Токсик, полная решимости выполнить предписание учительницы искусства, теперь муштровала Марата каждый день, пользуясь тем, что срок наказания от Шрама вышел.
Успехи были не то, чтобы колоссальны, но, во всяком случае, идее обуздания собственных мышц через пластику Марат подчинился и старался, как мог. Хотя результатами Рапида всё равно была недовольна и во всеуслышание сомневалась, что коротышка отделается двумя неделями отработок.
Игнис над её словами посмеивался, и не упускал возможности ковырнуть Марата за неуклюжесть. Однако тот, после знаменательного урока развития, с этим фрагментом их маленького сообщества предпочитал не контактировать вовсе. С умело поставленным равнодушием он проскальзывал мимо в коридорах и совершенно открыто посылал при любых попытках докопаться.
Не сказать, что Игнис сбавил обороты, но каким-то образом взаимной грызнёй отчасти удовлетворился. Он единственный не посещал дружных вечерних тренировок, хотя Марат периодически наблюдал рыжее зарево по другую сторону общаги.
Когда остальным, сгрудившимся под конвоем старосты, как-то довелось возвращаться на жилой этаж вместе, в ответ на это замечание Вита обмолвилась:
— Да Игнис же, что дитё малое! До сих пор дуется на то, как мы за тебя вступились. Ты на него внимания не обращай. Подостынет, и сам вернётся.
— Вот пёс! — задиристо хмыкнул Марат.
— Похож! — рассмеялась Вита. — Разве только язык не вываливает. Но вообще, ты прав. Бойцы весьма территориальны, прямо как собаки. Защищают свою стаю, считают её лучшей и единственной. Игнис бы, наверное, сутками напролёт других атакеров гонял, будь его воля.
— Ага. Воля есть, а возможности нет. Поэтому он предпочитает гонять исключительно меня, — невесело усмехнулся Марат.
Покосившись, девчонка тряхнула жидкими хвостиками и озорно прищурилась:
— Не обращай внимания. Игнис балбес. Иногда просто не может просчитать последствия... Он сейчас немного, — она замялась. — ...ну, ревнует. Ему столько внимания никогда не уделяли.
— Не возились, то есть, — понуро буркнул Марат, ощущавший себя младенцем на прогулке. Однако Вита в ответ покачала головой.
— Ты не понимаешь! — возмутилась она. — Всё дело в статусе. Игнис, если присмотреться, не очень-то и уникален. Подумаешь, — просто ещё один атакер! Их ведь среди нас больше всего. Вот и ценятся они меньше.
Марат удивлённо поднял брови. Ему, наоборот, казалось, что эффектность и многоцелевое применение способностей ошпаренного увальня делало того первым кандидатом в список самых полезных членов отряда.
— Какой бы фантастической силой боец ни обладал, если рядом с ним поставить шпиона, в первую очередь заинтересуются вторым, — продолжала гнуть своё Вита, не слишком обращая внимание на недоверчивость собеседника. — Атакеры заменяемы. Так же как и кинетики с медиками, — она с грустью пожала плечами, словно убеждая часть себя, что в этом нет ничего плохого. — Перетасуй их в отрядах, и результат почти не изменится. А вот вы действительно непростые. Среди вас же наибольший процент — интерналы.
— Куда? — переспросил Марат, решивший, что ослышался. На работу санитаром при клинике он, вроде бы, не подписывался.
Довольно улыбнувшись, Вита с лёгкостью перескочила на любимый конёк нравоучительных пояснений.
— Ну, ты ведь уже заметил, что обычно мы при помощи сил воздействуем на что-то? Скажем, кинь Инису мяч — он швырнёт в него огнём. Щит отобьёт барьером. А я буду щупать, анализируя текстуру. Чаще всего наши способности сталкиваются друг с другом, конечно, но это детали. Факт то, что большая часть сил, если покопаться, является, по сути, ограниченным телекинетическим воздействием. В лучшем случае, смешанным с каким-нибудь генерированием. Вон, как у большинства атакеров. В худшем — просто узконаправленным. Как у меня, например, или Щита...
Услышав своё прозвище, шедший впереди азиат замедлил шаг и прислушался, а Вита тем временем продолжала:
— Ты, к слову, тоже можешь считаться телекинетиком. Только вот перемещаешь не что-нибудь, а самого себя. Видишь разницу? Мы двигаем элементы снаружи, а твоя сила большей частью направлена внутрь.
— Я могу протаскивать с собой вещи, — не согласился Марат, трепетно вспоминая полюбившийся огнетушитель. Он даже в одну из ночей вытащил его из геловского шкафа и водрузил обратно в угол, как памятник первой удачной проказе.
— Ну и что, — парировала Вита. — Функционируешь ты всё равно от обратного. Смотри — я, чтобы лечить, направляю силу через прикосновение внутрь. Ты же распространяешь усилие наружу, на предмет.
— Но ты же тоже сначала выталкиваешь силу наружу, — возразил Марат.
Спереди послышался тёплый смешок.
— Не так, — сообщил через плечо Щит, притормаживая. — Суть в очерёдности. На что первым делом сработают твои способности?
Быстро прикоснувшись к груди, Марат непонимающе посмотрел на азиата. Естественно, что поначалу сквозь стены ходит он сам, а уж потом проносит что-нибудь за собой.
— Да! — кивнул Щит. — А Вита сможет исцелить только то, на что направит усилие. У неё нет рефлекса регенерации. Нужен постоянный контроль. Или я, например... — азиат легонько кивнул, и трава возле общежития, к которому они подходили, зашевелилась от быстро пронёсшегося барьера. — Чтобы огреть себя, мне нужно постараться. Потому что первым делом мои способности обращаются к тому, что снаружи тела. Туда, — он взмахнул растопыренной пятернёй, демонстрируя попадающие под воздействие горизонты. — Вот в чём смысл.
— Очень редко первоочередным объектом приложения сил являемся мы сами, — тихо сообщила Вита, и Марату показалось, что в её голосе звучала тщательно скрываемая зависть. — Поэтому интерналы столь необычны. Есть повод гордиться. Ведь в нашей команде один из них...
Помимо воли у Марата заалели уши, и он с сомнением уставился на окна кампуса. Чужие надежды и восторги его стабильно тяготили. Очень не хотелось брать ответственность за грядущие разочарования тех доверчивых бедолаг, позволивших себе такую неосторожность. Но если Вита желала вогнать его в краску, то способ выбрала, конечно, наилучший.
Смущённо присвистнув, Марат изобразил полнейшую непричастность ни к одной из превозносимых особенностей и поспешно юркнул в двери, поймав спиной нахальный смешок Тохарани. Она, разумеется, тоже всё знала, но пиетета, в отличие от Виты, выказывать не торопилась.
Мысленно фыркнув, Марат рысью взлетел по лестнице, а тема с тех пор больше не поднималась.
Вскоре же, как и обещала Вита, блудного Игниса прибило волной непритязательности на общую тренировку. Где он с первых минут принялся сыпать покровительственными наставлениями, за что и был выдворен взашей без права на апелляцию. Впрочем, на следующий сбор он явился уже под чутким надзором старосты и вёл себя значительно скромнее. Даже не пытался задирать Марата. По крайней мере, первые десять минут.
Каким-то образом Игнису удалось выторговать у преподавателя по развитию отсрочку наказания, но Токсик была неумолима. И, едва ей удалось хоть как-то подтянуть новичка, тут же взялась за игнисовскую повинность.
Марат пассивно одуревал от необходимости тратить свой кровный час на огненного выскочку, когда в кои-то веке представилась возможность позаниматься со Щитом и Витой. Но его мнения, разумеется, никто не спрашивал. Единожды напомнив, что он тоже должен присутствовать в качестве решающего фактора для становления приемлемого уровня дееспособности Игниса, староста чётко обозначила, что возражений не потерпит. А если потребуется, сдаст учителю с потрохами и самого Марата, чтобы того персонально наказали на нужный срок.
Поэтому, изо всех сил стараясь не выказывать бушевавшего внутри недовольства, отныне Марат покорно торчал положенное время в спортивных залах, чинно восседая в узком кольце невысокого пламени.
Упражнение, призванное развить чувство меры, поначалу давалось нелегко обоим.
На первой же отработке, едва услышав задание, Игнис от радости полыхнул таким высоким костром, что чуть не поджарил стоящую неподалёку старосту.
Последнее его немного урезонило, а Токсик, огорчённо покачав головой, приказала остолбеневшему Марату садиться на пол и затем сама уселась рядом. Теперь огненному увальню волей-неволей приходилось себя сдерживать, если он не хотел испепелить помимо недруга ещё и одноклассницу.
— Надо позвать Щита, пусть подведёт кондиционер, — шепнул в конце занятия обильно пропотевший Марат на ухо старосте. Но та лишь покачала головой и отодвинулась чуть дальше, несмотря на то, что Игнис в этот миг сжал кольцо до предела.
Дела продвигались настолько неторопливо, что впору было всерьёз опасаться перспективы продления наказания.
И хотя Токсик через какое-то время сочла, что новенького уже вполне можно оставлять среди пламени одного, Марат всё равно мысленно прощался с жизнью каждый раз, когда огонь вспыхивал с новой силой. Чувствовалось, что какие-то претензии у Игниса сидели безвылазно глубоко.
Даже то, что староста решилась перевести занятия на стадион поближе к остальным, не помогало. Смена обстановки лишь позволила обоим подвинуть градус взаимной неприязни на новую отметку.
Хотя Марату на свежем воздухе дышалось легче, а Игнису приятней горелось, ветер зачастую путал карты обоим.
Промозглые осенние порывы гнали пламя в стороны, мешая удерживать чёткие границы. Задували всполохи прямо в лицо Марата, хотя тот закрывался, как мог.
Огонь то и дело норовил расползтись, стылая земля грозила ранним радикулитом, а смешки из окон нервировали.
Над последним особенно усердствовал Гел.
Как-то, не выдержав, Игнис отвлёкся, чтобы проорать ему в ответ пару ласковых, и на миг оставил без присмотра окружившее Марата пламя...
Почувствовав волю, огонь рванулся к жертве. Победоносно заревев, он сомкнулся над макушкой и метнулся ввысь.
— Юн! — взвизгнула Вита, упражнявшаяся в это время с Токсик.
— Ах ты чёрт!.. — обернулся слегка раздосадованный Игнис.
Он вяло махнул рукой. Пламя в тот же миг спало, оставив дымиться на асфальте медленно остывающий холм.
— Передержал, — цинично заявил из своего окна Гел. — Теперь суховат будет. В следующий раз запекай при ста восьмидесяти.
Холм выразительно дрогнул и распался. Из центра вынырнула глухо кашляющая голова.
Вита, вскочив, кинулась было к нему, но на полдороги притормозила, заметив, что пациент вполне жив. И более того, бодр, как никогда.
Едва успев распрямиться, пошатывающийся Марат на удивление сосредоточенно направился к Игнису, постепенно переходя на бег.
— Вот — первый недовольный клиент, — прокомментировал сверху Гел, отвлекая непонятливо моргающего бойца. — Хреновый из тебя су-шеф.
Игнис открыл было рот, чтоб возразить, но тут на него вихрем налетел Марат. Промчавшись мимо одноклассников, он со всей силы врезался в обидчика, сбив с ног.
Проехав по асфальту, Игнис недоверчиво тряхнул головой и завопил:
— Сдурел, крысёныш?! Да я тебя ща..!!! — начал он, поднимаясь, но договорить не успел.
Вдоволь насмотревшийся на любимые приёмы Тохарани Марат с размаху двинул его ногой по спине. И, не дав опомниться, тут же подскочил и врезал душевным апперкотом в челюсть.
Гел одобрительно присвистнул.
— Ну наконец-то! Я уж думал, не подерутся, — тихо проговорил Щит.
Подошедшая вместе со старостой Вита недовольно фыркнула.
Дёрнув рукой, Игнис попытался запалить огненный шар, но у него ничего не вышло. Пламя, едва возникнув, с мягким хлопком улетучилось. Щит с абсолютно безучастным видом принялся рассматривать небо.
— Предатель! — возмутился Игнис, быстро перекатываясь.
Нога Марата опустилась совсем рядом.
— Да ладно, дай малышу фору! — примирительно поднял руки азиат.
Игнис зарычал и кинулся в атаку.
Увернувшись от удара, Марат быстро двинул ему локтем по рёбрам и, метнувшись за спину, пнул под колено. Брякнувшийся на асфальт Игнис, резко перевернулся и лягнул противника в живот.
Согнувшись пополам, Марат запоздало понял, что нависать над поверженным врагом было неблагоразумно.
Схватив за волосы, Игнис от души двинул ему коленом в ухо.
В голове загудело. Утративший ориентацию Марат ухватился за первое, что маячило под рукой, и дёрнул изо всех сил.
Это оказалась игнисовская нога. Не удержав равновесия, её владелец взмахнул руками в очередной попытке вызвать огонь и повалился навзничь.
— Нужно прекратить, — бесстрастно сообщила Токсик, не отрывая взгляда от новичка, навалившегося на отбившего последний ум Игниса.
— Не нужно, — уверенно заявил Щит, кладя руку на плечо уже шагнувшей к мешанине переплетённых тел старосте. И, заметив, что она не убеждена, добавил. — Считай, что это в рамках практики по самоконтролю.
— Мальчишки безнадёжны! — сварливо пробормотала Вита, морщась при взгляде на то, как Марат со всей силой двинул кулаком Игнису по зубам. Тот в долгу не остался, и оставил ему под глазом размашистый автограф. — Пока вы есть, войны никогда не кончатся. Нет, чтоб нормально поговорить...
— Иногда хорошая драка помогает лучше любого разговора, — невозмутимо отозвался Щит.
Игнис наконец сумел перекатиться и вдавил Марата в землю.
— Насилие не выход! — вознегодовала Вита, потрясая кулаками.
С криком перелетев через противника, получивший ракетный пендель Игнис пробороздил локтями асфальт.
— Довольно странный довод, с учётом того, что подавляющая часть мировых конфликтов решалась насилием, — хмыкнул Щит, скрещивая на груди руки.
Руки его, откровенно говоря, внушали, особенно когда речь шла о принуждении к миру.
— Слишком много учебников читаешь... — пробубнила Вита, отворачиваясь.
— Хочешь сказать, навязывание своей воли — это не насилие? — с той же полуулыбкой продолжил Щит.
Впереди что-то громко хрустнуло. Игнис завопил.
— Оно хотя бы оставляет выбор! — возразила одноклассница.
Схватившись за повреждённую руку, Марат пошатнулся, но устоял. И даже сумел нырнуть под летящий точно в нос кулак.
— Да неужели? — тихонько пробормотал Щит, но затем довольно кивнул. — Ну, тут, похоже, всё по обоюдному согласию. Так что не будем мешать нашим страдальцам.
— Игнис загореться может, — не согласилась Вита, с сомнением поглядывая на мальчишек.
Азиат улыбнулся и покачал головой. В уголках его глаз собрались тонкие морщинки.
— Я его уже не блокирую. И, как видишь, ничего, — он непринуждённо показал на Марата, в этот миг усердно метелившего соперника. — Да и Хара присмотрит. Верно?
Щит задрал голову и лукаво прищурился. Скептически хмыкнув, Вита проследила за его взглядом.
На краю крыши, прямо над козырьком, непринуждённо восседала Тохарани, свесив ноги и похрустывая раздобытыми неизвестно где орехами. Прихваченный камнем пакетик фундука кокетливо трепетал рядом, шурша на ветру.
Заметив, что на неё смотрят, девчонка небрежно отсалютовала и закинула в рот новую горсть. Вита задумчиво прикусила щёку.
— Ладно. Убедил, — заявила она, отворачиваясь. — Токси, пошли.
