Страница произведения
Войти
Зарегистрироваться
Страница произведения
Убрать выделение изменений

Магия Голоса. Книга вторая


Опубликован:
31.07.2015 — 21.05.2020
Аннотация:


Страшно оказаться в Степи, где живут свирепые, дикие орки, и процветает рабство. Но покидая Эльфийский Лес, Ивануэль надеется, что выполнить порученное ей задание помогут друзья, удивительная музыка и конечно, её бесподобный, чарующий, волшебный Голос. Плен и встреча с жестоким, кровожадным и безжалостным Владыкой орков ставит под угрозу и цель пребывания в Орочей Степи, и свободу, и жизнь. Но может быть, не все орки так бессердечны, и музыка, красота, сострадание, искренность пробудят в чьём-то сердце участие, доброту, любовь? И эти чувства толкнут одного из Вождей орков на необъяснимые поступки? И к чему это приведёт? (Ознакомительный фрагмент)
 
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
 
 
 

Магия Голоса. Книга вторая



















СОДЕРЖАНИЕ

Глава 1. Первая любовь

Глава 2. Борьба с депрессией

Глава 3. В Орочей Степи

Глава 4. Большая Орда

Глава 5. В Эльфийском Лесу

Глава 6. Угроза вторжения

Эпилог


Глава 1.

ПЕРВАЯ ЛЮБОВЬ

Уткнувшись носом в спинку дивана и закрывшись пледом с головой, я поёрзала щекой по мокрой подушке. Это первое за последние несколько часов движение заставило меня почувствовать физическое неудобство. Мокрая голова, затёкшая от неудобного положения рука, замёрзшие пальцы ног, оказавшиеся не укрытыми, слабость во всем теле. С трудом повернувшись на другой бок, стянув с головы плед, я открыла глаза и, опустив взгляд вниз, увидела на полу лужу, в которой отражались блики звёзд, смотревших в окно с ночного неба.

'Откуда здесь вода?' — возникла в пустой голове первая осмысленная, заинтересованная мысль, вынудившая меня напрячь мозги. Свесив голову и присмотревшись, увидела, что редкие капли срываются с угла моей подушки. Из-за заторможенного восприятия окружающего, догадка родилась не сразу. Да это же мои слёзы! Они пропитали подушку, накапали на пол и образовали целую лужу! Любопытно, неужели столько жидкости может вылиться из эльфа через глаза? И почему, собственно, я плачу? Ах, да, вспомнила, я же хочу умереть! Но, что меня к этому привело?!

Я родилась в столице Эльфийского Леса, в городе Асмероне, в одной из самых необычных, самых уважаемых и самых счастливых семей. Мой отец, Эдмунизэль, командир эльфийских воинов и член Совета Старейшин. А мать, Еваниэль, единственная в нашем Мире иномирянка, принадлежащая к другой расе разумных, ставшая здесь Целительницей, а главное, Дармией моего отца. Дармия — это древнее, легендарное, уже много веков не встречавшееся явление у эльфов, когда женщина, становясь любимой и единственной для мужчины, способна не только вызвать у него необычайно сильные чувства, но и дать ему огромное увеличение магической Силы. Теперь, глядя на моих родителей, все девчонки с детства мечтают, когда вырастут стать Дармиями, а романтически настроенные мальчишки — встретить свою Дармию. Хотя для мужчины это огромный риск, потому что если его Дармия погибает, вслед за ней за грань мира уйдёт и он.

Но мне и моей сестре, Еваниэль не раз объясняла, что это не так здорово быть Дармией, как кажется на первый взгляд. Нужна колоссальная выдержка, постоянный контроль над собой и неизменная чуткость, чтобы не превратить беззаветно любящего мужчину в раба, который выполняет все твои прихоти и капризы, безоглядно служит тебе, и теряет при этом собственную волю, становясь не личностью, а полезным атрибутом в быту. И мы видели, что это правда. Еваниэль очень самостоятельная и самодостаточная. У нее есть свое дело, она всегда стремится решать свои проблемы сама, не грузя этим отца, и никогда не навязывает ему своё мнение. Я, вот, вряд ли способна на такой постоянный самоконтроль. Поэтому, из всех эльфийских девчонок, наверное, только мы с сестрой не хотели бы быть Дармиями.

Необычность нашей семьи ещё и в том, что она многодетная. У меня есть старшие брат и сестра — Александрэль и Алинаэль, а меня назвали Ивануэль. Обычно, эльфийка может родить только одного ребёнка, да и то не всегда, и чаще это мальчик. Из-за этого наша раса постепенно угасает, и Совет Старейшин, во главе с Королевой, уже голову себе сломали, как победить эту угрожающую ситуацию с рождаемостью.

Короче, у меня было счастливое детство. Уважаемые, материально высокообеспеченные, любящие и любимые родители. Обожаемые брат и сестра, участники детских игр, забав и проказ. Правда, уже тогда, взрослые замечали, что я вызываю у окружающих слишком сильные эмоции, что так несвойственно эльфам. При моем хорошем поведении — восторженное восхищение и умиление мной, при капризах — раздраженное ожесточение.

Приблизительно лет на десять раньше срока, к двадцати годам, что по эльфийским понятиям ещё детство, у каждого из нас троих окончательно сформировался магический Дар. Александрэль оказался Универсалом, это такая редкость, что он такой единственный среди ныне живущих в нашем Мире. Алинаэль обладает Ментальной магией и типичной для эльфов магией Жизни, правда, с большими особенностями. Её резерв Силы необычайно велик, но сам характер Силы имеет дефект, она не способна к разрушению, а только к созиданию. А ведь, чтобы что-то создать, часто надо вначале что-то разрушить. Ну а я, как и все в нашей семье, имею Ментальный Дар.

