"Тень Силы"
После достижения цели жизни жить незачем.
Но приходится.
Точка преступления.
Почти неожиданный вызов с ИЗРа отрывает игроков от шахматной доски.
— Твой сын, — говорит играющий белыми девятнадцатилетний юноша. — С чем-то важным...
— Чувствую, — его партнёр, лет пятидесяти пяти, в доспехах цвета собственных фигур, Силой притягивает лежащий неподалёку шлем с маской того же колёра, с щелчком надевает всё это на голову и нажимает на одну из многочисленных кнопок. — Моё Величество, Тёмный Лорд Дарт Вейдер... ну, дальше ты и так знаешь. В чём дело, Люк?
— Здесь точно были Одарённые, — отзывается с экрана молодой человек. — Убитый, правда, был ещё той сволочью...
— Люк, по порядку, — просит Тёмный Лорд.
— Мы прибыли для расследования на Тантри, бывшую планету сельхозкорпуса и осмотрели место преступления. Комната была выжжена изнутри молнией Силы невероятной мощности. У секретарши амнезия, вызванная майндтриком. Остальные свидетели утверждают, что их было двое, безволосая женщина и парень лет двадцати шести...
— А камеры?
— Там после молнии до сих пор проводку меняют. Я уж не говорю про более нежную технику. Вот, полюбуйтесь, во что превратился кабинет...
При виде обугленной дыры на месте одной из стен Лорды невольно присвистывают. Из-за подрагивающей голограммы кажется, что края дыры и торчащие из стен провода до сих пор дымятся.
— Да-а-а... — протягивает Дарт Сидиус. — Мало кто способен на такое...
— По пальцам пересчитать можно, — соглашается Лорд Вейдер. — Мы, Райгоры, их команда...
— Самое интересное, что в парне уверенно опознали сбежавшего тридцать лет назад "забракованного", которого начальник потом нашёл и, судя по похвальбе, сбросил в пропасть...
— Интересно... — Император барабанит пальцами по столу. — Месть призрака...
— Ещё: все видели, как женщина одна входила в здание, но никто не видел, что бы в здание входил парень. Зато выходили вместе, с таким видом, словно их жизнь подошла к концу.
— Да, интересная загадка, — Палпатин потирает подбородок. — Что там с убитым?
— Гаморреанец... — начинает Люк.
— А имя его, случайно, не Матаве? — перебивает Император. Его сын кивает. — Согласен, та ещё сволочь. Была... — Дарт Вейдер молчит, решая про себя дилемму. — Ладно, если местные силы правопорядка не будут против, дело можно прикрыть.
— Они будут в восторге от этого, — уверяет Люк. — У них уже есть версия о случайном попадании в офис молнии... Но... разве можно оставить убийство просто так?
— Вряд ли такая парочка пропадёт без вести, — замечает Лорд Вейдер. — Они куда потом делись?
— Пришли в космопорт, взяли билеты на корабль до планеты Раттатак и улетели на челноке к ближней станции пересадки.
Точка отвращения.
Дверь каюты закрывается, и я прислоняюсь к ней. Хоть какая-то защита от скопившихся в коридоре эмоций. Куда-то в мою сторону смотрят тёмные глаза с тенью ехидного любопытства.
— Ну, как прогулка? — вежливо-пустым голосом, спрашивает их обладательница.
Я корчу неопределённую рожу, а затем высказываюсь:
— И не спрашивай. Они там все... чувствуют. Но это не твои чувства... не те вспышки огня, что были. Это... какое-то болото, которому они отдаются. И они бахвалятся этим! Называют тех, кто руководствуется разумом, дроидами... А ещё... — я вспоминаю увиденную прямо перед каютой парочку и передёргиваюсь. — То чувство, которое ты не испытывала. Любовь, вожделение партнёра... — я передёргиваюсь ещё раз, — и, главное, демонстрация... даже не демонстрация, а... — вспоминаю слюнявый поцелуй и с трудом сдерживаюсь, что бы не выйти обратно в коридор и не сделать из этой парочки хорошие отбивные.
— Так всегда было, — голос Асажж бесцветен. — Ты просто не знал. Всё нормально...
— Ничего себе, нормально, — в который раз передёргиваюсь от отвращения. — Меня чуть не стошнило!
