Страница произведения
Войти
Зарегистрироваться
Страница произведения

Игра Стражей


Опубликован:
26.02.2011 — 28.02.2016
Читателей:
13
Аннотация:
Вот и еще кусочек...
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава
 
 

Именно эти три страны и образовали новую Организацию Объединенных Наций.

Токио-3. Школа. Айда Кенске.

Когда же этот... престарелый преподаватель, наконец, заткнется? Он уже третий или четвертый раз рассказывает нам прописные истины. Даже староста отрубилась на первой парте. Слушают только двое: Аянами Рей, но она все всегда делает предельно серьезно, и новичок. Впрочем, он, кажется, действительно заинтересован. Как странно... Объявляют чрезвычайное положение, причем по городу ходят слухи о невиданной битве какого-то гигантского робота с совершенно непредставимым существом, куда-то пропадает Тодзи, и появляется этот новичок. Неужели это всего лишь совпадение?

Ффух, наконец-то звонок. Достаю из портфеля гордость моей коллекции — модель штурмового конвертоплана, и начинаю имитировать его атаку на наземную цель, снимая это на камеру.

— Кенске-кун! — староста...

— Да?

— Ты отнес вчерашние распечатки Тодзи-куну? — Упс... Они так и остались в моей сумке

— Ну...

— Айда, Тодзи-кун ведь твой друг...

— Легок на помине.

Судзухара Тодзи заходит в класс. Какой-то он странно погасший. Что с ним случилось? Почему он не пришел вчера в школу?

— Привет!

— Привет...

— Что с тобой? Почему тебя не было на занятиях?

— Мою сестру завалило во время позавчерашнего боя. Врачи говорят, что, возможно, ей придется ампутировать ногу... О чем он только думал, этот урод?

— Ты про кого?

— Про этого ненормального, пилота этого проклятого фиолетового робота!

— Твоя сестра пострадала, но осталась жива. В случае победы Ангела у нее не было бы шанса. — Новичок подошел совершенно неслышно. Где это он так навострился?

— А ты откуда знаешь?

— А я и есть тот урод, которого засунули в робота и приказали: "останови эту штуковину любой ценой, иначе всем хана".

Кулак Тодзи просвистел мимо меня вроде бы совершенно неожиданно, но новичок (Синдзи? Вроде бы он так представлялся перед занятием) похоже, был готов к этому, так как очень уж легко уклонился.

— Не стоит. У тебя все равно не получится.

Но Тодзи все равно предпринял еще несколько попыток, пока Синдзи каким-то скользящим, и вроде бы не сильным движением не коснулся его груди, отчего мощный и (чего греха таить) — хулиганистый Тодзи с легким стоном осел на пол.

— Ничего. Скоро оклемается. Как очнется — передай, что я очень сожалею о том, что случилось с его сестренкой. Как его зовут?

— Судзухара Тодзи. А что?

— Попробую выяснить, что с его сестрой, и, если смогу — помочь.

Токио-3. Квартира Мисато Кацураги. Мисато.

Вот и прошел первый день Синдзи в новой школе. Кажется, моими кухонными талантами он не впечатлен (впрочем, я и сама не очень уверенна, что быстроготовая лапша — высочайшая вершина моих кулинарных достижений — может хоть кого-нибудь впечатлить). Мальчик зашел по дороге из школы в магазин, притащил кучу каких-то продуктов, и теперь — закрылся на кухне. Готовит. Интересно, что у него получится? Сегодня ко мне обещалась заглянуть Рицко. Наверное — взглянуть, как мы тут уживаемся, и не соблазняю ли я молодого пилота. Эта мысль вызывает у меня приступ искреннего веселья. А вот и она.

— Мисато-тян, ты, никак, научилась готовить? Вот уж не думала, что такое возможно!

— Да нет, это Синдзи-кун выражает таким образом свое мнение о моих кулинарных талантах.

— Эксплуатируешь детский труд?

— Вовсе нет. Мне не трудно, и я сам вызвался. В конце концов, Мисато-сан сказала, что это наш общий дом, и из этого я сделал вывод, что должен взять на себя часть работ по содержанию этого общего дома в порядке. Вот я еще настрою Мисато-сан на уборку — и все будет замечательно.

— Это будет чудо.

— Сложные задания выполняем немедленно. Невозможное — требует несколько больше времени.

— Интересная мысль. Откуда она у тебя?

— Бывший девиз ВВС США.

— Да, кстати, чуть не забыла. Вот твой новый пропуск. Так получилось, что пошла общая смена пропусков, и тот, что ты получил вчера — уже не действителен. И еще — передай Аянами ее новый пропуск, а то я совсем про него забыла.

