|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Мир "Беш"
Понг Крелл был похож на танк на репульсорах. Массивный. С широченными плечами и гранитными мышцами. Ладони — как лопаты. Он удивительно плавно для такой тяжеленной туши сошел вниз по трапу, огляделся... Рекс был готов поклясться, что в глазах бесалиска плескалось невыразимое презрение. Капитан возненавидел краснокожего гуманоида мгновенно, невзирая на рефлексы и вбитое в подкорку почитание джедаев.
Крелл прокрутил длинные рукояти сейберов в ладонях и плавно прикрепил их к поясу.
— Капитан Рекс? — бесалиск достал цилиндр с кодами, продемонстрировав его клону. — Я прибыл по поручению Совета. С настоящего момента и до возвращения Высшего генерала Кеноби и генералов Скайуокеров, — рокочущий голос прозвенел раздражением, уродливая морда скривилась, — вы подчиняетесь мне.
— Да, сэр, — клон отрапортовал своим лучшим профессиональным голосом, проверяя коды доступа. — Разумеется.
Бесалиск забрал цилиндр, надменно кивнул и плавно зашагал к палатке. Стоящий за спиной Рекса Пятерка тоскливо протянул:
— У меня плохое предчувствие.
Рекс вздрогнул. Судя по всему, его братья слишком много взяли от Кеноби и Скайуокеров.
— Пятерка, — прорычал капитан, пытаясь отмахнуться от странного ощущения в желудке. — Не каркай.
— У меня очень плохое предчувствие, — злобно прошипел клон, ретируясь до того, как у его начальства лопнуло терпение. Рекс снова вздохнул. Ему вся эта ситуация не нравилась совершенно. Оби-Ван с Коди преследуют Дуку, Скайуокер с его террор-группой отослан на Рилот, второй Скайуокер, который не джедай, со своим легионом отправлен на какое-то тайное задание. А они на Умбаре, под вечно темным небом, месят грязь, пытаясь выбить сепов прочь непонятно по чьему распоряжению, и ими руководит Крелл.
Репутация у бесалиска вроде бы неплохая, говорят, что он отличный стратег, но у Рекса было плохое предчувствие, озвученное вечно мнительным Пятеркой. И через пару недель оно оправдалось.
* * *
— Здравствуй, сладенький, — злобно ухмыльнулась датомирка, подчеркнуто похотливо облизываясь. — Давно не виделись. Я по тебе скучала...
— Ах, моя дорогая, — пропел Люк в лучших традициях Кеноби, вечно флиртующего со всем, что шевелится, демонстративно внимательно оглядывая стройную фигуру женщины, затянутую в черную эластичную ткань. Ведьма расправила плечи, выставляя грудь вперед. — А я по тебе не очень, — оскалился Люк, чувствуя, что на глаза наползает алая пелена сдерживаемого бешенства. — С момента нашей последней встречи ты сильно подурнела.
Вентресс зарычала, зажигая алые мечи. Тонкое тело напряглось, тьма заклубилась вокруг женщины, придавая достаточно красивым чертам лица уродливое выражение. Глифы чернели на лысой голове, глаза запылали ало-желтым — признак падения.
— Я с тобой не закончила, — прорычала датомирка, делая шаг вперед. — И в этот раз я с тобой поиграю... До конца!
Быстрый прыжок вперед, алые мечи упали вниз, сталкиваясь с зеленым. Люк слегка присел, напружиниваясь, резко выпрямился. Толчок Силы отшвырнул Вентресс в сторону, но прежде чем датомирка приземлилась на землю в изящном перекате, Скайуокер сжал левую руку в кулак.
Женщина взлетела в воздух, задыхаясь. Тьма забушевала, в отчаянной попытке спастись ведьма бросила один из сейберов, но Люк уклонился. В памяти замелькали воспоминания о бое на Звезде Смерти, как Вейдер рубил сейбером опоры, бросая его и контролируя полет Силой. На лицо вновь опустилась маска, блокирующая чувства и Силу. В ушах издевательски захихикал Император.
Вентресс упала, хрипя, с ненавистью уставившись на парня, походя разрубившего рукоять ее сейбера на две части. Злобно скрипнув зубами, женщина встала в стойку, лезвие описало круг. Застывший в странном то ли трансе, то ли приступе паники парень что-то невнятно выдохнул, открывая наполненные безумием глаза.
— Никогда.
Закованная в черные доспехи фигура бросилась, размываясь в воздухе. Зеленый сейбер превратился в гудящую полосу изумрудного огня.
Вентресс закричала, когда на нее обрушился град невероятно сильных ударов.
Клоны из легиона Люка нервно сжимали бластеры, возбужденно переговариваясь, пытаясь уловить момент для стрельбы. Бесполезно. Вентресс и Скайуокер двигались с такой скоростью, беспрестанно перемещаясь, что попытка убить ведьму могла окончиться травмой или гибелью Люка. Кроме того, приходилось активно отбиваться от магна-стражей, которых притащило лысое ситхово отродье, выкашивать дроидов, пытаться остаться в живых и беречь их взбесившегося генерала от трагических случайностей.
В общем, все как обычно.
Люк обо всем этом и не думал. Он провалился в боевое безумие, не осознавая окружающее. Перед ним был враг, которого надо уничтожить, раздавить, втоптать в землю, чтобы не поганил галактику. И не оскорблял лично Люка своим существованием.
Кровь ревела песчаной бурей в ушах, глаза заволокло алой пеленой. Он не чувствовал усталости и боли. Он не сражался, он просто хотел убить.
Вентресс отбивалась отчаянно. Она была хорошо обучена, но пристрастие к джар-кай сыграло с женщиной злую шутку: та самая распространенная ошибка, которой подвержены большинство мечников, предпочитающих использовать два меча.
Датомирка была гибкой и ловкой, очень быстрой и с хорошим глазомером. Она привыкла плести паутину ударов, не подпуская к себе опасность, беспрестанно атакуя и напирая на противника. Потеря сейбера оставила лакуны в ее обороне. Привычка. Перестав упражняться с одним сейбером, считая, что потеря меча в бою невозможна, Вентресс сознательно сосредоточилась на двуручном стиле, и теперь наработанные годами практики инстинкты сбивали с толку.
