27 июля 26 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
"Позавчера было нападение," — Гедимин покосился на сканер, проверяя качество шва, и махнул рукой — "вира!". "А вчера утром Кенен уже подписал договор на ремонт. Шустрый сармат..."
Здание первого терминала с выхваченным с первого по пятый ярусы куском выглядело странно — но стояло, тем не менее, прочно, и провисающие ярусы — те, где перекрытия не полопались от взрыва — держались на своих местах надёжно. "Землетрясений тут не бывает," — думал Гедимин, отправляя очередной блок внутрь здания, на место вырезанного. "Простоит до крупного метеорита."
Кенен согнал к полуразрушенному терминалу половину сарматов с ремонтной базы, — мог бы и больше, но скорость восстановления всё равно зависела от поставок материалов, а развернуть их так быстро не мог даже Кенен. Гедимин, удивившись долгой заминке, оглянулся на отъезжающий тягач, — все прицепы были пусты, больше блоков не осталось.
— Всё, отбой, — сказал, подойдя к нему, Зет. Внутри здания заколыхались натягивающиеся полотнища защитного поля — ими временно заменяли перекрытия там, где не хватило блоков и балок.
— Зачем мы прибегаем сюда каждый день? — спросил Гедимин, недовольно щурясь. — Пока не привезут все блоки, тут делать нечего. Здание не падает, незачем вокруг него прыгать.
Он посмотрел на прозрачный защитный купол над полуразрушенным терминалом. Вдоль его края горели красные огни — проход к зданию был закрыт для всех, кроме ремонтников и полиции.
— Кенен так хотел, — отозвался Зет, пересчитывая выходящих из здания сарматов. — Пусть "макаки" каждый день нас видят. Иначе подумают, что мы не работаем.
Табло, упавшее в день взрыва, так и лежало у стены терминала, но идущие к нему провода были перерезаны, а всё здание — обесточено. Гедимин обогнул его, отбросил болтающийся обрезок кабеля к стене и оглянулся на расчищенный въезд.
— Всё на сегодня? Можно ехать на базу.
Сарматы, как будто не слыша его слов, сбились в плотную толпу вокруг Зета. Гедимин нехотя подошёл — он и так знал, о чём они говорят.
— Не надо никуда лазить, — сказал Мадик, оглянувшись на свою бригаду. — Там всегда толпа "макак". Возьмём по порции в автомате и уйдём к ангарам.
— В автомате никогда нет чили, и кофе похож на воду, — поморщился Зет. — Идём в "Фьори". Ничего нам не скажут. Чего ты боишься? У нас у каждого по два разрешения!
— Гедимин, а ты что скажешь? — оглянулся на него Мадик. — Я думаю, нам не стоит лезть наверх. Там полно неместных "макак". Так и будут на нас глазеть!
Гедимин пожал плечами.
— Я никуда не иду, ты же знаешь, — сказал он. — Пойду к ангарам. Когда встречаемся?
...Долговязый силуэт мелькнул между ангарами, когда Гедимин подходил к тиру, и сармат остановился, досадливо щурясь. Харольд тоже замер на месте и медленно отвёл руку за спину. Он держал в ней что-то безобидное — то ли контейнер с едой, то ли банку газировки.
— Что тебе тут надо, теск? — спросил полусармат, пристально следя за его движениями. — Вали на базу!
— Уйди, — буркнул Гедимин, делая шаг вперёд. Он рассчитывал, что сулис попятится и нырнёт за ангар — мелкие существа обычно поступали так — но Харольд, вскинув руку, швырнул что-то Гедимину в лицо. Тот успел пригнуть голову, но замешкался, — предмет, врезавшись в верхнюю часть шлема, лопнул и залил лицевой щиток бурой жижей. В наушниках раздался громкий свист.
— Вторжение! — заорал Харольд. — Чужак на территории!
Гедимин, на ощупь выдернув из "кармана" ветошь, попытался вытереть щиток — жидкость залила обзор. Сквозь бурую плёнку проступила пара силуэтов; один из них остановился, и сармат увидел красную вспышку под прикрытыми веками — на него направили считыватель.
— А, это он, — махнул рукой патрульный. — Механик Джед. Где Хадад?
— Хадад на службе, — отозвался знакомый голос. — Что тут... Хей! Кто это сделал?!
Гедимин уже почти вытер щиток и теперь мог видеть и двоих патрульных, остановившихся в отдалении, и Уриэля, заглядывающего сармату в лицо и сердито хмурящего брови.
— Два шага до участка, а тут нападают на мирных жителей! — он оглянулся на патрульных. — Кто тебя обидел, Джед?
