Мы дрались, не мечтая о славе людской
Слава — дым, слава — прах, слава — тлен
Мы решили, что можно рискнуть головой,
Если золотом платят взамен.
Не влекли нас ни чары эльфийских принцесс,
Ни имперский престол золотой,
Денег хруст и сокровищ мерцающий блеск
Нас сквозь время вели за собой.
История всегда повторяется дважды,
Один раз — как трагедия,
Второй раз — как фарс.
Не помню, кто.
Спираль истории
Книга 1
Заморские ландскнехты.
ПРОЛОГ
Огромная пещера глубоко в недрах Земли была освещена неверным, колеблющимся светом факелов, пропитанных нефтью. Но тем существам, которые толпились сейчас у стен темного зала среди обломков сталагмитов, было достаточно и этого скудного освещения, так как их глаза за несколько тысяч лет привыкли к нему.
Когда-то по этому залу в своем неудержимом стремлении к поверхности прокатилась раскаленная вулканическая лава, затем когда вулкан потух, здесь многие сотни лет струилась вода, вырастив на полу и на потолке многочисленные известняковые наросты. А сейчас в этом мрачном зале собрались балроги — демоны огня, уцелевшие после Войны Гнева. Их осталось немного, но они ждали терпеливо и долго, надеясь, что их час все же придет.
Посередине зала сошлись в тренировочном поединке два балрога, одни из тех немногих, что родились уже после Войны Гнева. Остальные наблюдали за их схваткой.
Любимым оружием балрогов был огненный кнут. Вот и сейчас два кнута пылающими лентами со свистом рассекали сырой и затхлый воздух пещеры. Огненный кнут — страшное оружие для всех живых существ — для самих балрогов был не страшнее, чем обычный кнут для лошади.
Оба балрога с яростью, достойной лучшего применения, хлестали друг друга кнутами. Один из противников, уклоняясь от удара, отпрыгнул в сторону, и кнут соперника, промахнувшись, снес у самого основания толстый сталагмит.
Тьма раскололась! Единый рокочущий вздох вырвался из множества демонических глоток. Потрясенные балроги подались к центру зала.
В неровном изломе сталагмита, словно упавшая с неба звезда, сиял синевато-белым пронзительным светом крупный, точнее, просто огромный, ограненный в виде толстого столбика светящийся драгоценный камень, напоминающий внешностью алмаз.
Словно пораженные громом, толпились балроги вокруг сияющего бриллианта, прикрывая лапами глаза. Наконец один из балрогов нагнулся, и, прищурясь от нестерпимого сверкания, пригляделся к бриллианту:
-Я узнаю его! — прорычал он. — Это он! Он! Сильмарилл из короны Властелина!
И тут же бесформенный призрак метнулся к свету алмаза из темного угла пещеры.
-Да, это он! Это Сильмарилл из короны Мелькора! Тот, который сгинул в пропасти вместе с недоумком Маэдросом! — взвыл призрак. — Это знамение! Наш час настал! Пора возвращаться наверх и положить мир к своим ногам!
— Ты прав, Гортаур, — прорычал балрог. Мы и так уже слишком долго ждем. Мои старые кости болят от этой проклятой сырости. Идем наверх!
Совет волшебниц собрался за длинным столом в тронном зале цитадели крепости Минас-Анор, что была построена высоко на склоне горы Миндоллуин. У подножия горы еще виднелись развалины более поздних построек столицы, разрушенной девятьсот лет назад во время Великого Восточного вторжения, но старая нуменорская крепость все так же незыблемо подпирала своими зубчатыми башнями небо над Гондором.
— Плохие новости, сестры, — произнесла старшая волшебница. — Наши дозорные сообщают, что у северных границ Страны Мрака вновь собираются орды кочевников. Однако на этот раз дело гораздо хуже, чем в позапрошлом году. Дозорные клянутся, что среди кочевников они видели нескольких балрогов.
Древним ужасом, древним как камни Миндоллуина, повеяло в зале.
— Давайте спросим, что скажет по этому поводу оракул?— предложила одна из волшебниц.
— Я уже спросила, но лучше мне от этого не стало, — ответила старшая. — Оракул ответил вот что: "У подножия Ородруина проснулось древнее Зло, и второй Сильмарилл Феанора, украденный, возвращенный, и утерянный вновь Маэдросом, снова возвратился в мир. Черный Властелин вновь обрел тело и набирает силу."
Несколько минут в тронном зале стояла мертвая тишина. Потрясенные волшебницы переваривали услышанную новость. Наконец поднялась одна из них, командовавшая войском.
— Думаю, у нас есть лишь два пути, сестры. Либо мы победим, либо погибнем, но не будем жить под властью черных призраков прошлого. И больше всего шансов на победу у нас сейчас, пока Черный Властелин еще не набрал силу.
— В Войне Кольца люди выступили в союзе с эльфами, — сказала старшая волшебница, — и то они победили лишь потому, что уничтожили Кольцо, в которое Черный Властелин вложил слишком много своих сил, чтобы обойтись без него. Сейчас же сила его не зависит от Кольца, и у него есть Сильмарилл. Эльфы же ушли на Запад и не вернутся более. Те же, что, по слухам, еще остались в Зеленолесье, не выступят в союзе с нами ибо слишком много обид нанесено им, слишком много деревьев порублено и пути наши разошлись навсегда. Да и мало, говорят, осталось в Зеленолесье эльфов...
-Давайте спросим Советника, — сказала военачальница. — Может быть, он что-то подскажет нам?
Взгляды присутствующих обратились к почтенному старцу, сидевшему в углу в высоком кожаном кресле. Почувствовав, что внимание обращено на него, старец поднял голову. Несмотря на солидный возраст, глаза его были ясны, а голос бодр.
— Какого совета вы ждете, волшебницы?— спросил Советник.
— Ты мудр, Советник, — ответила старшая волшебница, — и знаешь много разных искусств и ремесел. Посоветуй нам, чем одолеть Черного Властелина мечом или колдовством? Вступать ли нам в союз с кем-либо, или рассчитывать лишь на собственные силы?
Несколько минут Советник сидел молча. Волшебницы терпеливо ждали. Наконец Советник поднялся:
— Ни мечом, ни колдовством не одолеть нам Черного Властелина, если обретет он вновь свою прежнюю силу, — произнес он. — Союз же, после исхода эльфов, заключать более не с кем. Гномы также нам не помогут, ибо пути наших народов с каждым годом расходятся все дальше и дальше. Да и хватит ли у них мужества выступить вместе с нами против Неназываемого? И нынешний Враг сильнее, и сами гномы давно уже не те, что во времена королевы Гилраэни.
-Так что же, Советник? — спросила старшая волшебница, — неужели нет никакого выхода?
— Выход есть, — сказал Советник.— Гондор — древнее и богатое королевство, и сокровища наши несметны. Чем ждать, пока алчные драконы захватят их, не лучше ли потратить малую частицу и нанять ландскнехтов? Я знаю, где можно их найти. Оружие их таково, что может сокрушить и орды кочевников, и балрогов, и даже драконов, если Черный Властелин сумеет их разыскать.
— Тогда свяжись с этими наемниками, Советник, — сказала старшая волшебница.— Мы заплатим им, если они нам помогут, только свяжись с ними как можно скорее.
Селестиэль сидела под зеленым кленом на холме посреди леса и смотрела в хрустальный шар. Уже несколько дней чувствовала она какое-то странное беспокойство. Что-то древнее и страшное зашевелилось на юге, и Гил-Эстель сияла по ночам особенно ярко. Селестиэль любила смотреть на эту звезду, Звезду Надежды, и вспоминать события прошлых эпох, свидетельницей которых она была, и тех, о которых рассказывали ей когда-то. Память ее была ясна, ибо эльфы, в отличие от людей, не дряхлеют с годами. Лишь несколько эльфов бродили еще по Великому Зеленому Лесу, поддерживая его в порядке, следя за его жизнью и управляя ею. Однако Селестиэль сожалела о прошлом, об ушедших днях, когда эльфы и люди жили бок о бок и вместе боролись против общего врага. "Никогда более не вернутся эти времена," — подумала Селестиэль, вздохнула и побрела в глубину леса.
