Варнинги: те, кого не устраивает существование в этом мире не только гетеросексуальных отношений, просьба уйти сразу, не читая.
Глава 2
Царена
939 год.
Полупросьба-полуприказ Дамьена застал его врасплох. Но отказываться Рейджи не стал. Чего не прогуляться, если начальство само выгоняет? С Джетом скорешился достаточно, чтобы оставить ему полковника на сохранение с чистой совестью. Идею снять девочку, а там по обстоятельствам, он отмел еще на пороге уже первого бара. Не потому, что его узнали и решили принести в жертву вместо чучела Союза. А потому, что узнали и рухнули в ноги, умоляя быстрее открыть границы. Рейджи честно сказал, что он бы хоть сейчас, но есть большой начальник, который за такое предложение отымет его по-сухому. Никто ничего не понял, но пришлось сбегать, не промочив горло.
Во втором кабаке как раз всплыло чучело, а бить мирное население не позволила совесть и удвоенный наряд полиции. Пришлось дать себя спасти и усадить в машину. Ну, и еще звонить Джету за психологической помощью. С полчаса ушло на спор, как лучше, все замять или составить подробный протокол. Джет предлагал связаться с Фланнери, Рейджи посылал его поглубже, пара молоденьких полицейских восторженно краснела. В итоге протокол составили, но Рейджи забрал его с собой. Вместе с парой бутылок местного эля, за которым сгонял одного из сержантов. Вечером, проверив посты, они с Романеску смогут немного расслабиться.
Пить решили на крыше отеля, где разместилось посольство. Огни постепенно гасли, Рейджи рассматривал черную изнанку купола, прикидывая, верит ли он в ностальгию, Джет валялся рядом и тоже строил задумчивую морду.
— По крайней мере, снегом не засыплет.
Рейджи обдумал:
— Лучше снегом, чем блоками.
— Тоже верно. Старик молодец, знает, кого и как прижать к ногтю.
Рейджи приподнялся на локте, изумленно уставившись на Джета.
— Ты о ком?
Джет вытаращился в ответ, потом сообразил и снова заржал, катаясь по крыше. Рейджи на всякий случай даже пиво переставил.
— О Кейси, а ты что подумал?
— Я о Фланнери. — Рейджи снова улегся, но пиво не вернул. — Если это его работа, то на хрена тогда остальные?
— Ты можешь назвать его стариком?
Намек Рейджи пропустил.
— По званию? Как два пальца. Вот тебе сколько лет?
— Стандартных?
— Нет, того болота, откуда ты вылез!
— Тридцать восемь, — Джет огляделся в поисках бутылки, Рейджи чуть сдвинулся, закрывая улов.
— И только... кто ты там? А он?
— А он заноза в заднице у половины наличного состава, — Джет высмотрел бутылку, перехватить Рейджи не успел. — Он и еще один тип, из внутренней безопасности, то ли любовник, то ли нет.
— В вашем бардаке никакой разницы?
— Не ревнуй, это любимая внутренняя сплетня, иначе совсем противно. Один получил полковника в тридцать пять, второй майора в двадцать девять. Как тут жить?
— Бодро, стремясь к лучшему? — предложил Рейджи.
— Да я и ничего. С такой работой к шестидесяти стоять перестанет, оно мне ни к чему. Так, рассказываю. Вдруг пригодится.
— Зачем? — Рейджи искренне не понял. Даже после глотка эля.
— А... у тебя что с ним?
Джет задал вопрос неуверенно, поэтому Рейджи его не послал. Только погрустнел и снова уставился в потолок.
— Сплю я с ним. Это если незаметно.
— Вот просто так и спишь?
— Почему только "просто"? По-разному, мы люди взрослые.
— Да иди ты, — Джет обиженно фыркнул, сел, опираясь руками на колени. — За него переживаешь, а он...
— Ты не баба за меня переживать. А вот за Фланнери тебе даже статус велит. Так что волнуйся лучше за него.
— Я воевал с ним вместе. Недолго, но было такое. Поверь, он сам о себе позаботится, без моих волнений.
— А я, значит, нет?
— А ты — понятия не имею. Но для армии ты на редкость вменяемый, вот мне и не плевать.
Рейджи тихо фыркнул. Для армии, значит. Да и какого он вообще тут еще сидит?
— Ты куда?
— К Фланнери.
— А...
— Не а. Поговорить.
— О чем?
— Не знаю. О чем-нибудь. Хоть попробую. И... — Рейджи развернулся к Джету. — Только пискни кому что.