— Я слышал вопли Харри, — сказал один из патрульных. — Что у него со всеми тесками? Никто так от них не шарахается!
— Да чтоб ему, — пробормотал Уриэль, крепко хватая Гедимина за руку. — Пошли в ангар. Там вода, умоешься.
...У стены стояли в ряд стопки новых мишеней. Гедимин сел рядом, снял шлем, — липкая дрянь протекла туда, откуда её было не вычистить, не убрав часть обшивки. Четверо курсантов, упражняющихся в стрельбе, покосились на сармата, но старший одёрнул их, и упражнения продолжились.
— Вы очень быстро работаете, — вполголоса сказал Уриэль, устроившись на стопке мишеней. — Прицепы так и мелькают.
Гедимин досадливо сощурился.
— Мало блоков. Проблема с поставками.
Уриэль хмыкнул.
— Для таких дел, наверное, надо иметь свой завод.
Он быстро оглянулся на курсантов и понизил голос.
— Почти готово, — прошептал он, придвинувшись к сармату вплотную. — Я тогда всю ночь сидел, едва пальцы не сжёг, но доделал. Если не рванёт в руках, в сентябре устроим испытания.
Гедимин мигнул.
— Плазма?!
Уриэль торопливо закивал, снова оглянулся и показал сармату кулак.
— Я доберусь до него, запомни. Этот урод никого больше не убьёт! Он в тебя тогда стрелял, ты видел?! Ты должен был болтаться на носу корабля...
Гедимин угрюмо сощурился.
— Может, думает, что вы, мирные тески, — предатели, — продолжал Уриэль. — Что вы должны убивать, пока не сдохнете. Хорошо, что таких полоумных мало, а нормальные тески живут мирно. Я боялся, что он обстреляет вашу базу. Наверное, его спугнул флот Кларка...
Гедимин молчал. Говорить о Линкене ему не хотелось.
— Жаль, тут занято, — Уриэль оглянулся на курсантов — они поменялись местами и продолжили стрельбу. — Место есть, но меня просили не отвлекать их. А на тебя они тем более отвлекутся.
В наушниках пискнуло.
— Гедимин, ты далеко? — спросил чем-то недовольный Зет. — Мы набрали пайков и ждём тебя за вторым терминалом. Фургон уже едет.
— Иду, — отозвался Гедимин, поднимаясь на ноги. Уриэль разочарованно вздохнул.
— Я на месяц еду в горы. Долго не увидимся. В сентябре, помнишь?
— Осторожно с плазмой, — дежурно напомнил Гедимин. — Не удержишь — руки оторвёт.
"Мне-то любопытно," — думал он, выбираясь из лабиринта пустующих ангаров. "А он зачем всё это мне рассказывает? Ещё приводит туда, где оружие. Все на это смотрят, и никто его не одёрнет. Ничего не понимаю..."
01 августа 26 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
Гедимин, ошалело мигнув, покосился на часы — прибор показывал три ночи. Кенен, проследив за его взглядом, насмешливо хмыкнул.
— Ну-ну, Джед. Можно подумать, ты работаешь с утра до ночи! Днём отоспишься.
Гедимин нехотя поднялся с матраса и увидел, что в коридоре маячит не только Кенен. За его спиной стоял у переборки смущённый и заспанный Фланн.
— Вы что, вдвоём туда полезете? — угрюмо спросил Гедимин, оглядываясь на тёмный отсек. Иджес шевельнулся во сне, натягивая одеяло на уши, и сармат отошёл от дверного проёма.
— Мы долго опытами не занимались, но пора к ним вернуться, — сказал, спустившись в туннель, Кенен. Он впервые за долгое время надел тяжёлый скафандр и передвигался в нём с видимым трудом, то и дело опираясь на подвернувшиеся стены. Фланн к своей броне привык, но ему было не по себе, и Гедимин следил за обоими сарматами с опаской. "Что им на корабле не сидится? Опять какие-то опыты..."
— Так кто сядет за пульт — ты или Фланн? — спросил Гедимин, пропуская сарматов в реакторный отсек. Установка за ночь заглохла, и ремонтник остановился у мониторов, проверяя показатели. "Всё в норме. Обычный останов..."
— Начну я, — Кенен по-хозяйски плюхнулся в кресло и закинул обе руки на пульт. Гедимин, взяв Фланна за плечо, двинулся было к двери, но слабое сопротивление заставило его притормозить, а потом он услышал окрик Кенена.
— Эй! Вы куда? — Маккензи резко развернулся к ним. — Давай обратно, Джед. Стой тут вместе с Фланном.