Мой Дар у меня единственный, но очень сильный и уникальный. С одной стороны, он тоже имеет изъян, я не могу читать мысли и чувства разумных, передать ментально какие-либо знания и умения. С другой стороны, мой Дар — это магия Голоса, и, пользуясь им, я могу привлечь или оттолкнуть, передать любое настроение, вызвать какие захочу эмоции, внушить те или иные мысли и даже побудить действовать тем или иным способом.

В результате, мой Дар был признан опасным для окружающих, что отразилось на особенностях моего обучения и воспитания. Как и все, до двадцатипятилетнего возраста, я училась дома, под присмотром родителей, а затем, поступила учиться в Академию. И тут, в отличие от большинства моих сверстников, ко мне был приставлен телохранитель. Его зовут Лазарэль.

Мне было непонятно, зачем он нужен, охранять меня или от меня? Быть под постоянным надзором очень обидно. В то время, когда мои приятели участвовали во всевозможных шаловливых проделках втихаря от взрослых, я была лишена этого, потому что за мной везде таскался Лазарэль. Никакой личной свободы! Нигде и никогда невозможно побыть одной, кроме как под одеялом в собственной кровати. Тотальный контроль! Это ужас!

Сначала, было очень трудно заставлять себя не обращать внимания на то, что за тобой постоянно наблюдают, пытаться сохранять естественность поведения и следовать своим желаниям. И я бурно протестовала, ругалась с родителями, завидовала сестре и подругам, много раз пыталась удрать из-под надзора Лазарэля. В отличие от моей тихой и послушной сестры, я всегда отличалась активным, темпераментным, авантюрным, бунтарским характером и отказывалась жить по общим правилам. Но в итоге, призвав все свое терпение, проявив хитрость и приспособляемость, я привыкла сохранять естественность поведения, как будто за моей спиной никто не следует. А главное, нашла приемлемый для окружающих способ реализовать свою энергию и амбиции.

Вначале я стала петь песни собственного сочинения. Останавливая этим прохожих на улице и демонстративно выставив перед собой открытую шкатулку для денег, куда случайные слушатели бросали мне мелкие серебряные монетки. Затем, когда моя известность и мастерство выросли, меня стали приглашать петь в рестораны и заработок мой существенно увеличился.

Так рано зарабатываемые собственные карманные деньги позволили мне раздвинуть границы свободы. Я купила себе дорогой лук и стрелы у самого лучшего мастера, и сама наняла себе Учителя по стрельбе. Добилась отличных результатов, и стала участвовать в соревнованиях по стрельбе из лука среди женщин, всегда входя в десятку лучших лучниц.

Подкопив денег, я приобрела мощного, быстрого ездового ящера и престижный двухколёсный кабриолет с высоким сиденьем. Развивая умопомрачительную скорость, рассекала по улицам Асмерона, пугая прохожих. Тайком от родителей, активно вращаясь в кругу наездников, участников состязаний в Бегах на ящерах, и зная расклад сил, я довольно успешно играла в Тотализатор, хоть это и запрещено для несовершеннолетних. Но я делала ставки через подставных лиц, в этом мне тайно помогал Лазарэль. Он нередко закрывал глаза на мое поведение, мои секреты и не выдавал меня родителям. Теперь, уже мне завидовали мои сверстники. Моя финансовая независимость позволяла мне приобретать любые наряды и водить компании друзей в рестораны.

Наверное, это был трудный период в жизни моего телохранителя. Но он справился, никто из жителей города не потребовал моей строгой изоляции. Да и сама я не свернула себе шею. Так что, Лазарэль, почти честно, выполнял свою работу, за которую мой отец платил ему деньги.

Моя жизнь немного упорядочилась и вступила в более спокойное русло, когда успешно закончив первую ступень обучения в Академии по Общей подготовке, которая длится пять лет, я перешла учиться на вторую ступень, на факультет магии Жизни, отделение Ментальной магии. Тут выяснилось, что всесторонне освоить магию Голоса мне учителя Академии помочь не могут, так как таким Даром, как у меня, сейчас обладает только один эльф — Грансимэль. Поэтому к учёбе в Академии добавились индивидуальные занятия с Грансимэлем, который согласился быть моим частным Учителем. Грансимэль подошёл к этой миссии очень ответственно, стараясь научить меня пользоваться этим редким Даром и, главное, его контролировать.

Кроме этого, я стала участвовать в настоящих концертах, наравне с взрослыми певцами. И увлеклась неслыханной идеей — создать межрасовую музыкальную группу, где эльф играл бы на традиционном эльфийском струнном щипковом инструменте — кофаре, гном — на традиционной гномьей трубе, а орк стучал бы в барабаны. Сама же я, звеня или стуча в бубен, пела бы песни собственного сочинения под новую, необычную, мной придуманную музыку. Это была трудная задача. Надо найти музыкантов, но, главное, понравиться эльфам, что, конечно, было самым сложным. Потому что шло в разрез с общепринятыми представлениями, традициями и чувством расовой исключительности, так свойственной многим эльфам.

Все наши орки попали в Эльфийский Лес из Орочей Степи еще в детском возрасте, благодаря моей матери. Орков-мужчин, живущих среди нас, эльфов, всего четверо — Петрос, Маркус, Жакос и Доркус. Как я выяснила, тонким музыкальным слухом из этих мужчин обладает только Маркус. После моих настойчивых уговоров, он согласился участвовать в моём проекте.

Эльфы все обладают музыкальным слухом. Но играть на кофаре в компании орка и гнома, преодолев чувство расового превосходства и брезгливости, согласился только мой сокурсник по Академии — Такисарэль.