Ослепительное солнце безжалостно заливало своими яркими лучами авиабазу. Было самое начало июня, и погода стояла на редкость хорошая. Двадцать здоровых парней сидели под огромным черным крылом и пили пиво. Сидели они уже долго, постепенно перемещаясь по мере движения тени. Гора пустых банок постепенно увеличивалась.
— Что-то Митчелл не торопится, — сказал один из парней, ни к кому особенно не обращаясь.
Никто не ответил. Жара была такая, что лень было лишний раз пошевелить языком. Пиво кончалось. Внутри самолета, в холодильнике, было еще три ящика, но покрашенный до самого верха в черный цвет фюзеляж накалился так, что сама мысль о том, что придется туда войти, казалась безумием.
Наконец белый длинный "кадиллак-эльдорадо" почти бесшумно остановился около самолета. Командир экипажа Джеймс Митчелл сидел рядом с водителем. Еще не успев вылезти из машины, он крикнул, указав на водителя:
— Знакомьтесь, парни, наш новый второй пилот Игорь Лугарев!
— Салют, Игорь, — отозвался один из парней.
— Классная тачка. Я — Крис Грэхем, бортинженер. У тебя хороший вкус, раз ездишь на такой машине.
— А пиво привезли?— спросил один из наемников.
— Конечно, Мик. Возьми в багажнике, — ответил Митчелл и пояснил:
— Это — Мик Бэнкс, наблюдатель в двери, неисправимый нытик и любитель поесть.
— Жара жуткая, — пожаловался Бэнкс, вытаскивая из багажника "кадиллака" ящики с пивом, — все это добром не кончится.
Митчелл продолжал знакомить Лугарева с экипажем.
— Виктор Кошелев, штурман; Мартин Бейли, офицер управления огнем и главный специалист по женскому полу; Андрей Беляев, оператор ИК-станции и ходячий прикол; Джон Топхауз, "зеленый берет", ветеран Вьетнама, мы зовем его "Джек-Потрошитель". С остальными познакомишься по ходу дела.
Рядом с самолетом скрипнул тормозами "виллис".
— Джим, срочно в штаб, давай подброшу, — крикнул Митчеллу водитель.
Митчелл запрыгнул в "виллис", и юркая машинка, взревев мотором, рванулась вперед.
— Привези еще пива! — крикнул ему вслед Бэнкс.
Балроги и Гортаур собрались тем временем у подножия вулкана Ородруин. Гортаур, вновь обретший плоть, выглядел еще ужаснее, чем некогда раньше. Припомнив то, чему он научился в незапамятные времена, Гортаур извлек из тайной пещеры на склоне Ородруина таинственный ящик. Был он велик, и настолько тяжел, что четверо балрогов с трудом протащили его тайными туннелями к раскаленному сердцу горы, где кипела и бурлила огненная кровь Земли. Там Гортаур уединился на долгое время, а когда вышел, на голове его, как некогда у Моргота, была надета железная корона, а в середине ее ослепительным светом сиял Сильмарилл. В руках Гортаура были девять магических талисманов, висевших на железных цепях, и в центре каждого талисмана сверкал светом Сильмарилла крупный алмаз, окаймленный вязью магических заклинаний. Эти заклинания были написаны эльфийскими рунами, но на черном языке Тьмы.
Алмазы эти были лишь бледными подобиями Сильмарилла, и служили для передачи тем, кто будет носить эти талисманы, грозной энергии священного камня.
И тогда возникли у подножия Ородруина девять древних теней; это были Улайры, призраки Кольца, развоплотившиеся после того, как оно было уничтожено. В прежние времена звались они назгулами. Много лет ждали они этого дня, лелея планы отмщения. Каждому из назгулов достался талисман Гортаура, они обрели прежний облик и силу, еще более грозную, ибо страшная в своей ослепительной мощи энергия Сильмарилла теперь передавалась им, и, по черному замыслу Гортаура, была обращена во зло.
Когда закончился совет волшебниц, Советник покинул зал, прошел по коридору и удалился в свои покои. Там он опустился в кресло, посидел несколько минут, собираясь с мыслями. Затем взял с подставки колокольчик и позвонил в него.
