16 Таймскип
Джинни стремглав мчалась в гостиную Гриффиндора. Больше всего она хотела, чтобы побыстрее наступил урок у Райса. Он должен помочь! Был ещё Дамблдор и Снейп... но Джинни им бы не открылась. Перед Дамблдором было немного стыдно за то, что доверилась Тому тогда да и вообще, кто знает, что директор сделает, вдруг отправит в Мунго или запрёт на весь год в больничном крыле, а то и отчислит? К Снейпу, этому отродью Морганы, она не пошла бы ни в каком случае. Ни за что! Спросить у Луны? Нет уж, где Том — а где Луна? Даже без иномагии он может просто уговорить её себе помочь. Джинни не понаслышке знала, насколько Том убедителен, если того хочет. А Луна... она не от мира сего, вдруг купиться?
Вдруг Джинни осознала и резко остановилась, едва не упав: а если Том может показаться кому угодно, что тогда? Или хотя бы любому иномагу — сколько их среди старшекурсников? Пятикурсникам он предложит помощь в СОВ — они же сразу согласятся! Хотя если иномаги, то уже два года учились со всякими не-Томами общаться — может, не поддадутся? Но Том — это не обычная не-штука, это... это...
— Сомневаешься, Джинни Уизли? — окликнул её холодный женский голос.
Она резко развернулась, крикнула:
— Весперти Малстор!
Стая летучих мышей ринулась на незнакомку, и Джинни с ужасом осознала, что не может отменить заклинание. Не знает, как! К её удивлению, незнакомка в красной мантии с глухим капюшоном повела рукой и мыши попадали на пол со смачным звуком. Кто она вообще, колдовать без палочки? Или палочка была в другой руке, в широком рукаве мантии?
— Как вы это сделали?
— Время, — что-то жутковатое было в том, как произнесла незнакомка это слово. — Я частично остановила течение времени для них. Тебе ведь не хватает времени, Джинни Уизли? Ты хочешь побыстрее попасть к профессору Райсу, не так ли?
— Откуда вы знаете? — Джинни сделала шаг назад на всякий случай. Палочку она не опускала. Это всё очень подозрительно!
— Мантия невидимости, — ответ с той же интонацией. — Я наблюдала за тобой.
Джинни оглянулась. Никого в коридоре. Позвать на помощь или бежать? Нет, не выйдет, если это настолько сильная колдунья. Да и убивать она её не собирается, верно?
— Что вам от меня нужно?
— Вопрос в том, что нужно тебе? — капюшон поднялся — незнакомка смотрела прямо на неё, но Джинни не видела её глаз — лишь тёмно-серые клубы. О такой скрывающей магии она не слышала, но выглядело жутковато. — Я скрыла лицо, но не следует бояться. Страх затмевает разум. Страх — это малая смерть, влекущая за собой полное уничтожение. Поддавшись страху, ты теряешь рассудок. Страх обостряет рефлексы, но в этом нет смысла, если ты не знаешь, как действовать, — она говорила размеренно-монотонно, и Джинни и вправду успокоилась. — Итак, я могу помочь тебе. Ты хочешь увидеть профессора Райса, поскольку боишься, что беда произойдёт в его отсутствие. Я могу переместить тебя к нему немедленно.
— Правда? — с надеждой переспросила Джинни.
— Я остановила время для них, — указала незнакомка на летучих мышей. Теперь Джинни различила едва заметную красную ауру каких-то чар вокруг них. — Самый простой способ — остановить для тебя время — до того момента, когда Этан Райс вернётся в школу.
Так его ещё и нет здесь! Джинни выдохнула, глубоко вздохнула. Том что, рассчитал, когда никакого Райса не будет? Вслух же она уточнила:
— Что-то я не хочу, как эти мыши валяться, миссис...
— Хранящая, — молвила та. — Называй меня просто Хранящей. Я не ожидала иного ответа. Есть более сложный и более прямой способ. Я могу перенести тебя вперёд во времени.
— Это... — она хотела спросить — безопасно ли, но ведь если бы её хотели заколдовать — уже бы сделали. — Давайте! — Джинни только заметила, что всё ещё держит палочку, а рука уже устала — опустила, расслабилась.
— Моя помощь небезвозмездна, — заметила Хранящая. — Я предлагаю сделку. Ты помогаешь мне, и я перенесу тебя. Одна услуга, ничего для тебя не стоящая, более того, тебе же помогающая.
— Какая услуга? — настороженно вопросила Джинни.