— Всё равно здесь уже ничего не сделаешь...
— Сделать как раз можно многое, — не соглашаюсь. — Телекинез, Молнии Ярости, просто световой меч...
Глаза всё-таки фокусируются на мне.
— Этим ты ничего не изменишь...
— Изменю, — упрямлюсь. — Они перейдут в другое состояние...
— Тогда — иди...
Представляю, как вырываюсь в коридор, включаю меч, начинаю мясорубку... и как на меня льётся чужой липкий страх... снова передёргиваюсь.
— Хотя, через полчаса у нас обед... — кажется, Вентресс понимает моё состояние. Я подхожу к её креслу, сажусь на пол и окунаюсь в отсутствие чувств. Асажж кладёт руку мне на голову, и мы замираем, едины в общей пустоте.
Как более сильный воин из нас двоих, Вентресс идёт слева, частично заглушая чувства, но чужие нежеланные желания всё равно доходят до меня. Похоть и зависть... но не огненная "я хочу и могу достигнуть того же", а — белесая и липкая "я хочу! Дай!"
Ощущая отголоски терзающих меня эмоций, Асажж приобнимает за плечо. Тесный контакт усиливает чувство.
— Ого, — в её голосе проскальзывает тень изумления, смешанного с отвращением, — хочешь девочку?
— Не девочку и не я, — огрызаюсь я, с трудом сдерживая желание перегрызть глотку стоящим неподалёку... хотящим. И доказать им подобным, Силой и мечом, что Асажж — моя.
Тем временем, самый массивный из желающих, переглянувшись со своими товарищами, вразвалочку походит к нам.
— Детка, а не хочешь бросить этого заморыша и позабавится со мной, настоящим мужиком? — обращается он к Вентресс. Она переводит на него отстранённо брезгливый взгляд, а я чувствую, как злость огненными ручейками стекает в кончики пальцев...
На полтора мгновения опережая удар Молнии Ярости Асажж неуловимым для других движением снимает руку с моего плеча, выбрасывает вперёд и сжимает в кулак. Страх пытающегося оторвать от горла невидимую удавку субъекта немного охлаждает мою ненависть.
— Могу и поразвлечься, — говоря, Вентресс Силой поднимает "настоящего мужика" над полом. Её голос настолько пуст, что я не знаю, чьего страха во мне больше, чужого или всё-таки моего. Когда хрип удушаемого почти затихает, Асажж отшвыривает его в сторону. — Кто-нибудь ещё хочет? — липкий страх смерти, ненавистный давним и долгим знакомством, обволакивает окружающих, захлёстывает меня, и только пустая убийца остаётся всё той же. — Пошли, Сайк, — её рука вновь ложится на моё правое плечо, и безразличие Асажж обволакивает меня, слегка раздвигая это болото.
Длинный стол исцарапан надписями, по которым можно изучать ненормативную лексику Империи и прилегающих секторов, вверху мерцает голографическая надпись "обед для гуманоидов", два места с номером нашей каюты — всё это настраивает на что угодно, кроме аппетита. Асажж механически жуёт, и, хотя ничего другого эта "еда" не заслуживает, дело отнюдь не в качестве. Просто в самой Вентресс опять — ничего.
Точка прицела.
За дверями нас ожидает пришедший в себя до полного обнагления "настоящий мужик".
— Это она на меня напала! — указывает он.
— Если бы я на тебя напала... — фразу Вентресс прерывает появление двух клонов в неизменных белых доспехах, сопровождаемые личностью в штатском. В Асажж разгорается огонёк нелюбви, за что я почти начинаю обожать этих одинаковых парней. Но тут чувствующий себя хозяином положения "мужик" подходит к нам и пытается намекнуть на путь улаживания конфликта. Во мне вспыхивает злость.
— Ты... — пытается что-то сказать Асажж. В этот момент я поднимаю руку, небольшая Молния Ярости слетает с моего указательного пальца и сносит приставалу прямо на человека в штатском. Вентресс адресует мне короткую фразу на хаттском и Силой сбивает клонов.
— Извини, — пожимаю плечами, — но я ещё в прошлый раз хотел это сделать.
