Ломая канон.

Пролог.

Холод и голод.

Пустота, вот что двигает этих странных существ. Желание утолить голод и согреть окоченевшие от смерти тела. Заполнить зияющую пустоту внутри себя, пустоту, занявшую место души. Они могут за мгновения вытянуть из человека душу, но вместо этого они тянут ее понемногу, долгие годы. Растягивая удовольствие для себя они продлевают муки своим жертвам.

Тюрьма, в которую сажают самых опасных преступников, маньяков и убийц, ну и просто неугодных власти. Они же просто стражи, которых государство в полной мере контролирует, ну, официально. Что нужно совершить что бы закон лишил тебя души, сразу или за долгие годы? Нужно быть преступником, убивать, пытать... учиться темным искусствам... мешать чьим-то планам... да много вариантов есть. Хотя, не все умирают тут. Некоторые приходят на пару лет и уходят лишь подразнив стражей кусочками вытянутой души.

Порядок в этом месте царил долгие и долгие века, но на один день он был нарушен. Стражи покинули башню, ставшую адом для всех ее живых обитателей. Преступники подняли мятеж, который был подавлен охранниками из людей, а на следующее утро стражи вернулись и все встало на свои места, будто ничего и не было. События в непреступной крепости так и не стали достоянием общественности и лишь несколько людей знали о произошедшем, но никто даже не догадывался что произошло. Куда уходили стражи? Никто не мог дать ответ на этот вопрос.

Допросить стража? Это даже не смешно. Существо, единственным чувством которого является голод нельзя пытать или допрашивать. Они не чувствуют страха или отчаяния, радости и боли. У них нет разума как такового, да и говорить они не могут. Все на что они способны это... пить чужие души.

Глава 1.

Голодная пустота.

Уже третий день я просыпаюсь в подворотне и снова в луже. На лавках тут не поспишь, первый раз меня чуть в полицейский участок не забрали, еле ноги унес. А лужа... просто тут погода такая что дождь и днем и ночью моросит, а порой и льет как из ведра. Я же был слишком уставшим что бы проснуться от такой мелочи.

Впрочем, есть момент не менее важный чем мое житие на улице. Почему-то я помолодел враз лет этак на пятнадцать, а мне и двадцати пяти раньше не было... в общем, сейчас я выгляжу как я сам в девять лет, а я тогда был... мягко говоря, пухлым избалованным карапузом. В довесок к сему факту стоит добавить что, если верить газетам, сейчас 1970 год. Ну и на закуску, я совсем не в России, точнее, если брать в расчет год, не в СССР, нет, я в Англии! Более того, мне совершенно понятно о чем говорят местные, даже акцента нет, а вот сказать что-либо на русском языке не получается.

В любом случае, это конкретное пробуждение мне очень не понравилось. Проснулся я от того что кто-то грубо схватил меня за плечо.

— Хее... кто тут у нас. — Раздался сиплый голос.

Не знаю как это может звучать, но в этом голосе отчетливо проскальзывало жестокое веселье и мне это очень не нравиться. Одного взгляда хватило что бы понять что дела мои не просто плохи, а совершенно отвратительны. Меня схватил какой-то темноволосый мужик в рваной одежде. Но что гораздо важнее, это его заросший вид, даже не волосы, а шерсть была на всех открытых участках тела, даже на лице. В мое плечо больно впивались нечеловеческие когти, ну а поскольку сей субъект одарил меня своей желтозубой улыбкой, я смог приметить звериные клыки в его пасти. Есть у меня подозрение что это не человек.

— Хи-хи, ты не бойся, мы маленьких деток не обижаем. — Злорадно захихикал кто-то сбоку.

Хех, да этих нелюдей тут несколько, целых пять штук. И все весело скалятся, правда так внушительно, с когтями, клыками и повышенной волосатостью, выглядит только тот, который держит меня.

Совершенно неожиданно для себя я ощутил сосущее чувство чуть выше живота, будто мой желудок начало куда-то тянуть.

