Пара талбуков упала, закувыркавшись в снегу, остальные припустили ещё быстрее. Один зверь так и не смог подняться — ему досталось сразу две стрелы, причём одна — в голову. Второй поднялся, припадая на задние ноги, но мои жёны дали ещё один залп, повергая его на снег. Подбежал и Мрак, вцепляясь последнему в горло — добить.
— Быстро же ты пригнал стадо! — почти прокричала Дувейли.
Щеки её потемнели от прилива крови, а глаза горели боевым азартом. Остальные были под стать ей, разве что Бьюкигра была более спокойной.
— Зато вы их быстро убили, — делаю комплимент своим орчанкам.
Пора заняться добычей, а затем возвращаться в клан — кормилицы получат свежее мясо, а мы, как повелось, наделаем колбасы.
* * *
Несколько недель спустя.
Пришло время отправляться на праздник к священной горе, но прежде будет большая охота. Снега нынче выпало немало, и сейчас я с остальным шаманами расчищаю от него большой участок — чтобы копытень потерял своё преимущество в проходимости. Добывать его без шаманов зимой — практически самоубийство, ведь сугробы ему нипочём, а орков они замедляют. Соединив силы, стихией воздуха просто выдуваем снег прочь. Гултадор, восседая на волке, глядит на нашу работу и готовится дать отмашку волчьим всадникам.
Готово. Ветер треплет проступившую сухую траву, а с неба сыпятся новые снежинки, обещая за неделю-другую свести на нет наш труд. Хотя, быстрее метелью занесёт, чем снова столько снега нападает. Вот тройка осёдланных волков сорвалась с места, готовясь раздразнить и привести копытня. Его пока не видно — он достаточно далеко, чтобы наши действия не всполошили зверя и не заставили его атаковать раньше времени. Сегодня Мрак со мной — пора приучать его к охоте на серьёзного зверя. Я уверен, что под копыта он не полезет, но всё равно буду настороже. Трубный рёв возвестил о приближении нашей добычи, а вскоре показалась и сама туша — её мы увидели едва не раньше, чем удирающих волчьих всадников.
А вот и причина раздражения — в больших висячих ушах торчала пара дротиков. Поджидающая толпа орков не смутила зверя — в прямом противостоянии он и гронна растопчет. Дав залп из стрел и дротиков, толпа разбегается в стороны, уворачиваясь от копыт. Теперь пришла пора затравить зверя. На мгновенье мелькнула мысль повторить мою дерзкую вылазку на спину копытня, но решил зря не рисковать. У меня и так есть преимущество — клевец, вот его и реализую. В этот раз не стал пробовать шкуру зверя лезвием, убедившись в его малой эффективности, а сразу разил нужной стороной. И дело пошло! Удар по суставу задней ноги — отбежать, подождать, пока отвернётся — повторить. Мрак время от времени налетал на копытня, но большого толку от этого не было. Молодой ещё, а потому хватал пастью шерсть, лишь раззадоривая зверя.
В отличие от осенней охоты, земля почти не страдала от копыт зверя — была твёрдой и промороженной. Впрочем, это тоже добавляло немного трудностей — копытню было легче маневрировать, и он быстрее разворачивался, норовя поднять на рог надоедливых букашек. Очередной раз наношу удар по ноге зверя и повреждаю сухожилие — теперь я точно знаю, куда бить. Громоподобный рёв ударил по ушам, но не помешал увернуться от массивной головы. Сейчас остальные орки раздербанят рану, да и сами будут наносить удары сильнее по потерявшему подвижность зверю. Сейчас орки практически облепили зверя со стороны хвоста, охаживая его топорами и копьями — долго он так не продержится.
После того, как вывели из строя и вторую ногу, мгновения жизни зверя были сочтены. Окружив завалившегося набок копытня, кричим, что есть мочи, возвещая победу! Теперь еды хватит на всю дорогу до священной горы.
* * *
Некоторое время спустя.
