Страница произведения
Войти
Зарегистрироваться
Страница произведения
Убрать выделение изменений

Гоша


Жанр:
Оккультизм
Опубликован:
07.03.2018 — 04.06.2019
Читателей:
5
Аннотация:
Сантехнические заметки
 
↓ Содержание ↓
 
 
 

Гоша


1. Про соус

Семеныча в Крепости любили. Не боготворили, нет, этим правом всеобщего поклонения пользовался лишь сам Господин Инквизитор. Но вот любить от всего сердца — это да. Этого не отнимешь. Да и трудно не любить человека, который буквально из говна и палок мог собрать любую конструкцию, которая потом это самое спускала по трубам, собирала в отстойнике, утилизировала и делала жизнь лучше и чище. А если еще вспомнить, что водоснабжение и кое-где даже электрика так же висели на Семеныче — то можно не задаваться глупыми вопросами, почему у него никогда не переводился магарыч, а застать его на рабочем месте было из разряда фантастики.

Но так как официальные помещения и жилье оружейников всегда Семенычем обслуживались по графику и без нареканий, то и на мелкие шалости начальство смотрело снисходительно. Даже кое-где глаза закрывало в нужный момент. И голос не повышало в случае редких, но эпических залетов. А вот Семеныч...

— Ну не могу я с ним работать! Он же на жабу походит! — дребезжали от могучего баса сантехника мутные стекла. — И по-русски почти не балакает, а я их диалектов не понимаю!

— Ты просил помощника, я тебе его добыл. Знаешь, как трудно было штаты выбить? Даже Сам! — палец сидевшего за столом эльфа изобразил в воздухе крест, намекая на высшее руководство анклава. — Даже Он подвинул часть своих людей и подписал тебе напарника. Потому что народонаселение растет, а специалистов у нас мало.

— Но ведь он и не специалист, — начал фразу специалист по жизненным коммуникациям и закончил ее более сложной конструкцией. Может быть говорить связно и высоким штилем на местных диалектах Семеныч и не мог, но вот ругался уже виртуозно. Даже орки признавали, что так загнуть и приплести всех ближних и дальних родственников в Крепости может только повелитель дерьма и водопровода.

— Короче, я тебе кадры организовал. Просит он в пять раз меньше, чем наши лоботрясы из мастерских. Два дня ты с ним уже отработал, даже где-то умудрился им сортир прочистить. Так что — считай, сработались. Или — о шабашках на будущий месяц можешь забыть.

Выбравшись в коридор, пузатый дядька в штопанном и латанном буро-синем комбинезоне мрачно посмотрел на напарника и задумался о тяготах жизни. Зеленое ушастое недоразумение тихо сидело на лавке, дожевывая добытую у секретаря печенюшку. Хоть гоблину и было далеко за сотню тяжело прожитых лет, но несчастный вид неожиданно растопил ледяное сердце Марии Ивановны, и она начала подкармливать коротышку добытыми на кухне сластями. То ли материнский инстинкт взыграл, то ли оценила, что в первый же день совместной работы бойцы вантуза и разводного ключа доделали ей горячую воду в ванной, повысив статус неохватного в талии секретаря до заоблачных высот в рейтинге состоятельных невест с личной жилплощадью.

— Семеныч! Тебя из дому зовут, возьми трубку!

Телефон — это одно из достижений, которое аборигены с радостью позаимствовали у редких "впопуданцев" из других миров. Всякие прочие глупости мало заинтересовали, в магическом мире диковин хватало. А вот говорящие коробки, по которым можно было пообщаться с сидевшими на другом конце обжитого мира друзьями пришлись ко двору. Сначала знать, а потом и просто важные люди, и бесконечные конторы обзавелись новинкой. Тем более, что бюрократизму и чиновничьим играм местные могли поучить кого угодно.

Вздрогнув, Семеныч легкой рысью доскакал до стойки и схватил тяжелую деревянную рукоять вычурной переговорной трубки. Сподобился же провалиться всем семейством, включая тещу, вот теперь и мучайся. Но у сантехника сегодня были свои резоны. Особенные.

С замиранием сердца он спросил, ожидая услышать слезы супруги:

— Аллйё?

— Сашенька! — зашелестел в ухо далекий бархатный голос. — Ты не мог бы у своего подчиненного рецептик узнать? Ну очень уж необычный соус получился, я и не заметила, как всю бутылочку использовала за утро и обед. Такая жалость, ни капли не осталось!

— Рецепт? — поперхнулся мужчина, буравя тяжелым взглядом замершего в отдалении гоблина. — Не уверен, что скажет. Это у него клановое, могут шкуру спустить. Но я попрошу, чтобы он побольше приготовил... Заказывать?

— Разумеется! Тебе не предлагаю, у тебя язву не так давно залечили, тебе острое нельзя. А я бы еще бутылочку-другую прикупила.

— Постараюсь, — осторожно положив трубку на место, Семеныч задумчиво почесал небритый подбородок, махнул на прощание секретарше и двинулся на выход.

Уже на крыльце он поймал за шиворот пытавшегося прошмыгнуть мимо зеленорожего напарника и тихо прошипел в обвисшее от страха ухо:

— Ты говорил, эта штука надежнее крысиного яда! Так ведь?

— Так, Семеныча! Так! У нас варгов травить! Хорошо травить!

— Варгов? Это такие большие, зубастые, мохнатые? Корову за раз сжирают?

— Они, Семеныча!

— Варгов... Похоже, моя теща покруче варга будет... Короче, я тебя на месяц беру с испытательным сроком. Принесешь завтра еще два пузырька, очень ей понравилось... И если не облажаешься, то стану учить, как правильно за хозяйством присматривать... А если где из-за тебя неприятности поймаем, то по загривку, без вопросов.

Гоблин тут же закивал морщинистой головой. Рассказывали, что рука у Семеныча тяжелая. После нескольких инцидентов с ним не связывались даже вышибалы в ближайших кабаках. Потому как получив самую убойную плюху сантехник всегда вставал. А вот после его ответа редко кто мог подняться самостоятельно. Ну а для особо непонятливых он мог устроить засор. После чего провонявший сточными водами идиот прибегал мириться и договариваться об отступных. Сам же мастер тайных трубопроводных путей шел и думал, что затянувшаяся после переезда в новый мир холодная война с тещей неожиданно закончилась. Сашенькой она его называла в последний раз лишь когда получила японское биде в новый санузел после ремонта. Так что похоже, что жизнь снова налаживается. А ради этого можно и жабу зеленоухую рядом потерпеть. Пусть сначала ключи подает, а дальше будет видно...

2. Настоящие боевые пи...

Неделя испытательного срока прошла на удивление быстро, и гоблин Гоша влился в мощные сантехнические ряды уже на постоянной основе. Теперь он с полным правом носил честно спертый на складах комбинезон на широких лямках и уже уверенно подавал боссу нужные

инструменты. Самое забавное, что различия в этих 'хренотень левая, заковырка правая' усвоил мгновенно. С остальным русским языком еще были сложности, но Семеныч терпеливо обучал подшефного нужным конструкциям. Потому как мастер и без правильного словарного запаса — это нонсенс.

Сейчас оба водопроводных и канализационных гения стояли рядом с огромным фаянсовым монстром и задумчиво разглядывали бурую жижу внутри.

— Ну вот как эти пи... (тут Гоша вздрогнул) снова очко забили?

— Семеныч... Господин Инквизитор не любит, когда его гвардию так называют.

— А как их еще называть? Каждую неделю одно и то же. И все почему? Потому что какой-то идиот посчитал, что надо закалять гвардейское тело со всех сторон. И там, где нормальные обыватели используют туалетную бумагу или ее заменитель, эти пи... (Гоша снова вздрогнул) повадились использовать наждачку. А она, между прочим, практически не растворяется. Вот так подотрутся разок-другой и все, где-то чуть ниже в стояке это комком и застревает.

— Можно пробить, — предложил выученное и полюбившееся средство гоблин. Он с огромным удовольствием использовал разного рода прутья, ломы и коловороты для решения подобного рода проблем.

— Туда даже тросом не доберешься. Я в прошлом месяце в подвале трубы разбирал из-за этих... Да не дергайся ты, меня до икоты доведешь...

Семеныч с удивлением посмотрел на толовую шашку, которая буквально по волшебству возникла на зеленой ладони.

— Тросом не пробить. А этим?.. Мы дома глину так из колодцев вышибаем...

— Глину? А ведь это идея...

Возникший за спиной гвардейский сотник был груб и без зачатков приличных манер. Совершенно. Он даже не стал слушать про сложности технологического процесса и проблемы, которые пытались решить сантехники, а буквально за шкирку выставил их на улицу. Потому как ему приспичило срочно подумать о судьбах мира. При этом в левой руке он как раз сжимал целую кипу наждачной бумаги.

Закончив высказывать свое отношение к столь грубому поведению, Семеныч уставился на пустые ладони напарника и осторожно поинтересовался:

— А штука твоя где?

— Там, — радостно улыбнулся Гоша, но продолжить не успел.

Взрыв вынес сотника прямо сквозь стену верхом на унитазе, переделав крохотное смотровое окошечко в прекрасную обзорную дыру размерами три на три метра.

Помахав отбывшему в дальние края гвардейцу, Семеныч гордо объявил набежавшей охране:

— А ведь я ошибался. Это не жалкие слабаки и рохли. Нет, это настоящие боевые пи!.. Вон как бодро проблемы решают... Да, если еще затор будет, мы снова в гости зайдем.

Уже вечером на стене казармы висел приказ, в котором за использование наждачной бумаги и прочих нештатных средств для закаливания задницы Господином Инквизитором была обещана дыба и прочие экстремальные развлечения. А также было приказано заменить трубы в туалете на другие, с большим диаметром и надежными толстыми стенками. Чтобы не пришлось в следующий раз отвлекать гвардию на вычерпывания разной дряни из залитых подвалов.

3. Отчет

— Отчет писать? — на Семеныча было страшно смотреть.

Из всех кар мира именно работа с бумагами хуже всего давалась гению ватерклозетов. Одно дело — две трубы вместе слепить и обмоткой профиксировать. И совсем другое — разные заумные канцеляризмы в кучу сгребать.

Но местные руководящие кадры бумагу любили, ценили и всячески обкладывали любое дело инструкциями, пояснениями, руководящими письмами и прочим бумажным мусором. Без которого лишь разрешали затор в туалете срочно ликвидировать. Но и то — с последующим отчетом в конце месяца.

— А что такое? — заинтересовался Гоша, который только что дожевал очередную печенюшку. Насколько мастер успел услышать обрывки разговора зеленого вредителя с секретаршей, гоблин спер где-то у гвардейцев Инквизитора позолоченные ручки для умывальника и уже присобачил в ванной своей благодетельницы. Учитывая, что с Марьей Ивановной вряд ли кто из гвардейских остолопов будет связываться, то ручки теперь из казармы канули безвозвратно.

— Это бумага, которую надо руководству составить, — вздохнул Семеныч, помахав пустым листом перед рожей любопытного гоблина.

— Бумага?

— Ага. Сколько сделано за неделю. Сколько не сделано. О чем мечталось и что не сложилось...

Тут стенания начальника канализационной службы перекрыл бас секретаря:

— Жалобщик ты наш, иди премию получать. Твоему зеленому я уже выдала, твоя очередь. Совсем забегался, последним из отдела за деньгами заходишь.

Когда подобревший к жизни Семеныч вернулся, Гоша уже заканчивал выводить завитушки.

— Это ты чего?

— Бумагу тебе делаю, — ответила хитрая рожа, ставя точку. — Можешь отдавать.

— Отчет? Да над ним неделю сидеть надо! — возмутился здоровяк, сердито сгребая листочек. Потом начал читать на удивление округлые и ровные строки, шевеля губами. Закончив чтение, поскреб загривок и начал по новой. На пятой попытке покосился на довольного жизнью помощника и уточнил: — Это где так наловчился? Все слова вроде понятные, а смысла — не найдешь! Как раз, как босс любит. Чтобы мозга за мозгу зашла и там в муках скончалась. И ведь почти без ошибок.

Гоша важно надулся, расправляя складки многократно латанного комбинезона:

— Умник у нас был. Попал как-то. Вождей жизни учил, слова складывал. Я успел нахвататься, пока он жив был.

— Лихоманка сгубила, что ли? Куда умник-то подевался?

— Сожрали...

Семеныч вздрогнул:

— Это за что? Голодали?

— Вот еще, — обиделся за родственников гоблин. — Мы все же не дикие людоеды, вполне цивилизованные граждане. Просто вожди решили, что если он там слова сплетает, то через месяц-другой их место может занять. Вот от греха подальше и сварили... Костлявый попался, но слова складывать умел, не отнимешь... По-се-ль-я-гинь... Мудрый человек, всякое разное знал и сказки рассказывал. Жаль, недолго...

— Так, давай мы твою бумажку в деле проверим. Может и нам поможет...

Через пять минут в распахнутую дверь высунулась довольная физиономия эльфа:

— Семеныч! Вот можешь ведь, когда хочешь! Можешь! Главное, настроение правильное создать... Так, теперь отчет будешь писать каждый месяц после того, как премию получишь. И чтобы — не хуже!

Выкатившись на крыльцо Гоша посмотрел на огромную коробку со сластями, которую ему выменял начальник у секретаря:

— И всего лишь бумажку написать? Эх, почему отчет не каждый день надо сдавать?..

4. День гендерных отличий

Поправив последнюю трубу Семеныч задумчиво отошел в сторону и полюбовался получившимся натюрмортом. Дремавший до этого Гоша выбрался из сваленных в углу подушек и одеял, встал рядом и замер. Похоже, зеленый гоблин с трудом пытался угадать, что за странную штуку собрал мастер и куда ее можно применить. Сдавшись в короткой игре в угадайку осторожно поинтересовался?

— Это что? Какой-то ну очень большой затор пробивать, да?

— Дурак ты, помощник, и шутки у тебя... Хотя, откуда тебе знать. Ты же местный, не из попаданцев.

— Я не местный, — обиделся Гоша, вернувшись в устроенное в углу гнездо. Как оказалось, все заработанные деньги лопоухое создание тратило на поддержание бесконечной орды родственников, поэтому с удовольствием устроилось на проживание на складе, где сантехники хранили свое барахло. Попутно еще Гоша договорился с секретарем и теперь получал за ночевку четверть ставки сторожа. Сплошная экономия скудного крепостного бюджета. — Мы с пустошей, а это три месяца конным ехать, а то и больше.

— Ну, все равно, не из победившего социализма. А у нас там — праздники. Разные. И это — один из них.

Заинтересовавшись всерьез, гоблин вернулся, еще раз обошел вокруг чугунного творения, потрогал пальцем места склейки и задумался уже надолго.

Праздники гоблин любил. Может быть, ничего в них не понимал и не знал, что именно отмечают, но сам факт бесплатных сабантуев и халявных плюшек в голове у него отложился намертво. А уж ярко-оранжевый жилет, полученный на двадцать третье февраля по местному календарю, вовсе привел его в экстаз. И на вопросы, где же именно он служил, Гоша демонстрировал шикарную царапину на пузе, полученную в глубинах канализации, затем закатывал глаза и важно молчал. Типа — это вы в тылах груши околачиваете, а вот я...

— Так зачем это?

— Это букет. На восьмое марта.

— Букет? — с Гоши можно было рисовать картину 'ошарашенный гоблин'. — Эта гора чугунных труб и задвижек — БУКЕТ?!

— А то... Мало ты что в гендерных праздниках понимаешь. Нашим женщинам в этот день надо дарить цветы. Ну, собранные в такие красивые штуки. Букет называется.

— Генд... Не, не понимаю.

— Я и говорю, не жил ты во времена парткомов и прочих разнорядок. И вообще, некогда мне. Лучше телегу тащи. Обещал боссу, что коллектив порадую, пора отчитываться.

Домашних Семеныч еще с утра поздравил. Даже побрился по такому значимому поводу. И цветы лучшие с клумбы перед собором втихую ободрал для семьи. Так что оставалось лишь коллектив порадовать. Тем более, что там больше половины женского пола, начиная от эльфиек и заканчивая орчихами. Вот и соорудил из найденных на складе труб подарок.

— Гендерные праздники, они такие. Сложные. Забыть нельзя. И не поздравить — тоже. Обида на весь год, а то и больше.

— А цветы любые подойдут? Или можно местные набрать?

— Какие хочешь. Главное, чтобы красиво было.

Видимо, Гоша не поверил про чугунную красоту, но спорить не стал. Приволок телегу и вскоре гремящее железом творение предстало перед глазами общественности.

Конечно, Семеныча простили. Потому что — от чистого сердца. И ведь сделал, как умеет. Даже лучше, потому что трубную каракатицу потом разодрать на куски не смогли даже совместными усилиями. Так и оставили футуристическим монстром пугать гостей канализационного департамента перед входом.

А вот Гоша просто поразил в самое сердце. Как он успел за полчаса добыть свои подарки — это неизвестно. Но каждая из женщин отдела получила свой крохотный кактус в коробочке. А потом Гоша что-то шептал колючему шарику и на нем начинал сиять всеми красками яркий цветок, распустившийся прямо поверх острых иголочек. И цвели эти кактусы круглый год, раскрываясь и встречая своих хозяек каждое утро, провожая и закрываясь вечером.

Потому что если что-то дарят от всего сердца, то это будет радовать и завтра, и послезавтра. Даже если это маленький кактус, а не огромная коробка, забитая розами...

С праздником!

5. Классическое

Испуганное лицо секретаря подействовало на Семеныча лучше крепкой утренней чашки кофе. Чтобы напугать самого смелого и невозмутимого члена спитого и закаленного в битвах ЖКХ коллектива — это надо было... Семеныч даже не мог представить, что должно было случиться, чтобы подобное произошло.

— Тебя Сам ждет. Немедленно... — Причем "Сам" было выделено таким образом, что стало понятно, что речь идет вовсе не о прямом руководстве.

Нет, Крепость как таковая имела даже короля. Которого любили, ценили и старались лишний раз ему на глаза не попадаться. Потому как все же какие-то мутные средние века на дворе, феодализм, разгул культа единственной богопомазанной личности и прочие атрибуты. Правда, на памяти того же Семеныча венценосцев хоронили уже дважды, а старожилы, умудрившиеся давным-давно провалиться в местный клубок отражения всех возможных миров, пьянствовали на поминках уже раз десять, если не больше.

А вот Господин Инквизитор — это был тот самый столп правопорядка, о котором даже если и говорили, то исключительно шепотом и с придыханием. Потому что бывшему братку, влетевшему на эту должность, было плевать на чинопочитание, зато порядок он наводил так, как привык. И с ересью боролся настолько жестко, что соседи сначала обзавидовались, а потом стали своих колдунов и всяческих проходимцев прятать подальше. Потому как местных искоренили буквально за пару месяцев, истратив на это запасы дров на зиму и все масло, которое готовили для отражения возможной атаки на столицу. Идиотов штурмовать столь ярых поборников веры и законов тут же среди соседей поубавилось. Дрова и масло докупили. Но Инквизитора и его гвардию теперь считали куда более значимой фигурой, чем периодически терявших голову монархов.

И вот — Сам желает видеть...

Гвардейцы препроводили Семеныча в подвалы вежливо, но без лишних реверансов. За спиной хлопнула дверь, в уши пахнуло спертым воздухом с вонью горелого мяса. В центре зала на дыбе болтался бедолага помощник. Рядом стоял Господин Инквизитор, мрачно разглядывая еле живого гоблина. Повернувшись на скрип, здоровенный мужичина в белоснежном плаще довольно осклабился и спросил, качнув звуковой волной замершего у порога сантехника:

— Вот скажи, он у тебя один идиот или вы оба соревнуетесь, кто больший приз возьмет?

— Э.. — Семеныч как-то не мог даже сообразить о чем именно идет речь. Вроде в этом месяце ни с самим Господином Инквизитором, ни с его гвардией не пересекались. Мало того, Гоша даже умудрился где-то добыть отличного самогона и ходил вечерами в гости к одному из десятников, дегустировать пойло и общаться за жизнь. Но возвращался обратно с пустыми руками, не трогая чужую сантехнику.

— Что "Э"?! — взъярился повелитель костров и дыбы. — Ты знаешь, что твой обормот распевает после первого ковшика кислятины, которую они жрут в казарме? Вот, мне даже записали!

Развернув мелко исписанный листок, Инквизитор начал пафосно читать, играя голосом, как привык с соборной кафедры:

— "Милая девочка, со мной не шути... Если окажется, что мы заодно..." Не, ты слышал? Не шути!.. Я захожу в казарму, а там пятьдесят здоровых лбов добыли где-то гитары, сидят рядком, выводят после выпитого литра на нос и в соплях и слезах выводят... Вы что, ошалели с зеленой твоей лягушкой на пару?! Как они после этого ересь выводить будут? Как деревни жечь станут? Какие они к дьяволу гвардейцы инквизиции после этого? А?!

Висевший в цепях гоблин попытался открыть рот в свою защиту:

— Так ведь это классика! Сурганова, один из...

— Классика?! — Семеныча воплем смело в угол. — Эти обалдуи "Аве Мария" выучить не могут, а твои песни распевают уже каждый вечер! Я тебя за эту классику анафеме предам, коротышка ты пучеглазая!

Понимая, что еще чуть-чуть и он останется без помощника, сантехник не распутывая собранные в узел руки-ноги подал голос:

— А Шнур подойдет? Вроде бы разрешали в начале года и даже что-то хор пел на Рождество из его репертуара...

— Уже приелось, — отмахнулся Господин Инквизитор, выбирая на столе топор потяжелее.

— Так буквально на днях обормот из чужой столицы провалился, привез разного. Мы успели даже переписать.

— Новенький? А почему я не знаю? — топор с грохотом улетел к другим пыточным инструментам. — И что, есть что-то стоящее?

— Ага. Очень бодрое и вполне для поднятия духа гвардии. У нас даже на кассету записать успели, можем поделиться...

Вечером вся кодла в белоснежных плащах под предводительством Самого размахивая факелами умотала в гости к соседям, распевая "А на ...ж еще нам наш вояж!"

Помахав им из окна платочком, Семеныч посмотрел на замотанного в бинты любителя классики и вздохнул:

— Слушай, ценитель возвышенного. Я понимаю, что рано или поздно каждый в Крепости знакомится с инквизицией. Работа у них такая, руку на пульсе жизни держать, вопросы разные задавать. Ну и направлять в правильную сторону, если кто с башкой не дружит. Но ты бы завязывал с такими экстремальными встречами. А то ведь не каждый день к нам новинки от Шнура попадают.

6. Бл..

— Вот. Достал.

Гоша был несказанно горд собой. Он стоял рядом с добычей и просто светился от счастья.

Семеныч же раздумывал, насколько буквально окружающее мироздание умудряется изображать зебру. И самое паршивое, что наиболее активное участие в этом принимал именно помощник. Дня не проходило, чтобы что-нибудь эдакое не отчебучил. И за одни выходки неожиданно выписывали премию или выдавали устное 'Спасибо', за другие оформляли залет. И понять, где именно ты огребешь в очередной раз было просто невозможно. То ли поймают идиота на очередном улучшение трубопровода без спроса, после которого все фрейлины будут сидеть сутки без горячей воды. То ли успешно первым разграбит свалившийся в очередную межмировую дыру контейнер и теперь весь отдел греет задницы на теплых ватерклозетах с ароматизированной пшикалкой для подмывания. Но в любом случае, грустно уже не было.

— Что. Достал.

Семеныч демонстрировал чудеса самообладания.

— Чудо-юдо достал! Горшок чистил и достал! — Гоша даже начал подпрыгивать от удовольствия. Смотри, начальник, я не жаба зеленая, я вполне себе полезный член коллектива. Вон какую штуку из канализации добыл!

— Слушай, ушастое недоразумение. Не напомнишь мне, какое слово ты выучил самым первым?

Зеленый помощник стушевался.

— Так какое?..

Не выдержав затянувшуюся звенящую паузу, Гоша все же выдавил из себя, теряя остатки радости:

— Бл..

— Именно! То самое слово, которое объединяет в себе всю мудрость мастеров вантуза и разводного ключа... Давно с Господином Инквизитором не встречался?

Гоблин попытался спрятаться за находку. С инквизицией в целом и ее руководством в частности он встречаться категорически больше не хотел. Одного раза вполне хватило.

— Объясняю. Закон местный гласит, что сюда провалиться из другого мира можно. Обратно вернуться нельзя. Это — закон. За нарушение которого карают беспощадно. Чтобы никакие идиоты не пытались удрать обратно и рассказать, как тут хорошо живется. Понятно?

Гоша кивнул.

— И все бы хорошо, но практика показывает, что есть исключение. Это всякие дайверы и водолазы. Как-то они умудряются унырнуть обратно, если спровадить их почти сразу после прибытия... Но любого, кто про это скажет вслух, ждут неприятности похуже дыбы. И тех, кто водоплавающих находит, тоже неплохо прессуют. Чтобы свидетелей было поменьше.

— Бл.. — зеленый осознал всю глубину проблемы. Или тяжесть, если оценивать вес находки.

Семеныч посмотрел на замершего перед ним водолаза и задумался. Чужак был весь опутан шлангами и не мог толком пошевелиться. Но за запотевшим окном было видно, как неизвестный попаданец выражает свое неудовольствие встречей и задержкой в освобождении от резиновых оков. Но это были его проблемы. А вот свои проблемы сантехник увеличивать без крайней нужды не хотел. Поэтому вздохнул, посмотрел на почти стершиеся отметки 'ВМФ, порт припи...' и объявил решение:

— Знаешь, что-то с памятью моей стало. Поэтому...

Подцепив чужака, Семеныч аккуратно примерился и сбросил его обратно в безразмерную туалетную дыру. Все же спасибо троллям из городской стражи, для них отхожее место по размерам сделали вполне удачным. Конечно, сдуру можно не только водолаза вытащить ненароком, но зато и обратно вернуть — дело одной секунды.

Отряхнув руки, сантехник назидательно поднял вверх указательный палец:

— Так вот, я ничего не видел. И ты не видел... Через пять минут еще раз затор проверишь. По моему опыту, обычно после такого как раз все неприятности в трубах и исчезают. Наверное, вместе с инородными телами обратно в чужой мир выносит... Понял? Не видел. Не слышал. Ничего не доставал...

С трудом отвинтив болты, водолаз стянул с головы тяжелый шлем и посмотрел вокруг. После бесконечного полета по черному туннелю его вынесло подальше от странных рож: одной испито-красной, другой зеленой. А ведь было подумал, что от гипоксии уже мерещится.

Вокруг летали красные бабочки, фиолетовая трава подходила прямо к краю озера, из которого вынырнул чужак. Сидевшая на камне оранжевая десятилапая лягушка недовольно крякнула и нырнула в молочно-белую воду. Посмотрев на висевшие над головой две огромные луны, водолаз смог выдавить из себя лишь одно:

— Бл..

7. Дикобраз

С Господином Инквизитором пришлось встретиться еще раз. Правда, после этой встречи оба работника трубопроводного сектора дали подписку о неразглашении, но — кроме них и без того болтливых набралось, так что записано почти со слов реально участвовавших.

Дело в том, что его Святейшество приволок с собой недоеденную грушу, когда провалился с разборок между серьезными людьми в местные реалии. Грушу дожевал, а косточки выплюнул рядом с дорожкой, где оказался. И там выросло дерево. Выросло и заплодоносило. Хотя, земля в местных краях была более чем плодородная, но случай объявили знаком свыше и периодически стража убирала упавшие плоды, чтобы потом получить из них отличную настойку. Самогон варили и до появления первых попаданцев, но с их присутствием количество выгоняемого продукта и его разнообразие существенно увеличились. Хотя, это уже мы уходим в сторону. Итак, груши.