А взбесившийся Скайуокер, которого она так жаждала сломать и раздавить морально и физически, напирал, не давая возможности вздохнуть. Ведьме пришлось уйти в глухую оборону, все ее атаки быстро и жестко пресекались закованным в броню врагом. И отвлечь его, выбить из этого транса не получалось. Вентресс попыталась задеть его, сыпя унизительными остротами и оскорблениями, но Скайуокер не реагировал. Скорее всего, он их просто не слышал.
Гудящее зеленое лезвие описало хитрую петлю, Вентресс вскинула сейбер, ставя блок, но меч Скайуокера неожиданно погас, вложившая всю свою силу и энергию в движение женщина шагнула от неожиданности дальше, чем надо, провалившись вперед, и вспыхнувший заново сейбер Люка чиркнул по боку и правому бедру, оставляя глубокую выжженную борозду.
Вентресс вскрикнула, отпрыгивая назад. Обугленная корка лопнула от резкого движения, потекла кровь, боль взорвалась в мозгу, обратное движение зеленого сейбера прорезало мышцы голени, бросив женщину на колени. Страх вспыхнул сверхновой, вызвав у замахнувшегося Люка бешеную улыбку, и тогда Вентресс сделала то, что, как она думала, никогда не произойдет.
Она побежала.
Сила подхватила комья земли, части дроидов и куски тел клонов, образуя на краткий миг плотную завесу, спасшую жизнь женщины — Люк явно хотел бросить сейбер вслед. Вентресс мчалась, не чувствуя ног, отмахиваясь от дикой боли. Всё потом, после того, как она спасется. Она мчалась, пока не пропал зуд между лопатками, пока не поднялся трап, пока небольшой личный шаттл не взлетел в небо, практически сразу уходя в гипер.
И только тогда женщина позволила себе завыть, скрутившись в клубок, выплескивая страх, боль и отчаяние.
* * *
Палпатин побарабанил пальцами по столу, просматривая запись с поля боя. На записи Люк рубил в мелкий фарш дроидов и редких органиков, так, что после него образовывалась широченная просека, по которой клоны его личного легиона шли, как по бульвару.
Сцена позорного бегства Вентресс доставила ситху ни с чем не сравнимое удовольствие, так же как и злорадный оскал его ученика, уставившегося вслед удирающей с поджатым хвостом ведьме.
Ситх еще раз прокрутил этот пикантный момент, наслаждаясь деталями, после чего подтянул к себе комлинк. Чудесно, просто чудесно. Вентресс получила по заслугам. Будет ей урок, как и ее учителю.
Сидиус не прощал попыток влезть в его игру со своими планами, а граф сделал именно это. И он за попытку импровизации поплатится. Война постепенно подходит к своему логическому концу, почти три года непрерывных боевых действий вымотали джедаев и истощили их ресурсы. Слишком много покинувших Орден пацифистов, не согласных с тем, что миротворцы и дипломаты вынуждены вести войска в бой. Слишком много потерь: оставшихся без наставников падаванов, оплакивающих погибших учеников мастеров, боящихся отправиться на войну юнлингов. Слишком много падших или готовящихся упасть: джедаи не привыкли к таким испытаниям, это Кеноби является бриллиантом среди граненого хрусталя. Этого монстра ничем не проймешь, испытания только делают его сильнее. Впрочем, судьба магистра уже решена, найдется и на него управа.
Однако сейчас надо думать не о настырном джедае, а о слишком самостоятельном ученике. Дуку всегда был амбициозен, именно поэтому Сидиус ему и открылся, однако эта же амбициозность станет причиной гибели графа.
Палпатин не скрывал, что решил взять еще одного ученика. Правило Двух очень одобряет конкуренцию, а Сидиус всегда был жестким учителем. Просто он умолчал, что на самом деле уже принял Люка в качестве апрентиса, и планирует добавить его брата. Позже...
Палпатин бросил взгляд на комлинк, потерев гладко выбритый подбородок. Интрига Тирануса была хороша, но недостаточно. Граф решил действовать чужими руками, защищая свое положение и статус. Он намекнул Вентресс, что Люк Скайуокер является весьма многообещающим юношей с впечатляющим потенциалом. И он не джедай. Вентресс сделала логичный вывод: ее учитель решил расширить ряды своих учеников. Закономерная ревность и обида подсказали путь мести, тем более что незадолго до разговора граф прозорливо прочитал женщине лекцию о ситхских артефактах и некоторых традиционных пытках.
Очень вовремя.
Стоит признать, что Вентресс сработала отлично. Ей удалось подловить Люка на Раттатаке — мерзкой планете с отвратительным полем Силы, сбивающим с толку. Хуже только Датомир и некоторые другие отрыжки вселенной. Сидиус узнал, что что-то не так, когда внезапно замолчала ученическая связь. Конечно, он не раскрывал ее в полном объеме, он же не джедай в конце концов с их доверием и прочими глупостями, но разорванные узы послужили основанием для тревоги, и Сидиус принялся дергать за ниточки. А потом связь восстановилась, ее пришлось глушить в первое время — Люк был практически безумным после пыток, и это не то, что Сидиус хотел испытывать, сидя в кабинете и занимаясь делами.
Однако были и некоторые изменения. Даже положительные.
Сидиус с удовольствием увидел признаки продолжающегося падения. И это было замечательно. Люк... Если признаться честно, Сидиус относился к нему настороженно. Парень слишком напоминал Кеноби. Слишком. Слишком себе на уме. Слишком самостоятельный. Слишком битый жизнью.
Энакин не такой. Он эгоистичен, самоуверен, при этом привык полагаться на других. Он бездумно бросается вперед, навстречу опасности, закономерно огребает, а потом, когда его задницу спасут, хвастает подвигами. Как же! Он спас!
И как Кеноби это терпит? Непонятно.
