03 июня 31 года. Кагет, Обугленные горы, урано-ирренциевый рудник
— А... без Прожига совсем никак? — робко спросил Фьонн, через плечо Гедимина заглядывая в чертёж. Реакторщик, спохватившись, засунул ежедневник под пластину брони и сердито сощурился — "Рано тебе смотреть чертежи... и где ты, интересно, научился их читать?"
— Никак, — коротко ответил он, в последний раз посмотрел на мониторы — реактор "отдыхал" после учений, и ничего интересного с ним не происходило — и пошёл к выходу. — Я за обсидианом.
— У нас вроде ещё оставалось, — Фьонн, поспешно встав со свёрнутого матраса, пинком отправил его в ближайшую нишу и пошёл за Гедимином. — В контейнере на нижней палубе, рядом с печью. Мы тогда всё туда отнесли...
— Там мало, — отозвался Гедимин, прикидывая про себя, взять на раскопки старое решето или сделать новое из большой ёмкости. — Можно переплавить твои старые "крылья".
Фьонн мигнул и на всякий случай отодвинулся от сармата.
— Это запасные, — буркнул он. — Хорошо, пойдём за обсидианом. Я с тобой. Тут всё равно делать нечего.
Корсен (и большая часть экипажа с ним) ушёл сегодня в лагерь — там устроили горячую купальню. Кажется, это было личное распоряжение адмирала Никэса, и Гедимин, вспомнив об этом, в очередной раз удивился, что для такого дела местным сарматам понадобился адмирал. "В Ураниуме венерианцы как-то без адмиралов справлялись..." — угрюмо думал он, глядя на ряды ветрорезов.
Теперь их снова было видно — конвой, пригнавший на Кагет нагруженные барки, вернулся в Солнечную систему, оборудование и рабочих увезли куда-то в степь. В воротах лагеря выстроилась очередь из фургонов, облепленных охранниками, — даже гибель одного из сарматов не отучила экзоскелетчиков забираться на непрочные крыши и странные конструкции из стальных балок. Из лагеря доносились отрывистые крики — охрана сгоняла приехавших "макак" к баракам, кто-то даже выстрелил из станнера поверх голов — Гедимин видел сверкнувший над оградой разряд.
— Йоргис, ты где? — выяснял по общей связи Фьонн, отставший от рослого Гедимина на пару шагов. — Быстро к корме "Бета"! Мы с Гедимином... Что значит "ещё раз"? Если тебе щелбанов не хватает, так я сам могу их выдать. Ага, в скафандре...
Он раздосадованно фыркнул и отключил коммутатор.
— Нашёл время! Гедимин, мы немного свернём от лагеря, ладно? Там Йоргис, надо его забрать. Вдвоём мы тебя поднимем, а я в одиночку — навряд ли.
Сармат пожал плечами.
Обойдя корабль, он увидел десяток экзоскелетчиков из экипажа "Бета". Один из них стоял, выпрямившись во весь рост, и подозрительно озирался по сторонам, остальные сидели на каменистой земле и за чем-то внимательно следили. Гедимин не видел ничего, кроме их экзоскелетов, пока не подошёл вплотную и не заглянул в круг. Там по расчерченным дорожкам ползли четыре белых "жука" с яркими значками, нарисованными на панцирях. На открытой местности им было неуютно, и по прямой они передвигались медленно, каждую минуту норовя свернуть и спрятаться в чьей-нибудь броне. Один из сарматов следил за "жуками", осторожно выталкивая их обратно на дорожку при попытке побега. Остальные, ни к чему не прикасаясь, внимательно смотрели на разрисованные панцири.
— Йоргис! — крикнул Фьонн. Один из сарматов зашевелился, недовольно оглядываясь на пришельцев.
— Последний забег, — коротко ответил он и отвернулся. "Жук" с красной отметиной на спине дёрнулся в сторону, остановился, наткнувшись на подставленный сарматом палец, и пополз дальше, продвинувшись ещё на три сантиметра. Йоргис качнулся к нему и замер, напряжённо глядя на существо. Фьонн вздохнул.
