Игра Стражей

— Если можно, я хотела бы поехать с Вами.

— Хорошо. Но — на тех же условиях. Наблюдаешь с мостика. Ни в каких экспериментах не участвуешь. Понятно?

— Да.

— Вот и договорились.

Токио-3. Дорога к штабу НЕРВ. Мисато.

Дорога с легким шуршанием ложится под колеса. Двигатель мягко мурлычет свою песенку. Вот интересно — кто додумался сделать проходную в штаб в полусотне километров от городской черты? Обычно это даже приятно — проехаться перед работой и после нее. Своеобразные "врата Ада", позволяющие четко разделить работу и нерабочее время. Но иногда... Например — когда я первый раз везла по этой дороге Синдзи. Ведь всей душой прочувствовала не то, что каждую милю — каждый метр этой дороги. Все ждала, что из-за очередного холма выпрыгнет Ангел.

Сейчас, конечно, все не так. В городе — тишина и покой. Очередной Ангел уничтожен несколько дней назад и есть надежда еще, по крайней мере, на пару недель паузы. Но, все-таки, что-то цепляет душу и не дает расслабиться. Хотя... О чем я думаю? Ведь ответ совершенно очевиден — меня раздражает пустота переднего сиденья. Обычно его уверенно занимал Синдзи, а Рей дисциплинированно пристегивалась на заднем. А сейчас они оба сидят сзади, прижавшись друг к другу, как будто в поисках помощи и поддержки. Да уж... Сильно их потрепало. И даже если эскулапы из медицинского сектора заявят, что они здоровы — я все равно буду настаивать на продолжении отпуска. Спасибо русскому наблюдателю, настоявшему на таком решении, и русскому Императору, приславшему именно такого наблюдателя.

К сожалению, не могу сказать того же о двух других наблюдателях. Немец, как и положено истому служаке — старательно исполняет свои функции: наблюдает. Ни во что не вмешивается, никуда не лезет, только отчеты, которые так и хочется назвать доносами, строчит. А вот наш соотечественник... Вот уж про кого доброго слова подобрать трудно — так это про него. Как же... Высокородный самурай, чей род прослеживается аж до какого-то дальнего родича семьи Минамото... Ходил, задрав нос, и пытался всем что-то приказывать. Пока не споткнулся о Командующего Икари. Тот ему объяснил быстро, доступно и качественно: кто именно он есть, где его место, и каковы привилегии (последние, в основном, сводились к праву прикинуться ветошью и не отсвечивать, чтобы не отвлекать занятых людей). Так что теперь его невидимо и неслышимо. Только вот все же... что заставило Императора (да живет он десять тысяч лет) прислать сюда именно этого... носителя родовых символов? Ответа, по крайней мере, у меня — пока нет. Неужели никого получше не нашлось? Хотя бы на уровне трудяги немца?

Токио-3. Штаб НЕРВ. Мисато.

Как только мы прибыли в штаб, я отправила детей в медблок на обследование, а сама пошла искать Рицко. Мне было очень интересно: выдержала она до утра, или рванулась в свои лаборатории, как только закончились наши посиделки с Учителем Синдзи? И, если сразу — работала она там одна, или вытащила еще и Майю?

Естественно, когда я подошла к лаборатории — выяснилось, что работа там кипит вовсю. Бегали туда-сюда сотрудники научного отдела, звучали заклинания, которые от древнешумерских отличало только то, что изредка в них проскакивали знакомые слова (главным образом — предлоги). Компы (как обычные персоналки, так и терминалы МАГИ) — дымились от натуги. Кофе, судя по запаху — лился рекой, а табачный дым имел такую концентрацию, что средний тати имел все шансы просто застрять и повиснуть в воздухе. Словом — обычная картина научного поиска, возглавляемого Рицко Великолепной.

— Рицко, привет!

— ... Мисато? Я сейчас... — Придется подождать, пока Рицко вынырнет из сплошного тумана гениальных идей, порожденных подкинутой ей информацией.

— Рицко! Ау! Можешь отвлечься?