— Займусь прямо сейчас. Где она живет?

— Вот адрес.

— Куда это он помчался? Я-то думала, что они завтра встретятся в школе, и он передаст карточку.

— Знаешь, мне кажется, что он серьезно запал на Аянами. Вот и воспользовался первым попавшимся предлогом ее навестить.

— Да уж... Невозможное — действительно требует "несколько больше времени"...

Токио-3. Синдзи.

Дом был более чем обшарпанным. Странно. Почему Мисато и другие сотрудники живут во вполне нормальных районах, а Рей поселили сюда?

То ли домофон не работает, то ли Аянами не желает никого видеть. Но мне все равно надо войти. Пропуск, переданный доктором Акаги, дает мне вполне убедительный повод для посещения. Сначала проверим гипотезу о неработающем домофоне. Точно: дверь спокойно открылась, не оказав никакого сопротивления, к которому я уже был готов. Уже не удивляюсь, понимая, что и лифт находится ничуть не в лучшем состоянии, чем домофон. Поднимаюсь по лестнице. Вот и нужная дверь.

-Аянами? Аянами, я вхожу.

На полу — слой грязи. С одной стороны — понятно. Аянами долго провалялась в госпитале, а сейчас у нее вряд ли хватает сил на уборку. С другой — неужели ее никто не проведывал? И что мне теперь делать? Зайти обутым, как это сделала сама Рей? (Вон ее следы на полу). Нет. Носки все равно стирать.

Прохожу в комнату, и застываю на грани прорыва Инферно. Саа бешено вращаются перед глазами. Щиты, заботливо выстроенные для того, чтобы прикрыть окружающих от меня, с грохотом рушатся. И только отсутствие врага, на которого можно было бы обрушить все это разрушительное великолепие, сдерживает меня.

Подушка вся в красных пятнах. Она лежала здесь, истекая кровью, и никто не пришел ей на помощь.

Там же. Аянами.

Струи горячей воды ласкают тело. Это так приятно напоминает небытие. Я не хочу быть. Но я должна. Должна командующему, доктору Акаги, другим людям. Когда же, наконец, этот долг будет выплачен, и они отпустят меня? Чей-то голос произносит мое имя. Кто-то вошел в квартиру. Пусть. Если это из НЕРВ — меня найдут и в душе, или же подождут. Если это кто-то, кто хочет причинить мне вред — что ж, хуже он уже не сделает.

Выхожу, завернувшись в полотенце. Посередине комнаты, спиной ко мне стоит Синдзи Икари. Зачем он здесь? Сюда никто никогда не приходит, кроме как по делу. Синдзи поворачивается ко мне. Его глаза, такие голубые — потемнели до черноты, и я замечаю бушующий водоворот ненависти. Так на меня смотрит только доктор Акаги, когда думает, что я ее не вижу. Вот, и Синдзи возненавидел меня. За что? Ведь я же ни в чем не виновата... Как больно...

— Собирайся. Мы немедленно уезжаем отсюда.

— Зачем?

— Ты и минуты лишней больше здесь не останешься. Здесь — нельзя жить. Пока переночуешь у нас с Мисато-сан, а там — что-нибудь придумаем.

Не понимаю. Такой знакомый вихрь ненависти медленно исчезает в глазах Синдзи. Странно. У доктора Акаги, как и у всех остальных людей глаза при этом не меняли цвета. Я только сейчас поняла, что "глаза, потемневшие от злобы" — это не образное выражение, одно из тех, что остаются не очень понятными для меня, а вполне точное описание действительности. Но теперь глаза Синдзи вновь становятся голубыми, вместо ледяной ненависти меня окружает непонятное тепло. Я не понимаю. Кого ты ненавидишь, Синдзи? Почему мне было так больно, когда я почувствовала твою ненависть, и так тепло теперь? Почему ты хочешь забрать меня отсюда? Сколько вопросов и ни одного ответа.

— Хорошо. Я быстро.

— Не торопись. Если надо сделать что-то, что тебе тяжело — зови меня. Я помогу.

Токио-3. Квартира Мисато Кацураги. Синдзи

Собралась Аянами действительно быстро. В первую очередь потому, что собирать ей было практически нечего: сменный комплект школьной формы, набор учебников и тетрадей, футляр с разбитыми очками (кажется, у отца я видел такие же) — и все. Как же она тут жила?