Оказалось, что груши нравились не только Инквизитору. В чем он убедился, когда проходил по дорожке и пнул подвернувшийся под ноги комок. Дело было вечером, освещение в замке не везде работало как следует. И улетевший в кусты дикобраз сильно обиделся. За то, что оторвали его от ужина. И за то, что сделали это столь злобным способом. В вопросах веры зверь был подкован слабо, поэтому в отместку вогнал в святейшую задницу штук двести игл. Можно сказать — ответ был почти равнозначным.

Семеныч в этот вечер решил расслабиться после тяжелого дня. С утра пришлось побегать по беспокойному хозяйству, а недавно прошедшие ливни выявили кучу мелких и крупных проблем по всей округе. Где-то стоки забились. Где-то наоборот, обвалились. Кто-то плавал в куче принесенных водой отходов, а кто-то пытался найти удравший вместе с бурным потоком навоз. Одним словом, к вечеру сантехник с помощником устали как собаки и решили расслабиться. Гоблин ушел спать на склад, где обитал. А Семеныч решил принять на грудь положенные поллитра, чтобы потом медленно и благодушно добраться домой. Но дальше первой рюмки процесс не пошел.

Ввалившийся в кабак начальник отдела слабо походил на вальяжного эльфа — повелителя вечных труженников. Быстро протиснувшись сквозь толпу, он жарко задышал в ухо замершему подчиненному:

— Помнишь месяц назад ты руки обжег, когда котел у демонологов ремонтировал? Помнишь?

— Было такое, — согласился Семеныч, раздумывая, успеет ли он налить вторую рюмку или вечер испорчен окончательно.

— Тебе потом зеленый твой мазь давал, чтобы зажило быстрее? Я еще банку про запас в отдел приказал принести.

— Банку? — уставший от тягот жизни сантехник закручинился. — Такую с крышечкой... Тугой такой...

— Да, да, такую... Где она? Я все столы обыскал — не нашел.

— Ну да. Банка... Так нет ее...

Эльф медленно взял за шкирку дородного мужчину и выдернул из-за стола как перышко:

— И?! Куда подевалась?!

— А сюда и унес, в кабак. Премию семья из карманов выгребла, а надо было чуть после выходных поправиться. Вот и сменял... Да Гоша еще сделает, завтра же и сделает!

— Какое завтра! Надо сейчас! — заорал начальник отдела, бросив обмякшего Семеныча обратно и серой ушастой молнией метнувшись к хозяину кабака на кухню.

Из-за слабо прикрытой двери донеслись неразборчивые вопли, среди которых отдельными кусками вылетало:

— Сотня? Золотом? А в рыло?.. Чье рыло?.. Да я!.. А на дыбу?! Где ты видел?.. Да...

Похоже, полезная мазь пользовалась и здесь заслуженным успехом. Хотя, чему удивляться. Кухня ведь это плиты горячие под боком, кастрюли. Чуть зазевался — и готово, можно звать лекаря.

Наконец взъерошенный эльф выбрался обратно, сжимая в руках заветную банку. Поманив Семеныча за собой, босс рванул к выходу. Вздохнув, сантехник аккуратно запечатал горлышко открытой бутылки, сунул в карман ее вместе со стопкой и убедившись, что взбешенный кабачник не успеет пробиться через толпу, крикнул погромче:

— На его счет запиши! А мазь я тебе на неделе принесу! Чесно-чесно!

Господин Инквизитор лежал на постели, демонстрируя миру красную филейную часть. Вызванный срочно местный доктор аккуратно замотал пятую точку пропитанными целебным бальзамом простынями и отбыл домой. Рядом с повелителем очистительного огня выстроились шеренгой начальник коммунальной службы, пара его пустоголовых подчиненных и вся командная верхушка гвардии. Чуть спустивший пар его Святейшество мрачно поинтересовался:

— Нашли иуду, что меня так отделала?

— Да! Вот!

Сотник вывалил из прикрытого крышкой ведра пойманного дикобраза прямо на пол. Недоуменно пучивший до этого глаза гоблин оживился:

— О! Ершик!

И пока Господин Инквизитор с воплями прятался от проклятого зверя за кроватью, а остальные метались в суматохе вокруг, Гоша ловко подхватил копье у ближайшего охранника и наколол колючего бедолагу, превратив оружие в сантехнический инструмент.

— А чего? На конюшне вчера поилка забилась, никак продрать не получается. А с ершиком я мигом... Да, прямо сейчас!

И зеленый коротышка изчез в дверях.

Через полчаса успокоившийся Инквизитор уже распивал чаи вместе с Семенычем, разогнав других с глаз долой. Пахучий травяной напиток щедро разбавляли из открытой бутылки.

— И часто он тебя идеями радует? — блаженно причмокнул Святейшество, отхлебывая половину литровой кружки.

— Часто, зараза. Я иногда думаю, что он прикидывается идиотом. А сам какой-нибудь профессор своих степных наук. Или изобретатель спятивший. Своим надоел, вот его и спровадили... Хотя заработки домой отсылает честно.

— Ну и пусть прикидывается. Нам-то что?

— Так ведь он простые решения любит. Если трубу забило — то динамитом прошибем. Если сток засорился — вон, ершик соорудим. Кондово, но работает.

— И хорошо, раз работает.

— А что будет, когда он мозги на полную включит и что-нибудь эдакое соорудит?

Вернувшийся Гоша с удивлением посмотрел на двух абсолютно трезвых и испуганных мужиков, потом прислонил вымытое копье к стене и спросил:

— Я там у груши еще двух колючих видел. Если вам не надо, я отловлю. Очень полезные звери оказались.

— Кого? Дикобразов? Да забирай, сколько хочешь! Хоть всех!.. Я только рад буду!

Выпроваживая Семеныча Инквизитор прошептал, чтобы не слышал зеленый кошмар на кривых ножках:

— Я тебе грехи на стол лет вперед отпущу, только ты за ним присматривай. Я ведь помню местные традиции, в крепости может жить только одна гоблинская семья. Поэтому пока он тут — других зеленых близко не подпустит. А если сдохнет, сюда же целый табор заявится, на обжитое-то место. И каждый — с простыми решениями!

8. Простые решения

К сожалению, предсказание Семеныча про самые простые решения оказалось действительно пророческим.

Рано утром не выспавшийся и с больной головой сантехник пришел на работу, где заметил все признаки тихой паники. Народ метался из комнаты в комнату, теряя по дороге бумажки, о чем-то шептался по углам. Женщины украдкой промакивали слезы, мужская часть отдела нервно разгребала завалы отложенной на будущее работы. Бос ходил по коридорам, отлавливал встречных по списку и каждому вручал увесистый мешочек с премией за следующие полгода.

Гоша сидел на краешке приемного дивана и сжимал в лапах забитую мелочью котомку. Похоже, ученик решил закончить обучение и вернуться в степь. Медленно опустившись рядом Семеныч обреченно спросил:

— Тебя что, вчера обидели? Может, кто из гвардейцев сдуру что ляпнул? Так пойдем к Святейшеству, побеседуем.

Гоблин удивленно покосился на свое начальство, потом почесал загривок и сообразил:

— А, так ты не в курсе... Лекарь у нас к соседям уехал, будет только через неделю назад.

— И?

— А за драконами не присмотрели, вот старший и обожрался на болотах чаровницы. Сейчас его пучит.

— Дракона?

— Ага.

Дело в том, что в Крепости обитало с десяток этих прирученных тварей. Когда оказалось, что куда как проще два раза в день получать положенную похлебку, чем мотаться на холодном ветру и выискивать себе пропитание, хвостатые твари тут же перестали скалиться на местных и с древних темных времен начали изображать верных защитников короны. Чем плохо? Сиди себе на башне, плюйся огнем в чужаков, на кого охрана пальцем покажет. А тебе за это — со всем уважением первое, второе и компот. Правда, почти всех крылатых дармоедов называли чаще ящерицами-переростками, там в каждой было-то метров пять от носа до конца извилистого хвоста. Но один из зубастых устроился рядом с сокровищницей, где отожрался просто до неприличия. Иногда он выходил на свежий воздух, проломив по пути крепостную стену. И как оказалось, именно у него-то и случилась физиологическая проблема.

— Так пусть клизму поставят.

— Не успели. А теперь у него брюхо болит, никого и не подпускает. Ученик лекаря попытался, так он его сожрал.

— И?

— И теперь у нас затор у дракона в одном месте. Который даже мы с тобой не расковыряем, потому что снаружи он никому не разрешает туда нос сунуть, а изнутри ты не подберешься. Ну а когда его окончательно разбарабанит, то рванет. И вместо Крепости будет большая такая воронка, засыпанная остатками сокровищ и кишками вперемешку с чешуей. К ночи как раз и получим бада-бум.

Семеныч вздрогнул от упавшему ему в руки мешочка с золотом и протянул, начиная понимать происходящее:

— Так это что, эвакуация?

— Ага. Все, кто может, должны уехать. Здесь жить никто не сможет еще лет сто. Или двести...

Сантехник призадумался.

Гоблин был прав. Дракон переваривал любую гадость, которую успевал засунуть себе в пасть. От рыцаря в доспехах не оставалось ничего, что говорить о других механизмах для лечения запора. Лекаря при всем желании быстро не вернуть из дальних далей, да тот может и не поехать назад. Надо ему — убеждать больного дракона, что этот дядька в белом халате просто обязан в чужой заднице поковыряться. А к вечеру зубастую ящерицу окончательно раздует и вот вам усиленный боезаряд объемного огненного взрыва...

— Понятно, почему тогда монеты раздают.

— Это лишь из наших запасов. Тварь никого в хранилище не пускает. Так что наш король неожиданно стал еще и нищим.

— А ведь он хотел пристрой делать, чтобы было куда налоги сунуть... Пристрой... Даже мастеров вызвал...

Оба специалиста по вантузам посмотрели друг на друга и прошептали одновременно:

— Гномы...

Дело в том, что буквально неделю назад Гоша отправил книжку с картинками родственникам в степь. Сказки про рыцарей, принцесс, драконов и гномов. Тех самых гномов, которые умудрились украсть золото из чужой пещеры, не побоявшись огня и острых клыков. Так может — сказки не врут? Похоже, драконы гномов не могут уничтожить, раз те даже сокровища у зубастых воруют.

Босс сидел в своем кресле и с безмерной печалью поглаживал полированную столешницу. Только ведь закончил ремонт, новую мебель с родины поставил — и все нажитое бросать. Чтоб этому дракону пусто было!

От грустных мыслей отвлекло вежливое покашливание.

— Мы хотим сказать, что надо бы попробовать... Ну, затор этот пробить.

— Вы? Пробить? — Эльф посмотрел на идиотов и вздохнул: — Не, я понимаю, что вы мастера в трубах ковыряться. Но это все же не совсем труба. И не тот затор, который вы динамитом и дикобразами прочищаете. Это — Дракон!

— Ага. Но нам надо для дела бочонок имперского эля. А кабачник не продаст, у него последний остался.

— Эль? — начальник отдела ничего не понимал. Но потом посмотрел на две хитрые рожи и решил, что ничего собственно не теряет. Вдруг у этих проходимцев действительно есть план. — Будет вам эль.

Старшего из подгорных мастеров нашли рядом с телегой, куда он грузил пожитки. Старый мудрый гном был очень недоволен. Вместо работы и щедрого вознаграждения придется тащиться домой. А ведь говорили, что с местными людишками лучше не связываться. Очень уж они...

— Почтенный, а не согласитесь ли вы разрешить наш спор? Мой друг утверждает, что способен один выпить целый бочонок эля и ничего ему не будет. А я говорю, что такое возможность только для гнома! — возникла рядом довольная зеленая рожа.

— Бочонок? Эля? Одному?

— Или вы тоже не сможете это сделать? — удивленно выпучил глаза гоблин. — Ой, а я на вас хотел золотой поставить!

— Где бочонок?

Через полчаса совершенно пьяного гнома спустили в подвал, попутно нахлобучив на голову его шахтерский шлем. Попутно в каждую руку сунули по кирке, еще пару пристроили сзади. Пока остальные гномы метались по двору и искали старшего, Семеныч с Гошей подвели бородатого коротышку ко входу в предбанник перед сокровищницей и закончили орать в уши добровольцу поневоле:

— Из кабака выход извилистый, но ты справишься. Главное, не отступать, все вперед и вперед! А как выберешься, мы еще проставимся! Да ладно, вся Крепость стол накроет! Понял? Только вперед!

Зубастая морда высунулась на крики, недовольно поморщилась и заглотила гнома, который насупившись брел вперед, к мифическому выходу. Проглотив его, Дракон посмотрел на удравших подальше жуликов и вернулся к себе, мучаться брюхом дальше.

Через полчаса из подвала пахнуло жаром, потом долетел отборный мат, а вслед за клубами дыма как пробки из бутылки вылетели сначала Семеныч с гоблином, а потом перемазанный в какой-то гадости гном. Коротышка размахивал гнутыми остатками рабочих инструментов и мчался за сантехниками подобного акуле:

— Я вам покажу выход, я вам!..

Пристроившись рядом с бегунами, эльф на ходу поинтересовался:

— И как оно?

— Подвал ремонтировать придется, дверь в хранилище заново делать, старую вплавило в стену, но в остальном... Хе... Ох... Сработало...

Чуть притормозив, босс коммунальщиков начал быстрой скороговоркой отвлекать сопящего гнома от преследования:

— Вы слышали? Не только пристрой, а весь подвал переделать! По тройной ставке! Новую сокровищницу оформить, гранит, драгоценная отделка! Как сами посоветуете! И половина оплаты вперед!.. Да, ванную с горячей водой и стульчак с подогревом эти обалдуи поставят вам в гостиницу уже сегодня к вечеру!..

Стульчак с подогревом поставили уже через два часа, в авральном порядке. А закончив ремонт команда гномов осталась на постоянное проживание. Народу все больше, строительство не прекращается ни на день. Работы — не переделать. А кроме того, раз их даже драконы сожрать не могут, то пусть здесь и живут, под рукой. Мало ли, вдруг опять за зубастыми вовремя не присмотрят.

А с бородатыми Семеныч все же помирился. Правда, кабак после этого пришлось отстраивать заново. Благо, мастера были уже на месте.

9. No woman

Семеныч стоял у покосившегося придорожного столба и размеренно бился в него головой приговаривая при этом:

— За что мне, за что мне все это?! Я же сан-тех-ник! Мое дело палкой в сортире ковыряться! Трубы стыковать! Дерьмо из точки А в точку Б переправлять! Ну почему как с тобой связался, так и...

Рядом на дороге стояла огромная телега, в которой тяжело стонала безразмерная орчиха, закутанная в грязные тряпки. Сидевший рядом Гоша осторожно поглаживал ее по руке и изредка крайне неодобрительно посматривал на руководство.

Дело в том, что бодрая сантехническая компания удачно решила несколько королевских проблем в Крепости и получила разрешение на шабашку. Которую и закончила в часе езды от любимого дома. По результатом которой один местный барон обзавелся отремонтированной канализацией, а бравые шабашники тяжелым мешком с золотом. На обратном пути их подхватил торговый караван, который не спеша тащился по старой разбитой дороге. И надо же было, чтобы посреди дороги дородной орчихе приспичило рожать.

Вы когда-нибудь видели женщину в ярости, с перекошенным от боли и страданий лицом? Которой весь этот сброд из купцов, охранников и прибивших попутчиков не может и не знает как помочь? А теперь представьте, что эта дама под две сотни кило весом, с клыками и желанием кого-нибудь прибить, лишь бы все быстрее закончилось. Через пять минут рядом с телегой остались лишь Семеныч, как самый тугодумный, да Гоша, как самый сострадательный.

— Еще идеи будут? — спросил гоблин, разглядывая застрявшего младенца. Попытка выковырять бедолагу фомкой не увенчалась успехом. Теперь на белый свет смотрела лишь удивленная крохотная голова и высунувшиеся наружу ручки, вцепившиеся в перекрученную в узел железку.

— Идеи? Какие еще идеи, бракодел ты ушастый! Это же ты предложил доктора не дожидаться! Помощь предложил оказать!

— Ну, лекарь по возвращению в запой ушел. Пока его еще растолкают. А так...

— Ты бы все же не сравнивал ваших степных троллей и орков. Да и сам говорил, что про этот метод тебе пьяный шаман рассказывал.

Гоша вздохнул:

— А какая разница? Шаман — пьяный. Лекарь — пьяный. И мы тут как два...

Семеныч перестал тиранить столб и со слабой надеждой спросил:

— Еще чего-нибудь из медицины знаешь?

— Разумеется! — Гоблин привстал на телеге и продекламировал: — No woman vagina non rubras legionas!

Посмотрев на выпученные глаза сантехника потупился и нехотя объяснил:

— Медикус у нас вождя лечил. Потом большой пир был, вот он и вещал. Я только это запомнил. Что-то про армию, но шибко пафосное... Все, больше про медицину не знаю.

— Армию?.. — Семеныч неожиданно приложил ладонь ко лбу и прищурился. — А не любимая ли гвардия Инквизитора там пылит, кстати?

Через десять минут злой как черт начальник коммунально-спасательной службы уже отдавал приказы. Один конец крепкого каната был привязан к перекрученной железяке, которую так и не выпустил маленький орк. В другой конец вцепилась вся богатырская полусотня в уляпанных за время похода когда-то белоснежных плащах.

— На счет три! — проорал Гоша, не упустивший шанс возглавить главное действо. — Раз! Два!..

На следующее утро Семеныча подняли еще на рассвете. Молчаливая стража вывела сонного сантехника под белые руки и бодрой рысью приволокла на стену, где уже столпилось все руководство Крепости, начиная с короля и заканчивая Его Святейшеством.

— Чего там? — попытался продрать глаза засоня.

— Орда там, умник. Тысяч пять орков, если не больше. У нас драконы такую толпу разогнать не смогут.

— Орки? А чего хотят?

— Тебя хотят... Знаешь, мне проще без сантехника остаться, чем с ордой меряться, — грустно ответил король, вспоминая про недоделанный бассейн в новом пристрое и потекший вечером кран у супруги в ванной. — Мы твоего зеленого заслали, чтобы он узнал причину набега. Может, что и разнюхает.

Через полчаса к воротам на кривоногом ослике вернулся Гоша. Задрав голову, он посмотрел на мрачные лица, торчавшие над стеной, затем ухмыльнулся и проорал:

— Слышь, ты, акушер-самоучка! Тебя вечером на праздник зовут. Будут быков забивать, будут всех угощать. Хотят спасибо сказать... Да, еще. Ваше величество, придется вам гномов пинать, чтобы в кладовой место добавили. Пару телег с золотом орки дарят. Говорят, чтобы удачу не спугнуть.

— Удачу? — донеслось сверху.

— Ага. Там еще пятеро рожать собрались. Так что моему начальнику работы на неделю, как минимум.

Рухнувшего в обморок Семеныча привели в чувство лишь к обеду. Счастье еще, что у лекаря закончилось спиртное и он ради заработков сам засучил рукава и отправился в орду. Господин Инквизитор же лишь поморщился, когда хитрый гоблин шустро уволок к себе в каморку лежавший на осле тяжелый мешок. Можно было и прижать наглеца, но ушастый запросто мог нажаловаться гулявшим за стенами клыкастым соседям. И тогда не факт, что получится отбиться от разозленной орды. Все же страшнее пьяного орка лишь его беременная подруга. А принимать очередные роды Семеныч категорически отказался. И заставить его не смогли бы не рубрас легионас, ни то самое.

10. Высокие материи

Короля в Крепости любили. И чуть-чуть за пределами, где про него хотя бы слышали. Потому как налогами сильно не гнобил, периодически пытался миловать приговоренных инквизицией к сожжению. Да и в целом был человеком мягким, не конфликтным и вполне прогрессивным. Одна война в месяц — по местным меркам вполне себе тихое королевство, без излишеств.

Этим вечером король вызвал к себе Семеныча и пытался втолковать уставшему сантехнику сложность окружающего мироустройства. Речь шла о политике, в которой грустный и усталый после рабочего дня мастер вантуза разбирался чуть меньше, чем свинья в апельсинах.

— Понимаешь, с соседом у нас не совсем хорошо. Он там по чуть-чуть гадит, придумывает разное, деньгами местных баламутов поддерживает, — жаловался король.

— Так вломить ему разок, чтобы осознал, — предложил Семеныч, которому куда как больше хотелось в трактир к заранее приготовленному литру вечернего напитка, чем вникать в дебри венценосной политики.

— Ага, если бы. У него армия в десять раз больше моей. Да и не принято за такое сразу голову рубить.

— Тогда Инквизитора натравить, он быстро разберется.

Повелитель Крепости вздохнул:

— У них свой есть и скорешились Святейшества давно. Мы у них еретиков не трогаем, те у нас не шастают...

— А я чем могу помочь?

Король оживился:

— Тут дело такое! Сосед официально попросил тебя на пару дней. Как обычно: стульчак на что-то современное заменить, с трубами пошаманить. Так, по мелочи, чтобы без фанатизма.

— И?

— Если бы я хотел отношения совсем испортить, то отказал бы. Хороший сантехник самому нужен. А сосед пусть все так же со стены голой задницей обывателей смущает. Но — это уж совсем некрасиво, так свою жадность и недоговороспособность демонстрировать. Я в этом случае буду дураком выглядеть. Жадным дураком...

— Догово?.. — Семеныча переклинило.

— Говорю, отпускать тебя не хочется и не отпускать плохо. Вот и... Да еще уверен, что он попросит себе что-нибудь эдакое, чтобы было лучше, чем у меня. Раз у него и город больше, и стены его крепости выше, и денег куры не клюют. Вот и не знаю теперь, как быть...

Начальник сантехнической службы на секунду задумался, а потом решил следовать любимой тактике единственного подчиненного. Простые решения — они обычно работали куда как надежнее, чем хитровымудренные.

— А давайте я ему японский агрегат поставлю!

— Это какой?

— Месяц назад контейнеровоз к оркам свалился. Мы оттуда по мелочи успели чуть откусить, пока они все по стойбищам не разволокли. И там были новые с кнопочками унитазы, такие все фигуристые.

— Розовые? — уточнил король.

— Что, доложили уже? — вздохнул Семеныч.

Разгладив окладистую бороду, его величество покосился на шкаф в углу, но промолчал. Видимо, успели уже наябедничать про ушедший налево контейнер с новыми непонятными штуками. Вот и отложил на будущее бумажку, чтобы при случае было за что пистон вставить.

— Я это к чему... Штука красивая, блестящая. Пиликает забавно, пока сидишь и кнопки давишь. Только для нас — бесполезная. Труба там узкая, фильтры не сменные. Недельку попользуешься — и только менять целиком. Не то что у нас, при помощи кувалды и Гошиных ершиков можно любую технику в чувство привести... А содрать за нее можно очень прилично.

— Блестящая?

Сантехник обиделся:

— Я что, любимому величеству лучшее не поставлю? У вашей семьи самое отборное, со знаком качества! Ну, воткну я эти перделки от косоглазых, так через день-другой они загибаться начнут. Мы же таблетками в туалет не ходим, у нас питание правильное, экологически чистое. И объемное на выходе. Нам эти пиу-пиу только во вред. Даже не знаю, чего гоблин гадость эту приволок. Как сорока, все блестящее тащит.

Король задумался:

— Значит, раз в неделю менять?

— Можно реже, но вонять будет...

— И даже со скидкой стоит прилично?

— Меньше, чем за сундук золота и не отдадим.

Венценосный владыка задумался еще больше. Он что-то прикидывал, высчитывал, затем добыл из стола план последних переделок хранилища и начал водить там пальцем. Наконец улыбнулся и скомандовал:

— Тогда можешь ставить соседу самое японское. Пусть радуется. А гномам я скажу, чтобы они вот под башней еще место готовили для сокровищницы. Раз в неделю тебя вряд ли вызывать станут, но поездить придется. Так глядишь, золото свободное у них закончится и перестанут нам местных идиотов баламутить.

Вечером Семеныч в обнимку с безразмерной бутылкой добрался до склада, где обустроил себе гнездо гоблин. Оперевшись на стену, сантехник долго молчал, потом все же смог аккуратно выговорить заранее заготовленную фразу:

— Собирайся завтра с утра. Поедем договороспособность показывать. Будем музыкальную шкатулку соседу ставить.

— Ты же сам говорил, что это розовая ерунда, которой место на помойке! — возмутился Гоша.

— Говорил. Только ты это вслух не ляпни. Нам за эти кнопки золотом отсыплют и десять процентов — наши! Умей с величествами договариваться!

Проводив босса домой, гоблин присел на ступеньках и задумчиво раскурил трубочку. Если за бесполезную вещь платят, то явно стоит заглянуть в гости к оркам. Те еще много разных интересных штуковин по юртам растащили. Блестящие штуки со стекляшками вряд ли отдадут, они ими колья на пастбище заколачивают. А в остальном надо обязательно с брагой навестить соседей. Благо и они зеленые, поэтому договориться о высоких материях будет куда как легче.

11. Эффективные менеджеры

Сидевших на крылечке у входа сантехников неожиданно навестил сам босс. Длинноухий эльф заботливо постелил на верхней ступеньке платок, пристроился поудобнее и участливо поинтересовался:

— Ну что, халява закончилась? Сосед больше не хочет розовые унитазы покупать?

— Увы, — признал очевидное Семеныч. — Хотя, у нас всего пара и осталась. Так что, может оно и к лучшему.

— Неужели король был настолько дурным, чтобы на это купиться?

— Король? Так там не он всю эту ерунду устроил, там сынок отличился. Не хочется идиоту молодому пятьдесят лет ждать, пока папаша трон уступит, вот и пытается себя проявить.

Босс хохотнул:

— У вас же склад был почти под крышу забит. По одному уродцу с кнопками два раза в месяц... Все равно не стыкуется.

Довольный жизнью гоблин, сидевший на нижней ступеньке, решил поучаствовать в беседе:

— Так это только в одном туалете, а нас напрягли по всему замку и в пристрое все переделывать. За раз сорок три точки оборудовали. Ну и катались туда периодически, как сдохнут.

— Сорок три? — поразился эльф. — Это же сколько платить соседям пришлось?

— Каждый раз телегу золота привозили. И это даже со скидкой, которую они у нашего величества выскребли... Да, отличный приработок закончился. Непонятно только, почему.

Семеныч покосился на руководство и шеф не стал делать тайну из бурления в чужих высших сферах:

— Да просо там все. Как папаша узнал, сколько звонкой монеты на сторону уходит, так и взъярился. Но лицо терять не захотел, да и сыночек насоветовал. Вот они из недавно попавших к нам умника и переманили, чтобы он на месте такую же службу создал.

— Это кого?

— Такой румяный, с галстуком. Имя все забываю... Он еще на каждом углу верещал, что эффективный менеджер и может любую проблему решить.

Сантехник удивился:

— Если такой умный, то чего не углядели? Нам бы пригодился.

— А вот и не углядели. Шпион соседей ради такого специалиста даже с места сорвался. Так что у нас теперь ни шпиона больше, ни менеджера.

Зеленомордый гоблин плотоядно улыбнулся, разглядывая печального Семеныча:

— Да ты не тужи, этот с галстуком здесь уже успел о себе мнение составить. Даже хорошо, что его соседи прибрали.

— Это почему?