Поэтому Энакин предпочтительнее, чем его брат. Раб однажды — всегда раб. Он по своей натуре подчиненный, что Сидиуса очень даже устраивает. Он всегда следует за кем-то... Поэтому Люк проложит ему дорогу, а потом, когда надобность в нем отпадет...
Палпатин сыто прижмурился, предвкушая, как Энакин склонится перед ним. Покорно, не то что его брат. Тот даже на коленях умудрился выглядеть несломленным и упрямым. И пусть пытки Вентресс сработали как надо, даже из этой ситуации Сидиус сумел извлечь пользу. Он утешил страдающего Энакина, выразил сочувствие...
Зря, что ли, он столько лет потратил на обработку этого плаксивого отродья?
И после всех усилий оставить Скайуокера джедаям? Нет. Он благотворительностью не занимается. Они оба будут принадлежать ситхам. Что бы там Люк ни думал. И пусть апрентис выдал неплохую идею о собственной Линии...
Сидиус покачал головой.
Сама мысль об этом была кощунственной. Да, можно возродить Орден Ситхов, можно отбросить Правило Двух, но! Это приведет к деструкции, разброду и шатаниям. Он не для того карабкается на вершину, чтобы взрастить тех, кто стянет его с трона за ногу. История слишком показательна.
Поэтому в галактике есть место только для Императора, возможно, его ученика и тех, кто будет на побегушках — Рук Императора. Всё. Никаких конкурентов, никаких врагов в виде джедаев и прочих сект. С ними тоже придется разбираться... Но это будет позже. А пока...
— Лорд Тиранус, — холодный голос заморозил внутренности высокого мужчины. — Мне тут рассказали интересную вещь... Оказывается ваша ученица перешла границы.
— Владыка! — постарался оправдаться граф. — Вентресс лишь орудие, не ученица!
— Да? — протянул Палпатин. — Раз она орудие, тогда... Пришло время от нее избавиться. Тем более, — ядовито добавил ситх, — это орудие сломалось.
Дуку застыл, пытаясь не показать свое отношение. Палпатин мысленно усмехнулся, готовясь нанести добивающий удар.
— Думаю, судьба вашей прежней ученицы весьма показательна. Примите меры, мой дорогой граф, а то...
В воздухе повеяло угрозой, голограмма погасла. Дуку злобно прошипел ругательства. Он не хотел этого, но что он может сделать? Придется принять меры, тем более что Вентресс это заслужила.
* * *
Возвращение на основную базу прошло гладко, но настроение Люка было противоречивым. С одной стороны, он чувствовал глубокое моральное удовлетворение от воспоминаний о том, как Вентресс бежала с поджатым хвостом, словно побитая собачонка. Что-то темное заворочалось в глубине разума, скаля зубы и точа когти. С другой... Враг бежал, он все еще жив и может делать гадости. Неприятно.
Попытка успокоиться не увенчалась успехом, однако к моменту прибытия Люк смог избавиться от навязчивого желания найти ведьму и оторвать ей лысую голову. Однако затем все пошло наперекосяк. Вернулся с миссии Энакин со своим "Террор-отрядом".
Люк только скептически хмыкнул, наблюдая, как вяло переругиваются между собой девушки, с облегченными вздохами направляясь к палаткам, а за ними еле тащится грязный и оборванный Энакин. Клоны провожали процессию непроницаемыми взглядами и тихими смешками: уж очень уморительно это выглядело — семь красоток на любой вкус и кривящий рожу повелитель этого не-гарема.
Название "Террор-отряд" к падаванам горе-рыцаря прилипло намертво. Оли и Дарра, как всегда, собачились между собой, Баррис вежливо кивнула Люку, остальные что-то молча переваривали. Вид брата Скайуокеру не понравился: Энакин выглядел изможденным, под глазами образовались мешки, щеки ввалились, да и Сила, окружающая его, была беспокойной, словно проросшей шипами. А еще у джедая еле заметно тряслись руки.
Люк проводил взглядом исчезнувшего в палатке брата, после чего чуть слышно свистнул. Поблизости тут же нарисовался Сейбер — один из клонов-осведомителей парня.
Сейбер отнесся к своим обязанностям крайне ответственно. Он клялся защищать джедаев и Республику? Он это делает. И сохранение психического здоровья его генерала тоже входит в его обязанности. Пусть сам генерал об этом не знает.
Выслушав крайне подробный отчет, Люк скрипнул зубами. Все шло наперекосяк. Миссия была странной и запутанной, но почему-то следование окольными путями каким-то образом привело Энакина на Корускант. И добрый канцлер Палпатин, радеющий за всю галактику, нашел время в своем крайне плотном расписании, чтобы побеседовать с замученным рыцарем.
Результат этих задушевных разговоров был налицо и Люку не понравился. Энакин только-только стал уравновешенным и стабильным, и вот у него снова появились кошмары, он перестал нормально есть, он нервничает и переживает, бесконечно суетясь и пытаясь что-то делать...
Это было... ненормально.
Люк идиотом не являлся и прекрасно понимал, что делает и чем рискует, когда лез в логово крайт-дракона. Он знал, что Палпатину нельзя доверять, и единственное, на что он надеялся — что Сидиус, будучи сейчас вменяемым и трезвомыслящим, не предпримет что-то резкое, когда приз сам упал ему в руки.
Приход ученика, полностью осведомленного о том, что делает и к чему стремится его Учитель, должен был показать степень доверия. Люк пришел добровольно. Он даже преклонил колени... Сделал то, чего не смогли добиться ни Вейдер, ни безумный Император. Сам. Возможно, это было наивно, но принося себя в жертву, занимая место Энакина, Люк надеялся на то, что его усилия оценят и брата оставят в покое.
Напрасные мечты.
Люк не знал, что именно сделал Палпатин в том, другом мире, что Энакин не просто перешел на его сторону, а перебежал, если честно, то он так и не смог раскопать хоть что-то о нем и Оби-Ване. Информации практически не было, так тщательно все зачистили, современники и очевидцы ничего не говорили, как будто эти темы были табу, Бен... Бен молчал.
