Дверь приоткрылась, на секунду впустив внутрь гомон клубящейся в холле толпы и Александра Саттара в безупречном смокинге, после чего вновь захлопнулась, словно отрезав посторонний шум скальпелем идеальной звукоизоляции. Ненужное более выражение добродушной приветливости моментально слетело с лица Саттара-младшего, сменившись холодной сосредоточенностью. Он поставил на полку бокал шампанского, который едва успел пригубить и повернулся к Рамилю, поднявшемуся с кресла ему навстречу.
-Я надеюсь, что у тебя действительно важные новости, поскольку сейчас все стали крайне подозрительными, и моя отлучка в разгар банкета непременно вызовет массу кривотолков. Я уже устал врать им про здоровье моего папаши!
-Вы же знаете, по пустякам я бы Вас вызывать не стал! — немного оскорбился Рамиль, — со всякой ерундой я вполне способен справиться самостоятельно.
-Я знаю, извини, — Александр потер лоб, присев на диван, — просто я здорово устал и легко раздражаюсь.
-Понимаю. Делаю все, что в моих силах.
-Не сомневаюсь. Что у тебя?
-Главный подозреваемый, захваченный в "Золотом быке", пришел в себя и уже начал давать показания.
-Вот как!? — оживился Александр, — что же он рассказал?
-Он все подтверждает и даже не пытается отпираться. Создается впечатление, что он чуть ли не гордится тем, что успел натворить.
-Ему можно верить?
-Он привел несколько фактов, касающихся совершенных покушений, которые могли быть известны либо организатору этих акций либо кому-то, имеющему отношение к их расследованию. Столь масштабная утечка информации из стен полиции исключена, так что у нас остается только один вариант.
-Проклятье! Я должен как можно скорее его увидеть! Я должен убедиться лично! — Александр вскинул взгляд на Рамиля, — они соблюдают необходимые меры предосторожности?
-Да, конечно, — кивнул тот, — он по-прежнему прикован к койке, на глазах — повязка.
-Что полиция будет делать с ним дальше?
-В связи с тем, что он немного оклемался, врачи разрешили перевезти его в следственный изолятор и долечивать уже там. Перевозка намечена на завтра. Учитывая ценность данного субъекта, полиция хочет поскорее поместить его под надежную защиту толстых стен и прочных решеток.
-Не могли бы они по дороге завезти его на пару минут ко мне?
-Не-е-е, — отрицательно покачал головой Рамиль, — я бы предпочел сейчас не наступать на их свежую мозоль.
-Черт! Мне, право, неловко в этом признаваться, но я боюсь. И пока я не буду на сто процентов уверен в том, что убийца схвачен, я не смогу спать спокойно, и не собираюсь никуда выходить.
-Но чем Вас не устраивает эта кандидатура? Почему Вы сомневаетесь?
-Если организатор нападений — толковый Коновал, то он вполне может пустить и нас и полицию по ложному следу, подставив вместо себя кого-то из своих соратников. Грамотно интегрированную легенду крайне сложно разоблачить, потребуется много времени, которого у нас нет. Я же мог бы при очной ставке раскусить его за несколько секунд. Только тогда я буду знать наверняка.
-И Вы еще называете меня параноиком! — хмыкнул Рамиль.
-Но ты же не веришь в смерть Оводцева? — парировал Александр, — согласен, ты лучше разбираешься в криминальных и конспирологических вопросах, но когда речь идет о том, как крутятся колесики в чужой голове, то тут я могу доверять только себе. Я тоже имею право на сомнения.
-Кстати, об Оводцеве...
-Что еще?
-Игорь сообщил, что сегодня утром он видел в больнице, на том этаже, где содержится наш подопечный, двух подозрительных личностей.
-Так-так, — Саттар-младший выпрямился, заинтригованный сообщением Рамиля. Если уж Игорь считал кого-то подозрительным, то к данному человеку следовало отнестись с максимальным вниманием, — давай подробности.
-Они были в форме электриков, хотя Игорь считает, что это всего лишь маскировка. Он почувствовал исходящую от них напряженность и даже угрозу, потому-то эти двое и привлекли его внимание.
-Он успел их рассмотреть?