А вот с поиском подходящего гнома была беда. Гномы не живут постоянно в нашем городе. Они регулярно приходят в Эльфийский Лес, на более или менее длительный период, по тем или иным надобностям, а сделав свои дела, уходят назад в свои Гномьи Горы. Два года место трубача в моей группе было вакантно, лишь эпизодически его занимали случайные гномы. Но, как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло. Один из внуков Повелителя гномов — Рон, из-за проблем со здоровьем, вынужден был надолго задержаться в Эльфийском Лесу, под опекой моей матери, которая занималась его лечением. Он скучал от безделья, страдал от безденежья, и когда я предложила ему место трубача, Рон с радостью согласился. Тем более, что для полного восстановления его здоровья, необходимо было проживание у нас в течение нескольких лет. Рон оказался на удивление музыкально одарен и, впервые, познакомил эльфов с такими явлениями, как горловое и носовое пение.

Новая музыка и новые песни вначале эльфов шокировали и возмущали. Они считали, что дети, из-за избытка энергии и свободы, балуются, безобразничают, хулиганят и издеваются над тонким слухом взрослых. Но мы не унывали и продолжали давать концерты. Поначалу, бесплатные, так как слушали нас только подростки. Они-то, быстро став нашими фанатами, сами всюду распевали наши песни. С их помощью, взрослые привыкнув в собственных домах слышать наши необычные мелодии и ритмы, стали более к ним терпимыми, а уже потом, некоторые из них, стали тоже посещать наши концерты. Конечно, большую роль в растущей популярности сыграл мой Голос, которым я стремилась завлечь и очаровать слушающую нас публику.

В итоге, наступил момент, когда мы стали выступать уже за деньги. Нашей казной распоряжался Такисарэль, решая какие суммы выплачивать нам, а какие тратить на аренду помещения, покупку новых инструментов и концертных костюмов. А позже, Такисарэль полностью взял на себя руководство нашей группой, определяя репертуар, где, когда и за какой гонорар будут проходить наши выступления. А я сосредоточилась на сочинении новых текстов и музыки.

Так прошло пять лет. Я закончила свое обучение в Академии, отказавшись учиться еще пять лет, на третьей ступени. Предполагалось, что дальше я буду учиться только индивидуально, у Грансимэля, совершенствуя свой Дар.

Мне исполнилось тридцать пять лет, фактически завершился период полового созревания, случившийся до совершеннолетия, на несколько лет раньше, чем у чистокровных эльфиек. Видимо, сказалась материнская иномирская кровь, которой во мне, судя по всему, оказалось много.

И тут, я впервые обратила внимание на своего телохранителя, как на мужчину. Он показался мне во многом похожим на моего отца, который всегда был для меня эталоном мужественности. Молодой, но уже абсолютно взрослый, стопятидесятилетний мужчина, воин, красивый, умный, сильный, смелый. Правда, в отличие от Эдмунизэля, он стремился всегда быть в центре внимания окружающих, и, как часто бывает у мужчин со стихийным Даром Огня, жесткий, властный.

Лазарэль постоянно был рядом. Помочь физически, защитить, дать дельный совет, прикрыть мои проказы от родителей, я всегда могла рассчитывать на его участие. Вокруг меня одни подростки, а он взрослый, много знает и умеет, опытный, уверенный, внимательный, надёжный, заботливый. И когда я его увидела под таким углом зрения, поняла, что влюбилась.

А он видел во мне только взбалмошного ребёнка, за которым нужен глаз да глаз. Его равнодушие ко мне, как к женщине, только подогревало мою страсть. Я тогда, от вдруг проснувшихся незнакомых мне эмоций и желаний, ничего не соображала. Ложилась спать и просыпалась с мыслями о нём. Для меня никого кроме него не существовало.

Помню, как часто стала вставать у зеркала, разглядывая себя. Почему он не обращает на меня внимания? Может быть это из-за того, что я полукровка? Конечно, поборники расовой чистоты могут сказать про меня, что ноги и руки коротковаты, а формы тела излишне выдающиеся. Но те же орочьи полукровки заявят, что, наоборот, слишком хрупкая и недостаточно мускулистая.

А ему-то, что не нравится? Мои волосы? У чистокровных эльфов их нет нигде на теле, а у меня волосы на голове: длинной до талии, густые, прямые, мягкие, шелковистые и блестящие, светло-коричневого цвета, на солнце отливающие краснотой. Или загнутые кверху ресницы на верхнем веке? Но они, как мне кажется, делают взгляд более глубоким, загадочным, затягивающим. Или тонкие, изогнутые дугой брови? А может быть, его шокирует цвет моих глаз? У всех они фиолетовые, а у меня, как у мамы, зелёные. А вдруг, уши? Они хоть и острые, а не закругленные, как у Еваниэли, и размером меньше чем у всех эльфов, располагаются чуть ниже, но, по-моему, они выглядят очень трогательно. А, может, все же, не устраивает моя фигура? Рост чуть ниже среднего, но вот все изгибы и выпуклости тела гораздо более выражены, чем у эльфиек, только, конечно, не до такой степени, как у орчанок. Но, ведь, во всём остальном я не отхожу от традиционных канонов эльфийской красоты. Кожа, объект расовой гордости, без каких-либо изъянов. Она очень светлая, гладкая, чистая, упругая, эластичная до такой степени, что никогда не образует складок, ну и, отражая свет, сияет, как и положено. Лицо удлиненное, его черты правильные, четкие, тонкие. Аккуратный нос, маленький рот с необычно сочными губами. Узкие ладони и ступни с изящными, длинными пальцами. Прямая осанка, плавные движения. Стоит только пальцем поманить, за мной половина парней Академии тут же двинется. Почему же он — нет? Возможно, дело не в моей внешности, а в том, что долгие годы Лазарэль меня воспринимал только как объект наблюдения, за который он несёт ответственность?

