— Дожидаюсь окончания разбирательства по своему случаю, конечно же. Некоторые ваши сотрудники на редкость усердны, мистер Скримджер, когда дело касается соблюдения протокола. Теперь мне нужно дождаться принятия решения о том, соответствуют ли мои действия пункту о возможных исключениях на запрет применения магии в ситуации, когда имеется угроза жизни самого волшебника или присутствующего рядом лиц... Ах, вы имели ввиду, что я делаю здесь, в этой комнате? Ну, мне сказали сидеть здесь — и я сижу. Потом вы пришли сюда и начали совещание — вот я и не стал мешать. В конце концов, я все-таки свидетель, можно сказать, непосредственный участник. А домик станционного смотрителя — это ближайший и единственный, я бы сказал, дом неподалеку от места происшествия. Немудрено что нам суждено было встретиться в одной комнате...

Амелия Боунс внимательно смотрела на мальчишку, о чем-то напряженно думая, а Скримджер неодобрительно покосился на одного из своих сотрудников, а потом видимо решил слегка форсировать ход беседы.

— Так по какому конкретно случаю, мистер Морган?

— Ну, вы же сами сказали, что видели, что осталось от тех троих. В общем-то, я и не отрицаю, что это — моих рук дело...

После этих слов Скримджер внимательно посмотрел на мальчишку, а глава Визенгамота, казалось, чуть-чуть расслабилась.

— Итак, правильно ли я понимаю ситуацию. Вы — школьник четырнадцати лет...

— Правильнее будет говорить — пятнадцати. У меня день рождения через две недели, думаю, этой разницей можно пренебречь.

— И вы применили несколько... боевых заклятий против напавших на вас людей?

— Именно так. Более того, я употребил бы термин "Пожирателей". По крайней мере у двоих из них я видел на предплечье Черную Метку.

— И, кстати, именно вы заняли первое место в последнем Турнире Трех Волшебников, и стали самым молодым победителем этого состязания с момента его основания? — Внесла свою лепту Амелия Боунс.

После этих слов оба министерских работника озабоченно переглянулись, а Скримджер бросил быстрый взгляд на главу Визенгамота и напряженно нахмурился.

— История не сохранила возраст Кевина Райли, выигравшего Турнир 1653 года, который, говорят, был довольно молод, так что, возможно, вы правы.

— И именно ваши заклинания стали причиной происшедшего с тремя из нападавших?

— Именно так. Правда в отношении одного из них я бы не был настолько категоричен. Причиной его смерти по моему скромному мнению стало не ранение, а то, что он неудачно упал и ударился головой, а также отсутствие своевременной медицинской помощи...

— Но третий случай... Это Редукто в спину... Неужели вы считаете, что это было оправдано? — Вмешался один из чиновников.

— Это был критический момент. Он оставался последним из нападавших, находился в непосредственной близости от Поттера, мисс Тонкс была гарантировано выведена из строя... Кто знает, что он мог сделать, отчаявшись или решив любой ценой выполнить свое задание, какое бы там оно у него ни было. Мне требовалось быстро и окончательно решить эту проблему.

— И вас не смущает?..

— Пусть лучше меня судят двенадцать, чем несут шестеро. [8] А вообще меня гораздо больше смущает то, что убийц сажают в тюрьмы, откуда те через некоторое время выходят или бегут и продолжают убивать. Остальное — такие мелочи, по большому-то счету... Это война, дамы и господа. Вторая Магическая война. И она началась именно сегодня.

— Сейчас мы должны во всем разобраться, опросить свидетелей, еще раз осмотреть место преступления... — Глава ООМП деловито раздавал поручения сотрудникам направо и налево. — Еще надо подумать, какой материал дать в газеты. Придется задержать поезд на несколько часов...

— Неверно, мистер Скримджер. В данный момент нет ничего важнее быстрого отправления поезда.

Глава ООМП с удивлением воззрился на мальчишку, все еще сидящего в углу. Остальные реагировали еще сильнее — давненько никто не возражал их начальнику прямо в лицо, да еще и вот так нагло. Сам же виновник происшествия, казалось, полностью игнорировал обращенные на него взоры и ничуть не смутился.

— Одна из основных задач террористов, может быть, самая главная их задача — это посеять панику среди населения. Народ в страхе, никто не хочет сопротивляться, власть разрывается между необходимыми действиями и теми, которых от нее требуют перепуганные обыватели... Если задержать поезд, через несколько часов тысяча встречающих своих детей волшебников узнает об этом, потом просочится информация о том, что было нападение Пожирателей на учеников... Каждый встречающий будет изводить себя, ожидая известий о своем ребенке, каждый час ожидания станет для него вечностью... А завтра эта паника выплеснется на страницы газет, и трястись от страха будет уже вся страна. Именно этого они и пытаются добиться, нападая так нагло. Именно это мы не должны им позволить сделать.

Тишина, повисшая после того, как мальчишка закончил, была оглушительной. Оба чиновника смотрели на ученика чуть ли не открыв рот, Скримджер вновь задумчиво щурился, прикидывая варианты, он явно заметил в сказанном рациональное зерно... Только Амелия Боунс, ожидавшая чего-то подобного от Эрика, казалось, совсем не удивилась.

— Ты считаешь, поезд надо отправлять поскорее?

— Не только отправлять как можно быстрее, миссис Боунс, но и постараться в пути нагнать упущенное время. И тогда в завтрашних газетах можно будет совершенно правдиво писать, что все, чего удалось добиться Пожирателем — это отсрочить отправление Хогвартс экспресса на несколько минут. И в то, что никто из учеников не пострадал, поверят гораздо лучше, и в то, что нападение закончилось полным провалом...

— Но как же разбирательство!.. — Попытался вмешаться один из министерских работников.

— А в чем проблема с разбирательством? На месте останутся эксперты, они все осмотрят, опросят свидетелей из местных... Захваченных Пожирателей можно перевести в Лондон, допрашивать их параллельно идущей работе. Опрос учеников проведете после прибытия на вокзал, когда большая часть родителей заберет детей, а встречающие всех, с кем вам нужно поговорить, убедятся, что со всеми все в порядке. Как говорится, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Соберите всех, с кем хотите поговорить, в отдельный вагон, выставьте охрану... Чтобы на Поттера, не дай бог, снова кто-нибудь не напал.

Амелия Боунс пригласила Эрика в купе на пару слов. Она ехала в Лондон в том же вагоне Хогвартс экспресса, что и участники последних событий. В нагрузку к ней Скримждер приставил к школьникам четверых авроров, которые сейчас контролировали проходы в другие вагоны, хотя сама женщина считала, что повторного нападения в ближайшее время точно не будет.

— Спасибо за то, что прикрыл Сьюзи.

— Не за что, миссис Боунс. Не хотелось подставлять девчонку под удар, эти дуболомы на допросах ей бы так по мозгам поездили... Нет уж. Но вам предстоит с ней серьезно поговорить. Мне кажется, она и до сегодняшнего дня была не совсем в порядке... Хотя общение с нашими ей явно идет на пользу.

— Спасибо. — Повторила Амелия. — За мной должок. Видимо, еще один...

— Ах, оставьте. — Отмахнулся мальчишка. — Я дерусь потому что дерусь... — Неожиданно непонятно продолжил он, но женщина не стала ничего переспрашивать и уточнять. А потом Эрик хитро улыбнулся и добавил:

— Одни боялись Грюма, другие — Дамблдора, а от меня аппарировал сам Волдеморт! [9]

Эрик вернулся в свое купе и плюхнулся на сиденье, но двери закрывать не стал. На него тут же уставилось шесть пар глаз, в которых чувствовался немой вопрос.

— Да нормально все. — Отмахнулся мальчишка. — Мы с миссис Боунс поняли, что на многое смотрим абсолютно одинаково. Думаю, проблем не будет...

Ученики вокруг ощутимо выдохнули, причем явно не только в этом купе. Вообще сейчас в вагон было набито чуть больше народу, чем обычно, с нескольких факультетов сразу, да еще и аврорам надо было одно купе отдать... В общем, пришлось прилично уплотниться. И к разговору сейчас прислушивалось немало заинтересованных школьников.

— Все будет нормально. — Повторил Эрик. — Доедем вовремя, поговорим со встречающими... Может кого-нибудь попросят задержаться для дачи показаний, а может кого потом вызовут еще. Там видно будет.

Из других купе раздалось несколько облегченных вздохов. Мальчишка поймал взгляд чуть успокоившейся Гермионы, посмотрел на отчаянно переживающего Гарри, которому пришлось пролежать весь бой носом в пыли, на Пенси, сидящую сейчас в углу, уткнувшись в окно со странным выражением на лице... А потом решительно полез в свой чемоданчик и вытащил гитару.

— С командирской башенкой я в пролете... — Пробормотал мальчишка себе под нос, а потом продолжил немного громче: — А вообще по поводу этого случая у меня есть одна подходящая песенка... Желающие могут считать ее декларацией о намерениях.

Средь оплывших свечей и вечерних молитв,

Средь военных трофеев и мирных костров

Жили книжные дети, не знавшие битв,

Изнывая от мелких своих катастроф.

Детям вечно досаден

Их возраст и быт,

И дрались мы до ссадин,

До смертных обид.

Hо одежды латали

Hам матери в срок,

Мы же книги глотали,

Пьянея от строк... [10]

Ритм постепенно ускорялся, и Эрик, начавший песню довольно тихо, пел теперь значительно громче, и выражение на его лице можно было назвать каким угодно, но только не спокойным.

Липли волосы нам на вспотевшие лбы,

И сосало под ложечкой сладко от фраз,

И кружил наши головы запах борьбы,

Со страниц пожелтевших слетая на нас...

Мелодия у песни была совсем простенькой, зато слова били метко, не оставляя никого равнодушным, и любой, посмотревший сейчас на Эрика, понял бы, что мальчишка поет в первую очередь именно про себя.

Только в грезы нельзя насовсем убежать:

Краткий век у забав — столько боли вокруг!