-Только издалека. При его появлении они занервничали и поспешно ретировались. Тем не менее, он почти уверен, что дело не обошлось без грима.
-Что им там было нужно?
-Охранник сказал, что они проверяли что-то в кабельном хозяйстве и хотели пройти к распределительному щитку в конце коридора, но он их не пропустил. Не будь там Игоря, он наверняка не стал бы даже отрывать свой жирный зад от кресла ради такой ерунды.
-Игорь поделился с ним своими подозрениями?
-Нет, он решил приберечь эту информацию для внутреннего употребления.
-Разумно, — согласился Александр, — у полиции сейчас и без того забот хватает. Но почему ты решил, что это был Оводцев?
-"Бритва Оккама" — отозвался Рамиль, — не стоит впутывать в расследование новых подозреваемых, когда вполне можно обойтись теми, что есть.
-Крепко же тебя на него замкнуло!
-Просто данная версия — единственная, отталкиваясь от которой, можно строить дальнейшие предположения. Да и вряд ли можно придумать вариант хуже.
-Что верно, то верно, — вздохнул Александр, — надейся на лучшее, но готовься к худшему, так?
-Именно.
-И каковы твои предположения?
-Не исключено, что Олег был нужен Оводцеву только как участник покушения на Вашего отца, способный вывести на его организатора. Если так, то никакой связи между ними и завещанием нет.
-На кого же он работал... или работает, черт подери?! — Саттар-младший поднялся на ноги и начал расхаживать по комнате, хрустя тонкими пальцами, — если Оводцев искал Хирурга по поручению кого-то из Корректоров, то зачем он полез к нему в больницу? Этот мерзавец схвачен и обезоружен, чего еще желать? Или же кому-то крайне нежелательно, чтобы он заговорил?
-Неувязка получается. Оводцев выкрал Олега еще до того, как стало известно, кто попался в наши сети.
-Тьфу! Мне иногда кажется, что под этим именем скрывается более одного человека, слишком уж ловко у него получается вовремя оказываться в нужных местах! А тебе так не кажется?
-Я уже высказал все, что думаю по данному поводу.
-Ха! Но тогда, возможно, один из обиженных Хирургом страстно желает разобраться с ним лично? Как тебе такой вариант? Только неясно, зачем тогда городить весь этот огород? Договорись с полицией, приходи к нему в камеру и разбирайся сколько угодно.
-Ерунда какая-то. Если бы члены Лиги при принятии серьезных решений руководствовались сиюминутными эмоциями, то Лига умерла бы, не успев родиться. Не годится.
-Вообще-то я пошутил, — бросил Александр, не оборачиваясь, — хотя, в той абсурдной ситуации, в которой мы оказались, уже и не разберешь, где действительность, а где фантазии.
-Как бы там ни было, но я считаю, что Оводцев, заглянувший в больницу к Хирургу, — не фантазия. И отнестись к нему следует со всей серьезностью.
-Чем он может нам угрожать?
-И Вы еще спрашиваете! — Рамиль мог позволить себе иногда не обращать внимания на субординацию, — Вы же помните, что он устроил, когда ему понадобился Олег? Теперь ему нужен Хирург. Завтра его будут перевозить. Дальше разжевывать?
-Не надо, я уже сообразил, — Александр внимательно посмотрел на своего советника. Чувствовалось, что Рамиль обеспокоен не на шутку, коли перестал стесняться в выборе выражений, — ты предупредил полицию?
-Не вижу смысла, они и так уже приняли все мыслимые и немыслимые меры безопасности. Разве что можно задействовать для перевозки танк? Хотя... — Рамиль скептически покачал головой, — если Овод настроен серьезно, то здесь и танк не поможет.
-Что же делать?
-Лучшее, что у нас на данный момент есть — это Игорь. Я уже договорился, что он будет всю дорогу сопровождать нашего подопечного, не отходя от него ни на шаг. Более надежную охрану придумать сложно.
-А если и этого окажется недостаточно?
-Тогда нам останется лишь сожалеть, что Овод не работает на нас, — вздохнул Рамиль, — я, со своей стороны, приму дополнительные меры, конечно: расставлю людей вокруг, рассажу снайперов по крышам и все такое. Мы будем сопровождать кортеж до самого конца, но, боюсь, случись что, то от всей этой суеты будет уже мало толку.