— Через неделю полнолуние и уже через пару дней я смогу сделать тебе небольшой подарок. — Заявил этот обезьян.

Когти, клыки, полнолуние? В голове сразу же появились картинки человекоподобных волков, оборотней. Да ну, неужели и правда оборотни? Вдобавок, он сказал о каком-то подарке. Даже если они и едят людей в звериной форме, ребенок слишком мелкий что бы стать сытным обедом. Так что на ум приходят только мысли о том что они хотят превратить и меня в оборотня.

Я не успел даже определиться для себя, хочу ли быть оборотнем или нет, как этот волосатый мужик резко нагнулся ко мне. В нос сразу же ударил мерзкий запах тухлятины, черт, он принципиально зубы не чистит?

Сосущее чувство, о котором я почти забыл на это действие отреагировала как-то слишком бурно. На миг мне показалось что меня вывернуло наизнанку, от чего из горла вырвался хриплый стон.

— Холодно... — Пробормотал один из "оборотней".

— Эй! "Мелкий", что это с тобой? — спросил еще кто-то.

Только "вожак", который держал меня, молчал, он вмиг побледнел, а на его лице отразился страх.

— УХОДИМ БЫСТРЕЕ! — Взревел он, отпихнув меня к стене дома.

Всего мгновение и я снова в одиночестве. Оборотни исчезли, будто их никогда и не было. Можно было бы подумать что мне просто это приснилось, но вот только неприятные ощущения никуда не делись. Это была не совсем боль, скорее очень острое чувство что мне чего-то не хватает и это нужно непременно получить.

Не особо соображая я плелся по подворотне. Воспоминания о следующих нескольких часах шли урывками. Процесс мышления постоянно прерывался требованиями организма "ЖРАТЬ!". Вот только это был не обычный голод и к еде меня даже не тянуло.

Осознал я себя на какой-то детской площадке.

— Что... — Прохрипел я.

Только сейчас понял что чувство пустоты заняла насыщенность. Даже не так, казалось что внутри меня загорелось небольшое солнце, теплой и мягкое от которого импульсами по всему телу исходили волны наслаждения. Что же я сделал?

Достаточно просто осмотреться и увидеть у своих ног человеческое тело. Ребенок не старше двенадцати лет лежал на земле и смотрел в небо остекленевшими глазами. Со всех сторон я ощущал человеческий страх, который "пах" очень вкусно, но я был уже "сыт", а вот этот ребенок почти не ощущался. Если сравнивать с едой, то другие люди для меня сейчас как изысканное блюдо для наевшегося человека, а вот этот ребенок совсем как недоеденный бифштекс. Он был жив, дышал, сердце билось, но он никак и ни на что не реагировал.

Черт, что же я наделал? Нет, я бы вполне смог сделать то же самое с каким ни будь бомжом или преступником, но обычный ребенок...

Зажав рот рукой я бросился куда глаза глядят. Совесть же била по мне мощным молотом, который довольно успешно блокировали приятные ощущения от этого "насыщения". Обматерить себя не получалось, но это не мешало страху гнать меня вперед. Я даже не могу сказать чего именно я так испугался.

На бегу я пару раз менял направление, замечая перед собой людей в форме органов правопорядка, правда заинтересованными в моей персоне они не выглядели.

Более-менее в себя я пришел снова оказавшись в какой-то темной подворотне, когда сытная истома полностью утихла. Не знаю когда мне снова захочется вот так же снова пообедать, но сейчас я вообще не ощущаю чего-то и близко похожего на тот голод. То что я забрал у того ребенка до сих пор было во мне, но оно уже не пылало как солнце, сжигая себя, а тихо тлело, наверное так оно протянет дольше.