— Говорит лейтенант Ровнус! — человек в штатском почти кричит в комплинк. — Нападение на патруль! — лейтенант спихивает с себя слегка поджаренного, но живого "мужика", вскакивает на ноги и направляет на нас ручной бластер. — Сектор девятнадцать гамма!
Асажж изящным движением кисти направляет Силу, и оружие отлетает в дальний угол. В руках Вентресс появляются и включаются световые мечи. Лейтенант судорожно сглатывает, отступает назад, но Асажж и не собирается нападать на него, а вместо этого бросает мне одно слово: "Дройдеки". В памяти мелькают смутные воспоминания о рассказах магистров про это страшное оружие и наставления на тему "если вы увидели дройдеку, лучшее, что можете сделать — это спрятаться куда-нибудь".
Два смертоносных устройства вкатываются в "наш" коридор, разворачиваются в боевое положение, распределяют цели и открывают огонь.
— Не стой столбом! — Асажж отбивает летящие в нас первые выстрелы и бросается в атаку. Поступаю точно по рекомендации: прячусь под полог Силы, убираюсь с линии огня и наблюдаю за схваткой. Вентресс пролетает над "своей" дройдекой, та разворачивается, выключив при этом щит, и разрезается на две неравные части. "Моя" некоторое время расстреливает воздух, а затем, сняв щит, разворачивается в сторону более достижимой цели, и закономерно получает мечом поперёк тела.
Раскрываюсь... и тут же получаю оплеуху Силы. Отлетаю к дверям.
— Ты... — следует тирада на хаттском. Её негодование сжигает болото эмоций, и я наслаждаюсь чистотой настоящего чувства. Пока не понимаю, что ещё секунда молчания, и один ситхёныш будет задушен. Прихожу к выводу, что столь сильную эмоцию вызвало моё неучастие в схватке и осторожно произношу:
— Ну, здесь ведь не сельская местность...
— Извини, — она опускается на одно колено рядом со мной и кладёт холодную ладонь мне на лоб, — за твоими фокусами в Силе я забыла, что ты... — Асажж замолкает, и чувствуется, как в ней появляется нечто, казалось бы навсегда утраченное на Тантри. — Слушай, колхозник, — в пришедшем из далёкого прошлого термине звучит немалая ирония, — а вас в корпусе чему-нибудь вообще учили?
Ощущение почти того же пламени, что двигал Вентресс на Фасиире, пробуждает во мне отклик в виде робкой искры радости.
— Ага, — киваю, — отличать сорняки от полезных растений и ремонтировать комбайны. Иногда — с помощью Силы...
— Значит, я буду исправлять... — Асажж вскакивает на ноги. — Вот джедай! — встречает она четвёрку дройдек. — Прячься!
Но я, вспомнив кое-что, Силой тянусь к ближайшей из них и сбиваю с места одну деталь. "Колесо" в движении рассыпается на составные части. Повторяю действие на уже развернувшейся дройдеке. Внутри неё что-то щёлкает, и она оседает на пол. Две оставшиеся успевают спрятаться за щиты и открывают огонь по Асажж.
— Сайк! — прикрикивает она, отбивая выстрелы, — какого... — переходит на хаттский, — ты ещё что-то... — она замечает, что я уже закрылся Силой, выдаёт короткую тираду на втором родном языке и, ускорившись, пробегает между дройдеками. Не прекращая огня, они разворачиваются, едва не пристрелив меня, и успешно разносят друг друга.
— Сайк, ты как это сделал? — едва выключив мечи, спрашивает Асажж.
— Помнишь, я говорил про починку комбайнов, — проявляюсь и встаю с пола.
— Сайк! — она подходит ко мне. — Где мы и где комбайны?!
— В сельхозкорпусе, — поясняю. — Там экономили на всём, в том числе — на программах для техники. Вот в один денёк один из них и свихнулся, прямо на поле... — вспоминаю, как взбесившийся механизм едва не отправил меня в Силу, предварительно мелко нашинковав, и рассказываю обо всём происшедшем. И про заключительный фонтан из деталей этого самого комбайна. — А сейчас я заметил похожую деталь в дройдеке и...
— Кажется, боевая подготовка джедаев сильно хромала отсутствием в ней бешенных комбайнов, — шутит Асажж. — Интересно, а чем тебе поможет умение узнавать сорняк?