— Элементарная, — ей почудилась холодная змеиная улыбка. — Открой мне Тайную Комнату.
Час до отбоя. Грэм Фергюссон вздохнул и вышел из гостиной Хаффлпаффа. Не так, совсем не так представлял он себе Хогвартс. Он и вправду думал, что найдёт здесь новых друзей, наконец-то тех, кто разделяет его увлечение всем сверхъестественным, даже мистичным, особенно загадкам прошлого...
Не вышло. Шляпа сразу крикнула "Хаффлпафф" на распределении — а толку? Никого больше на факультете не интересовало копаться в старых книгах, с благоговением читать о философских проблемах или рассуждать о природе призраков. Ну правда, кому оно нужно? Рейвенкловцам? Наверное, но Грэм так и не решился подойти к ним за все два курса. Это, вроде бы как, необычно, а в его старой, маггловской школе необычных, нарушающих неписанные нормы — делали изгоями. Хаффлпаффцы были такими сплочёнными...
Впрочем, его, всегда сидящего в сторонке и читающего библиотечную книгу о чём-то захватывающем — не трогали. Он улыбнулся. Всё-таки, факультет Шляпа выбрала хороший. Всего пара месяцев ненавязчивых приставаний с разговорами о квиддиче, прогулках вокруг школы и всякой ерунды вроде игр в плюй-камни, и от него отстали. А стоило попросить о помощи, и с неполучающимися заклинаниями помогали, и по домашнему заданию подсказывали. Он, конечно, делал так же — если знал, то подсказывал. В конце концов, хотелось отблагодарить за то, что не лезли.
Хаффлпафф оказался очень спокойным и тихим факультетом. Снаружи гостиной всякое случалось, но внутри профессор Спраут и выбранные ей старосты поддерживали спокойствие, порядок и чистоту. Часто бывало, что кто-то из хаффлпаффцев ходил в кухню неподалёку и все вместе, вне зависимости от курса и пола, пили чай за большим столом в центре гостиной. Профессор Спраут приучивала оставлять все обиды и конфликты там, за гостиной. Внутри же, по негласному договору, даже самые разобидившиеся вели себя друг с другом мирно. Грэму это нравилось. Впервые у него появилось место вне собственной комнаты, где он мог почувствовать себя в полной безопасности. Да что там говорить, Хаффлпафф так поднял его уверенность в себе, что он смог найти профессора Райса и задать ему вопрос вне урока!
А ещё у него появился друг. Вернее, подруга. Она тоже интересовалась историей и всяческими чудесами прошлого, и с радостью делилась своими знаниями! Правда, был небольшой минус — она не была живой и очень часто плакала. Так её и прозвали — Плакса Миртл. Грэм нашёл её на втором курсе, когда, как обычно, прогуливался по пустому Хогвартсу ранним утром. Как он понял, им очень повезло — Грэм был в полусонном состоянии и, как сделал бы обычно, не развернулся и не ушёл от всхлипываний в заброшенном женском туалете, а Миртл как следует наревелась и стала похожа на себя-живую в лучшем настроении — умиротворённую и любопытную.
Удивительно, сколько общего у них было! Как и она, Миртл носила очки и была "книжным червём" и предпочитала книгу живому общению, много времени проводила в библиотеке и так нравилась тогда ещё живому Биннсу, что тот дал ей бессрочный допуск в Запретную секцию. Невероятная удача! А вот с факультетом Элизабет Миртл не повезло — она хотела знаний и настойчиво уговаривала Шляпу на Рейвенкло, где не прижилась. Её часто дразнили и обижали, а поскольку с магией у Миртл не ладилось, то она плакала в этом самом туалете, где её однажды и убило Чудовище Слизерина. Как они вместе с Миртл вычислили, то самое Чудище, которое на его первом году творило жуткие вещи, оказалось василиском. И как Гарри Поттер с Роном Уизли и бесполезным Локхартом с ним справились? Не иначе как чудом!
Грэм встречался с Миртл раз в неделю-две — когда она наплачется и придёт в нормальное состояние. Миртл и сама бы рада себя контролировать, но это было что-то вроде "призрачного расстройства" — подобно тому как Биннс ушёл в мир истории, мало сознавая окружающее, сэр Николас будто пропитался идеальными манерами, а Толстый Монах будто лучился жизнерадостностью и верил в любую небылицу.