— Кретин, — Джет поленился даже изображать возмущение. — Я особист, а не девица.
— Пусть так. Ты, главное, молчи.
Угроза лишняя, Рейджи сам понимал. Джет Романеску тоже на редкость вменяем для спецуры. Как, при ближайшем рассмотрении, и немалая часть его ребят. Как и... Чердак темный, хлам точно копился годами, Рейджи кое-как умудрялся не растянуться, но от этой мысли споткнулся. Уже осторожно, стараясь вообще не думать, добрался до люка, спрыгнул вниз и прислонился к стене. Так, для равновесия.
Зря он ушел. Поговорить можно и с Джетом. Точно с куда большим толком. Он сказал Фланнери как-то, что класть хотел на все различия в положении, но это в постели. И если вне ее у Фланнери была работа, то у Рейджи — калейдоскоп кошмаров на тему "мой любовник Дамьен, министр безопасности Союза, на снимке — третий слева". И завел ведь снимок. Со всем правительством в ряд. Спать с остальными не стал бы даже с такой же пьяни, как тогда, но мало ли, даст когда в морду по незнанке.
Ему, как старшему офицеру, выделили отдельный номер. Не первого класса, но с душем и койкой, необходимый минимум при его образе жизни. Хотя с девушкой на ночь вышел облом, а спать со своими уже слишком. Даже если эти свои — офицеры особого отряда. Ну, кто-то из них должен интересоваться мужчинами.
Зеркало над унитазом ехидно скривилось: "тебе одного мало?". Мало. Постоянно мало, даже когда обнимает, вогнав по гланды, и не помнит о различиях. И тоже хочет знать, чем и о чём думает Фланнери. Подставляет он пока только себя. Рейджи даже сочинять не пришлось, слухи сами поперли: как доблестный десантный офицер отымел высокопоставленную сволочь, ура ему, качать и поить лучшим пивом. И разбить-то пришлось всего пару морд, остальные сами пропали после игривого "А тебе завидно? Так меня на всех хватит".
Рейджи влез под душ, покосился на водяную шкалу и выругался. Впритык помыться, а хотелось постоять под струями. Нет денег на воду, ставили бы волновики. Или они еще дороже? Режим строгой экономии хоть отвлек от желания заменить мочалку руками, причем не своими.
Может, ну его, решение? Опять же трахаться потянет, а ни к чему тут. Общих тем у них все равно нет. Только глобальный умственный коллапс. Сейчас Рейджи привык, а вот поначалу было тяжко. Все эмоции, мысли и чувства при встрече с Фланнери описывались единственным словом: "бля-а-а-а-а-а!". Вот как вспоминал, так только это на ум и лезло. Иногда еще добавлялся нервный ржач.
И постоянно — стояк.
Рейджи критически осмотрел его сверху вниз, снова перевел взгляд на водяную шкалу и сплюнул в водосток.
Успокоиться помогло составление отчета. Рейджи долго медитировал с закрытыми глазами, вспоминая все-все-все, тщательно записал, перечитал и понял, что переписывать не будет. Даже ради Фланнери. Потом вытащил из рюкзака чистый комплект формы. Не самый новый, зато неплохо разношенный, что не помешает даже при общей мешковатости покроя.
Охрана, начавшаяся у лифта, ничего интереснее в своей жизни не видела точно. Обычно под такими взглядами появлялось ощущение, что раздели и поимели, но эти вынесли дверь и уселись на пороге спальни с пивом. Кстати, у Фланнери в спальне есть порог? Торк у самого входа в номер повел носом и возмущенно засопел. Рейджи сочувственно похлопал его по плечу, подмигнул особисту с другого конца двери и решительно постучал. Фланнери открыл почти сразу, молча отступил в сторону, давая пройти. Рейджи решительно ворвался и застыл посреди номера, придумывая, на чем остановить взгляд. Хотелось на Фланнери, но это было предсказуемо и банально. Зато нашелся вход в спальню. Арочный проем можно считать порогом?
— Что-то случилось?
Фланнери подошел к столу и присел на краешек, с интересом разглядывая.
— Что? Да нет, наверное. Я просто... — он вздохнул, потер лоб и усмехнулся. — Можно я посижу здесь? — Рейджи мотнул головой на массивное кресло у окна.
— Конечно. Ты извини, я немного занят сейчас.
— Да, не вопрос... А чем?
— Вычитываю завтрашнюю речь, — Фланнери вернулся на рабочее место. — Кое-что из ранних наработок не выдержало испытания действительностью.