— А при чём тут джедаи? — удивлённо спрашиваю. — Ты ведь ситх...
— Скорее, тёмный джедай. Меня воспитывал один из Ордена. Тайно, за что и поплатился жизнью... — она вздыхает: — Сайк, это было давно, и вспоминать мне совсем не охота. Лучше пошли, узнаем, есть ли на этом корыте приличный спортзал.
Точка ритма.
В каюту мы вваливаемся одинаково взмыленные, и оба — недовольные. Мной.
— Сайк! — Вентресс почти падает в кресло. — Я тебя обучаю бою, а не синхронному танцу с саблями! У тебя должен быть собственный ритм, а вовсе не мой! Стиль, кстати, тоже...
Я пожимаю плечами и морщусь: ожог от меча на спине тут же напоминает мне, что в бижайшем будущем придётся пользоваться только табуретками и спать исключительно на животе.
— Наклей бактостырь, — мгновенно реагирует на мою гримасу Асажж. — И в следующий раз не ориентируйся на мои эмоции...
— Я просто не успел развернуться, — именно это составляет вторую часть моего недовольства.
— Сайк! Ты же падаван-недоучка! А я... гм... довольно опытный воин... — это называется утешением... — Вот только с обучением у меня, кажется, не получается. Из-за твоей чрезмерной восприимчивости... ничего, дай мне только добраться до собственной цитадели, учебные дроиды из тебя дурь выбьют... — она вздыхает. — Найти бы ещё какого-нибудь одарённого. Или дать тебе послушать энергичную музыку... — вздрагиваю, и мечтательно-блуждающий взгляд Вентресс вдруг прекращает блуждать и прицельно останавливается на моей переносице. Мне становится крайне неуютно. — Та-ак! И почему моё распоряжение до сих пор не выполнено?
— Ну... — пытаюсь жестами объяснить, что на спину бактопластырь не очень удобно приклеивать.
— Сайк! Колхозник ты одарённый! Ты вообще, ситх или где?
Прислушиваюсь к Силе.
— Сюда идёт кто-то испуганный, — делюсь наблюдением. Асажж смотрит на меня так, что я невольно делаю шаг назад.
— И почему я не повесилась ещё на Фасиире? — задаёт она риторический вопрос, и в этот момент носитель страха стучит в дверь каюты.
Открываю и вижу забрака в форме, кажется, капитана корабля, или кого-то близкого к этому. Он входит в каюту и произносит куда-то между нами:
— От лица экипажа я хочу принести извинения за произошедшее... — запинается, — недоразумение. Лейтенант уже понёс заслуженное наказание, а на ваш счёт перечислена сумма, соответствующая моральному ущербу. И позвольте от лица экипажа преподнести вам этот маленький подарок, — забрак достаёт из планшетки плоскую коробку.
— Ваши извинения приняты, — кивает вставшая с кресла Вентресс и Силой притягивает коробку себе.
Он с ужасом смотрит на неё, затем на свои пустые руки и, прикрывая зачем-то горло руками, вылетает из каюты. Провожаю убегающего взглядом, Асажж тем временем открывает коробку. Я перевожу взгляд в её сторону.
— Музыка... — говорит Вентресс, рассматривая висящий прямо перед ней один из шариков. — Прекрасно!
Лично я ничего прекрасного в этом не вижу. Музыку очень любил слушать Матаве: писклявый вой с "рифмой", "ритмом" и словами вроде "Ты меня любил! Потом бросил и забыл!"
— Завтра будет, — "обнадёживает" меня Асажж. — А теперь — снимай рубашку, комбайнёр, и марш в комнату.
Ладони аккуратно разглаживают пластырь по спине, в то время, как Вентресс о чём-то отстранённо думает. Холод кистей не даёт мне расслабиться, как и воспоминание о том, что именно её стараниями этот шрам и был получен.
— Слушай, а что ты чувствовал перед столовкой? — закончив своё дело, Асажж выпрямляется, но не торопится уходить. — Не похоть, это я поняла, но что-то своё, огненное, в тебе тогда было.
— Хотел порвать их на кусочки, — поворачиваюсь на бок. — Ты — моя, я чувствую, а они почти вслух кричали, что хотят тебя.