Можно было бы к Еваниэли за помощью обратиться, что бы она разъяснила и помогла понять, что со мной не так и что делать? У неё всегда на всё есть правильный ответ и совет. Но если мне её совет не понравится, а сердце подсказывает, что в этом случае так и будет, это только усугубит ситуацию. Потому что, с одной стороны, я ему, все равно, следовать не буду, а с другой, буду мучиться и себя за это ругать.

Знаю один безотказный способ влюбить в себя почти любого, надо просто воспользоваться своим Даром, перед ним все беззащитны, если только заранее не ждут опасности и не установят ментальный щит. Но Учитель мне миллион раз повторял, что так использовать Голос, это преступление, недопустимое насилие над личностью. И как только эта личность перестанет испытывать мое ментальное воздействие, я тут же приобрету непримиримого врага. В личных целях моим Даром можно пользоваться только тогда, когда существует угроза жизни. Грансимэль всегда требует от меня, чтобы я жила с постоянным контролем над Голосом, даже в кругу близких, даже в быту, даже в одиночестве.

Как-то однажды, когда я плохо подготовилась к занятию и хотела задобрить Учителя, я все же воспользовалась Голосом, подпустив в него завлекательно-ласково-льстивые интонации. Как же он тогда был рассержен! Суровым Голосом, от которого у меня панические мурашки поползли по телу и волосы зашевелились на голове, он отчитал меня:

— Ты получила Дар не для того, чтобы решать личные проблемы, а для того, чтобы доставить радость окружающим, или заставить их задуматься и понять что-то очень важное, или что-то вспомнить значимое в жизни, или взгрустнуть о чём-то несбывшемся, или укрепить веру в себя, или подарить надежду. Я требую, научись говорить и петь так, чтобы в Голосе не было никакой личной корысти. Во-первых, это недостойно и бесчестно заставлять эльфов, общаясь с тобой, постоянно держать защиту. Во-вторых, те, у кого эта защита окажется слаба, толпой фанатичных поклонников отравят тебе существование, лишив личного пространства и личной свободы, преследуя везде, в том числе, и в гигиенической комнате. Хочешь такого?!

— Нет, — ярко представив себе эту жуткую картину, искренне ужаснулась я.

— Тогда, что же ты себе позволяешь?! Даже я, совершенно равнодушный к женщинам, иногда, начинаю относиться к тебе особым образом. Это никуда не годится. Если буду замечать что-то подобное, стану наказывать дополнительными занятиями и физическими нагрузками на полосе препятствий Тренировочного Поля.

Надо сказать, что, в итоге, я прохожу эту самую полосу препятствий не хуже воинов, но и Голосом, для личных целей, пользоваться никогда себе не позволяю.

Но проблему моего страстного влечения к Лазарэлю надо было как-то решать. Я не знала как. И на одном из занятий с Грансимэлем спросила его:

— Учитель, как заставить мужчину обратить на меня внимание, не пользуясь Даром?

— О ком идёт речь? — удивлённо уточнил он.

После короткой стыдливой заминки я произнесла:

— О Лазарэле.

Учитель посмотрел на меня как-то встревожено:

— С чего это вдруг, если он около тебя уже больше десяти лет?

— Ну, может быть, как раз поэтому?

— Плохо — вздохнул Учитель. — Во-первых, ты ещё слишком юная, тебе еще пять лет до совершеннолетия. Во-вторых, ты разве не поняла за эти годы, что Лазарэля больше интересуют мужчины, чем женщины?

— Как это?! — ошарашенная услышанным, воскликнула я.

Нет-нет, хоть я еще и не имела никакого сексуального опыта, но не была настолько наивной, что бы не знать и о такого рода отношениях между мужчинами. Тем более, что среди эльфов это не редкость, которая не скрывается и не осуждается. Тот же Учитель никогда не делал секрета от меня, что уже многие годы любит мужчину, и они счастливая пара. Но Лазарэль... никак не укладывался в моей голове в подобную схему.

— Вот так. Сейчас он с Азарисэлем, — разъяснил Грансимэль. — Если ты этого не знала, значит, либо он зачем-то это от тебя тщательно скрывает, либо ты настолько им не интересовалась, что не видела очевидного.

— Последнее время я им очень даже интересуюсь и ничего такого не замечала. Что мне делать-то? Как обратить на себя его внимание? Возможно ли это? Так ли действительно обстоит дело, как ты рассказал? И может быть можно хоть чуть-чуть воспользоваться Голосом? — с отчаянием спросила я.

— Нет, — категорично заявил Учитель. — Даром пользоваться нельзя, а узнать о возможности отношений между вами очень просто. Для этого надо откровенно с ним поговорить.

— Я не смогу. Мне будет неловко самой его об этом спрашивать. Да ещё, если ответ окажется для меня отрицательным, я сгорю от уязвлённого самолюбия.

— В этом нет ничего неловкого, стыдного и уж тем более уязвляющего. Так решают подобные проблемы все взрослые эльфы, независимо от пола. Тем более, при условии такого дефицита женщин среди нас, любой мужчина будет искренне благодарен за проявленный к нему интерес, какие бы чувства он к этой женщине не испытывал.

— Спасибо, Учитель. Я подумаю над этим, — ответила я тогда.

Думала я целый месяц. Потому что, когда я не видела Лазарэля, я рассказывала себе, что он мне не нужен, даже если его отношения с мужчинами останутся в прошлом. Но как только я с ним встречалась, а это происходило ежедневно, начиная с утренней тренировки на Тренировочном Поле, и заканчивая вечерним возвращением домой, после занятий с Учителем или репетиций с моей музыкальной группой, я думала только о том, что согласна на всё. Лишь бы быть с ним рядом.