Заходим в квартиру. Судя по всему, доктор Акаги уже ушла и Мисато в зале — смотрит телевизор. Это хорошо. Некоторые вопросы лучше прояснить сразу. Приглашаю Рей проходить со мной.

— Мисато-сан...

— Да?

— Ты говорила, что это теперь и мой дом.

— Конечно.

— Значит, я могу приглашать гостей.

— Естественно.

— Хорошо. Аянами сегодня переночует у нас.

— Я не возражаю, но почему вдруг?

— А завтра я накатаю рапорт и пойду к Командующему скандалить до решительного результата.

— Почему?

— А ты видела, как она живет?

— Нет.

— Дом... У меня нет слов, которые можно произнести в вашем с Аянами обществе, и которые передали бы точное его состояние. "Трущобы" — крайне слабое и неадекватное описание. Даже лифт не работает, и девочке, только что выписанной из госпиталя, приходилось карабкаться по лестнице. Все ее вещи ты видишь перед собой. Холодильник пуст. Вся постель в крови. То есть, крайне нуждаясь в помощи, Аянами не получила ее. Так жить нельзя. — Рей пыталась что-то сказать, но я не позволил ей вклиниться в плотный поток моего возмущения. — Пока мы добирались сюда, я выяснил, что с ней никто не проводил никаких занятий ни по тактике, ни по боевой подготовке, а ведь она считается пилотом, и ее могут в любой момент отправить в бой. Что это: халатность на грани саботажа или покушение на убийство?

— И что же ты сочтешь "решительным результатом"?

— Я не знаю, в каком подразделении Аянами числится сейчас, но я буду требовать ее перевода в оперативный отдел, под твое командование. Так же — предоставления ей нормального жилища (желательно, поблизости от нас) и оклада денежного содержания. Формирования боевого подразделения с тяжелым вооружением и начала занятий по боевой подготовке (сначала — теоретические, а когда состояние здоровья Аянами позволит — и практические) его личного состава (то есть нас). Пока все, но за ночь наверняка еще чего-нибудь вспомню.

— Ладно, пиши рапорт, но к Командующему с ним пойду я. Будем действовать "по инстанции".

Там же. Рей.

Весь вечер Синдзи и Мисато (она потребовала, чтобы я называла ее именно так), и даже ее пингвин пытались меня развлекать, но, боюсь, не слишком успешно: мне вообще трудно понять такое..., а тут я еще и оказалась полностью погружена в свои мысли. Мой мир, такой холодный, болезненный, но привычный, рушился в прах, и из руин поднималось что-то новое. Оказывается, Мисато заметила меня, и... не возненавидела. Так может быть меня действительно не за что ненавидеть? А Синдзи... Он разозлился, когда решил, что со мной плохо обращаются. Он... он заботится обо мне. Так тепло. Жаль, что завтра придется возвратиться в свою квартиру. Доктор Акаги не отпустит меня.

Там же. Синдзи.

Вечер прошел... неплохо. Нам всем, соединенными усилиями, удалось даже добиться от Ледяной принцессы улыбки. Правда, слабой и неуверенной, но совершенно несомненной. Когда же Мисато скомандовала отбой, и мы разошлись по комнатам, я задумался. Не может такого быть, чтобы разница в отношении ко мне и к Рей образовалась случайно. Предположение о покушении, вначале отброшенное как бредовое, стало представляться вполне правдоподобным. Но это означает, что этим занимается кто-то из самой верхушки НЕРВ. Надеюсь, это не мой отец. В любом случае, одного рапорта может оказаться недостаточно. Надо продумать запасной план. Однако, я еще ничего толком не успел придумать, когда услышал стон из комнаты, куда ушла спать Рей.

Я вскочил. Что делать? Зайти к ней? Мне? Мальчику? В комнату девочки? Ночью? Хотя... Учитель как-то говорил, что мораль — это одежда, которую люди надевают, чтобы уменьшить отличия, привести всех к более-менее единому стандарту. Что же. Если одежда мешает действовать — долой ее.

Я вхожу к Рей и вижу, как она мечется по постели. Ей больно. На автомате запускаю диагностику, и понимаю: с ее телом все в порядке... Ну... насколько это можно сказать о девочке, с которой только вчера сняли гипс. Значит — сон. Я не очень хороший сноходец. Для того чтобы быть хорошим — нужно несколько веков опыта. Но основам меня обучили хорошо. Тихо подхожу к Рей, ложусь рядом, беру ее за руку, и обрушиваюсь в чужой сон.

Где-то. Рей.

