Говорят: под новый год...
Я давно перестала верить в волшебство новогодней ночи. Когда ты маленький, ты веришь и в Деда Мороза, и в сказку, и в чудеса. И ждешь — что вот сегодня-то уж точно произойдет хоть маленькое, но чудо. Я, как и все дети мира, верила и ждала. Но однажды я стала взрослой, и пришло осознание — новогодняя ночь, она совершенно обычная, ничем не отличается от других трехсот шестидесяти четырех ночей в году. Разве что в эту ночь один год превращается в другой, но это не волшебство, это закономерность.
В общем, от наступающих праздников я, как обычно, не ждала ничего особенного. Отмечание Нового года либо дома, либо с друзьями, обязательный звонок маме с поздравлениями, потом выход в люди, смотр ежегодного пиротехнического шоу, и не важно где — в собственном дворе или в соседнем... Культурная программа мало отличается. Впрочем, можно никуда не выбираться, налакаться в одиночестве шампанского с мандаринами и лечь спать, отключив все телефоны и не дожидаясь новогоднего поздравления президента по ТВ.
Мои невеселые размышления прервал звонок. Звонила универская подружка Вика. Сдружились мы в первый день учебы как-то быстро и незаметно и теперь плохо представляли, как могли жить друг без друга раньше.
— Привет! — весело сказала она и сообщила: — Жажду встретиться в обед.
— Мне надо годовой отчет доделать, — вяло ответила я.
— Ничего не знаю! Надо переговорить, и я жажду сделать это при личной встрече.
— Хорошо, — вздохнула я. — Тогда давай в кафе. Как обычно. В час. Плюс-минус десять минут.
— Договорились. И не грусти!
Вика отключилась, а я невольно улыбнулась и подумала — хорошо, что мы работаем не очень далеко друг от друга. Офис, в котором трудится Вика, расположена в пятнадцати минутах ходьбы от моего любимого "Санап-инта", поэтому пару раз в неделю мы встречаемся в кафе на середине пути и делимся последними новостями.
— Даш, ты добила акт сверки? — вопросительно посмотрела на меня сидящая за соседним столом Маша.
— Почти, — кивнула я.
— Заканчивай уже. Сама понимаешь, что нормального рабочего времени осталось часа два. Потом народ начнет готовиться к корпоративу и вернется в суровую реальность только в следующем году.
— Мне надо еще буквально минут двадцать, — заверила я.
— Ты в порядке? — выгнула она бровь.
— Просто меланхолия, — пожала я плечами. — Подвожу неутешительные итоги уходящего года, вот голова и захламляется. Не переживай, это не скажется на работе.
— Я не за работу переживаю, а за тебя, балда! — покачала Машка головой, а я ей улыбнулась, потому что приятно, что рядом есть люди, которым я не безразлична.
В тринадцать десять я уже заходила в кафе. Вика сидела за столиком в углу зала и при моем появлении начала активно размахивать руками, будто я слепая. Заказав обед, я устроилась рядом с ней и спросила:
— Чего у тебя за срочность?
— Хочу вытащить тебя из того болота, в котором ты сидишь последнее время.
— Вик, у меня все нормально... — начала я традиционно.
— Ой, да ладно! — перебила она меня. — Ты себя когда последний раз в зеркало видела?
— Хочешь сказать, плохо выгляжу?
— Выглядишь не плохо, но в глазах такая тоска, что хочется утопить тебя, чтоб ты дальше не мучилась.
— Спасибо, — фыркнула я. — Всегда знала, что ты исключительно человеколюбивое существо.
— На самом деле, я тебя очень даже люблю. И тебе это доподлинно известно. Впрочем, если у тебя есть какие-то сомнения, хочу их развеять и в очередной раз зову тебя отмечать новый год с нами. Подожди! — Видя, что я собираюсь возразить, подруга подняла руку в предупредительном жесте. — Подобралась замечательная компания, почти всех ты знаешь. А самое главное, отмечаться мы планируем за городом, вдали от суеты. Ты опять-таки сможешь сменить обстановку, и, кто знает, может быть это поможет тебе выбраться из этого твоего депресснякового состояния.
— Вик, у меня все нормально. Я уже задолбалась говорить тебе об этом!
— А я уже задолбалась утверждать, что ты не чужой мне человек! Так ты поедешь?
