Хроники Отдела Тайн: Гилдерой Локхарт

Гил усмехнулся про себя и продолжил раздавать автографы.

5.

Четверо невыразимцев сидели в рабочих креслах вокруг демонстрационной тумбы, верхняя плоскость которой выглядела как гладкая матово-чёрная окружность футов шести в диаметре. В пяти футах над тумбой нависала трёхфутовая тарелка магопроектора, с пультом которого сейчас возился пятый невыразимец, сосредоточенно перемещая движки и вращая ручки настройки. Остальные дожидались, когда он закончит монтаж скана, и выслушивали рассказ Красавчика о вчерашней презентации.

— Говоришь, подрались? — переспросил Кондор. — Драка на кулаках — это последнее, чего я ожидал бы от Малфоя.

— А куда ему было деваться, если Артур Уизли уже засветил ему по зубам?

— Нарвался, — констатировал Маверик. — Всё-таки Люциус — идеалист, если он до сих пор считает, что если будет задираться на словах, ему ответят только тем же. А ведь еще в школе он не раз получал от гриффиндорцев в зубы за своё злоязычие.

— По твоему, это называется "идеалист"? — хохотнул Риноцерос.

— Почему бы и нет? Общеизвестно же, что идеалист и дурак — одно и то же. Красавчик, а кто из них победил?

— После того, как они уронили пару стеллажей с книгами, пришёл Хагрид и растащил их, как котят. Так что, можно сказать, победила дружба. В сегодняшнем "Пророке" наверняка будут колдографии этой драки.

— Они, пожалуй, затмят тебя на пару с Мальчиком-Который-Выжил! — весело воскликнул Риноцерос.

— И слава Мерлину. — Гил заулыбался в ответ. — Я, по правде говоря, опасался, что у меня от него останутся пятна на мантии. Конечно, я уже видел колдографию Гарри Поттера, но оказалось, что с некоторыми нюансами можно ознакомиться только при личной встрече.

— Я закончил, — раздалось от пульта.

— Выводи изображение, — скомандовал Кондор.

Ровно посередине между поверхностями тумбы и тарелки высветился чёрно-фиолетовый шарик размером с грецкий орех. Снаружи он был покрыт чем-то вроде чёрной ячеистой сетки, сквозь которую пробивалась густая щётка бледно— фиолетовых лучиков, делавшая шарик похожим на пурпурного морского ежа.

— Увеличь его до фута в диаметре. И убери показ ауры, она мешает разглядеть внутренние структуры.

Изображение увеличилось до требуемых размеров, щётка лучиков исчезла. Теперь было видно, что оболочка шара представляет из себя сеть из правильных пятигранников, под которой виднелось нечто вроде розово-сиреневой хризантемы. Лепестки хризантемы были прозрачными, объёмными и одинаковыми по форме и размеру, вся структура была идеально симметричной.

— Где-то я уже это видел... — пробормотал Кондор, обращаясь к себе, но достаточно громко, чтобы слышали другие. — Декстер, это то, что я думаю?

— Смотря что вы думаете, шеф, — отозвался тот из-за пульта. Сам он рассматривал магоэнергетическое образование на экране над пультом.

— Крестраж, — заключил Кондор. — Структура почти такая же, как на медальоне Слизерина. Ты у нас главный специалист по магоструктурам, но здесь с диагностикой справлюсь даже я. Перепутать не с чем, аналогов нет.

— Крестраж, — подтвердил Декстер.

— Крестраж в голове ребёнка? — акцентировал Риноцерос, привлекая их внимание к тому, что они, похоже, упустили.

— Он полностью инкапсулирован, — отозвался Декстер. — Перед тем, как убрать с магограммы соседние структуры мозга, я специально посмотрел — никаких связей у него с ними нет.

— Но они могут появиться? — спросил Гил, чьи таланты лежали в другой области. Сейчас он находился здесь только потому, что делал сканирование.

— Теоретически возможно, но ребёнок умрёт раньше, чем активируется крестраж. Нужен ритуал или иные поддерживающие условия, чтобы задержать реципиента на грани жизни и смерти, пока крестраж врастает в его личность.

— Да уж, подарочек... — протянул Маверик, разглядывая висящее над тумбой изображение. — И что теперь с этим делать?

Исследования образца, обнаруженного в медальоне Слизерина, показали, что в крестраже вовсе нет осколка души, как считалось в средние века. Душа как была, так и оставалась неделимой, а в крестраж отделялся обрывок личности с привязкой к душе, из-за чего та не могла уйти на перевоплощение.

Экспериментировать с возрождением из крестража в медальоне, разумеется, не стали. Зато эксперименты на садовых гномах показали, что застрявшую в этом мире душу можно призвать в искусственное или утратившее душу тело, и для этого не требуется задействовать крестраж — достаточно, чтобы он где-то существовал. Но если в теле уже имеется душа, крестраж не может заместить её душой донора. Вместо этого он сливается с душой реципиента и та получает кусочки памяти и черты личности донора, попавшие в него при отрыве. Сильную личность крестраж не подчинит, но слабохарактерная и внушаемая может уступить внедрённому обрывку и вообразить, что она и есть донор.

Это была темнейшая магия, от одного упоминания которой Министерство хватила бы кондрашка. Но Регулус Блэк, он же Декстер, вполне себе тёмный маг, за последнее десятилетие извёл на опыты более сотни садовых гномов и написал для общины монографию, в которой доказывалось, что создание крестражей — тупиковое направление, не приводящее к подлинному бесмертию, потому что сама методика подразумевает расщепление и искажение личности.

Поэтому последствия активации крестража в голове ребёнка были очевидны собравшимся. Детская личность не могла полноценно противостоять даже обрывку взрослой, их слияние привело бы либо к замещению детской личности, либо к сумасшествию, и трудно сказать, что оказалось бы хуже.

— Крестраж можно удалить, но не раньше, чем мозг разовьётся полностью, — почти сразу же отозвался Декстер, лучше всех разбиравшийся в теме. — Это возраст в двадцать один год или позже.

— Десять лет, — прикинул вслух Кондор. — За это время много чего может случиться. Ладно бы рёбенок спокойно жил, но уже в первый год обучения он влез в историю, угрожающую его жизни. Три дня между жизнью и смертью после этого происшествия с Квиррелом — тут и до активации крестража недалеко.

— Крестраж можно... как бы это сказать... — Декстер замешкался, подбирая подходящее слово. — Прооперировать? Или скорректировать? Ну, внести в него небольшие изменения, которые не позволят ему спонтанно активироваться. Вот, смотрите!

Его пальцы забегали по пульту, и чёрная сетчатая оболочка исчезла с изображения. Лепестки обнажившейся "хризантемы" сделались ещё прозрачнее, изображение увеличилось, показывая крупным планом сердцевину цветкоподобной структуры. К сердцевине приблизилась алая световая указка и поочерёдно ткнула в некоторые точки.

— Если удалить вот эти узлы — здесь, здесь, здесь — и перерезать вот эти перемычки, крестраж не активируется, несмотря на подходящие условия.

— Ты уверен? — спросил Кондор.

— Я извёл на проверку три десятка гномов. Выяснял минимально необходимые безопасные изменения. — Декстер смущённо прокашлялся и добавил извиняющимся тоном: — Я даже на всякий случай внёс их в медальон Слизерина, а то мало ли что... Если понадобится, я всегда могу вернуть всё обратно.

— А в отчёт? — грозно вопросил шеф.

— Это побочные исследования, что им делать в отчёте? Ну да, мне следовало спросить, прежде чем менять эталонный образец, но я же верну, если надо.

— Об этом мы еще поговорим, — многообещающая интонация начальника заставила Декстера поёжиться. — А сейчас просто ответь — ты сумеешь проделать эту коррекцию на ребёнке?

— Да не вопрос! — с энтузиазмом воскликнул Декстер. — Наш лабораторный комплекс хирургии магических структур для этого и предназначен.

— А можно это проделать прямо там, в Хогвартсе? Похищать ребёнка — всё-таки крайняя мера, лучше бы обойтись без неё.

— Ну... — Декстер ненадолго задумался. — В принципе тоже ничего сложного. Паттерн уже есть, магограмма крестража тоже... для самой процедуры можно зачаровать артефакт, я так уже делал. Нужно будет просто приложить артефакт к крестражу, он выполнит коррекцию мгновенно. Вот только...

Декстер погрузился в молчание. Терпения шефа хватило ненадолго.

— Что — только? — поторопил он выпавшего из реальности подчинённого.

— А? — очнулся тот. — Я тут думал, нельзя ли использовать другой материал. Для корректирующего артефакта нужен кусочек ткани организма с крестражем. С садовыми гномами это никаких проблем не вызывало, но тут ребёнок... Лучше всего себя показала кость, с ней у меня уже есть наработки, а для замены резонирующего материала понадобятся перерасчёты и эксперименты.

— Кость... — теперь уже для Кондора настала очередь задумываться.

— Если у меня будет кость оперируемого, я сделаю артефакт в течение дня, — проинформировал Декстер.

— Нет, так не пойдёт. Давай придумывай что-нибудь менее экстремальное, чем вивисекция ребёнка. Как насчёт кости дракона, обмазанной кровью или слюной оперируемого?

— Кость дракона слишком насыщена магией, она поглотит свойства тканей существа, более слабого магически.

— Тогда возьми кость коровы или там собаки, а слюну от гнома — ну что мне тебя учить, ты сам лучше меня знаешь. — Кондор раздражённо фыркнул. — И обязательно держи меня в курсе экспериментов, а не как сейчас. У тебя есть подопытный материал?

— Сейчас нет, но я наловлю. А если пробы всё-таки не дадут результата?

— Значит, придётся выкрасть Гарри Поттера.