— Потому что сразу по приезду он там шороху навел и набрал себе в помощь толпу фей. Чтобы исправить проблемы с канализацией и всячески оптимизировать финансовые риски.

— Фей? — похоже, гению водопроводных коммуникаций надо было сходить в отпуск, он никак не мог понять все тонкости местных реалий.

— Ага... Ты что, не в курсе?.. Помнишь, сюда ваши цветастые попали разок, целый табор. Как их...

— Цыгане, — подсказал эльф.

— Во, точно. Их потом гвардия с орками по всей округе гоняли, пока не законопатили куда-то... Так вот, феи у нас почти такие же цветастые. Любители радуги и бабочек, ага... В башке одна пыльца, куча обещаний и никакой ответственности. Если надо какое дело провалить, то поручи им. Зато стоит кого ненароком задеть, так вони не оберешься.

— Феи. У менеджера. В сортире... — Семеныч сообразил. — Так это что выходит, месяц-другой они там порулят, а потом их дерьмом по маковку зальет и снова к нам на поклон пойдут?

— Если папа сыночку укорот даст и эффективного на кол посадит — то почему бы и нет? Главное, чтобы они не стали заявлять, что мы этого умника специально им подсунули.

Вечером уже на складе Гоша закончил сортировать свою часть золота и довольно почесал пузо:

— Надо будет у бородатых домик себе заказать. А то сквозит тут. Поставлю рядышком, на месте старой собачьей будки. Душевую кабину туда воткну. Биде со всеми удобствами. Красота.

— Главное, чтобы еще какая шабашка потом была, — мечтательно протянул Семеныч. — Может, еще какой эффективный провалится, нас за ним снова ремонтировать позовут.

— Это вряд ли, — возразил гоблин. — Господин Инквизитор буллу выпустил, чтобы каждого попаданца, кто себя таким обзовет, тут же на костер тащили. А то подцепим заразу, попробуй потом вывести.

— Так мы не себе, мы — соседям!

— Мы же цивилизованные существа, как можно оружием массового поражения по другим шарашить, — возмутился Гоша. — Нам и одного случая хватит. Ты лучше скажи, как с орков писсуары с цветомузыкой вытрясти. Я видел, они их вместо шлемов повадились таскать, а нам уже какой день кабачник на эту тему клинья подбивает.

Семеныч задумался. Похоже, реальные жизненные проблемы были куда важнее, чем абстрактный эффективный менеджмент. Тем более, что родная домашняя инквизиция и так с ним разберется огнем и мечом.

12. Уроки истории

Семеныч с огромным трудом пробрался через забитые солдатами улицы до работы. Пристроившись рядом с крыльцом, сантехник с ожесточением начал соскребать налипшие на сапоги отходы лошадиного производства, краем глаза посматривая на грустного гоблина, который оккупировал верхнюю ступеньку.

— Чего страдаешь?

— Завидую, — пробурчал Гоша.

— Чему?

— Люди в крестовый поход отправляются. За славой. За подвигами. Ну и за добычей. Пока до места доберутся, успеют где-то пограбить, где-то вернуть другими награбленное в правильные руки.

— Да? — с сомнением покосился на бредущую мимо толпу Семеныч. Затем решил все же уточнить: — То есть тебе заработанного мало?

— Денег много не бывает, — процитировал начальника гоблин. — А главное, это открывающиеся горизонты, которые они тебе предлагают.

— Правильно я тебя в библиотеку записал. Мало того, что за местными повелителями картотек приударил, так еще умных мыслей понахватался... А про этих не беспокойся. Ничего толком они не найдут.

Гоша отвлекся от созерцания звенящих железом солдат и удивился:

— Это как? Они же в поход. Пусть орки уже удрали с их пути-дороги, но много еще королевств, через которые они пройдут до финиша.

— Ага. И с каждой добытой монеты им надо платить старшему. А тот своему командиру. А тот в итоге львиную часть отстегнет инквизиторам и королевским учетчикам. Налоги — это святое... Ну и в довесок дизентерия, жара, паршивая жратва и каждый норовит тебя мечом из кустов ткнуть.

— Но добыча...

— Не те книжки пока читаешь, — опечалился Семеныч и присел с зеленорожим рядышком. — Вот слышал ли ты о золотой лихорадке? Когда золото нашли в горах?

— Где?! — казалось, Гоша был готов прямо сейчас бежать в подсобку за кайлом и мешком.

— Не важно, где. Важно — кто на этом разбогател.

— И кто? — скептически цыкнул ушастый хитрец, тщетно пытаясь скрыть проснувшийся в нем интерес к изучению истории.

— Торговцы. Кто продавал старателям инструменты, еду, одежду и давал возможность спустить добытое в кабаках, игровых домах и борделях.

Казалось, что у гоблина внутри выключили засветившуюся было лампочку:

— О, это беда. За борделями Господин Инквизитор присматривает по старой памяти, там у него все схвачено. А единственный игорный дом давно под королевской дланью.

— И что? Кто тебе запрещает торговать чем-нибудь полезным, пока вся эта толпа идиотов не убралась куда подальше?

— Это как?

Покряхтев, Семеныч поднялся и ушел в контору. Через пять минут он уже вернулся, увешанный связками серой туалетной бумаги и написанным от руки плакатом: 'Чистая задница — залог здоровья!'

— Я так думаю, что пожрать они все же себе найдут. Но готов поспорить, что через одного будут брюхом мучаться и по дороге туда, и по дороге обратно. Так что я свой гешефт на бумаге точно сделаю. Тем более, что запасов пипифакса больше ни у кого нет.

— И возьмут?

— Я обещал долю лекарю, он сейчас на площади должен начать нагнетать страсти про плохо мытые в походе руки и остальные бытовые неприятности.

— Да?.. — Гоша на секунду прикрыл глаза, потом тоже решительно поднялся. — А кипяток для чая — это не менее важно. И вообще, у нас где-то в углу склада целый контейнер с чугунками валялся. Всякие котлы, плошки и прочее, чем орки побрезговали. Маленькие для них, понимаешь. А крестоносцам в самый раз будет.

К вечеру оба любителя истории сидели уже в подсобке и пересчитывали выручку. В углу досыхал огромный плакат, на котором поверх непонятной конструкции алели огромные буквы: 'Раскладная душевая — быстро, надежно, удобно!'

— Вот, значит. Еще неделю тылы будут подтягиваться, успеем с ними поработать. Потом несколько месяцев передохнуть и можно готовиться встречать выживших обратно.

— Жалко, сейфы за собой уже гномы застолбили. Говорят, очень ходовой товар будет. Чтобы было где добычу держать.

— А с телегами у наших бородатых плохо. Как же крестоносцы эти гробы железные домой поволокут? На своем загривке, что ли?

Гоша тут же добыл гроссбух, нашел нужную страницу и оттарабанил:

— Труб маловато. Надо заказать или у клыкастых в степи выменять. У них запасы были, собирались пастбища огораживать. Трубы наши, гномы из них любую телегу сварганят.

— Раз трубы наши, то и процент за каждую колымагу и идею берем повыше, — согласился Семеныч, затягивая завязки на туго набитом кошеле с золотом. — А ты в погоню за дизентерией собирался. Учись, студент, как правильно нужно использовать полученные знания. И заметь, никакого криминала. Всего лишь вовремя прочитанная книга и творчески развитая оттуда идея.

Говорят, орки через месяц заставили шамана в очередной раз выдернуть из чужих миров буровую установку. Потому что сделанные гномами повозки очень понравились не только вернувшимся из похода крестоносцам. А выколупывать трубы из замковых стен — за такое Его Святейшество запросто мог организовать еще один поход, уже на клыкастых соседей. Так что с шаманом — оно проще. И запас труб карман не тянет...

13. Психотерапия

Гоблин на цыпочках прокрался ко входу и осторожно заглянул внутрь. Под ярко горящей масляной лампой за столом сидел всклокоченный молодой человек, лихорадочно колотивший пальцами по пустой столешнице. Периодически он замирал, что-то бормотал себе под нос, затем начинал стучать с еще большим остервенением.

Полюбовавшись на странного персонажа Гоша так же бесшумно вернулся в начало коридора к распахнутой двери.

— Ну что, убедился? — равнодушно протянул Семеныч, заматывая конец трубы уплотнительной лентой.

— И что, в самом деле безумный? — восторженно спросил Гоша, придерживая торчащее сверху колено сточной системы.

— Ага. Говорят, он у себя до этого разными штуками увлекался. Орков, эльфов изображал. Командовал даже кем-то. А когда к нам забросило, парня переклинило. Ну не может он поверить, что все это по-настоящему.

— Так отпустить его, чего зря кормить, раз с головой не дружит?

Сантехник вздохнул:

— Нельзя. Наш король с соседом поспорил, что даже из такого бесполезного попаданца может выгоду извлечь. На что-то серьезное забились, без дураков. Вот и мыкаются. Что идиоту не подсунешь, так или сломает, или себя покалечит. Лекарь на него уже элексиров извел целую гору, а все без толку.

— Так у нас даже драконов к делу пристроили, а на что дурные создания.

— Увы. Игроман. Теперь если кто про себя такое ляпнет, его вместе с менеджерами сразу за стену и пинком куда подальше. А от этого избавиться не получается.

Неожиданно засуетившийся гоблин жарко зашептал, дожидаясь, пока Семеныч закончит прилаживать свой конец трубы на место:

— Слушай, а если мы эту проблему решим, то его величество нам с выигрыша чуть-чуть отщипнет? Ну, чисто для поддержания штанов, чтобы с голодухи не сваливались?

Покосившись на круглое брюхо помощника, начальник канализационно-спасательной службы неодобрительно протянул:

— Сам договаривайся. И лучше меня в это не впутывай. А то мне еще и этого бездельника в отдел спровадят.

Но Гоша уже не слушал, лишь подпрыгивал от нетерпения и хитро скалил зубы.

Неизвестно, какие аргументы он привел королю, но ранним прохладным утром гоблин вместе с игроманом стояли уже у распахнутых крепостных ворот.

Сунув молодому человеку в руки тяжелую дубину, зеленый прохиндей скомандовал:

— Квест помнишь? Пройти мимо нейтральных орков, пробиться через Лес Ужаса. Победить колдуна в пещере и вернуться назад с добытыми артефактами. Вот карта. За выполнение квеста — новый шмот и дубину зачарую. Понял?

Подхватив бумажку с каракулями патлатый любитель игр молча двинулся прочь.

Через неделю король вызвал к себе Семеныча вместе с Гошей и строго спросил, изредка поглядывая на сваленные в углу комнаты сокровища:

— Вы каких мухоморов идиоту дали? У меня со вчерашнего дня делегации из колдунов одна за другой. Жалуются, что ходит какой-то невменяемый, их зверье дубиной молотит, старикам ребра считает и гребет из сокровищниц без разбору, что под руку попадется.

— Так вроде эти любители подземелий раньше на нас лишь презрительно плевались, — удивился сантехник, придерживая рукой за шкирку перетрусившего гоблина. — С чего бы вдруг жалобиться начали?

— Я так понял, крепко их проняло. Готовы даже на службу поступить, будут для нас границу стеречь. Но просят чудище лохматое обратно в Крепость загнать... Слышь, зеленый, ты как парня на зельеваров натравил-то?

— Это я с картой чуть попутал, — пискнул Гоша, пытаясь спрятаться за спину непосредственного начальства. — Нарисовал по памяти лишь одно место. Кто знал, что умник по всей округе пройдет для подстраховки.

— Он хоть живой из похода вернулся?

— Да, лишь чуть пожеванный. Лекарь клянется, что через месяц будет снова жив и здоров.

Король выбрался из мягких объятий плюшевого трона, подошел к сваленной на пол добыче и задумчиво протянул:

— Значит, оклемается. И ведь как удачно сошлось. С соседом спор мы завершили, нашли применение этому любителю пальцами по столу стучать. Они за это нам болота в предгорьях отдадут... Колдунов приструнили, все до них руки не доходили. Теперь вот надо будет через месяц еще кого-нибудь найти, кто от рук отбился.

— Болота? — разочарованно вздохнул гоблин.

— Ага. На них орки хотят грязевой курорт построить, за это три сотни быков обещали. На быков уже очередь желающих выстроилась. Так что очень удачно ты это придумал, да... За успешное завершение проекта награждаю тебя медалью! Цени...

Вечером в кабаке Семеныч все же не утерпел и спросил у помощника:

— Как ты догадался, как лохматым управлять? Лучшие мастера и те руки опустили, а ты — с первого раза справился!

Гоша важно надулся, отхлебнул пива из стоящей перед ним огромной кружки и прояснил:

— Когда один из наших шаманов лишнего покурил, он облако создал, через которое можно было с такими же патлатыми разговаривать. Они с меня все картинки себе рисовали, распрашивали разные хитрости по охоте. Орали, что наконец-то настоящего гоблина нашли. А я в ответ слов разных нахватался и понял, что им больше всего нужно. Есть, пить — это для них уже так, пройденный этап. А вот толпой или в одиночку в какую-нибудь дыру забиться и там сцепиться с кем-нибудь — это у них любимое дело. Главное, путь указать.

— И ты под это дело с короля не смог чего получше вытребовать? — рассмеялся сантехник.

— Я и выпросил какую-нибудь особенную милость, — понурился зеленый коротышка. — Кто же знал, что его величество столь прижимист и вместо золота и артефактов на шею лишь жестянку повесит...

На следующее утро гоблину не повезло еще раз. Когда он не спеша пылил по своим делам, перед ним из яркой вспышки вывалился очередной попаданец с компьютерной клавиатурой в руках. Ошарашенно оглядываясь, молодой парень пытался прийти в себя и понять, что происходит.

— Ой, только не это! От одного не успел отделаться, как вторым заставят заниматься!

Ловко выхватив клавиатуру, Гоша шарахнул дезориентированного чужака по голове, затем подхватил обмякшее тело и потащил к ближайшей башне. Там взобрался на самый верх, уложил пучившего глаза чужака вместе с клавиатурой на пустую катапульту и дернул рычаг. Убедившись, что тело покинуло пределы Крепости, гоблин отряхнул руки и с чувством выполненного долга начал спускаться вниз, бормоча про себя:

— Квесты им выдумывай, дубины зачаровывай, ага... Списки они составят, жертвы будущих набегов отметят, ага... Пишите, ваше величество, бумага стерпит. А я потом за то, чтобы из списка вычеркивать, стану деньги брать. Вам еще эта медалька отикается. В золоте ее оформите и бриллианты по кругу. Крупные такие, с кулак величиной...

14. Мамо

Семеныча вторые сутки не было на работе. Гоша успел переделать кучу дел, которые были выданы отделу с пометкой 'очень срочно, а то соседи все в ... и от них воняет', потом кучу других 'эти уже отмылись, но злы, как собаки' и закончил итоговым 'а эти построили плот, спаслись и теперь готовы четвертовать'. Что поделаешь — гроза, одного из драконов потоком смыло в канализацию и он ее закупорил в самый неподходящий момент. Зубастого достали, откачали, но Крепость пришлось аврально чистить и успокаивать рассерженное народонаселение.

Вообще-то раньше подобные неприятности случались куда как чаще. Но к хорошему привыкаешь быстро. К тому, что у короля есть целый отдел коммунального хозяйства, отвечающего за горячую и холодную воду, а так же отходы производства привыкли еще быстрее. Поэтому теперь любое возвращение к реалиям средневековья воспринимались местными несколько болезненно. Типа — вызвать на дуэль и мечом соседа по пьянки потыкать — это хорошо. А сесть на модный унитаз подумать о вечном и выплыть из туалета на поднявшейся бурой вонючей волне — это уже как-то выпадает из рыцарских романов.

Вот Гоша и бегал, высунув язык на плечо.

Когда он отпахал в одиночку еще и второй день, доделывая мелкие недочеты, гоблин задумался. И пошел вечером искать свое руководство, чтобы пересказать все то, что его лопоухие уши успели получить от разъяренной клиентуры.

После множества 'не видел, не знаю' Гоша все же смог найти Семеныча в одной из дальних подсобок в кабаке. После того, как хозяину питейного заведения переделали кухню, подведя горячую и холодную воду, пара сантехников получила приличную скидку на все горящие жидкости, а старший из мастеров вантуза попутно смог изредка прятаться в крохотной комнатушке от семьи и периодически достающей клиентуры. Вот и сейчас Семеныч сидел за маленьким столиком и добивал в одно лицо уже десятый бочонок бормотухи.

— Э.. — попытался осознать всю глубину проблемы Гоша. Похоже, с таким настроем гоблину светило сольное выступление на месяц, если не больше. — Что стряслось?

— Душевую из контейнеровоза помнишь?

Зеленый коротышка выскреб из горы грязной посуды чашку побольше, протер ее куском спецовки и кивнул. Накапав и себе пахучего напитка, уточнил:

— Такую с трубочками всякими и блестяшками? Я полдня еще угробил, когда все это полировал. Зато получилось — на заглядение.

Орки недавно перестарались с шаманизмом и вместо маленькой коробки с разными полезными штуками под заказ выгребли из чужого мира целый огромный корабль. Наученные горьким опытом, зубастые теперь сначала внимательно изучали содержимое добычи, лишь потом пытались продать. Каким-то чудом выдранный из недр контейнеровоза душевой блок обменяли всего лишь на ящик яблок. Железную комнату с кучей ручек, труб, круглых иллюминаторов и бронзовых кранов наши гении сантехнического бизнеса хотели сначала продать кому-то из гномов, но шедевр стимпанкового кубизма перехватил заказчик в Крепости.

— Ее. Блестящую. Красивую. Которую с таким трудом тогда на второй этаж заволокли...

— И? — Гоша никак не мог понять в чем проблема.

— Хозяйка пригласила подруг. Хвастать. А среди них была баронесса с Полесья. Та старая мымра, которая схоронила уже пятого мужа.

Гоблин зло оскалился. У него были свои счеты с этой соседкой. Когда ушастый болтался без работы по чужим краям, его по приказу пучеглазой швабры отловили стражники и прилично поколотили.

— Вот эта дура и надудела в уши, что такой ужас гремящий только нищие орки себе позволить могут. А нормальные люди давно на резных стульчаках из дуба сидят. А моются в кадках, которые лучше всего делают у нее в городе.

Допив свою порцию, Гоша налил еще и неодобрительно посмотрел, как Семеныч открывает очередной бочонок.

— Ладно, эта вредина клиенту гадостей наговорила. Но с чего ты в запой ушел?

— Так ты клиента не знаешь? Что, серьезно?! — сантехник даже чуть-чуть протрезвел. — О как! Наш проныра и в каждой дырке затычка и не знает наше Мамо.

— Маму? — гоблин нахмурился. Похоже, он в самом деле чего-то не понимал в Крепостных реалиях. И это он — который в самом деле в каждой дырке... — Ее вроде по другому зовут. Ну и бордель у северных ворот она держит.

— Мамочкой на моей бывшей родине называли тех, кто был хозяйкой таких заведений. А эту мамочкой не назовешь.

— Это да...

Дело в том, что Мамо в своих габаритах легко могла поспорить с любой орчихой или даже трольчихой, переплюнув массой, фактурой и громкостью голоса любого аборигена любой расы.

— А еще у нее усы растут. Поэтому так и называют.

Гоша окончательно рассердился и отобрал бочонок:

— Ну и что?! С чего ты меня бросил?

— Потому что эта дама попав сюда получила дар. Временно, лет через десять рассеется. Но пока — ее никак не убить. Прибьешь — и снова возрождается. Уже пробовали. Даже за какой-то ляп на костре сжигали... Ее теперь даже Господин Инквизитор боится. Представляешь? Именно поэтому она сейчас хозяйка того борделя и своих девочек держит в стальных рукавицах. Говорят, раньше она птицефермой заведовала. А теперь — борделем. Говорит, ей все равно. Что там, что тут — курицы в подчинении.

— И?

— А теперь представь разъяренную женщину... Ну, почти женщину, которую боится даже сам Инквизитор. И которая взбешена, что два жуликоватых сантехника поставили ей лично какую-то туфту вместо дорогой и понтовой душевой кабины... Ты еще можешь куда-нибудь в лес сбежать, а меня этот каток переедет и не поморщится...

На утро у ворот высокого дома суетился Гоша, помогая загнать на широкий двор телегу. Мамо стояла на крыльце и с подозрением наблюдала за непонятной активностью.

Подскочив к ней гоблин затараторил:

— Мой косяк, признаю! Сейчас же все заберем и вывезем! Да! А завтра привезу образцы, сможете отобрать самое лучшее! Бесплатно заменим и год гарантии!

— Год? Чего это год? — недовольно фыркнула хозяйка борделя, но Гоша лишь продолжал суетиться:

— Так через год новинку какую можем поставить, на нее другая гарантия! А это — прямо сейчас, да...

— Во-во. На мусорку. И чтобы...

Гоблин хрюкнул:

— Какая мусорка! Вы что!.. Подгорный престол за эту кабину золотом целый сундук отвалил! А я накладные перепутал... Так что — вам из новой коллекции...

— Че-го? За это?.. — Огромная ручища ухватила зеленого крохотулю и подняла в воздух: — Гномы за это еще и платили?

— Так ведь винтаж! Даже у нас такого нет! Тройное резервирование! Четыре напорных соска с распылителями! Душ Шарко и массаж! Все регулируется и не гниет! Бронза высшей пробы!

Вернув гоблина на место, Мамо засомневалась:

— А чего баронесса тогда...

— Со всем уважением, но ваша баронесса в мужиках даже не разбирается, все никак мужа подобрать не может. А ее бадьи на складе валяются уже какой год, крысы даже не жрут. Вот и сует, куда попало... Так я забираю кабинку, а завтра...

— Хрен тебе, а не кабинка. Раз поставил, значит — мое.

И хозяйка борделя продемонстрировала огромный кулак.

— С меня же неустойку сдерут!.. — пискнул Гоша. Но его уже не слушали, развернули и легким пинком отправили в полет на телегу.

— Зато бумажки путать не будешь.

Гоблин высунулся из-за бортика и заверещал:

— А гарантии на нее нет! Мы еще не оформили!

Хмыкнув, Мамо отмахнулась:

— Семеныч скидку даст. Договорюсь...

Еще через час Гоша вместе с боссом допили откупоренный бочонок и облегченно перевели дух.

— Но гномам что-то надо все же впарить. А то слухи пойдут, поймет, что мы ее за нос водим, — отирая пот прогудел Семеныч.

— У нас водолазный костюм лежит. Большой такой. Можно как переносную парилку продать.

— Это как? Это же для водолазов!

— И что? Трубки есть? Значит внутрь пар подать можно. Я думаю, гномы за него бороды друг другу пообрывают. Главное — не забыть слова правильные. Винтаж и скидка на гарантию...

15. Семантика

Из всех развлечений Крепости гоблин больше всего ненавидел игру в золотарики. Ненавидел и столь же страстно желал в нее выиграть. Потому что в нее играли полновесными золотыми монетами, ставки доходили иногда до нескольких сотен и требовалось всего лишь иметь верный глаз и твердую руку. К сожалению, Гошу периодически подводило то одно, то другое. Поэтому куш сорвать так и не получалось. А учитывая, что в золотарики рубились все обыватели, гвардейцы, патрульные и мотавшиеся по дальним станам купцы, конкуренция маленькому зеленому проходимцу была нешуточная. Орки и гномы участвовали намного реже. У первых золота было маловато для того, чтобы так азартно тратить. Вторые считали, что так бездарно растрачивать с трудом заработанное — удел глупых людей. Поэтому не-люди обычно звонкую монету спускали в кабаке или борделях. Там хотя бы результат получить можно сразу. А тут — кидай и надейся, повезет или нет.

Правила были предельно простыми. На краю поля ставили вертикально щит с небольшой дыркой, обведенной ярко-желтой краской. После чего с пяти шагов первый игрок кидал золотую монету, стремясь попасть в отверстие. Попал — проходишь дальше. После того, как все играющие отметились меткими бросками, линия 'стрельбы' сдвигалась на шаг-два дальше. И так, пока не останутся самые удачливые. В случае промаха можно было повторить попытку до десяти раз, каждый раз расходуя очередную монету. Если кто-то продержался и остался один — он сгребал приз. Если из последних счастливчиков промахнулись все — то все возвращались в начальную точку и по очереди пробовали удачу — до первого удачного броска. Казалось бы, что может быть проще. Но после трех массовых драк стенка на стенку Господин Инквизитор даже издал приказ, чтобы подобного рода развлечения проходили под присмотром стражников. А если кто вздумает жульничать или кулаки в ход пускать — то мигом алебардой по загривку. Ордунг, однако.

Король пытался тоже поучаствовать в свое время, но никто в здравом уме не пытался у него выиграть, поэтому многочисленные чиновники просто стали каждую неделю передавать вместо себя кошельки с проигрышем и венценосный турнир заглох сам собой.

К удивлению Гоши, Семеныч не участвовал в этом всеобщем физкультурном безумии. Гоблин несколько раз пытался узнать, почему начальство с пренебрежением относится к такой быстрой возможности озолотиться, но сантехник лишь отшучивался.

Но однажды под вечер большой ярмарки в перестроенный склад заглянул гвардейский десятник. Передав крохотную записку бравый вояка отсалютовал и ушел, гремя сапогами. А Семеныч посмотрел на бумажку и мрачно поинтересовался у Гоши:

— Ты все спрашивал, почему я в золотарики не играю. А потому что Его Святейшество мне запретил.

— Запретил?

— Ага. Говорит, неспортивное поведение. Я в золотарики почти всегда выигрываю.

— ...?! — гоблин пытался найти хотя бы следы улыбки на лице начальства. — Но как?!

— Пошли, покажу...

Уже подходя к рыночной площади Семеныч тихо сказал:

— Иногда приезжают к нам очень наглые купцы. Берегов не знают. Шумят лишнего, золотом хвастают, в сторону короля беспардонно пальцами тычут. А если играют — так с куражом, да насмешками. И что обидно, руку набили в своих поездках по дальним странам, почти всегда куш срывают. Вот тогда Господин Инквизитор и снимает запрет. И просит объяснить идиотам, что не все так просто, как им кажется.

На утоптанной площади уже шумела толпа. Похоже, любимое развлечение привлекло не только заезжих купцов, но и местных профессионалов. Ставки росли, брякали золотые, отскакивая от иссеченных досок, на сдвинутых столах и крышах лавок сидели и орали зрители.

Посмотрев на груду монет, валявшихся рядом с мишенью, Семеныч оценил расстояние и проревел во всю глотку:

— Эй, гости дорогие, а меня не возьмете в игру? По двадцатке за каждый пропущенный шаг выкладываю!

Быстро посоветовавшись, купцы согласились. Для таких любителей попробовать сорвать банк существовало даже специальное имя: 'Богатый дядюшка'. Обычно все выложенные деньги так и доставались более благоразумным и уверенным в себе игрокам. Хочет человек рискнуть — да без проблем. Сообщество не возражает. Особенно купеческое, которое и не таких идиотов видело.

Сантехник дождался своей очереди на бросок и с восьмого раза все же смог поразить дырку, проорав при этом довольно:

— Кто за мною, тот козел!

Стоявший следом дородный детина с красным от выпитого лицом аж подавился воздухом, зажав свою монету в кулаке.

— Что ты сказал?!

— Я говорю, тот козел! — довольно повторил Семеныч и полетел кубарем от удара.

— Мерзавец! Да я тебя!

Восторженные зрители начали кидать в разгорающуюся драку яблочные огрызки и куски ободранных крыш, а затем влились в побоище. Всеобщий погром лишь через час с огромным трудом смогли растащить вызванные городские стражники вместе с изрядно помятыми гвардейцами инквизиции. Получившие свою долю оплеух судьи признали, что раз за Семенычем никто не решился ловить удачу, то он получает весь банк. На этом игра закончилась.

