Сразу понятно, от кого Хинате досталось шило в пятой точке. Ее синеволосая мамочка по энергичности заткнет кого угодно за пояс. Раз, хлопок в ладони — и прибежавшая девушка отправляется готовить мне одежду. Два — на свою беду показавшаяся на глаза матери Хината отправляется за малой аптечкой. Три — меня, мягко подталкивая в спину отправляют к неприметной дверке, прикидывающейся очередной стенной панелью. По пути мне дают необходимые разъяснения. Сейчас, оказывается, мне предстоит посетить клановые горячие источники. По словам Акинами, лучшего способа обрести хорошее самочувствие просто нет. Но для начала мне нужно помыться, горячие источники принято посещать уже в чистом виде. Заведя меня в комнатушку без окон, освещенную все теми же шариками, по всей видимости являющуюся предбанником — мне приказывают раздеться. Совсем. И сложить тряпье в бумажный пакет. На мои робкие попытки возразить следует вопросительно поднятая бровь. Уяснив в чем дело, Акинами искренне рассмеялась.
— Акира-тян, ты это брось. Я в любом случае планирую осмотреть тебя как следует. Только блох или парши мне в доме и не хватало. Ну что же, попробую отнестись к этому как к визиту в больницу. Раздеваюсь. Вот только у тела свое мнение, щеки начинают подозрительно гореть. Ну да. Тело у меня детское. Но вот сознанию — то далеко не шесть лет, что бы вот так вот спокойно раздеваться перед красивой женщиной в самом соку. Подавив инстинктивное желание прикрыться, вытягиваю руки по швам, и окончательно заливаюсь краской. А эта зараза смеется.
— Ох, Акира-тян, ты такой милашка. — Милашка? Б-р-р-р. — У тебя там, дома, что, не принято было купаться?
— Принято, Акинами — сан, но дома, как бы это сказать, мужчины и женщины купались раздельно. Если, конечно, — слегка прищуриваюсь, — они при этом не преследовали каких — то иных целей, кроме купания.
— Я поняла, спасибо. — Женщина чуть прищурилась, скользя взглядом по моему телу. — Так, хорошо. Повернись спиной. Подними руки. Очень хорошо, кроме ссадин и ушибов ничего серьезного нет. Иди за мной. — После чего она отправилась к очередной неприметной двери. За дверью, я просто не поверил своим словам, был душ!
Акинами, орудуя вентилями, настроила воду, и жестом указала мне на полку, прикрепленную к стене. Объяснила, чем следует пользоваться. У них тут было аж два вида мыла. Первое, обеззараживающее, с весьма мерзким запахом, следовало применять первым. Женщина потребовала, что бы я намазался им с ног до головы, и не смывал как минимум три минуты. При этом она категорически не рекомендовала мне пробовать его на вкус. Да и глаза, по ее словам, следовало беречь. Кто бы сомневался. Я что, так сильно похож на идиота, что бы тащить в рот мерзость с запахом карболки? Второе мыло, по консистентности также похожее на густой гель, следовало применить после того, как первое будет смыто. Увидев, что я рассматриваю остальные коробочки и кувшинчики, женщина с ехидством в голосе предложила мне краткий курс молодой красотки, сиречь — наложения макияжа. Одно но — не смотря на всю ее веселость, глаза у нее не смеялись. Так, наверно, смотрят через прицел, перед тем как спустить курок.
Ну наконец — то, объяснения закончились. Акинами, еще раз окинув меня внимательным взглядом, в котором, кто бы сомневался, не было и тени женского интереса, покинула душевую. Душ. О господи. Горячий душ! Как мало нужно для счастья. Постояв минуту под горячими струями, я со вздохом потянулся к мерзко пахнущей, густой зеленой жиже. Сказали намазаться — намажусь. Тело ощутимо щипало. Интересно, нужно будет спросить у жены Хиаши, откуда у них горячая вода. Неужели титан на дровах? Или какие — нибудь геотермальные воды? Да нет, не похоже. Обычная горячая вода, без малейшего постороннего запаха. Выждав положенное время, с удовольствием лезу обратно под горячие струи. Н-да, приходит неожиданная мысль, а ведь горячая вода тут не является особой ценностью. Во всяком случае, мне распоряжения закрывать воду, пока я стою весь обмазанный зеленой гадостью, никто не давал. Или, что более вероятно, Акинами просто побоялась, что маленький варвар ошпарится. Мажусь вторым мылом. Совсем другое дело, что и говорить. Никаких неприятных ощущений, легкий запах лаванды.
Помывшись, закрываю краны. Ничего неожиданного, два вентиля. Горячая и холодная. Услышав, что шум воды стих, в душевую заглядывает Акинами.
— Помылся? Вот и умница. Тебе там одежду принесли, выходи. — На меня меня смотрят с легким одобрением. — Вижу, что с управлением душем ты освоился, да, Акира-тян?
— Конечно, Акинами — сан, это было не сложно. — Уже направляясь к двери, добавляю. — Дома я тоже пользовался душем, управление очень сходное. Кстати, Акинами — сан, у вас горячая вода поступает по трубам, или вы нагреваете ее сами?
— Сами нагреваем, Акира-тян. Кому придет в голову сначала греть воду, а потом заливать ее в трубы? Это же никакой чакры не напасешься. — Женщина прищурилась. — Так. У тебя там, дома, все было по другому?
— Конечно, Акинами — сан, — утвердительно киваю, — у нас воду нагревали в огромных котлах, после чего ею пользовались все, кто подключен к водопроводной сети.
— И как вы ее грели? Неужели, стационарными печатями? Так потери же запредельные будут, просто при доставке воды, она же остывает! — Сказать, что женщина в недоумении, ничего не сказать.
— Нет, конечно. У меня дома вообще никакой чакры нет. У нас котлы нагревали, сжигая топливо. Уголь там, к примеру. — Вот она, встреча цивилизаций, во всей красе. Стоим, оба — двое, и друг друга просто не понимаем.
— Сжигая?! А дым куда деваете? Это же мерзость! — Акинами не на шутку возмутилась. Ох, трудно ей бы у нас пришлось. Хотя... Тут мне нравится куда как больше. Воздух, не смотря на то, что мы в городе, очень чистый. Ни дыма, ни гари. Да и дерьмом не пахнет, значит, что? У них тут и канализация имеется.
— Ну... — Чуть замялся я. — Его, вроде, как — то очищают, но в городах у нас дышать, конечно, неприятно. Если с Конохой сравнивать.
— Неприятно? Да как вообще дымом дышать можно?! — покачала головой Акинами. — Доводилось мне бывать в стране Снега, ну, миссия такая выпала... Так там зимой в селениях не продохнуть, над деревней, куда нас посылали, дым чуть ли не облаком стоял. Так что видела я, к чему такое приводит. Так, хватит мне тут болтать, Акира-тян. Одевай белье, и займемся твоими ссадинами.
Ну надо же, нижнее белье тут все же в ходу, трусы по внешнему виду напоминаю 'боксерки'. Это только крестьянам его не положено, или, учитывая, как эти крестьяне живут — у них просто нет денег на такого рода глупости. Лен, никакой синтетики, на завязках. Прямо человеком себя ощущать начинаешь. Только вот почему то в голову лезет пословица о бесплатном сыре, и о местах, где такой сыр бывает. Все, уймись, параноя. Дали белье — и это прекрасно. Одеваем. Нда. Резинок тут нет. Пришлось подтягивать выполняющие их функции завязки. Стоило мне прикрыться, как Акинами позвала свою дочь с аптечкой, и устроила ей учебу на живом манекене. Эту мазь сюда, эту вон туда. Это аккуратно наносим тонким слоем, а вот это — втираем со всей дури. Прямо, блин, в синяк. Мое недовольное шипение — больно же — было оборвано безапеляционным голосом девочки: 'Терпи, ты же шиноби!'.
Пытка, именуемая санобработкой, подошла к концу, и мне было позволено одеть все остальное. Хм. Халатик системы кимоно, с которого аккуратно спороли нашитую раньше эмблему клана. Униформа у них такая домашняя, что ли? Пояс. Футболка в сеточку, тоже выполняет функции нижнего белья, судя по всему. И штаны. На завязочках. Футболка и штаны черные, кимоно халатик — белое. Кимоно, как мне объяснили, одевать обязательно. Потому как нечего тут позориться и выглядеть не знающим вежества оборванцем. Кимоно, как мне разъяснила Акинами, разрешается снимать при выполнении физических упражнений, или какой — нибудь грязной работы. Точка. Вопрос закрыт и обсуждению не подлежит. Ну что же, одеваем что скажут, хозяевам виднее.
После этого, меня отвели на горячие источники. Правда, при выходе из дома, мне недвусмысленно было указано на маленькие сандалии. И это уже приготовили. Такое впечатление, что хозяева были в курсе, что у них будет необычный гость. В конце концов, свидетелей утренней сцены у ворот было более чем достаточно, а у клана наверняка есть свои способы получать информацию о происходящем в Конохе. Интересно, а хрустальные шары, как у Сарутоби Хирузена, тут в ходу? Итак, источники. На деле, источник представлял собой обложенное камнями горячее озерцо, для удобства было устроено что-то вроде амфитеатра, это позволяло пользоваться источником с комфортом всем, начиная от самых маленьких, кончая взрослыми громилами. Источник, к слову, был разделен высокой перегородкой на мужскую и женскую части. Его размеры вполне позволяли поплавать, если, конечно, нет других отдыхающих. Эх, хорошо. Тут еще и пузырьки воздуха есть, а-ля джакузи. Нет, не гидромассажер, конечно, но забавно. Хорошо то как... Пригревшись, я задремал.
— Просыпайся, соня. — Произнес Хизаши, аккуратно тряс меня за плечо, держа в руках полотенце. — Совет клана скоро начнется, вытирайся, нас уже ждут.
В темпе одевшись, благо, что местная одежда это позволяла, мы отправились к тому же комплексу домов, где обитал лидер клана со своей семьей. Не успели войти, как я получил подзатыльник, с указанием снять обувь. Ну да, черт, они же у входа разуваются. Что то я со сна плохо соображаю, хотя в целом ощущаю себя просто отлично, эти источники — вещь. Вода такая, что ли? Впрочем, поразмышлять мне никто не дал. Хизаши в темпе провел, почти что протащил, меня по коридорам, заведя в большой, круглой формы, зал.
— Опаздываете, Хизаши — сан, — недовольно процедил Хиаши.
— Прошу прощения, Хиаши — доно, мальчик устал и уснул на источниках. — Хизаши отвечает совершенно невозмутимо. На совете клана они не родственники, тут они лидер клана и его подчиненный.
— Активировать защиту! — Недовольно произносит седая как лунь пожилая женщина с изрезанным морщинами лицом. — Мы и так потратили кучу времени впустую.
— Разумеется, Окини-сама, — кивает Хиаши, — до того, как мы начнем разговор, все меры предосторожности будут приняты. А, вот и вы! — глава клана кивнул вошедшим в комнату Акинами, еще одной молодой женщине с копной каштановых волос, и старику, в чьих черных волосах полным — полно седины. — Акинами, Хизаши, позаботьтесь о безопасности. Миори, занимаешься мальчиком. Мы начинаем.
Начинаем, ага. Все началось с того, что Хизаши и Акинами обошли комнату по периметру, навстречу друг другу, возлагая руки на эмблемы клана, развешанные на стенах. После чего пристроились на толстых подстилках около стены, у входа. Миори с улыбкой протянула мне стакан с водой. Ох, водой ли? На мой вопросительный взгляд девушка одобрительно кивнула. Пью, а куда деваться? Попала белка в колесо... Вот и мне остается, как той белке, пищать да бежать. Выпил, вода как вода. Может, забыли добавить, что там положено? Ох, нет. Не забыли. Комнату ощутимо качнуло. Или это землетрясение, хихикнул я, или меня уже накрыло. Судя по спокойно ведущей меня в центр комнаты девушке, никакого землетрясения нет. Просто... Меня уже развозит, словно стакан водки накатил в прошлой жизни.
Усадив меня в центре, девушка села у меня за спиной, положив мне руки на голову так, что кончики пальцев касались висков. В трех метрах передо мной уселись Хиаши со стариком по левую, и старухой по правую руку. Глаза всех троих обратились в слабо светящийся, серый туман. Я икнул. Это глюки такие? Да нет же, пьяный болван. Это, если верить тому, что вещала сущность, истинный бьякуган. Он им что, ложь позволяет ощущать? Да вроде ничего подобного мне не говорили. Я рассмеялся, все же забавно они выглядят, с этими вздувшимися венами. У старика и у Хиаши на висках словно татуировки, вены чуть ли не выпрыгивают из под кожи, а вот под глазами, и на лбу — вен куда меньше повылазило. Монстры 'Янь', ага. У женщины, наоборот. На лбу и под глазами вены как змеи переплетающиеся, а на висках так, еле видно. Ой, они что, шевелятся? Нет, это меня совсем развезло. Попытка привстать и встряхнуть головой, что бы хоть чуточку прийти в себя, мягко, но непреклонно пресекает сидящая за спиной Миори.
Я потерялся. Перед глазами клубится тьма, тело словно чужое. Меня что, опять утащило в пустоту, заполненную тьмой? Отравили? Да нет же, тело все же ощущается. Как удобно, я лежу на такой мягкой, теплой подушке. Ощущаю чье — то смущение, точно не мое. Бесплотный голос в голове шепчет, что это не подушка. Ох, ты Миори, да? Подтверждение, не требующее слов. И... На чем это я лежу? Смущение девушки словно накрывает меня. Ну, точно. Я же прижат головой к ее груди. Какие они у тебя мягкие, Миори. Бесплотный смех. Тебе нравится? Ну так и сиди спокойно. Внутри головы словно водят тонкими, нежными пальчиками, осторожно касаясь... чего — то внутри. Вдруг легкий импульс боли приводит меня в себя. 'Тш-ш-ш, прости, я буду осторожнее'. Да, конечно, Миори. Разве можно отказать в такой малости владелице столь шикарной подушки. Тихий смех.
Сознание от боли чуточку прояснилось, и я слышу приглушенные голоса. Взрослый голос спрашивает, знает ли Акира Орочимару. Детский отвечает, что да. Какой — то оживленный гул. Следующий вопрос, как давно Акира видел Орочимару? Ребенок запинающимся голосом отвечает, последний раз видел Орочимару полгода назад. Еще вопрос. А где именно Акира видел Орочимару? После ответа детским голосом — в манге, наступает тишина. Виски словно охватывает огнем, и я снова оказался в клубящемся мраке. Надоело. Скучно.
'Миори?', попробую пообщаться с владелицей бесплотного голоса.
'Да?', ощущаю легкий интерес.
'Скажи, а как ты оказалась у меня в голове. Ведь Хизаши говорил, что в клане Хъюг нет Яманак?'
'А я не Яманака.', голос сопровождается улыбкой, 'Я Хъюга. Это моя мама была Яманакой. Отцу разрешили жениться на ней, клан счел, что получение своего специалиста стоит больше, чем участие отца в программе генетических улучшений. С кланом Яманака была заключена сделка, вот так вот я и появилась на свет.'
'Это хорошо', глубокомысленно тяну я, 'Иначе, чувствую, не обошлось бы без иголок под ногтями.'
'Да брось ты', смеется голос, 'никаких иголок под ногтями. Мы же живем просвященный век акупунктуры и дробления костей'. И почему у меня такое ощущение, что мне подмигнули, а?
'Акира-тян, ты живой там?', обеспокоено шепчет голос спустя какое — то время. Ох, не знаю. Мне уже все равно. 'Акира-тян, сейчас я тебя разбужу. Тебе будет больно, малыш. Нужно потерпеть. И пожалуйста, сразу выпей лекарство, которое я тебе дам, хорошо?', голос Миори звучит обеспокоено.
'Вторая серия допроса, да?', вяло интересуюсь я.
'Нет, малыш, допрос уже окончен. Я заставила их прекратить, ты вот — вот впадешь в кому.', почему она так волнуется, я же чужак?
'Прекрати!', голос звучит строго, 'И соберись, мальчик. Я сейчас приведу тебя в сознание'.
Ох, и почему я не умер в детстве... Или там, на дороге. То, что на меня навалилось, было не просто похмельем, это просто Дайме абстинентного синдрома всея страны Огня. Пока меня выворачивают на изнанку приступы сухой рвоты, мягкие женские руки придерживают меня на весу. Потом к моим губам подносят стаканчик с ярко — алой жидкостью. Пью, судорожно дергая кадыком. Во рту пустыня, в которой облегчилось целое стадо верблюдов. Потихоньку меня отпускает, и я осознаю, что я по прежнему прижат к Миори. Поудобнее устраиваю голову. Ага, вот так. Остатками мысленной связи, которая была протянута между нами, ощущаю веселье девушки.
