Сказка о пройденных ступенях

Сказка о пройденных ступенях

Это произошло где-то в Европе. Не знаю точно, где находился тот город. Может, в Австрии или в Германии? Хотя, возможно, это Чехия? Кто знает...

Этот город поражал своей красотой. Своими узкими улочками он напоминал старую Прагу. Впрочем, так можно сказать о любом большом городе той эпохи. А история эта произошла примерно тогда в той эпохе. Эпохе, когда начали умирать рыцари, и в средние века пришло что-то новое.

Площадь этого города можно назвать вполне классической: с городской ратушей и великаном-собором. От нее прямыми улицами город простирался до озера Реннисио, которое любили влюбленные и лебеди. Влюбленные — потому, здесь можно вместе покормить лебедей, а лебеди — потому, что там можно хорошо поесть. К сожалению, к югу от этого озера находилось такое нехорошее место как кладбище. Что сказать? Все люди когда-нибудь умирают, и его присутствие на окраине города словно лодка Харона, связывающая эту часть великой Европы с миром Аида.

Сегодняшняя история связана с этим кладбищем. С этим старым, древним кладбищем, которое своими обелисками безразлично взирало на небо. Небо пыталось вызвать хоть какую-то реакцию, обливая дождем и опаляя солнцем. Но молчали обелиски и крепко спали мертвые. Небо не могло их разбудить.

В центре кладбища стояла часовня-башня. Она представляла собой столб, устремленный в небо, с открытой площадкой на самом верху. Такие сооружали последователи старого забытого христианского ордена, ибо они верили, что на такую площадку может опуститься ангел. Ведь в то время ходило поверье, что ангелы не могут касаться земли своими ногами, потому что это осквернит их, и они падут. Глупая сказка, в которой чувствовалось нечто языческое. Но кто-то верил и строил такие башни, чтобы ангелы могли отдыхать на них.

Рядом с этим кладбищем жил вампир. Настоящий вампир, один из последних. Его звали Маркус.

Каждую ночь он выходил на охоту и искал добычу. Ту самую добычу! Вы ведь знаете, чем утоляют свой голод вампиры? И Маркус не исключение. Он демон, отринутый небом, и для того, чтобы жить, он пил кровь людей. Кровь — разная, поскольку люди разные. Кровь стариков напоминает чай, заваренный вчера, кровь мужчины средних лет напоминает крепкое баварское пиво, ну а кровь молоденьких девушек напоминает легкое и игристое шампанское. Маркус любил именно это. И именно они его главные жертвы. И именно их кровь он пил.

Что еще сказать? Маркус — вампир, это его сущность. Возможно, вся беда в том, что тогда еще не придумали добрых вампиров, и он просто не знал, что может быть не таким.

Как раз в ту ночь Маркус охотился. Дочка булочника с улицы Хлеба шла довольно близко к его темной территории. Он поджидал ее у дороги.

-Эй, — окликнул он ее. — Как такая девушка может ходить здесь? Ведь это опасно.

-Здравствуйте, — отвечала она ему. — Папенька послал меня на мельницу, тут недалеко.

-Как такая девушка может ходить одна? — Маркус улыбнулся и посмотрел своим завораживающим взглядом.

Природа всегда дает хищнику форму, которую он должен иметь для охоты. Высокий, жгучий, подтянутый брюнет. Она лишь мельком посмотрела в эти красивые глаза и решила, что они не могут лгать. Бедняжка вспомнила о юном сапожнике, что ухаживал за ней и приносил цветы, но она лишь томно вздыхала, глядя на страдальца, который вскоре нашел утешение у молодой ткачихи. С того дня она старательно искала счастье, заглядывая в каждые мужские глаза. Может, вот оно — там?

-О чем ты мечтаешь? — спросил ее Маркус.

Он всегда любил поговорить с жертвами перед действием.

-Не знаю, — ответила она. — О том же, о чем и все.

-Возможно, ты хочешь чего-то необычного? Например... — вампир прислушался к своим инстинктам. — У тебя очень красивый голос! Звонкий словно бубенчик почтальона, развозящего посылки.

-Нам только пройти вот под тот мост, — думал он. — И я тебя унесу.

-Мне все так говорят, — сказала дочка булочника. — Что он красивый!

-Спой что-нибудь! — с улыбкой предложил Маркус.

-Отчего же не спеть?! — игриво улыбнулась девушка и начала:

Ох, сударь,

Что ж вы хвалите меня,

Почти уже в вас влюблена,

Я словно мотылек для вас, огня,

И вами буду сожжена,

Ох, сударь, что ж вы хвалите меня?

Сгорю и испарюсь я как вода.

Лести слова мне западают в душу,

Ох, сударь, лучше мне бы вас не слушать,

Как снег весной уж таю я,

Ох, сударь, не хвалите же меня.

Еще немного — буду я твоя.

Мой господин, ты пожалей меня.

-Прекрасно, — похлопал ей вампир.

-Правда? — спросила она.

-Правда! — подтвердил Маркус. — Я знаю одного портного. Он шьет наряды для актрис римской оперы. Он может познакомить тебя с режиссером.

-Нет, не может быть!

-Может, — улыбнулся вампир и унес ее.

Он пил ее долго, как истинный ценитель, смакуя каждую каплю свежей неиспорченной невинности. А она смотрела невидящим взглядом перед собой, словно понимая, что эти голубые глаза. Нет, что это небо может лгать.

Тело он зарыл в одной из могил. Много уже было таких, кто покоился здесь в обители смерти.

Маркус сыто потянулся. Светает и пора укрыться в склепе. Пару недель стоит не беспокоить горожан, что более чем возможно — он насытился и теперь может спать долго.

Луч спицей проколол темную ткань неба, предваряя рассвет. Маркус поторопился. Он несся через все кладбище к своему склепу. В какой-то момент он оказался рядом с башней-часовней.

Что-то промелькнуло на небе... Пролетело золотистым солнцем и прохлаждающим ветром. На площадку часовни медленно, спиной к вампиру, опускалась девушка с золотистыми волосами, которые желтой рекой протекали между ее двух белоснежных крыльев.

Правы были христиане из старого ордена. Ангелам, когда-то нужно отдыхать.

-Поверить не могу, — подумал вампир, глядя на небесную посланницу. — Настоящий ангел!

Она медленно повернулась и посмотрела ему в лицо. Маркус невольно отпрянул: таким безжалостным ему показался взор девушки. Очень красивый, но абсолютно каменный лик, выражающий всю силу ее презрения к отродью ночи. Сейчас она напоминала своих каменных коллег с собора на площади.

-Слуга жажды, — промолвила она. — Зачем ты убил эту девушку?

-Что за глупый вопрос, крылатая? — оскалил клыки Маркус. — Ты сама назвала меня слугой жажды! Я хотел пить!

-У этой девушки был голос чистоты северных морей. Он, как вода, мог заполнить все пространство вокруг, наполняя своей энергией все живое. Зачем ты убил ее, слуга жажды?

-Я хотел пить! — прорычал Маркус.

-Ей суждено было стать знаменитой певицей, и молва о ней гуляла бы по всему миру. Короли и сам германский император приезжали бы, чтобы послушать ее. Зачем ты убил ее, слуга жажды?

-Я хотел пить, — ответил вампир уже спокойно.

-А в старости ее именем бы назвали новый театр. И все молодые артисты стремились бы повторить ее путь. Зачем ты убил ее, слуга жажды?

-Ты никогда не хочешь пить? — полюбопытствовал утоливший жажду.

Она склонила свою голову, словно пытаясь спрятаться от черной пелены безразличия слов вампира.

-Так я пошел? — спросил вампир, глядя на поникшего ангела. — Надеюсь, я утолил жажду твоего любопытства?

-Что? — казалось, ангел задохнулась от такой наглости. — Ты еще и смеешься?

-Ты ничего не можешь мне сделать, крылатая! — зевнул Маркус. — Ведь твой хозяин не разрешает вмешиваться напрямую.

-Значит, отсутствие возможности наказания делает тебя таким? — безмятежность вечности вернулась на ее лицо.

-Конечно, — Маркус уже откровенно спал. — Если бы твой бог карал всех с неба молниями, девушки бы спокойно пели в театре германским императорам, а молва бы гуляла по всему миру, до тех пока не умерла бы в какой-нибудь деревне на краю света.

-Тогда почему ты пьешь кровь именно молодых девушек? — спросила ангел. — Есть какая-нибудь особенная причина?

-Я люблю девушек, — оскалился вампир. — Это естественно! Разве нет? Я выпил бы и твою кровь, если бы мог летать!

-Кровь ангела? — на лице посланницы неба отразилась насмешка. — Смог бы? Ты ведь даже в часовню зайти не можешь! Ее стены будут давить.

-Смог бы! — фыркнул Маркус. — Зайти в храм, чтобы позавтракать ангелом. Ради этого я выдержал бы и пламя ада! А здесь всего лишь часовня, а не собор!

-Так зайди!

-Какой в этом смысл, если ты все равно улетишь?

-А если не улечу? — в лице посланницы читалась усмешка. — Ты знаешь, что ангелы физически не могут лгать! Я даю слово, что не улечу!

-Слово? — недоверчиво уставился на нее вампир. — Ты не улетишь?

-Да, — подтвердила она. — Я могу даже сказать мое имя, и тогда ты сможешь перед небом обвинить меня во лжи, и я паду. Меня зовут Жюстин.

-Жюстин?! — улыбнулся Маркус. — Сколько же тебе лет, ангел Жюстин? Впрочем, это не важно, поскольку сегодня ты умрешь.

Он ворвался в часовню, выбив дверь. Силы после хорошего обеда переполняли его, и Маркус готовился к новому свершению.

Часовня внизу представляла собой маленькое круглое помещение. От стены начиналась винтовая лестница, спиралью уходящая через две лестничные площадки к вершине, где находился вожделенный ангел. Святое место давило несильно, Маркус лишь морщился, словно от зубной боли, но уверенно подошел к лестнице и шагнул на первую ступеньку.

Баммм! Вампиру показалось, что он язычок в колокольчике, которым беспрестанно звонят. На его тело навалилась невероятная тяжесть, и голова закружилась словно от высоты... Высоты? Но ведь он всего лишь шагнул на одну ступеньку вверх по лестнице. Одна ступенька вверх. Разве это много?

-Да что же это! — панически подумал Маркус. — Что со мной? Почему мне так плохо?

Он ступил на следующую ступеньку. И боль возросла. Теперь Маркусу казалось, что он камешек, который перемалывает мельничный жернов.

-Нет! — прохрипел он. — Я не сдамся! Я....

Но на десятой ступеньке он не выдержал и покатился вниз.

-Сколько же тебе лет, вампир? — послышался мелодичный голос. — Я думаю, ты относительно молод. Еще сто лет назад на этом кладбище не было никаких вампиров, да и про всех тогдашних вампиров я знала. Значит, тебя обратили недавно?

-Что? Что...это? — пролепетал Маркус.

Голос звучал издалека, сверху. Каким-то образом ангел говорила с ним прямо с верхней площадки.

-Да, ты еще молодой вампир, — послышался голос. — Сто лет, не больше.

-Если бы ты был раза в два постарше, — продолжила ангел. — Ты бы знал, что эти часовни строились по особому способу. Древние служители верили, что посланцы могут спуститься с неба на площадку часовни. И они верили, что каждый человек может подняться к нам наверх. Но для этого он должен очиститься. Поднимаясь к небу, на каждой ступеньке вверх идущий должен раскаяться в одном совершенном грехе. Поэтому башни всегда определенной высоты. Есть определенный цикл очищения, который нужно пройти. Все-таки мудрые учителя были в этом ордене. С каждой ступенькой путь наверх становится все тяжелее, и только дойдя до посланника и осознав всю тяжесть совершенных проступков, идущий получает право сбросить груз и обрести искупление.

-Ах ты, ведьма, — заорал Маркус щурясь от боли. — Ты меня обманула!!!

-Нет, я ангел, — поправила его Жюстин. — Я всего лишь не сказала тебе все. Ты же сам говорил, что я не могу вмешиваться напрямую, поэтому я дала возможность действовать твоей жажде. Ты ничего не сможешь сделать.

-Ты мерзавка! — его крик разъяренной змеей прыгнул вверх.

Пошатываясь, вампир встал. Реальность перед его глазами плыла белесым туманом, и он шел, скорее, с помощью природного чутья.

-Я... — хрипел он.

-А ты упрямец, — протянула Жюстин. — Как ты не понимаешь, что ведомый ненавистью, местью и другим подобным ядом ты никогда не поднимешься по этой лестнице наверх. Она не совместима с этими чувствами.

Но Маркус снова ступил, и вакханалия боли продолжилась.

-Я дойду!

Но десятая ступенька опять чуть не отправила его вниз. Он стоял и знал, что не сможет шагнуть дальше.

-Я умру, — понял Маркус. — Если ступлю на эту ступеньку. Почему?!

В отчаяние он опустился на колени. Мысли в его голове не складывались в слова, и он не мог ничего промолвить. Хотя то, что он хотел сказать, вполне понятно.

-Почему? — его несказанный вопрос.

И в этот момент... В этот момент он увидел. Дворец? Или нет? Храм? Возможно. Маркусу показалось, что он переместился. Куда? Часовня словно перешла на болото. И он стоял там по локоть в грязи и прямо перед ним на вершине башни сидели Жюстин и дочка булочника. Последняя словно ждала, пока ее убийца поднимет взор наверх, улыбнулась ему и запела.

О чем же она пела? О жизни или о смерти? Она пела о маленьком листке, который озорник ветер вырвал из обители древа-матери и его зеленых собратьев. Она пела о том, как ветер играл с этим листком, носил его по белым чертогам облаков, вращая его из стороны в сторону, чтобы жадное солнце не дотянулось до него своими руками. Она пела о том, как уставший ветер опускался к земле и медленно шел по степям, а бедный листок болтался под его ногами, словно спрашивая воздушного проказника:

-Что же ты? Почему больше не играешь со мной?

А ветер виновато молчал в ответ, словно не находя больше слов. И он отпускал листок в кучу его желтых собратьев, с которыми он когда-то тоже играл. Затем ветер ушел, а листья ждут. Ждут, словно не веря, что не будет больше белых чертогов и жадного солнца, не будет больше для них матери-древа и высоты. Они не верят, и ждут ветер, каждый раз подпрыгивая вверх при малейшем мановении воздуха, что, вот, он вернулся! Вернулся к ним! Но ветер проходит мимо, ведь у него много дел.

Маркус смотрел вверх, но песня уже закончилась. Жюстин улыбнулась певице, спевшей эту так подходящую ей песню, а та присела в прощальном реверансе и ушла. Ангел посмотрела вниз на Маркуса, и в ее глазах он увидел горечь, утрату и жалость. Жалость... Но не к той, что пела и ушла, а к тому, кто внизу и остался. Там...

Маркусу казалось, что он муравей. Нет, что он мерзкий навозный жук, который выброшен на чистый снег перед огромной горой. И там, на вершине, кипит жизнь, а он здесь, внизу, кажется каким-то маленьким навозным жуком, которого и разглядишь-то только в лупу.

-Эй! — из забытья его вывел голос Жюстин. — Уходи, иначе ты умрешь!

-Что, — прошептал Маркус. — Что я видел?!

-Что с тобой, вампир? — продолжала Жюстин. — Ты как-то странно замолчал?

Он слушал и помнил, что видел. Сейчас этот голос сверху напоминал о той горе из видения. О чуде наверху... до которого пара сотен ступенек к солнцу.

Маркус поднялся, сжал кулаки и шагнул.

Жюстин замолчала, она, казалось, не поверила в происходящее.

-Ты так хочешь мести, что готов терпеть это? — сказала она через секунду. — Тогда ты умрешь!

Вампир не ответил и, лишь скрипя клыками, продолжил подъем. Прошло несколько минут, прежде чем Маркус остановился и перевел дух.

-Смотри-ка, жив? — раздался голос ангела.

-Живвв! — Маркус цедил слова, словно костной бульон на суп. — Скажи, крылатая, как ты стала ангелом?