Гедимин мигнул.
— Зачем?
— Я тут, пока лежал, много думал, — Кенен выразительно прищурил один глаз. — На нашей АЭС три оператора в смене. Если эту штуку поставят на энергостанцию, там их будет не меньше. А скорее всего — больше. Сколько там щитов управления на нормальной станции?
Гедимин хмыкнул.
— Кажется, понимаю. Хочешь смоделировать реальную станцию?
Кенен довольно ухмыльнулся.
— Именно, парни. Мы возьмёмся за эту штуку втроём. Ну что, Джед, я начинаю?
— Zaa, — ответил Гедимин, глядя на белесую нашлёпку защитного поля поверх люка, ведущего в активную зону. "Реактор не должен нас видеть," — думал он. "Но что-то тут не так..."
Управляющие стержни поднялись. Гедимин следил за интенсивностью. Она возрастала рывками, то и дело проваливаясь до прежних значений. "Вышли на плато... Ещё скачок... Теперь должно быть... Что?!"
График сигма-излучения, всегда идущий чуть-чуть поверх "омикроновой" кривой и немного её опережающий, отделился от неё и рванул вверх, за считанные секунды удалившись на пол-экрана.
— Глуши! — крикнул Гедимин и сам рванулся к пульту. Его пальцы дотянулись до рычажка одновременно с рукой удивлённого Кенена. Интенсивность сигма-излучения, несколько мучительных долей секунды провисев на прежнем значении, рухнула вниз.
— Джед! — Кенен отдёрнул придавленные пальцы и сощурился на Гедимина. — Что это было?
— Выход в надкритику, — отозвался тот, выводя на запасной монитор сохранённые значения. Теперь, когда график был сформирован, сармат увидел не только взлёт сигма-кривой, — вслед за ней, постепенно превышая штатные значения, приподнимал "щупальце" график омикрон-интенсивности. "Так и есть," — Гедимин болезненно поморщился. "Вовремя успели. Ещё секунда — и омикрон рванул бы следом."
— Эм-м... — протянул Кенен, потирая пальцы. — И... что это значит?
Он слегка побледнел, зрачки сузились. Гедимин жестом велел ему встать из кресла и кивнул Фланну:
— Теперь ты.
— Постой, — сказал Кенен, остановившись в проходе. — Он этого раньше не делал. Дай мне довести запуск.
Гедимин несколько секунд угрюмо щурился на него, потом нехотя кивнул.
— Садись.
Он следил за мелькающими значениями интенсивности до рези в глазах, готовый в любой момент протянуть руку к рычажку. Она выдала пик перед выходом на плато — и улеглась.
— Работает, — признал через пару минут Гедимин. — Можешь продолжать.
Он смотрел на график и задумчиво щурился. Омикрон-излучение выписывало обычную кривую от запуска до остановки; линия "сигмы" по большей части следовала за ней, но несколько выше обычного, и несколько раз сармат видел странные всплески. Никаких физических причин у них быть не могло — Кенен делал всё, как обычно, да он и не мог бы придумать ничего нового...
— Всё, — объявил Маккензи, с довольной улыбкой откинувшись в кресле. Управляющие стержни опустились, излучение ослабло, пульсация, едва разгоревшись, унялась, — ничего необычного не происходило. Гедимин неохотно кивнул.
— Теперь я, — он сел за пульт, и Кенен отступил за кресло.
— Мы будем тут, Джед, — сказал он. — Не бойся, Фланн, тут всё под контролем. Гедимин столько этих реакторов перевзрывал...
Фланн судорожно сглотнул. Гедимин недовольно сощурился, но сейчас ему было не до глупых шуток Кенена. "Что сегодня с сигмой?" — думал он, глядя на хаотично дёргающуюся кривую. "Реакция? Но на что?!"
Он повторил опыт, пристально следя за кривой интенсивности. Она больше не дёргалась, аккуратно повторяя движения омикрон-графика, но промежуток между двумя линиями вырос в полтора раза. "Эффект сохраняется," — вынужден был признать Гедимин, когда управляющие стержни вновь опустились, и вторая фаза эксперимента была завершена. "Оно реагирует. На что? На этих двоих за моей спиной?"
— Вот так-то, Фланн, — ухмыльнулся Кенен, глядя, как сармат садится в кресло, из которого только что встал Гедимин. — Так работают настоящие атомщики. Делай, что он скажет, не то мы отсюда живыми не уйдём!
Гедимин покосился на него — зрачки Кенена оставались узкими, ему явно было не по себе, и его нервозность передавалась Фланну.