Теперь, после более близкого знакомства с Оби-Ваном, после того, как он назвал его Мастером, после нескольких крайне тяжелых и непростых разговоров Люк видел, каким безумным и сломанным был старик. Как ни печально было это признавать, Бена Кеноби недаром называли сумасшедшим. Да, мужчина держал себя в руках, но менее опасным от этого не становился. Впрочем, тихое безумие не помешало Кеноби закрутить такую интригу, которую не смог распутать даже Сидиус.
И если честно, то теперь Люк его ни в чем не винил. Бен был прав. Со своей точки зрения. Он чувствовал и видел, как убивают его семью. Как ни крути, но для джедаев Орден был аналогом семьи. Своеобразным, так что? Семьи бывают разные. И видеть, как убивают тех, с кем ты живешь, ешь, говоришь, общаешься каждый день? И делает это тот, кто был для тебя братом и почти сыном?
И ведь Сидиус истребил не только джедаев. Были и мудрецы Баран-До, и датомирские ведьмы, и... Их было много, разных сект, орденов и прочих образований. Но Палпатин постарался искоренить всех, до кого смог дотянуться. Зачем? Для чего? Расчет или следствие безумия? Впрочем, на эти темы можно было размышлять бесконечно, а в настоящий момент Люка волновал его брат.
Энакин, которого парень насильно загнал в палатку и напоил контрабандным ликером, бормотал пьяным голосом, изливая душу. Люк послужил свободными ушами, укрыл отрубившегося брата одеялом и лег рядом, не в силах сделать хоть пару шагов от усталости. Ночью его разбудил кошмар.
Люк вырвался из сна, хватаясь за грудь, в которой бешено колотилось сердце, растолкал мечущегося на узкой походной койке Энакина, тут же вновь отрубившегося от измождения, и долго лежал, размышляя о том, что есть в этом кошмаре что-то странное. То ли видение, то ли нет...
Непонятно. Но Падме он узнал. На следующий день Энакин выглядел еще более измученным, а Люк задумался о том, что ему требуется консультация. Долгий разговор с Джинном ситуацию не прояснил. Квай-Гон был умным и разносторонне образованным, но, увы, он являлся приверженцем Живой Силы, и видения не были его коньком. Им требовалась помощь специалиста, а для этого надо было связаться с Оби-Ваном. К сожалению джедай оказался недоступен.
Так прошла неделя, Энакин постоянно бурчал и стонал, и Люк чувствовал, что у него начинает ехать крыша. Чем дальше, тем больше скулеж и депрессия брата его утомляла и откровенно бесила. Джедай постоянно чем-то возмущался. И что самое странное, он вновь начал наезжать на своего мастера — то, что прекратилось после откровений Кеноби о своем "счастливом" детстве и падаванстве.
Люк пытался утешать. Он пытался выпустить эмоции в Силу. Он пытался медитировать. Ничего не помогало. Энакин не слушал и не слышал. Все попытки достучаться до брата натыкались на ожесточенное недоверие и жуткий скепсис. Ситуацию усугубляло и то, что сам Люк был не в лучшем состоянии. Пытки не прошли для него бесследно, но тело, это ничего. Он переживал и худшее.
Страшнее было отсутствие Силы.
Трепетное отношение к великому и непознаваемому... Люк вырос, не зная и не осознавая своего потенциала и могущества. А потом прячущееся в глубине его естества разбудили, и внезапно парень оказался тем, о ком говорили шепотом и за закрытыми дверями. Джедаи... и ситхи.
И про первых, и про вторых было известно крайне мало. Джедаи и до чисток были закрытой организацией, а уж после воцарения Палпатина... Про ситхов было известно и того меньше. И вдруг фермер с отсталой планеты оказался одним из них. Тем, кто может то, что не могут обычные люди. Великий дар, раскрыть который помог Оби-Ван...
Именно поэтому Люк, даже когда злился, даже когда не понимал и не хотел понимать, вспоминал Кеноби с легким душевным трепетом. И именно поэтому Сила была для него не обыденностью, как для старых джедаев, не инструментом для достижения целей, как у ситхов, а истинным чудом.
Потерять ее — это стало ударом.
Он не мог представить себе жизнь без пения энергии в его костях.
Сила вернулась. Он смог ее вернуть, вспомнив слова Оби-Вана, его мастера, но эти дни... Шок. И сейчас Люк боролся с последствиями этого шока, боролся с депрессией брата, боролся с идиотизмом окружающих, боролся с планами Сидиуса... Сплошная борьба, никакого просвета, никакой помощи извне, и он просто устал.
Это невыносимо.
И Люк боролся с собой, чтобы не утонуть в диких эмоциях, сводящих его с ума.
Кошмары изнуряли каждую ночь. Липкие, тягучие, они рвали сердце на части и разум на куски. Люк переехал в палатку брата, и сон превратился в мучение. Приступ, пробуждение, сон, снова приступ. Энакин бледнел с каждым днем все больше, а Люк медленно зверел. Клоны буквально танцевали вокруг него, передвигаясь на цыпочках в попытке не слишком раздражать, падаваны исчезали из поля зрения мгновенно, словно дым или мираж, а настроение Энакина скакало как бешеное.
Кончилось все предсказуемо.
Сейбер нервно взглянул на палатку, из которой доносился голос генерала Скайуокера. Того, который jetii. Уже несколько часов он изливал душу своему брату, dar`jetii. Тоже генералу и тоже Скайуокеру.
Клон вздохнул, обменявшись с Взрывом понимающими взглядами. В последнее время все катилось к черту. Они воевали без продыху, одно сражение за другим, напоминая хомяка в колесе, который бежит и не может остановиться. Сейбер видел такого в магазине, и аналогия ему не нравилась. Кроме того, ему не нравилось то, что происходит с его генералами. Скайуокер-джедай постоянно нервничал и беспокоился. Он похудел, практически не спал, почти перестал заниматься со своими падаванами и бесконечно на что-то бурчал.