Поздно вечером сантехник закончил проставляться обиженным местным горожанам, кто надеялся подзаработать на золотариках, выплатил положенную половину в казну и пересчитывал все еще немалую гору монет, изредка покряхтывая и прикладывая свинцовые примочки к распухшему носу. Сидевший рядом Гоша завистливо провожал взглядом каждую монетку, раздираемый одновременно любопытством:

— А при чем тут козел?

— Это нам от эльфов досталось.

— Как так?

— Ну, был у них сто лет тому назад неурожай в виноградниках. Поэтому вино стали покупать у соседей. Скидывались толпой, закупали огромный кувшин. Так какие-то умники повадились плевать туда, когда пробу снимали. Родственники брезговали после такого вино пить, а хитрецы этим пользовались. Ну и считалось, что пить такое другим — это удачу потерять.

— А козел?

— Так же подло могли поступать лишь сатиры. Они вечно в лесу окружающим гадят. Вот и стали эльфы плюющих родичей козлами называть. А от них и к нам пришло. Если где какую штуку первым хапнул, то объяви своим, а других закозли. И будет тебе счастье. Если не прибьют за это.

Гоша сообразил:

— Значит, ты на игре специально ждешь, как другие потратятся и потом козлишь!.. Ловко... Понятно, почему Господин Инквизитор тебя к золотарикам не подпускает... А чего другие так не делают?

— Обычно забывают, что я люблю такой фокус выкидывать, — проворчал Семеныч, заканчивая подсчеты. — Да и считается, что человек, который подобным занимается, уже нечистый. Благородные с таким дело вести не будут.

— И ты этого не боишься?

— Я?.. — Сантехник удивленно посмотрел на помощника, затем демонстративно понюхал свою робу и захохотал: — Я в дерьме целыми днями вожусь, чего мне бояться? И когда это по пьяному делу в первый раз отчебучил, меня знатно отпинали, но простили. Понимаешь, в Крепости я могу козлить, сколько моей душе угодно, я здесь вместо пугала из канализации. Вот и пришлось Его Святейшеству меня на личный контроль взять. А то дай мне волю, раздел бы приезжих купцов до нитки.

Через неделю Гоша поехал в гости к оркам с целым караваном разного добра на обмен. Вечером гоблин подбил разбогатевших клыкастых хозяев поиграть в золотарики.

После крика про козла восторженно ревущая толпа смяла зеленоухого умника и просто чудом не затоптала.

На другой день Семеныч прикладывал примочки уже к фиолетовому Гоше и устало бубнил:

— Вот ведь пустая голова два уха. Ведь специально говорил: этот обычай у людей. Слышишь, торопыга? Даже эльфов уже таким не купишь, свыклись. А для орка чужой бесхозный кувшин с вином — это же халява. Можешь хоть помочиться туда, все вылакают. И хуже сатира может быть только нищий клыкастый, который ради выигрыша в золотарики пойдет на любое преступление.

Опечаленный гоблин лишь мрачно косился на огромный фолиант, полученный в библиотеке: 'Нравы и обычаи разных племен'. Нужно было внимательно изучить все тонкости межвидовой коммуникации, чтобы в следующий раз скозлить в свою пользу. Не одному же Семенычу золото мешками ворочать...

16. Квартирный вопрос

Семеныч сидел у распахнутых дверей склада и мрачно разглядывал набежавшую толпу коротышек, которые ходили кругами вокруг бывшей собачьей будки.

Вчера вечером Гоша подал официальную бумагу в королевскую канцелярию о выселении сбежавшего на вольные хлеба барбоса и предоставление освободившейся жилплощади ушастому сантехнику-подмастерью. Приложив к прошению увесистый кошель с золотыми гоблин утром уже получил украшенное печатями письмо и стал собственником собственного кривобокого домика.

Каким образом об это узнали многочисленные родственники — это тайна. Но еще солнце не успело подняться, как в замок пожаловала целая делегация с прицелом на 'погостить'.

Сам Гоша мудро предпочел набрать срочных заказов на ремонт и испарился вместе с утренней росой, а вот Семеныч остался на хозяйстве и сейчас лишь огрызался на бесконечные вопросы.

— А чего дом-то такой крохотный?

— Это же будка. Дом — это вон туда по улице. Там можно купить настоящий дом. Здесь вам никто не продаст. Да и нет тут домов. Вообще...

— И покрашено криво. И стены в дырах.

— Конечно. Он еще вчера гнилые доски обратно прибивал. Нищий, все сбережения на бумажки ушли. Вот и будет сидеть на сквозняках.

— А хвастал, что уважаемый человек, в Крепости живет!

— Живет. С сегодняшнего утра и живет. До этого был на птичьих правах. А теперь — на собачьих. Лаять на воров не будет ночами — тут же будку отнимут.

Семеныч отлично помнил, как Гоша объяснял тонкости быта и личных родственных взаимоотношений в многочисленных гоблинских семьях еще неделю тому назад:

— Понимаешь, у нас все просто. Рожаем много, жрать на болотах и в джунглях особенно нечего. Поэтому при любой возможности стараемся куда-нибудь уехать. А раз голодные, то лапы сами тянутся чего-нибудь прихватизировать. Вот и сложилась репутация.

— Так ты вроде не такой, — проверил тогда содержимое своих карманов сантехник. На что ушастый помощник лишь хмыкнул:

— Я ведь уже лет сто по округе скитаюсь, отучили тащить, что плохо лежит. Где древком копья мозги вправляли, где колдуны из подвалов дрянью разной выкуривали. Ну и досмотр на каждой границе. Все из мешка вытряхнут, что получше заберут, а самого назад пинком. Типа — такие умные и даром тут не сдались... То ли дело сейчас. Почет и уважение. Каждый второй по имени знает. А за ремонт вне очереди даже чуть монет отсыплют... На дом осталось лишь заработать и можно сказать, воплотил мечту еще прадеда в жизнь. Свой угол в приличном королевстве.

— Дом? Ты уже сейчас можешь любой особняк в Крепости купить, — поразился Семеныч, вспомнив запасы золота в углу склада.

— О, это вопрос такой... Сложный... Как только гоблин обзаводится жильем, к нему приезжают родственники. И ты не можешь отказать им в праве переночевать разок-другой. А потом родню уже и напалмом из квартиры не выживешь. Традиция. Особенно молодых троюродных братьев и сестер разных двоюродных дядек и теток. Дай волю, они и самого хозяина потом на порог не пустят.

— А динамитом? — съехидничал мастер вантуза, но посмотрел на снисходительную ухмылку помощника и стушевался.

— Думаешь, у кого я этим штукам научился? Поэтому — только собачья будка, в которой даже блохастый бобик выжить не смог. И пусть приезжают, кому не лень.

— И?.. Ну и как долго страдать будешь под дырявой крышей?

— А как только до самого распоследнего родственничка слухи доползут, что я совсем обнищал и меня за клоуна зеленорожего тут держат — вот тогда и подумаю, что с жильем делать.

Так Семеныч понял, что квартирный вопрос испортил не только москвичей.

Через неделю паломничество закончилось. Этому поспособствовал ливень и пришедшее за ним похолодание. Гоблинский табор сгребся и убрался обратно в джунгли. Там тоже сверху лилось, но хотя бы не так сквозило, как в похожей на решето будке.

Убедившись, что больше никого нет, Гоша довольно осклабился и спросил у босса:

— Что там гномы сказали? Третий эшелон с бетоном точно в срок будет?

— Будет, будет, — фыркнул Семеныч и развернул план подземных коммуникаций, которые могли дать фору любому лабиринту Минотавра. — Значит, фаянс мы сюда уже поставили, осталось лишь здесь второй бассейн закончить... Да, вроде по бетону укладываемся, а то придется еще эшелон заказывать... И зачем ты себе пятнадцатый подземный этаж лепишь?

Гоша важно поднял палец и продекламировал:

— А где мои будущие дети играть будут? И куда еще не существующая супруга честно мной заработанное складывать станет? Так что давай достроим, пока возможность есть. А уж как это для жизни приспособить я найду. Ну и тебе личный этаж уже зарезервировали. А то несолидно от жены с тещей в подсобке кабака прятаться при случае. Лучше — со всеми удобствами, как положено.

Семеныч покосился и закончил обсуждение жилищного вопроса:

— Тогда плитку для бассейна я из фондов добуду. Ну и будку не забудь подпереть какой-нибудь штакетиной. А то обвалится, лифтовую шахту демаскирует...

Еще один эшелон с бетоном у гномов заказали через неделю. На всякий случай. Плитку же сверх лимита приволокли орки, потому как сауну для них Гоша доделал почти сразу, как вселился. Минус третий этаж, скидка за повторный визит и реклама в каждом стойбище.

Что поделаешь, содержание собачьей будки — дорогое удовольствие, однако...

17. Буковки

— Благородный рыцарь обнажил свой меч и... Слышь, зеленый, а ты не помнишь, благородные сразу железкой тыкают или сначала речь какую произносят?

Семеныч почесал пером затылок и повернулся к помощнику, который заканчивал полировку очередной бронзовой штуковины для нового клиента. Как оказалось, сорочьи привычки были присущи не только оркам, готовым тащить любую блестящую дрянь со всей округи. На ярко надраенные железяки сбегались и более состоятельные покупатели. Поставь рядом две трубы для душевых в замке, одну хорошенько отполируй — ценник можно в половину задрать без смущения. Да еще и подерутся ради столь модной новинки. Вот Гоша и старался.

— Благородные? Это от ситуации зависит. Если на турнире, да свидетелей толпа, то обязательно будут языком молоть. Могут даже нанять какого барда, чтобы складно под мандалину чужие уши мучал. А если в лесу, да из-за куста... Я бы к рыцарю и не приближался. Пристрелит, кошелек с пояса срежет и все.

— Да ну? — удивился Семеныч, пытаясь оттереть свежепосаженную кляксу. — С чего бы?

— Ну а как им еще деньги зарабатывать? У нас разбойников и нет почти, всех уже повывели. Сам подумай, кого грабить? С гоблинов ничего и не возьмешь, кроме корешков каких и травы сушеной. Орки толпами ходят, кого угодно заколомшатят. Троллей даже зачарованной стрелой не прошибешь. Остаются лишь купеческие караваны, но они давно с охраной инквизиции мотаются. Или королевские гвардейцы за мзду малую присматривают. Вот и приходится всяким нищим феодалам по кустам одиночек отлавливать.

Сантехник недоверчиво хмыкнул, но спорить не стал. Доцарапав несколько слов помахал в воздухе пергаментом и положил на стол.

— А чего ты спрашивал-то? — заинтересовался зеленомордый хитрец, сунув нос в чужую писанину. — Тебя же отчет написать не заставишь, это для тебя мука страшная. А тут... Единорог раздвинул ноги принцессы и... И?!

— Так, положь и не лапай, в чем не разбираешься! — разозлился начальник канализационно-бытовой службы. — Вот же любопытный! Тебя за это из лесу и выперли, что нос в каждую дырку совал!

— Единорог? С принцессой? А тебя за это на дыбу не потащат? — Гоблин выпучил глаза и стал походить на жабу-переростка.

— С чего бы?

— Ну, благородная кровь. А ты в тексте...

— Во-первых, не я. А благородный дон Врунгель! Который, кстати, очень популярен среди местной аристократии. Король до сих пор не соглашается раскрыть секрет, кто такие замечательные книжки пишет. Во-вторых, там уже шут на почетное место подвизался. За треть гонорара он еще переводить успевает и по соседям продавать. Ну и в-третьих, это в этой книге единорог. А в предыдущей был дракон.

— Был? — Гоша еще раз заглянул в свиток и осторожно уточнил: — Как это — был?

— Ну, сточился. Сам понимаешь, публика требует действия. Разного. Много. А принцессу обижать — это неправильно. Все же главный персонаж. Вот и приходится изворачиваться.

Через час помощник все же перестал изображать зеленую статую и снова полез с вопросами. Похоже, в лопоухой голове никак не укладывалось, как же можно такими странными вещами заниматься.

— Слушай, а в прошлом мире ты тоже писал?

— Не, — Семеныч устало усмехнулся, побалтывая остатками пива в огромной безразмерной кружке. — Там смысла нет. Там друг у друга идеи воруют, книги без спроса таскают и вообще. Там писателем быть — это как клеймо прокаженного. Каждый плюнуть норовит. Но при этом эти же критики на каждом углу орут, что им все мало. Мало новых книг. Новых авторов. Новых сюжетов... Там теперь книжками только отщепенцы занимаются.

— А тут?

— А тут я разок перебрал. Ну и утром с тяжелой головы худо-бедно на местные реалии какой-то рассказик перетолмачил. Из пяти разных книг надрал персонажей и в кучу свалил. Пошутить хотел. Королю подсунул. А он прочел и сказал, что если я хотя бы раз в год буду новый роман ему дарить, то от налогов меня освободит совсем. Останется лишь церковная десятина.

— От налогов? — Гоша быстро посчитал в уме и с уважением поглядел на руководство. — Это лихо.

— Ага. И еще один роман уже Господину Инквизитору. Лично. Тоже раз в год. Про всяких борцов с нечистью. Чтобы с мечом наперевес. И чтобы крови побольше. Говорят, иногда эти книги пленникам вместо пыток читают... Поэтому я и церковную десятину больше не плачу.

Гоблин засуетился:

— Слушай, Семеныч. А может я тоже чего напишу, эдакого? Или хотя бы сюжеты тебе найду всякие. Чего у тебя принцесса в одиночку с драконами и единорогами мучается? Да и вижу я, что вдохновения у тебя обычно лишь с похмелья наступает. Я же могу каждый день по роману строчить!

Сантехник допил пиво и засобирался домой:

— Не, не выйдет. Я же говорил — все четко. Роман королю, роман его Святейшеству. Все, местный рынок забит. Но если тебе так надо, то завтра утром напомни, есть у меня одна идея. Да...

Утром Гошу озадачили забитыми стоками у крепостной стены. Поэтому к интересующей его проблеме он смог вернуться лишь ближе к обеду. Как раз прискакал к тому моменту, когда Семеныч аккуратно закатывал в лифт тачку, груженую с горкой золотыми монетами.

— Вот, значит. Шуту положенное отдал, королю красивое издание с переплетом на мелованной бумаге оплатил. А это — на поддержание штанов... Жалко лишь, что подработка. И каждый день макулатуру продавать не получится.

— И это за единорога?! За паршивую лестного жеребца с нагулянным рогом во лбу? — гоблин погладил бок тачки и заканючил: — Ты обещал идею подкинуть! Чтобы местных не обидеть!

— Ага. Помнишь посольство, которое приезжало прошлой весной? Эти, как их... Ну, они еще потом с местными эльфами сцепились из-за вопросов чистоты крови!

— Дроу? Которые как наши ушастые, только черные, зубастые и любят соседям кишки на кулак наматывать?

— Ага. Так вот. У меня как раз новинка вышла, они ее полистали. Сказали — интересно, но перчика маловато... Мне тут стражники шепнули, что через месяц их посол снова в гости пожалует. Кого-то они сожрали не там, где можно. Вот и будут откупаться и договариваться, чтобы инквизиция на них войной не пошла. Так что у тебя есть шанс... С перчиком... У нас подобное не пропустят, все же цивилизация. Но ты можешь попробовать... Только не забывай, это подработка. И если замечу, что в рабочее время строчишь чего, так сразу и получишь промеж ушей.

Гоша со всей возможной искренностью заверил, что работа — это святое. И вообще, он не дурак отличное место терять. Поэтому — ...

А вечером уже вовсю скрипел пером, выводя:

— Как ты посмела, дочь шакала, спутаться с этим белокожим ушастым мерзавцем?! Как?! Как любовница короля могла притащить эту плесень в наш замок без спроса!.. Да еще и не поделилась!.. Покинь ложе перед королевой-матерью! А урода оставь...

Говорят, что Господин Инквизитор под страхом костра запретил продажу 'Гадящих бабочками' в Королевстве. А дроу потребовали, чтобы новинки выходили не реже, чем раз в полгода. И теперь уже гоблину пришлось пыхтеть, закатывая тяжело груженую тачку домой.

Семеныч-18. Дачное

Пришла весна. В местном климате это событие было не так, чтобы важным. Зимы мягкие, снега хоть и много, но лежит всего пару месяцев. А потом теплынь до следующих легких заморозков, переходящих опять же в белоснежную короткую зиму. Но для провалившихся в Королевство новых жителей весна являлась очень важным временем года. Потому что давала отмашку официальному дачному сезону. И слово 'дача' выучили за это годы все: начиная от тугодумных троллей до хитрых пронырливых эльфов. Даже драконы при этом слове вздрагивали и старались забиться куда поглубже. А то были прецеденты: заставляли крылатых таскать телеги с навозом и дико возмущались, почему это животин нельзя использовать в качестве тягловой силы. Могут же...

Коренные обитатели Королевства поначалу крутили пальцем у виска. В самом деле: какой смысл ковыряться в земле, надсаживаться на поливке, прополке, подкормке и прочих сельскохозяйственных игрищах, когда большую часть овощей и фруктов можно было за копейки купить на рынке, куда это добро волокли обозами со всей округи. А зимой цены даже падали, потому что приходили караваны из-за гор и купцы были готовы сбросить скоропортящийся товар почти даром. Но воспитанные в старых дачных традициях попаданцы активно вытребовали у короля по хорошему наделу, построили домики с сарайками под вилы и грабли, после чего после первых теплых дней радостно начинали ковыряться на своих личных гектарах. И ладно бы еще — наняли ушастых проходимцев или какую мелочь с ближайшего болота. Нет — все лично! В трудовом порыве! И как один, со штыковой лопатой наперевес...

Семеныч сидел на скамеечке и мрачно перебирал разложенный перед ним гербарий. Устроившийся рядом Гоша со страдальческой рожей комментировал:

— Да, это тюльпан. Тюльп... Да что же ты репей-то опять тащишь! Вот он, тюльпан! А вот это — ландыш! Его уже почти и нет сейчас, снег-то сошел везде... А вот это — лилия, через месяц только на озерах появится. А на клумбах ее и не выращивают.

— Тогда какого черта ты мне его подсовываешь?

— Так ведь сам просил все цветы местные тебе показать, которые в букеты собирают! А лилию иногда в парке выращивают, в пруду. Вот народ и дерет оттуда для икебаны...

У Семеныча была проблема. Семеныч не понимал ничего в цветах. Если розу он худо-бедно еще освоил (попробуй не выучи за времена социализма эту колючую заразу с ценником за облака), а вот остальных представителей флоры он любил разглядывать исключительно в салате. Можно использовать вместо закуски — и отлично. Но чтобы в саду, на клумбе... С этим были проблемы. Ну, полить еще можно. Главное, сразу ведро одним 'плюхом' не опрокидывать, а стараться порционно разбрызгивать. Но вот с прополкой. С прополкой были проблемы. После Семеныча обычно оставалась одна лишь земля. Даже траву выщипывал во избежание. Чтобы какая гадость не выросла ненароком. За что и получал периодически накачку от женской половины семьи.

— И чего вы ушастых лоботрясов не наймете? Если за эльфами присматривать или даже кого толкового нанять с бичом побольше, то неплохо на грядках копаются. А уж к овощам у них и вовсе талант. Кабачки размером с меня вымахивают. А цветами могут засадить любое поле и почти за бесплатно.

— Жена сама любит на даче возиться. А чужим не доверяет. Говорит, сопрут чего или сломают.

— Вот пусть и присматривает сама. Все лучше, чем тебя заставлять в земле ковыряться.

— Много ты понимаешь, — вздохнул Семеныч. — Это же тра-ди-ци-я!.. Вот представь, что заходишь ты в магазин, а там на прилавках только то, что не до конца сгнило за зиму.

— На прилавке?.. — Гоша осторожно пощупал лоб у начальства и уточнил: — Вот так лежит на прилавке, воняет тухлятиной на всю округу и это еще и продать пытаются?

— Ага.

— Да ну тебя, шутишь... За это же сразу в петлю и все имущество в казну, чтобы глупостями не занимались.

— А у нас это было везде. И чтобы с голоду не окочуриться народ на дачах и выращивал сам картошку, капусту, огурчики с помидорчиками... Да считай, все и выращивал.

Гоблин захохотал:

— Это сами? На ваших дачах? Это как у соседей твоих, участок от городской стены и до гор на западе? Они прошлой осенью эшелон корнеплодов собрали, потом бегали по всей округе, не знали, куда пристроить. Хорошо еще, что орки додумались, как из урожая брагу гнать, скупили все к заморозкам. А то бы так и сидели на пирамидах из картошки.

— Орки — да, орки могут...

Орки в самом деле оказались наиболее рациональными в дачной эпопее. Они не стали удивляться, зачем это понаехавшим понадобились пустыри рядом с Крепостью, а лишь поскребли в затылке и озвучили цену. Потом так же молча приволокли несколько Монбланов торфа с ближайших болот на удобрения. А затем каждую весну начали подряжаться на копательные работы. За горсть меди артель зубастых шабашников могла вскопать десять гектар для любого дачника. А за золотой могли сделать это пятьдесят раз и еще дачу отстроить заново. Ходила даже история, что кто-то из начинающих не расчитал с пожеланиями и король потом бегал по стене и возмущался, почему это возведенная дачка с колоннадой и лепниной получилась раз в пять выше замка. Домик потом во избежание привели в должный вид, заглубив до приличных размеров, цены худо-бедно устоялись, но вот Семенычу от этого было не легче.

— Черт с ним, с цветами. Я бы как-нибудь освоился. Картинки бы ты мне нарисовал или еще что. Хуже другое. Вот, смотри...

На стол был выложен помидор. Отличный такой помидор, с плотными боками, пучком листков сверху и легким болотным ароматом. Который вместе с буро-зеленым цветом и синюшными пятнами наводил на нехорошие мысли.

— Представляешь, и такие фрукты-овощи у нас все. И помидоры. И огурцы. И теперь цветы тоже одного цвета и запаха.

Осторожно потрогав пальцем результат дачных трудов праведных, Гоша хмыкнул и выдал экспертное мнение:

— Это вы гнилушку с торфом притащили. Редкий гость, но бывает. Если слишком глубоко зачерпнуть на болотах, можно такое выудить. Придется всю землю убирать и завозить по новой. И лучше — поглубже выскребать. Хотя бы до скальных пород.

— До скаль... Хочешь сказать, что копать надо будет много?

— Ну, в вашей системе метров триста вниз. И так по всему участку.

Семеныч цветом стал походить на помидор.

— У меня же участок от ручья до соседа, а от стены до...

— Хороший участок, не спорю, — Гоблин был само благодушие. — За пару лет может и справишься. Если клыкастых наймешь.

— Мне конец... Посадки через неделю, а у меня — гнилушка...

Все же настоящие друзья познаются именно в беде. Большой такой беде. На три сотни метров в глубину.

Гоша долго принюхивался к издаваемому амбре, а потом с хитрой физиономией объявил, что такого запаха еще не было. Что-то новенькое. А значит, из бурых овощей можно сделать отличное зелье. На которое так падки лепреконы. Поэтому...

Маленький коротышка важно поправил сто раз расчесанные бакенбарды и уточнил:

— И что, вы таки продаете самое невиданное зелье во всем Королевстве? И готовы сделать гешефт без лишних посредников?

— А то, — согласился Семеныч, побалтывая в руках тяжелой бутылью. — Мне самому зельями заниматься нельзя, лицензия не позволяет. А терять продукт очень не хочется... Я было хотел Господину Инквизитору предложить, но у него еще старых запасов всякой дряни полно. И казна не резиновая. А вот вам, как настоящим ценителям, могу уступить. По знакомству.

— И таки как ваша штука работает? — лепрекон с подозрением принюхался к запаху.

— Отлично работает. Могу на гоблине продемонстрировать... Гоша, иди сюда!

Возившийся неподалеку с трубой гоблин насторожил уши, отложил испачканные в глине рукавицы и подошел к столу.

— Гоша, подари мне золотой. Один. Маленький такой.

Зеленорожий начинающий сантехник вылупился на Семеныча и уточнил:

— Золотой? Монету? Одну?

— Ага.

— Подарить?!

— Ну да...

Гоблин фыркнул, развернулся и хотел было уже уйти, но начальник коммунально-вантузного отдела отловил его и проворчал:

— Тогда дегустируй. Проигрался вчера в карты, обещал новой настойки попробовать. Пей давай.

Гоша побрыкался для приличия, но потом все же влил в себя налитую в чашку настойку. Прислушался к бурчанию в брюхе, икнул и засобирался снова к брошенной трубе.

— Слышишь, так подари монетку... Одну, мне пока одной хватит.

— А?.. А, да...

Выложив желтый блестящий кругляш на стол гоблин ушел. А сидевший рядом лепрекон пригладил вставшие дыбом бакенбарды и шепотом поинтересовался:

— А если два попросить? Или три?..

— Что я, живодер какой?.. Отдаст, конечно. Но — мне еще с ним работать. Так что потом в виде премии верну. А то жалко будет... Ну так как? Нужна настойка?

Лепреконы выгребли всю землю с дачного участка за сутки, заплатив за диковинку целый сундук золота. Еще через сутки карьер заново засыпали уже новым черноземом, который для порядка пару раз сверху перекопала нанятая орочья шабашка. От прополки Семеныч откупился дюжиной эльфов, которых пообещал лично скормить драконам, если будут отлынивать от работы. В итоге это обошлось дешевле, чем восстанавливать после сантехника выпотрошенные до основания цветники.

А еще через неделю в сарай к Гоше ввалилась целая делегация коротышек, нагруженных бутылками с вонючей настойкой.

— Не работает ваше зелье.

— Это как это — не работает? — удивился гоблин.

— Поим соседей, литрами просто вливаем. И ни один с золотом расставаться не хочет.

— А что, должны?

— Ты же таки монету отдал, — обиделся старший обладатель бакенбардов.

— Отдал. В карты продул, вот и отдал, — согласился Гоша.

Тут в сарай протиснулся Семеныч, посмотрел на мрачных гостей, которые с ненавистью примерялись к стеклянной таре, собираясь использовать ее как метательные снаряды, посмотрел и рявкнул:

— Это что вы тут устроили? Зелье не понравилось?

— Жулики вы! — заорали коротышки хором. — За что только мы платили!

— За зелье и платили. У меня оно — сработало. А у вас как дела обстоят — это уже не мои проблемы... Но если уж вы так расстроились, то я готов подарить вам идею, как эту бурду продать у соседей. Скопом.

Лепреконы затихли.

— Короче, про монету фокус все запомнили? Приезжаете в любое богатое королевство у соседей. Лучше в базарный день. Утречком склянки выставляете и показываете любому желающему, как вот ты... Или ты... Короче, как можно монету выпросить, напоив своего приятеля этой самогонкой.

— Монету? Отдать?! За эту гадость?!

— Именно. Поверьте, когда такое увидят, товар сметут с полок за секунду... А монету я вам подарю. Одну. В знак моего хорошего расположения... Но в следующий раз если захотите еще какой фокус узнать, то ценник будет настоящий, без дураков. Ну что, нужна монета?

Все же Семеныч был умным человеком и здраво рассудил, что подарить одну монету куда как проще, чем возвращать целый битком забитый золотом сундук.