— Последний, — он щёлкнул пальцем по спине Йоргиса и повернулся к Гедимину. — Видишь, чем они заняты? Сарматы, воины Саргона!
Гедимин пожал плечами.
— Занятие дурацкое, но вроде не опасное.
Двое сарматов, обиженно фыркнув, повернулись к нему, но тут прополз немного вперёд другой "жук", и о Гедимине все забыли.
— Раньше они стреляли по "жукам", — сказал Фьонн. — Так же рисовали на них знаки — часть "мишени", часть "ложные цели"... Полезная тренировка. Теперь им даже "жуков" лень ловить.
Гедимин вспомнил тренировки Линкена и поморщился — тот, хоть и псих с динамитом, не делал мишени из живых существ.
— Ничего полезного. Они же медленные. Вот если бы отстреливали дроны...
Фьонн вздохнул.
— Тренировочные дроны? У нас было немного на корабле. Забрали, когда мы стали рудовозом.
...Йоргис присоединился к ним через четверть часа. Гедимин уже почти забыл, куда собирался, увлёкшись доработкой чертежа, — к нему пришла пара мелких, но полезных идей. "Жуки" доползли до финиша, сарматы после недолгого спора устроили раздачу щелбанов, Йоргис, получив и выдав положенное количество, подошёл к Фьонну.
— И зачем было портить отдых?
— Мы летим за обсидианом, — ответил пилот. — Будешь просеивать.
...Сверху было много чего видно — например, как охранники выстроили привезённых пленных вдоль барака, и лагерный медик в грязно-белом экзоскелете идёт вдоль строя, быстро разделяя его на две неравные шеренги. Кого-то он выдернул за плечо и толкнул от стены; разряд бластера попал человеку в голову, и его череп взорвался, забрызгав всех мелкими кровяными брызгами. Гедимина передёрнуло.
— Комендант предлагал поделиться рабочей силой с адмиралом Никэсом, — на лету рассказывал Йоргису Фьонн. — У него тут много "макак", а рудник один.
"И тот легко заменяется одной сольвентной установкой," — подумал Гедимин, переводя взгляд с предгорий, занятых лагерем, на пустынную равнину. На горизонте виднелся тёмно-серый купол — внешние конструкции "Элары", промышленной базы, переехавшей с орбиты Юпитера на Кагет. Её быстро достраивали; ветер постоянно доносил оттуда шум механизмов и короткие команды бригадиров.
Йоргис дёрнулся, и на долю секунды Гедимину показалось, что сейчас они втроём рухнут прямо на плато.
— Hasu! — потрясённо выдохнул Фьонн. — Они роют нашу осыпь!
Над "языком" раскрошенной пемзы, далеко выдающимся в степь, стоял проходчик. Его рабочая часть глубоко погрузилась в холм. Ему даже бур был не нужен — рыхлое крошево от одной вибрации превращалось в песок и засасывалось внутрь. Из-под брони проходчика торчали две трубы — одна уходила в контейнер, установленный на прицепе, вторая — в сторону, и из неё безостановочно вытекал серый песок. "Язык" древней лавы укоротился на полторы сотни метров, и было ясно, что проходчик "доест" его ещё до темноты.
— Что они тут забыли? — Фьонн потянулся к шлему и, сдвинув пластину на респираторе, заорал:
— Sa-ata!
— Не услышат, — буркнул Гедимин, глядя на широкие траншеи за "огрызком" осыпи. Проходчик рылся тут не первый день, — слои рудоносной пемзы были содраны с плато на пару метров вглубь.
— "Элара", чтоб им пусто было, — Фьонн, прекратив попытки докричаться, разглядывал знаки на механизмах. — Вывезли весь наш обсидиан!
Гедимин смотрел на трубу, уходящую в контейнер. "Как они сортируют камни?" — думал он. "Ладно, песок отсеяли, органику можно отжечь, а минералы?"
— Летим обратно, — сказал хмурый Фьонн после недолгих переговоров с Йоргисом; о чём они говорили, Гедимин прослушал.
— Надо искать другое месторождение, — сказал он. — Зачем обратно?