Постарайся ладони у мертвых разжать

И оружье принять из натруженных pук.

Испытай, завладев

Еще теплым мечом

И доспехи надев,

Что почем, что почем!

Разберись, кто ты — трус

Иль избранник судьбы,

И попробуй на вкус

Настоящей борьбы.

Гермиона смотрела на мальчишку и думала, что теперь она понимает его намного лучше, чем раньше. Его — и еще, возможно, Гарри. Просто если у одного из них мысли были четко оформлены и сведены в осознанную жизненную позицию, то у другого все это существовало на уровне чувств и ощущения того, что правильно, а что — нет.

И когда рядом рухнет израненный друг,

И над первой потерей ты взвоешь, скорбя,

И когда ты без кожи останешься вдруг

От того, что убили его — не тебя...

Гарри слушал Эрика и думал о том, что теперь он никогда, никогда не допустит, чтобы кто-то дрался за него, а сам он оставался в стороне. Тонкс, лежащая в крови, Невил, отлетающий в сторону после Оглушающего заклятья, Пенси... При воспоминании о Пенси, вставшей между ним и Пожирателями, на Гарри нахлынула волна чувств, в которых он пока не мог разобраться, и он машинально вцепился в руку Чжоу, сидящей рядом, и все еще сильно переживающей после нападения.

А Кеннет Тейлор, аврор третьей категории, закончивший курсы одновременно с Тонкс, снятый с ворот замка самим Скримджером и направленный на охрану вагона со школьниками, стоящий сейчас у двери тамбура, отчетливо понял две вещи. Во-первых, он больше никогда не скажет Тонкс, что она не права, срываясь вот так неизвестно куда с поста. А во-вторых — теперь, спустя год, проведенный в Хогвартсе, для него охрана этих школьников стала личным делом, а авроры, с которыми он работал бок о бок в этом году — чуть больше, чем просто сослуживцами...

Если мяса с ножа ты не ел ни куска,

Если руки сложа, наблюдал свысока,

И в борьбу не вступил с подлецом, с палачом,

Значит, в жизни ты был ни при чем, ни при чем.

Если, путь пpоpубая

Отцовским мечом,

Ты соленые слезы

На ус намотал,

Если в жарком бою

Испытал, что почем,

Значит, нужные книги

Ты в детстве читал!

После окончания песни на весь вагон опустилась тишина. Молчали ученики, молчали о чем-то задумавшиеся авроры. Бэтти отчаянно цеплялась за руку внезапно посерьезневшего Дина, Невил решительно кивнул, как бы отвечая на свой собственный вопрос, о чем-то напряженно думала в своем купе Сьюзи, Дафна Гринграсс, попавшая в этот вагон вообще практически случайно, смотрела в окно, сжав кулаки... А Амелия Боунс в который раз почувствовала, что все еще не понимает этого пятнадцатилетнего мальчишку и не представляет, чего от него еще можно ожидать...

Четверг, 15 июня. 12:00. Министерство Магии

Зал был практически полон. Корнелиус Фадж в который раз задавался вопросом, зачем это главе ООМП захотелось доложить о результатах расследования так помпезно. Не иначе на репутацию работает. За год по большому счету сделано — с гулькин нос, а отчитываться-то чем-то надо... Ну ничего, пусть доложится, все равно потом в газетах будет то, что он, Фадж, посчитает правильным напечатать. Все его успехи можно будет потом и себе в заслугу поставить. Все-таки решение поручить контроль прессы Доллорес Амбридж, пришедшее в голову министру совсем недавно, оказалось довольно удачным...

Со своего места поднялся Руфус Скримджер, глава Отдела по Обеспечению Магического Правопорядка, который по виду как всегда был серьезен и сосредоточен. Чувствовалось, что сейчас он сделает какое-то важное сообщение. Фадж внутренне содрогнулся, все еще надеясь на то, что сейчас не разразится чего-то уж слишком разрушительного и скандального. Это было бы совсем не к месту, ему ведь еще Годовой Отчет представлять по результатам работы. Серьезная шумиха в данный момент была бы как нельзя боле не вовремя...

— Дамы и господа! — Голос Скримджера разнесся по всему помещению, и Фадж в который раз позавидовал его умению действовать на публику. — Мы провели полное расследование происшествий, случившихся в мае этого года в местечке Литтл-Хэнглтон и недавнего случая нападения на учеников Хогвартса в Хогсмите. Нами были допрошены все попавшие в наши руки преступники и перепроверены все доставшиеся нам доказательства. Со всей ответственностью выражаю наше общее с главой Визенгамота мнение...

Скримджер сделал паузу, бросив взгляд на Амелию Боунс, которая коротко кивнула. Настроение Фаджа окончательно испортилось. Точно, плакали теперь теперь его годовые показатели...

— Волдеморт вернулся. — Слова начальника ООМП прозвучали для присутствующих, как удар грома. — Это не подлежит сомнению. Он вернулся. Вторая Магическая война началась.

[1] "Аквалангисты", Манго-манго.