Коротышки распродали все запасы зелья за неделю. Правда, почему-то кое-кто из соседей после этого повесил на границе объявления, что за голову лепрекона будут выплачивать вознаграждение. Но к дачным проблемам Семеныча это уже не имело никакого отношения. Семеныч-19. Отпуск

— Орет? — поинтересовался Господин Инквизитор у застывшего столбом мажордома.

— Орет, — печально подтвердил тот, поморщившись на очередной рык из-за двери.

— И как долго?

— С утра. Как секретарь с бумагами пожаловал, так и... А бумаг — полный ворох. Еще не все разобрали...

Его Святейшество пригорюнился. Потому как если их добродушный и милосердный король повышал голос, то это заканчивалось обычно какой-нибудь гадостью. Либо проворовавшуюся фаворитку на самой высокой стене показательно вешали. Либо с войной на соседей шли. По другому стресс король снимать отказывался. Ну или еще рожу повелителю инквизиции начистить, чтобы свое место знал. И непонятно, что хуже — в войну вляпаться или по роже.

— А причина-то хоть какая? — осторожно уточнил здоровяк в рясе.

— Финансовый отчет за год. Сколько потратили и куда... Семейный отчет, до гвардии и прочих министерств еще даже не добрались. Я так понимаю, там казни будут позже.

— Вах, — совсем закручинился Святейшество. Потому как прекрасно помнил, сколько раз и по какому поводу успел запустить руку в казну. И плевать, что он опора трона и поддержка веры. Венценосец в плохом настроении запросто мог и дрыном каким по загривку пройтись. Это потом извиняться будет. А тяжелую руку монарха еще пережить надо.

— И что нам за...

Протяжно скрипнула дверь и в приемную ввалилась неразлучная парочка, распространяя вокруг себя специфическое амбре.

— О, Господин Инквизитор. В очередь? Ну, тогда мы и подождать можем. Правда, зеленый?

Жевавший что-то гоблин радостно закивал башкой, рассыпая вокруг крошки. В самом деле, куда торопиться? И тем более, вон на столе остатки чужого бисквита сиротливо так лежат. Отличный повод чуть-чуть подзадержаться.

— Так, жулье коммунальное, вы чего такие довольные? Вот даже без покаянной молитвы чую, что какую-то каверзу отчебучили и отмаливать прибежали.

— Мы? — Семеныч аж поперхнулся от возмущения. — Да когда такое было?

— Когда? — Святейшество начал наливаться дурниной и закусил удила. С ним такое случалось, когда загривок ощущал приближение крупных неприятностей. — Когда, спрашиваешь? А кто вчера утром в нужник гору посуды алхимической свалил и орал потом на всю округу, что спас нас от смерти неминуемой?

— Так и спас! — тут же пошел в контратаку сантехник. — Мы с Гошей водопровод у идиота нашего яйцеголового чинили, а у него на столе остатки еды уже не просто проросли, а свои щупальца колючие к посетителям тянут! Вот и спровадили от греха подальше, чтобы греха не случилось!

— Греха? Да он по приказу свыше это делал! Ограду выращивал для пограничных постов! Чтобы зверье разное и нечисть отваживать! А то что ни день, то или стражника слопают, или лошадей на заставе подерут! А вы месячную работу — в нужник! Теперь в замке даже в туалет не сходишь по нормальному! Только присядешь — как в задницу колючки норовят вцепиться!..

— А зачем оно на нас набросилось? Надо было алхимику понимать, кого стоит кусать, а кого — погодить! Тренировать надо было кустики свои! Додумался, однако, сантехников забижать, — попытался оправдаться Семеныч. Гоша при этом успел заглотить чужой бисквит и теперь активно кивал, рассыпая вокруг уже другие крошки.

— Обижать?! Да он еще даже не начинал! А вот я!..

Ор в приемной был такой, что на вопли не поленился выглянуть даже сам король. Очень его удивило, кто это посмел перекричать монарший разнос.

— Чего шумим? — вытирая раскрасневшееся лицо спросил хозяин королевства.

— Да вот, ваше величество, никак с Господином Инквизитором не можем решить, сколько дополнительных залов в сокровищнице пристраивать. Мы говорим, что пару хотя бы надо, а он говорит, что пять будет в самый раз.

— Залов? А со старыми чего делать? Они же пустые стоят, — удивился король. Потом помрачнел, вспомнив утренний визит в святую святых. В ярко освещенном подвале удалось найти лишь сиротливую горку золотых монет. После чего и началась эта эпопея с проверкой финансов и выяснением, кто же так нахально таскает из монаршего кармана.

— Ну, это они до обеда стоят. А к вечеру уже все, уже и не будут пустыми стоять, — пискнул Гоша, вытирая остатки чужой сладости с довольной рожи.

— Это как?

— Ну, вы же сами нам отгулы подписали, ваше величество. Мы еще ходили к вам чуть не каждый день весь прошлый месяц. И половину заработанного на шабашке потребовали отдать. Вот и привезут вашу королевскую долю. Уже везут. Мы как со стены караван увидели, так сразу сюда, порадовать... Но — можем и после Господина Инквизитора, нам не к спеху.

— Отгулы?.. Золото?.. Ничего не понимаю! — голова в короне повернулась к Святейшеству: — Может, ты что понимаешь?

Сообразив, что беседа может затянуться, а пиво в каптерке стоит уже давно, Семеныч шагнул вперед:

— Так это, драконов не только у нас пучит. Ну или там чего посерьезнее бывает. Вот мы и собрали штуку такую, которой у себя заторы в трубах пробиваем. Очень ваш сосед просил. С гномами помозговали, всякие штучки там прикрутили. И на отгулы скатались. Как положено... Короче, дракон теперь здоров, а сосед выплатил все до последней монетки.

— Драк... Сколько там мне половиной причитается? — заинтересовался король, прикрывая нос от долетавших волнами специфических запахов.

— Пятьдесят сундуков, как положено. Каждый под крышку забит, лично проверяли. Считать уже не стали, утомились, да... Но — сундуки хорошие такие, объемные...

— Объемные, — поддакнул гоблин. — Краном каждый грузили. Тем же краном, которым дракона из его клетки поднимали для лечения. Десять гвардейцев и не поднимут наверное... Сундучок...

Король улыбнулся и поманил из комнаты секретаря:

— Так, бросай эту мукулатуру... Да не сюда, вон, под стол вали. Я вечерком еще почитаю. Может, кого из родственничков заставлю вернуть уворованное. А может Господину Инквизитору отдам, чтобы мученника нам организовал на костре... А сейчас бери счеты, пойдем караван встречать.

— Разумеется, ваше величество! — облегченно перевел дух Святейшество, попутно незаметно показав кулак сантехникам. — Мученика или еретика я из них в момент слеплю, только скажите, когда представление устроить. Можно даже часть мест в ложе продать соседям, повод-то какой будет! Казнь носителя крупицы королевской крови! Под это можно даже рыцарский турнир еще устроить!

Уже просочившись мимо вонючих работников ершика, король притормозил, услышав вопрос Семеныча:

— А с остальными что делать?

— С кем?

— Ну, мы на первом соседе опробовали, как оно. Теперь нам любой дракой на день работы, не больше. Дольше добираемся до места и обратно едем... А заказов на такое целая стопка лежит. Штук десять, не меньше! И это еще мы скидки не объявляли!

— Стопка драконов? И за каждого заплатят?.. — монарх задумался на секунду, потом важно ткнул в пузо секретарю и объявил: — Значит, так. Отправляем этих умников в отпуск. Месячный. Пусть они в тур скатаются по соседям. Как раз по замкам по всей округе и потом обратно успеют. За пятьдесят процентов мы милостливо отпуск завизируем. А через годик можно будет и повторить.

Вечером допивая пиво Гоша объявил:

— Как вернемся, можно мне и о свадьбе подумать. Столько получим, что как раз хватит подземелье закончить и отделку по высшему классу.

— Закончить? Так ты вроде его уже трижды перестраивал, — сыто отрыгнул Семеныч.

— А, так то старое. Я его уже гномам сдал. Так, по дружбе. Что им туда-сюда мотаться или в гостинице лишнее платить. Я всего-то по грошику и беру. С каждого.

— С каждого? Мастер и пятеро подмастерий, вот и вся бригада. Что тебе эти пять грошиков?

— Ну... — Гоша замялся. — Я так подумал, чего штольням и залам простаивать. Вот они и перебрались кланом. Семнадцать тысяч и еще пятьсот шесть рыл. Согласно бухгалтерским отчетам... Это в первом моем маленьком подземелье, которое под собачьей будкой. А..

— Так... Я. Это. Не. Слышал...

Семеныч даже протрезвел. Нагнувшись поближе к подчиненному, тихо прошептал:

— Жениться задумал? Это правильно. Жену тебе надо. Она мигом твои эксперименты прикроет. И за порядком будет следить. Чтобы ты еще чего не отчебучил... А пока — давай закругляться. Вставать с утра раным-рано. Отпуск — дело ответственное. В него нам опаздывать никак нельзя... И не забудь с грошиков Господину Инквизитору отсыпать. А то вместе очередного отдыха прогуляешься с королевскими родственниками на костер. Потому как очень наше Святейшество не любит, когда за его спиной финансовые манипуляции проводят.

Гоша проникся и клятвенно пообещал, что выполнит приказ. Правда, за выданное на нужды инквизиции сумел выцыганить себе разноцветную гавайскую рубаху, в которой и отбыл отдыхать. Но чего не сделаешь ради отпуска и правильного настроя на предстоящие приключения.

Семеныч-20. Самолет

— Первым делом, первым делом...

Семеныч сидел на крепостной стене и наблюдал над нездоровой суетой внизу. Там, на широком поле рядом с глубоким рвом, три десятка гвардейцев возились рядом с огромной этажеркой. Куча матерчатых крыльев, расчалок, веревок и прочего портняжного мусора были собраны воедино, представляя собой то ли пародию на детище братьев Райт, то ли выкидыш поздних инкарнаций изделий Можайского. Одним словом, внизу готовились к эпохальному событию. Запуске местного самолета.

— Это чего? — с трудом взобрался к начальству поближе гоблин. Как здравомысшящее существо, он приготовился наблюдать шоу со всем старанием: с двумя бочонками пива, половиной жареного поросенка и грудой копченых колбас. Ну и еще котомка с разностями, остро шибавшими в нос специями и прочими приятными запахами.

— Это иногда к нам заносит кого-нибудь из воздухоплавателей. Когда они окончательно надоедают королю или Господину Инквизитору своими прожектами, тогда им дают разрешение на личный эксперимент. Законы наши помнишь: любую новинку создатель испытывает на себе. Если выжил — тогда можо уже и объяснять, какие такие полезности получит местное народонаселение от придуманной кракозябры.

— Помню, — закивал Гоша. Он уже разок обжегся, когда пытался предолжить слабительное собственного изоготовления в казну. Так, чуть-чуть подзаработать. Пока на горошке неделю не провел, зелье принимать никак не хотели. Зато потом весь огромный котел выкупили и кому-то из соседей под видом браги продали. А то удумали тоже — войной идти. Так бедолаги вместо войны дома все лето безвылаздно и просидели. Очень уж хорошую отраву гоблин соорудил.

— Вот. Поэтому когда у короля особенно паршивое настроение, он разрешает бедолагам устроить для себя развлечение.

— Летать? А зачем?

Наступила очередь Семеныча удивляться:

— В смысле — зачем?

— Так ведь королевство у нас маленькое, из конца в конец за несколько часов пешком можно пройти. Драконы даже летать не хотят. Пару раз крыльями взмахнут — и унесло куда подальше, ищи потом, где там родной дом.

— Это тебе понятно. И тем, кто здесь родился или живет дано. А новеньким все наверх хочется, к солнышку поближе.

— Пф... — Гоша был само воплощение скепсиса. — Наверху холодно. Гарпии летают. Колдуньи туда-сюда по своим делам шарашатся. Кому вовремя дорогу не уступил — так и норовят чем тяжелым запулить. Или укусить, если должного почтения не проявил. На что даже орки хамоватые, а и то по сравнению с летунами ведут себя как настоящие джентльмены.

Сантехник покосился на пролетающую в далекой вышине очередную стаю нечисти и уточнил:

— Что, довелось пообщаться?

— Да. Несколько лет назад были разногласия с чужой охраной, пришлось на воздушном шаре удирать. Они там какого-то своего еретика хотели к солнышку повыше спровадить, а в итоге к облакам удрал я.

— Не зря хоть с охраной-то разногласия устроил?

Гоша довольно осклабился:

— Ну, с чего бы они тогда за мной бегать бы стали? Кошель я тогда немаленький прихватил, да... Только не думай, все было по закону. Я шутом на свадьбе у местного герцога неделю отработал, а он оплату зажал. Вот и пришлось... Но летать после этого больше не желаю.

Тем временем внизу закончили все приготовления и авиатор занял свое законное место внутри странного агрегата. Затарахтел мотор, этажерка-переросток начала разгоняться, весело подпрыгивая на кочках.

— Да, — забеспокоился гоблин. — А драконов-то привязали?

— Зачем? — удивился Семеныч.

— Ну, потому что...

— Не, я в курсе. Просто — зачем крылатым кайф ломать? Пусть и у них будет праздник.

Самолет с трудом набрал необходимую скорость и начал медленно ползти вверх. Он даже сумел наскрести метров двадцать высоты, когда с крепостной башни с радостным воплем взметнулся вверх один из драконов и стремительным коршуном обрушился на торчащие в разные стороны крылья. Треск, вопль перепуганного пилота и матерчатый клубок рухнул вниз.

Понаблюдав за характерными движениями крылатой рептилии Семеныч подвел итог запуску:

— Вот так всегда. Для наших зубастых телохранителей любая здоровенная дура — это самка, которую по недосмотру еще не успели оплодотворить... Что и скажешь, его величество обладает иногда извращенным чувством юмора.

— Так. Я не понял. У меня еще даже треть не съедена! — заорал разочарованный Гоша.

— Тихо, не шуми... Это первый на сегодня. Сейчас дождутся, когда ящерица-переросток закончит и приберут. Следующим обещал какой-то дирижаблестроитель выступать. Вот там будет уже куда как интереснее. Мне кажется, на его изделие слетятся все наши зубастики. Главное, чтобы из сокровищницы самый толстый не полез, а то гномам потом заново цитадель отстраивать.

— А... Тогда ладно. Тогда я согласен... Кстати, ты сам куда собрался?

Сантехник потянулся, встал и отряхнул пыль со штанов. Потом заглянул в пустой кошелек и ответил:

— Чего с этими клоунами время терять? Пойду лучше сначала с беломордыми штурмовиками пивка попью. А потом уже к ним на линкор. Жалобились вчера, что Дарт-Вейдер строил их из-за неопрятного внешнего вида. Что-то там с душевой у них не в порядке. Отремонтирую, заодно чуть деньжатами разживусь.

— А я? — гоблин состроил просительную рожу.

— Ну сам подумай. Если они толпой сегодня вечером начнут мыться и полировку наводить, то стоки у себя на корабле забьют как раз к утру. Вот завтра вдвоем уже вместе и пошабашим как следует.

Семеныч ушел, а Гоша остался доедать и допивать принесенные запасы. Впереди его ждало шоу с дирижаблем. Почивший в муках любви самолет уже убрали. Что и к лучшему. А то взберется какой идиот куда повыше, отплевыайся потом от разъяренных ведьм, кого винтом порубило. Никакого политесу у этих авиаторов. Один ветер в голове...

Семеныч-21. Сейф

Иногда высокие материи демонстрируют нам свою неожиданную сторону. И ты понимаешь, что небожителям ничего человеческое не чуждо. Разве что последствия могут быть куда как печальнее и аукнется проблема с Олимпа сразу всему королевству, а не одному 'попавшему' индивидууму.

Его величество страдал от похмелья. Имел полное право, король все же. Правда, кроме головной боли у него организовались еще несколько неприятностей. И все по большей части глобальные.

Во-первых, кутил он частью у соседей, куда подался с визитом вежливости, оставив дома не только свиту, но и дражайшую половину. Которая мало что не выгуляла новое платье и подаренное драгоценное колье, так еще и не продегустировала обещанную сливовую настойку. Что по итогам привело королеву в дурное расположение духа.

Во-вторых, его величество вроде как гонял чужих фрейлин и успел намозолить соседские глаза голыми ляжками. Что еще больше не улучшило настроение оставленной дома супруге.

И в-третьих, по итогам визита было сделано предложение о продолжении веселья дома, а у ее величества были свои грандиозные планы на ближайшие выходные. И кормить-поить ответную ораву она отнюдь не собиралась. Особенно с такими-то подходами к совместным визитам и сливовой настойке.

Поэтому королева сгребла кого сочла нужным, ополовинила на личные нужды казну и отбыла в свой собственный вояж в другую сторону. Вроде как пообещав, что вернется через месяц-другой. Если король вовремя одумается и успеет как-то дать понять, как был неправ и готов ли раскаяться.

И самое печальное, что при отъезде супруга проштрафившегося венценосца забрала с собой ключи от домашнего сейфа, в котором лежала корона. А принимать гостей без короны — это уже было не просто проявлением дурного тона. Это могло навести на совсем нехорошие мысли, после которых на трон обычно взбирался очередной претендент.

Поэтому король сидел в кресле перед проклятым сейфом и маялся головной болью. А так же ощущал, что времени до приезда соседей все меньше, а величина проблемы лишь увеличивается, никак не подсказывая способов ее решения.

Рядом с монархом собрались лучшие умы королевства, начиная с Господина Инквизитора и заканчивая Семенычем, который притворялся столбом в задних рядах и медитировал над смыслом жизни. Конечно, глобального катаклизма не ожидалось. Подумаешь, короля поменяем. Ну, или временного какого самозванца потерпим, а потом вернемся к старому. Если гильотину переживет. Правда, нынешнего было жалко. Добрый по средневековым меркам. Лишний раз работников жилищно-коммунальных махинаций не трогает. Зарабатывай лишнюю копеечку, делись вовремя и живи счастливо. Вот только корона, чтоб ее. Статусная вещь.

— Может, ты как-нибудь вскрыть сможешь? — в который раз печально спросил король у Господина Инквизитора.

— Могу аутодафе устроить. Спалить вместе с содержимым. Дракону дверью хвост прищемить — даже расплавленной лужицы металла не останется.

— Не, не годится... Еще идеи есть?

— Да какие могут быть идеи! — рассердился Его Святейшество. Он только-только собирался устроить ревизию в женском монастыре, а тут на тебе: смена монаршей династии и прочие экстренные развлечения. — Или от визита отказаться, или жену твою спешно искать.

Король совсем загрустил:

— Отказаться не можем. Это война. Причем — до последнего живого на всех соседних территориях... Боюсь, народ не поймет... А супруга так бодро рванула за собственными развлечениями, что ее теперь только через неделю гонцы найти смогут. А недели у нас нет...

Еще через час похоронное настроение передалось всем присутствующим. Даже попытка использовать нестандартные навыки Семеныча ни к чему не привели. Ковыряние ершиком в замке проблему не решило.

— А где ушастый твой, кстати? Он вроде с динамитом не расставался раньше? — поинтересовался Господин Инквизитор.

— Скоро будет. С гномами насчет выплат за срочный ремонт телеги препирается. Те обещали премию за срочность, да вот беда: телега развалилась, не успев за ворота выехать. Теперь зеленый требует с них золотой премиальных, а они с него хотят весь ремонт обратно стрясти. Слышите вопли? Это они как раз у выезда собачатся. Ну и попутно затор организовали, забаррикадировав ворота облаками.

— Баррикада? — обрадовался было король, но тут же сник: — Эх, толку-то? Придется объясняться с соседями, почему крепость временно закрыта. А без короны на стену выходить — только позориться. Да и ворота у нас не единственные... Хотя тащите сюда этого разгильдяя, может хоть взорвемся весело за кампанию?

Гошу притащили растрепанного и злого на весь белый свет:

— Бракоделы бородатые! Они в десять раз больше заявленного грузить будут, а я им деньги возвращай! Ваше величество, надо бы гномов показательно проучить, а то совсем совесть потеряли!

— Ты лучше скажи, можешь своими штуками дверь вот эту свернуть? — оборвал помощника Семеныч. — Ценности важные там заперты, а ключик тю-тю, в путешествие умотал.

Гоблин быстро взглянул на шедевр сталелитейной промышленности и затряс ушами:

— Не, это никакая зараза не возьмет! Тролли делали по спецзаказу! Интактна к магии, шифрованный механизм запоминания ключа, тройная защита от любого сверла, сейсмодатчики и еще сто пятьдесят шесть хитростей по каталогу. Если единственный родной ключ куда подевали, то проще захоронить. Даже производитель вскрывать не возьмется.

Почти бывший монарх медленно встал, гордо вздернул подрагивающий подбородок и объявил:

— Накрываю отходную поляну прямо сейчас! Как раз за ночь управимся! А завтра и отречение можно будет оформить, чтобы до приезда соседей успеть. Хоть прилюдно не опозоримся...

Но суетливый Гоша никак не мог успокоиться, переживая из-за гномов:

— Ваше величество, так как с бородатыми-то будем поступать? Оштрафуем или как? Я готов даже половину штрафа в казну пожертвовать!

— Да при чем тут штраф! — заорал расстроенный король. — Я тебе сейчас даже новый эдикт или приказ заверить ничем не смогу! Печать-то вместе с короной там, в сейфе!

Гоблин поскреб наморщенный лоб, затем протяжно прогундел:

— Ну, дверь-то открыть проблема, это да... Но вот был у нас один хороший человек проездом. Кстати, королем потом тоже стал на побережье. Говорил, что до попадания к нам прапорщиком служил. Му-у-удрый дядька был, да... Мы после него столько добра по норам не досчитались... Семеныч, дай-ка ломик, который ты обычно в кармане таскаешь...

Подцепив концом железки угол сейфа Гоша поднапрягся и чуть сдвинул угловатую громадину. Затем еще чуть-чуть сдвинул и сунул нос в получившуюся щель. Пошарив рукой, вытащил корону, блеснувшую яркими искрами драгоценных камней в ярком свете факелов.

— Это искали? Кстати, вон и печать вижу, как раз под рукой...

В повисшей тишине топот босых зеленых ног прогремел как гром:

— Вот запертая шапочка, ваше величество! Ну и оттиск вот тут на бумажке поставьте, а я уж потом штраф-то сам дорисую, ага...

— Но как? — только и смог выдохнуть Господин Инквизитор.

— Бывший прапорщик говорил, что обязательно надо заднюю стенку у любого шкафчика проверять. А то когда работу сдают, многие оптимизировать расходы норовят...

Король прижал к груди корону и еле слышно прошептал:

— Подписку о неразглашении каждый даст. О том, что видел. И это, Семеныч. Ломик оставь. Мало ли, когда нужда будет... А ты, ушастый, стопку пропечатанных листочков верни, не наглей. Одного хватит. И с выписанного штрафа половину в хранилище сдашь...

Говорят, гостей запускали через другие ворота. Потому что Гоша с гномами закончили решение взаимных претензий только через неделю.

Семеныч-22. Жопа мира

Сегодня у сантехников был законный выходной. Шестидневная рабочая неделя вместе с шабашками отъедала прорву времени, поэтому в воскресенье Семеныч обычно посылал всех На и В, после чего с утра с семьей посещал церковь, чтобы ближе к обеду расслабиться от тягот жизни. В церковь ходил, кстати, не по принуждению, а послушать Господина Инквизитора. Обычно тот в воскресенье и вещал с трибуны, обличая грехи наши тяжкие и обещая светлое будущее. В бывшем братке неожиданно раскрылся ораторский талант, подкрепленный мощью короны и подвальной дыбой, поэтому обычно обещание покарать врагов воплощались буквально на следующий день. Ну и интересно же послушать, что еще скажет человек-глыба, зычным гласом возвещая наступление рая на грешной земле. Заезжие скоморохи на площади выступают куда как реже. Да и костюмы у них так себе. А тут — багровый атлас, серебряное шитье и мультидецибельное 'Аминь!', после которого выходишь на белый свет, будто из парилки: мокрый и с дрожью в коленях.

Зато ближе к обеду Семеныч раскланивался с семейством и отбывал куда-нибудь на отдых. Иногда залезал на башню вместе с Его Величеством шашлыка отведать, который был великий мастер изготовить. Король после ряда дегустаций больше других шашлыков и близко не признавал.

Или под хорошую компанию отправлялся на охоту. Пока рыцари с гвардейцами гоняли очередную нечисть, выкурив ее из берлоги, мастер сантехнических изысканий ковырялся в останках бедолаг, сожранных зубастым зверьем. Стрелять и бегать по буеракам Семеныч не любил. А вот выскрести остатки кошельков, сумок и прочего интересного — это было забавно. Иногда кроме золота попадались вполне приличные вещи. Половина шла в казну, на остальную щедрый сантехник накрывал поляну для охотников. Все при деле.

Ну и самым любимым и лелеемым была рыбалка.

Правда, когда Гошу в первый раз пригласили порыбачить, зеленоглазая лягушка-переросток не поняла всех тонкостей процесса. В самом деле, удивлялся гоблин, что тут может быть интересного? Пришел, присобачил к палке веревку, туда крюк покрепче, затем насадил кусок недоеденного вчера шашлыка и забросил в речку. Через секунду можно тащить, если самого в мутную воду не сдернули. Рыба в местных краях была почти непуганная и хватала все, что среди волн булькнет. Что крючок, что рыбака. Какой может быть интерес в рыбалке? Пять минут — и считай, что на неделю уже наловил, лишь хвосты лопатой из ведра торчат. Смысл?

Но после первого выхода на природу Гоша изменил свое мнение. Потому как увидел, как на самом деле должна проходить выпестованная веками процедура.

Перво-наперво в заветном месте с холодными ключами в огороженный бочажок опускалась сетка с заветными бутылками. Затем рядом под кустиком в тенечке накрывался стол и раскладывались припасы. После чего обстоятельно обустраивались рыбаки и поднимали первый тост за удачу. Чтобы сегодня — и не с пустыми руками домой. А иначе — нельзя.

Когда через полтора часа народ доходил до нужной кондиции, начинали уже готовиться непосредственно к самой ловле. Аккуратно собирали удочки, рассаживались по бережку, выбирали наживку посимпатичнее. Спорили до хрипоты, на что именно неделей раньше отловили пятиметрового крокодила, который потом гонял всю веселую гоп-компанию по камышам. После чего кланялись водяному и делали первую заброску. Сам водяной уже давно дремал под кустиком, успев хорошо посидеть за столом и принять изрядно на грудь во имя здоровья Его Величества и прочих важных персон.

Осознав, как именно должен протекать процесс, Гоша проникся и теперь старался обязательно освободить время на выходных, когда Семеныч объявлял рыбный день. Вечером оба довольные рыбака возвращались домой, подпирая друг друга и по очереди толкая тележку, откуда добыча вывешивала хвосты. Пустые бутылки по дороге завозили в таверну, а сами потом разбредались по домам, чтобы утром на планерке важно погладить брюхо и многозначительно буркнуть:

— Да, а вот вчера действительно клевало. Во-о-о-от такого выловили...

Правда, Гоше разок прилетело промеж ушей, когда он посмел расставить руки шире, чем босс. Но в целом — рыбалка заняла в его расписании положенное место и больше не вызывала вопросов: 'А что это они там с утра до вечера делали? Ведро рыбы ведь можно наловить за пять минут!'

Наловить? Можно. Но это уже не рыбалка будет, а профанация. И только так...

Убедившись, что минут через пять можно и тягать первую, гоблин задал первый вопрос Семенычу:

— Ну что? В Угадайку?

Семеныч посмотрел на солнышко, которое только что выбралось из-за крохотного облачка, поправил ярко-желтую безразмерную панаму с широкими полями и согласился:

— Давай. По золотому?

