговорить с Хиной о том, как не надо транжирить общие деньги на всякую хрень. Какие еще оптимизаторы поисковиков? Что они сделают против Стремительных?
— Ну, вот тут я могу помочь, — судя по подергиванию лицевых мышц, Томоё активно чем-то управляла. Ее способность одновременно говорить хорошо поставленным голосом и при том управлять аппаратурой вызывала у меня уважение, близкое к преклонению. Я лично никогда не умела настолько хорошо разделять мышцы голосового аппарата и лицевые. — У меня фургон со спутниковой связью снаружи припаркован. Кто в школе отвечает за инфраструктуру? Я как чувствовала, вырвала у шефа сегодня с боем. Полоса пропускания так себе, но с десяток дополнительных трансляций поддержим.
Через вминуту или две все более-менее заработало. Хина подтвердила, что трансляция по независимым каналам идет, "оптимизация поиска" уже действовала. Пока что личные каналы не входили даже в первую сотню тысяч, но упорно ползли вверх.
— Продолжаем работать! — скомандовала интервьюер. — Ну, я им устрою! Никогда мне еще так грубо рот не затыкали, пусть теперь на себя пеняют. Итак, Хина-сан, Лена-сан... Алекс-сан. На чем мы остановились? Вы рассказали о генетических экспериментах, террористических атаках объединенных земных ВКС на поселения в поясе астероидов и существовании.... Простите, какой термин вы употребили? Дискретный интеллект? Далее вы упомянули о Чужих. Они на самом деле существуют? И вы можете доказать и этот факт?
— Алекс, у меня уже глотка пересохла и болит, — пожаловалась я. — Давай ты теперь. Прошу прощения Томоё-сан, я все-таки не профессиональный лектор.
У меня и в самом деле носоглотку при каждом слове пронзала боль — пока что еще слабая, но с каждой секундой все более сильная. А что вы от меня хотите? Я действительно не лектор, и слишком сухая атмосфера Терры далека от оптимальной.
— Они на самом деле существуют, — кивнул Алекс, перенимая эстафету. — Но вот здесь с доказательствами достаточно сложно. Мы общались с несколькими представителями расы, называющей себя Стремительными. Проблема в том, что они сами не присутствуют среди нас — и из-за биохимической несовместимости с нашей атмосферой, и из-за сильно отличающегося внешнего вида. На Терре и в Поясе оперируют только их дроны — роботы, внешне совершенно неотличимые от людей. И ни одного такого дрона мы не можем предъявить, разумеется. Но таинственная бимбо-женщина, уничтожившая банду Торадзимы, являлась именно таким дроном. Чика наверняка видела записи с личных наглазников и сама понимает, что ни одному человеку такое не под силу. А подделка исключена, поскольку записей много, и автор каждой готов поручиться за подлинность.
— Я не могу принять на веру утверждения о существовании внеземной расы, Алекс-сан, — жестко парировала интервьюер. — Надеюсь, Алекс-сан сам все понимает. Слишком много людей за последние два века утверждали тоже самое. Слишком уж банальная тема, которую рассматривают так же серьезно, как и проекты вечных двигателей. Я готова согласиться, что Алекс-сан и Лена-сан искренне верят в их существование, но не более. Нужны доказательства.
— Доказательства могут появиться, только если удастся получить и разобрать на части хотя бы один дрон. Но силой здесь, скорее всего, не сделать ничего. Дроны слишком быстры и сильны и слишком хорошо маскируются под людей. Чика может либо принять наши слова на веру и продолжить, либо закончить интервью.
— Ну хорошо, — после некоторого колебания согласилась Томоё. — Пусть Чужие остаются частью истории. Мы уже услышали сегодня столько невероятного, что еще один элемент ситуацию не изменит. У вас в запасе есть что-то еще?
— К счастью, нет, — усмехнулся Алекс. — Но поскольку мы описали все три ключевых элемента — генетику, дискинов и Чужих, уже можно выдать полную версию наших приключений. Всю правду не расскажу, поскольку есть вещи, касающиеся приватности других людей, но в первом приближении сойдет. Значит, так...
На то, чтобы выдать отрепетированную версию событий (без извлеченного из меня эмбриона и со скорректированной версией разговора с мэром Кобэ-тё) ушло пять или шесть вминут монолога. Интервьюер не перебивала. В зале снова стояла восторженная тишина, наполненная еле слышными писками и восклицаниями зрителей.
— ...и нас отвезли в больницу, где надели полицейские браслеты и оставили в покое. Больше ничего интересного не случалось, — наконец закруглился Алекс. Судя по охрипшему голосу, и у него пересохло в горле. Кажется, на Терре полагалось давать воду во время таких толковищ, но здесь о ней никто не позаботился.