— Не надо ничего искать, — проворчал расстроенный пилот. — Это был наш обсидиан. Я скажу Корсену, пусть он свяжется с адмиралом Никэсом. Пусть они вернут наши камни!
Летуны развернулись в воздухе и, набирая скорость, потащили Гедимина обратно. Он так оторопел, что даже не сопротивлялся.
Когда Фьонн, волоча за собой Йоргиса, скрылся в шлюзовой камере, Гедимин озадаченно хмыкнул, немного выждал, убедился, что за ним не вернутся, — и пошёл в другую сторону от лагеря, внимательно осматривая ближайшие скалы. "Тут должно быть много обсидиана," — думал он, шаря по сторонам лучом сигма-сканера. "Вот здесь что-то похожее... нет, глубоко. А здесь слишком твёрдая порода..."
К вечеру, не наткнувшись ни на охранников лагеря, ни на солдат Корсена, Гедимин вернулся на корабль с небольшим контейнером, наполненным каплями обсидиана. Ему попалось несколько малых лавовых потоков — возможно, от извержения того же гигантского вулкана; они не смогли стечь на равнину — лава заполнила углубления меж базальтовых уступов и там застыла. Гедимин искрошил в пыль пять, а то и шесть кубометров пемзы пополам с вулканическим стеклом, немного устал и думал, что процесс надо бы оптимизировать.
Едва он вышел на палубу, в наушниках загудело.
— Гедимин? Где ты был? — спросил секунду спустя Фьонн. — Спускайся в трюм!
Он ждал сармата на нижней палубе, там, где принайтовали на хранение контейнер с разобранной печью. У его ног стоял ящик, наполненный мелкими тёмными камешками.
— Надо же, — Гедимин, убедившись, что это действительно обсидиан, уважительно хмыкнул. — Где насобирали?
— Вывезли из "Элары", — ответил Фьонн с широкой ухмылкой. — Комендант Ульф сказал, что поможет с ремонтом "Бета" и даст сырья, сколько нужно. Если мало, мы к нему слетаем.
— Понятно, — Гедимин одобрительно похлопал пилота по плечу и высыпал свой обсидиан в ящик. "Завтра начну плавку. Уран вычищать не нужно, с ним даже лучше."
— А как они отделили обсидиан от шлака? — вспомнил он вопрос, который занимал его днём.
— Отвезли в лагерь и посадили один барак перебирать камни, — ответил Фьонн. — И смотри, как хорошо получилось!
Гедимин вздрогнул. Камни, собранные им на ладонь, скатились обратно в контейнер.
10 июня 31 года. Кагет, Обугленные горы, урано-ирренциевый рудник
Гедимин сидел в реакторном отсеке, прислушиваясь к переговорам по общей связи. Фьонн недавно ушёл к пилотам, и сармат уже слышал его довольный голос из отсека управления:
— Всего полчаса, и мы снова в работе! Мои новые "крылья" рвутся в космос. Пусть нам попадётся побольше "макак", — я покажу им, что умеет "Бет"!
"Вот мартышка," — беззлобно усмехнулся Гедимин. Он смотрел на мониторы, проверяя состояние реактора перед взлётом. Управляющие стержни уже были подняты, установка работала в обычном режиме, — Гедимин предпочитал "прогреть" реактор и стартовать через пару часов после запуска, не выдёргивая стержни в последнюю секунду. Установка "ценила" такое бережное обращение и почти не плевалась нейтронами на взлёте.
— Atza teru! — вспомнил о реакторном отсеке майор Корсен. — Zaa tiikka atta"anu?
— Sa, — отозвался Гедимин. — Долго ещё?
— Полчаса — заканчиваем погрузку, — ответил капитан "Бета". — С реактором проблем нет? Топливо менять нужно?
— Штатная замена пятнадцатого, — напомнил Гедимин. — Хотя я бы обошёлся. Реактор, не задёрганный Прожигами, в перегрузке нуждается реже...
— Да, мы Прожигами не задёрганы, — вздохнул Корсен. — Что там с твоим механизмом? Фьонн только о нём и говорит. Ты переделал наш реактор?