— Согласен. Ты первый загадываешь.

После того, как сантехника отлучили от игры в золотарики, мудрый и изрядно жеванной жизнью гений канализации придумал другое развлечение. И назвал его Угадайкой. Ведущий загадывал что-то, после чего давал краткую характеристику загаданному. Другая сторона должна была угадать, о чем именно идет речь. Можно было задавать любые наводящие вопросы. Нельзя было врать при ответах и как либо шельмовать, когда давал описание. Иногда играли на время, повышая ставки с каждой ушедшей минутой. Иногда просто на интерес. Если загадку разгадывали, ведущий выплачивал ставку. Если противная сторона сдавалась, то уже проигравший раскрывал кошелек. Обычно состязание заканчивали с заходом солнца. Шептались, что Господин Инквизитор пару раз прописывал розги страже, которая собиралась в кучу у надвратной башни и в азарте орала там, состязаясь в скорости отгадывания, мешая Его Святейшеству спать.

— Значит, загадываю. Что такое Жопа Мира.

Гоблин от неожиданности уронил удочку:

— Чего?!

— Непонятно? Спрашиваю еще раз. Что такое Жопа Мира.

— Ж?..

Семеныч усмехнулся:

— Что, слово незнакомое?

— Нет, почему же. Слово знакомое. И значение у самого имеется, вон, сижу на этом самом. Но чтобы такое и всего мира?

— Ага. Так что давай, думай...

Ближе к вечеру Гоша перебрал все возможные варианты, даже самые фантастические. Ему уже плевать было на золотой, его заела сама загадка. Что же это такое может быть, что почти никаким каверзным вопросом не выдернуть из мрака неизвестности.

— Да ну тебя, опять жулишь! — рассердился гоблин. — Наверняка придумал что-то такое, чего не бывает. А мне мозги теперь крутишь!

— Мда? Ну давай тогда зайдем с другой стороны, — предложил сантехник, прикрывая попонкой только что выуженного с реки сома размером с небольшое бревнышко. Мясо у рыбины не очень, но вот котлеты из сомятины с удовольствием жуют драконы как деликатес, а это за каждую котлетку можно и по грошику-другому сторговать. Глядишь, вот тебе усатая колода и принесет пять-шесть золотых в остатке.

— Давай с другой, — проворчал ушастый угадайщик, который в запале даже ни разу и не попытался поймать что-нибудь.

— Представь, что у тебя дом — это крохотная коробка. Где холодно зимой и жарко летом. Щели в палец толщиной и тараканы разгуливают толпами, если сдуру хотя бы крошку оставил.

— Тюрьма. В Каледони, — тут же отозвался Гоша. — Бывал там разок. Именно так.

— Я сказал, что это не тебя посадили в казематы, а ты живешь в таком месте. И считаешь еще, что хорошо устроился... Да, горячая вода обычно по праздникам, холодная с перебоями и железом воняет, над головой орет маленький ребенок, который ночью обгадился, а с остальных сторон соседи, которые требуют, чтобы этому малолетнему идиоту заткнули рот.

— Мдя... И в этом живут?

Семеныч разлил остатки бутылки по кружкам и вздохнул:

— Ну, ты же в болоте и под папортниками норы устраивал? Под ногами хлюпает, при любом дожде заливает, как зверь покрупнее прошел — так потолок обвалился. И не жаловался.

— Так это же я, — удивился гоблин. — Нам предками завещано.

— Вот и нам завещано... А еще каждый день ты лезешь в телегу, где народу набилось уже больше, чем сельдей в бочке. Друг у друга по ногам ходят, матом ругаются, пихаются и вчерашним перегаром в подмышку дышат.

— А пешком?

— К вечеру на работе будешь, значит поставят прогул. А так на телеге довезут. И еще деньги за это сдерут.

Гоша задумался, баюкая кружку в лапах:

— А что, рыцарского коня купить никак? Ну или осла какого? Чтобы не в толпе.

— Обычно на ослов очередь была за горизонт. Но зато когда разрешили свободно брать, то ослами все дороги забили. Представь, что в Крепости живет не две тысячи, как сейчас обычно, а сто. Или даже миллион. И у каждого осел.

Гоблин вздрогнул, вообразив себе это.

— Ну и попутно навозом все забито, дышать почти нечем, народ сатанеет и такая картина — каждый день.

Одним глотом опрокинув в себя налитое, Гоша буркнул:

— Хватит, я понял. Жопа Мира — это твой прошлый дом. Я видел картинки из вашего прошлого. Не понимаю, как разумные могут в подобном месте существовать. Вам там никакой инквизиции не надо, сами друг друга каждый день мукам предаете.

— Ага... Только я бы чуть шире взял... Я бы сказал, что Жопа Мира — это твой родной дом. Любой. Но только тогда, когда ты жизнью недоволен. Потому что любой из попаданцев в Королевство делится сразу на две разные кучки. Первая ловит выпавший шанс и начинает жизнь заново. Принимает всю эту магию, зверье ваше странное, отношения эти запутанные с соседями. И начинает жить в свое удовольствие.

— А другая часть?

— А та несет в себе кусок Жопы и продолжает чахнуть. Кстати, так и не выживают толком. Месяц-другой, потом или куда-то срываются, едут счастье в другом месте искать. Или тут пропадают. Кого дракон придавит, кого орки прибьют. Кто просто с тоски-печали крякнет. Причем никто их специально не изничтожает, просто не могут к местным особенностям приспосоиться, старые грехи давят... Заметь, что из старожилов нет никого с кислой рожей. Ну, иногда да, жизнь приложит. Встряхнешься и идешь себе дальше. А все эти нытики, они окочуриваются. Местный жестокий естественный отбор действует. Чтобы чужая Жопа Мира тут не проросла.

Задумчивый Гоша покрутил выигранный золотой и отдал обратно сантехнику. Затем устроил поудобнее огромный сомий хвост на телеге и заявил:

— Страшная загадка. Задуматься заставляет. И о смысле жизни. И о том, что иногда простые слова слишком многое могут значить... Так недолго и философом стать.

Через неделю уже на шашлыках гоблин осторожно поинтересовался у Его Величества:

— А к нам народу больше не провалится? Если у них там Жопа, а здесь все куда как лучше... Рванут ведь, затопчут.

Король принюхался к восхитительным запахам и фыркнул:

— Ну, во-первых, для этого мы и присматриваем, чтобы через границу между мирами туда-сюда не шлындали. А во-вторых, к нам попадают в основном лишь те, ко на самом деле мечтать умеет. И кого чужой мир просто из себя выталкивает... А большая часть уже срослись со своей Жопой, вот она их и не отпускает. Так что не бухти, наливай лучше...

И Гоша успокоился. В самом деле, для кого-то Жопа может и Родина. И привыкли они к ней. Но пусть лучше так и останется. Когда люди без фантазии сидят там, где телеги застряли в навозе и ослы штабелями на дорогах. А Гоша с Семенычем — они тут останутся. Где солнышко, где ветерок приятный дымок развевает. И где Его Величество готовится провозгласить первый тост за его собственное здоровье.

А Жопа? А свою Жопу каждый носит в себе. Так что давайте оставим ее позади. А сами — поддержим первый тост и шагнем поближе к веселой компании. Потому что шашлык уже готов.

Прозит...

Семеныч-23. Котики

— Ах ты мохнатая гадина! — Гоша пытался засунуть кусок рыбы в пасть коту, который сидел рядом с ним на скамейке. Кот презрительно корчил рожу и отворачивался, но при этом не уходил. Кот был не дурак. Он знал, что когда гоблину надоест пачкать лапы о вонючую рыбу, он поделится куском вкусной колбасы, которую попытался спрятать в карман. И вообще, кому нужна эта рыба, если такую же двойную порцию только что умял в департаменте коммунальных услуг, куда заглянул по ходу дела.

— Не ест?

— Брезгует, — вздохнул ушастый работник, покосившись на остановившегося рядом Семеныча. — Похоже, перекормили его.

— Да? У нас котов тоже любят.

Гоблин заинтересовался:

— Это в твоем прошлом мире? И там они обитают?

— Ага... Подожди, что значит 'и там'?

Гоша обрадовался, что может поделиться толикой знаний, которые по какому-то недоразумению не добрались до босса. Обычно гоблину приходилось выступать в качестве ученика, зубря все эти хитромудрые фланцы, стыки и прочие несуразности сантехнического гения.

— Это означает, что коты есть везде. В любом мире. В любом отражении. Даже там, где жизни как таковой нет. Жизни нет, а коты — есть. Они — данность межмирового существования. Константа, на которой базируется наша реальность.

— Да ну, — не поверил Семеныч.

— Точно тебе говорю... Значит, рыбу не хочешь? Ну, тогда топай отсюда, — гоблин аккуратно ссадил кота на землю и убрал рыбу в другой карман. Но мохнатый вымогатель не уходил, а уселся рядом и стал буравить тяжелым взглядом жадину, зажавшего столь вожделенную колбасу. — Так вот, кошачьи существуют во всех мирах. Мало того, они везде прекрасно устроились. Нигде толком не работают, шляются по своим делам и получают дань с порабощенных народов. Их кормят, поят, за ними ухаживают. А в ответ получают разве что изредка 'мяв'.

Семеныч устало опустился на скамейку и хмыкнул:

— Просто пользы от них много. Крыс, мышей ловят. А это — спасенные припасы.

— Ну, это уж совсем в древних мирах. А обычно фиг два ты его заставишь мышей ловить. Смотри, какую рожу наел, будет он по сараям за хвостатыми прыгать. Кроме того, мышей и крыс не могут к ногтю прижать в одном мире из ста. У нас, например, с ними прекрасно феи справляются. Отсыпал им чуть-чуть пыльцы или еще чего полезного, они и зачаруют грызунов. Выведут на ближайшее болото, а там еще и продадут водяному или кому из местной братии на ужин.

Сантехник подозрительно покосился на кота и уточнил:

— Тогда за что их вообще держат дома?

— Традиция. Это еще с древнейших времен произошло, когда боги между собой разругались и один общий мир на кучу мелких разломали. Потом сами небожители измельчали, исчезли почти все. А коты остались. Научились шляться между отражениями, запомнились разумным как верные помощники исчезнувших богов. И неплохо устроились... Ты только подумай — практически в любом мире этого пушистого хитрована абориген с радостью возьмет на руки, потискает, погладит, молочка нальет. Сам впроголодь может лечь, а хвостатого накормит.

Порывшись в своих бездонных карманах, Семеныч добыл кусок окаменевшего сыра и сунул его усатому гостю. Кот удивленно обнюхал подношение, выпучил глаза, встал и гордо пошел прочь. Видимо, подобного рода предложение оскорбило его до глубины души.

— Точно, обожрался. Надо будет девочкам в отделе сказать, чтобы лишний раз не подкармливали. А то лопнет еще, — сантехник достал крохотную чекушку, аккуратно свинтил пробку и влил в себя местный нектар богов. Закусив сыром, благодушно уставился на шпили башен, раскрашенные заходящим солнцем в розовые цвета.

Гоблин выгреб спасенную от вымогателя колбасу и начал ее задумчиво грызть, попутно комментируя ленивые попытки круглого как шар кота взобраться на забор:

— Мы тоже пробовали такой финт провернуть. Тоже думали, что сможем как-то неплохо пристроиться. Под домовых закосить или еще чего отчебучить. Но — не работает. Древнюю память не обмануть. Любой разумный мохнатого от нас отличает сразу, без промедления. И если хвостатым за ушком почешет и чего вкусного даст, так в нас лишь сапогом норовит запустить.

— Домовой? Ты серьезно? Я думаю, если ночью твою рожу спросонья на кухне увидишь, так не только сапог нашаривать станешь, а что и потяжелее.

Опечалившись, Гоша согласился:

— Вот именно. Поэтому приходится горбатиться, когда хитрые проходимцы себе все ништяки собрали. И ведь ничего с этим не поделаешь... Правда, после всех наших попыток у гоблинов выработался иммунитет... Во, какое слово выучил!.. Да, значит, мы теперь к ним относимся спокойно. И все их штучки на нас не действуют... Колбасу ему подавай, ага...

Семеныч полюбовался медленно меркнущими закатными красками и поднялся, чтобы идти домой. День закончен, пора и отдохнуть.

— Наверное, ты прав про хвостатых. У нас в последнее время народ по любому поводу собачился. И лишь картинки котиков всех между собой мирили и вызывали улыбку. Может в самом деле — наследие предков.

— Жулики они, — буркнул в ответ Гоша, дожевывая свой ужин.

— А ты дурак, — спокойно продолжил сантехник, отряхивая штаны.

— Это почему же? — насторожился зеленый прохиндей.

— Столько фактов про котов знаешь, всякие их штучки изучил наверняка лучше любого хвостатого. А использовать информацию для себя не можешь.

— И как это я могу это использовать? — рассердился Гоша, болезненно отреагировав на несправедливое обвинение. — Я же не кот!

— Зато кто тебе мешает на их популярности чуть себе на пропитание подзаработать? Я в это не полезу, стар уже. А вот ты вполне мог бы и подсуетиться... В прошлый раз, когда у нас штурмовики со старшим упились в честь Императора, что они на пустыре забыли? Реактор. Вполне себе работающий. Принтер цветной и фотоаппарат вместе с корреспондентом газеты еще год как в Королевство провалился. Мужик давно в менестрели записался, забросил все эти железки, но они ведь вполне рабочие. Подзарядка с реактора у тебя есть. Морду усатую заснял и знай себе тиражируй. Думаю, по грошику за цветную гравюру тебе любой местный заплатит. Сможешь неплохо прибарахлиться, пока картриджи для принтера не закончатся.

Через полчаса Гоша уже стоял рядом с забором и пытался поймать морду кота в объектив:

— Слышишь, ты, чудо волосатое! Да не вертись ты! Мне надо пробный снимок сделать!

— Ага, щаз, — фыркнул кот. — Как колбасой поделиться, так не дождешься. А как бесплатно позировать — так ты уже тут как тут! Да и ночь уже на дворе, спать пора.

— А у меня в подсобке лампа есть. И старья разного куча, можно антураж создать... Кот на бархате, как тебе? И не ломайся. Готов колбасой пять процентов выручки отдать.

— Половина. Не меньше, — отрезал хвостатый.

К полуночи сторговались на двадцати процентах. А на ближайших выходных на ярмарке Гоша устроил фурор, предоставив желающим цветные картины котов, заботливо вставленные в полированные рамки. И не дорого, всего лишь по золотому за штуку.

Но больше всех веселился Семеныч, когда после долгих уговоров за тяжелый кошель уступил помощнику еще два ящика запасных картриджей для принтера. Все же старому и мудрому сантехнику было лень бегать за хвостатыми ради фотосессии, потом глотку рвать у палатки, расхваливая товар. А так — все при деле. И котики теперь — в каждой избе. Лепота...

Семеныч-24. Днюха

Король пристроился на краешке старого бревна, покрытого мхом почти полностью, и страдал. Его Величество походил на многократно жеваный помидор, потел на солнышке, вытирал обильно струящийся по багровому лицу пот, но не уходил. Владыка Королевства спрятался и надеялся, что сможет пересидеть неприятности еще хотя бы часик-другой. Но его мечтам не довелось сбыться.

Кусты зашуршали и на крохотную полянку рядом со стеной выбрались Семеныч с Гошей. Уткнувшись в замершего короля гоблин хрюкнул и от неожиданности выдал:

— Вот же!.. Пропали посиделки, сливай балласт. И зачем только бражку тащили?!

— Тихо ты, — отвесил животворящий подзатыльник подчиненному сантехник и участливо поинтересовался у монарха: — Что, замордовали в связи с праздником?

Король лишь вздохнул.

— Понимаю... У меня как такое случается, так хоть вой. Не поверишь, Наше Величество, пару раз даже сбегал. Потому что каждая зараза норовит в гости заглянуть, отметиться, о себе напомнить. Чтобы потом скидочку просить или еще чем мозги нагружать. И ведь любого гостя: встреть, налей, здравницу выслушай, потом проводи... А жена с тещей в рюмку только воду льют, чтобы к вечеру как стеклышко. Ведь еще и семейный ужин. И если лыка не вяжешь — то ты свой день рождения им беспардонно испортил!

— Вот! Именно! — зашевелился венценосец. — День вроде как мой, а настроение порчу якобы им... Вот как такое может быть?

Быстро сориентировавшийся в новых обстоятельствах Гоша уже расстелил рядом с бревнышком кусок парусины, выложил из безразмерного рюкзака сало, копчености и хрустящие огурчики, разлил по первой и поднял свою кружку:

— За ваше здоровье, Наше все того самое! В самом деле, завтра у вас тяжелый день, но подготовиться надо как следует.

— По жаре? Да меня развезет через пять минут, — загрустил король, но Семеныч лишь фыркнул:

— Мы что, совсем по темечку ударенные? Сейчас тенек будет и прохлада. Зря мы, что ли, еще одну баклажку ребятам забросили наверх?

Подойдя к стене, сантехник несколько раз хорошенько пнул кладку. Сверху свесилась довольная солдатская рожа, откозыряла и исчезла за зубцами. Через минуту на край взгромоздился сонный дракон, покрутил головой, потоптался и распахнул крылья. Пристроившись в позе гадящего орла, рептилия снова задремала, но крылья оставила как солнечный зонтик. И на полянке сразу стало куда как лучше.

— Похоже, у вас тут уже давно все отработано, — позавидовал король.

— Увы, проблема со стационарными точками, — пробурчал Гоша, закончив разливать по второй. — Как место выберешь, так через неделю-другую родственнички босса все равно находят. Я уже к себе в подвалы и не зову, они там почти как у себя дома. Где-то закрутки пристроили, где-то с гномами сторговались и бородатые им склад смастерили. Ну и только чуть накапаешь — как с нравоучениями за спиной возникнут. Типа, это я старшего спаиваю, ага... А всего лишь перенимаю опыт. Во!

— За опыт! — согласился монарх, постепенно меняя цвет лица с ярко-красного на более жизненный. — И чтобы знания поколений не потерялись в процессе!

— Вздрогнем! — согласился Семеныч.

Через час беседа вообще стала задушевной. Иногда вся троица вещала одновременно, не обращая внимание на то, внимают ли выступающему с очередной речью.

— И ведь с самого утра в очередь встают, заразы! И не пошлешь никого! Сразу посчитают, что в опалу попали. А я всего лишь поспать хочу, отдохнуть от дел государственных!.. И кабачки не знаю, куда уж девать. А жена перемудрила с оплатой, вот орки и шарашат второй месяц без перерыва. Копают, боронят, кустики обихаживают. И так фей запугали, что те над каждым ростком трясутся, вот и растет не переставая... И ведь вроде в стык все собрал, все как положено! А оно ка-а-а-ак рванет! Господин Инквизитор даже на вопли прибежал, думал, я опять специально его гвардейцев смыл...

Убедившись, что в бутылке ничего уже не осталось, Семеныч засобирался:

— Ладно, пора уже. А то ведь в самом деле домашние нагрянут. Всю Крепость перетряхнут, но не успокоятся...

— Вы тогда идите, а я еще посижу, — помахал потной ладошкой король. — Пусть пока без меня попрыгают сановники. Достали.

— Слушай, Величество, а ты завтра пошли их все. В самом деле — это же твой день. Вот и возьми отгул. Настоящий.

— Не поймут, — закручинился повелитель судеб. — Не принято это. Исторически сложилось...

— Объяви как новинку. Подарки пусть тащат, хором поют долгие лета и прочее под присмотром церемонимейстера. Вечером он пусть список предоставит и галки расставит, кто не старался. А сам — отдыхать. На денек. В узком кругу. Совсем узком.

Король задумался.

— А если...

— Главное, инквизиторшейство с собой взять, вот он точно не поймет такую засаду. Но с ним — можно не бояться, что кто-то вякнет против. Корзинку с провизией, сапоги болотные. И на плес, там клевало отлично. Или к братьям-колдунам, те буквально на днях обещали мясо замариновать. Ты им еще индульгенцию подписал за то, что всякую нечисть в северных пещерах приструнили. Думаю, они рады будут посидеть теплой компанией.

Медленно поднявшись, монарх чуть покачнулся и вцепился в вовремя подставленный Семенычем локоть:

— А что... Днюха чья? Моя!.. Хозяин я своему слову и делу? Хозяин, ик... Значит, пошли к Святейшеству, узнаем его планы на завтра...

Утром придворным зачитали новый указ. Согласно которому желающие высказать благие пожелания Его Величеству должны были сделать это согласно новой процедуры, в которую включили дарение подарков, пение хором и мытье полов. По совокупности заработавший первое место получал право лично поздравить короля уже на следующий день. А не набравшие необходимых баллов становились штатными поломойками на ближайший месяц.

Сам же король в это время стоял на краю поляны и с удовольствием вдыхал напоенный ароматами воздух. Позади него у костра суетились наряженные в латанные рабочие балахоны колдуны. У них под ногами путался гоблин, размахивая пока еще пустыми шампурами. Господин Инквизитор с Семенычем тем временем проверяли, насколько хорошо замариновалось мясо. Охраны не было видно, верная стража оцепила весь лес и не маячила поблизости. А получивший пару оплеух поднятый спозаранку лесовик клятвенно обещал, что никто из зверья и разного прочего не посмеет беспокоить уважаемую компанию.

Король покосился на шарахнувшегося прочь комара и улыбнулся:

— Вот это я понимаю. Это — настоящий День Рождения. А то выдумали: сиди весь день на троне и слушай, кто старательнее тебе задницу вылижет. Надоели... Лучше так, без фальши. И без лишних забот...

Прискакавший Гоша осторожно подергал край походного сюртука и затараторил:

— Величество, пошли, там уже почти готово все. Семеныч сейчас разольет и салатиком призакусим. Колдуны уже первую порцию на угли поставили. Пора...

И через пару минут над поляной полетело:

— За именинника!

В полный голос и от чистого сердца...

Семеныч-25. Тактикульное выживание

— Я что-то не понял, как нам туда барахло тащить?

Гном был злой, как черт. Мало того, бородатый коротыш еще и перепачкался в болотной грязи по макушку, был облеплен пиявками, остатками оборванной в ходе блужданий паутины и в самом деле походил на выходца из преисподней. Разве что пованивало от него больше болотной тиной, чем серой. Но в остальном — даже рога на шлеме уже были. И хвост из травы.

— Тащить? Не знаю. Вы же сами отказались от проводника, сами перед Его Величеством в грудь себя били, что все заказанное доволокете лично. А золотую монету лучше сэкономите. Вот и...

Гоша был сама любезность. Потому как ушастый мерзавец прекрасно помнил, какими словами его поносили еще вчера утром, когда он предложил свои услуги в качестве лучшего консультанта по трудной и тяжелой дороге. Не безвозмездно, конечно же. Но... А теперь такая возможность отыграться за 'жабу пучеглазую'. Еще посмотрим, кто через два-три дня блужданий по местным буеракам превратится в жабу.

— Да я за этот золотой горбатился знаешь сколько?! — распахнул испачканный рот гном, но уже без былого фанатизма.

— Кто же спорит. Только ведь время идет, а там и неустойка. И прочие неприятности.

— Но ведь всего лишь по вешкам пройти и у гнилого пенька свернуть налево!.. Кто же знал, что тут этих пеньков...

— Ага. А еще минные поля. И пулеметные точки. И огнемет они недавно притащили. А 'егозой' округу заплели — дракону не пробиться. Так что вы еще даже близко к радостям жизни не подобрались.

Бородач поморщился:

— Нагнетаешь...

Но Гоша лишь развеселился:

— Я? Хе, ты еще не проникся. А вот я подожду. И за два золотых буду готов...

— Два?! Да я за эти деньги!..

Короче, еще через сутки Гоша сторговался уже за пять золотых и все же провел еле живой гномьий караван до места.

А к вечеру, когда народ чуть-чуть пришел в себя и начал оживать после разгрузки, гоблин уже сидел на куче аккуратно разложенных шлакоблоков и дожевывал добытый на кухне пирожок.

— Вот и чего их в эту глухомань приворожило? — пристроился рядом мрачный начальник строительного отряда. — Нет бы, как все разумные, где-нибудь в поле или лесу. А еще лучше — у горы, рядом с пещерами. Живи и радуйся.

— О, это ты глубоко заблуждаешься, — восхитился зеленый прохиндей и смахнув крошки начал объяснять: — Ты что думаешь, им жить и радоваться надо?

— А что еще? — гном даже не донес до распахнутого рта свою снедь. — Все разу...

— Подожди, с чего ты взял, что это — разумные?

— Так ведь люди же, не кикиморы болотные.

— Кикиморы по сравнению с ними — образец интеллекта, — ввернул модное словечко Гоша. — А это — тактические выживальщики. Им не жить нравится, а выживать... Ну вот как бы тебе объяснять... Это когда сидит такой вот бородатый дома, по наковальне стучит, богатство копит. А потом шило в одно место тюк — и сорвался в дальние дали, мир посмотреть и себя показать. И чтобы проблем побольше. И чтобы легенды потом слагали.

— Бывает, — признал собеседник, задумчиво заработав челюстями. — Иногда нам чего-нибудь легендарного хочется. Главное — чтобы подзаработать... Но ведь этим и орки, и эльфы, и даже феи страдают.

— За бесплатно? За ради удовольствия превозмогать?

— Да ладно, мы что, совсем башкой повредились?

Гоблин важно поднял вверх когтистый палец:

— А вот этим — другого и не надо! Вот они и закопались здесь, чтобы их никто не добыл. Чтобы любой враг еще на подходах дуба дал или плюнул, развернулся и пошел куда подальше. А они бодро за день-два по своим тропкам проскачут, да ка-а-а-ак... Короче, тактика в полный рост. Штаны с карманами, жилеты с маскировочными пятнами, посиделки вечером у костра и собственные легенды, как в этот раз круто соседей нагнули. Ну и оружия побольше. Можно даже без боеприпасов. Главное — чтобы оно было... Любители выживания, одним словом.

Гном удивленно хмыкнул:

— И как вам такие чудеса достались?

— У нас же перекресток миров, кого только не приносит. Эти умники с Семенычем после провала столкнулись. Решили поначалу его в плен взять. А босс был с похмелья, совсем не благостен. Отвод лишних физиологических жидкостей доделывал для дачного домика. Вот он трубой чугунной и объяснил, кто у нас в королевстве прав, а кто и не очень. Потом послушал страдальцев и посоветовал сюда перебраться. Как раз место для них: чтобы ни одна живая душа добраться самостоятельно не могла. Так и живут здесь. И рады, как не странно.

Гоша покосился на лежащие рядом чужие пирожки и решил все же не наглеть. Покопался в собственном кармане, достал огромный крендель и тоже присоединился к импровизированному перекусу.

— Так выгнали бы их, чего зря деньги тратить?

— Зачем? — гоблин почесал затылок и посмотрел на высокий потолок, откуда прилетела очередная звонкая холодная капля. — Они у нас вместо клоунов. Если кого напугать дурным видом надо или рыцарей каких вразумить — самое то. Как выскочат из кустов, как из своих тарахтелок пошумят, погремят — кажется, что конец света наступил. Мы даже не платим, соседи сами с удовольствием золотишко отсыпают. Потом пришлют своих недорослей, те или по загривку получат, или отобьются. И всем хорошо. Проиграли — значит, сильные враги были, надо отрокам еще тренироваться. Победили — можно дома в замке трофеи на стену вешать.

— А если кто действительно опасный сунется? Он же балаболов этих сжует вместе с кустами.