-О, Господи! Кажется невероятным, как один человек может создавать столько проблем!
-Увы! Я мечтал бы ошибиться, но пока не могу позволить себе игнорировать возникающие у меня подозрения.
-Все правильно, Рамиль, не переживай, — Алексанр ободряюще коснулся его плеча, — в этой игре мы не имеем права на ошибку. Лучше перестраховаться.
-Тогда я пойду готовить фишки к завтрашней партии.
-А я пока вернусь на свой фланг, — Саттар-младший взял с полки бокал, — после всего, что ты мне рассказал, я должен продолжать мило улыбаться и выслушивать пустопорожнюю болтовню, — он устало провел рукой по лицу, — так что еще неизвестно, кому из нас приходится тяжелей.
* * *
-Олег! — я даже вздрогнул, когда у меня за спиной вдруг раздался голос Овода. Его появление дало мне, наконец, повод, чтобы выключить телевизор, изливавший на меня потоки тягучей жвачки для обывательских мозгов.
-Что такое?
-Есть новости.
-Хорошие или плохие?
-А вот этого я еще не решил, — он вошел в комнату и присел на край дивана, потирая пальцами лоб, глаза его были красными после бессонной ночи, — мне нужно время, чтобы все обдумать.
-Так что случилось-то?
-Ваш Старший немного оклемался, и завтра утром его переводят в тюремный лазарет.
-Откуда ты все узнаешь!?
-Болтун — находка для шпиона, — по губам Овода скользнула довольная ухмылка, — некоторые стражи порядка болтливы как бабы.
-Ладно, что для нас из этого следует?
-Другой возможности вызволить твоего босса нам, скорее всего, уже не представится. Или завтра или никогда.
-Ты попробуешь провернуть такой же фокус во время перевозки, как и в случае со мной? — предположил я.
-Во-первых, не я, а мы, а во-вторых, на сей раз будут приняты куда более серьезные меры безопасности. Нужно придумать что-то другое.
-Нужно похитить его до того, как его переведут?
-Не имеет смысла, — Овод отрицательно покачал головой, — прелесть момента как раз и состоит в том, что они сами выведут заключенного на улицу, решив тем самым половину нашей задачи. У нас будет очень короткий отрезок времени, когда мы можем что-то сделать — пока его будут вести к машине. Потом будет уже поздно.
-Так в чем же проблема?
Овод как-то странно на меня посмотрел, словно неожиданно обнаружил на моем месте другого человека.
-Тебя послушать — так можно подумать, будто ты каждый день людей из-под носа у вооруженной охраны похищаешь.
-Я, вообще-то полагал, что это ты у нас специалист в этом деле, — хмыкнул я, — напустишь газу опять, или еще что-нибудь в этом роде, а пока все будут откашливаться — поминай, как звали. Или нет?
-Есть одно обстоятельство, которое принципиально отличает данную ситуацию от всех прочих.
-Какое?
-Перфект.
-А на него газ не действует?
-Честно говоря, не знаю, — Овод пожал плечами, — их же подвергают интенсивным геномодификациям, которые очень многое в организме изменяют. Да он и просто может дыхание на несколько минут задержать. Но даже если предположить, что Игорь наглотается газу, и тот на него подействует как надо, то и после этого он еще раз десять успеет сделать из нас с тобой отбивные.
-Как же быть?
-Выход один — Перфекта придется убить...
-Э-э-э, — промычал я, стремительно покрываясь потом, как случалось каждый раз, когда окружающая действительность напоминала мне о том, что мы не просто разговоры разговариваем, а участвуем в большой игре с очень высокими ставками.
-...а вместе с ним, возможно, и всех прочих, кто подвернется под руку.
-Почему!? — не успел я вернуть на место отвалившуюся челюсть, как она снова отвисла.
-Просто их там будет слишком много, а я — один. Некогда мне их сортировать.
-Я... я не могу!
-Ну что ты так разволновался! Я же не требую от тебя кого-то пристрелить! Ты только покажешь мне на того, кого следует оставить в живых, а остальное — моя забота.
-О Господи! — выдохнул я, — сколько же человек надо было отправить на тот свет, чтобы так спокойно об этом говорить?
-Много. Еще вопросы?
-А когда все закончится, ты и меня...
-А смысл?
-Я же теперь про тебя много чего знаю.
-Ха! Да ничего ты про меня не знаешь! Сашка Саттар и тот знает больше, не говоря уже про Рамиля!
-Почему же они до сих пор с тобой не разобрались?
-Я неоднократно выполнял их заказы. Я был для них полезен! Кроме того, я гарантировано никогда не болтаю лишнего.
-И они тебе верили?
-И сейчас верят, поэтому и не ставят своей целью меня устранить. Почти наверняка их больше всего интересует, что именно мы с тобой знаем. Никакой личной мести.
-Как у тебя все красиво получается, — попытался сыронизировать я, — и с законом у тебя тоже все в полном ажуре?
-Разумеется!
-И все последние... убийства?
-Угу.
-Как это тебе удается, а?
-Ты знаешь, что такое "право руки"?
-Впервые слышу, — я непонимающе нахмурился, — что это значит?
-Так называется ситуация, когда один из членов Лиги наделяет доверенного человека особыми полномочиями. С этого момента все, что тот делает, считается совершенным руками данного Корректора, и именно он несет всю полноту ответственности за последствия. Фактический исполнитель, в самом крайнем случае, может быть привлечен в качестве свидетеля, не более того.
-То есть ты...
-В данный момент я действую от имени и по поручению Георгия Саттара, и пока он формально жив, мне позволено почти все. Закон против меня бессилен, сейчас для меня существует только Кодекс, но его я пока не нарушал.
-Но ведь рано или поздно выяснится, что в действительности Председатель мертв!
-В таком случае у его сынка возникнут серьезные проблемы, так что, скорее всего, это не выяснится никогда.
-Хорошо ты устроился!
-Если только не задумываться о том, какой ценой я заработал столь высокое доверие, — Овод вздохнул, — ну что, я удовлетворил твое любопытство?
-Чем больше я узнаю, тем хуже мне становится, — буркнул я, — и потом, оттого, что тебе позволено все, убийства не перестают быть убийствами.
Овод немного помолчал, о чем-то раздумывая и скребя небритую щеку.
-Ладно, — заговорил он, наконец, — я постараюсь свести их число к минимуму, но для этого ты должен мне помочь.
-Как?
-Первоначально я собирался отстреливать всех подряд в автоматическом режиме, но теперь, чтобы сократить число жертв, мне придется управлять огнем вручную. А ты должен будешь вытащить Хирурга из-под обстрела и затолкать в нашу машину. Понятно?
-Хм-м-м, — я картинно подпер рукой подбородок и воздел глаза к потолку, — звучание отдельных слов кажется мне знакомым, но общий смысл сказанного как-то ускользает...
-Как хочешь, — Овод поднялся с дивана, — могу вернуться и к плану "А". Я уже говорил тебе, что все последующие смерти будут на твоей совести?
-А у тебя-то совесть вообще есть!? — не выдержал и вспылил я, — почему я всегда оказываюсь у тебя козлом отпущения?! Почему я должен бежать впереди и хватать для тебя каштаны из огня!? Почему ты навешиваешь на меня ответственность за судьбы совершенно незнакомых мне людей, которым я ничем не обязан! Им и всему миру наплевать на меня, а мне на них! Оставь меня в покое, в конце концов!
Моя эмоциональная тирада произвела на Овода совсем не то впечатление, которого можно было бы ожидать. Он тяжело вздохнул и молча провел ладонями по лицу, словно пытался освободиться от опутавшей его невидимой паутины. Я только сейчас осознал, насколько он устал.
-Извини, — покачал он головой, — я, похоже, перегнул палку, — он еще немного помолчал, — ты вдруг напомнил мне о том, как когда-то я сам оказался в аналогичной ситуации и выкрикнул почти те же самые слова, что и ты. Извини.
У меня наготове было еще много чего интересного, но я внезапно понял, что не стану ничего этого говорить.
-Понимаешь, Олег, мне очень нужна твоя помощь, — продолжил Овод, — я тогда не смог ничего изменить, и люди погибли. Но ты сейчас — можешь. Со своей совестью я, в конечном итоге, смог договориться, но не хочу, чтобы и тебе пришлось так поступить. Поверь, покончить с собой было бы гораздо проще. Помоги мне, а я со своей стороны сделаю все возможное, чтобы вытащить тебя целым и невредимым изо всей этой заварухи, в которую мы угодили, и чтобы тебе не пришлось идти на сговор с собственной совестью. Даю слово.
До сих пор я так и не смог прийти к однозначному мнению, что это было: внезапный приступ искренности или великолепная актерская игра, но факт состоял в том, что я дрогнул. Да, возможно я проявил малодушие, но было чертовски сложно отказать человеку, который так просил меня о помощи. А истинную ценность данного им слова я узнал лишь существенно позже.
Теперь пришел мой черед обхватить голову руками и погрузиться в тяжкие раздумья. Интересно, что чувствует человек, в тело которого врывается десятиграммовый кусочек свинца? Тупой удар? Резкую боль? Или сразу черноту в глазах? Вот и будет возможность выяснить.
-Не нравится мне все это, — нехотя буркнул я.
-Так же, как и мне.
-Угораздило же меня! Я всю жизнь мечтал только о том, чтобы спокойно делать свою работу, быть уважаемым специалистом в своей, совершенно мирной области, и чтобы меня никто не дергал из-за всякой ерунды! А вместо этого мне приходится чуть ли ни весь мир спасать!
-Если мы все сделаем как надо, то у тебя будет возможность выторговать у Саттара свое счастливое будущее обратно.
-Я что, похож на супермена? — я словно не слышал Овода, — посмотри на меня! Меня же тошнит при виде крови!
-Мы пойдем на дело натощак, — попытался отшутиться он, но мне от его юмора лучше не стало.
-Я не справлюсь.
-Справишься! — отрезал Овод, — у тебя будет несложная и вполне посильная задача — взять человека за шиворот и затолкать в машину. Тебе даже думать не понадобится, обо всем прочем я позабочусь сам.
-А ты сам-то, — я поднял на него взгляд, — не подкачаешь? Как ты, например, собираешься разобраться с Перфектом, если все то, что ты о них рассказывал — правда?
-Пошли, — он шагнул к двери и поманил меня за собой, — подготовим наши инструменты.
Спустившись на четыре лестничных пролета, мы оказались перед массивной железной дверью, ведущей в подвал. Овод пробежался пальцами по клавиатуре кодового замка, после чего с заметным трудом распахнул ее тяжелую створку. Я обратил внимание на толстые резиновые уплотнители, проложенные по периметру дверного проема, и неожиданную для подвала мягкую обивку на ее внутренней стороне.
Пропустив меня вперед, Овод вошел следом и включил свет.
Я внезапно понял, что в действительности и вправду совершенно ничего не знаю о нем. Пропасть между тем, что я думал о человеке, рядом с которым находился все последние дни, и реальным положением вещей оказалась просто огромной. И эта, открывшаяся мне реальность, пугала. Я невольно сделал шаг назад, но моя спина наткнулась на мягкий дерматин захлопнутой двери.
-Что встал-то? — Овод бросил на меня насмешливый взгляд, — проходи, не стесняйся!
Я сглотнул и осторожно пошел вперед. В первый момент я решил, что мы через черный ход проникли на склад оружейного магазина. Вдоль стен тянулись казавшиеся бесконечными стеллажи, на которых были разложены пистолеты, автоматы, винтовки, гранаты, ящики с патронами и черт знает что еще. Оружие, оружие и снова оружие — такого количества и разнообразия средств истребления себе подобных я не видел никогда в жизни.
Пройдя чуть дальше, я обнаружил, что хранящийся здесь ассортимент не ограничивался одними лишь адскими машинками. Мне встретились груды камуфляжной одежды, различные средства связи, целый радиомонтажный стол, заставленный измерительными приборами, в которых я ничего не понимал. За ним у стены стояли шкафы, напомнившие мне о днях, проведенных некогда на больничной койке после неудачного катания на лыжах, тут же лежали и сверкающие хирургические инструменты, чей вид вызвал у меня легкий озноб. А под конец осмотра я наткнулся на гостеприимно развернутое мне навстречу стоматологическое кресло, безупречная чистота которого почему-то навевала крайне неприятные мысли.