Гедимин покосился на монитор. Показатели остались прежними; изменилась схема активной зоны. Теперь красным были отмечены четыре твэла, ещё четыре — обведены красными кольцами, — вдвое больше задействованных стержней, и, если Гедимин не ошибся в расчётах, удвоенная интенсивность луча на выходе. "И новые линзы из природного обсидиана," — сармат покосился на закрытый шлюз, за которым скрывался реактор. "Если и этого будет мало..."
— Да, есть новшества, — согласился он. — Сможем испытать их в рейсе?
— Подожди, — ответил Корсен. — Этот рейс проведём без новшеств. Когда вернёмся, выберемся в пояс Гермеса. Там будет и время на уворот от лишних порталов, и пространство для манёвров.
— Tza, — отозвался Гедимин. В голосе капитана слышалось явное недоверие. "Ну, хоть не послал меня в ядро Сатурна," — подумал сармат. "Не все одобряют эксперименты. Был бы тут Стивен..."
12 июня 31 года. Феба, кратер Ясона, база атомного космофлота "Мара"
"Бет" стоял на разгрузке в одном из доков "Мары". Гедимин, вынув из реактора топливо и разложив его по контейнерам, вынес их на палубу и теперь стоял рядом, дожидаясь сигнала от Фьонна. Капитан уже связался с топливным цехом "Мары", с минуты на минуту должен был появиться бронированный погрузчик, и "лучевой пилот" ждал его за шлюзом. Гедимину велели не выходить — при первом сигнале от Фьонна ему надлежало уйти в реакторный отсек и оставить контейнеры пилоту и местным техникам.
"Могли бы обойтись без замены," — думал Гедимин, с сожалением глядя на контейнеры с твэлами. При всех доработках, реакторы типа "Феникс" всё-таки не были рассчитаны на пульсирующий режим — он "портил" твэлы в считанные месяцы. "Интересно, на сколько хватит топлива, если не делать из реактора прожигатель. По расчётам — чуть ли не на двадцать лет..."
По отсекам прошёл низкий гудящий звук, непохожий на обычные сигналы тревоги.
— Atzesh saja! — заговорил по общей связи Корсен. — Внимание! Всему экипажу покинуть корабль! Отправляемся на базу для проверки на эа-мутацию!
Гедимин мигнул. "Да, верно же," — подумал он, подавляя неприятную дрожь, и невольно покосился на правую руку, будто эа-клетки, даже на последней стадии трансформации, могли бы протечь сквозь тяжёлый скафандр. "Давно не проверялся..."
Он пошёл к главному шлюзу. Коридор, куда отнесли на хранение отработанное топливо, был не на проходе, далеко в стороне от исхоженных отсеков, и когда Гедимин выбрался из лабиринта, у шлюза остался один Корсен.
— А ты стой, — он протянул к Гедимину руку ладонью вперёд, преграждая ему путь. — Тебя в списках нет.
Сармат мигнул.
— И что теперь? А если я — носитель эа-вируса?
Рука Корсена дрогнула.
— Хм-м... Надеюсь, нет, — пробормотал он, разглядывая скафандр — видимо, и ему казалось, что эа-клетки могут вытечь из брони. — Зайди в медотсек, как вернёмся.
Он ушёл. Гедимин постоял немного у закрытого шлюза и, пожав плечами, пошёл к реакторному отсеку. Если экипаж уходил на проверку, все мероприятия отменялись, и ждать погрузчика со свежим топливом не стоило — по крайней мере, пока вернувшийся капитан не даст топливному цеху сигнал, что можно ехать.
... — В Цкау эпидемия, — сообщил, вернувшись, мрачный и притихший Фьонн. — А тебя проверили?
— Ещё не мутант, — отозвался Гедимин, невольно прикасаясь к запястью, на котором час назад висел кровесборник. Боль от прокола была мизерной; куда неприятнее были долгие минуты неопределённости. Впервые сармат ждал у медотсека, пока не узнал результат анализа, — хотя об эпидемии в Цкау он не знал, какая-то смутная тревога наполняла атмосферу.
— Все на корабле здоровы, — сказал Фьонн. — Там привезли топливо. Помочь тебе с загрузкой?