Так или иначе, сегодня был тот самый день встречи, и Грэм, улыбаясь собственным мыслям, шёл в направлении старого женского туалета, откуда они с Миртл пойдут в укромный уголок, где проведут ночь совместного чтения и обсуждения прочитанного. Это, конечно, нарушение и всё такое, но Грэм почти никогда не попадался, выучив несколько безопасных маршрутов и парочку уловок, вроде чар бесшумности, так что всё пройдёт как надо.
— Ни за что! — на одном дыхании выпалила Джинни.
— Что ты будешь делать, Джинни Уизли? — медленно, холодно и веско бросала слова Хранящая — такое ощущение, будто они давили сверху невидимой тяжестью. — Тебе нельзя приближаться к ученикам и преподавателям: твой сопровождающий очень изобретателен. Тебя будут искать. Или тебя найдёт тот, кто разбирается в инореальности, и ты будешь удалена из школы как опасный элемент. Или тебя найдёт неосведомлённый, который станет жертвой Тома. Я — твой единственный выход.
— Не единственный, — Джинни вздрогнула, когда он появился прямо перед ними, задумчиво поглядывая то на Хранящую, то на неё. — Ты всё ещё можешь согласиться на моё предложение. Она не должна попасть в Тайную Комнату.
— Почему? — выдавила Джинни.
— Мне не нужны сокровища Слизерина, Том Риддл, если они там есть, — молвила Хранящая. — Меня не интересует труп василиска или осквернение статуи Салазара Слизерина.
— Тебе нужен Камень, — тихо сказал Том, сощурившись. — Я не имею права пустить тебя внутрь.
— Мне нужен Камень Слизерина, — равнодушно согласилась Хранящая. — Джинни Уизли, у Хогвартса существует защита от нереального. Ключевой элемент защиты был сокрыт Салазаром Слизерином в так называемую Тайную Комнату. Защита считалась идеальной, пока туда не проник Том Риддл. Он отключил для себя действие Камня и может вторгаться в Хогвартс своим духом и разумом. Его тень, Том Риддл, присутствующий здесь, смогла вернуться именно поэтому.
— Значит... — Джинни сжала кулачки. — Значит, Камень, да? Я...
— Стой! — властный тон Тома заставил её замереть на месте. — Ты не понимаешь. Она не принадлежит этой реальности. Возможно даже, этому листу реальности, всем возможным мирам с иномагами, всем ответвлениям — я чую, она пришла откуда-то извне! Исток её силы не имеет общего с истоком силы волшебников. Камень Слизерина должен быть в безопасности от таких, как она.
— Он не врёт? — повернулась Джинни к Хранящей. Том опять перевернул всё с ног на голову, но этой Хранящей она тоже не доверяла.
— В его словах нет лжи — лишь манипуляция правдой, — последовал ответ. — Тома Риддла можно подключить к Камню обратно, но маловероятно, что я смогу это осуществить. Но наверняка я смогу с помощью Камня преодолеть запрет, и тогда появится возможность перенести тебя вперёд на достаточный срок. Ты же хочешь этого, Джинни Уизли?
— Правдой манипулирует она, — усмехнулся Том. — Когда ты сделаешь нужное, она просто тебя прикончит — и концы в воду. Подумай сама, Джин. Она — могущественная сущность из-за пределов самого листа иномагов, ИМ-листа. Её сила наверняка позволяет свободно действовать в любой даже гамма-линии, но в бете или альфе, особенно такой крепкой альфе, как наша, эта Хранящая скована по рукам и ногам. Похоже, её способности, связаны со временем — подумай, что будет, если ты приведёшь её к Камню! Камень — это не просто центр защиты от иного, но и один из сильнейших магистралов всего мира. Что будет, если она уничтожит Камень?
— Во-первых, я не сделаю этого, — немедленно, не давая Джинни и слова вставить, ответила Хранящая. — Во-вторых, система магистралов этой линии очень велика. Сравнимых с Камнем — более десятка, и я не считаю сотен и тысяч более мелких. Том Риддл хочет возродиться, вернуться к жизни, как и любой инореальный феномен. Он дойдёт до утверждений, что я хочу уничтожить всю твою линию.
Джинни сжала кулаки до боли:
— Мерлин и Моргана, кому из вас верить?!
— Мои цели прозрачны, Джин, — криво улыбнулся Том. — Я хочу жить. Я не буду трогать Камень, я не собираюсь тебя убивать, более того, я выступлю против Волдеморта — настоящий, всё ещё живой Волдеморт попытается меня уничтожить! Каковы её цели, Джин?