Я в раздумье уставилась на Вику. Может быть, действительно стоит присоединиться к ее компании? Я ведь и правда практически замкнулась в себе... Жизнь в любом случае не закончилась, надо двигаться вперед. И почему бы не начать новую жизнь с нового года?
— Заметано! — кивнула я и фыркнула, увидев, как подруга смешно вытаращила глаза.
— Правда, поедешь?
— Ты же зовешь. И если за эти несколько дней со мной ничего не случится, то я с удовольствием присоединюсь. Душой компании быть не обещаю, но буду очень стараться не хандрить.
Какое-то время мы ели молча. Вику явно что-то гложило, но я не собиралась спрашивать, чего ее так разбирает, уверенная, что она сама озвучит и мне это не понравится. Так и вышло — к концу обеда подружка осторожно сказала:
— Ты сегодня очень нарядная.
— У меня сегодня корпоратив. Надо соответствовать.
— Даш... — Она сжала мою руку и, когда я выгнула бровь, демонстрируя недоумение, выдохнула: — Повеселись, ладно? Танцуй, пей, пой, участвуй в конкурсах и не обращай внимания на разных придурков. Они этого не достойны.
— Спасибо, — попробовала я улыбнуться. — Очень надеюсь, что разные придурки проигнорируют праздник.
В дверях офиса я столкнулась с Денисом — ведущим специалистом отдела согласований, большой надеждой нашей фирмы. И по совместительству моим бывшим мужчиной жизни. Сердце пропустило удар, руки сжались в кулаки, но внешне я постаралась ничем не выдать своего волнения и, бросив равнодушное: "Привет!", торопливо понеслась по коридору в кабинет. Без сил рухнула на стул за своим столом и с огорчением заметила, что руки мелко дрожат.
Черт! Когда же это прекратиться?
Мы встречались почти три года. Из них два с половиной прожили вместе. А потом расстались. Нет, не так — он меня бросил. Просто однажды пришел и сказал: "Я устал от тебя, нам надо разойтись". "Почему?" "Ты хочешь от меня очень многого". Многого — это, видимо, любви и семьи.
Собирая вещи, я медленно умирала, холод сковывал все тело. Сердце отказывалось понимать и задавало бесконечные глупые вопросы — как? Почему? За что? Эти вопросы так и остались не заданными. Я их проглотила и тихо покинула квартиру, оставив ключи от входной двери на кухонном столе.
— Дашка, хватит там сидеть! — крикнула Машка от стола Елены Федоровны. — Мы тут уже шампанское начали пить.
— Иду!
Быстренько определив пальто в шкаф, я одернула платье и поспешила к коллегам. Димка галантно протянул мне стаканчик, я улыбнулась, но улыбка так и застыла на губах, потому что в это время к нам в кабинет зашел Денис.
— Димыч, пойдем покурим, — позвал он.
— Подожди. Мы тут торжественно пьем отделом, — отмахнулся он, а Сашка, второй наш отдельский мужчина, предложил Денису присоединиться.
Тот не отказался и присоединился к нашему импровизированному фуршету. Глухой звон пластиковых стаканчиков, наши глаза встретились... Я не выдержала, первой отвела взгляд и от отчаяния подмахнула весь стакан залпом.
— О! — Это Сашка. Весело пихнул меня в бок. — Вот это у тебя навыки! Может еще налить?
— А, наливай, — кивнула я.
Сашка налил, а Димка фыркнул:
— Она пьет! Этим надо воспользоваться!
— Вечером попробуешь, — ухмыльнулась я, пытаясь контролировать нервные клетки, которые медленно разрушались, а Машка, посмотрев на меня, решительно сказала:
— Идите уже на свой перекур. Дайте нам женской компанией расслабиться.
Переговариваясь, мужчины покинули кабинет. Денис уже в дверях бросил на меня оценивающий взгляд, а я выдала широкую улыбку — не дождешься! Подыхать буду, не покажу, как мне паршиво на самом деле.
Я опрокинула в себя еще один стакан шампанского и решила — надо поднимать настроение. Достала из шкафа припасенные для коллег небольшие подарки к новому году и принялась выступать в роли Снегурочки. Охи, ахи, вздохи! Вот и я получила свою порцию подарков. Вернувшиеся Сашка и Димка тоже одарили презентами — кому цветы, кому сласти, кому банные наборы, а мне сертификат в СПА-салон. Видимо, у меня на лице написано, что организму нужен отдых.
Машка стала обладательницей баночек с кремами-скрабами, и мы, усевшись в сторонке, с упоением нюхали каждую. Коллега закатывала глаза, но не забывала при этом хитро поглядывать на меня. Я не выдержала:
— Чего ты так смотришь?
— Меня с утра твой Денис подловил.
— Он давно не мой.
— Не так уж и давно. К тому же я вижу, что твои чувства еще не перегорели.
— Я не могу вот так сразу выкинуть из жизни три года, — пожала я плечами.
— Прошло уже два месяца.
— Что такое два месяца против трех лет? — Я поежилась и жалобно посмотрела на Машку: — Давай мы закончим этот разговор. Мне и без того хреново, а ты своими распросами только растравливаешь душу.
— Извини. Но я все-таки расскажу, о чем мы с утра говорили. — Она помолчала, собираясь с духом, и выдала: — Он спрашивал, не появился ли у тебя кто?
— Зачем это? — удивилась я.
Вопрос, конечно, был риторическим, но Машка решила ответить на него:
— Откуда же я знаю? Только вот он оговорился, случайно или нарочно, но факт — он одинок и не связан отношениями ни с кем. Может, решил к тебе вернуться?
— То, что не связан, не удивительно. В конце концов, и меня он бросил исключительно ради обретения столь ценной свободы.
— Даш, а что если Денис понял, что был не прав? Подойдет к тебе и так и скажет — извини, я был не прав, давай начнем нашу жизнь с чистого листа.
— А я скажу, что в одну реку дважды нельзя зайти. То есть может и можно, но я не хочу. Второй раз мне не выплыть. И я не хочу начинать эти отношения заново, потому что хорошего ничего не будет.
— Но вы красивая пара, — тихо сказала она, а я резко ответила:
— Были. — И ушла.
Не самый лучший вариант избавиться от хандры посредством алкоголя, только когда это останавливало? Поэтому, когда прибыл автобус, чтобы отвезти сотрудников фирмы в снятый ресторан, я уже прибывала в состоянии некоторой нетрезвости. Оправдывало только то, что в этот вечер я не была одинока. Не стройными рядами мы плелись к выходу. Уже на улице меня догнала Машка и уцепилась за мою руку, в результате чего я только по чистой случайности не завалилась в сугроб грязного снега.
— Хорошо, что Соколов заказал автобус, — сказала она. — Сомневаюсь, что мы доехали бы сами. Максимум, доползли до забегаловки через дорогу.
— Не было б автобуса, мы б не напивались столь интенсивно, — хихикнула я и занесла ногу над ступенькой автобуса.
В ту же секунду непонятно откуда передо мной материализовался Денис и протянул руку. Я замешкалась, но сзади напирали жаждущие попасть в теплый салон, поэтому я молча вложила свою ладонь в его, и от кончиков пальцев по телу понеслись сотни разящих иголочек. Он, кажется, выдохнул с облегчением, широко улыбнулся и притянул к себе.
— Сядешь со мной? — предложил.
— Извини, — покачала я головой и, стараясь не смотреть на него, проскользнула вглубь автобуса.
Машка устроилась рядом со мной через несколько секунд и поинтересовалась:
— Ты чего так далеко забралась?
— Мне так спокойнее.
— А что тебя волнует в передней части салона?
— Наличие Дениса Анатольевича.
— Ты теперь от него всю жизнь бегать будешь?
— Я не бегаю. Просто Денис сейчас предлагал мне сесть с ним рядом, а я пока не готова к совместным поездкам в столь замкнутом пространстве.
— Знаешь, есть у меня подозрение, что сегодня это не последнее ваше общение.
— У меня тоже, — вздохнула я.
Машка ободряюще сжала мою руку, но спокойствия это не прибавило. Я смотрела в окно, ощущая неприятные спазмы в желудке, и думала, что не надо было ехать на эту дурацкую вечеринку. Денис ведь никогда не пропускает корпоративы, так с чего я решила, что в этот раз он решит не ехать? А еще я понимала, что от разговора с ним никуда не денешься — рано или поздно нам все равно придется выяснять оставшиеся недосказанности и недомолвки до конца. Но лучше бы это произошло позже. Не готова сейчас.
Из автобуса мы выходили одними из последних. Выходя следом за Машкой на улицу, я поймала себя на том, что по сторонам смотрю с опаской и думаю о том, что было бы чудесно, если бы по крайней мере сейчас Денис не попадался мне на глаза.
Наверное, Денис понял все про меня еще в автобусе, потому что я успела заметить только его спину, мелькнувшую в дверях ресторана. Я свободно выдохнула и даже смогла улыбнуться, когда Машка прокомментировала наряд Елизаветы Константиновны из отдела кадров.
Мы прошли в зал и устроились за обозначенным столиком.
— Довольна? — спросила Машка, расстилая на коленях салфетку.
— Чем? — не поняла я.
— Тем, что Денис Анатольевич оказался в другом конце зала?
— Довольна. И это не преступление. Потому что сегодня праздник, и я хочу расслабиться, а не сидеть как бревно и каждую минуту думать о его присутствии рядом, — прошипела я тихо, улыбаясь подсаживающимся Наталье и Елене Александровне, нашей начальнице.
— Ладно, не заводись. Я больше не буду приставать к тебе с подобными вопросами, договорились? — примирительно предложила Машка.
— Знаешь, это будет просто замечательно, — кивнула я, подумала, что веду себя примерзко, и добавила: — Спасибо, что ты рядом.
Последующие два с лишним часа пролетели на одном дыхании — во-первых, выступил наш уважаемый руководитель, редко баловавший сотрудников своим присутствием. Я восторгалась вместе со всеми, потому что Касьян Андреевич произнес великолепную речь и зарядил сотрудников позитивом. Во-вторых, заказанный ведущий ловко справлялся с возложенными обязанностями, и развлекал сотрудников очень достойно. Кульминацией вечера стало выступление самодеятельности — сотрудники разных отделов вышли на сцену с новогодним представлением. Преисполнившись благодарности ко всем, кто готовил праздничный вечер, я впервые за долгое время поняла, что спокойно улыбаюсь и даже смеюсь вместе с коллективом.
Когда Машка направилась на танцпол, я решила потихоньку смыться на улицу. Хотелось уже покурить, но Машка, ведущая здоровый образ жизни, не одобряла моих дурных наклонностей, поэтому я трусливо сбежала, надеясь, что она, увлеченная танцами, не заметит моего отсутствия, потому что портить наконец-то появившееся настроение нотациями не хотелось.
Я отошла чуть в сторону от крыльца и с наслаждением запустила в легкие порцию никотина. Плевать, что это плохо сказывается на функциях организма! В последнее время жизнь не устраивает меня практически по всем статьям, поэтому я имею полное право на маленькие радости.
— Был уверен, что найду тебя здесь.
Вздрогнув, я повернула голову и увидела рядом с собой Дениса. В руках у него была незажженная сигарета, и смотрел он не на меня, а на темное небо. Чиркнул зажигалкой, прикурил и только после этого перевел взгляд на меня.
— Ты просто знаешь меня хорошо, — сказала я.
— Да, — просто ответил он.
Я выдохнула дым и отвернулась. Не могу на него смотреть. Слишком больно. Потом подумала, что нет смысла тянуть с разговором и спросила:
— Ты хочешь поговорить со мной?
— Не знаю. — Денис сделал пару затяжек. — То есть я хочу с тобой поговорить, но не знаю, как начать.
— Сначала начни, — подсказала я.
— Язвишь? — Краем глаза я видела, как он покачал головой, но не стала отвечать, а просто ждала, когда он продолжит говорить. — Три года сложно вычеркнуть из жизни. Я думал, будет по-другому, легче, но на самом деле получается по-другому. Чувствую себя виноватым.
— Зря. Ты поступил честно. Я бы все равно почувствовала через какое-то время, что тебе мешают наши отношения. Только не уверена, что у меня хватило бы сил отпустить тебя. Так что все правильно — ты свободен, можешь знакомиться с разными женщинами и ни в чем себе не отказывать.
— Я знакомился, — кивнул Денис.
— Ну вот, — кивнула я и выбросила окурок, но уходить не торопилась. Оставлять Дениса почему-то не хотелось. Совсем как раньше. Но сейчас это не пугало, видимо, сказывалось количество выпитого алкоголя. — И как тебе нравятся девушки, которые не претендуют на серьезные отношения?
— Никак. Потому что я смог, наконец, разобраться в себе. Даш, я тебе сейчас кое-что скажу, а ты постарайся меня не перебивать, хорошо? — попросил он. — Оказалось, что эти три года, прожитые с тобой, были самыми счастливыми в моей жизни. Ты все время была рядом, поддерживала меня, ухаживала... И в какой-то момент я понял, что так будет всегда. И испугался этой однообразности. После тебя я встречался с другими женщинами, врать не буду. Я не святой, и ты это знаешь. Только я быстро понял, что все неправильно. Эти чужие женщины, чужая жизнь... Правильно — это когда ты рядом, когда мы вместе возвращаемся с работы и когда...
— Нет! — выкрикнула я, затыкая уши.
— Что "нет"? — не понял он.
— Я не готова слышать все то, что ты собираешься говорить. Не сейчас, Денис. Это все слишком... — Я не договорила, судорожно вздохнула и отвернулась, обхватив руками дрожащие плечи.
— Я понимаю. — Денис сделал шаг ко мне, встал совсем близко и, кажется, хотел взять меня за руку, но в последнее мгновенье передумал и сунул свои руки в карманы брюк. — Вчера Лёлька спрашивала, приедешь ли ты на Новый год домой... Может быть, в самом деле приедешь?
Оля — Лёля — дочка Дениса. К тому моменту, когда я переехала к Денису ей еще не было и трех лет. До моего появления единственной постоянной женщиной в Олином окружении была бабушка Ира, мама Дениса. Олина мама отказалась от новорожденной девочки, с радостью подписав все отказные бумаги, которые ей подсунула предусмотрительная Ирина Александровна, и отбыла в неизвестном направлении.
Когда появилась я, Лёля отнеслась ко мне настороженно. Сначала в моем присутствии делала настороженное лицо и жалась к ноге отца, но уже через полгода я услышала сорвавшееся с губ: "Мама!". Трудно описать, что со мной творилось в тот момент. Я сразу полюбила малышку, но услышав ее "мама" поняла, что да, так и есть. Пусть не официально, пусть не по чёртовым бумагам, но я ее мама, а она моя любимая девочка, без которой я не мыслю дальнейшей жизни.
Видимо, это же поняла и мама Дениса. Эти два с лишним месяца, что мы разошлись, Ирина Александровна регулярно приглашала меня к себе встречаться с Лёлей. На дочкины вопросы "Когда ты вернешься домой, мама?", "А почему ты приезжаешь к бабушке, а не домой?" отвечать было нечего. Я переглядывалась с несостоявшейся свекровью, а она сжимала мою руку и обещала: "Что-нибудь придумаем".
Услышав сейчас предложение Дениса, я постаралась удержать подступающие слезы.
— Денис... — сдавленно начала я, но голос предательски задрожал, и пришлось закусить губу. — Не надо этого...
— Лёлька каждый день про тебя говорит, — словно не замечая моего состояния, продолжил он. — Я знаю, что вы видитесь у моей мамы, и я рад, что ты не бросила ее.
— Как я могу бросить своего ребенка? — сердито спросила я, смахивая слезу с щеки.
— Знаешь, когда я спросил у нее, чего она хочет получить на новый год от Деда Мороза, она ответила, что хочет, чтобы он вернул ей маму. Обещала быть послушной, хорошей девочкой, только чтоб в новый год исполнилось это желание.
От этих слов мое сердце разрывалось на части. Когда же закончится эта пытка?.. Я в очередной раз всхлипнула, шмыгнула носом и с тоской посмотрела на стоящего рядом мужчину.
— Что ты сделал со всеми нами? — спросила с болью в голосе. — Ты понимаешь, что каждая встреча с Лёлей является испытанием не только для меня, но и для нее? Ты понимаешь, что хоть формально я и не прихожусь ей никем, но по жизни я ее мать? Ты понимаешь, что она не игрушка? Что с ней так нельзя? Если я появлюсь в новогоднюю ночь, а потом снова исчезну, ей будет гораздо хуже, чем если я вообще не появлюсь?
— А ты не исчезай.
— Что?
— Не исчезай. Оставайся с нами.
— Ты понимаешь, о чем говоришь сейчас? — Меня трясло, от холода или от нервов — не знаю, но Денис накинул мне на плечи свой пиджак и несмело улыбнулся:
— Даш, я давно все понял.
— И?
— И попробуй глядя мне в глаза сказать, что ты больше не любишь меня.
— После всего, что ты сделал, я тебя ненавижу.
— Ты говорила тебе все равно.
— Я обманывала. Мне было очень плохо. Я не могу забыть обо всем просто потому, что ты подумал, что со мной все-таки можно жить. Я не хочу второй раз наступать на те же грабли, не хочу ждать, когда ты придешь и скажешь, что ты в очередной раз осознал, что хочешь независимости.
— Я тебе обещаю, что этого не будет. Не нужна мне независимость, если тебя нет рядом. И я понимаю, что тебе трудно снова мне поверить, но, прошу, дай мне этот шанс. Не только ради нас с тобой. Ради нашей дочери.
Словосочетание "наша дочь" сломало меня. Уже не сдерживаясь, я заревела, шагнула к Денису и прижалась к его груди щекой, вдыхая такой родной и такой забытый запах его тела. Денис осторожно обнял меня и прижался губами к моим волосам.
— Это значит, да? — тихо спросил он. — Ты проведешь с нами новогодние праздники?
— Да.
— А дальнейшую жизнь?
— Ты просишь очень многого.
— Я просто хочу сделать тебя счастливой.
...Тридцать первого декабря в девять часов вечера я стояла перед домофоном. Мы с Денисом договорились потерпеть несколько дней, чтобы сделать Лёле долгожданный подарок от Деда Мороза. С утра позвонила Ирина Александровна, благодарила за то, что у меня хватило смелости дать ее сыну еще один шанс. Потом я разговаривала с мамой. Она не разделяла моего желания начать все заново, но, подумав, пообещала дать Денису еще один шанс завоевать ее расположение. А когда я уже уходила, мама сунула мне подарок ("Это Оленьке передай. Скажешь, об бабушки Нади"); как и я, она ее очень любила.
Поднявшись пешком на третий этаж, я встретила в дверях Дениса. Он осторожно забрал у меня из рук пакеты, приложил палец к губам и завел в квартиру.
— Зайдешь, когда она прочитает стихотворение, — шепнул он, быстро поцеловал меня и ушел в комнату, где Лёля, судя по всему, смотрела мультики. Раздеваясь, я слышала, как он говорит дочке: — Ну что, ты готова рассказать стихотворение Деду Морозу?
— А где же он?
— Настоящий Дед Мороз не любит появляться перед людьми, он спрятался на улице за окном и слушает нас.
— Там нет никого! — разочарованно сказала Лёля, видимо, сбегав к окну.
— Ты просто плохо смотрела, — по голосу я понимала, что Денис улыбается. — Но я тебе точно говорю, что он тебя услышит. Ты, главное, сначала озвучь желание, а потом расскажи стихотворение, которое ты учила.
— Я очень хочу, чтобы мама была рядом, — серьезно сказала Лёля. Очень хотелось заглянуть в комнату, но я сдерживалась, помня, что всему свое время. — Я приготовила стих про исполнение желаний... Пап, а ты уверен, что Дед Мороз меня услышит?
— Конечно, милая. Становись вот здесь перед ёлкой и начинай рассказывать.
Дочка тяжело вздохнула и начала:
— Говорят: под Новый год
Что ни пожелается —
Всё всегда произойдет,
Всё всегда сбывается...
Когда Лёля проговорила последнюю строчку, я заглянула в комнату. Она меня еще не заметила, стояла, надувшись, и со слезами смотрела на Дениса:
— Папа, где мама? Ты же сказал, что Дед Мороз услышит меня и исполнит моё желание!
— Дед Мороз и исполнил, — подала я голос.
— Мама! — Лёля кинулась ко мне, и я крепко сжала ее в объятиях, сглатывая слезы.
— Вот видишь, солнышко, — сказала я, сглатывая слезы. — Новый год — это все-таки волшебство. И ты нашла правильное стихотворение: под Новый год всё всегда сбывается.
А Денис, держа мой взгляд в омуте своих глаз, сказал:
— Я тебя люблю.
10