-А этот инструмент здесь для чего? — указал я на кресло.
-Веди себя хорошо, и он не понадобится, — Овод прошел мимо меня и, обернувшись, бросил, — шутка.
Он завернул за угол, и я засеменил следом. Оказалось, что здесь у него обустроен самый настоящий тир со столами для оружия и протянутыми под потолком тросиками для вывешивания мишеней. Дальняя стена была обшита толстыми панелями, задерживавшими пули. Теперь я понял, откуда исходил едковатый запах гари, который я почувствовал сразу, как только вошел в подвал.
-Ты предлагаешь мне потренироваться? — недоуменно поинтересовался я.
-Полагаешь, за один вечер из тебя можно сделать что-то толковое? — Овод обошел стол кругом и взялся за его дальний конец, — помоги лучше.
Мы оттащили стол в сторону, после чего мне оставалось лишь наблюдать за тем, как Овод сооружает посреди зала нечто большое и устрашающее.
Сначала он установил на пол массивную железную треногу и прикрутил ее лапы к кронштейнам, вмурованным в бетон. С одного из стеллажей он снял увесистый сверток, в котором обнаружился крупнокалиберный пулемет. Немного странный, надо сказать, поскольку я не смог найти на нем никаких ручек, за которые мог бы держаться стрелок.
-Авиационный, — кратко пояснил мне Овод, устанавливая орудие на треногу.
Дальше было еще интересней. При помощи струбцины на краю столешницы была закреплена небольшая телекамера, а на самом столе появился ноутбук. После того, как все элементы были соединены несколькими жгутами проводов, Овод, проверив все подключения, щелкнул тумблером.
Пулемет вздрогнул, словно пробудившись ото сна, его ствол поднялся и застыл в горизонтальном положении.
-Отлично! — удовлетворенно кивнул Овод, и его пальцы забегали по клавиатуре. Повинуясь командам, оружие покрутилось вправо-влево и вверх-вниз. Потом Овод вывел на экран картинку с телекамеры и какое-то время калибровал систему с тем, чтобы красная точка лазерного целеуказателя, установленного на пулемете, точно совмещалась с тем местом, на которое он указывал, перемещая курсор по экрану.
-Отлично! — констатировал он еще раз и поднялся из-за стола. Он снял с пулемета крышку и заправил в него конец ленты с новенькими блестящими патронами. Взяв из пачки одну мишень, Овод подвесил ее к тросику и, нажав на кнопку, отправил ее в путешествие к дальнему концу зала.
-На, одень, — он протянул мне наушники и сам одел второй комплект, — уши тебе еще пригодятся.
Мишень преодолела только половину пути, когда Овод навел курсор на ее увеличенное изображение на экране и нажал клавишу. Хоть я и знал, что последует за этим, грохот выстрела все равно заставил меня вздрогнуть. На картинке было хорошо видно, что в самом центре черного кружка появилась рваная дыра. Ствол пулемета медленно поворачивался, следя за перемещающейся мишенью, а Овод последовательно отправлял в одну и ту же дырочку на ней все новые пули. Когда мишень остановилась, доехав до конца, она напоминала дырку от бублика.
-Указываешь цель, — объяснил мне Овод, сняв наушники, — и после этого система сама отслеживает ее перемещения и по команде открывает огонь.
-Ага, а Перфект будет спокойно стоять и ждать, пока ты его прихлопнешь! — скептически скривился я, стараясь скрыть впечатление, которое произвела на меня его артустановка, — неужели он ничего не заподозрит.
-Заподозрит, — согласился Овод, — но идея состоит в том, чтобы за ним следила автоматика, а мы с тобой в это время будем сосредоточены на другой задаче — вызволении нашего пациента. Таким образом, мы сможем обмануть шестое чувство Игоря. Он будет искать угрозу, а мы будем думать о спасении.
-Ты уверен, что сможешь положить его с одного выстрела?