— Хватит, Том! — воскликнула Джинни. Сейчас ей хотелось разучить какое-нибудь смертельное заклятие и просто избавиться от обоих манипуляторов. — Я не верю ни одному твоему и её слову! Ты... ты можешь скрепить Непреложный обет?
— Мне понадобится палочка и капля жизни, Джин, — хмыкнул Том. — Ты не пойдёшь на это.
— Вы можете дать мне обет, что не уничтожите Камень и не оградите себя от защиты Хогвартса навсегда? — резко повернулась к Хранящей.
— Поскольку я действительно не собираюсь этого делать, то да. И я могу удержать Тома Риддла от поспешных действий, если он станет чуть более... реален, — равнодушный ответ.
— Гриффиндорская неосмотрительность, — нахмурился Том. — Я сомневаюсь, что она может повредить Камню, но клятва о защите... Джин, ты понимаешь, что даже моя жизнь — ничто, по сравнению с проникновением этой Хранящей?
— "Даже твоя жизнь", — передразнила его Джинни. — Какой ты... — и протянула руку в его направлении.
Прикосновение к призрачной плоти. Ни одного ощущения — как воздух. Хотя нет — она чувствовала какое-то... дрожание на кончиках пальцев. Джинни никогда этого не делала, но всё оказалось интуитивно понятно. Наполняющая её жизненная энергия стекла с кончиков пальцев розовым сиянием — и бесследно растворилась в Томе Риддле. Пальцы чуть потяжелели, но ничего общего с подавляющей, смертельной усталостью в Тайной Комнате. А ещё она ощутила плечо Тома, ткань его школьной мантии.
— Непередаваемо, — вырвалось у Тома. Лицо у него было такое... такое... тихий восторг? — Спасибо, Джин.
— Как давать обет? — спросила у него Джинни, усиленно кляня себя за то, что ей приятна его реакция.
— Достаточно одного знающего тонкости, — лицо Тома снова стало хмуро-сосредоточенным. — Это может быть один из клянущихся или принимающий обет. Обычно обет контролирует тот свидетель, которому одинаково доверяют или одинаково не доверяют оба других, и им буду я. Просто возьмитесь за руку. Дальше — ты видела, Джин. Я касаюсь палочкой, ты спрашиваешь её, она подтверждает. Всё просто. Главное — говорить искренне. Если ты подразумеваешь в вопросе не то, с чем соглашается клянущийся, не появляется огненных лент. Если клянущийся отказывается хотя бы от одной части клятвы, ленты исчезают. Я был старостой на Слизерине, и несколько раз скреплял обет. Тогда он был популярней, чем сейчас, — Том вздохнул. — Старые знания исчезают, уходят... Давай, Джин. Я сделаю это ради нашей реальности.
Она заставила себя протянуть ему палочку. Хранящая стянула с руки перчатку. Джинни взялась за её прохладную ладонь. Том коснулся рук палочкой.
— Клянётесь ли вы, Хранящая, что не уничтожите Камень Хогвартса? — глядя на клубящуюся под капюшоном темноту, спросила она.
— Клянусь, — огонь обвился вокруг их рук — странный, едва тёплый магический огонь.
— Клянётесь ли вы, что не оградите себя от защиты Хогвартса с помощью Камня Слизерина? — капюшон едва заметно дрогнул, она уже была готова услышать "нет", но:
— Клянусь, — всё так же твёрдо-равнодушно.
— Клянётесь ли вы, что не используете василиска, статую или что-то из сокровищ Слизерина в Тайной Комнате? — не останавливалась Джинни.
— Клянусь, — её просто-таки взбесил этот тон!
— Клянётесь ли вы, что не убьёте меня после этого, а действительно перенесёте в тот момент, когда профессор Райс вернётся в Хогвартс? — она с силой сжала расслабленную руку Хранящей, и та едва заметно дрогнула — от боли?
— Клянусь, — четвёртое подтверждение. Четыре ленты огня стали уже заметно горячими, но не обжигающими.
Джинни вырвала руку, отдёрнула, точно от змеи. Палочка упала прямо сквозь руку побледневшего Тома на пол и оглушительно громко стукнулась о камень пола. Хранящая надела перчатку и спрятала ладонь в широком рукаве мантии.
— Неприятно, — сквозь зубы сказал Том. — Неприятно лишаться жизни, даже тех капель, что ты мне дала.
— Надеюсь, тебя скоро не будет вообще, — Джинни подобрала палочку и, не оборачиваясь, побежала к заброшенному женскому туалету.
