Глаза девочки слегка прищурились.
— Как ваше полное имя, мэм?
— Зачем тебе знать мое имя, магловка?
— Мэм, давайте побережем ваше здоровье и мое время.
— Вальбурга Ирма Блэк.
— Я, Мелисса Эванс, отказываюсь от долга жизни Вальбурги Ирмы Блэк. Пусть магия будет мне свидетелем.
Фигурку девочки окутало белое сияние, потом она отошла от аппаратов подальше и резко выкинула руку в сторону окна. Шторы разошлись.
— Вы мне ничего не должны, — сказала она застывшей с неаристократично разинутым ртом Вальбурге. — Последнее. Вы в больнице скорой помощи. Здесь за госпитализацию платить не нужно. Вас выпишут в пятницу. После полудня. Если у вас есть знакомые, проживающие в магловском Лондоне, я готова им сообщить, где вы находитесь.
— У меня никого нет. Впрочем, это неважно, — проговорила шокированная колдунья. — Присядь. Зачем ты меня спасла и почему ты отказалась от долга?
— По доброте душевной, на оба вопроса.
— По глупости несусветной, на оба вопроса! — возмутилась дама. — Ты оскорбляешь меня тем, что думаешь, что представители древнейшего и благороднейшего дома Блэк не умеют благодарить!
Мелисса молчала, ожидая продолжения.
— Тебе что-нибудь нужно? Я не знаю, деньги или вещи...
— Мы рассуждаем отвлеченно?
— Нет, я хочу тебе отплатить. В разумных пределах, естественно.
Девочка крепко задумалась.
— Тогда портал в магический квартал Софии. Туда-обратно. Разовый.
* * *
— ...еще один шаг, и пацан уже через неделю будет выть на луну.
Высокий лохматый мужчина стоял ощерившись, с вызовом глядя на окруживших его волшебников. На сгибе его мощной, как у борца, руки болтался худой ребенок в джинсах и футболке. На голове у него была бейсболка с широким козырьком. Ноги едва касались мостовой носками потрепанных кроссовок, настолько державший его мужчина был высок и мощен.
Началось все с того, что старый сгорбленный домовик с длинным кривым носом появился прямо в каморке Мелиссы и передал девочке мешочек и записку от своей хозяйки.
'От благороднейшей леди Блэк для гряз...' — начал говорить эльф и вдруг осекся и икнул. Его глаза стали огромными, будто плошки. Он неловко поклонился и, бормоча что-то, типа, 'госпожа... простите... лорд...' испарился с негромким хлопком.
В записке было только два слова: 'Пароль — Гримм', а в мешочке лежала узорчатая ложка и... деньги. Девочка удивленно вскинула брови. Вальбурга все-таки решила расплатиться за услугу деньгами.
Лучше бы она этого не делала, честное слово, а то получается, что аристократы ценят свою жизнь как-то дешево. Двести галлеонов. Тысяча фунтов за одного. Три за пучок.
Как бы то ни было, с деньгами будет проще. Не придется думать об обмене фунтов на левы, а левов на галлеоны.
В ближайшее же воскресенье Мелисса, надев на себя джинсы, свободную футболку и кеды, скрутив волосы в пучок и убрав их под бейсболку, перенеслась в магический квартал Софии, на улицу Около и За(1). Зачем ее, собственно, туда понесло? Она хотела купить себе волшебную палочку.
Да, именно в Болгарии и именно у Грегоровича. Потому что из признанных мастеров только Грегорович по-прежнему творил, а не занимался штамповкой. Он категорически не признавал универсальных материалов, как английский мастер Олливандер и французский Лефлер. Заказывая палочку у болгарского колдуна, можно было быть уверенным на 98,5 процента, что другой маг воспользоваться ей не сможет. В эти полтора процента, по словам того же Грегоровича, попадали только кровные родственники и возлюбленные, с которыми владельца палочки связывало родство душ.
А кроме того, палочки, приобретенные за границей не отслеживались английским министерством магии.
Волшебная улица произвела на девочку неизгладимое впечатление. Она так и не добралась до Косой Аллеи, поэтому сравнивать было не с чем, но ощущения были, будто она попала в сказку.
Дома, расположенные по обе стороны широкой булыжной мостовой, были старинными, не похожими на английские и построены в разных архитектурных стилях. Мелиссе, никогда не выбиравшейся не то, что за пределы Англии, но даже Лондона, это казалось необычным, но от этого не менее привлекательным.
Казалось, смешение культур тут было во всем. И в одежде людей, спешащих по своим делам или просто гуляющих. И в языках, которые слышались то тут, то там. Девочка уловила французскую, немецкую и английскую речь. Приятным фактом было то, что названия магазинов, которых тут было великое множество, тоже дублировались на нескольких языках.
Пройдя вдоль по улице, Мелисса заметила неприметную лавку с вензелем Грегоровича на витрине. Толкнув дверь, она вошла.
За стойкой стоял худой хмурый человек со спутанными черными волосами, пронизанными седыми прядями.
Увидев Мелиссу, он что-то произнес на неизвестном ей языке.
— Вы говорите по-английски? Sprechen Sie Deutsch? Parlez-vous franсais? — предложила ему выбор девочка.
— Не шпрехаю и не парле-ву, — не очень вежливо сказал он по-английски. — Чего тебе, пацан?
— Килограмм сыра и батон, — в тон ему ответила Мелисса, подумав: 'Пацан, так пацан. Маскировка удалась!'
— А ничего, что это магазин волшебных палочек, а не трактир?
— Знаю. Но вы спросили, и я подумал — есть варианты.
Грегорович, а это был он, с мрачным интересом оглядел поношенную одежду посетителя.
— Маглокровка? Первый курс Дурмстранга? Мелковат ты для одиннадцати лет, пацан. Денег-то хватит? У меня палочки и до ста пятидесяти галлеонов доходят.
— Цена меня устраивает.
Грегорович хмыкнул, встал со стула и, заблокировав входную дверь, жестом предложил следовать за ним.
Мастерская была большая и темная с каменными стенами, похожая на склеп и освещаемая только несколькими свечками, воткнутыми прямо в щели между булыжниками, практически под потолком.
Одна стена была отделана деревянными брусками. Другая — блестящими пластинами, выкованными, похоже, из различных металлов. У третьей и четвертой стояли два огромных стеллажа. Один был забит маленькими ящичками, а на полках другого лежали деревянные заготовки и лотки с проволокой и металлическими пластинами.
Посреди комнаты стоял огромный массивный стол и пара стульев.
— Приступим, — каркнул Грегорович. — Проведи рукой по деревянным брускам и прислушайся к отклику.
Мелисса прошлась вдоль стены, проводя рукой по шершавым дощечкам. Потом прошла снова.
— Два отклика, мастер. Вот этот и этот ряд, — махнула она рукой.
— Так, эбен и акация. Сейчас определимся с конкретным деревом.
Грегорович достал свою палочку и взмахнул ей. Со стеллажа у двери прилетело штук сорок деревянных заготовок. В воздухе они разделились на две группы и легли на противоположные стороны стола.
— То же самое, — велел мастер. — Тут акация, там эбеновое дерево.
Мелисса подошла к столу и прикоснулась к каждой палочке.
Отклик был только один. Странно. У стены было точно два.
— Только одна. Вот эта.
Грегорович кивнул.
— Diospyros ebenum(2). Так, по поводу акации. Тебе ничего не подошло. У меня сейчас нет одного вида — Acacia melanoxylon(3). Запомни. Теперь разберемся с сердцевиной и металлом для рукояти.
Палочка получилась очень простой. И невероятно прекрасной в своей элегантной простоте. Черная, гладкая и блестящая, она вырастала из рукояти с белым навершием, оплетенной серебряными нитями.
— Что ж, — крякнул довольный мастер. — Если бы я был этим фигляром Олливандером, я бы сказал: эбеновое дерево и чешуя василиска. Тринадцать с половиной дюймов. Очень твердая и мощная. Идеально подходит для... Да для всего она идеально подходит.
Грегорович стал заводиться.
— Как вообще можно делить? Так палочек не напасешься. Если одна для чар, вторая для трансфигурации, третья для боя...
— А если бы вы были мастером Грегоровичем? — прервала его Мелисса.
— А если бы я был мастером Грегоровичем, а я он и есть, я бы сказал: с тебя сто восемьдесят семь галлеонов, парень. И это мой рекорд за Мордред-знает-сколько лет. Ты ухитрился собрать все самые нестандартные и дорогие материалы в одной палочке.
Также Мелисса приобрела у мастера универсальные ножны, прикрепила их к ноге вместе с палочкой и опустила штанину.
Выйдя из лавки, она огляделась и твердым шагом направилась в сторону Пътека Здрач(4).
В этом переулке были лавки и магазины магов-артефакторов, ритуалистов и мастеров рун. Многие из них в свое время бежали из Англии от войны и осели здесь, в центре Европы. Девочка решила, что будет нелишним проконсультироваться с кем-нибудь о рунной формуле из ее сна.
Едва она завернула в сумрачный переулок и прошла несколько домов, как со стороны главной улицы послышался шум, крики и топот ног. Обернувшись, она увидела, что в проулок нырнул здоровенный мужик. За его спиной пронесся красный луч заклятия. Увидев Мелиссу, детина кинулся к ней.
'Тупик! Надо обходить!' — пронеслось в голове у девочки.
А мужик несся на нее с какой-то животной грацией. Сгруппировавшись, Мелисса рыбкой бросилась на мостовую между его ног, содрав кожу на локтях и сильно ударившись животом о булыжники.
Не думая о боли, она быстро вскочила на ноги и кинулась к выходу из переулка, пытаясь на ходу достать из кармана портал и активировать его. А в следующий момент сильная рука дернула ее назад за ворот футболки и, обхватив за шею, плотно зафиксировала в таком положении. Ложка выпала
из рук.
Через несколько секунд в переулок влетело пятеро магов в неприметных одинаковых мантиях.
— Авроры, сделаете еще один шаг, и этот пацан уже через неделю будет выть на луну! — заорал мужик на всю Пътека Здрач.
'Черт! Как же не хочется умирать! А ведь так хорошо все начиналось'! — думала Мелисса, вися в неудобном положении и отчаянно пытаясь подцепить портал хотя бы носком ноги.
Обе ее руки были зажаты напавшим. Чтобы не трепыхалась. Поэтому шансов просто приманить портал не было. Старая потемневшая ложка валялась всего в двух шагах от нее, абсолютно неприметная на фоне булыжников. И абсолютно бесполезная.
— Ребята, он блефует, сегодня не полнолуние и сейчас не ночь! — крикнул один из авроров.
В этот момент оборотень начал трансформироваться. Нос и челюсти выдвинулись вперед. Лицо и руки стали покрываться густыми черными волосами. Зубы и ногти удлинились и слегка загнулись.
— Не стоит это того. Тебе все равно отсюда не выбраться, — крикнул один из авроров. — Если обернешься, клянусь, сдеру с тебя шкуру. Будет славный каминный коврик.
Удерживая неполную трансформацию, оборотень вдруг судорожно втянул в себя воздух, потом он буквально уткнулся носом в кепку Мелиссы и снова вдохнул.
— Не боись, пацан, — неожиданно прошептал он девочке. — Вреда не причиню, клянусь луной.
'Так, обращать и убивать меня он не собирается, но от этого не легче'.
— Угу, ты нет, а они положат нас обоих, — прошипела Мелисса.
Сомнений в том, что будут бить на поражение, не было никаких. Оборотень. Сдаваться не собирается. Угрожает обратить ребенка. На выходе два оборотня. Проще замочить и списать на неизбежные потери или попросту прикопать.
В этот момент, авроры, пришедшие, очевидно, к этому же выводу, вскинули палочки.
Оборотень резко швырнул девочку вперед, а сам прыжком ушел в сторону, оттолкнулся от стены дома и, сделав сальто в воздухе, переместился на противоположную сторону проулка.
В то место, где они только что стояли, ударило пять красных лучей. На мостовой осталась дымящаяся выбоина.
Ударившись о булыжники, Мелисса приманила к себе портал. Подняв голову, она увидела, что один из авроров наставляет на нее палочку и с ее конца срывается ослепительно белый луч. Уйти с линии огня девочка уже не успевала. Она представила перед собой огромное блестящее зеркало. Мощный луч заклятия отразился в нападающих. Щит держался. А следом уже летело другое заклятие. И еще одно. И еще. Через какое-то время защита пошатнулась.
В этот момент сверху на нее упал оборотень, прикрывая, а медальон на шее стал нестерпимо горячим. Схватив оборотня за руку, Мелисса крикнула 'Гримм' и активировала портал.
Последнее, что она услышала, переносясь из Софии, был хлопок, похожий на звук аппарации.
* * *
Открыв глаза, девочка увидела, что она лежит. Лежит на оборотне. А оборотень на ковре. По виду, на очень дорогом ковре.
— То есть в Болгарию тебя за вот этим носило? — раздался высокомерный, недовольный голос. — Решила завести себе питомца?
Мелисса резко вскочила на ноги и обернулась на звук.
Перед ней в глубоком кресле с чашечкой чая сидела Вальбурга Блэк. Поджав губы, пожилая волшебница разглядывала девочку. Испачканное лицо, локти в кровоподтеках, драная и грязная одежда. Из-под непонятного головного убора выбиваются спутанные длинные волосы.
— Зачем вы настроили портал на свой дом?
— В следующий раз будешь заранее оговаривать адрес. И потом мне было любопытно. Имею право на старости лет. Кто это?
Мелисса пожала плечами. Вальбурга вытащила волшебную палочку и направила ее на валяющегося в отключке оборотня.
— Реннервейт.
Тело мужчины дернулось, он застонал, открыл глаза и попытался сесть. Когда ему это удалось, он потряс головой и взглянул на Вальбургу.
— Фенрир? — ошарашенно воскликнула она.
— О... — протянул оборотень, — какие люди. Живые и без охраны. Сколько лет, сколько зим, леди Блэк. Давно не видались.
— И век бы не видеться, блохастый, — сухо ответила дама.
— Еще не откинулась, старая калоша? — не остался в долгу Фенрир.
— О, я вижу, вы давние друзья, поэтому прекрасно сможете провести время и без меня, — встряла в начавшуюся перепалку Мелисса. — Леди Блэк, сориентируйте меня, я хотя бы в Лондоне?
Они обернулись и уставились на Мелиссу.
— Н-да, вечер сюрпризов, — оглядел ее Фенрир. — Мало того, что из-за тебя поцарапали старого доброго Фенрира, так ты еще и девка.
— То есть участь каминного коврика больше привлекала старого доброго Фенрира? — уточнила Мелисса. — Учту на будущее.
— Так. Иди умойся и причешись, — приказала Вальбурга. — Кричер!
Перед девочкой возник уже знакомый домовик.
— Он тебе поможет, а потом перенесет в этот твой клоповник.
Домовик начал неистово кланяться:
— Пойдемте, леди! Кричер поможет доброй госпоже. Нагреет ей ванну, почистит и починит одежду, даст заживляющий бальзам. Кричер все сделает для доброй леди!
Девочка вышла из комнаты, а ошарашенная Вальбурга обернулась к оборотню.
— Домовик окончательно свихнулся. Обращается с грязнокровкой, как с родовитой волшебницей.
Поднявшийся с пола Фенрир плюхнулся в кресло. Леди Блэк поморщилась, глядя на окровавленную одежду оборотня.
— Мог бы и почистить свои лохмотья.
— Переживешь, — огрызнулся он. — А ушастый твой поздоровей тебя. Всегда знал, что они что-то такое чуют.
— Поясни.
— От нее пахнет Лордом. Она его дочь.
— Ты спятил? У него не было детей. Белла говорила, что этот аспект жизни его не интересует.
— Ну да, твоя озабоченная племяшка просто спала и видела, как натянуть его на себя. А че — он мужик был видный. Но каждый раз ловила птицу Обломинго.
