"Что, если бы все коровы были флэшками? Ведь тогда бы у коровы было б меж рогов семь гигов. Можно было б записывать фильмы. Но как? Ведь нужен USB-порт. А где у коровы разместить USB-порт? Может, на хвосте? Нет, через позвоночник провод тянуть далеко. Тогда, на языке. Стоп! А зачем он нужен? Можно ведь покрасить корове зубы в синий цвет!"
— О чём это ты опять задумался?
— Думаю, если бы корова была флэшкой, где разместить USB-порт.
— И что надумал?
— Надо зубы в синий цвет покрасить.
— Тьфу ты! У тебя сессия через неделю, а ты ересь всякую думаешь!
"Ересь... интересно, а кто у меня на кухне еретик? Кто-то лишний, кто не вписывается в кухонную веру. Для начала надо выяснить, во что верит холодильник. Почему именно холодильник? Видимо, он на кухне главный, а следовательно — он точно не еретик. Значит — холодильник образец кухонной веры. Тот, кто на кухне противоречит холодильнику, тот и есть еретик. Холодильник. Но главный ли он? Холодильник — Вишну. Но Брахма-то главнее. Но Брахма в холодильнике. На вечер остывает. А вообще-то правильно говорить не "Брахма", а "Брама".
Да, кстати, на обратном пути нужно будет картошки взять. Интересно, "в зять" это куда? Но это бред. Это же бред. Пит. Или Брахма? Хм, в роли Ахиллеса — Бред Брахма! А "бред" — это хлеб. А картошка — второй бред. Рис — китайский бред. Кукуруза — хрущёвский бред. Бред — это первая картошка.
Чайник принёс искупительную жертву на кресте плиты. Теперь можно пить чай.
Чайник тоже не еретик. Это же абсурд думать, что чайник — еретик. Вот будильник — это еретик, это точно. Он всё врёт. Спешит в суете часов. Да, будильник — еретик! Требуется аутудофе!"
— Ты что, придурок! Ты нахрена будильник в микроволновку запихал?! Ещё и включил! Ты о чём вообще думаешь?!
— Я думаю, вот если бы корова была флешкой...
— Блин, сплавился... Ладно, я побежал, ты тут не нахимичь без меня.
— Давай, братан, пока.
"Вот я и один. Искупительную жертву пью с мёдом. Вот её пьют иногда с молоком, а иногда с мёдом. Значт, корова должна давать то молоко, то мёд. Если бы в корове был улей, то из вымени можно было бы доить мёд.
Так, во что ещё верит холодильник?
В святую троицу — хлеб, масло, ветчину. Перекусим. О ещё и печеньки! Да у нас просто праздничная литургия! Ещё в какой-то студень. Возьму его с собой, а то без него в институт не пустят.
Какой ужас! У меня на кросовке шнурок — гей. Ну пока ещё не гей, но билюбознательный. Обую лучше берцы, в них шнурки — нормальные мужики.
Эх, замок, замок, как ты это терпишь? Тебя же ключ ежедневно насилует с обеих сторон!
И ещё надо не забыть композитора вынести."
— А, здрасте, баб Надь! Тоже с композитором?
— Пошёл отсюда, наркоман грёбаный!!!
— Что-т Вы какая-то неприветливая сегодня, дома проблемы да?
— Я щас милицию вызову, у тебя проблемы будут!
"Милые лица. А вот и они. Оперативно."
...
"Выхожу в свет. Кипит придворная жизнь. Всё кружится в ритме мазурки. Графы и князья вычёсывают блох ногой из-за уха. Придворный театр разыгрывает "Отелло". А в ложах столпились брахманы с семечками.
Мокрый квартал пройдя до середины, я очутился в сумрачном лесу. Грибном лесу. Как только начался дождь, эти грибы мгновенно выросли повсюду и окружили меня.