— Вы находитесь под полицейским контролем? — сосредоточенно спросила Томоё.
— Да, — Алекс задрал лодыжку на колено и подцепил пальцем тонкую нить браслета, почти сливающуюся с кожей.
— Какие обвинения вам предъявлены?
— Как я понимаю, незаконное пересечение границ САД и убийство.
— Убийство?!
— Торадзиму убил я из своего собственного игломета. Подтверждаю явно, потому что отпечатки пальцев Оксаны Черемезовой на нем могут повредить чике. А она наш друг. И она проявила незаурядное мужество, чтобы передать мне игломет в нужный момент.
— Понимаю. Однако Алекс-сан использует неправильное слово. Не "убийство" — данный термин описывает неспровоцированную агрессию. Юристы, кажется, называют такую ситуацию "гибель нападающего в результате необходимой самозащиты жертвы". Вопрос немного в сторону — в поясе астероидов принято носить оружие? И использовать его?
— В последние годы уже меньше, чем раньше. Терра свернула Большой террор, надеюсь, навсегда, так что народ уже утомился таскать с собой лишнюю массу и объем. У меня просто старая привычка после нескольких влет в милиции. Однажды меня почти пристрелил тайный агент терранских ВКС и пиратов одновременно — в бездыхе, исподтишка. К счастью, иглы прошли вскользь, я отделался только безнадежно испорченным комбезом и сорванными кусками кожи. Но выжил я чудом. С тех пор как-то неуютно себя чувствую без оружия.
Убийца? А мне он говорил, что шрамы из-за того, что контейнером неловко прижало. Врунишка. Скромный врунишка. Уши обкусаю!
— Комбез — в смысле, космический скафандр? Но разве человек не умирает, если в вакууме произойдет разгерметизация?
— Не обязательно. Главное — не потерять давление в шлеме. Просто с распоротым комбезом можно прожить много часов. Разные неприятные эффекты типа обморожения и последствий взрывной декомпрессии в мягких тканях впоследствии лечатся. Вот если шлем пробить — там сознание теряешь максимум через полминуты. А если дыхание пытаешься задержать инстинктивно, еще и легкие разрывает внутренним давлением. Но мне попали вскользь в спину, так что шлем остался цел и до легких не достало.
— Чрезвычайно рада, что Алексу-сан так повезло. А у вас есть пираты? Как вы с ними справляетесь?
— У нас уже нет пиратов. Последнее пиратское поселение уничтожили семь влет назад, с тех пор инцидентов больше не случалось.
— А что вы с ними делаете? Как наказываете?
Алекс заколебался, на сей раз явно не для создания театральных эффектов. С одной стороны, касаться темы ему не хотелось, слишком много неприятных воспоминаний она будила даже во мне. С другой — уклоняться тоже не стоило.
— Чике не понравится, что я скажу, — тяжело проговорил Алекс после короткой паузы. — У нас... жестокий мир. Мы не можем себе позволить содержание тюрем. Всех старше восьми влет, выживавших после штурма, убивали на месте.
— Убивали? — журналистка выглядела по-настоящему шокированной. — Но... как же суд? Доказательства вины? Вдруг кто-то не был пиратом?
— Я уже сказал — мы можем выживать только вместе. Пусть даже лишь часть обитателей поселения принимала участие в налетах. Но они имели такую возможность, потому что остальное поселение им помогало: поддерживало разгонные трассы, заправляло и обслуживало корабли, укрывало награбленное и помогало его сбывать... Следовательно, виновны все. А у нас не было ни возможности, ни желания определять степень личной вины. Групповая ответственность — вещь страшная, но у нас нет возможности поступать иначе.
— А женщины, старики?..
— Не понимаю вопрос. Они не могут управлять кораблем или нажимать на триггер гауссовой пушки? Или смерть от руки женщины чем-то отличается смерти от руки мужчины?
— Это-о... Да, поняла. В поясе астероидов действительно нелегко жить.
— Жить в Поясе немногим труднее, чем на Терре. Просто цена ошибки несопоставимо выше. Там, где вы отделываетесь неприятными ощущениями, мы платим жизнью. Вот почему мы, в отличие от вас, сначала думаем, а потом действуем. Но ситуация быстро улучшается. Нулевой цикл развития давно завершен, наша промышленность работает на полных оборотах. После завершения Большого Террора количество модулей в поселениях возросло не менее чем в два раза, объем жилого пространства на человека — в три с лишним раза, стоимость жизнеобеспечения упала впятеро. Мы уже можем себе позволить выделенных учителей и управленцев. Я не специалист в экономике, но, судя по увиденному в Ниппоне, в среднем внезы живут как минимум не хуже, чем террики... жители Земли на пособии по безработице, а их, как я понимаю, почти шестьдесят процентов населения. И это далеко не предел. Надеюсь, что благодаря Хине, Мисс Марпл и иным дискинам наше развитие получит новый толчок — при условии, что мы сможем договориться с Чужими.
