— Северус, пожалуйста, ответь на мои вопросы. Все мы сейчас не в себе.
— Как пожелаете, профессор. Когда я только явился на зов, Лорд интересовался моим мнением относительно Поттера, просил дать ему характеристику. Надо сказать, мальчишка всех поразил еще в первый день пребывания в плену. Насколько я понял из болтовни некоторых коллег, Лорд пытал Поттера Круциатусом.
— О, Мерлин! Бедный Гарри! Он же совсем еще ребенок! — снова взвизгнула миссис Уизли.
— Пытка длилась около двух часов, — продолжил Снейп, недовольно глядя на женщину, имеющую наглость перебивать его. — После такого никто не ожидал, что мальчик останется в своем уме, Лорд очень силен в пыточных проклятиях. Но Мальчик-Который-Выжил удивил всех и не выжил из ума, как ожидалось. А после сегодняшнего даже Белла уважительно отзывается о Поттере.
— С чего бы это моей сумасшедшей сестрице уважительно относится к кому-то, кроме её ненормального хозяина?
— С того, Блэк, что после того, как мы нашли семь трупов тех, кому не повезло повстречаться на пути твоего крестника, даже я изменил свое мнение об этом мальчишке. Возможно, кстати, он на самом деле все же сошел с ума и теперь где-то бегает помешанный на оригинальных убийствах Гарри Поттер. И уверяю вас, Темный Лорд никак не замешан в побеге мальчишки. Во-первых, он не стал бы убивать столько собственных людей. Во-вторых, если бы и убил их, то не столь неожиданным образом. И, в-третьих, у него было такое удивленное лицо, когда ему сообщили о побеге, что сомневаться в его непричастности просто невозможно.
— Что ты имеешь в виду, когда говоришь об "оригинальных убийствах", Северус?
— Альбус, как думаете, многие из ваших студентов додумались бы убить человека, соединив Агументи с заклятием молний Релашио?
— Мерлин всемогущий, это ужасно!
— Нет, Молли, ужасно смотреть на все эти трупы и гадать, что мальчишка применил в каждом следующем случае. Ужасно каждый раз, находя новое тело, вспоминать, что сделал это студент-шестикурсник, который год назад не знал о существовании магии как таковой. Единственный раз, когда нам не пришлось долго гадать над использованным чарами, Поттер применил "Секо" и обезглавил неудачника, попавшегося ему на пути к свободе. И то ужас вызывает одна мысль о том, какой силы должно быть произнесенное Поттером режущее проклятие, чтобы отрубить человеку голову.
— Это отвратительно!
— Скажите это Поттеру, когда он найдется, мисс Грейнджер. И я думаю, он поспорит с вами, что иногда ради спасения собственной жизни приходится делать вот такие отвратительные вещи.
— Северус прав в том, что нам лучше обсудить все произошедшее с самим Гарри, когда мы найдем его, — произнес Дамблдор, по-отечески улыбнувшись всем присутствующим. Но на душе у волшебника было тяжело. Нехорошие предчувствия, сомнения и беспокойство не давали ему покоя. Гарри Поттер и для него был человеком-загадкой. Юноша, существование которого смешивало все карты. Его появление, жизнь, учеба, похищение, а теперь еще и его побег — все, что касалось Поттера, мешало планам директора, которые пожилой маг составлял не одну ночь. Каждая продуманная деталь, каждый хитрый ход — все сводилось на нет фактом неизвестности, имя которому было Гарри Поттер.
* * *
— Проклятье! Ненавижу! — Гарри вывалился из камина в малой гостиной английской резиденции Ордена Несущих Смерть и принялся кататься по полу, стараясь потушить горящую одежду. Киллер еле прорвался через защиту особняка, которая почему-то не идентифицировала его.
— Здравствуй, Гарри, — раздался спокойный и немного удивленный девичий голос.
— Вита? Привет. Невероятно рад тебя видеть.
— Я тоже рада тебя видеть. Признаться, начала беспокоиться о том, что придется привыкать к другому напарнику. Ты в курсе, что ты горишь?
— Горю? Ах да, это. Да, я в курсе, — Гарри тщетно катался по ковру, пытаясь сбить огонь со спины и рук. Каминная сеть, которая и раньше киллеру никогда особо не нравилась, теперь стала самым ненавистным из всех возможных вариантов перемещения.— Ты мне не поможешь?
— Догореть? — усмехнулась брюнетка, доставая свою волшебную палочку.
— Нет, к этому я ещё не готов. А, черт! Потуши меня!
— Агументи! Так, кажется, лучше, верно?
— Несомненно, — Гарри перевернулся на спину и устало посмотрел в потолок. Все тело болело после неудачного перемещения и последующих ожогов. И теперь у беглеца не было никаких сил и желания что-то делать. Он лежал на полу, в образовавшейся после заклинания луже воды и думал, что наконец-то он дома.
— Гарри, ты спишь?
— Нет, Вита, ещё не сплю, хотя я близок к этому. Дома есть ещё кто-нибудь?
— Не знаю, вероятно, есть, — улыбнулась девушка, подсаживаясь в ближайшее к камину и, соответственно, к распростертому на полу брюнету кресло. — Позвать кого-нибудь?
— Будь так добра, — произнес Гарри, тяжело вздохнув и все-таки приняв сидячее положение.
— Одну минуту, — девушка встала со своего места и медленно направилась к выходу, слегка покачивая бедрами. Далее Вита открыла дверь, приложила палочку к горлу и магически усиленным голосом прокричала на весь особняк: "ВСЕ СЮДА! ГАРРИ ВЕРНУЛСЯ!"
— Теперь непременно кто-нибудь придет, — улыбнулась Вита, возвращаясь в свое кресло и довольно улыбаясь. — Знаешь, я успела соскучиться по тебе.
— Правда? Это, несомненно, льстит мне.
— А ещё знаешь, мне кажется, будто удача отвернулась от нас, — произнесла девушка, задумчиво глядя куда-то в камин и не замечая мученических взглядов Поттера.
— От кого "от нас"?
— От нас от всех. Меня, тебя, вообще всех Ангелов Смерти. Посмотри на себя сам? Скажешь, твой полет в трубу и неработающий портал, не смотри таким удивленным взглядом, нам Кобдейн про портключ сказал. Так вот, разве все это не признаки того, что везенье изменило нам?
— Вита, у меня нет никакого настроения философствовать, — выдавил из себя Гарри. — Откуда Клод узнал, что мой портключ не работает? И вообще, где все?
— Не знаю. На оба вопроса. Но послушай меня. Вчера Элиус перемещался портключом на место очередной операции, а вместо этого оказался в сорока метрах над землей.
— С ним все нормально?
— Да, слава Мерлину, аппарировать мы все умеем, да и к нестандартным ситуациям привыкшие. Но ведь это подтверждает мою теорию о невезении. Или еще был случай. Два дня назад я была на задании. Пришлось пойти одной за неимением напарника, ты же прохлаждался в замке Темного Лорда. Так вот, Гарри, задание провалено.
— Как это провалено? — Гарри устало посмотрел на девушку.
— Я сняла щиты, прошла в дом, а там пусто. Прямо как в тот раз с Роваэлли. И никого не было рядом, чтобы меня утешить.
— Извини, был немного занят, обдумывал план побега. Как давно Клод выяснил, что мой портал не работает?
— Мне кажется, в последнее время тут вообще все не работает, Гарри. В любом случае, я очень рада тебя снова видеть. Послезавтра я снова отправляюсь на задание, надеюсь, к тому времени ты будешь готов составить мне компанию, а с твоим возвращением к нам вернется и удача.
— Угу, — без особого энтузиазма улыбнулся парень, которому перспектива новых заданий настроения не улучшила. Да и было о чем подумать после всех этих рассказов о внезапно нахлынувшей тотальной неудачливости Ангелов Смерти. — Где все?
— Не знаю, может, не слышали меня, — пожала плечами брюнетка. — ПОТТЕР ВЕРНУЛСЯ!
— Вита, не надо так кричать. Сейчас я наберусь сил и переползу к себе в комнату, — усмехнулся юноша, глядя на задумчивую девушку и прислушиваясь к топоту ног где-то наверху. — Хотя, кажется, тебя услышали.
— Да. Как я уже говорила, я очень рада, что ты вернулся назад живым и здоровым, Гарри. Все беспокоились. Когда отдохнешь и немного придешь в себя, пожалуйста, подумай о том, что я тебе рассказала про наше невезение.
— Ах да. Невезение.
— Да. Может это все карма, — задумчиво проговорила девушка, не глядя на Гарри. В этот момент юноша в очередной раз подумал, что Виту не зря считают и называют сумасшедшей. Было в её облике, в немигающем взгляде черных глаз с расширенными зрачками что-то таинственное, неправильное, беспокоящее.
— Мерлин, Гарри, ты живой! — радостный крик Бекки заставил Поттера оторваться от созерцания молчаливой брюнетки и обратить свое внимание на все прибывающих друзей. Полувейла, не обращая внимания на воду на полу и влажную одежду парня, устроилась на полу рядом с Гарри, крепко обнимала его и шептала что-то непонятное и невразумительное. Дэн, вошедший следом за подругой, стоял неподалеку и улыбался. Все напряжение прошедшей недели, все беспокойство и вся злость оставили его в тот момент, когда он увидел лучшего друга живым и здоровым. Потом уже комната заполнилась всеми остальными обитателями особняка. Радостные лица, звонкие голоса, улыбки, шутки, дружеские похлопывания — все это соединилось в воображении Гарри в один сплошной шум. В эту минуту, когда он вновь ощутил себя в безопасности, вся усталость прошлых дней, все нервное и физическое утомление, которое он так старательно игнорировал, вдруг навалились на него со страшной силой. Мир вокруг стал мешаниной ярких красок и громких звуков, сознание покинуло утомленного киллера.
* * *
— Доброе утро, — промурлыкал девичий голос. Гарри лениво открыл глаза и посмотрел на устроившуюся у него на плече девушку. Это было прекрасное утро. Он лежал в своей комнате, в постели, на своих собственных шелковых простынях. Ему впервые за долгие месяцы не нужно было закрываться пологом от всего остального мира и накладывать на собственную кровать такое количество охранных чар, что с утра приходилось тратить не меньше десяти минут на то, чтобы их снять. Он чувствовал себя абсолютно довольным, выспавшимся и счастливым, особенно учитывая, что спал он, опять же впервые с начала учебы в Хогвартсе, не один. Нет, ему определенно не хватало всего этого.
— Доброе утро, Юми, — прошептал парень, глядя на красавицу-кореянку и стараясь не думать о том, как можно назвать их странные отношения.
— Как спалось? — девушка хитро улыбнулась.
— Великолепно. Не хочу возвращаться в Хогвартс.
— А я не хочу возвращаться обратно в Токио, но надо.
— Надо, — повторил брюнет, тяжело вздохнув. — Как твоя работа в Японии?
— Все хорошо, — последовал быстрый ответ. Чересчур быстрый.
— Интересно?
— Да.
— Тебе все нравится?
— Да. Нагрузка великовата, но я все равно всем довольна.
— Это замечательно, — улыбнулся Гарри. — Ты уже с кем-то встречаешься?
-Что? — серые глаза удивленно округлились, но в этом взгляде Гарри увидел не возмущение, а страх.
— Ты уже встречаешься с кем-то? Мы ведь с тобой вроде как расстались.
— Гарри, ты задаешь очень странные вопросы. Я имею право обидеться, — усмехнулась брюнетка.
— И все же?
— Да, встречаюсь. Ты доволен?
— Вполне, — усмехнулся юноша. — Не хочешь позавтракать?
— Позавтракать? Гарри, я тебя не совсем понимаю. Хотя нет, я тебя вообще не понимаю. Зачем надо было узнавать у меня... Зачем, если тебя это не волнует?
— Так, на будущее, Юми, дабы обезопасить меня от сцен ревности с твоей стороны, — произнес Гарри, хитро улыбнувшись девушке. Своей бывшей девушке.
— Ты иногда бываешь таким мерзавцем, милый, — промурлыкала кореянка, обнимая парня за шею.