В итоге, я, истерзанная своими чувствами, всё-таки не удержавшись, стыдясь своей слабости, чуть-чуть нарушила запрет Учителя и использовала капельку Дара. Однажды, прощаясь с Лазарэлем вечером, на пороге своего дома, я, добавив в Голос едва заметную сексуальную хрипотцу и мягкий оттенок призыва, спросила:

— Лазарэль, это правда, что тебя, в сексуальном плане, привлекают мужчины, а не женщины?

Мой вопрос его нисколько не смутил и, как мне показалось, не был неожиданным.

— Нет, неправда. Я бисексуал, и с одинаковым удовольствием провожу свой досуг и с мужчинами, и с женщинами. Но, женщин среди нас очень мало, особенно свободных, так что такие контакты, и правда, редки. А почему ты вдруг об этом спросила? — с интересом уточнил он.

— Ты мне нравишься, но до меня дошла информация, что ты любишь мужчин, а в таком случае никаких отношений между нами быть не может. Впрочем, — грустно улыбнувшись, с болезненно замершим от разочарования сердцем, добавила я, — их не может быть и при твоём ответе.

Махнув ему рукой на прощанье и повернувшись спиной, я быстро ушла домой, где, считая себя самой несчастной и невезучей, полночи заливалась слезами.

Однако, с этого дня, поведение моего телохранителя резко изменилось. Если до этого он старался держаться незаметно, как положено телохранителю, соблюдая дистанцию и следуя за мной бесшумной, невидимой тенью, то теперь, он был рядом, демонстрируя мне своё внимание и заинтересованность. При каждом удобном случае он дразнил меня прикосновениями и ласковыми словами, стал дарить маленькие подарочки: то какую-нибудь вкусняшку, то симпатичную сумочку для моего бубна, то заколку для волос. В такие моменты, жаркая волна сокрушительной радости проходила по телу, хотелось прижаться к нему, хотелось поцелуев, вкус которых я до сих пор не знала.

Меня раскачивало, как маятник, из крайности в крайность. То жар, то холод. То сердце моё пело от его близости и интереса ко мне, рождая возбуждение, томление и смутное желание. То здравый смысл твердил, что это плохой выбор, сегодня его влечёт ко мне, а завтра снова захочется привычных отношений, чувств и ощущений, которые он испытывал с мужчинами. Я не знала, что мне делать, и, в результате, ужасно страдала. Стала рассеянной, плохо спала, старалась избегать тесного общения с родными и знакомыми, чтобы не отвечать на неудобные вопросы о том, что это со мной такое происходит. Даже новые тексты для песен у меня не писались и музыка не сочинялась.

Не знаю, чем бы для меня всё это закончилось, если бы Лазарэль, видя, что я всё-таки не решаюсь идти на полное сближение, однажды решительно сказал:

— Ивануэль, если тебя беспокоит моя прежняя сексуальная жизнь, то даю тебе слово, что теперь, кроме тебя, мне никто не нужен. Всё последнее время у меня никого нет. Моё сердце и мысли принадлежат только тебе.

От этих его слов сердце моё радостно затрепетало, и я, отбросив все сомнения, решила — конечно, ему сто пятьдесят лет, за такой долгий срок у каждого могло что-то в жизни произойти такое, к чему он потом никогда не вернётся.

С этого момента наши отношения стали развиваться со стремительной быстротой. На пике романтического общения с прогулками, подарками, объятиями, нескромными прикосновениями и долгожданными жаркими поцелуями, дело, конечно же, дошло и до взаимных признаний в любви, и до сексуальной близости, еще крепче связавшей нас.

Наверное, из-за хлынувшего на меня водопада новых чувств и ощущений я тогда не обратила внимания та то, как по-разному мы с ним смотрим на многое в жизни. Я, будучи полукровкой, ясное дело, считала расовую терпимость само собой разумеющимся положением. Лазарэль же, считал эльфов венцом творения, всегда подчеркивая дистанцию между другими расами. Он ненавидел орков и с презрением относился к гномам. Я фанатела от музыки, которая доминировала в моей жизни, он считал её малозначащим явлением. Я к своим концертам относилась как к ответственной работе, он — как к детскому развлечению.

Наши близкие отношения вынудили Лазарэля по этическим соображениям отказаться от должности моего телохранителя и вернуться в отряд воинов Дозора. Мы стали меньше видеться. Но каждую свободную минуту стремились быть вместе, проводя это время, в основном, в его постели. И очень скучали друг о друге, если не удавалось увидеться хоть один день.

Вскоре наша связь ни для кого не была секретом. Тогда и состоялся мой разговор с Еваниэлью.

— За что ты его любишь? — спросила она меня.

— А разве любят за что-то? — удивилась я. — Просто люблю. Возможно, даже вопреки, а не за что-то.

— Раз ты не можешь ответить на мой вопрос, это не любовь, а влюблённость, в основе которой всегда лежит мощное половое влечение. А вот во что перерастёт эта влюблённость — в любовь, ненависть или равнодушие, покажет время. Любовь же — это осознанное чувство, когда ты можешь конкретно ответить: люблю за... например, ум, доброту, заботу, общность интересов, взаимопонимание, чуткость и так далее.

— Я с этим не согласна, — категорично возразила я, сердясь, что меня не понимают.

— Это потому, что ты ещё маленькая, — снисходительно улыбнулась Еваниэль.

— Нет, я уже взрослая! — возмутилась я.

— Ладно, не будем спорить. Вернёмся к этому разговору года через три, но помни, я всегда, если понадобится, помогу тебе советом или делом.

Я не придала большого значения этому разговору, а стала активно бороться с родителями за право проживать отдельно от них, мотивируя это тем, что Академию я закончила, физически созрела, у меня появилась личная жизнь, и я вполне самостоятельно себя материально обеспечиваю.