Завтра мы выдвигаемся в путь, а потому пришло время перепроверить мои приготовления к празднику. Тем более жёны сейчас заняты разделкой копытня, и я смогу без лишних глаз проверить своё приспособление. Конструкция бурдючка, в котором я принесу воду в подношение духам, была простой и эффективной. В нём были две не сообщающихся между собой полости — небольшая, под вторым дном, и основная, где и будет храниться вода. Сколько времени я на него убил — пришлось даже приделать плоский камень для веса в бурдючке. А уж история со шлангами, замаскированными под завязки — это вообще отдельная песня. Пришлось делать множество деревянных колечек и вставлять их в кожаные трубки. Зато теперь они и работают, как завязки, и не схлопываются, когда перекачивают воду.
Подхожу к котелку с водой и, развязав бурдючок, начинаю выливать воду. Камень тянет внутреннее дно, увеличивая скрытую полость, куда по "завязкам" поступает вода. Готово. Не так уж и много получается набрать воды, но до другого способа я ещё не додумался. Тем более, придётся делать это на глазах у прочих орков, а потому начерпать просто так не получится. Что же до величины набранного — мне много пока и не надо. Хочу исследовать, что в ней особенного, и дренеечкам своим на анализ дать — уж они-то накопают больше моего! Теперь разобрать бурдюк и просушить — лишняя вода в образце мне не нужна.
Так, с этим разобрался. Делать ли опять кровавые узоры на теле? В прошлый раз они неслабо усилили меня, хоть и взяли свою плату. Нет, пожалуй, не стоит — и так посох нужно будет "прокачать", а ведь и он взаимодействует с моей энергетикой. Боюсь, порвёт меня от избытка счастья... Перебираю в уме, всё ли сделал, что хотел. Мысли, подстёгнутые ожиданием предстоящего праздника, воспроизводят и текст восхваления духов. Зазубрил его наизусть, хотя Хатгаут говорит, что это лишнее. Мол, у священного озера сами собой всплывут, когда начнётся праздник. А я не люблю, когда "само собой"! В разрезе соседства с наару это настораживает. Послышались приближающиеся голоса моих орчанок.
— Ты сегодня опять отличился? — спрашивает Бьюкигра, внося кусок сложенной шкуры копытня.
— Может быть, — отвечаю ей, занятый своими мыслями. — Или вождь по-родственному увеличил мою долю.
— Такого отец делать не станет, — не согласилась Дувейли. — С этим у нас строго!
На что я только пожал плечами — быт у меня хорошо устроен, а вот духовные дела идут не очень. Слишком я выматываюсь в последнее время. Учитель не делает скидку на мои утренние призывы и гоняет сверх остатков сил. Но сейчас будет долгая дорога, и я отдохну от учёбы.
— Готовы к празднику? — спрашиваю девушек, прибрав, наконец, свои вещи.
— Конечно! Но наряды ты увидишь только у священной горы! — сказала Кайнати.
— Жду с нетерпением.
Каждая орчанка так или иначе готовится к такому празднику, а уж с помощью дренейской ткани, украшений и избытка шкур — наверняка девушки сделали что-то особенное!
43
Награнд, окрестности священной горы.
Переход выдался на редкость удачным, даже огры не потревожили мой клан, когда мы проходили возле леса Тероккар. Было раннее утро, небо очистилось, и священная гора сияла в лучах солнца. Скоро праздник, но почти весь день в нашем распоряжении. Не успели мы ещё дойти до места, как нам навстречу вышел орк из чужого клана. Судя по одежде — из Кровавых Кулаков. Думаю, это ко мне. Прибавляю ход, скрипя лыжами по снегу. За их распространение в других кланах я не волнуюсь — продавать я их всё равно не смогу — даже наши орки с трудом их перенимают, и то лишь видя, какое преимущество они дают, а потому смысла прятать их нет.
Патрульный на волке встретил гостя загодя, о чём-то пообщавшись, махнул рукой в мою сторону и потерял к нему интерес.
— Я Ругдор из клана Кровавых Кулаков.
— Аргнак, сын Долхара, — в свою очередь приветствую его.
— Хочу выкупить жену до того, как она попадёт на торг.