— Да-да, я сейчас, подожди чуть-чуть... — Упс... Кажется, меня просто не заметили.

— Рицко! Чтоб тебя все западные демоны драли!!!

— А, Мисато, ты здесь... Давно ждешь?

— Не очень. Но вот докричаться до тебя...

— Ну, ты же знаешь...

— Да уж знаю. Слушай, тебе этот резонатор срочно нужен? А то ведь сама понимаешь: провести эксперимент по метанию Копья на точность я сегодня не дам — нам только пилота потерять не хватает.

— Резонатор нужен срочно. У меня столько идей возникло... А вот с экспериментом, пожалуй, и в самом деле лучше повременить. — Выпадаю в осадок. Чтобы Рицко сама предложила отложить эксперимент? Рицко, видимо заметившая мое состояние, усмехается. — Все равно еще ничего не готово: ни мишень, ни измерительные приборы. В общем, к тому времени, как мы будем готовы — глядишь, и Синдзи в себя придет.

— Это хорошо. Да, кстати, о Синдзи... Не объяснишь, что тебя удивило в их разговоре с Кайларном? Ведь видно было, что ты на грани шока.

— А что там было не удивительного?

— Понятно же, что тот, кто стремится не афишировать собственную деятельность — будет иметь несколько лиц.

— Не в том дело. Просто и Кайларн и Юкири в разное время и по разным поводам попадали в зону наших интересов. И на них делали психопрофили. Так вот. Можешь не верить — но факт налицо. В этих профилях нет ничего общего. Так что, когда он говорил о смене личности — он имел в виду не внешность и набор документов, а именно то, что сказал — полная смена личности.

— Ни себе фига...

— Вот именно. Интересно, с кем же мы имеем дело...

— Да уж... Но...

— Вот именно. Пока что есть некоторая уверенность (слабая, но есть) в том, что он — на нашей стороне.

— Это хорошо. Ну что ж. Идем на мостик. А то эскулапы детей скоро отпустят.

— Ты иди, а я — потом подойду.

— Нет уж. Если тебя оставить здесь — ты опять погрузишься в вычисления, и бегай потом туда-сюда, вытаскивай из лаборатории. Лучше уж посидим прямо на КП, выпьем кофе, поболтаем о своем, о девичьем...

— Ну ладно. Уговорила.

И мы пошли...

Токио-3. Штаб НЕРВ. Синдзи.

По приезду медики взяли нас с Рей в серьезный оборот. Анализы, обследование, собеседование со штатными психологами... Все это, в общей сложности, отняло почти два часа. Так что, когда мы появились на мостике — с нас уже сошло семь потов.

На КП наблюдалась идиллия — Рицко и Мисато потягивали кофе, Майя — разглядывала что-то на мониторе, остальные вяло балагурили. Атмосфера поражала ощущением неторопливой расслабленности.

— Рицко, и все-таки, ты уверенна в том, что говорила вчера?

— Может и не уверена. Но, если есть сомнения, Мисато, можем ли мы их игнорировать?

— Не можем, но...

— И проверить точно — не получается. Да и если узнаем точно — что это даст?

— ...

Так, в разговор нужно срочно влезать. А то они сейчас договорятся до чего-нибудь...

— И что это тут за мировой заговор? — Говорю нарочито громко, чтобы точно не прошло мимо внимания техников. — И почему вы его тут плетете? Хотите, чтобы все о нем знали?

Рицко понимающе улыбается.

— Да вот так... Создаем серьезную тайную организацию, целью которой будет выбивание из Командующего повышения оплаты нашего нелегкого труда. — Она так же не понижает голос.

— О! Тогда и меня запишите в члены организации.

— Обязательно. Как только создадим — так сразу и запишем.

— Главное — не забудьте.

— Уж постараемся.

— Ладно, это все лирика. А сегодняшнюю программу будем выполнять?

— Обязательно. Я тут посчитала... Резонатор должен быть такой вот формы — Рицко протягивает мне набросок — справишься?

— Хм... Сложно будет... Но — попробую.

— Постарайся, ладно?

— Хорошо. Рамиил так и лежит там, куда его положил этот русский?

— Его сильно расшвыряло, но в среднем — да. Постарайся найти именно тот кусок, который был ближе всего к пробоине в его АТ-поле. Скорее всего — именно он будет наиболее подходящим.

— Ладно. Если там найдется достаточно крупный обломок — из него и вырежу. Я пошел?

— Иди.

Токио-3. Ангар Евангелионов. Синдзи.

— Подключение А-10 прошло успешно.

— Открываем информационные потоки.

— 1465 потоков открыто.

— До абсолютной границы осталось 0,2, 0,1...

Внезапно я проваливаюсь. Вокруг меня — пустота. Нехило же меня занесло. Это даже не зона памяти. Больше похоже, что это — внутренняя зона личностных установок. Интересно — почему бы это? Вроде раньше такого не было?

— Трудно найти того, кто точно за спиной.

Резко поворачиваюсь. Там, точно так же — в пустоте — вишу... я. Только... Чем-то скорее похожий на гладиатора-ретиария. С левой руки свисает сеть. В правой — копье. Глаза почти целиком заполнены саа.

— Берсерк?

— Именно.

— И как тебе самостоятельное существование?

— Фигово.

— Что так?

— У меня слишком мало своего. Только твоя Цель и твоя ярость. А больше — ничего нет. Этого слишком мало, чтобы существовать, но я слишком нужен тебе — чтобы исчезнуть.

— Эту проблему можно легко решить.

— Как же?

— Ведь я — это ты, а ты — это я.

Протягиваю Берсерку левую руку. Он же, выпустив копье — тянется ко мне правой. Наши пальцы соприкасаются. Пустота вокруг заполняется разноцветными переливами, и мы, вращаясь как лопасти вертолетного винта, летим сквозь нее. Через сплетенные пальцы течет информация, не подлежащая осознанию. И вот уже я смотрю на окружающую пустоту двумя парами глаз.

Сеть вращается вокруг меня, образуя сложную конфигурацию. И я остро ощущаю присутствие еще двух душ, пойманных в ловушку Тысячи голосов. Старик-некромант непрерывно визжит от ужаса, понимая, что не сможет даже уйти на перерождение, пока я не отпущу его. Стараюсь разобраться в той помойке, что представляют из себя его знания... Чем-то это занятее напоминает копание в навозе в поисках алмазов. К сожалению — в данном навозе алмазы встречаются. Я старательно выбираю их, очищаю от налипшей грязи и складываю в свою память — потом разберемся, что же именно набрали. Когда появляется отчетливое ощущение того, что выбрано все ценное — отпускаю душу некроманта, и она с криком проваливается через отпустившие ее ячейки Сети — прямо в глубины Инферно. Что ж... Остается только пожелать, чтобы муки его души были хотя бы отчасти переносимыми... Впрочем — природа Ада такова, что он сам будет пытать себя. Отсутствие жертв, которых можно мучить, и слабых, которых можно подчинить... Для него это будет похуже наркотической ломки. А отсутствие направляющей руки Высшего — помешает покинуть Инферно, хотя сам он будет твердо уверен в том, что его держит внешняя сила. Это и есть ужас без надежды. Если же он сумеет изменить себя — Врата Ада откроются для него изнутри, выпуская душу на новое перерождение.

Теперь протягиваю руку к личу... И отступаю. Серьезный противник, достойный всяческого уважения. Пребывание вне тела для него привычно. И, хотя Сеть — это далеко не филактерий, но он умудряется поддерживать четкие оборонительные порядки. Конечно, пребывание в ловушке не прошло для него бесследно, и в неуязвимой ранее обороне уже начали появляться ослабленные участки... Но взлом его щитов — пока что задача для меня непосильная. Впрочем... и не такая уже срочная. Кое-что о нем я все-таки узнал из свалки, которой представлялась мне душа некроманта. И мне ясно, что у лича нет ничего, что было бы мне нужно срочно. А там... посмотрим. Сейчас же — я не в лучшей форме, чтобы ломать защиту такого противника. Да и никуда он не денется.

Отпускаю руку Берсерка.

— Вот так. Ты — это я.

— А я — это ты.

Мы улыбаемся друг другу. И замечаем, что окружающее — изменилось. Мы лежим на холме, поросшем травой. Улыбаюсь, и начинаю весело болтать ногами. Вижу зеркальное отражение своей улыбки и начинаю уже в голос смеяться. Хорошо-то как! Переворачиваюсь на спину и смотрю в бездонное голубое небо.

— А как ты думаешь... — врывается в мое восприятие голос Берсерка — почему у нас одна тень?

— Какая тень? — До сих пор я не замечал в этой псевдореальности никаких теней.

— Вот эта!

Снова переворачиваюсь на живот, чтобы посмотреть на то, что показывает мне Берсерк. Хм... действительно — тень. Вернее — Тень. Прикасаюсь к ней.

— Потанцуешь со мной?

Берсерк дергает меня за руку, разрывая контакт.

— Кали. — Это не вопрос, но я отвечаю.

— Да. Она стала частью меня.

— Стала, или была?

— Может быть, что и была. Присмотришь за ней?

— Кончено.

— И не дай Сети поглотить себя.

— Меня сложно заставить делать то, чего я делать не хочу.

— Хорошо. Мне пора.

— Иди.

Падаю в небо и открываю глаза.

— Синхронизация прошла нормально. Уровень синхронизации — 60.

Токио-3. Штаб НЕРВ. Мисато.

— Синхронизация прошла нормально...

Я успокоено выдохнула. В момент пересечения абсолютной границы мне показалось, что у Синдзи какие-то проблемы... Но нет — все прошло штатно. И даже синхроуровень чуть-чуть подрос. Теперь на некоторое время можно было отвлечься, и я погрузилась в изучение медицинского отчета о состоянии моих подопечных.

Таак... Как ни странно, физическое состояние обоих было вполне приличное. Разве что мышечный тонус несколько ниже нормы — почти недельное отсутствие тренировок сказывается. Ожоги Рей оказались несколько слабее, чем мы ожидали — похоже, даже сознание она потеряла скорее из-за удара полученного после того, как вышел из строя главный гироскоп, и Ева-00 завалилась. Теперь Синдзи. Практически все то же самое... За исключением сильных ожогов ладоней. Настолько сильных, что даже остались шрамы, хотя после первой атаки на Рамиила — удалось все свести чисто. Интересно, он что, повторил подвиг своего отца — вскрывал голыми руками люк капсулы Рей? Очень на то похоже. Но в целом — текущее состояние обоих пилотов на удивление приличное. Хоть сейчас снова в бой. Ну уж нет. Этого я постараюсь не допустить. Разве что в бой придется идти в буквальном смысле — к сожалению, у нас нет им замены. Точнее — нет замены для Синдзи, потому что только его Евангелион находится в более-менее боеспособном состоянии. Прототип поврежден настолько сильно, что даже начало его ремонта решено отложить до тех пор, пока не будет полностью восстановлен Ноль Первый — наша основная боевая мощь на все обозримое будущее. Немцы, конечно, гордятся своей "первой серийной машиной" — Евангелионом-02, но, судя по заявленным характеристикам, она хоть чуть-чуть но уступает Ноль Первому почти во всем. Конечно, может быть, они занижают параметры своего Евангелиона, как это делаем мы... Что же: приедет — узнаем. Но, в любом случае таких фокусов, которые выкидывает Синдзи — за Аской, судя по отчетам — не наблюдается. Да и из битвы с Рамиилом немцы сделали какие-то странные выводы: вместо усиления артиллерийского вооружения, показавшего недостаточную мощность — спешно конструируют для Второй некое подобие нагинаты в качестве штатного оружия. Мда...

— Все. Лучше я уже не сделаю. — Синдзи, похоже, закончил.

— Замечательно. Даже не ожидала, что у тебя получится настолько близко к нужной форме. — Рицко уже пробежала подсунутое ей заключение психологов и мгновенно включается в работу. — Оставь его у лифта и возвращайся.