Но родителей не удавалось переупрямить. Мне было заявлено, что правила для всех одни. Несовершеннолетний не может жить самостоятельно, без опеки взрослого. И не надо приводить в пример наших, выросших в Эльфийском Лесу, орчанок. У них совершеннолетие в двадцать пять лет и потому, что продолжительность жизни у них короче, и потому, что к этому возрасту они созревают не только физически, но и психически. А эльфийки совершеннолетия и полной зрелости достигают только к сорока годам, да и то, для многих личностей и этот срок под вопросом.

Я, со слезами на глазах, с глухим отчаянием жаловалась Лазарэлю на жестокое отношение ко мне родителей, ища у него сочувствия. И находила. Он хотел, чтобы мы жили вместе, не меньше чем я. В один из таких слезливых моментов, он рассказал мне, что выяснил — очень редко, но всё-таки бывают случаи, когда даже несовершеннолетняя эльфийка может уйти из родительского дома. Для этого надо выйти замуж и перейти под опеку мужа. Он заверил, что очень любит меня, мечтает прожить вместе всю оставшуюся жизнь и, если я решусь стать хозяйкой в его доме, будет безмерно счастлив.

Выйти замуж за Лазарэля — такой вариант мне показался самым желанным. Меня во всем устраивали наши с ним отношения. Я никакая не Дармия для него, чего всю жизнь опасалась, а значит, наша любовь более свободная — без зависимости с его стороны и без ответственности с моей.

Сейчас мне стыдно вспоминать, как не желая слушать никакие аргументы родителей, брата, сестры, Учителя, что не надо спешить с таким важным решением, я упорно и агрессивно настаивала на замужестве с Лазарэлем. И таки, добилась своего.

Вначале нашей совместной жизни с Лазарэлем, я была счастлива. Ходила гордая, довольная собой, дескать, вот я какая самостоятельная, настойчивая, не опускающая руки, как бы трудно ни было достичь задуманного. Я получила и любовь желанного мужчины, и, наперекор родителям, совместную жизнь с ним. Свысока поглядывала на сверстниц — вот, какая я уже взрослая! Радовалась, что любима, и млела от обращения ко мне Лазарэля — 'Сокровище моё'. Даже его тотальная ревность ко всему: моим близким, моим музыкантам, моим увлечениям, всё это, казалось мне проявлением его любви.

Наверное, в словах 'жизненный опыт' есть смысл. У Лазарэля он был, а у меня нет. Я даже не заметила, как он сузил круг моего общения и интересов, целенаправленно подчиняя и приковывая меня к себе. Он хотел, чтобы я пела только для него, ревниво ограничивал моё участие в концертах, где на меня смотрит множество глаз. Заверял, что мы не нуждаемся в моем заработке, что он сам обеспечит меня всем необходимым. Особенно его злило моё тесное общение с гномом и орком в моей музыкальной группе. Когда я впервые отчётливо поняла его брезгливое презрение к представителям других рас, то в шоке спросила:

— Но я сама полукровка, как же ты тогда можешь меня любить?

— Твоя мать относится к той расе, смешение кровью с которой можно примириться. Её внешность, хоть и отличается от нашей, но не отталкивающая. Она умна, а знаниями и умениями, которые достигла её раса в другом мире, можно только восхищаться.

Постепенно, чтобы не злить Лазарэля и не ссориться с ним, мои репетиции к концертам, да и само участие в них, сошли на нет. На попытки Рона, Маркуса и Такисарэля выяснить, что происходит, я не решалась рассказать правду. И нарочито безмятежно уверяла, что пока мне это не интересно, и нам надо сделать перерыв в выступлениях. Так, наша музыкальная группа распалась.

Даже моего ездового ящера пришлось отдать в пользование Александрэля, так как мне стало некуда на нём ездить. И в состязаниях по стрельбе из лука пришлось отказаться, потому что Лазарэль считал, что это не женское дело.

Все мои попытки к сопротивлению и хоть какой-то самостоятельности Лазарэль воспринимал, как вздорные капризы, которые его раздражали. А любое проявление с моей стороны слабости и покорности поощрял нежными словами и чувственными ласками. Он сердился, когда я произносила 'я сама', и был готов исполнить любое мое желание, когда я в шутку обращалась к нему со словами 'мой Повелитель'.

Он контролировал каждый мой шаг, каждый мой вздох, а его забота обо мне не знала границ. Стремясь создать мне в быту максимальный комфорт во всём, обеспечить всем самым лучшим, взамен он требовал демонстрации полной зависимости от него и лишал какой либо самостоятельности. 'Отойди, не поднимай, не двигай, не трогай, не режь, я все сделаю сам'. Хвала Небесам, я пока еще не слышала: 'Не дыши, не думай, не живи'. С ним было хорошо в постели, где я забывала о наших разногласиях, наслаждаясь его умелыми ласками. Но все остальное время превращалось в бесконечное противостояние и взаимное недовольство.

Правду говорят, что первая любовь слепа! Ей свойственно видеть такие черты в своих избранниках, которых, зачастую, на самом деле нет. Понимать, что происходит, я стала не сразу. А когда прозрела, осознала, что такие отношения и такая жизнь не для меня, что каждый из нас сделал неправильный выбор.

Пришло отчаянье. Что делать? Вернуться к родителям? Совестно. Я всего-то год как замужем. Сама этого упрямо добивалась, не слушая их советов. А все знакомые, перед которыми я совсем недавно задирала нос, что будут думать и говорить обо мне? О-хо-хо-х... стыдно!

Да и моя любовь к Лазарэлю не ушла, если бы не жёсткий запрет на мою независимость хоть в чём-то, я была бы счастлива. Ведь его внимание и забота искренние, а его ласки такие нежные, желанные, чувственные, приносящие ни с чем несравнимое удовольствие, отказаться от которого кажется немыслимым.