Выдержать это было невозможно.
— Королева драмы, — пробормотал Взрыв, и Сейбер мысленно согласился с этим определением. Да. Их джедай такой. Временами. А вот не-джедай... Клон зябко вздрогнул, вспоминая безмятежное лицо второго генерала. Жуть. Правда, в последнее время эта безмятежность все больше дает трещину... По рукам гуляли записи последнего боя с Вентресс. По общему мнению — потрясающие.
Тем временем в палатке начали спорить. Голос Энакина становился то громче, то тише, реплик брата практически не было слышно. Сейбер уж было решил, что, наговорившись, братья лягут спать, тем более после бутылки виски, но неожиданно его парализовало страхом, обрушившимся волной, а затем события понеслись вскачь.
Джедай вылетел из палатки спиной вперед, прокатившись по земле, а следом в разрыв выметнулся черной тенью его брат. Завязалась драка. Братья не использовали мечи, к облегчению окружающих, но зато они использовали Силу. Две размытые тени метались посреди проснувшегося лагеря, снося деревья, под которыми стояли палатки, и раскалывая камни. Слышались только глухие удары и дикое рычание, пару раз металлический звон — когда протезы ударили друг друга.
Клоны рассыпались вокруг, падаваны не знали, что делать, Сейбер мечтал только об одном: чтобы каким-то чудом тут очутился генерал Кеноби и привел этих идиотов в чувство.
Наконец все замерло. Скайуокеры застыли: глаза в глаза, держа друг друга за руки.
— Как ты... — ломким голосом возмутился Энакин, но его возмущения оборвала тяжелая пощечина.
— Ты знаешь, кто он, — мягкий тон Люка наполнился сталью. — Ты знаешь, чего он хочет. Ты знаешь, что должен держаться подальше. Ты знаешь?!
— Да! — практически с ненавистью процедил джедай, встряхивая головой в попытке разогнать муть от удара.
— Так какого черта ты его слушаешь? — прорычал Люк, стремительно теряя терпение. Голова пульсировала от боли, хотелось кого-то убить. Например, Энакина.
— Он мой друг! — взвыл джедай. Люк сардонически рассмеялся.
— Друг?! О, как это мило. Друг, — язвительно прошипел парень, рассматривая брата, словно странное насекомое. — У тебя проблемы.
— Нет у меня никаких проблем! — огрызнулся Энакин, потирая наливающийся синяк.
— Хорошо, — легко согласился Люк. — У нас проблемы. Ты расскажешь все мастеру.
— Что? Нет, он...
— Ты расскажешь, или я расскажу сам, — холодно произнес Люк, затыкая брата ледяным взглядом. — А сейчас ты все расскажешь мне.
Он огляделся, дернув плечом.
— Представление окончено. Всем спать. Живо.
Клоны и падаваны брызнули в стороны.
— Чудно. А теперь пошли.
— Но...
— Живо!
* * *
Оби-Ван потер виски. Голова разламывалась от боли, его даже подташнивало. Не помогали ни медицинские препараты, любезно предложенные Джуниором, ни техники исцеления, в которых мужчина неплохо разбирался благодаря нелегкой жизни.
А еще его мучили дурные предчувствия.
Уже неделю магистр не знал, куда себя применить: все валилось из рук, сны наполнились обрывками смутных видений, но хуже всего, даже днем он чувствовал неправильность происходящего и тревогу. Миссия была важной и тяжелой, флот разворачивался дугами, занимая стратегически верное положение, а сердце Кеноби стучало, как бешеное. Он пытался следовать вбитому в подкорку за время ученичества у Квай-Гона принципу "здесь и сейчас", но это было не то.
И по ученическим связям приходило порой такое, что мужчина не знал, что делать. Времени было в обрез. Вот, что он знал. В чем был уверен. Времени не хватало. Оно стремительно утекало сквозь пальцы, а Сила билась в виски, пытаясь донести мысль, что он не может опоздать, иначе это будет иметь катастрофические последствия. Он почти слышал крики умирающих.
- Здесь и сейчас, падаван.
Оби-Ван злобно выдохнул, распахивая глаза. Коди замолчал, с тревогой рассматривая своего генерала. Кеноби встряхнул головой, глаза смотрели куда угодно, но не на тактический стол.
— Генерал? Сэр? — с сомнением спросил клон, но мужчина продолжал пребывать где-то в другом месте.
Здесь и сейчас. Этот совет на все случаи жизни Кеноби получал от своего учителя постоянно. Неважно, что происходило, ответ был один. Здесь и сейчас. Иногда это даже помогало... Но только иногда.
Слишком разными они были: воплощение Живой Силы и последователь Объединяющей Силы. Оби-Ван страдал от видений с раннего детства. Его первый запомненный кошмар: Корускант, и небо в огне. Он кричал, а члены его клана в яслях ненавидели мешающего им спать мальчишку. И мастера не помогали. Никто не утешил. Никто не помог. Никто не направил... Даже Йода.
Квай-Гон в видения не верил. Он вообще не верил в будущее и не строил планы. Он буквально жил "здесь и сейчас" — тот самый набивший оскомину принцип, который подорвал веру в себя у пинаемого всеми подряд падавана.
— К черту, — прошептал мужчина, встряхиваясь. Радужки глаз засияли мягким серебристым светом, заставив клонов, присутствующих на брифинге, потрясенно переглянуться.
Может, хватит?
У него есть дар. Почему он им не пользуется? Почему продолжает сознательно калечить себя, как требовал его давно покойный учитель?
Сила мягко вздохнула, окутывая мужчину, проходя сквозь него, принося видения тысяч возможностей и вариантов.
— Коди.
— Да, сэр.
— Приготовь мой истребитель.
— Зачем, сэр? — с подозрением прищурился клон.
— Мне надо спешить. Люди... — джедай запнулся, прислушиваясь непонятно к чему. — Люди могут... Люди гибнут!
— Мы с вами, генерал!
— Нет.
— Мы с вами, генерал! — твердо отрезал Коди, нахлобучивая шлем. Кеноби махнул рукой, несясь к ангару.