— Сегодняшнюю тоже заранее готовили... готовил? Ты.
Фланнери кривовато улыбнулся.
— Смотря какую часть. Вступление было экспромтом.
— И цитату сам придумал?
— Нет, цитату только изменил. В оригинале что-то на тему "готов отдать жизнь". Немного радикально на мой вкус.
— Особенно если поймают на слове, — хмыкнул Акерра.
— Вот и я об этом подумал.
Совсем недавно Рейджи понял, что часами можно смотреть не только, как другие работают, но и как Фланнери улыбается. Всегда немного по-разному. Десятки оттенков, то лишь уголками рта, то широко, искренне, совсем неофициально. Иногда улыбка отражалась во взгляде, иногда он выражал что-то противоположное. Это не смущало. Было интересно разобраться, что не лжет, глаза или губы.
— Рей?
Кажется, засмотрелся настолько, что за другое не выдашь. Рейджи неловко повел плечами и уставился на пушистый ковер. Тоже не самое подходящее зрелище. Фланнери отодвинул планшет, поднялся, подошел ближе. Рейджи вжался спиной в кожаную обивку. За миг до того, как Фланнери сам затормозил в паре шагов. Оглянулся, ничего подходящего не нашел, и отступил к столу, снова устроившись на уголке.
И сказать нечего. Рейджи не раз пытался придумать что-нибудь внятное, но апогеем творческой мысли по-прежнему было "нам недолго осталось". Впрочем, Фланнери бы посмеялся.
— Значит, или преклонение или ненависть?
Акерра не сразу сообразил, о чем речь, потом обрадовано выпрямился.
— Я не так много видел, и это была молодежь.
— Что и плохо, — Фланнери склонил голову к плечу и снова замолчал.
Рейджи сделал усилие и выдавил:
— У нас... тоже ждали чуда. Что сразу появится воздух, вода... — он замолчал, потому что вспомнил свою присказку на эту тему. В постели он вроде бы порой не такое нес, а на трезвую голову неловко.
— Угу, у каждого мужика по дополнительному херу.
Акерра поперхнулся и сдавленно замычал. Фланнери удивленно глянул на него и вопросительно приподнял бровь.
— Я так и говорил, — признался Рейджи.
Первым хохотать начал Фланнери, Рейджи еще стеснялся, но совсем удержаться не смог.
— Тебе... по должности... не положено, — выдавил он, почти жуя рукав, чтобы остановиться.
— По должности мне как раз нужно уметь использовать все пласты лексики.
Фланнери ладонью зачесал назад упавшие на лоб волосы и посмотрел на Рейджи с бесшабашно-лукавой улыбкой. Рейджи снова застыл. Точно не стоило и пытаться. Любая едва-едва общая ниточка не рвется даже, а превращается в пепел. Шаг навстречу стал привычным, как и встречный. Но остановились оба. Фланнери протянул руку, быстро, но как-то вдумчиво, провел пальцами по его щеке.
— Завтра вечером мы будем на корабле.
Рейджи закрыл глаза, впитывая ласку, потом кивнул. Фланнери всего лишь лучше держит себя в руках. В остальном — такой же идиот. Это приятно: хоть так быть наравне с министром.
— Надеюсь, ничего не успеет случиться, — он боком двинулся к выходу. — Так что вычитывай лучше.
— Обязательно, — Фланнери говорил без иронии. Ну да, не сомневается, что его любовник — идиот. Вот только сравнивает ли с собой?
Рейджи вышел в коридор, снова похлопал Майкла по плечу. Тот дернулся и покосился, высматривая в командире хоть намек на не застегнутую ширинку. За это время можно было как раз успеть ее расстегнуть.
— Чего вы там ржали-то? — шепотом спросил Торк.
— А чего нам плакать? — удивился Рейджи, опять подмигивая особисту. Тот стоически изображал верность уставу, Фланнери и собственной нервной системе.
На его этаже под ноги кинулись Эрран с Тайнедой. Им не хватало третьего. Рейджи прикинул, есть ли у него, что проиграть, и согласился. Официоз начнется к полудню, выспаться успеет.
И успел. Даже остаток воды вылил с пользой. Завтраком накормили, никто не подрался, терактов не случилось. Фланнери появился в строгом сером костюме, но в настолько явном модусе офицера особого отряда, что Рейджи открыто присвистнул от восхищения. И его поддержали, сначала шепотом по строю, потом одобрительными выкриками. Он вслед за всеми вскинул руку в приветственном салюте, сейчас не было разницы между армией и особым отрядом. Если бы он мог, то решил бы, что Фланнери спит с ним только ради этого. Но такого единодушия Фланнери не планировал, просто его использовал. Политик и военный в одном лице. Кажется, Фланнери услышал его "так держать".
Джет, стоявший напротив со своими парнями, перехватил взгляд и понимающе усмехнулся. Ну, он уж точно поддерживал начальство. Главное, чтобы правительственная комиссия в холле оценила представление. Не так ли, министр? О противостоянии двух служб знали и за пределами Союза. Уже на памяти Акерры был случай или два, когда на нем пытались сыграть.
— Почему ты не попал в спецкорпус? — Фланнери сидел напротив, упершись подбородком в переплетенные пальцы. В глазах не любопытство, а добродушный интерес.
— Ты же читал досье, — Рейджи скептически изучал содержимое кружки. Там плескался чай. Не то, что называлось этим словом, на каждой планете свое, а именно чай. Дорогущее и довольно неприятное на вкус пойло.
— Не настолько глубоко. Выяснил, кто ты, и все, — Фланнери отобрал у него кружку и кинул несколько таблеток подсластителя. — Попробуй теперь.
— Что, и позже не перечитывал? — Рейджи осторожно отхлебнул и довольно улыбнулся. Больше похоже на дело.
— Извращенец, — сморщив нос, фыркнул Фланнери. — Только напиток портить. Не перечитывал.
— Почему?
— Нечестно, — Фланнери озорно улыбнулся, — Так почему?
— Завалил тесты. Не спрашивай, понятия не имею, какие из них. Сам смотри.
— Странно. Пожалуй, посмотрю. Могу поклясться, ты единственный из твоего отряда, кто сегодня не только смотрел и слушал, но видел и слышал.
— Остальные не заморачивались, — Рейджи передернул плечами.
Полчаса тут провел. Сначала его кормили ужином, теперь разговорами. Он мог поклясться, что Фланнери не так и беспокоят его способности. Этот разговор сродни вчерашнему, лишь бы что-то говорить, а о цветочках Фланнери не умеет. Но вот вчерашнее их и не пускает в постель. Взялись откуда-то условности, еще какой-то бред. И ведь он терпит. Пьет чай, пожирает Фланнери взглядом, от растрепавшихся черно-серебристых прядей до чуть тронутых загаром запястий, но пьет. Как насмешка, даже не вино. Или что предпочитает союзное командование?
— Обратная дорога, — после паузы проговорил Рейджи.
Фланнери понял его сразу.
— Отпуск ты получишь сразу, как и двойные премиальные, но на Тилане тебя никто задерживать не станет. Отчет только напиши.
Рейджи вслушивался в слова. Пересыпанные тройным смыслом с пятым дном речи на открытии посольства ему точно были яснее. Ни тебе "останься", ни "пошел нахуй".
— Напишу, хоть два. Ты мне вот что скажи, — он снова посмотрел на кружку, выхлебал содержимое, слизнул вяжущие капли с губ и поднял глаза. Процесс потребления сомнительных жидкостей вызвал у Фланнери очевидную и даже на лице написанную реакцию. — Впрочем, пока можешь не говорить, — отменил Рейджи, через стол притягивая к себе министра для поцелуя.
В одежде Фланнери казался худым, едва не хрупким. Впечатление было восхитительно обманчивым. Рейджи с восторженным стоном выглаживал рельеф мышц под гладкой кожей, обводил языком, целовал, пробуя на вкус. Извращался в лучшем стиле самого Фланнери. Кажется, он понял, от чего тот так прется. Когда ме-едленно доводишь любовника до озверения, наблюдаешь за ним, то периодически проваливаешься в сладкое "от меня проняло...". Он в твоей власти, но ты сам в отключке, от тумана в глазах, влажного блеска зубов за прикушенной губой, дрожи покорного тебе тела.
— Штабные крысы не бывают такими, — шипел Рейджи в ухо.
Фланнери смеялся, выгибаясь навстречу. Просил то ли еще, то ли поторопиться. Сегодня он до отвращения немногословен, и это заводило. Да и что в министерской сволочи не заводило?
Уходить не хотелось, но позволь себе раз остаться, потом начнешь реветь, цепляться за штанину и просить не выгонять. Фланнери хорошо, ему пофиг, где Рейджи в свободное от службы и секса время. Рейджи тоже было пофиг. Когда-то. Не так и давно: он еще помнил, как это, потому и завидовал.