Я решила, что надо попытаться откровенно поговорить с Лазарэлем, несмотря на то, что он будет сердиться, и, как обычно, постарается увести неприятный разговор в сторону или загасить конфликт в постели. Объяснить ему, что я не отношусь к 'домашним' женщинам, которые всю свою жизнь посвещают только дому, мужу, ребёнку. Если он и дальше будет пытаться выковывать из меня совсем другую личность, я вернусь к родителям.

Такой разговор состоялся, несмотря на попытки Лазарэля заткнуть мне рот жаркими поцелуями. Шантаж моим уходом к родителям не произвёл на него большого впечатления. В ответ он сказал, что я слишком гордая, чтобы вернуться к ним обратно. А то, что он ограничивает мою личную свободу, Лазарэль объяснил тем, что я ещё маленькая, наивная, несовершеннолетняя, не способная отвечать за свои поступки. И постольку поскольку он несёт за меня всю ответственность, ему и решать, как мне лучше жить и чем заниматься. И что действует он исключительно в моих интересах. Закончил он свой монолог словами о том, что его поведение не деспотизм, как я выражаюсь, а всепоглощающая любовь, что никто и никогда не будет так преданно, беззаветно, безумно и страстно любить меня, как он.

Возможно, это так. Но это не даёт ему права запирать меня в клетке! В общем, моему разочарованию не было предела. Стало понятно, что все разговоры бесполезны, мы, как будто, говорим на разных языках.

Я подумала-подумала и решила, что пока не буду ничего менять в своей жизни, тем более не зная, как это сделать. Ведь он, действительно, на ближайшие четыре года оставшиеся до моего совершеннолетия, мой опекун с правом принимать за меня решения. Скоро Лазарэль надолго уйдёт в Дозор, а к его возвращению я, может быть, что-нибудь придумаю. А если не придумаю, то как-нибудь потерплю до совершеннолетия, ждать осталось не так уж много. Приняв такое решение, я немного успокоилась.

Но жизнь вносит свои коррективы.

В последний вечер, перед уходом Лазарэля в Дозор, вернувшись домой после занятий с Учителем, это, пожалуй, единственное, что мне ещё было позволено, я впервые застала у нас в гостях бывшего любовника моего мужа. Они сидели в кухне-столовой, с бокалами вина и вели неспешную беседу о прошедшей охоте и предстоящем дозоре. Лазарэль усадил меня рядом, налив вина и мне. Я, пригубив вино, с удивлением и удовлетворением отметила, что не испытываю никакой ревности, уверенная в чувствах ко мне Лазарэля. Даже мелькнула неожиданная, неправильная и стыдная мысль, что лучше бы он снова вернулся к своей прежней любви и оставил меня в покое.

Через некоторое время, Лазарэль, на глазах у Азарисэля, стал поглаживать меня по спине, шее, груди, всё больше и больше возбуждаясь, не обращая внимания на мои молчаливые протесты и нарастающий гнев.

— Девочка моя, сладенькая... — с каким-то предвкушением зашептал он мне в ухо, одной рукой через рубашку теребя мой сосок, другой — обнимая за плечи и крепко удерживая, не давая мне отстраниться.

Что это? Он во всем перестал считаться с какими-либо моими желаниями? Всерьез воображает, что может делать со мной что хочет? С тревожным удивлением осмотрев сложившуюся композицию, я увидела, что и Азарисэль возбудился, шумно задышав. Лазарэдь ногой развернул свой и мой стулья так, чтобы мы оказались лицом друг к другу. Сминая моё сопротивление, припал к моим губам в глубоком, страстном поцелуе, настойчиво исследуя языком мой рот, стремясь меня возбудить и расслабить.

Меня охватила паника. С трудом вырвавшись из его крепких объятий, задыхаясь от страха и гнева, я спросила:

— Ты хочешь секса втроём?

— Нет, Сокровище мое. Кроме меня до тебя никто не дотронется. Но мне нравится, что он смотрит, а ему нравится смотреть, — ответил Лазарэль с довольной улыбкой, вновь притягивая меня к себе.

— А как быть с тем, что это не нравится мне? — возмущенно спросила я.

— Как тебе может это нравиться или не нравиться, если ты никогда ещё такого не пробовала? — иронично возразил он, не замечая моего состояния. — Вот сегодня ты получишь такой опыт, тогда и расскажешь мне, как тебе это, нравится или нет. — Зажав мои ноги между своих коленей, сковав мои запястья одной рукой, другой он начал расстёгивать пуговицы на моей рубашке, обнажая грудь, при этом ласковым голосом уговаривая: — Доверься мне... не сопротивляйся... расслабься... и думай о том, как я люблю тебя... как я хочу тебя... как тебе со мной хорошо... какое удовольствие я тебе сейчас доставлю... а наш наблюдатель будет смотреть и завидовать... представлять себя то на твоём месте, то на моём... и тоже получит яркое удовольствие.

Все менталисты слышат в голосе собеседника больше, чем он зачастую хотел бы показать, а у меня, вообще, особые отношения именно с голосом. И сквозь этот обволакивающий нектар я слышала его напряжённое нетерпение и нарастающее недовольство моим сопротивлением. Невольно перевела взгляд на Азарисэля и содрогнулась от брезгливого отвращения, увидев, как капли пота выступили над его верхней губой, а рука, лежащая сверху штанов в области паха, судорожно сжимается.

Тем временем, Лазарэль, ужасая меня все больше и больше, от чего мое сердце пустилось вскачь, продолжал свои уговоры:

— Ты же привыкла на концертах обнажать свою душу перед тысячей слушателей, а сейчас нужно обнажить только тело и всего-то перед одним зрителем...

Так. Спокойно, без паники — приказала я себе. Я не беспомощная, безголосая бабочка. Конечно, физически я несравнимо слабее, но у меня есть оружие — мой Голос. Может быть им и нельзя пользоваться в личных целях, но, наверняка, не в такой ситуации, когда надо мной совершается насилие. Это будет самообороной!