— Надо было ему прийти отдельно, — буркнул ремонтник, отодвигая Кенена за кресло и становясь рядом с новичком. — Освоиться. Фланн, если боишься, отложим на завтра. С этой штукой лучше, чтобы руки не тряслись.
Фланн сердито сощурился.
— Я не боюсь, — ровным голосом ответил он. — С чего начинать?
Когда сигма-кривая, едва выйдя на плато, рухнула ниже всех предыдущих значений, Гедимин едва не схватился за рычажок, — его остановил только вид омикрон-кривой, ведущей себя ровно так же, как вчера, позавчера и месяц назад. "Сигма" дёргалась, но не тянула за собой "омикрон", и Гедимин опустил руку на подлокотник, сжав его до хруста. Кривая, замерев на долю секунды, рванула вверх и, замедляя движение, выползла на плато немного выше предыдущего.
— Ядро Сатурна! — пробормотал Кенен. — Да что сегодня с этими полосками?!
— Реакция, — прошептал Гедимин, глядя на монитор. Ему было не по себе.
...Заглушив реактор, Фланн повернулся к сарматам и вопросительно посмотрел на них. Гедимин кивнул ему и постарался изобразить улыбку. Получилось, кажется, плохо, — Фланна передёрнуло, и он поспешно отвёл взгляд.
— И так каждый день? — спросил он у Кенена.
— Нет, завтра можешь отдыхать, — ответил тот, подсчитывая что-то на пальцах. — Завтра очередь Ансельма. А потом... ну да, четвёртого подойдёт твоя очередь.
— Что ты проверяешь? — спросил Гедимин. Кенен ухмыльнулся.
— Ты же сам сказал — реакцию. Видел? И это ведь мы, опытные сарматы, все тут живём. А придёт какая-нибудь "мартышка"?
Гедимин стиснул зубы.
— Этого не должно быть, — угрюмо проговорил он. — Этой... реакции. Оно не должно так реагировать!
Кенен развёл руками.
— Я не физик, Джед. Понятия не имею, что эта штука тебе задолжала, и как ты будешь выбивать из неё долги. Я завтра приведу Ансельма, а послезавтра — Иджеса, и мы посмотрим, что будет.
— Реакция, — пробормотал Гедимин, болезненно щурясь. — Даже если оно там... Оно не должно вас видеть! Всё экранировано...
Кенен с ухмылкой указал широким жестом на люк, ведущий в активную зону. Защитное поле над ним истончилось до прозрачности и покрылось сложным узором из красных волнистых линий. Гедимин изумлённо мигнул.
— Я же проверял его перед запуском!
— Выгорело, — развёл руками Кенен. — С ним случается, сам знаешь. Если его долго ковырять, в конце концов будет дырка.
"Выгорело," — повторил про себя Гедимин, недобро щурясь на Маккензи. Тот ухмылялся так, будто поведение ремонтника забавляло его — и будто он знал что-то, ремонтнику пока неизвестное.
— Значит, это... существо проковыряло дырку и глазеет теперь на нас? — он невесело усмехнулся. — Откуда узнало, что пора ковырять?
Кенен фыркнул в респиратор.
— Ну Джед! Ты, похоже, так и не проснулся. Оно что, могло не заметить запуска?
Гедимин мигнул.
— Верно. Кто-то взялся за пульт, и оно... — он покосился на защитное поле и резким движением прихлопнул люк ещё одним слоем. — Идите спать. Я ещё тут побуду.
— Только не дерись с ним, Джед, — ухмыльнулся Кенен, выходя в дезактивационную камеру. — Ты нам ещё живым нужен.
Ещё четверть часа Гедимин просидел у щита управления, делая записи о сегодняшних опытах и время от времени поглядывая то на мониторы, то на запечатанный люк. Потом с тяжёлым вздохом убрал ежедневник в потайную нишу, настроил один из экранов показывать, как распределяется фон внутри реактора, и поднял управляющие стержни.
"Вот оно," — криво ухмыльнулся он. Это выглядело так, будто кто-то осторожно протирал запотевшее стекло, — "щупальца" сигма-излучения переползли к сборкам рядом с люком, остановились на несколько секунд, а потом притронулись к нему. Гедимин смотрел, как защитное поле становится прозрачным, и задумчиво ухмылялся.
— Это я, — буркнул он, когда "протирание окна" закончилось. — Пора бы узнавать своих.
Тонкие тёплые волокна обхватили его виски, спустились на скулы и сплелись узлами на затылке. Сармат тяжело вздохнул, безнадёжно покачал головой и сбросил управляющие стержни. "Тут, кажется, нужен не атомщик. Пора искать зоолога..."