Пока он одевался, Фланнери задумчиво наблюдал, обняв подушку. Он постоянно наблюдал, Рейджи от этого становилось неловко и хотелось записаться на курсы стриптиза наоборот. Что увлекательного может быть в натягивании трусов и форменной футболки? Даже музыки нет.
— Пока давай, — проворчал он, наклоняясь за поцелуем. Глупость, но хотелось под законным предлогом урвать еще хоть один, пока не закончились. — Пойду придумывать тебе отчет.
— Постарайся не лгать без нужды, хорошо? — как-то очень искренне попросил Фланнери. — Чтобы хоть за тобой не подчищать.
— А часто приходится? — Рейджи стало интересно.
Фланнери сел на койке, потянулся к тумбочке за рубашкой. Взгляд стал отстраненным, словно считал.
— По-моему, это государственная тайна, — ошарашено признался он. — Громко только не смейся.
— То, что ты это делаешь, не тайна, а сколько раз в месяц — да?
Фланнери беспомощно пожал плечами.
— Я говорил Кейси, что внутренние законы тоже иногда надо редактировать, но они не вредят Союзу напрямую, поэтому руки не доходят.
— Не понял. До законов, регулирующих правительственный междусобойчик, не доходят руки в сторону их упрощения?!
— Ужас, правда? Но я дела, доставшиеся мне от предшественника, разгребал столько, что мои собственные права умудрились отойти на задний план. Именно что не до них. Не шучу.
Рейджи сел наугад и ошарашено почесал в затылке.
— А, ну да. Ты же место получил после глобальной перетасовки кресел. Переворот, заговор. Ты в нем тоже участвовал, если не секрет?
— Не секрет. Не участвовал. Был в курсе, насколько это возможно, но не ожидал, что на меня свалится куча неблагодарной работы.
— Да ладно. Тебе же нравится.
— То, что мне нравится, имеет мало отношения к тому... что не нравится.
Фланнери уже полностью оделся и пошел к бару. Рейджи знал, что в условно-рабочее время тот пьет только безалкогольное, и очень расстраивался: стеснялся попросить себе пива. Только набирался наглости, как надо было или уходить, или трахаться.
— Еще скажи, что ты не хотел это место.
— Министра безопасности не хотел. Но, что поделать, если для ряда реформ необходимы вполне определенные полномочия?
— Тебе не нужна сама по себе власть?
— Выгод от нее намного меньше, чем внепланового геморроя. И мне нравилась полевая работа. В других условиях я бы от нее не отказался. Политика — хорошая тренировка для ума, но это единственный ее плюс. Любое заседание Совета я променял бы на обычный антитеррористический рейд.
— А ты можешь его себе позволить?
— В теории — да. Видишь ли, министр безопасности и глава особого отряда — это одно и то же, но при этом глава особого отряда остается действующим офицером. И как офицер обязан при необходимости собой рисковать. Тогда как министр, напротив, должен оставаться невредимым на благо родины.
— Еще одно мелкое противоречие, до которого не дотянулись руки?
— Угадал.
— Но мне ты почему рассказываешь?
— Здесь нет секрета. Ты этого просто не знал.
Фланнери отвернулся налить морса, и Рейджи позволил себе на секунду скорчить унылую рожу. И вот так каждый их разговор. Свободный, непринужденный, но только за счет талантов Фланнери. А на деле — куча стен и замков, которые шибают током с расстояния в пять футов. Рейджи не требовал государственных тайн, они ему на хрен не сдались, даже полным архивом, но хоть одно личное слово можно? Не то, что при желании можно отыскать в сетке или понять из поведения. Одно личное слово. Ему. Капитану Рейджи Акерре. Размечтался.
Он со вздохом поднялся и пошел к двери. Фланнери полуобернулся через плечо и приветливо кивнул на прощание. Сговорчивый десантник в хозяйстве пристойнее электронного самотыка или надувной задницы? Рейджи знал, что несправедлив, зол и обижен, но думать он имеет права без оглядки на Фланнери. По дороге попалась симпатичная девушка из администрации. Рейджи широко ей улыбнулся. Девушка вежливо поздоровалась и побежала дальше, всем видом показывая, что не хочет неприятностей. Начинается. Скоро электронная задница понадобится самому Рейджи, потому что все живое боится всесильного Дамьена Фланнери.
Влип. С ушами и даже не в грязь. Рейджи отчаянно захотелось в очередные джунгли, где всем плевать не только на министров, но и на жен с мужьями. Адреналин, риск быть убитым в следующий момент и нежелание этот момент тратить напрасно.