Ладно, а сейчас другой вопрос. Что это вообще было? Такое чувство что я выпил душу этого мальчика! В любом случае, если вы думаете что я буду сейчас сокрушаться о том как я смог совершить такой ужасный поступок, то вы не правы. Конечно это не приятно, но все уже произошло и я не в силах что-либо изменить. Я вообще к любой ситуации быстро привыкаю и совесть меня долго не мучает. Так что сейчас меня больше интересует что со мной происходит и что мне это дает, а что и отбирает. Ну выпил я человеческую душу, какой мне с нее прок, что я могу с ней сделать? Может я теперь бессмертный, ну пока души буду кушать? Или это дает мне сверхспособности? Кажется тот оборотень сказал что ему холодно, как раз в тот момент когда я ощутил голод. Просто прекрасно, ценой невыносимых мучений я могу обеспечить противника чувством легкого дискомфорта. Тот волосатый оборотень убежал лишь потому что этот холод ему откуда-то знаком и ассоциируется он у него вовсе не с беззащитными детьми, а с чем-то опасным. Ну, я ведь мог и из него душу вытянуть, так что это действительно было опасно для него, но сейчас-то я просто не смогу ни чью душу съесть, не влезет просто. Это как пихать в себя десятую порцию лапши, когда она уже обратно лезет в приступах рвоты.

Собравшись с мыслями я все же встал и отряхнувшись, вышел из подворотни, зашагав по мостовой. Цели не было, но что-то делать надо. Спать на улице мне надоело. Прямо по дороге я экспериментировал с обнаруженными в себе способностями. Если я ничего особо не делал, то люди шарахались от меня как от чумного, от них начинало веять незамутненным страхом. А если кто-то оказывался слишком близко, то начинал испытывать вообще что-то непонятное, будто у него на глазах родителей пытают, после чего некоторые вообще падали в обморок. И как венец сего безобразия от моих детских ботинок оставались белые следы инея, прохожие откровенно мерзли и этот холод исходил от меня.

Но стоило мне расшевелить выпитую душу паренька, как она начинала сиять будто солнце и все эти неприятные для окружающих меня людей вещи исчезали. Я переставал распространять вокруг себя холод, а люди прекращали шарахаться от меня. Вдобавок, изначально мне казалось что в таком сияющем состоянии душа быстро сгорит, но вопреки этим мыслям она продолжа пылать без каких либо сбоев, совершенно не уменьшаясь в размерах. К тому же поддерживать душу в таком состоянии не требовалось. Самое подходящее сравнение это выключатель. Я просто переключал душу между этими двумя состояниями пылающего солнца и тлеющего осколка.

Что-то мне все эти штучки напоминали, но память все же пасовала. Чувство дежавю не исчезало.

— Мальчик, ты один? Где твои родители? — Прозвучал голос.

От неожиданности я аж подскочил. Не надо было играться с душой ребенка, вот теперь от испуга я случайно переключил ее на тлеющий режим. Полицейский, виноватый лишь в том что хотел помочь мне отступил на шаг. Его зрачки расширились от ужаса, лицо побледнело, а спустя секунду он уже ровно стоять на ногах не мог. Я до сих пор не пойму почему на некоторых людей эта сила действует сильнее чем на других. Полицейский обхватил руками голову и закричал, из глаз начали капать слезы. Пожалуй, это первый раз когда я вижу взрослого человека в таком состоянии.

— НЕТ! КЭТРИН! — Завопил мужчина.

Похоже у него галлюцинации. Интересно, значит мои способности могут заставить человека увидеть что-то неприятное. Похоже я не очень-то и ошибся когда предположил что некоторые чувствуют себя рядом со мной так будто из родителей пытают.

Полицейский совсем скрючился и уткнувшись лбом в мостовую зарыдал. Черт, как всегда любопытство взяло верх над человечностью. Отойдя от мужчины я снова разжег сожранную душу и побежал отсюда подальше. К слову, как-то неудобно называть эту штуку внутри себя душой, буду называть ее ядром, все равно ведь похоже. В любом случае, со всем этим нужно разобраться.