Как только я поняла, что сумею себя защитить, страх ушёл, а на смену ему пришла решительность.

— Фу! — громко, резко фыркнула я в лицо Лазарэлю, вложив в этот звук с помощью Дара своё отвращение, гнев и желание, чтобы он меня отпустил.

И тут же получила результат. Лазарэль резко отшатнулся от меня, отпустив мои скованные руки и ноги. Ни секунды не мешкая, я поднялась со стула и опрометью рванула на лестницу, ведущую на второй этаж.

Лазарэль быстро опомнился и побежал за мной следом, крича на ходу:

— Сокровище моё, остановись! Если ты пока к этому не готова, я не буду настаивать!

Влетев в одну из свободных комнат и захлопнув дверь перед носом Лазарэля, я затянула протяжное и громкое:

— А-а-а-а-а-а.... — опускаясь на пол, привалившись спиной к двери.

Сидя за закрытой дверью, я, в этом бесконечно тянущемся звуке, выражала свой яростный протест, отвращение, обиду и желание, чтобы он не посмел открыть эту дверь и приблизиться ко мне.

Он и не открыл. Оставаясь с той стороны двери, он что-то говорил, судя по интонациям, просил, уговаривал, умолял, но я, закрыв уши ладонями, продолжал тянуть:

— А-а-а-а-а-а...

Беспокоило только одно, хватит ли моего магического резерва на всю ночь? И чем мне грозит его полное опустошение? Я просто обессилю, лишусь сознания, или умру? Насколько я знаю, бывает по-разному, а со мной, вообще, ничего не ясно, ведь я же полукровка.

Прошёл уже не один час. Постепенно подобралась усталость. Надо потерпеть до утра — борясь со слабостью, уговаривала я себя, продолжая тянуть звук. Утром Лазарэль вынужден будет уйти в Дозор, и я, наконец, останусь одна и отдохну.

Не знаю, когда силы кончились, и я потеряла сознание.

Очнулась только в середине следующего дня, в спальне, на кровати, в одежде, одна в доме, чувствуя себя полуживой. Исчерпанный резерв магической Силы вызывал ощущение трудно переносимой, холодной пустоты в груди, все поглощающей усталости, голода и жажды.

Вначале накатило чувство обреченности, бессилия, отчаяния с пониманием собственной никчёмности и неполноценности. Ведь я представляю интерес только как сексуальная игрушка, и в этом качестве, не считаясь с моими желаниями, мне предстоит узнать много нового. Будто камнем сердце сдавило чувство вины перед близкими за то, что не хотела их слушать, и не слушала их. А потом пришла заторможенная апатия, мысли о том, что потенциальная возможность чего-то достичь в будущем, мною утрачена, жизнь загублена, и нет смысла влачить такое жалкое существование.

После недолгих раздумий — что же мне делать, я, как всегда, со свойственным мне максимализмом и упрямой, дерзкой категоричностью, приняла решение.

С трудом поднявшись с кровати на ослабевших ногах, я, медленно передвигаясь, направилась в кладовку. Там, по моим представлениям, должен был находиться белый траурный флаг, который эльфы вывешивают на крыше дома, когда собираются уйти из жизни. Знаю, что в этом случае в дом никто не заходит три дня. Но что надо сделать, чтобы за этот срок умереть? Ведь просто не пить и не есть эти три дня, это же не смертельно. Может быть, надо как-то воспользоваться магической Силой? Но как? Ну, почему этому меня никто не научил, а я сама раньше никогда не интересовалась? Сейчас мне эти знания очень нужны!

Полдня я провозилась в кладовке, перебрав там весь хлам, и нашла-таки траурный флаг. Оставшуюся половину дня приводила себя в порядок, уверенная, что уходить за грань надо чистой и красивой. Из-за того, что я так и не поела, и не попила, магический резерв почти не восстанавливался. Все движения давались с таким трудом и были так замедленны, что на такие пустяки ушёл весь день.

Вечером я поднялась на крышу и закрепила на ней белый флаг.

И вот, теперь, я лежу на диване, на мокрой подушке, смотрю на лужу собственных слёз, вспоминаю свою никчёмную жизнь и не знаю, что надо сделать, чтобы остановить биение своего отчаявшегося сердца.

 
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
 



Иные расы и виды существ 11 списков
Ангелы (Произведений: 91)
Оборотни (Произведений: 181)
Орки, гоблины, гномы, назгулы, тролли (Произведений: 41)
Эльфы, эльфы-полукровки, дроу (Произведений: 230)
Привидения, призраки, полтергейсты, духи (Произведений: 74)
Боги, полубоги, божественные сущности (Произведений: 165)
Вампиры (Произведений: 241)
Демоны (Произведений: 265)
Драконы (Произведений: 164)
Особенная раса, вид (созданные автором) (Произведений: 122)
Редкие расы (но не авторские) (Произведений: 107)
Профессии, занятия, стили жизни 8 списков
Внутренний мир человека. Мысли и жизнь 4 списка
Миры фэнтези и фантастики: каноны, апокрифы, смешение жанров 7 списков
О взаимоотношениях 7 списков
Герои 13 списков
Земля 6 списков
Альтернативная история (Произведений: 213)
Аномальные зоны (Произведений: 73)
Городские истории (Произведений: 306)
Исторические фантазии (Произведений: 98)
Постапокалиптика (Произведений: 104)
Стилизации и этнические мотивы (Произведений: 130)
Попадалово 5 списков
Противостояние 9 списков
О чувствах 3 списка
Следующее поколение 4 списка
Детское фэнтези (Произведений: 39)
Для самых маленьких (Произведений: 34)
О животных (Произведений: 48)
Поучительные сказки, притчи (Произведений: 82)
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх