Кира и К: радуга на запястье

'Вот он, наглядный пример того, как сбываются мечты. Но, увы, для тех, кто не умеет их правильно формулировать и вообще желать правильного, сбываются не там, не с теми и не так, как грезилось', — мысленно, используя старую присказку, подвела итог Кирана. Хотела Дайара работать вместе с Фраустом — получите и распишитесь, Вселенная исполнила заявку. А что криво и косо, 'так неча на зеркало.., коль рожа', сами понимаете, какая.

— Жду тебя завтра утром. Сегодня переговорю с ректором, завтра лично провожу к ведущему учет персоналий университета, — завершил свою речь декан и попросил: — Кирана, не сочти за труд вернуть нас всех ко мне в кабинет.

Меткой радуги от Могуществ обладал каждый из членов команды, но поскольку Кира считалась главой команды, то и просил декан ее по старой привычке.

Что ж, раз с ведьмой-похитительницей вопрос решился, то откладывать возвращение в родные пенаты было не с руки. Работу к началу учебного года никто за него делать не будет. И никакое похищение для начальства оправданием не станет. (Еще, небось, и позавидуют, что отдохнуть смог, как следует!). Але Шальм помощница, ясное дело, бесценная, но ни разу не декан факультета. Одно хорошо, судя по присутствию паладина Трауля, нашла к кому обратиться за помощью.

Перемещение в пространстве прошло мягко. Ничто не нарушало мирную тишину кабинета декана, кроме сладкого посапывания с присвистом, издаваемого але Шальм. Пышечка свернулась клубочком на деканском диване и похрапывала, выводя носиком удивительно музыкальные рулады.

'Вот что надо записывать в качестве колыбельной, а то все дождики или прибой пытаются выдать за мелодию сна!' — прокомментировала мысленно Кирана.

— Она ж вся испереживалась, вот и уложили подремать, пока ищем главную пропажу университета, — первым отреагировал на удивленный хмык декана Род и даже поискал глазами какой-нибудь плед, чтобы прикрыть спящую. Но ничего, кроме обычных канцелярских залежей, живых растений и цветущей келатонии не нашел.

— Пусть, — не увидел ничего криминального в дреме на своем диване дриадан, а потом ему и вовсе стало не до помощницы.

Ториал широко распахнул глаза и восторженно выдохнул:

— О-о-о! Милая моя скромница, да ты решила меня удивить! Я и не чаял узреть тебя в столь нежном великолепии! Моя драгоценная малышка, сколь ты прекрасна! Нежный розовый шелк...

Команда, да что команда, даже Трауль взирали на потомка дриаданов в состоянии легкого шока. Вроде бы только все выяснили, что он не мужчина и питать романтические чувства к женщине не способен. А сейчас словно каким-то тумблером щелкнули и из але Фрауста поперла романтичная бредовость, свойственная влюбленным. Кто ж знал, что але настолько без ума от своей же секретарши?

Массовое удивление, впрочем, не продлилось долее нескольких секунд. Стоило только Ториалу, восторженно сияя ореховым взором, сделать шаг, простирая руки не к спящей на диване пампушечке але Шальм с очаровательными ушками-кисточками, а к громадной бочкообразной келатонии.

Именно на начавший раскрываться бутон обрушил поток восторженного восхищения декан. И все тут же с облегчением выдохнули: 'А, нет, все в порядке, никаких великих законов Вселенной не нарушено, дриадан любуется цветочком'. А то, что такому цветочку впору в триллерах в главной роли сниматься, это частности, дриаданского образа мыслей не ниспровергающие.

Благодарности за помощь от але Ториала хоть и были вполне искренними, но все видели: главное, что сейчас интересует декана, — это расцветший экзот. Потому не стали мешать. В конце концов, каждый сходит с ума по-своему и минутку-другую личного счастья потомок дриаданов вполне заслужил.

Уже в коридоре Род мотнул головой, как бычок, отгоняющий надоедливую муху, встал столбом и выпалил:

— Я не понимаю. Не слишком ли ведьма легко отделалась после того, как едва наших ребят не угробила?

— Родгард, эта ведьма окончила Оверту, — мягко отметил Трауль, сам пребывая в некой задумчивости. Начиная охоту, паладин с большой долей вероятности допускал, что столкнулся с бракованным экземпляром, у которого все установки пошли в разнос. Решение такой проблемы было лишь одно — экстренная ликвидация. Но, к счастью, он ошибся. — Дайара и ее сестры следуют путями познания и всегда выбирают лучшую тропу не только для себя, но и для тех, к чьей жизни становятся причастны. Отследить эти дороги неступившим на них сложно. Но знай одно: явного зла они не чинят, не способны причинить, потому что каждый шаг истинной ведьмы из Оверты толкает тех, кто оказывается рядом, на нужный путь. Они не видят и не делают логических выкладок, но чувствуют и, чувствуя, делают.

— Тогда вообще не понимаю, если она видит и чувствует, как правильно и надо, чего ж такого с деканом натворила? Или это тоже все верно? — почти растерялся Родгард, запутавшись в сумасшедших сплетениях логики нелогичных действий.

Альрау же лишь поморщился. Опять у него, похоже, начиналась мигрень от глупостей окружающего мира. И почему все женщины не могут быть хоть вполовину такими разумными, как Кирана? То и дело готовы наворотить глупостей, да такую безобразную кучу, которую еще попробуй распутай.

Вообще-то по самолюбию било изрядно. То дело с мелкими диверсиями в рабочей зале команды але Мрайс, повлекшее за собой глобальный сбой с разрушением рабочего кристалла, оказалось на поверку куда крупнее. И але Креейл с ним не справился. Только сейчас он мог видеть все сплетения клубка интриг. Хотелось верить, что и паладин тоже бы не смог разобраться, окажись у него на руках лишь те данные, которыми владел обрис. Но гарантированно это Альрау утверждать бы не стал. Трауль вечно творил невозможное и бывал порой, с точки зрения противников, да и союзников, очень неудобно нелогичным. И за века службы Могуществам Мира накопил колоссальный багаж опыта. Вот сейчас он не догадывался, а знал точно, что и как там происходит с ведьмами.

— Любой дар берет плату с владеющего. Чем дар мощнее, тем плата выше. Ведьма ведет других, но никогда не сможет точно почувствовать нужного своему сердцу, — пояснил паладин. — Это свойственно многим видам ведьм. Хорошо еще Оверта обучает своих в достаточной мере, чтобы дар не наносил непоправимого ущерба его обладательнице.

— То есть, все, что эта рыжая натворила, на пользу и во благо жертвам? — поразился Род, не спеша верить странному заявлению опекуна. Авторитет паладина был для юноши, конечно, незыблем, но, может, речь шла о какой-то очень метафизической пользе, ничего общего с обыденным и практическим не имеющей.

— Декан выспался, — отметила Кира, ткнув пальцем в самое очевидное преимущество из существующих, видное невооруженным взглядом.

Слева раздался смешок Алии и ее мелодичный голосок:

— Это всего лишь сопутствующие мелочи. Дело в силе и направлении, которые обрели те, кто попал в поле действия ведьмы. Девять — хорошее число!

— Хм. Она про студентов, попавших с заданиями в мирах в нестандартных условия, — пояснила другу Кира с секундной задержкой на обработку новой информации и уточнила у Алии:

— Ты полагаешь это все заслугой ведьмы?

— Частично, — согласилась крылатая уже на ходу. — Она сократила нашу дорогу. А двум группам ее выправила.

'И чем-то, выражаясь по-русски, так грузанула нашего опекуна, что он все еще пытается разобраться в том, что она ему наговорила', — продолжила уже про себя и для себя Кира.

Внешне глубокая озадаченность паладина почти никак, кроме легкой морщинки на лбу, не выражалась и эффективности его ничуть не снижала. Был але Трауль опорой и надежной стеной для своих воспитанников с того мига, как они попали под его опеку. И мало-помалу становился не ведущим, а советчиком, давая своим подопечным все больше свободы. Что Кира тоже очень ценила.

Глава 41. Методы экстренного избавления от чесотки

Больше обдумать и обсудить ведьминские причуды и деканскую радость компания не успела. Жутко, как неделю не мытая и искусанная оголодавшими комарами, зачесалась метка-радуга на запястье и послышался глас. Именно глас, а не голос, зов или что-то более умиротворенно-спокойное, вроде приглашения заскакивать на чаек с конфетками.

— Команда, явиться в храм мы призываем неотложно!

Такая телеграмма заставила напрячься даже Трауля, который хоть и не относился к команде Киры, но слишком давно имел дело с Могуществами, потому был настроен на нужную волну.

— Ступайте, нельзя медлить! — сразу подобравшись, отрывисто рекомендовал паладин, причем даже не предложил потом, по возвращении, рассказать суть проблемы. Бывают вопросы такого уровня секретности, суть которых не должна выходить за пределы Храма. А служители Могуществ, носители метки, есть суть живые частицы Храма.

Нельзя, так нельзя. Проводить сутки в косметическом салоне перед визитом к бестелесным работодателям не собирался даже Мелвин. Забота о себе любимом — важный аспект жизни, тут сомнений нет. Но Могуществам совершенно наплевать, как выглядят их служители внешне, потому как разброс рас работников слишком широк.

Перенос по метке, ставший за несколько дней совершенно привычным, прошел практически молниеносно.

Мощное излучение Могуществ окружило команду. Вот только теперь к цветовым переливам, ощущению потоков многих энергий, к всеобъемлющему чувству правильности, истинной гармонии и умиротворения словно плеснули толику нервозности. Самую-самую малость, но в контрасте с глобальным умиротворением она звучала режущим ухо диссонансом.

— Вы должны убрать свои сокровища из нашего Храма, служители! — сходу объявили Могущества.

— Вы о чем? — выпалил Род, вскидывая брови.

— О сокровищах драконицы, что перемещены были юными феями магией своей! — нельзя сказать, что Могущества завопили, взвизгнули или как-то иначе интонационно проявили свое негодование. Но оно чувствовалось даже в ровном тоне так же, как те самые брызги нервозности.

— Они в наших комнатах, в поместье Тингордиан, разве нет? — Кира обернулась к Алии, как непосредственному руководителю и воспитателю феек, ответственных за магическую грузопереноску.

— Большей частью, — пожала плечами и крыльями красавица, и мордашка ее приняла чуть виноватое выражение. — Чуть-чуть самых блестящих вещичек они оставили для украшения здешних покоев. Очень чешется?

— Да, убирайте, поскорее, — почти взмолились Могущества.

— Чешется? — изумился Род.

Взгляд его перескакивал с невозмутимого пса на разноцветье колонн величественного храма. Ничего общего, как ни крути, не находилось. У зверя, даже волшебного, в шерсти могут завестись блохи, но кто может завестись у бестелесных и всемогущих? У них точно никаких блох быть не может. У них ни плоти, ни кожи, ни тем паче шерсти не имеется.

— Всему виной смешение несовместимых энергий — фейской, и без того изменчивой, а в силу молодости изменчивой втройне, с энергией драконицы, которой пропитались ее сокровища, — меланхолично подсказал другу Мелвин.

— О, точно, это ведет к легкому дисбалансу храмовых энергий, потому что начинает влиять не снаружи, а изнутри, — дошел и до Рода механизм чесотки Могуществ. — Надо забрать вещички. Извините!

— Вы не ведали о наших неудобствах, — практически извинили те, пусть и чуть более нетерпеливо, чем следовало для снисходительно-высших разумов.

И за этим 'вы не ведали' читалось очень явно, во всяком случае, для юных служителей, 'но теперь-то все знаете, потому уберите свои побрякушки, и побыстрее, к чертовой матери!'.

— Никогда бы не подумал, что скажу такое, но нам придется поскорее избавиться от добычи драконицы. Предлагаю снова воспользоваться помощью роя бесценного молодняка феек. Алия, дорогая, поможешь? Нам бы переместить разом весь наш приз в банк Виторо. Они умеют работать даже с проклятыми сокровищами, — деловито продолжил Мел, подключаясь гласом коллектива, коль речь зашла о финансах.

— Аха, — рассеянно согласилась Алия и чуть-чуть тряхнула головой, чтобы из прически с довольным писком вылетело несколько феек.

— У тебя есть такая возможность? — заинтересовался Альрау, потому как с улицы в вампирский банк попасть было почти невозможно. Неудобный клиент не видел входа. А слишком неудобный не видел и здания. А опасно неудобных просто никто больше не видел. Причем доказательств того, что крайне неудобный клиент переступал порог банка, никто предъявить не мог.

— У меня рубиновый наследственный медальон, — скромно признался Мелвин. — А у Киры, Алии и Рода — бриллиантовые.

И Альрау, считавшийся весьма небедным обрисом, внезапно ощутил себя едва выкарабкавшемся из грязи середнячком. Никто из команды, насколько он помнил по своим наблюдениям за учебным процессом в университете, никогда не козырял богатством или родовитостью. Но медальон вампирского банка, причем рубиновый или алмазный, — это не заурядный одноразовый пропуск, это в первую очередь статус. Кому попало его не заполучить. У самого безопасника было лишь простенькое золотое колечко, позволяющее сориентироваться с расположением местного филиала Виторо и отыскать дверь.

Нет, острозубые не смотрели на него как на закуску или экскременты, но подсознательно Альрау чувствовал, что недалеко ушел от этих отнюдь не эксклюзивных категорий.

— Да-да, ступайте, мы поможем! — в голосах Могуществ явственно прослеживалось облегчение и нетерпение в равных долях. Кажется, они даже помогли фейкам с упаковкой сокровищ, засунув все, что принадлежало драконице, обратно в сумку Мелвина, невзирая на то, где это 'что-то' располагалось: в храме или поместье Трауля. Наверное, странная в своем неестественном смешении магия беспокоила Могущества настолько, чтобы озаботиться ее полным отсутствием на своих 'допущенных к телу' служителях.

Согласия или, тем паче, возражений команда изъявить не успела. Радужный портал, возникший без всякого задействования личных меток, увлек всех пятерых сквозь пространство. Хорошо хоть со временем покровители манипулировать не стали.

Реальность храма сменилась реальностью белоснежной с живописными черными извивами. Спустя несколько секунд Кира опознала в ней стойку ресепшн, больше похожую на пульт космического корабля из-за обилия связующих, сканирующих и иного рода артефактов, исполненных в виде россыпи черных бриллиантов, вмонтированных в камень гигантской плиты.

Из-за стойки на команду пялился до крайности изумленный вампир, игравший роль администратора и секьюрити банка в одном безвозрастном лице при щегольском бейджике 'Балтус'. Ни титула, ни рода к этому имени не полагалось, скорее всего, исключительно из любви клыкастых к скрытности.

— Темного покрова! Приносим извинения за способ перемещения, идущий вразрез с правилами банка. С Могуществами, изъявляющими свою волю, не спорят, — дипломатично высказался Мелвин, заодно продемонстрировав проявившийся на груди рубиновый медальон клиента. Побрякушка была не столько физической висюлькой, сколько магическим артефактом. Она проявлялась на владельце по его велению, так же, как и исчезала.

— Темного покрова, — традиционно отозвался встречающий, пытаясь оценить клиентов с точки зрения рисков. Вроде как в мире Ильреона банк, его работники и правление никоим образом вызвать недовольство Могуществ не могли. Вели деятельность исключительно в рамках правового поля. А так-то случалось всякое, порой специфическое и балансирующее слегка на грани, но не откровенно за ней. Все потому, что процветать и преумножать богатства куда выгоднее и спокойнее, чем быть отверженными изгоями. Пусть имидж изгоя порой тоже работает неплохо, но законопослушность приносит более надежные дивиденды.