Дожевав остатки, Гоша быстро оглянулся и тихо прошептал:

— Для настоящих неприятностей у нас другие люди есть. Правда, одним держать их на балансе накладно, так мы с соседями вскладчину. Говорю же, разные люди сюда попадают. Есть и такие, кто дружину натаскивает голыми руками драконам хвосты рвать. И если надо, сами могут по контракту кого угодно упокоить. Быстро и качественно... Кстати, с тактикульщиками они дружат. Иногда им списанное оружие подбрасывают, помогают взрыв-пакеты мастерить и просто на рыбалку вместе катаются. Говорят, душой отдыхают...

Гном тоже доел свои припасы и медленно слез вниз.

— Ладно, с этими вашими выживателями я все понял. И мы тут построим новый бункер, как обещали. Ты здесь зачем?

Гоблин расхохотался:

— Я?! А кто им план рисовал, выслушивая всю эту ересь про углы обстрела, минометные позиции и тайные подходы? Неплохие деньги заработал, между прочим. А потом и вас рекомендовал, чтобы было кому стены клепать и бетоном тут все заливать.

— И?

— Бетон. На болоте. И стены в пять шлакоблоков толщиной, чтобы ни одна пушка не пробила... Хотя у нас здесь пушек отродясь не было, драконами обходимся... Но — зато тактикульно, круто и внушает. Все, как хотел заказчик. А к конце лета болото окончательно прогреется и новый бункер тихо утопнет. Потому как с природой не поспоришь. Придется местным снова шабашку брать со стрельбой и беготней по буеракам. И вас нанимать повторно. Потому как положение обязывает. И у выживальщиков берлога должна быть правильная. Бетонная. На болотах...

Полюбовавшись выпученными глазами гнома, Гоша похлопал того по плечу и покровительственно произнес:

— Учись, уважаемый. Вы здесь уже пятая бригада, кто контракт выполняет. Каждый год, иногда и не по разу. Потом хозяева жлобиться начинают, стонать над кровно заработанным, пытаются расценки сбивать. Мы тогда им желаем всего наилучшего. Посидят зиму в шалашах, плюнут и снова бункер заказывают. Выживание — это такая тема, бездонная... Ладно, пойдем ужинать. Мой нос говорит, что кабанчик на кухне уже готов. Сейчас и остальные подтянутся. И жевать они умеют — куда как лучше, чем ружьями махать. Научились, однако...

Семеныч-26. Сикретс

Гошу было не узнать. Совсем. Во-первых, он поменял цвет с привычно-зеленого на перепуганно-пепельный. Во-вторых, его трясло так, что даже поданный Семенычем стакан с самогоном больше расплескался, чем доставил содержимое по назначению. Ну и в-третьих, Гоша уже не болтал, не фонтанировал шутками-прибаутками, а просто зациклился на крохотной фразе, которая вылетала из него с заиканиями:

— Он меня прибьет... Он меня при...

И Семеныч был полностью с этим согласен. Грустно поглаживая вставшие дыбом уши помощника, сантехник рассказывал историю грехоподения для Мамо, которая сидела рядом:

— Ведь предупреждал идиота, чтобы за языком следил. Предупреждал, дурачинушку... А ему все без толку. В одну дырку влетело, в другую тут же просквозило. Да еще ляпнет чего-нибудь для красного словца. Вот и нагреб себе на радость и приключения.

— А что хоть случилось?

Покосившись на закрытую дверь, Семеныч шепотом спросил:

— Франта знаешь?

Хозяйку лучшего королевского борделя ощутимо тряхнуло:

— Не поминай всуе! Кто ж его не знает. И его ухорезов... Люди для окончательных решений. Это когда не клоуны с болот нужны, а в самом деле кого упокоить необходимо. Кто берегов не знает.

— Вот!.. Специалисты, кто голыми руками дракону его же хвостом любой запор прочистят. Ну и попутно какого-нибудь совсем обнаглевшего короля прихлопнут, банду на ближайшем дереве развесят и шерифам помогут порядок навести. Серьезные ребята. Без дураков.

Отобрав стакан у Гоши, безразмерная мадам щедро налила себе парвача, вымахнула залпом и занюхала бархатным рукавом.

— И чем наша лягушка так серьезному человеку насолила?

Смахнув покатившуюся слезу, Гоша зачастил, будто плотину прорвало и слова хлынули неудержимым потоком:

— Да я ведь и не хотел чего плохого! Тут местным фермерам картинки понравились! Новые такие, орки притащили, чтобы этим зубастым идиотам икалось на том свете!.. Вон, Семеныч не даст соврать, он даже название знает.

— Знаю. Какое-то почти матерное, — потупился сантехник.

— Во-во, в его мире рисуют, а мне отдуваться!.. И ведь всего лишь продавал в таверне по грошику-другому, никому слова плохого не сказал! — продолжал причитать гоблин. — А Франт с друзьями зашел пивка попить, сел в уголочке, ну до него и добежала книжка-раскладушка. Полистал, улыбнулся и назад вернул. А я лишь и спросил — надо ли ему такое...

Прикрыв ладонью распахную пасть, полную мелких зубов, Мамо уточнила у Семеныча:

— Какие картинки? Какое слово? Я что-то запуталась в ваших раскладах.

Покряхтев, сантехник добыл из-под стола ярко раскрашенный журнал и показал гостье:

— Во. Хентай называется. Есть у нас на островах любители такого дела. Сидят, от всего мира отрезанные. Придумывают разное. То роботов говорящих, то картинки эти.

Полистав несколько страниц, женщина покраснела и быстро захлопнула журнал:

— Да вы ошалели! За такое Господин Инквизитор мигом на дыбу спровадит!

Отодвинув широкую ладонь Гоша пискнул:

— Так с его разрешения! Кто с головой дружит, тот нормальные книги покупает. Которые вон Семеныч раз в полгода выдает. Ну и журналы приличные берет: про охоту или рыбалку. Гвардейцы в складчину даже выпускать сами начали про мир животных и домашних питомцев. Тоже неплохо берут. А номера про домовых и оборотней так уже и вовсе как раритеты идут... А кому этот 'хе' нужен, того тихонечко на карандаш и списочек. На будущее. Если где какое непотребство вылезает, так уже понятно, с кого спрашивать. И казна в прибытке, и идиотов вылавливаем...

— Но наемникам-то до картинок дела нет, чего всполошились-то?!

Выдав гоблину очередную порцию самогона начальник коммунального отдела раскрыл детали:

— Потому что один пустоголовый балбес заявил, что достанет всякого разного. А Франт пальцем вот в такой наряд ткнул и сказал, что размер нужен правильный. Твой размер, Мамо. И если уж Гоша так уверенно обещает, то готов даже задаток выдать. И золотую монету выложил.

— И? — уточнила гостья.

— А дурак монету взял... Завтра Франт с ребятами с поездки возвращается, а обещанного — ... Ну и теперь представляешь, в каком мы положении. Потому что это люди серьезные, им по ушам ездить нельзя. И раз денежку взял, то будь добр заказ исполнить...

Могучая женщина еще раз взяла в руки поделку спятивших островитян, посмотрела на картинку слегка приодетой девицы с глазами на пол-головы. Потом почесала тройной подбородок и спросила:

— Подожди, я же видела похожее. Ну, у нас еще в борделе такое лежит для гостей. Некоторые даже не к девочкам ходят, а образцы посмотреть.

— Да! Да! У тебя и смотрел! Не дурнее некоторых! — заблажил упившийся гоблин. — Эти твои Виктории Сик... Тьфу, там все на каком-то диком диалекте написано, весь язык перековеркаешь, пока что произнесешь... Но там же картинки с каких-то скелетов в женской одежде! Ни одной живой нормальной женщины нет! А Франт сказал, что подарок нужен для их поварихи, которая команду у себя после провала приютила, подлечила и сейчас вместо любимой бабушки. И размерами с тебя, да!.. Так и сказали: 'Посмотри на Мамо, почти точная копия'... А где я на тебя в этих бумажках чего найду?! Одни скелеты, чтоб этих орков с хентаями черти съели!..

Ухмыльнувшись, Мамо ласково пригладила опавшие уши и тихо прошептала:

— Дурачок, с чего бы я на свои размеры хорошие каталоги выкладывать стала? Измусолят, заляпают, а то и просто сопрут. Где мне тогда под себя обновки выбирать?.. Так что — есть, есть у меня все, что требуется. Даже кое-что из новинок еще не распаковывала, оставила. Но стоить это будет...

Гоша вперил неожиданно протрезвевший взгляд в гостью и сипло выдохнул:

— Помнишь, к нам ученого занесло год назад? Он еще с собой альбомы приволок про Людовика-Солнце и его дворцы? Наше Величество тогда еще жалобился, что денег не хватит так же личные палаты оформить. Вот ученый и убрался к соседям, чтобы их прожектами смущать...

— Было дело. Будуар там на картинках очень симпатичный такой отрисовали. С балдахином, — мечтательно вздохнула Мамо.

— Колдуны оркам недавно желание проспорили. Потом выволокли откуда-то всякого разного. Орки мне продали, не знали все, куда приспособить... Будет тебе будуар. С балдахином. С огромной кроватью. И личными интимными аппартаментами для отдыха: с ванной, джакузи и бассейном с подогревом. Как раз у одного из драконов отрыжка хроническая образовалась, будет тебе воду горячую круглосуточно кипятить.

Хозяйка борделя задумалась. Затем осторожно поинтересовалась:

— А то, что сейчас стоит? У меня же еще и гарантия не кончилась. Вы же и ставили, кстати...

— Баронессе продай. Она все желчью исходит, что ты вместо деревянной бадьи как уважаемый человек благами цивилизации пользуешься. Еще и наваришься... Так что?

Огромный кулак материализовался перед зеленым носом:

— Но если обжулить попытаетесь или еще чего...

Семеныч накапал уже себе полста, облегченно выпил и разбил сцепленные в замок руки:

— Вот и договорились. А шутить или какие глупости отчебучивать — это пускай кто другой... Хватит, разок уже пошутили...

Через три дня Франт уезжал домой во главе целого каравана. Позади командирской телеги катил еще десяток, заваленный бесконечными коробками, свертками и прочими полезными женскими штуками. В отдельном герметичном ларце вместо выгруженных гранатометов ехала целая кипа глянцевых журналов с блестящми надписями Victoria's Secrets на обложках.

Тем временем Мамо пересчитала выручку за неожиданную распродажу и крепко призадумалась — не открыть ли свой магазин. Потому как в местных краях скелеты не водились, а вот женщин в теле было немало. Ну а где правильная женщина, там всегда можно будет и панталончики правильного размера продать. Людям на радость и себе на обеспеченную старость.

Вот оказывается, как бывает, когда серьезный человек под пиво правильные желания озвучивает. Главное — в корень смотреть. А всякое 'хе' и прочее наносное — это пусть у гоблина голова болит. Тем более, чему там болеть. Осталась одна кость, мозги давно по болотам потеряны...

Семеныч-27. Билет

— И что Кондуктор сказал?

— Сказал, что слово он держит всегда. Поэтому, когда не смог нужного специалиста здесь найти, то добавил в железобетонное правило крохотное исключение. Малюсенькое такое. Ну и предупредил, что если кто болтать будет, так против длинных языков у него средство есть простое и кардинальное.

Семеныч провел грязным ногтем большого пальца по шее и Гоша проникся.

Вообще зеленомордый был тем еще непоседой. Как заявлял гоблин, у его народа шило в одном месте исчезало где-то на пятой сотне лет. И то, когда жаба зубастая нору уже обустроит, детишек наплодит, семье достаток должный обеспечит и с родственниками насчет хапнутой территории успеет не один раз пособачиться. А до этого момента гоблины могли болтаться из одного королевства в другое, подрабатывая или таща где что плохо лежит, не чурались спокойной службы, хотя при удобном случае срывались перекати-полем при очередном порыве ветра. Правда, где неплохо кормили и не притесняли — там могли появиться целые общины криволапых коротышек, которые при случае дрались за своего господина без дураков. Кто-то из некромантов даже одно время из них себе гвардию вербовал.

Вот и Гоша в местной крепости обжился и слухи о болячке Его Величества принял близко к сердцу.

— Значит, если у короля нашего грудь прихватило, то уже не к коновалам в колпаках бегут, а других мастеров вызывают?

— Ага. — Сантехник разглядывал двор с высоты каменной стены, облокотившись на гранитный парапет. — Ты же помнишь, что дорогу от нас обратно серьезный такой дядька стережет. Никто сейчас даже не скажет: маг это бывший или дух какого божества. Но чтобы обратно вернуться — это надо не просто эпический подвиг совершить. Это надо вообще весь мир кверх ногами перетряхнуть и все равно потом доказывать заколебешься с чего это тебя в края далекие потянуло. Не любит Кондуктор, когда людишки туда-сюда болтаются. Какие-то у него глубинные резоны для этого существуют.

— А этим за что послабление дали?

— Этим? Потому как они у нас приглашенные специалисты. Их и дома неплохо кормят. А сюда заедут на часик-другой, моторчик у Величества и приближенных послушают, лекарствами откормят и назад. Билет у них специальный Кондуктором выдан. В оба конца...

Рядом с распахнутой дверью в центральную башню стояла машина скорой помощи. Поблескивала белыми бортами и пускала яркие зайчики хромированными деталями. Рядом пристроился бритый налысо водитель, задумчиво пускавший дымные кольца в небо. Сгрудившиеся над ним молодые драконы пренебрежительно фыркали, плевались следом сажей и копотью, но никак не могли добиться нужной симметрии. Опростоволосившись в очередной раз рептилии передрались между собой и громко визжащей грудой сверзились по другую сторону стены. Булькнуло в крепостном рву и наступила тишина.

— Слушай, а может им продать чего полезного? Или выменять? — засуетился Гоша. — Что без дела туда-сюда мотаются? Ну и нам...

Крепкая рука сгребла гоблина за загривок и Семеныч тихо прошептал:

— Неугомонный, ты головку на солнышке напек? Ясно же сказали — эти люди неприкосновенны. Никаких таможенных штучек. Никаких дурных шуток. За любой залет с тебя Кондуктор лично спросит. Это ведь даже не наемники наши, они уже давно здесь обжились и местными считаются. Это...

Гоша проникся и не стал развивать тему. В самом деле. Припрется еще на ночь глядя развоплощенное божество, плюнет разок — и все, был подающий надежды зеленый жених с личным бункером, а осталось одно пустое место.

— Но от себя так скажу. Их начальник самобеглой коляски великий мастер ремни делать. Если сумеешь ему чем помочь по делу — может и отдарится. Получишь раритет. У нас на всю крепость только у его Святейшества такой ремень есть. За лично подаренный ящик лучших сигарилл из своих запасов.

Посмотрев, как гоблин уставился на надежно охраняемый сарай Господина Инквизитора, Семеныч лишь зло сплюнул и пошел от греха подальше.

Гошу разбудили под утро. Сначала он не мог понять, что это за черное пятно высится рядом с лежанкой, а когда сообразил, чуть было не рванул прочь.

— Болота местные знаешь, зеленый? — прохрипел Кондуктор.

— Болота? Бо.. Да, знаю!

— Гости к соседям съездили, местного герцога подлечили. А на обратной дороге заплутали где-то. Поэтому сходи до родни, собери кого пошустрее и помогите им. Время уже поджимает.

Даже не заикнувшись об оплате, ушастый проходимец взял низкий старт и исчез в предрассветном тумане.

Сидевший рядом с санитаркой водитель посмотрел на встающее над кустами солнышко, хлопнул очередного комара на щеке и прислушался. В ближайших зарослях зашумело, затем на край болотины вывалило штук сто гоблинов с Гошей во главе. Покосившись на машину, севшую по самое брюхо в грязь, спасатели бурно загомонили и рванули вперед. Похоже, премиальные им родственник отвалил не скупясь. Еще через десять минут машина уже стояла на дороге, оттертая до блеска. Получив увесистый мешок с золотом помощники так же быстро и слаженно исчезли в кустах.

— Ты это, — спросил Гоша, взбираясь на пассажирское сиденье, — рулить после ночи сможешь?

— А то, — спокойно ответил водитель, запустив двигатель.

— Тогда я пальцем показываю и про повороты заранее предупреждаю. Ну и в следующий раз кого из местных берите, чтобы не заплутать.

— Брали, — флегматично отозвался бритоголовый, приоткрыв окно. — Вон, сзади лежит, вместе с фельдшером и санитарами. Слишком ваш герцог гостеприимным отказался, вот все и полегли в борьбе с зеленым змеем.

— Тренироваться больше надо, — авторитетно заявил гоблин. — Вон мы с Семенычем не забываем, так в любой момент хоть в бой... Тут налево поверни...

Через час добрались до крепостных ворот. За неспешной беседой обсудили гонки на драконьих колесницах, цены на местный урожай кабачков, лечебную гимнастику и еще тысячу разных интересных вещей.

— А ты молоток, — одобрительно оскалился Гоша. — И не болтаешь почем зря, и мнение серьезное имеешь.

— Не болтаю. Отучили, — усмехнулся какой-то своей проблеме водитель, выруливая на стоянку. — А мнение... Ну, помотаешься по вашим буеракам, еще и не такое мнение заработаешь.

— Привык к другим мирам? — удивился любопытный зеленоухий.

— Скажем так, я их посмотрел. Даже книжку написал про то, как в других мирах живут. И не одну.

— Кни-и-ижку... — Гоша хотел было похвастать своей коллекцией свеженаписанных для черных дроу историй, но застеснялся. Вон, человек про разные миры пишет, а он — по заказу про единорогов-извращенцев. Как-то глупо подобным хвастать.

Поэтому дальше беседу он постарался свернуть, передал доставленных дремавшему на бревнышке Кондуктору и откланялся.

Но история на этом не закончилась. Сначала вечером Гоше возместили все затраты на найм родственников. Пересчитав выданное золото гоблин даже порывался в первый момент организовать постоянный дежурный пост и проводников в любой точке болот. Но потом чуть подуспокоился.

А еще через месяц во время очередного визита ему подарили шикарный кожаный ремень с ярко начищенной пряжкой. Полюбовавшись подарком, Гоша аккуратно упаковал его в коробочку и положил в личный сейф. Жалко по работе такое чудо истрепать. Зато на свадьбу — обязательно наденет. В ответ зубастый хитрован заставил гвардейцев отсыпать гравием выделенное парковочное место и лично приладил табличку с красиво выведенной золотой вязью: 'Богоугодное заведение имени Асклепия, Панакеи и Гигиеи', вокруг которой извивался отрисованный худосочный крокодил.

Ну и напоследок Кондуктор выдал ему разовый билет для визита к соседям. Посмотреть, как же именно живут те самые люди, кто проваливается в Королевство.

Утром Гоша сидел рядом с Семенычем и хлебал горячий пахучий чай. Покосившись на довольного жизнью сантехника гоблин раскрыл пакет со сдобой и объявил:

— Знаешь, я теперь понимаю, отчего нормальные человеки сюда бегут.

— И?

— У вас там форменный дурдом. Все на нервах, от машин на дорогах не протолкнуться, дышать нечем. Ну и готовы друг другу в глотку вцепиться по любому поводу... И без повода, ага... То ли дело у нас здесь. Тишина. Благолепие. Нормальная экология и правильные продукты.

— Это точно, — не стал спорить Семеныч. Раскурив трубочку, он почесал изрядно увеличившиеся за последнее время брюхо и закончил утреннюю планерку: — Ладно. Давай допивай и пойдем к писарям. Опять у них нужник забился. Будем экологию по трубам проталкивать.

Семеныч-28. Кубики

— И раз, и два! Давай, не филонь! Образец у тебя перед мордой для чего висит? Еще разок!

Гоша сидел на сложенных у замковой стены бревнах и с упоением командовал. С утра он уже приделал рядом со спортивным уголком несколько постеров с перекачанными стероидами великанами, после чего начал кошмарить заглянувших на огонек гвардейцев.

Дело в том, что личные бойцы Господина Инквизитора отличались несколько однонаправленным подходом к жизни. Если им приказали рубить — будут рубить. Приказали петь строевую песню — будут орать до той поры, пока оглохший его Святейшество не отменит опрометчиво отданный приказ. То есть мысль в крепкую и правильно политически подкованную голову заходила сразу, но только одна. Второй там уже было тесно.

И если со служебным временем все было неплохо, все же командиры старались найти нужные развлечения для заботливо выпестованных мордоворотов, то вот в свободное от службы время... В эти редкие часы возникали разного рода проблемы. Потому как особых развлечений в Крепости для холостых и веселых было маловато. Бордель, таверна и ярмарки раз в месяц. Ну еще драконов за хвост подергать, играя в 'кого последнего подожгли, тот и дурак'.

Поэтому когда Гоша заглянул с официальным визитом на самый верх управленческой пирамиды, его предложение сначала приняли в штыки. Где это видано — пропагандировать здоровый образ жизни? А доходы в казну от распития горячительных напитков? А продажа пиломатериалов на регулярное восстановление разломанных в процессе сараев? Но когда зеленый искуситель с цифрами в лапах объяснил, что всего лишь предлагает поднять общие физические кондиции бойцов на небывалую высоту, а выпито и съедено после физкультуры будет куда как больше — ему разрешили провести пробное испытание. Которое дало неожиданные результаты.

Во-первых, гоблин приволок откуда-то кучу глянцевых журналов и безразмерных постеров. После чего продемонстрировал отдыхавшим от службы гвардейцам, как именно проводят время вояки в чужих мирах. С красотками в обнимку и на фоне шикарных домов. Ну и с гантелями в руках, чтобы правильно соблазнять женскую аудиторию.

Во-вторых, Гоша заранее проставился тихим убивцам Франта, чтобы настоящие профессионалы тайных войн не испортили ему игру. И когда засомневавшиеся королевские головорезы пришли с вопросами, то получили развернутый ответ: 'да, настоящие костоломы — они сами себя в сто раз шире, цепи бицепсом рвут и вообще... а мы так, мы оттуда удрали, потому что перспектив против этих терминаторов — никаких'.

Одним словом, ушастый махинатор собрал крохотную тренировочную площадку в углу двора, честно признавшись, что дальше его финансы не позволяют обеспечить счастье всем и каждому. И так за журналы и картинки пришлось оркам отвалить вот столько и еще сверху. Поэтому дополнительные железки и полезные книжки — уже за свой счет.

Так в королевство пришел Здоровый Образ Жизни.

Первыми от затеи выиграли поставщики продуктов. Потому что кушать после активных тренировок хотелось всем. У тебя вес встал и штангу как-то тяжело выжимать? Слопай отбивную, а лучше две. Сосед на спор приседает с любимой лошадью на плечах, а ты даже пустую телегу приподнять не можешь? Жбан пива и жареный кабанчик помогут. А общую победу одного взвода над другим следует отметить в таверне, постаравшись не разнести ее по бревнам в ходе мероприятия.

Следом на огонек к Гоше заглянула Мамо. Она долго молчала, с подозрением листая пухлые подшивки бодибилдерских журналов, потом уточнила:

— Слушай, прохиндей, ты эту штуку с железяками только нашим гвардейцам продал или кто из соседей тоже озаботился?

— На соседей пока не получается, — пожаловался гоблин. — Колдуны пока успевают лишь нашим разные заказы выполнять. Если кто из чужих рыцарей озаботится, то придется местный инвентарь грабить. Ну не могут пока криволапые кудесники правильный зал разграбить. Чтобы сразу все нужное и без перегибов. Вот и мучаемся, подсобными материалами обходимся...

— Тогда хорошо. Потому как после твоих изысканий у меня девочек скоро до перин сотрут. Эти любители 'раз-два' как отужинают, так бегут лишнюю энергию сбросить... Нет, я понимаю, у меня доходы втрое уже выросли, но где я еще кандидаток найду?

— Дроу возьми, — ляпнул лопоухий советчик. — Они любят всякое, а уж из кровати их даже война не вытащит. Пусти рекламу, что это эксклюзивные барышни и по специальному заказу. Думаю, отбоя не будет.

Мамо посомневалась и ушла. Но как не странно, через неделю у нее в борделе появились новенькие мастерицы. И теперь на службу гвардейцы по утрам уползали еле живые, а не гоняли бандершу с криками 'давай еще девок!'

Господин Инквизитор тоже был доволен, когда в случайной стычке с потенциальными еретиками охрана разнесла чужой замок в захолустье буквально почти голыми руками. Сначала вырвали опущенную решетку. Затем накостыляли местным стражам. Ну и напоследок раскатали стены замка опального барона по булыжнику. И все это — за несколько часов. Его Святейшество даже попытать врагов как следует не успел — а уже управились.

Поначалу на странные развлечения косились орки. Раньше они что ни выходные, так ходили стенка на стенку с гвардейцами. Кто из клыкастых слово бросит, кто из вояк на чужое бредущее мимо стадо со стены помочится. Одним словом — морды друг дружке били регулярно. А тут месяц — и тишина. И как не заглянешь — бывшие возмутители спокойствия лишь у себя в Крепости возятся, потеют и с веревочками постоянно что-то измеряют. Но когда кто-то из диких безумцев с равнин попытался поднять на смех очередного игравшего бицепсами богатыря, гвардия потратила один вечер и прошлась гребнем против чужой шерсти. И еще разок. И еще. В итоге орки предпочли откочевать чуть подальше, а в стойбищах тоже появились переносные стойки с разнообразным инвентарем. И Гоше теперь приходилось иногда ломать голову — кому из клиентов продавать содержимое очередного каравана 'из-за ленточки'. Аукционы он устраивать боялся, потому как представлял, чем такое развлечение может закончится. Если кому-то денег на новую гирю не хватит — могут и любимую Крепость на куски разобрать.

Закончив тренировку гоблин потихоньку поплел домой. Его ждал обильный ужин и отдых в тенечке, где уже пристроился с кувшином холодного пива Семеныч.

Сантехник полюбовался на упитанного помощника, почесал брюхо и лениво спросил:

— Что, никак не угомонятся?

— А зачем? У них теперь идея фикс — у кого кубики на животе лучше.

— Кубики? На животе?.. Живот нужен, чтобы туда есть. Или я что-то путаю.

Гоша лишь довольно осклабился:

— Ты это, босс... Ты им только не ляпни. Я и так с трудом уже маскируюсь, говорю, что у моего народа мода такая — на пузо. А быть сильным и красивым — это право лишь настоящего гвардейца.

Семеныч согласился, разливая пенный напиток по кружкам:

— Кто же спорит. Тем более, что колесных пар от железнодорожного состава у нас еще чуток осталось. Вот продадим остатки вместо штанг и можно новый поезд где-нибудь с стимпанковых мирах красть. Как раз колдуны сил поднакопят.

На этом довольные жизнью любители Здорового Образа Жизни и порешили:

— За кубики!

29. Снайпер

— Как меня этот ... — дальше Семеныч выражался совершенно не куртуазно, поминая многочисленную родню предмета обсуждения, их извращенные половые пристрастия и многое другое, о чем окружающие вряд ли даже подозревали.

Стоявший рядом Гоша с трудом развернул обвисшие уши и хрипло попросил:

— Босс, а можно это медленнее? И лучше в письменном виде. А то — звучит как песня, но мне сегодня не запомнить.

Начальник крохотного но могучего сантехнического отдела посмотрел на помощника и заткнулся. Потому как отливавшему особенной зеленью гоблину действительно было не очень хорошо. А сотрясать воздух впустую, без возможности сохранить это для потомков — только нервы зря трепать.