— Превратности воспитания Кобдейна, милая. Я в душ.
— А потом?
— А потом завтракать.
— А дальше. Какие у нашего героя планы на сегодня?
— Надо пообщаться с Клодом. Меня все больше нервирует то, что с момента моего прихода он только и занят, что бегает от меня. Я уже три дня, как в особняке, и все три дня он от меня прячется.
— У тебя началась мания величия, Гарри. Он — глава Ордена. Хозяин всего и вся. Зачем ему от тебя убегать или прятаться. Из вас двоих босс он, а не ты.
— Я знаю, Юми. Но согласись, он боится моей реакции. Он знает, что меня выводит из себя всякая недосказанность, что меня воротит от его привычки манипулировать всеми и вся. Наконец, что после недельного пребывания в плену без какой-либо возможности выбраться оттуда, я буду требовать как минимум объяснений. Он знает все это, и он пытается как можно позже встретиться со мной.
— Ждет, пока ты остынешь.
— Напрасно ждет, Юми. С каждым днем я злюсь все больше.
— А знаешь, мне нравится видеть тебя таким.
— Каким? Голым?
— Нет.
— Нет?
— Нет, я имела в виду не это. Мне нравится видеть тебя злым и жаждущим крови. Я сразу вспоминаю, как ты вызвал Ричардсона на дуэль, как ты убил его. Вспоминаю наши эксперименты и опыты на людях.
— Да, это было весело.
— Угу, весело. Я хочу, чтобы ты кое-что запомнил, Гарри.
— Подожди минутку, хорошо? — парень улыбнулся и скрылся за дверью ванной комнаты, оставив в спальне серьезную и задумчивую девушку. Юми стала медленно одеваться, а мысли её были заняты тем, насколько жизнь оказалась сложной и запутанной историей. Кореянка была одной из тех, кто привык видеть мир исключительно в темных тонах, пессимистка, считающая жизнь борьбой одних эгоистов с другими. Девушка, выросшая среди убийц, живущая убийствами и научившаяся любить свою ужасную работу, она порой ненавидела всех, кто окружал её. Ненавидела Клода, которому отсутствие совести позволило превратить кучку талантливых детей в жестоких и беспринципных киллеров. Презирала нанимателей, которые оценивали стоимость чьей-то жизни в тысячах галеонов, фунтов или в килограммах золота или серебра. Презирала жертв, которые из последних сил цеплялись за свою жизнь, которую уже купили заказчики убийства. Презирала своих товарищей и коллег, не чувствующих омерзения к своей работе. В конце концов, ненавидела и презирала себя саму за то, что каждый раз спокойно убивала по чьему-то приказу, наплевав на свои мысли и убеждения.
И сейчас, находясь в комнате своего друга и любовника, она думала о том, что его она ненавидит, скорее всего, меньше всех остальных. Почему? Возможно, потому что в его глазах тоже часто читалась нелюбовь ко всему этому жадному и жестокому миру. Возможно, потому что она восхищалась тем, с каким хладнокровием он выполняет свою работу. Возможно, потому что она с самого детства чувствовала в нем силу и могущество, которые манили её, как огонь манит мотылька. Возможно, потому что в трудную для неё самой минуту она увидела в этом отважном и сильном парне надежную опору для себя. Она не знала. Она не была уверена ни чем.
— Что ты хотел сказать, Юми? — раздался звонкий голос брюнета, о котором девушка думала все это время.
— Какие у тебя планы на будущее, Гарри?
— Не знаю. Но я планирую жить. Долго и настолько счастливо, насколько смогу.
— Я хочу, чтобы ты знал, что бы ты ни решил и против кого бы ты ни пошел, я всегда буду на твоей стороне.
— Я рад это слышать, Юми. Правда, рад.
— Хорошо. Помни это, ладно? Даже если ты пойдешь против Кобдейна, и на его сторону встанут все наши, я все равно поддержу тебя.
— Почему? — удивленно спросил Гарри, прикидывая, насколько вероятен такой исход, чтобы он объявил войну своему опекуну и наставнику, а с ним и всему Ордену.