— Куда мы спешим? — на бегу уточнил коммандер.
— Умбара.
* * *
— Крифф! Крифф! Крифф! Крифф! Крифф! Крифф!
Пятерка рухнул за валун, вжимаясь в землю в полном отчаянии. Темнота плакала и кричала от боли голосами его братьев, а он ничего не мог поделать.
— Капитан!
Рекс в ужасе смотрел на разворачивающуюся вокруг бойню. Понг Крелл оказался тварью почище Дуку и Вентресс. Вся их миссия на этой проклятой планете пошла наперекосяк самым кошмарным образом.
— Капитан!!! Что делать?
Лезвия мечей кружились в сумасшедшем танце, злоба и презрение сбивали с ног. Крелл орудовал двойными сейберами с легкостью, шинкуя клонов тонкими ломтями.
— Мы здесь все поляжем!
Умбара стала адом и кладбищем для множества клонов. Крелл действительно был прекрасным стратегом. Он столкнул размещенные на планете части таким образом, что легион уничтожал сам себя. И пожаловаться было некому: Крелл был генералом, и Совет верил ему, а не жалким клонам, пытающимся что-то вякать, когда до них дошел весь ужас ситуации.
Раздался грубый хохот, затем рев — истребитель прорезал небо, а затем прямо в неверных сумерках карающим ангелом на Понга свалился Кеноби. Рекс квадратными глазами смотрел, как генерал выпрыгнул из кабины и изящно приземлился перед опешившим бесалиском. Истребитель продолжил движение благодаря дроиду, а голос Кеноби обрушился на поле, замораживая сражающихся клонов.
— Прекратить!
Усиленный Силой голос прокатился по земле, бойцы замирали, бросали оружие, поворачивались к то ли спасению, то ли новой угрозе.
— Что ты делаешь, Крелл?
— Кеноби, — проворчал бесалиск, сжимая крепче сейберы.
— Спрашиваю еще раз, — мягко произнес Оби-Ван, и Рекс, спрятавшийся за валуном, поежился. Он отлично знал, что означает этот тон.
— Это всего лишь клоны! — пренебрежительно выплюнул Крелл. — Сотней больше, сотней меньше... Какая разница!
Костяшки пальцев Кеноби побелели.
— Они — люди, — прошептал мужчина, и в наступившей жуткой тишине слова разнеслись по полю. Кеноби стиснул зубы, пропуская ответ бесалиска. Сила ревела в предупреждении, хватая за горло. Он успел. Он смог. Поле боя воняло смертью, Крелл убивал его людей. Его людей. Тех, кто защищал его спину. Кто спасал его. Кто шел за ним в бой. Он стольких потерял...
— Орден падет! — ревел Понг. — Я видел это! Так почему я должен сдохнуть вместе со всеми?!
Сила развернула видения, показывая, что могло бы произойти, если бы он проигнорировал предупреждение. Бойня. Недоверие. Предательство. Стоящий перед ним Падший смеялся Оби-Вану в лицо. Прошлое наложилось на настоящее, тени крутились в диком хороводе.
Здесь и сейчас.
Иногда жизненное кредо его мастера действительно имеет смысл. Здесь и сейчас перед ним враг, Падший, тот, кто причиняет вред, и его требуется искоренить. Для того, чтобы у них всех было будущее. Он может сделать это несколькими способами, надо только выбрать правильный. Вокруг — клоны. Которые выращены с вбитым в подкорку почитанием джедаев. И встреча с Падшим, с тем, кто должен был их вести в бой...
— Рыцарь Понг Крелл, — ледяной голос заморозил воздух. — Ты нарушил обеты Ордена. Ты шагнул во тьму в попытке привлечь благосклонность ситхов. Жалкая и отвратительная попытка. Властью, данной мне Орденом, я, Оби-Ван Кеноби, советник Высшего Совета Ордена джедаев, лишаю тебя твоего статуса. Генерал Крелл. Вы нарушили присягу. Наказание за ваше преступление в военное время только одно.
По ученическим связям прокатилась волна бешеной ярости, и Кеноби оскалился, обуздывая темные чувства. Сила счастливо запела в крови, направляя тело.
Крелл завизжал, когда первый удар синего сейбера отрубил ему правую верхнюю руку.
Коди содрал с головы шлем, протирая глаза. Они высадились только для того, чтобы увидеть, как их сумасшедший jetii точными ударами калечит ревущего от боли бесалиска. Он видел, как сражаются джедаи и ситхи, но это... Это было что-то невероятное.
Кеноби передвигался с такой скоростью, что в потемках можно было видеть только размытое пятно. Вихрь бежевых одежд и брони, в которую мужчину упаковали Скайуокеры, невзирая на протесты. Бесалиск орал и молил о пощаде, но долго это избиение не продлилось. Резкий укол, Крелл упал на колени, а затем изящно выполненный сейбером удар снес ему голову.
Кеноби молча отключил сейбер, подвешивая на пояс точным движением, поправил растрепавшиеся волосы. Огляделся. Клоны стояли плотной стеной, пожирая его влюбленными глазами, словно живое божество.
— Капитан Рекс. Доложите обстановку.
— Да, сэр! — рявкнул клон, вытягиваясь по всем правилам.
Кеноби слушал доклад, и впервые за долгие годы чувствовал себя правильным. Не Светлым. Не джедаем. А правильным. Таким, каким он должен быть. Слушающим Силу, а не Совет или Сенат.
От Люка с Энакином снова потянуло бешенством и беспокойством, и мужчина вздохнул про себя. Скайуокеры... Что они опять натворили? И что натворил он, раз ему на голову свалилось это счастье?
Умбарский инцидент имел последствия. Мейс орал, Йода молчал, неодобрительно свесив уши, Ки-Ади-Мунди высокомерно кривился на голограмме. Еще несколько часов назад Оби-Ван бы тяжко переживал разнос, мучаясь виной за все сразу, но сейчас... Ему было откровенно наплевать.
Он стоял посреди палатки, скрестив на груди руки, со своим лучшим безмятежным лицом, и тихо кипел от ярости. Той, что он подавлял в себе годами, пряча за непроницаемыми щитами. Той, что давала ему силы встать с колен, утирая кровь, и продолжать движение. Той, что помогла ему убить Мола, оттесняя ситха от умирающего Квай-Гона. Той, которую он приручил и использовал по своему усмотрению, как ручное чудовище.
— Вы закончили? — ледяной голос мужчины вклинился в идеально рассчитанную паузу между словами, глубокомысленно произносимыми Йодой. — Если да, то я откланяюсь. У меня слишком много дел, взваленных на мои плечи всеми подряд.
Мейс нахмурился, сузив глаза. Йода моргнул — медленное, ленивое движение.
— Кеноби? — с угрозой пророкотал корун, молниеносно расшифровав невысказанное обвинение.
— Что — Кеноби? — хладнокровно переспросил джедай.
— Ты переходишь границы, — темные глаза Винду просто пылали. Оби-Ван изящно повел плечами, плащ слегка съехал вниз, заставив Мейса слегка податься вперед. Кеноби поправил одежду, делая вид, что это не намеренно, и вновь скрестил руки.
— Правда зачастую является крайне неудобной.
Стоящие по углам палатки клоны переглянулись. Коди изумленно заморгал: на его памяти генерал никогда так не разговаривал с Советом. Никогда. Он всегда был вежлив, постоянно одергивал Скайуокера, когда тот возмущался "старыми пердунами", исполнял все требования... Что изменилось?
Мейс выдохнул, прикрыв глаза. На виске забилась вена.
— Кеноби, — устало выдохнул корун, — требуется ваше присутствие на Корусканте. Есть основания считать, что на канцлера готовится покушение. Поэтому...
— Мне развернуть флот? — равнодушно предложил Оби-Ван.
— Нет. Это будет миссия для вас. То, что мы обсуждали.
Лицо мужчины заледенело, температура в палатке резко упала.
— Нет.
— Что? — переспросил Мейс, недоверчиво глядя на Кеноби. Джедай шагнул ближе к передатчику.
— Нет. Это мой ответ.
— Мастер Кеноби...
— Мастер Винду, — мягко произнес джедай. — У вас плохая связь? По-моему, я сказал четко и ясно. Нет. Это я делать не буду. Это мерзко и отвратительно.
Мейс недоверчиво поднял бровь, Йода сильнее сжал трость.
— Отказываешься ты, — проворчал зеленокожий гуманоид.
— Да.
— Должен джедай... — Йода не успел закончить, как Кеноби взорвался.
— Должен?! — прорычал мужчина. — Раз джедай должен — то покажите пример, мастер. Впрочем, вы его показали. Невооруженным взглядом видно этот пример.
Йода гневно выпрямился, Мейс вскочил.
— Кеноби!
Неизвестно, чем бы закончился этот странный разговор, но неожиданно зашевелился Мунди. Цереанец встал, протянув Винду пищащий комм.
— Свободен, — выплюнул корун, подхватывая прибор и активируя связь.
— С удовольствием! — буркнул Оби-Ван, взмахом руки отключая передатчик. Клоны молча переглядывались, чувствуя себя жутко неудобно.
— Капитан, — буркнул мужчина, нервными движениями поправляя рукав. — Свяжите меня с Энакином.
* * *
Мир "Аурек"
— Здравствуй, Мон, — мягкий баритон заставил волосы на голове встать дыбом. Женщина вздрогнула, деревянно поворачиваясь. Глаза выхватывали кусочки, складывая их в единое целое.
Черные глаза с золотыми искрами. Смуглая кожа. Непослушная грива черных волос. Золотая татуировка. Мощная фигура. Сидящий в углу и каким-то непонятным образом сливающийся с тенями здоровенный киффар приветливо улыбнулся, сверкнув белоснежными зубами.
— Давно не виделись, мадам Президент.
Сердце женщины замерло, и вновь забилось с перебоями. В боку закололо.
— Ты не рада меня видеть? — прищурился мужчина, плавно и невероятно грациозно вставая. — Странно. Ты ведь приложила столько усилий, чтобы меня пригласить.
— Вос, — слабо прошептала Мотма, переступая плохо держащими ногами, опершись на стену. Женщина беспомощно оглянулась в поисках возможности спасения, но до двери было далеко, и считать, что она успеет добежать на каблуках эти пять метров... Киффар весело оскалился, явно уловив ее мысли. Несколько плавных шагов — и мужчина навис над хрупкой Мотмой.
— Куда-то торопишься, дорогая? — хрипло прошептал Вос.
— Я буду кричать, — неубедительно даже для самой себя попыталась проявить уверенность Мон.
— Правда? — обрадовался киффар. — С нетерпением жду.
Мужчина шевельнул пальцами, и Мотма с ужасом почувствовала, как по шее скользит что-то холодное и невидимое.
— Есть, что сказать?
— Это Мадин, — пролепетала женщина. — Он...
— Давно мертв, — оборвал ее жалкие оправдания киффар. — Сочини что-то более правдоподобное.
Мон затрясло. Постоянное напряжение, дикий страх и полное отчаяние последнего года ее доконали. А сегодня еще и тот самый день...
— Это... Мне нужен телохранитель, — прокашлялась ощущающая невидимую удавку глава возрожденной Республики. Вос хмыкнул.
— Любопытно. Крайне интересный способ нанять на работу. И от кого же ты хочешь, чтобы тебя защитили?
В кабинете похолодало, тени сгустились, отступивший в сторону, но не разжавший силового захвата Квинлан с изумлением распахнул глаза. Прямо перед ним стоял...
— От меня, — пророкотал Призрак. Глаза киффара замерцали золотом. Вос прищурился, рассматривая того, кого не ожидал увидеть совершенно.
— Ну надо же! — протянул мужчина, падая на стул. — Кого я вижу! Энакин Скайуокер!
— Лорд Вейдер, пожалуйста, — предупредил ситх.
— Разумеется, — хмыкнул с любопытством пялящийся киффар. — А где твой мастер?
— Который?
— Да любой из них, — фыркнул Квинлан.
— Император во дворце, — пожал плечами призрак. — Где ж еще! Оби-Ван шляется где-то, и общаться не желает. Брезгует, видимо.
Вос рассмеялся.
— Ну надо же! — в полном восторге простонал Квинлан. — Как в старые добрые времена...
Вейдер хмыкнул. Ему киффар всегда нравился. Квинлан был остроумным, веселым, никогда не унывающим, очень умным и полной оторвой. И при этом — преданным другом и грозным врагом.
— Значит, Палпатин жив, — задумчиво почесал шею Вос. — Что ж... Рад, что не ошибся.
Мон выпучила глаза.
— Палпатин? — прошептала женщина, шатаясь. В голове был полный сумбур. — Он же мертв...
— Губу закатай, — пренебрежительно фыркнул Вейдер. — Император всех переживет. Буквально.
Вос хихикнул, но глаза киффара были цепкими и холодными.
— Киффу не выступит против Владыки, — медленно произнес мужчина, — но мы предпочитаем нейтралитет. Хватит с нас чужих проблем. Нам и своих хватает.
— Я передам, — кивнул призрак. Мотма, так и стоящая навытяжку, всхлипнула, и тут же пожалела об этом: золотой пылающий взгляд прожег до костей.
— О, прошу прощения, — пророкотал Вейдер, делая шаг вперед. — Я — плохой гость, совсем забыл о хозяйке.
— Миллион! — просипела женщина, пытаясь попятиться, но не находя в себе сил. Призрак и Вос переглянулись, киффар, недоумевая, изогнул бровь.
— Что — миллион?
— Два! — истерично взвизгнула Мотма. Киффар нахмурился... Неожиданно его лицо посветлело.
— А-а-а... Это вы мне?
— Да!
— За что?
— Избавьте меня от него! — завизжала Мон, тряся рукой. Киффар повернулся к Вейдеру.
— Она отправила на смерть моего сына, — просто и безыскусно прошептал ситх только для ушей Воса. В черных глазах Квинлана зажегся злой огонек.
— Значит, вы хотите, чтобы я избавил вас от призрака?
— Да! — с надеждой выдохнула женщина, прижавшись спиной к стене. Мужчина встал, повернувшись так, чтобы Мон не видела его рук. Пальцы сложились в знаки... Призрак согласно опустил на миг веки.
— Согласен, — злобно улыбнулся киффар. — Но вы выплатите мне моральную компенсацию за причиненные неудобства. Пять миллионов. Немедленно.
Мон рухнула за стол, судорожно доставая датапад и отправляя перевод, за чем насмешливо следил Вейдер. Комлинк Воса тренькнул, киффар прочитал сообщение, кивнул.
— Отлично.
Мужчина вытянул руку в направлении скептично наблюдающего этот цирк призрака, и манерно пошевелил пальцами: кыш-кыш, одновременно громко и пафосно провозгласив:
— Именем Света! Изыди, порождение Тьмы!
Руку мужчины окутало призрачное пламя. Вейдер что-то неразборчиво хрюкнул, но послушно исчез. Мотма облегченно расплылась на стуле, схватившись за сердце.
— Великие боги... — простонала женщина, пытаясь отдышаться. Киффар молча присел, сохраняя каменное лицо. Постепенно Мон пришла в себя, пригладила волосы дрожащими руками... В голубых глазах зажглись алчность и расчет.
— Мастер Вос, — голос женщины был хриплым, но постепенно вновь приобрел командные нотки. — Вы нам нужны.
— Да ну... — покосился на нее Квинлан. — Неужели. И кому это — нам?
— Республике, — жарко выдохнула женщина. — Вы ведь сражались за демократию! Вы ведь джедай! А джедаи всегда стояли на страже свободы и демократических ценностей! Вы должны понимать, что все случившееся — недоразумение. Мы...
Киффар слушал, сохраняя совершенно невозмутимое лицо, а понять по глазам, как настроен мужчина, было невозможно. Мон, мелко трясущаяся от избытка адреналина, продолжала прочувствованную речь.
— Нет, — встал Вос, отлично помнивший как те самые "старые добрые времена", во время которых стоял на страже этих самых "демократических ценностей", так и Сенат, который и был их источником и рассадником.
Глаза Мон сузились, но тут же снова заискрились доброжелательностью.
— Мастер Вос, — настойчиво прожурчала женщина. — Вы же понимаете, что в нынешние тяжелые времена сохранять обособленность невозможно. Только вместе мы преодолеем...
Вос, с явно читаемой на лице скукой, встал.
— Не интересует, — отрезал мужчина. Мон гневно вскочила, но что-то сказать не успела: в кабинете резко похолодало, и в наступившей гробовой тишине, сползшиеся к центру густые тени вновь сложились в высокую полупрозрачную фигуру.
— И снова привет, Мон! — весело оскалился Вейдер. Женщина что-то задушенно пискнула, гневно уставившись на невозмутимо за
шагавшего к двери киффара.
— Прости, Мон, — пожал широкими плечами мужчина, — но ко мне — никаких претензий. Мы договорились об избавлении тебя от призрака? Я тебя от него избавил. Надо было уточнять, на какой именно срок.
Вос кивнул Вейдеру, окутываясь Силой и исчезая в тенях.
— Приятного аппетита, Энакин, — пропел мужчина, закрывая за собой дверь. Мон закричала, когда ее виска коснулось ледяное дыхание.
— Пришло время, Мон.
Через полчаса вошедший секретарь обнаружил иссохший труп, узнать в котором лидера Возрожденной Республики было попросту невозможно, а Вейдер, довольно улыбающийся, шагал по мраморным плитам замка Баст. Время пришло. Пора двигаться дальше.
— Гален, — пророкотал призрак, ласково потрепав по куполу астродроида, гневно выражающего свое негодование. — Идем, ученик. Я хочу обсудить с тобой твое будущее.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