Лес. Снова тот же лес. Я часто попадаю сюда. Хотя я никогда не видела зимы, я понимаю — лес именно зимний. Деревья стоят голые. На них лежит снег, который я в действительности видела только на вершинах гор, издалека. Под ногами — лица. Плачущие. Кричащие от боли. Застывшие в ненависти. Мои лица. С небес вместо Солнца смотрит грозный лик Рицко Акаги. Ее все считают милой. Но я часто замечаю ее взгляды, обращенные на меня. Я слышу ее слова: "Кукла, проклятая кукла". Что я ей сделала? За что она меня ненавидит? Я иду. Иду, просто чтобы не стоять на месте. Здесь нет ничего, к чему бы стоило идти. Лес во всех направлениях одинаковый. Но я иду. Просто чтобы идти. Потому что стоять еще больнее, чем брести в никуда.

Внезапно деревья раздвигаются, и я выхожу на поляну. Странно. В этом лесу раньше никогда не было никаких полян. Посреди поляны стоит статуя из черного камня, изображающая крылатого мальчишку. Руки вскинуты в защищающем жесте, кожистые крылья развернуты, и, кажется, вот-вот бросят его в воздух. Лицо... Это же Синдзи. Почему он здесь? Почему он каменный? Усаживаюсь у ног статуи и плачу, не обращая внимания на холод и боль. Синдзи...

Холод отступает. Поднимаю голову и... не вижу холодного неба с лицом доктора Акаги. Меня закрывают от этого ненавидящего взгляда те самые кожистые крылья. Синдзи, живой, не каменный, но почему-то по-прежнему крылатый, обнимает меня. В его руках мне тепло и уютно.

— Пойдем отсюда.

— Куда? Здесь некуда идти.

— Куда дорога выведет

— Здесь нет дорог.

— Да? А ты посмотри.

Смотрю вниз, и... не вижу уже привычных лиц. Точнее вижу, но вместо бесконечного мельтешения собственного лица — только два: себя и Синдзи, отраженных в черном камне. Кажется, его называют обсидианом. Это действительно дорога. Откуда она здесь?

— Только, пожалуйста, закрой глаза. Ты сильная. Очень сильная. И почему-то очень крепко держишься за этот лес. Мне стоило больших трудов провести сюда хотя бы дорогу. Но вывести тебя отсюда я смогу, только если ты закроешь глаза и доверишься мне.

— Хорошо.

Закрываю глаза и иду, подчиняясь направляющей меня руке.

— Все, можешь открыть глаза. Мы пришли.

Открываю. Мы — в небольшой комнате. Стены облицованы все тем же черным камнем, только на него нанесена тонкая и очень красивая резьба.

— Почему так много обсидиана?

— Нравится он мне и мне легко с ним работать.

— Так значит... эту резьбу сделал ты?

-... вообще-то мне учитель помогал.

Подхожу к стене и рассматриваю ее. Никаких фигур. Линии переливаются друг в друга, пересекаются под самыми немыслимыми углами, танцуют. Зеркально отполированный камень, который должен быть таким холодным, кажется теплым и уютным. Хотя... Это заслуга не только резьбы, но и отблесков огня из камина.

123456 ... 303132
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава



Иные расы и виды существ 11 списков
Ангелы (Произведений: 91)
Оборотни (Произведений: 181)
Орки, гоблины, гномы, назгулы, тролли (Произведений: 41)
Эльфы, эльфы-полукровки, дроу (Произведений: 230)
Привидения, призраки, полтергейсты, духи (Произведений: 74)
Боги, полубоги, божественные сущности (Произведений: 165)
Вампиры (Произведений: 241)
Демоны (Произведений: 265)
Драконы (Произведений: 164)
Особенная раса, вид (созданные автором) (Произведений: 122)
Редкие расы (но не авторские) (Произведений: 107)
Профессии, занятия, стили жизни 8 списков
Внутренний мир человека. Мысли и жизнь 4 списка
Миры фэнтези и фантастики: каноны, апокрифы, смешение жанров 7 списков
О взаимоотношениях 7 списков
Герои 13 списков
Земля 6 списков
Альтернативная история (Произведений: 213)
Аномальные зоны (Произведений: 73)
Городские истории (Произведений: 306)
Исторические фантазии (Произведений: 98)
Постапокалиптика (Произведений: 104)
Стилизации и этнические мотивы (Произведений: 130)
Попадалово 5 списков
Противостояние 9 списков
О чувствах 3 списка
Следующее поколение 4 списка
Детское фэнтези (Произведений: 39)
Для самых маленьких (Произведений: 34)
О животных (Произведений: 48)
Поучительные сказки, притчи (Произведений: 82)
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх