В отличие от друга Лис встретил герцога холодно, Алан даже подумал что он нападет, но парень лишь кивнул и потер и без того красные глаза. Вопреки обещанию, он не спал, даже постель не разобрана.
— Где он? — вместо приветствия спросил Лис, исподлобья наблюдая за Аланом.
— Тебе что-нибудь нужно? — проигнорировал герцог вопрос.
— Кир Алан! — Лис все же не выдержал. — Он жив?
Взгляд метнулся к двери, тело напряглось, Виктории показалось, что парень броситься к выходу.
— Жив.
Из Лиса словно стержень выдернули, он сгорбившись сел на кровать, сжал виски ладонями.
— Если бы он стоял у вашей двери, Длань бы убил его.
Алан со стыдом понял, что ошибся, Лис волновался не об Алвисе, он места себе не находил не зная о судьбе друга.
— Откуда знаешь, что Алвис приходил ко мне?
— Кир Алан, — укоризненно произнес рыжий и вымучено улыбнулся. — Мы арестованы, у вас на шее синяки, а кроме него на это никто бы не решился.
Следовало все же надеть шарфик, подумала про себя Виктория.
— Лис, — Алан присел рядом. Кровать под ним прогнулась и чуть слышно скрипнула, словно жалуясь. — Почему ты думаешь, что Длань убил бы нашего друга?
Лис чуть заметно улыбнулся услышав эти слова.
— Он бы встал на вашу защиту, — не глядя на герцога ответил он.
— А ты?
— Не знаю, — с отчаянием произнес Лис и поднял на Алана совершенно больные глаза. — Я не знаю.
— Ворон тоже не знает. — Алан поднялся. — Приказать принести тебе книги?
— Да.
Алан вышел за дверь прошел три метра по коридору и ...
— Ес!
Согнутая в локте рука и некий замысловатый па в стиле Элвиса Пресли может и вызвали удивление у сопровождающих Алана ветеранов, но вида они не подали. Вождь Бешеный Кузнечик давно слыл слегка эксцентричным господином, так что воины сделали вид, что они ничего не заметили. А Виктория ликовала, парни сами того не осознавая вступили на путь свободы и независимости, возможно впервые в своей жизни они поняли, что могут сами принимать решение. И это было замечательно. 'Я бы никогда себе не простила, если бы мне пришлось убить вас' — подумала она про себя, ощущая просто колоссальное облегчение. Алвиса и Учителей ей жалко не было, они сами выбрали свою судьбу и заигрались, но ксенята просто не знали другой жизни, имея видимость свободы, но не свободу.
— Ну что же, послушаем, что скажет отец Крамер, — пробормотал Алан по-русски. — Пип, — обратился к сопровождающему ветерану, — передай Турену чтобы отправил гонца за Мэтью и Маей. И пусть кого-нибудь пошлет в порт, хочу знать когда мирийцы сойдут на берег.
Отец Крамер самым бессовестным образом спал и Алану пришлось ждать пока его разбудят, пока он умоется, оденется и соизволит выйти из спальни.
— Это ни в какие ворота не лезет, — вместо приветствия с улыбкой произнес
Алан, понимая, что этот раунд проигран.— С утра бегаю, нервничаю, интригую, а вы отец Крамер безмятежно спите! Совесть чиста?
— Стар я, чтобы нервничать, — Учитель жестом предложил Алану сесть. — Что-то хотите сказать?
— Нет, ничего не хочу, — безмятежно улыбнулся Алан.
— Даже не озвучите причину моего пленения?
— Отец Крамер, ну кто вам сказал такую глупость? Просто хочу оградить вас от излишнего волнения.
— Чего вы добиваетесь, кир Алан?
— Уважения. Свободы. Знаний. Гарантий безопасности для меня и моей семьи. Вы считает это много?
— Что вы хотите от меня?
— Знаний.
— Каких конкретно.
— Если вы не возражаете, я бы начал с анатомии.
— Зачем вам это? — искренне удивился отец Крамер.
— Хочу найти ответы на свои вопросы. — Алан встал. — Ели будете общаться с остальными, передайте мой привет и скажите отцу Паулю, что я жажду беседы и попробую навестить его в ближайшее время.
Удивление и недоверие проскользнувшее во взгляде Учителя было маленькой, но наградой для самолюбия. Простой разговор ни о чем, а из комнаты Алан вышел с ощущением будто Рэй гонял его на полосе препятствий с лошадью на спине. Ни к месту вспомнился жеребец, которого пришлось оставить в Крови. Интересно, как там его Уголь?
Возле 'жутенького местечка' стражи было больше, Иверт поставил охранить Длань четверых отморозков. Щит закрывал вход, а рядом была навалена куча обработанного камня и стояли ведра с сухим раствором. Рэй все подготовил для того чтобы замуровать Алвиса заживо. Не хотелось бы, конечно, но...
Господи, как спокойно она думает об убийстве! А ведь прошло меньше года с тех пор как не спала ночами из-за покалеченной рабыни. Что с тобой стало, Виктория?
— У кого ключ?
— У командира, — прижал кулак к груди молодой белобрысый воин.
— Сбегай, принеси.
Алан присел на камни и засунул озябшие руки подмышки, холодно здесь, а он как всегда забыл приказать принести теплый плащ, теперь мерзнет по собственной глупости. Разговор с Алвисом пугал, а еще больше пугало безразличие с которым она принимала решения об убийстве. Виктория очень боялась ошибиться в своих предположениях, потому что если ее расчеты неверны, то жизнь ее не будет стоить и ломанного гроша. Черт, как все сложно!
Через десять минут прибежал Иверт.
— Вождь, почему Рэя не позвал?
— Иверт, дай мне ключ и оставьте одного, — Алан протянул руку ладонью вверх и Иверт вложил в нее холодный ключ, при этом в его глазах легко читалось несогласие с решением Алана, но при подчиненных он спорить не посмел.
— Я останусь с тобой, — все же сделал он попытку.
— Иверт, возьми людей и отойдите на такое расстояние, чтобы видеть меня, но не слышать разговор. — Виктория поняла, что проще в чем-то уступить горцу чем долго спорить. — И пусть твои парни поищут Оську, он явно прячется поблизости.
— Не прячется, — Иверт был собран и напряжен , он даже не улыбнулся. — Кирена Валия нашла твоему шуту занятие, он поет им песенки про приключения шамана.
— Кому? — не понял Алан.
— Твоим женщинам! Они шьют одежки для младенца, а Оська их развлекает.
— Вот зараза! Представляю, как он их развлечет и что расскажет, — простонал Алан и вставил ключ в замок. — Он связан?
— Немного, — уклончиво ответил Иверт. — Я помогу тебе сдвинуть щит и потом уйду.
Алан с трудом провернул ключ в замке, раздвинул толстые дужки, снимая их с вбитых в скалу колец и они с Ивертом смогли снять щит с петель и сдвинуть в сторону. Ураган первым заглянул в темный лаз и повернулся к Алану, открыл рот, но Виктория знала, что скажет горец, поэтому ответ прозвучал раньше:
— Нет!
Иверт яростно сверкнул глазами и резко развернувшись направился к воинам, на ходу обнажая яташ. Алан заметил, что ветераны маркиза Генри держат наготове заряженные тяжелые арбалеты, Длань остерегались и было за что. Алан передвинул факел так чтобы он освещал пещерку и глубоко вздохнул.
— Доброе утро, Алвис.
Ксен сидел у стены подтянув колени к груди, от ошейника застегнутого на большой и даже на вид тяжелый замок тянулась цепь, ее конец был надет на вбитый глубоко в стену крюк. Виктория не сразу поняла, что Иверт связал искореняющему лодыжки и кисти, привязав их друг к другу тонкими скрученными веревками, больше похожими на толстую бечеву. Так горцы связывали, когда хотели наказать, крайне неудобная поза и невозможность разогнуться приносили пленнику страдания и боль. Было бы здесь места больше Иверт бы связал его 'ласточкой', и к утру они бы нашли или неадекватного человека или... труп. Ну нельзя же так! Алан присел, снял с глаз ксена повязку и с трудом вытянул изо рта разбухшую скомканную тряпку. Следует все же поговорить с Ивертом, недопустимо так относиться к пленным, особенно к таким как Алвис.
— Прости, Ураган перестарался.
Ксен закашлялся, сплюнул кровь на каменный пол и прохрипел:
— Он никак не простит мне свой последний проигрыш. Развяжите руки, сир, мне не хотелось бы лишиться конечностей из-за злопамятности горца. Обещаю не нападать.
Алан достал из-за голенища нож и осторожно срезал веревку с ноги, не рискуя разрезать на запястьях, где она врезалась в опухшую и посиневшую кожу. Алвис со стоном вытянул затекшую ногу и поднес руку к глазам. Алан, стараясь не касаться кожи, распутал веревки на запястье, про себя матеря Иверта и боясь что кровообращение уже не восстановится. Затем он освободил вторую руку, теперь только цепь ограничивала движения Длани, но судя по его виду, нападать он действительно не собирался. Или не мог.
Виктория смотрела как ксен шевелит распухшими пальцами, осторожно, с тихим стоном растирает конечности и чувствовала как в душе образуется воронка, сквозь которую уходят эмоции, оставляя после себя пустоту. Она с ужасом осознала, что не испытывает к Алвису ни сострадания, ни жалости, ничего. Это пугало.
— Алвис, чего ты добиваешься?
— Вы посадили меня в каменный мешок, чтобы задать этот вопрос?
— Нет. Но ты спровоцировал меня на агрессию, зачем? Ты ведь знал, что я отвечу на угрозу моей семье и все рассчитал правильно. Это такой способ самоубийства?
— Я не ожидал, что вы поступите настолько ... опрометчиво.
— Странно, что ты не просчитал мои действия. Мне кажется я никогда не давал повод считать себя заурядной и предсказуемой личностью.
— Кир Алан, — Алвис наконец смог отползти к стене, чтобы на нее опереться и поднять голову. — Я хочу от вас определенных действий. И первое — разрушить Храм.
Алан скептически поднял брови. Это было неожиданно, Виктория рассчитывала услышать все что угодно, но не это.
— Зачем? Меня устраивает ваша религия.
— Меня не устраивает абсолютная власть Храма, — Алвис закряхтел. — Не прикажете дать мне воды?
— Нет. Продолжай.
— Кто вы? Почему вы только что назвали религию нашей, а не своей? Куда делся Алан Валлид?
— А черт его знает, — Алан пожал плечами и присел напротив ксена, чтобы видеть его глаза. — Кто я? Ведь ты прекрасно понимаешь, если я расскажу правду, мне придется тебя убить.
— А разве не это вы собираетесь сделать?
— Надеюсь, что нет. Мне нечем тебя шантажировать, Алвис, у тебя нет семьи, нет возлюбленной, нет детей. Ты ни к кому не привязан, а поэтому неуязвим, но...
— Но?
— Я очень рассчитываю, что к тебе привязан отец Пауль, — Алан позволил себе холодную усмешку. — Когда старик о тебе говорит его глаза сияют отцовской гордостью. Скажи, мой верный враг, кем тебе приходится учитель Пауль?
Виктория очень внимательно следила за искореняющим и только поэтому заметила, как слегка дрогнули его губы, словно он прикусил щеку изнутри.
— Я прав. Он твой отец. — Алвис молчал. — Как я раньше не замечал вашего сходства? А твоя мать была мирийкой. Знаешь, если отец Пауль пойдем мне навстречу, вы все останетесь жить, если нет... Мне будет очень жаль, Алвис. Мне действительно будет очень жаль. И я не прощу храмовникам ваши смерти, я буду мстить, даже если мне придется уничтожить их всех. — Алвис улыбнулся. — Именно этого ты и добиваешься, не так ли?
— Так кто вы, сир?
— Анчута. Как еще можно назвать того, кто занял чужое тело?
— Ходок, — очень тихо прошептал Алвис.
— Хочешь об этом поговорить? — Фрейда на вас нет!
— Мы знаем лишь то, что нам сказали боги. Сказки, легенды, песни, обрывочные записи, понять которые очень сложно. Знания о ходоках были утрачены еще во времена первых храмов. Все что смогли достигнуть лучшие из нас, это входить в чужие сны и находить заблудших у реки Забвения. Друиды умеют излечивать переходя за грань, шаманы Океании могут больше. Но они неохотно делятся своими секретами.
— А наука? Вы находили книги? Записи? Исследования? — жадно спросила Виктория. Один черт, она уже почти раскрылась.
— Все знания о ходоках хранятся у Учителей, будете проходить обучение, спросите.
— Думаешь, после того что я сегодня сделал мне позволят жить? — Виктория убрала волосы со лба ксена, отстраненно подумав, что будь она женщиной ни за чтобы не упустила такого мужчину.
— Конечно. Храм заинтересован в вас не меньше, чем вы в нем. Просто... мои цели немного расходятся с целями Учителей.
— Позволь угадать? Они тормозят... — Виктория поняла, что сказала это по-русски. — Они специально задерживают развитие технологий... э.... науки и ремесел, а тебе это не нравится. Но... я понимаю стариков. Некоторые знания людям совершенно не нужны.
— Дети тоже падают и получают раны, когда учатся ходить.
— Если рядом с ребенком взрослый, он сможет его поддержать.
Алан встал, понимая, что больше говорить не о чем и они просто оттягивают неизбежное. Да, очень хотелось открыться, рассказать о себе, о своем мире, встретив наконец собеседника способного понять и принять, но... На такой риск идти Виктория была не готова. А о прошлой жизни и с Вадием поболтать можно.
— Встретимся либо во сне, либо в аду.
— Я не умею ходить по снам, кир Алан. Что такое ад?
— Место куда попадают души грешников после смерти. — Алан грустно рассмеялся. — Это владения Вадия. Хорошие люди попадают к Ирию, но нас с тобой туда не пустят. — Алвис задумчиво кивнул. — Я просто хочу, чтобы меня оставили в покое, — зачем-то произнесла Виктория, наблюдая как Иверт тихо что-то выговаривает своим салагам.
— Знаете, в чем наша разница? Я думаю о своей стране, а вы только о своей семье.
— Ты прав. Но моя семья, это единственное что есть у меня в этом мире, Алвис.
Алан вышел из отнорка и, повернувшись к Иверту, крикнул:
— Принеси кувшин воды, сухари и ведро и начинайте закладывать стену. Оставьте только щель для воздуха. — Он повернулся к Алвису. — Очень надеюсь, что мы еще увидимся.
— Я бы этого тоже хотел, — тихо прошелестело в ответ, когда Алан уже отошел на несколько шагов.
Дерьмо! Неужели Алвис сдался? Сломался? Смирился со своей участью? Пожертвовал собой, чтобы Алан Бешеный Кузнечик смог осуществить месть? И отчего Виктория отчетливо понимает, что она проиграла этот бой?