Дело было в том, что Гоша ушел в запой. Или уже пытался из него выйти. Определить было сложно — все же жаба пучеглазая обычно походила на прилично принявшего на грудь коммунальщика. И понять, где криволапого плющит по жизни, а где от распитой бутылки самогона — было сложно. Так что...

Гоблину выдали крохотный отпуск. На неделю. Чтобы решил какие-то свои семейные заморочки. Он ради этого почти месяц ходил и надоедал вышестоящему руководству. Пытался сунуть взятку. Нудел и жаловался на обострившиеся болячки. Но как назло, в замке гномы затеяли очередную проплаченную перепланировку, поэтому Гоше с Семенычем пришло по-стахановски переложить канализацию, установить новую сантехнику вместо старых деревянных насестов с дырками. Ну и попутно еще подшабашить, где успели. И вот лишь после титанического подвига зеленомордому разрешили на недельку отлучится. Что он и сделал.

По итогам забега к родне гордого мастера вантуза привезли обратно в совершенно невменяемом состоянии. Как оказалось, близкие и далекие кузены и кузины устроили бесконечное застолье, пытаясь решить вопрос: на кого именно из друзей и знакомых Гоша положит глаз. Потому как еще год назад еле сводивший концы с концами холостяк превратился в завидного жениха. Родителям отгрохал на заработанное новую пещеру со всеми удобствами. Договорился с упырями и теперь старенькие мама и папа были под круглосуточным присмотром неплохих колдунов, которые беспокоились о здоровье денежных клиентов. Про личный бункер и счет в гномьем банке можно было и не упоминать. Вот и чествовали кандидата на прекрасное семейное счастье, интригуя и пытаясь подсунуть нужную кандидатуру. Чудо еще, что живым обратно на работу вернули.

— Так чего ты возмущаешься-то? Я вроде вовремя приехал.

— Да ... — Семеныч снова насупился и еще пять минут изображал боцмана, пока не сбросил лишний пар. — Ходит тут у нас один. Эдакий... Снайпер, чтоб его ушастые предки лапы ему как-нибудь переломали.

— Эльф?

— Ну а кто еще...

Эльф — это было серьезно. Обычно они не мельтешили на местных дорогах. Чащобы были куда дальше, в местных болотах и степи любого умника с луком за плечами запросто бы втоптали в землю закованные в железо рыцари. Ну или орков позвать, те собаками затравят или сами тряхнут удалью. Потеряют два-три десятка бойцов, так им не жалко. Их — Орда. Но в остальном — вроде как-то уживались. Потому как нарушителей Господин Инквизитор укантракупивал быстрее поросячьего визга. Был бузотер — и уже костром и дымком весь вышел. Просто с этим было.

Но вот если с криминалом и разными безобразиями эльфы не мешались под ногами, то на ярмарках и прочих развлечениях любили мелькнуть. Девушек своей смазливой мордашкой посмущать, золотишком позвенеть, с бардами языками зацепиться — кто баллады исполняет душевнее. А Семенычу достался снайпер...

— Ты понимаешь, этот козлина все никак простить нашим спецам не может, что они с соседнего замка флюгер выстрелом сбили, а он не смог.

— Так туда — попробуй еще стрелу добрось, его только в стеклянную трубку и видно!

— Ага. А у головорезов что? У них оптика. И ружье, которым хоть дракона, хоть рыцаря насквозь просверлить с одного выстрела можно. Вот и забились на сундук золота. Разок шарахнули — флюгер с куском крыши долой.

— И что?

— Так я рядом был, посмеялся от души. А ушастый мерзавец запомнил. И теперь га-а-а-адит. И все норовит с подковыркой. То стрелой тряпку в вентиляцию загонит и потом разбирай стену, чтобы почистить. То в таверне какую дрянь в сортир спустит. Одно слово — вредитель. И все так ловко, что за руку поймать не выходит.

Гоша призадумался. Мысли ворочались тяжело, но хотя бы пытались пробиться сквозь сплошной алкогольный дурман.

— Да, проблема. И не прибьешь, родственники тогда мстить будут.

— Именно... Завтра ярмарка, опять тут нарисуется. Уж и не знаю, какую подлость в этот раз учудит. Очень его расстроило, что кто-то стреляет лучше снайпера недоделанного. На них отыграться не может, во мне и портачит, зараза.

— Снайпер? — гоблин осклабился. — Знаешь, я знаю, как проблему решить... Давай так. Я ушастого отважу, а ты у меня на свадьбе шафером будешь?

Семеныч еще минут пять прикидывал возможные варианты, потом махнул рукой:

— Давай. Но — чтобы без дураков, без последствий. Никаких отравлений, покойников нежданных и прочего.

— Обижаешь. Без кровопролитий обойдемся.

На следующий день в обед Гоша уже бодро семенил по замку и при разговоре не сшибал окружающих волной перегара. Обнаружив нужного ему персонажа, гоблин воткнул в столешницу длинную стрелу и поинтересовался у эльфа, надменно замершего с кружкой в руках:

— Это ты у нас такой сволочной, что по трубам тряпки пуляешь? Вот не думал, что у соседей молокососов манерам не учат.

— Здоровье лишнее? — рука любителя пострелять из лука потянулась к рукояти меча.

— Нет, просто один любитель изображает из себя мастера, а на самом деле... Слушай, я готов поставить тысячу золотых, что лучше тебя смогу в цель попасть. Вот при всем честном народе готов забиться.

В глазах эльфа разгорелся алчный огонь:

— Тысячу?

— Ага. На свадьбу копил, но готов рискнуть. Я, криволапая бестолочь против тебя, всего такого красивого.

— Из лука? Без магии?

— Из лука. Без магии. И если проиграешь — то клятву на крови дашь, что больше мы тебя здесь не увидим. Вообще... Хотя — можешь на какой большой праздник заглянуть, только вряд ли тебе захочется. Потому что в наших краях последняя кикимора будет знать, что какой-то вислоухий гоблин тебя сделал.

— По рукам...

Состязание приурочили к окончанию ярмарки. Стрелки стояли на крепостной стене, мишень уволокли далеко в степь. Для достоверности там на кол посадили чучело, обрядив его в ярко раскрашенную одежду и воткнув рядом пику с флагом. Бедолагу набили порохом, стрелкам вручили по стреле с пропитанной смолой паклей. Кто прикончит соломенного болвана — тот и молодец.

Эльф не поленился, перед поединком съездил к мишени, облазил всю округу и лично убедился, что никакой магией и не пахнет. Что нет каких-либо амулетов, что никто рядом с чучелом не лежит в засаде. И вообще — все согласно уговору. Поэтому когда на поспешно сколоченные трибуны взобрался король с приближенными, ушастый уже надменно поплевывал в заполненный мутной водой ров и раздумывал, куда и как он потратит заработанное золото.

— Разыгрываем право первого выстрела! — громогласно провозгласил Семеныч и протянул эльфу кулак, откуда торчало две соломинки. — Кто достанет длинную, тому и стрелять первым.

Полюбовавшись на довольную рожу соперника Гоша лишь вздохнул и сунул в рот короткую соломинку.

Снайпер-вредитель долго наблюдал за летящими над головой облаками, за шевелением флага над еле различимой вдали целью. Потом примерился и пустил чадившую черным вонючим дымом стрелу.

Наверное, эльф все же был хорошим стрелком. Потому как стрела почти угодила в нужное место. Хотя бы улетела в ту сторону. Но — сегодня был не его день. Минута шла за минутой, а чучело так и сидело на колу невредимым.

— Так, пора заканчивать этот балаган, — хрюкнул довольно Гоша и натянул свой лук. Тетива звонко щелкнула и стрела исчезла в пролетавшим над головой облаке. Прошел один миг, затем второй. И вдруг далеко на равнине вспух огненный клубок, разметавший пылающую солому по всей округе.

— Вот так. Один выстрел, один труп...

Эльф протер глаза и открыл рот. Потом посмотрел на взорвавшиеся радостными воплями трибуны и рот захлопнул. Аккуратно разобрал лук, покосился на флегматично застывшего гоблина. Изобразил поклон и ушел. Больше его в Крепости не видели.

Вечером Семеныч накрыл стол в таверне в честь победителя и после третьего ковшика с духовитой брагой все же не утерпел:

— Колись, в чем секрет был? Ну не поверю, чтобы ушастый в цель не попал.

— А вот не знаю, попал или нет. Но мне парни пообещали, что чучело из огнемета не подпалить, что ему какая-то стрела? Пропитали все мочей дракона с добавками, порох песком заменили в соломе. Ни гореть, ни взрываться было нечему.

— Да?!

— Ага. Ну а заряд с радио-детонатором в кол запихали. И кнопочку мне выдали. Так что все получилось как надо. И ты еще с соломинкой помог, чтобы у эльфа претензий не было. Куда он против хитростей цивилизации, снайпер недоделанный...

Зачерпнув из стоящего рядом бочонка очередной ковшик Гоша подал его сантехнику и довольно усмехнулся:

— Так что — шафером тебе быть, Семеныч, как обещал. Перезимуем — и пора.

— Шафером... Знаешь, тогда нам стоит потренироваться. Как раз за зиму и уложимся, чтобы на свадьбе лицом в грязь не ударить.

И они тренировались всю ночь, споив под утро весь трактир.

Семеныч-30. Читатель читает

Смешно семенивший гоблин покрутил головой, заметил свое непосредственное начальство и поспешил к Семенычу, который уютно пристроился на сваленных в углу двора бревнах. Сантехник подремывал на солнышке, не забывая периодически прикладываться к баклажке с пивом, которую заботливо поставил в тенечек.

— Слушай, босс. Надо отчет дописать, — брякнул Гоша, усаживаясь рядом.

— Кому? Месячный еще на той неделе сдали.

— Дворцовая бухгалтерия затребовала. По расходам ценных пород дерева при ремонте гвардейских казарм. Сауну мы им ремонтировали и...

— Плюнь. Если будут чего-то требовать, пусть пишут официальную бумагу и спускают по инстанциям. Поди, они тебе это устно сказали, когда ты там печенье цыганил?

Судя по забегавшим хитрым глазкам гоблина — Семеныч угадал.

— Нам что, трудно пару строк черкнуть? Типа — ничего не брали, не использовали, расходов ноль?

Сантехник сделал очередной литровый глоток и вздохнул. Ведь вроде воспитываешь кадры, жизни учишь — а все туда же...

— Запомни, Гоша. В этом мире есть несколько законов, которые не изменяются в веках. Например — драконов от мухоморов пучит. Поэтому их на дальние луга не пускают. А то обожрутся и потом всем дворцом по углам прячешься. Так?

— Так, — не стал опровергать очевидное напарник.

— И с некромантами никто в кости не садиться играть. Потому как стоит им пальцем шевельнуть, как у них дубли выпадают.

— Кто с этим спорит? — гоблин нервно покосился на стоящую в углу невысокую башню, всю заплетенную паутиной. Похоже, зеленорожий пройдоха все же пытался обжулить местного повелителя покойников за игровым столом.

— И отчеты никто толком не пишет, потому как читают у нас их одним местом. Всегда. Это — закон.

Гоша почесал затылок, затем посмотрел на мятую пустую бумажку в лапах и попытался возразить:

— Но ведь отчеты требуют?

— Ага. Это от нас, землян, заразились. У нас на каждый чих — бумажка. Мнение о сделанном, рассказ о будущих планах, фантазия на тему светлого будущего... А местные обычно все же предпочитают дело, а разговоры — это уже вечером, в таверне. Сделал — получил денежку. Не сделал — голову на кол. И все, никаких глупых бумажек.

— Но бух...

— Достал ты меня, — рассердился Семеныч. — Не знаю, что ты там выпросить у крючкотворов хочешь, но еще раз повторю — я никаких бумажек писать не буду. Переврут, поймут превратно, нагородят сверху кучу выдуманного и побегут к его Величеству жаловаться. Так что — только через мое непосредственное руководство. А если тебе лично что-то нужно, то сам и отдувайся. И не вздумай потом жаловаться.

Через час Гоша все же приволок в бухгалтерию свой листок, где вверху красовалась коряво нацарапанная 'шапка' — 'Отчет', а посередине пустого пространства гордо сиял круглый ноль. Подсунув выполненную работу повелителям цифр, гоблин подцепил припрятанный в ножки стола мешок и удрал. До позднего вечера, когда ушастого выдернули из кровати и в спешном порядке приволокли к господину Инквизитору лично.

— Ты что, дурак? — спросил его Святейшество.

Подцепленный на дыбу гоблин ошалело вращал выпученными глазами и пытался сообразить, что в привычном мире пошло не так.

— Ну ладно, какой попаданец бы отчебучил, они первые месяцы все дурниной страдают. Но ты? Ведь уже второй год в Крепости обитаешь, Семеныч на тебя не нахвалится...

Приподняв тяжелую кипу исписанной бумаги Инквизитор похлопал по ней ладонью и пригорюнился:

— В обед ты свою бумажку в отчеты сунул, а к вечеру у меня уже две сотни доносов. Потому как ни одна зараза не может разобраться, что же такое ты там нацарапал... То ли унижение королевской власти, то ли наглое принижение чести и достоинства бухгалтерии. То ли вообще дырку от задницы изобразил, посмев за это еще и награду стребовать.

— Сами совали! — всхлипнул Гоша. — Сказали, как отчет сдам, так мешок с котятами подарят! А у меня мыши в подвале завелись...

— Мыши? Мыши — это серьезно... А еще вот в одной из бумажек накляузничали, будто ты руны колдовские тут выводить пытался. Завтра всю макулатуру на самый верх визировать понесут, а между бумажек — такая гадость притаилась. Хоп — и покушение на устои государства...

От последнего обвинения гоблин совсем скис. Потому как колдовство в королевстве не любили. Особенно такое, что без лицензии. Самопально и в обход казны. За такое с преогромным удовольствием четвертовали. После изъятия всего имущества, нажитого колдовскими хитростями.

Стопка бумаг полетела в огонь. Пошерудив хорошенько в камине кочергой, господин Инквизитор щелкнул пальцами. Покосившись на рухнувшее на пол зеленое недоразумение, искоренитель скверны вздохнул:

— Значит, не было у меня твоего отчета. Кляузы рассмотрел, а первопричину не обнаружил. Потеряли где-то у себя в бухгалтерии. И пока не найдут, пусть поменьше чернила переводят. А то придумали... Ну и совет тебе, на будущее. Если кто бумажку попросит, так прикинься идиотом безграмотным. А если уж совсем насядут, так к Семенычу их отправляй. Он боец с бюрократией проверенный, мигом любого построит. Ну и если меня еще раз в полночь поднимут с твоими косяками разбираться, я тебя действительно некроманту отдам. Ему в коллекцию мордастого зомби лишь не хватает.

Утром помятого помощника отловил начальник трудовой бригады и участливо спросил:

— И как твоя писанина поживает? Многих порадовал?

Гоблин насупился и промолчал.

Семеныч потрепал его ласково по взъерошенной макушке и важно поднял над собой палец:

— Запомни еще раз: мы пишем отчеты только для нашего руководящего эльфа и только. И знаешь почему?

— ?..

— Потому что он их в папочку складывает. И! Не! Чи! Та! Ет!

Семеныч-31. Зазеркалье

У Семеныча сегодня не задался день с самого утра. Сначала выяснилось, что его любимое Величество умудрился продать соседям часть хозбыта, на который у сантехника были долгоиграющие планы. И в итоге несколько вполне себе многообещающих шабашек накрылись сразу и без возможности как-нибудь сманеврировать. Ну как тут выкрутишься, если вместо желанных труб под замену в чужом замке в казну уже приволокли деньги, а тебе вместо труб достался лишь пустой сарай. И что с того, что эти трубы не успел первым прихватизировать, а как дурак поставил на королевский баланс и отчитался в бухгалтерии? Вот теперь и кусай локти.

Вторым неприятным моментом была погода. Неделю назад в Крепости праздновали очередную годовщину какой-то победы триста лет тому назад. В связи с круглой датой устроили и турнир, и народные гулянья, плавно перешедшие в повсеместную пьянку. Благо, повод всем понравился. Да и округа не подкачала, примчалась оттянуться на халяву. И для празднования магические кудесники так старательно выпотрошили облака, что погода обиделась и теперь поливала без перерыва уже третьи сутки подряд: холодным дождем, молотившим по плащам и шляпам увесистыми каплями.

Почесав заросший жесткой щетиной подбородок, Семеныч решил, что мироздание прозрачно намекает на перерыв в трудах праведных. И чтобы не гневить богов, начальник крохотной коммунальной команды отправился в таверну. Благо, гости разъехались и в залах стало почти пусто.

И вот там, в самом углу, благодушно настроенный мастер вантуза наткнулся на крайне печального помощника.

Гоблин сидел сгорбившись, обняв безразмерную кружку с травяным отваром. Казалось, что коротышку заставили разгружать эшелон щебенки для отсыпки дорог. Уж больно вид у Гоши был соответствующий.

— Чего страдаешь? — удивился Семеныч, жестом отсемафорив бармену привычный заказ. — Вроде авралов нет, хозяйство не в разрухе.

Собеседник лишь мрачно вздохнул. Но через какое-то время все же соизволил открыть рот, потому как если уж сантехник настроен беседовать за жизнь, то не отвяжешься:

— Я тут с мозгоклюями нашими посидел вечерок. Вот теперь и разгребаю...

— С кем? — Семеныч принял первую кружку, ополовинил ее и задумался. Под озвученный термин в замке подпадала слишком большая категория обитателей.

— Да маги наши, звездно-околпаченные... Зашел узнать, когда погоду починят, а то уже притопит скоро мои подвалы. Ну и языками зацепился.

— А... Да, эти могут, — согласился уставший от вывертов жизни босс. — У них что не мысль, так все норовит в пудовую книгу вырасти. Кратких решений не ищут... И чем озадачили?

Гоша засмущался:

— Да это я их... Того... Подумалось мне: куча народу к нам попадает из других миров. И все миры — вроде как разные... А может — есть похожий? Ну — почти как наш? И в нем живет такой же гоблин. С которым потолковать можно по душам. Узнать, как он там семейные дела решает. Может, поможет чем...

— Зазеркалье, что ли? — фыркнул Семеныч. — Слышал о таком. Но твои мозгоправы говорят, сложно это. Чем миры дальше друг от друга, тем легче между ними дырочку провертеть. А если уж совсем похожи — так отталкиваются на максимальное расстояние, будто разнополярные магниты. Ну, или как-то так.

— Ага, именно так! — обрадовался на секунду зеленомордый философ, но почти сразу снова помрачнел. — Только наши умники нашаманили там разного. И получилось у них, что переход получается пробить сначала в какую-нибудь даль, где даже магии нет, а оттуда уже в наше зазеркалье. И почти без проблем. Ну, девственницу там на алтаре попользовать для процесса или еще что сексуально-приятного замутить. Говорят, эта энергия самая мощная, любые барьеры прошибает.

— И?

Гоша сунул нос в свою кружку и недовольно буркнул:

— Ну и пообщался я со своим отражением... Женат он. Шестнадцать уже короедов по лавкам сидят. Весь в долгах, на болотах лягушек выращивает. Не то что золото, медь в оплату в последний раз лет пять назад видел. А тут я. С отожранной мордой, пузом и глупыми вопросами о смысле жизни...

Семеныч не смог сдержать невольную улыбку:

— Значит, не зря к нам на работу подался?

— Я не о том... Просто посмотрел на него и понял, насколько тонкая это грань между выбором. Ведь перед тем, как к тебе податься, родня предлагала лягушачью ферму выкупить. Все вздыхали, чего это я к людям собрался. Шептались, что свернут мне шею или господин Инквизитор вместо растопки для костра использует... Но теперь у меня свой бункер, можно золотые унитазы по всем углам рассовать. А у меня же из зазеркалья дети голодные... Вот ведь выверт судьбы!

Получив вторую кружку мудрый сантехник лишь сочувственно похлопал помощника по плечу:

— Это да. Всякое бывает. Поэтому я в никакие авантюры с прогулками по чужим мирам и не лезу. Одни печали от этого.

— Почему это?

— Потому что если с той стороны мое отражение лучше живет, мне завидно будет. Буду чесать затылок, пытаться понять, в каком месте я оступился... А если наоборот, то из-за своей доброты на помощь спущу последнее. Так что — ну его, мозгоклюйство твое. И без него неплохо.

Гоша окончательно пригорюнился:

— Я тоже так подумал. Но вот поздно уже. Сидит где-то мысль, свербит, зараза — ты тут пиво пьешь, жизни радуешься, а такой же рядом крошки с чужих столов собирает. И ладно бы — родственник какой или чужак. Так ведь — это ты сам!.. Всю ночь ворочался, ничего придумать не мог...

Семеныч убедился, что с разминкой он покончил и можно приступать к полноценному ужину. Пересчитал выставленные на стол блюда, втянул витающие над прожаренным мясом запахи и дал совет. Бесплатный.

— Эти жабы, которыми зазеркальщик промышляет. Они что, совсем никому не нужны?

— У них там жара стоит все это время. Зверья расплодилось без счета. Весь рынок завален.

— А у нас?

— У нас вымерзли прошлой зимой. Теперь вроде как деликатес. По серебрушке за садок берут.

— Значит, выкупишь у себя же в полцены телегу, здесь продашь. И все довольны. И ты с прибытком, и твое отражение деньгами разживется.

Гоблин нахмурился:

— Я спрашивал у магов, не могут они товары туда-сюда таскать. Говорят, за это их господин Инквизитор сжечь грозился.

Отрезав первый кусочек, сантехник довольно усмехнулся — вот что с лопоухого взять?

— Разумеется, грозился. И сожжет, если кто против его воли пойдет. Потому как наш господин Инквизитор вместо таможни. И любые товары можно провозить только под его присмотром. И дырки туда-сюда у него личные колдуны мастерят. А маги наши бракоделы. Им даже погоду доверить страшно. А уж к межмировым проходам допускать — это легче сразу на любой идее крест ставить... Так что иди утром к Святейшеству, вентилируй проблему. Постоянно для тебя такую сложную дорогу вряд ли будут держать, затратно это. Но раз в два-три месяца могут организовать проход. Ну и цены для своих терпимые. Главное, убедись, чтобы твои лягушки тут действительно кому-то понадобились. А то выкупишь целую телегу и будешь потом их через соломинку надувать и со стены пускать. Говорят, мелюзге местной такое нравится...

Обрадовавшийся помощник исчез быстрее молнии, умчавшись решать зазеркальную финансовую проблему у своей копии. А Семеныч остался доедать. После завершения ужина он пристроил рядом с очередной пивной пузатой кружкой листок с каракулями и задумался. От шабашек отказываться не хотелось. И теперь нужно было решить, чем заинтересовать Семеныча-два и Семеныча-три в других зазеркальных мирах. Потому как мудрые люди давно уже правильными связями обзавелись и взаимный гешефт организовали. Просто сантехник себя знал как облупленного и продешевить в обмене совсем не хотелось. Потому как — хоть и чужие зазеркалья, а торговую хватку его отражения демонстрировали отменную. К обоюдной выгоде, само собой...

Семеныч-32. Оливье

— Не понял...

Семеныч посмотрел на своего верного помощника, валявшегося на полу. Потом на стол, на котором была гора (нет, не так — ГОРА!!!) снеди. Затем снова на помощника. На стол. На...

Читать дальше...

Семеныч-33. Снеговик

Окно распахнулось и Его Величество явил миру свою довольную физиономию. Полюбовавшись на легкую серую хандру за окном, король объявил:

— Хочу колядовать! Да!

Читать дальше...

Семеныч-34. Скрепы мира

Семеныч сидел на скамеечке, закутавшись в огромный тулуп.

Во-первых, на улице все же мороз и солнце, день чудесный. К счастью, мороз не катастрофический, не больше десяточки набежало. Но все равно, по такой свежей погоде куда как лучше в тулупе, чем в кафтане или кольчуге, как кто-то из приезжих послов вырядился.

Во-вторых, новые тулупы сегодня с утра выдали и гвардейцам Господина Инквизитора. Поэтому теперь сантехник ничем не отличался от других чурбанчиков в овчине, затерявшись среди сотни 'близнецов' от всевидящего ока супруги. Вроде как в Крепости, а попробуй — найди...

Читать дальше...

Семеныч-35. В ..данцы

— Узурпаторов не любят. Поэтому наши умники уволокли от выбранных соседей архивы и попросили проверить — а как там их текущая власть, полностью ли она легитимна.

Сантехник отвесил подчиненному тяжелый подзатыльник:

— Не выражайся!

Читать дальше...

Семеныч-36. Листок на ветру

Обычно Гоша видел своего босса в хорошем расположении духа. Флегматичный и медативный Семеныч излучал вокруг счастье от любимой работы, отличного завтрака и домашнего благополучия. Правда, если кто-то пытался лишить сантехника столько старательно накопленного позитива, то крепкий как дуб и сильный как медведь почетный работяга Крепости легко мог причинить добро и подвернувшимся под руку обрезком трубы вколотить в землю любого противника.

Читать дальше...

Семеныч-37. Про любовь

— А что за беда-то? — чисто ради проформы еще раз спросил Гоша и замер после ответа:

— Мамо арестовали. В каталажке сидит. Ждет, когда Господин Инквизитор освободится и начнет ее на куски рвать.

Читать дальше...

Семеныч-38. О деталях

— Заболеть мне, что ли?

Семеныч сидел в углу таверны и уверенно приканчивал уже седьмой кувшин с пивом. Учитывая, что размером каждый кувшин был чуть меньше его самого, смело можно было регистрировать местный рекорд.

Читать дальше...

Семеныч-39. Свадебное

Гоша готовился к свадьбе. Ну, как готовился. Строил планы и пытался сообразить, как он во все это вляпался.

Читать дальше...

Свежие обновления Семеныча

Семеныч теперь выходит по вторникам на АТ.

Из последних серий было:

40. Художника может каждый

41. Без диплома

42. Механизация

43. Уй...

Читать дальше...

Семеныч закончен. Все 55 историй собраны в одну книгу. Для всех желающих есть или в Правильном Магазине Круза, или на автор.тудей.

https://shop.cruzworlds.ru/?a=book&id=2083

https://author.today/work/14925

 
↓ Содержание ↓
 



Иные расы и виды существ 11 списков
Ангелы (Произведений: 91)
Оборотни (Произведений: 181)
Орки, гоблины, гномы, назгулы, тролли (Произведений: 41)
Эльфы, эльфы-полукровки, дроу (Произведений: 230)
Привидения, призраки, полтергейсты, духи (Произведений: 74)
Боги, полубоги, божественные сущности (Произведений: 165)
Вампиры (Произведений: 241)
Демоны (Произведений: 265)
Драконы (Произведений: 164)
Особенная раса, вид (созданные автором) (Произведений: 122)
Редкие расы (но не авторские) (Произведений: 107)
Профессии, занятия, стили жизни 8 списков
Внутренний мир человека. Мысли и жизнь 4 списка
Миры фэнтези и фантастики: каноны, апокрифы, смешение жанров 7 списков
О взаимоотношениях 7 списков
Герои 13 списков
Земля 6 списков
Альтернативная история (Произведений: 213)
Аномальные зоны (Произведений: 73)
Городские истории (Произведений: 306)
Исторические фантазии (Произведений: 98)
Постапокалиптика (Произведений: 104)
Стилизации и этнические мотивы (Произведений: 130)
Попадалово 5 списков
Противостояние 9 списков
О чувствах 3 списка
Следующее поколение 4 списка
Детское фэнтези (Произведений: 39)
Для самых маленьких (Произведений: 34)
О животных (Произведений: 48)
Поучительные сказки, притчи (Произведений: 82)
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх