Бракованный мозг и Орден Феникса

— Четвёртый вариант меня устраивает, но у меня с собой мало наличности, — ответил я. — Сначала мне нужно в Гринготс, но не хотелось бы светить на улице школьной мантией, поэтому сейчас я смогу расплатиться за одну робу и, если вы не возражаете, переоденусь здесь. А остальные вещи вы мне упакуете и я расплачусь за них, когда вернусь с деньгами.

— У нас есть расчётный терминал Гринготса, — любезно сообщила женщина. — Вы можете расплатиться со своего банковского счёта прямо из моего офиса.

— Но я не помню такого у мадам Малкин! — выразил я скорее удивление прежнего Гарри, не подозревавшего о таких услугах, чем своё.

— У меня приличная фирма, а не дешёвая лавка для бедных и маглорожденных, — в вежливом тоне хозяйки магазина прозвучала нотка оскорблённого достоинства. — Мадам Малкин получила лицензию на продажу школьной формы только потому, что от неё отказались остальные торговцы одеждой.

— Насчёт лицензии, это понятно, — действительно, школьная форма — не то, на чём наживаются. — Возни много, прибыли мало, зато привлекает небогатых клиентов.

— Именно, молодой человек, — она заулыбалась. — Переодеться вы можете здесь за ширмой, остальное я вам упакую. Нижнее бельё мы не меряем, обувь и верхнюю одежду можете примерить.

Расчётный терминал оказался зачарованной пластиной гоблинской работы, с возможностью идентификации клиента и ввода суммы к оплате. Пластина выглядела сделанной из металла, но была заметно легче цельнометаллического куска таких размеров. Для идентификации нужно было приложить ладонь к специальной площадке на ней, а затем четко проговорить про себя номер банковского счёта в Гринготсе и дать команду оплатить выставленную сумму. Это если счетов несколько, а если один, то номер можно было не называть. На табло высвечивалась сумма, переводимая на счёт фирмы, которая арендовала терминал.

Номер поттеровского счёта я не знал. Может, я и доступа к нему уже не имел, это нужно было выяснять у гоблинов. Зато предки заставили меня выучить номера блэковских счетов, один из которых был предназначен для бытовых расходов.

Я набрал покупок почти на сто галеонов. Пришлось покупать всё с головы до ног, от шапки до ботинок, от исподнего до верхнего, потому что прежняя одежда и обувь Гарри, кроме школьной мантии, годилась только для помойки. Сервис здесь был не дешёвым, но мне в нём понравилось всё, в том числе и то, что здесь не задают неудобных вопросов наподобие как меня зовут, почему я отказываюсь снимать бандану и почему мне понадобилось полностью обновить гардероб. Оно того стоило.

Переодевшись, я без происшествий дошёл до Гринготса. В лицо меня не узнавали, без очков оно лишь отдалённо походило на тощую затравленную мордашку Мальчика-Всея-Британии, близоруко щурившуюся с колдографий в июньских газетах. Цвет моих глаз уже отличался от прежнего, да и выражение лица значило очень много. Внимание привлекала разве что бандана — и то специфическое, из-за гулявших в последнее время слухов.

Из-за этой банданы мне и в Гринготсе поначалу не обрадовались, приняв за ещё одну жертву родового проклятия. Но я был настойчив и наконец добился встречи с поверенным рода Блэков в комнате высшей приватности, зачарованной по стандартной формулировке обета о неразглашении. Там я представился ему полным именем — знакомьтесь, Тубан Далларт Певерелл-Блэк, новый глава рода Блэков и по совместительству бывший Гарри Поттер, Мальчик-Который-Выжил. И снял бандану, чтобы продемонстрировать пресловутый шрам.

Гоблины, они тоже обалдевают. Выражение зелёной физиономии поверенного нужно было видеть. Как оказалось, он еще не знал о появлении нового главы рода Блэков, потому что его главной задачей было следить, чтобы деньги работали, а всё остальное — по запросам клиентуры.

К его чести, опомнился он почти мгновенно. А уж когда он обнаружил, что я не наивный прекраснодушный ребёнок, а вполне себе прожжённая личность, ничего не имеющая против обогащения на чужих пороках и промахах, он вообще отнёсся ко мне как к родному. И мы вдвоём стали азартно решать задачу, как и врагов не нажить, и побольше пользы для себя выжать.

Напоследок мы договорились, что я приду в Гринготс в ближайшую субботу к десяти утра, а банк составит очередь должников и обеспечит помещение для расчёта с ними. Как и под каким предлогом я покину Хогвартс, это моя головная боль, но поскольку в акции завязан кое-кто из важных персон, никаких неявок с моей стороны быть не должно.

Кроме этого неотложного дела, я выяснил и насчёт рода Поттеров. Сейчас у Поттеров не было своего поверенного. Прежде он был, но Джеймс Поттер после скоропостижной смерти родителей отказался от его услуг. Процедура передачи вкладов Гринготса в подобных случаях выполнялась руководством банка и была стандартной — род считать пресекшимся, хранящиеся в банке материальные ценности рода передать наследнику, которым я всё равно являлся. За недвижимость гоблины не отвечали, это я уже знал от предков. Магическая недвижимость передавала себя сама, документы на немагическую недвижимость оформлялись по-магловски, в Министерстве. Как мне разъяснил поверенный, недвижимость моих родителей была немагической, поэтому за неё придётся пободаться с Министерством, но гоблинам запрещено конвенцией ввязываться в такие дела. Хотя консультации он даст — любые, за разумное вознаграждение — потому что заинтересован в обогащении рода Блэков.

Возвращался я через каминную связь каналом "Хогсмид — Дырявый котёл" и всё равно опоздал на ужин. Моё появление в Большом зале ознаменовалось звонким возгласом:

— Гарри!!!

Гермиона. Блин.

21.

— Гарри!!! — снова прокричала Гермиона, подбегая ко мне. — А мы с Роном тебя с самого конца занятий ищем!!!

Занятия у нас заканчивались в четыре часа дня, значит, она не меньше двух часов наматывала круги по школе. Насчёт Рона я не заблуждался — ясно же, что в этом действе рыжий был бесплатным приложением.

Я остановился, ожидая неизбежного. Лучше уж сразу отмучиться.

— Гарри, где ты был?! — Гермиона не додумалась приглушить голос, поэтому весь Большой зал волей-неволей наблюдал за нашим разговором. — Мы тебя обыскались!!!

— Теперь ты меня нашла? — она кивнула в ответ. — И что такого срочного тебе от меня понадобилось?

Глаза Гермионы округлились, лицо приняло заговорщическое выражение.

— Есть идея, — проговорила она, понизив голос и опасливо оглядевшись по сторонам. — Нам с Роном нужно обсудить её с тобой.

— После ужина, ладно? — попросил я.

— Но мы уже...

— Зато я еще не. Десять минут для тебя критичны?

— Нет, но...

— Вот и хорошо, — я поспешил к равенкловскому столу, потому что время ужина заканчивалось. Через десять минут домовики уберут еду, а там либо идти к ним в кухню, либо оставаться голодным.

Рон с Гермионой дожидались меня в коридоре. Рон привалился к стене, Гермиона пожирала глазами выход из Большого зала и нетерпеливо притопывала ногой. Увидев меня, она обрадованно устремилась навстречу. Рон лениво отклеился от стены и последовал за ней.

— Гарри, наконец-то! — воскликнула она. — Где ты был, мы никак не могли тебя найти!

— Подождали бы ужина, чего зря бегать-то, — со вздохом сказал я.

— Но ты же прекрасно знаешь, что тебе опасно оставаться одному! Гарри, ты не должен так рисковать! Мы обыскали библиотеку, классы для дополнительных занятий, совятню, квиддичное поле и даже теплицы, мы опросили всех, кого встретили по пути, но тебя нигде не было. Гарри Джеймс Поттер, где ты был?!

— Скорбел на могиле Хедвиг, — я скроил печальную мину.

— Ох... — Гермиона с состраданием уставилась на меня. — Гарри, как же я тебя понимаю... Ты ведь покажешь нам, где похоронил свою Хедвиг?