— Да, с Чужими... Мы уклонились от главной темы. Значит, вы настаиваете, что пытались укрыться на Земле от преследования существ внеземного происхождения?
— Да.
— Но одно из них, по вашему утверждению, защитило вас от местных бандитов? Которые, в свою очередь, действовали по наущению тех же самых Чужих?
— Каждый Стремительный — независимое разумное существо. Каждый имеет свое мнение. Жесткой псевдорелигиозной доктрине следуют далеко не все. У них есть фракции, некоторые гораздо дружелюбнее к нам, чем другие. Они хотят сотрудничества и противостоят собратьям. Пусть чика представит себе обратную ситуацию — что человечество нашло чужую расу, стоящую гораздо ниже ее по уровню развития. У нас точно так же появятся разные группы — одни удовлетворятся наблюдением, другие попытаются эксплуатировать, третьи — подружиться. В таких ситуациях всегда начинаются грандиозные политические игры, и нельзя сказать, что все поддерживают одну и ту же точку зрения. Или хотя бы близкие точки зрения.
— Вы считаете, что с Чужими — в предположении, что они существуют — можно договориться? С какой-то их частью?
— Не просто можно — у нас нет иного выхода. Они уже здесь. Они скрытно участвовали в нашей жизни еще до космической эры, постоянно манипулируют нашим обществом. Некоторые нас ненавидят и боятся — но они в меньшинстве. Мы должны, просто обязаны установить с ними нормальные отношения — не только с теми, кто оперирует в Солнечной системе, но и с большинством в их родном мире, которому на нас сейчас попросту наплевать. И мы не можем себе позволить формировать отношение к потенциальным друзьям под влиянием кучки отщепенцев и фанатиков. И я хочу сказать тем Стремительным и Неторопливым, кто сейчас наблюдают за нами — а они наверняка наблюдают...
Алекс перевел взгляд с лица Томоё и уставился прямо в объективы одного из дронов.
— Мы не хотим вражды. Мы понимаем, что такое страх — перед миром, перед чужой злой волей, перед обстоятельствами. Мы понимаем, что вы можете нас бояться, поскольку мы несем угрозу вашим убеждениям и образу жизни. Но у нас — не только у внезов, у всего человечества — есть выражение "давайте согласимся не соглашаться". Мы можем оставаться при своих несхожих убеждениях, но при том все равно сотрудничать. Наш главный враг — Вселенная. Именно с ней нужно бороться за выживание, не друг с другом.
— Алекс-сан раньше занимался политикой? — с едва заметной саркастической ноткой осведомилась ведущая.
— Нет. Всего лишь здравый смысл. Просто как внез я вижу, насколько тонка граница, отделяющая нас от гибели в повседневной жизни. И как внез я знаю, что выжить можно только вместе, не поодиночке.
— Красивые слова и высокий пафос. Тем не менее, Алекс-сан простит меня за скептицизм, я по-прежнему не верю в Чужих. Я могу поверить в генетические особенности Лены-сан и существование настоящих искинов — ваши аргументы могут проверить специалисты. Но неуловимые Чужие — совсем другая ситуация. Я вижу, что вы убеждены в их существовании, и я уже убедилась, что вы не сумасшедшие и не фантазеры. Но убеждения могут оказаться следствием добросовестных заблуждений. Вы рассматривали другие объяснения происходящего? Например, что Чужие — всего лишь спектакль, разыгрываемый какими-то группировками вполне родного, человеческого происхождения?
— Спектакль? — на мгновение Алекс даже растерялся. — В смысле, как в кино? А-а... Прошу чику понять, что мы видели технологии, которыми человечество не обладает.
— Такие как?..
— Например, дроны Стремительных. Человечество не в состоянии делать подобных человекообразных роботов. Все исследования заморозили давным-давно.
— Вот как? — тонко улыбнулась интервьюер, поднимая взгляд на экран, где терпеливо и безгласно маячил аватар Хины. — Вы только что рассказали мне, что другая технология, искины, считавшаяся замороженной давным-давно, на самом деле активно развивалась. Почему робототехника не могла точно так же продвигаться под покровом тайны? Двуногие роботы появились еще в первой трети века, и кто мешал доводить их до ума под покровом тайны? Что думает Хина-сан?