Целый месяц, именно настолько мне хватило той выпитой детской души. Правда большую часть этого времени она быстро тратилась на сдерживание моей силы. Голод вернулся уже через две недели, когда от души осталось меньше половины. С тех пор я все чаще тушил ее и это несколько растянуло распад. Сейчас в ядре остались сущие огрызки, не способные даже сдержать мою силу. Именно поэтому сейчас я нахожусь на каком-то заброшенном заводе.

Вообще, за этот месяц я кое-как устроился. Сперва было тяжело, почти невыносимо. Что бы поесть приходилось воровать еду, а таким способом едва ли можно достать что-то к чему я привык, только объедки, да всякую ерунду с рынка. Пару раз меня ловили за руку, но сила меня выручала. Довольно сложно наказать "дрянного мальчишку" когда перед глазами четко всплывает забытое воспоминание о смерти любимой бабушки или еще что-то в таком духе. Надо отметить что подобная реакция, по-моему мнению, ничто иное как ощущения человека от того что его душу тянет из тела. Даже находясь рядом я неосознанно тяну к себе чужие души. Кажется тут целый механизм, ведь просто так из человека душу не вынешь, она будет сопротивляться, а такое воздействие это сопротивление ослабляет. В общем, так точно не насытишься, но аппетит раздразнить можно.

Спал все это время я в основном во всяких малолюдных местах, но почти всегда на улице. Только недавно я нашел этот полуразрушенный завод и начал тут обустраиваться. Правда перед этим пришлось прогнать нескольких детдомовских мальчишек, но они сюда так и не вернулись. В силу их нелегкой жизни моя сила на них действовала крайне эффективно. Да, ответ на вопрос почему моя сила действует на некоторых сильнее чем на других оказался прост. Чем больше у человека неприятных воспоминаний, чем тяжелее была его жизнь, тем сильнее будет мое воздействие на него. А вот у таких людей каким был я сам в детстве я могу вызвать лишь сильный дискомфорт.

К слову, когда я понял что до следующей вспышки голода осталось немного, началась подготовка. Охх, это была целая эпопея. Не мог же я схватить первого попавшегося ребенка и привести сюда, а с взрослым я вряд ли управлюсь, даже если тот будет рыдать и дрожать. К счастью старый прием "кирпич об голову" помог с этим делом, а вот дотащить сего джентльмена сюда было непросто. Конечно можно говорить что при жизни этот мужчина был не самым порядочным человеком, закоренелый бандитом и вообще нехорошим дядькой. Но это будет несколько лицемерно с моей стороны, так что скажу просто, я взялся за него лишь потому что его вряд ли будет искать полиция. Хотя, помниться того паренька, чью душу я выпел, просто поместили в больницу, откуда он потом исчез. К слову, это несколько настораживает, кто его забрал и зачем, не мог же он сам взять и исчезнуть.

Повертев головой из стороны в сторону, оттряхивая мысли как пепел я всмотрелся в лицо мужчины, лежащего передо мной. Он был без сознания, весь заросший, не как тот оборотень, а как обычный бомж. О том что это не просто бомж говорил тяжеленный кольт, занявший достойное место в небольшой сумке, которую я теперь постоянно ношу с собой. Что бы нормально стрелять из него сил мне не хватит, он не только тяжеленный, но и отдача должна быть мощной, правда если в упор стрелять, может и выйдет. А то как-то не солидно, мои способности по сути не убивают, а души я часто хавать не могу, теперь же я стал еще опаснее! Ура!

Зажечь душу я уже не могу несколько дней, она теперь только в тлеющем виде догорает, а голод начинает доставать. Собственно, почему я сейчас начал действовать, просто есть желание научиться поглощать души сознательно, а не как в прошлый раз, в момент помутнения рассудка. Наверное это выглядит глупо. Сижу уже несколько часов рядом с этим бессознательным телом и прислушиваюсь к ощущениям, и ничего особого не ощущаю, кроме того же голода.