— Зачем, это уже лишнее, — пробормотал я, имея в виду причитания на совиной могиле.

— Нет, Гарри, не лишнее. Мы с Роном должны знать, где искать тебя.

— Прямо сейчас показать? — поинтересовался я.

— Лучше завтра, сейчас снаружи уже темно, — сказала она, не заметив иронии в моём вопросе. — Дело вот в чём, Гарри... у нас сегодня снова была ЗоТИ. Амбридж — такая ужасная женщина, и мы с Роном решили, что с ней надо что-то делать.

— Я предлагал яд, — вставил слово Рон.

— Рон, я имела в виду, что Амбридж ужасно преподаёт и мы у неё ничему не научимся.

— А что с этим поделаешь? — резонно заметил рыжий. — Её сюда поставил сам Фадж и она никуда не денется.

— Понимаете... — осторожно начала Гермиона, не забыв оглядеться по сторонам. — Я тут подумала... подумала, что, наверное, нам пора уже... самим о себе позаботиться.

— Что значит — "самим"? — я заподозрил, что её идея мне не понравится.

— Ну, нам надо самим учиться защите от тёмных искусств.

— Тебе уроков не хватает, что ли? — простонал Рон. — Куда ты рвёшься, учебный год только-только начался...

— Рон! Это же гораздо важнее домашних заданий!

— Вот уж не знал, что бывает что-то важнее домашних заданий, — съехидничал рыжий.

— Не говори глупостей, Рон — конечно, бывает, — лицо Гермионы озарилось нездоровым энтузиазмом, напомнившим мне о ГАВНЭ. — Нам надо готовиться к тому, что ждёт нас в жизни, и учиться себя защищать, а если мы пропустим целый год...

— Гермиона, тебе ничто не мешает заниматься самостоятельно, — напомнил я.

— Можно поискать в библиотеке разные проклятия и попробовать их выполнить... — пробормотал Рон, проникшийся её озабоченностью.

— Нет, сами мы с этим не справимся, — заявила Гермиона. — Нам нужен учитель, настоящий, который покажет нам, как правильно выполнить заклинание, и поправит нас, если мы что-то сделаем неправильно.

— Если ты имеешь в виду Люпина... — я вспомнил, что оборотень прежде вёл ЗоТИ и Гермиона очень одобряла его как преподавателя.

— Нет, не Люпина, — замотала она головой. — У него много дел в Ордене. И даже если он согласится, мы сможем видеться с ним только в Хогсмиде, а этого мало. Я, Гарри, имею в виду тебя.

Повисло молчание. Гермиона требовательно смотрела на меня, Рон хлопал на неё глазами. Я, в общем-то, тоже. Оценки Гарри за предыдущие годы были мне известны, я обнаружил их в школьных бумагах среди прочего хлама. И я не сомневался, что они известны и Гермионе.

— Поправь меня, Гермиона, если я вдруг тебя не так понял, — начал я, убедившись, что она намерена дождаться от меня ответа. — Я, весьма посредственный ученик, должен обучать тебя, отличницу?

— Да, — с энтузиазмом подтвердила она.

— А почему не Рон? Он тоже плохо учится.

— Ну... если брать только защиту, по ней ты лучший среди однокурсников. Ты единственный на третьем курсе выучил Патронус, а на четвёртом был единственным, кто мог сопротивляться Империусу. И на турнире ты тоже победил, Гарри!

— Патронус я выучил, потому что меня ему учили, а других не учили. А Империус... — я пожал плечами, — ...это скорее врождённое, этому нормально не научишь. На турнире я победил, потому что фальшивый Муди устранил иностранных конкурентов, а с Седриком мы проходили вторую половину лабиринта вместе. Любое нормальное жюри дисквалифицировало бы за такую победу.

— А ведь и вправду идея, — вдруг высказался Рон.

— Какая?

— Ну, чтобы ты нас учил. Шляпа отправила тебя в Равенкло, значит, ты с этим справишься. Невербальному Акцио на уроке Флитвика ты других учил? Учил.

— Это плохая идея, — категорически отказался я. — Даже если я лучший по защите на курсе, в чём я сомневаюсь, тебе, Гермиона, будет гораздо полезнее обратиться к кому-нибудь из старшекурсников. Они уже сдавали СОВ и знают требования по ним.

Гермиона всерьёз задумалась над моим советом. Заполучить в учителя кого-нибудь, кто уже сдавал СОВ, показалась ей привлекательной.

— Они не захотят, им это уже не нужно... — пробормотала она. — Гарри, это ты наш друг, а им всё равно.

— Но ты же сама сказала, что защита потребуется в жизни, а не на экзамене. Объясни это им, у тебя должно получиться. Кроме того, старшекурсникам предстоят ТРИТОНы, к которым тоже нужно готовиться.

Какое-то время она взвешивала свои шансы уговорить кого-нибудь из гриффиндорских старшекурсников и, видимо, оценила их не в свою пользу. Кроме нас с Роном, в Хогвартсе у неё не было не только друзей, но и хороших знакомых. Гермиона не тратила драгоценное время на учеников с других факультетов, а в Гриффиндоре её не любили за надоедливость и сторонились её. Если бы не мы с Роном, её вообще бойкотировали бы, а так гриффиндорцы всё-таки считались с лучшей подругой Мальчика-Который-Выжил. Любой ущерб моей репутации неизбежно сказывался и на ней — это Рону было легче, вместе с ним учились его старшие братья-близнецы, с которыми никто не хотел связываться.

— Нет, Гарри, я не могу доверять им, как тебе, — подвела она итог. — Я в тебя верю, у тебя получится.

Преподавать я умею и, безусловно, нашёл бы чему научить местных чародеев. Может, я и повёлся бы на просьбу Гермионы, если бы не два существенных "но". Во-первых, я слишком плохо знал теорию и практику местного волшебства, а учить их чему-то своему — это мгновенно подставиться под внимание сведущих колдунов, хотя бы той же не в меру начитанной Гермионы. Во-вторых, если до сих пор мне удавалось маскировать изменения в себе до уровня приемлемых, то при тесном учебном общении станет очевидно, что разница просто чудовищна.

— Нет, Гермиона, учить тебя я не буду. Я не знаю и не умею ничего такого, чему ты не можешь легко научиться сама.

— Но, Гарри... это совсем неважно, что ты ничего не знаешь и не умеешь... — Гермиона нахмурилась, собираясь с мыслями.

— Ты прямо как Дамблдор, — хмыкнул я. — Он принимает на работу по этому же принципу.

— Я не договорила, Гарри. Я хотела сказать, что это неважно по сравнению с тем, что ты сделал.

— А что я такого сделал?

— Ты! — встрепенулся Рон. — Не прикидывайся, что ты ничего такого не сделал! На первом курсе ты спас философский камень от Сам-Знаешь-Кого? Спас!

— Ну, если уничтожить камень означает "спасти"...

— Главное, он не достался Сам-Знаешь-Кому. На втором курсе ты убил василиска и уничтожил Риддла из дневника. И спас Джинни, вся наша семья до сих пор тебе за это благодарна.

— Это сделали Фоукс и артефактный меч, который мне с трудом удалось поднять. Мне просто повезло.

— Гарри, а на третьем курсе ты спас себя и Сириуса, отогнав чуть ли не сотню дементоров, — подхватила Гермиона.

— Это всего лишь один Патронус — правда, сильный. Как его выполнить, я могу сказать тебе хоть сейчас: вспомни лучшее, что у тебя случалось в жизни, и произнеси Экспекто Патронум. А с силой я тебе ничем помочь не могу.

— А в прошлом учебном году, — Рон чуть ли не сорвался на крик, — ты опять победил Сам-Знаешь-Кого!

— Вас послушать, так я прямо терминатор какой-то. Боюсь, что это моя личная фишка, которая не передаётся учебным путём. Я же ничего не знал и не умел, когда всё это делал, поэтому мне нечему вас учить.

— Гарри, — неуверенно заговорила Гермиона, — как ты не понимаешь? Это не важно, что ты ничего не знаешь и не умеешь... Важно, что ты смотрел В-волдеморту в глаза и знаешь, что это такое. Именно поэтому ты нам и нужен.