— Понимаю... — бросает мимолётный взгляд на зеркало и интересуется: — Что же тебя удержало?
— Слабое ощущение, что чувство в чём-то неправильное... что его не должно быть... — обдумываю прошлое. — По-моему, оно было не совсем моё.
— Восприимчивый ты мой... — Асажж присаживается на кровать, протягивает руку и ерошит мои волосы. — Зря, похоже, мы воспользовались пассажирским лайнером. Тебя надо было запихнуть в истребитель и доставить в нём в качестве живого груза. Ну да ладно, что сделано... — она упирается на кровать и переключается на обсуждение. — Да, весёлый коктейль... Первое — ревность. Считается чем-то плохим, но на деле... — чему-то улыбается, — я не против. А вот второе — скорее всего, стыд... — молчит некоторое время и добавляет: — Сайк, стоит стыдиться не сильных чувств, а слабых поступков.
Умолкает. Немного отстраняюсь и любуюсь. Как тогда, над обрывом.
— Малыш... — улыбается ещё раз. — Хотела бы я знать, сколько тебе лет...
Точка прошлого.
"В восьмилетнем возрасте сослан в сельскохозяйственный корпус. Причина — головные боли при медитации и использовании Силы, низкий уровень дисциплины, большая привязчивость..."
Дарт Вейдер отрывается от чтения и смотрит на учителя. Дарт Сидиус жмёт плечами.
— Понятия не имею, мог ли он выучиться при таких условиях, — сказал Палпатин. — Ты, кстати, мог с ним сталкиваться?
— Сейчас, — Император пробегает глазами по тексту. — Нет. Он был на три года старше...
— Почему "был"? — переспрашивает Дарт Сидиус.
— Потому, что свидетели единогласно говорят, что парень ничуть не изменился. Разве что в Силе стал слабее ощущаться.
— Всё интереснее и интереснее...
Точка музыки.
Совершено измученный, я вваливаюсь в каюту, прекращаю цепляться за Силу и закономерно шлёпаюсь на пол.
— Ну, как? — интересуется абсолютно бодрая Вентресс.
— Ду-у хаст ми-ихь... — издаю стон. Слова песни до сих пор не только звучат в ушах, но и стоят перед глазами: исполнитель, мало того, что пел на незнакомом языке, но и додумался сопроводить это визуальным текстом песни. Хотя... сама по себе песня мне понравилась. И, похоже, задачу свою Асажж полностью выполнила: её ритма за музыкой я поймать не смог.
— Их хаб, — усмехается Асажж, кажется, на том же языке.
Во мне тут же пробуждается любопытство.
— Что это было и откуда?
— Есть в неизведанных регионах сектор Нордария, который населяют светловолосые и голубоглазые люди, — улыбнувшись, отвечает Вентресс. — Они называют себя арийцами и говорят на языке, называемом гармениш, — опять улыбается. — Вижу, тебе понравилась. Хочешь, ещё что-нибудь?
— Кроме уютной могилки? — шучу я. — Ну, если это была не единственная песня...
— Пожалуйста, — включается музыка и проявляются заготовки под слова. И Асажж подпевает... не просто подпевает, но и переводит, и с помощью Силы уподобляет свой голос исполнителям:
— Wer zu Lebzeit gut auf Erden
— Кто хорошо себя ведёт
— wird nach dem Tod ein Engel werden
— Сила к себе в Свет заберёт
— den Blick 'gen Himmel fragst du dann
— Будет там ангелом летать
— warum man sie nicht sehen kann
— Вот только их не увидать.
Дальше был женский вокал:
— Erst wenn die Wolken schlafengehn
— Но не увидеть нас пока
— kann man uns am Himmel sehn
— Всё закрывают облака
— wir haben Angst und sind allein
— Здесь очень скучно, и никого нету
— Gott weiss ich will kein Engel sein
— Да пошла Сила с таким своим Светом*, — неожиданно рифмую я. Вентресс как-то странно фыркает, и музыка умолкает. — Извини, случайно вырвалось.
— Но точно в тему, — снова фыркает Асажж. — Ещё послушаем?
Киваю.
* Ramstein. "Engel". Произвол... то есть, "перевод" автора.