— Хорошо. Но это будет дороже. Она довольно красива и хорошая хозяйка. Молода, уже рожала, — нахваливаю положительные качества. — Три наконечника для копья и две руки дротиков будут приемлемой ценой.
Самое приятное в таком положении то, что особо торговаться он не может, раз не хочет, чтобы она покрасовалась на торге в рабском ошейнике. Цену я немного задрал, но в пределах разумного. В конце концов, даже если никому не глянется — подарю Хатгауту. Реррия, заметив приближение мужа, тоже подошла, не вмешиваясь, впрочем, в разговор.
— Аргнак, дай мне посоветоваться с мужем, — попросила она.
— Говорите, — отхожу в сторону.
Могу подслушать разговор с помощью духов, но не стану. Нужны мне их тайны? Приблизив губы к уху мужа, Реррия что-то быстро говорила ему. Продлилось это недолго, и Ругдор вернулся продолжить торг.
— Договорились, — уронил короткую фразу.
Кивнув ему в ответ, подхожу к Реррии и срезаю ошейник с её шеи. Могу его спалить, но не хочу демонстрировать свои возможности чужому. И так узнает, что я ученик старшего шамана.
— Свободна. Выкуп принесёшь в мой шатёр за время праздника, — теряю к ней интерес.
Пора отдавать Мрака на поруки Кром'Гору, а потом и разворачивать шатёр.
* * *
Возведение жилья прошло быстрее, чем обычно — делать купальню я не стал, обойдёмся пока и без земляной печки — всё-таки окрестности священной горы орки без причины не тревожат. Вижу, как мои орчанки уже от нетерпения изнывают — так хотят покрасоваться новыми нарядами. Подсаживаю огонька в очаг, чтобы быстрей прогрел воздух, и отворачиваюсь к стенке, ожидая, пока жёны переоденутся.
— Мы готовы, — сказала Бьюкигра.
А посмотреть было на что! Неограниченные в материалах орчанки вложили массу времени и труда в праздничные одежды. Похоже, гардероб Фетисы и Лейзими тоже участвовал в создании этих, не побоюсь сказать, шедевров ручного труда в плане материалов и фасона. Отчётливо проглядывалось влияние дренейского кроя вещей, дополненного орочьим колоритом. К сочетанию мехов, дренейской и орочьей ткани добавилось множество недлинных разноцветных шнурков с бусинами на концах. Кроме того, вся одежда была расшита отполированными кусочками кости, деревянными и каменными бусинами. Так и обнять страшно, чтобы не повредить всё это великолепие! Орчанки красовались передо мной, поворачиваясь то одним, то другим боком, крутились на месте, подняв руки, демонстрируя, как развеваются лоскуты и подвески. Шикарно!
— У меня просто нет слов, чтобы передать, какие вы красивые!
— Не надо говорить! Твоё выражение лица красноречивей всех слов! — ответила довольная Дувейли.
Но и это было не всё. Дополняли картину украшенные аналогичным образом налучи. Луки и сами по себе — отличное украшение, ввиду своей эффективности и дороговизны, а тут и оснастка будет гармонировать с остальным нарядом.
— Теперь можно идти, — сказала Бьюкигра, приторачивая переноску с дочкой.
Дувейли, как не обременённая пока орчёнком, помогает мне нести обменный фонд — рюкзаки со шкурками, наконечниками и остатками варенья — за остаток зимы орчанки успели изрядно уменьшить его запасы. Впрочем, а для кого мы его готовили? Но не успели мы далеко отойти, как встретили Реррию. Похоже, муж у неё не последний орк в клане, раз успел собрать такой выкуп.
— Отлично выглядите! — поприветствовала она моих жён, рассматривая праздничные одежды. — Здесь всё, что ты требовал.
Забираю длинный свёрток, придётся возвращаться — таскать с собой десяток дротиков не хочется. Впрочем, ушли мы недалеко.
— Спасибо за всё, и прощай, Аргнак!
Развернувшись, пошла по торговым рядам нашего клана, прицениваясь к товару.
— Давай отнесу, — сказала Дувейли, скидывая рюкзак с плеч и забирая у меня свёрток.
* * *
Рынок был богат на продукцию "народных промыслов" (резные кости, деревянная посуда, плетёные короба и прочее) и шкуры животных, при почти полном отсутствии растительных товаров. Разве что уже в виде тканей из волокнянки, но из еды — ничего не было. Если не считать специфического товара, потребного шаманам — семена и сушёные корни. Но это и понятно — не сезон. Зато меха были зимними, свежими и густыми. Во время обхода примечал, как сильно изменилась численность кланов. Судя по всему, изменений почти не было. Но я всё равно вёл подсчёты, набирая статистику и набивая глаз. Зачем? Так в любом случае, рано или поздно пригодится!
А вот и клан Острого Вихря, в котором мы неплохо в прошлый раз затарились шкурками местных "песцов". Сейчас-то им смысла нет пихать прошлогодние шкурки, хотя и те, с прошлого раза, не потеряли своих свойств.
— Приветствую! Мимо не ходи, на товар погляди! — зачастила Кир'Гета, едва увидев нас.
— Так показывай товар, — не растерялась Бьюкигра, сбивая гипнотический речитатив торговки.
Не став тянуть, та достала связку выделанных шкурок, развязав, дала каждой орчанке в руки.
— Рука туесков за три шкурки, как в прошлый раз? — уточнила она цену.
— Нет. Туесок — за шкурку.
— Слишком дорого. Рука туесков за четыре шкурки — будет в самый раз!
— Кому будет — у тех покупай. А до следующего праздника такого не достанешь! — вновь поднимаю цену.
Хорошо быть монополистом — предельная цена — твоя! Видно, что долго торговаться она не будет — остальные торговки уже подтягиваются к нам.
— Берите-берите. Туесок за шкурку — всё скуплю! — быстро смекнула торговка. — Где такую редкость нашли?
— Из-под земли достали, — говорю ей истинную правду.
Другой разговор, как варенье туда попало. Но даже Реррия не смогла выведать рецепта — хоть и жила с нами, а только я и мои жёны не из болтливых.
* * *
Незаметно пришёл вечер, переполненные впечатлениями орчанки раскладывают покупки. Поторговали мы изрядно, правда, чтобы не обижать остальных торговок, отпускали не больше двух туесков варенья в одни руки. Наменяли красок, что не добывают в наших краях, будет подарок для Фетисы. Так по мелочи день и прошёл. Свожу данные по кланам в единую таблицу — пусть и плюс-минус лапоть, но лучше иметь приблизительные цифры, чем никаких. Потом нужно будет узнать численность дренеев, чтобы прикинуть наш боевой потенциал. Что-то не сходится, не хотят данные складываться в логичную и понятную систему. Пока не могу ухватить изъян в своих рассуждениях, но он есть. Ладно, время ещё есть — надеюсь, пойму свою ошибку раньше, чем она станет фатальной...
Вновь одеваюсь, приторачивая бурдючок к поясу — пора идти на праздник.
— Уже выходишь, Аргнак? — спросила Дувейли, подходя ближе.
— Да. Самое время.
— Что приготовить тебе на утро?
— Котлеты из копытня отлично подойдут к свежим лепёшкам.
— Хорошо.
Поцеловав орчанок и потискав малышей, выхожу на улицу. Сегодня в клане остаётся Девтазир, а я с остальными шаманами иду к священной горе. Мы в этом не одиноки — шаманы всех кланов стягиваются к ведущей наверх тропе. Чинно и молча — священный праздник не терпит суеты. Такой подъём позволяет унять мысли, отрешиться от повседневных дел и настроиться на предстоящее действо. Оглядываюсь на расположившихся вокруг горы орков — настоящее море, усеянное огоньками костров! Вот и вход, мы молчим, но вокруг отнюдь не тихо — множество шагов, звуки дыхания и треск разжигаемых факелов. Так как одарённые идут непрерывным потоком, факелы берёт лишь каждый пятнадцатый — и так достаточно света от идущих впереди и позади. Истёртый орочьими ногами пол, эхо от блестящих стен... Достигнув перевалочной пещеры, тушим факелы и следуем вперёд в густеющую тьму, которая вскоре сменится светом священного озера.