Послышались быстрые шаги, и в комнату вбежал мальчишка лет двенадцати, бывший в услужении у Советника.
— Кевин, друг мой, — обратился к нему Советник. — Помоги-ка мне.
Они прошли в кладовку. Там, среди прочего барахла, стоял большой сундук. По знаку Советника Кевин открыл его и извлек довольно большой ларец.
— Благодарю тебя, мой мальчик, — произнес Советник. — Поставь на стол. Теперь иди, я справлюсь сам.
Кевин вышел, но, побуждаемый любопытством, наклонился и припал жадным до всего нового глазом к замочной скважине. То, что он увидел, превзошло все его ожидания. Такого колдовства ему видеть еще не приходилось.
Советник открыл ключиком, висевшим у него на шее, крышку ларца, откинул ее, а затем снял переднюю стенку. Под ней была серая, блестящая никелем и стеклянными шкалами приборов лицевая панель станции межвременной связи. Советник присоединил к ней провод от стоявшего на подоконнике странного вогнутого зеркала, которое оказалось параболической антенной, включил станцию, повертел верньеры, настраиваясь, затем взял микрофон и произнес: "Зет-27 вызывает диспетчера, повторяю, Зет-27 вызывает диспетчера! "
Кевин так и не узнал, ответил ли Советнику таинственный дух, называемый Диспетчером, ибо мужество покинуло его, и он удрал.
Все эти люди и нелюди занимались своими делами, добрыми и злыми, и не подозревали, что судьбы их уже сплелись в тугой узел, и пути их пересекутся уже в недалеком будущем.
ЧАСТЬ 1.
ГРОМ НАД ГОНДОРОМ
ГЛАВА 1.
"Пятнадцать человек на сундук мертвеца!"
Все началось в целом обыденно и просто. Как раз в тот момент, когда у экипажа Спектра окончательно и безнадежно кончилось пиво, к самолету, взвизгнув тормозами, подкатил "виллис", и из него выскочил вернувшийся из штаба Митчелл.
— Ну что, Джим?— лениво поинтересовался Беляев. Его язык был настолько непоседлив, что даже в такую жару не мог лежать спокойно. — Что там на этот раз? И, кстати, что это ты приволок? Ты что, подрядился торговать книгами?
В руках у Митчелла были две изрядные пачки каких-то книг, перевязанные шпагатом.
— Задание, парни, — ответил Митчелл.
— Ох, нелегкая это работа, — пробормотал Бэнкс.
— А конкретнее?— не унимался Беляев.
— О'кэй, о'кэй, не все сразу, — Митчелл поставил пачки книг прямо на бетонку аэродрома. — Ну-ка, парни, признавайтесь, кто из вас любит читать "Фэнтэзи"?
— А что такое "фэнтэзи"?— спросил Топхауз.
— А что такое "читать"?— в тон ему поинтересовался Беляев.
— Эндрюшя, заткнись! — рявкнул Митчелл.— Я вас спросил. Кто любит — поднимите руки!
Из 14 человек руки подняли 11. Равнодушны к "фэнтэзи" оказались Топхауз, Бейли и Бэнкс. Это, впрочем, было естественно. Топхауз прошел Вьетнам и читал лишь книги о войне, и только когда был под мухой, что вообще случалось нечасто. В трезвом виде его интересовал только бейсбол. Бейли, в свою очередь, интересовался только сексом, а Бэнкс — только едой.
— Ну, и я присоединяюсь к большинству. О'кэй, я так и сказал начальству, что наш экипаж разбирается в этом лучше всех, — сказал Митчелл.
— Джим, мы что, должны из тебя все клещами вытягивать?— не унимался Беляев.
— Мы что, полетим на астральные линии?— спросил Кошелев.
— Нет, хуже, — ответил Митчелл, — "Властелин Колец" читал?
— Да, — недоумевающе ответил Кошелев.
— А "Колдовской мир"?
— Тоже.
— Вот и представь себе коктейль из 80% Толкиена и 20% Андрэ Нортон, — ответил Митчелл.