-А даже если нет, — Овод взял с полки продолговатую банку и выкатил из нее белый теннисный мячик. Нажав одну из кнопок на клавиатуре, он швырнул мячик об пол, и тот бодро запрыгал в дальний конец тира, перелетая от стены к стене.
Пулемет дернулся и заелозил из стороны в сторону как хвост собаки, завидевшей в руках хозяина кусок колбасы. Я не сообразил снова надеть наушники, а потому грохот выстрела больно ударил меня по ушам. Когда я открыл глаза, от мячика осталось лишь медленно оседающее облачко пыли.
-Вот так! — голос Овода с трудом пробивался сквозь мерзкий звон в голове. Казалось, что он говорит шепотом, — далеко он не убежит.
-Где же ты собираешься спрятать эту пушку до завтрашнего утра?
-Она будет стоять в нашей машине, которую мы с ночи припаркуем на площадке во дворе больницы. Стрелять будем прямо сквозь стекло в задней двери. Первая пуля из-за этого, скорее всего, уйдет в "молоко", но последующие сделают свое дело.
-Хорошо, Перфекта мы обезвредили, — я передернулся, подумав о том, как спокойно мы говорим о предстоящем убийстве. Никогда не предполагал, что когда-нибудь окажусь в таком положении, и что технические аспекты будут волновать меня больше моральных. Впрочем, возможно, это и к лучшему, — что дальше?
-Дальше будут шумовые и газовые гранаты, — Овод развернул другой сверток и вынул из него еще одно смертоносное приспособление с толстым стволом, которое приложил к пулемету, — гранатомет может быть штатно спарен с пулеметом, так что ничего додумывать не придется. А после гранат — надеваешь маску и твой выход.
-Хотелось бы поконкретнее, — какой-то частью разума я понимал, что ввязываюсь в абсолютно безумную авантюру, но остановиться уже не мог, — что именно мне придется делать?
-После обстрела я подгоню машину поближе, и ты должен будешь затащить в нее Хирурга.
-Интересно, сколько новых дырок в моей шкуре добавится за это время?
-Мы тебя прикроем, не волнуйся, — он похлопал по кожуху пулемета, — система реагирует на любое движение. Если что-то пойдет не так, я спущу ее с цепи.
-А как же я? — мне вдруг совсем не заулыбалась перспектива бегать под пристальным взглядом вороненого ствола, неотрывно следящего за моими перемещениями, — он же и меня тогда...
-Тебя мы исключим из списка, — Овод снял с полки еще одну банку и вытряхнул мне в руки ярко-желтый мячик, — подержи-ка его перед камерой.
Стараясь держаться подальше от пулемета, застывшего в ожидании новых жертв, я пробрался вперед и вытянул руку с желтым мячиком так, чтобы он оказался перед объективом. Овод кивнул и что-то поколдовал над клавиатурой.
-Давай сюда, — он забрал у меня мячик и положил его в банку с белыми собратьями. После чего размашистым движением, словно сеятель, веером запустил их в дальний конец тира.
Я еле успел натянуть наушники, как Овод нажал клавишу, которая приводила в исполнение смертный приговор. Пулемет задергался, точно отряхивающаяся от воды псина, только вместо брызг в стороны полетели дымящиеся гильзы. Раздалась короткая дробь: тр-р-рах! И все. В окружении медленно оседающих на пол белых лохмотьев к нам весело и беззаботно прыгал одинокий ярко-желтый мячик.
Овод молча подхватил его и протянул мне. Я осторожно взял мячик двумя пальцами. Почему-то мне казалось, что после той передряги, в которой он побывал, он должен быть чуть ли не горячим.
-Сделаем все как надо, и вариант "А" не понадобится, — Овод выключил установку, и ствол пулемета понуро сник.
-Даже если все получится, с таким грузом нам будет крайне непросто улизнуть, тебе не кажется?
-Главное — заполучить груз, — отмахнулся Овод, — после этого у нас будет на руках такой козырь, с которым мы сможем выторговать себе все, что нам нужно. Саттар согласится на что угодно, лишь бы не допустить огласки своих манипуляций с трупом родного папочки. А оглашать подобные вещи я умею очень хорошо, и ему об этом прекрасно известно.
(Продолжение следует 17.05.2017)
