Наталья Галашова-Литвинова
Мир
В относительности
Роман
Фантастика триллер
2014 г.
Мир в относительности
Роман
"По-разному видится Вселенная с Земли, и с далёкой планеты Ассилун, но, всё же, она одна на всех, как и правда, то есть истина... Простая аксиома об относительности правой и левой сторон доказывает, что те, кто находится с противоположной стороны, читают её в обратном направлении, и каждый по-своему прав. Отсюда вечная борьба. А может, и не нужно стараться всё приводить к нулю, ведь мир не может существовать без этих контрастов, отсюда гармония..."
Часть1.
Предисловие
Непривычный для слуха Алексы, шум птичьего гомона пробился сквозь её сознание. С трудом, открыв глаза, она почувствовала неимоверную жажду. Матовые стены, источающие мягкий свет, явили перед ней пространство в виде небольшой комнаты. Окинув взглядом, скупое убранство помещения, она нашла то, что искала. Рядом с лежанкой, на прикроватном столике стоял стакан с водой. Опустошив его, Алекса принялась изучать место своего заточения более подробно. Стены, потолок, и полы не имели углов. Ощущение было таким, будто она находится внутри огромного яйца. Напротив кушетки, метрах в трёх обозначалась дверь, рядом с ней ещё одна. С трудом поднявшись на ноги, она побрела вдоль шероховатой стены. Сквозь стену просвечивал санузел, она оглянулась, наткнувшись на своё взъерошенное отражение. Лицо испачкано, пыльный костюм порван, похлопав по карманам, Алекса поняла, что все вещи на месте, даже ви-фон. Теперь осталось узнать, что кроется за второй дверью. Когда эта самая дверь открылась, Алекса отступила назад, прикрывшись от яркого солнечного света. Тут же, в нос ударили резкие запахи хвои, зелени, и прелой земли. Выйдя наружу, она поняла, что её домик и впрямь, был похож на большое светло-серое яйцо, как и другие домики-яйца, расположенные в поле зрения Алексы. Они стояли вперемежку с высокими соснами и низким кустарником, цветущим мелкими розовыми цветами. Всё это видение наполнял щебет птиц, и доносящийся откуда-то, сбоку, тихий, женский смех. Оглянувшись, она увидела, как на небольшой поляне несколько женщин в голубых одеяниях, в азарте гоняют мяч. Из яйца напротив, вышла молодая женщина, и, увидев Алексу, тут же подошла к ней. Аккуратные локоны светлых волос отсвечивали рыжинкой, у неё было доброе, красивое лицо и ясные, голубые глаза, с интересом изучающие Алексу. Эта женщина была старше Алексы, и, наверное, на много старше, но её маленький рост, как бы умалял эту красотку пред ней.
— Здравствуй,— просто сказала она, — так это тебя привезли сегодня ночью?
Алекса продолжала усиленно, что-то вспоминать. То ли ей это снится, то ли всё происходит на самом деле, и эти птицы, словно фантастика...
— Давай знакомиться, я Анна.
Вид, поданной для рукопожатия маленькой ручки, совсем смутил Алексу, и она невольно подала ей свою.
— Алекса.
Кровавая царапина на руке, увиденная ею, неожиданно пробудила воспалённую память. Безусловно, это мираж, и эта женщина, и эти яйца-домики, и этот божественный, лесной аромат! Реальна только она, её погибшие родители, друзья, и её многострадальная Аргенда!
— Боже! — закричала она неожиданно, — где я? Выпустите меня отсюда!
Не понимая, в какую сторону бежать, она принялась метаться.
— Не трогайте меня! — крикнула она, оттолкнув Анну, бросившуюся ей в след.
Алекса остервенело мучила ви-фон, но выходить с ней на связь никто не спешил
— Вам меня не понять! Я должна быть дома!
Наконец, безысходность, и страшные воспоминания сломили её дух, упав на траву, она громко завыла. Подбежавшие на её крик женщины констатировали однозначно:
— С ней истерика. Обычное дело.
Её провели в домик, уложили на кушетку и дали успокоительное.
— Всё позади, Алекса, кошмары позади,— заботливо проговорила Анна, приглаживая её спутавшиеся волосы.
— Здесь ты в безопасности, — добавила одна из женщин.
— И, конечно под присмотром, — вторила ей другая.
— Это какой-то лагерь? — шмыгнув носом, спросила Алексы.
— Да, а разве тебя не предупредили?
— Нет.
— А суд у тебя был?
— Нет.
— Тогда, знай, — проговорила Анна,— что ты находишься в женской колонии, только мы не убийцы и не воры, иначе нас упекли бы под землю.
— Тогда, кто же вы?
— Ну же, — улыбнувшись, подмигнула ей Анна, — вспомни, чем ты занималась в последнее время.
— Чем? — продолжала не понимать Алекса.
— Ну, как ты зарабатывала себе на весёлую жизнь?
Алекса молчала, переводя взгляд от одной женщины к другой.
— Да, полно, Алекса,— отозвалась одна из них,— здесь ты можешь расслабиться. Здесь все свои, такие же, как и ты, женщины для развлечения.
Алекса медленно закрыла глаза, и, кажется, перестала дышать, чтобы не спугнуть мысль, которая никак не укладывалась в её воспалённом мозгу. Почувствовав невесомость, и какую-то пустоту ей сделалось щёкотно и смешно. На её лице вначале появилась косая улыбка, она хихикнула, потом ещё раз, а уже через мгновение хохотала во всё горло.
Со страхом, женщины, наблюдали, за тем, как Алекса, схватив с кровати подушку, кинула её в Анну. Увернувшись, Анна с силой, скинула Алексу на пол, и, прижав к полу, что есть мочи, ударила её по щеке.
Алекса мгновенно замолчала, вопросительно вглядываясь в глаза Анны.
— Господи, за что? За что? — простонала она, то ли от физической, то ли от душевной боли.
— А теперь, в душевую! — Скомандовала Анна.
Облокотившись о стену душевой, Алекса не чувствовала потока холодного дождя, она ушла глубоко в воспоминания прошлого. Ещё месяц назад мир выглядел совсем по-другому.
1. В сердце Элфеса
— С годовщиной победы, господа!
— Слава Аргенде — стране благоденствия, прав и свобод!
Эти слова то и дело звучали в набитом народом, зале торжеств компли президента Аргенды Джона Скайла. Бокалы с вином, сдержанные улыбки, правильные отточенные движения, и услужливые биороботы. Народ сдержанно радовался.
На танцполе в такт мелодии качается несколько пар, но внимание всех привлекает лишь одна. Восемнадцатилетняя дочь президента Алекса и Игорь — один из его администраторов.
Игорь появился в этом доме, уже после войны, когда Алексе было лет одиннадцать — двенадцать, именно тогда она решила, что этот парень мечта всей её жизни. Он и в самом деле слыл среди женщин, настоящим красавчиком. Единственное, что их отталкивало от него, это то, что он всецело и без остатка принадлежал только своей работе. "Сухой политикан, — говорили о нём жёны приближённых к дому Скайлов политиков". Но Алексе не понять всего этого, и когда отец спросил её, — с кем она хочет появиться на балу посвящённому дню победы, — она, не задумываясь, выбрала Игоря.
Растворившись в танце, Алекса представила себе историческую интерактивную игру, в те времена, когда ещё были короли и королевы, принцы и принцессы. Ах, какое славное было время! Теперь она прекрасная принцесса, а Игорь её сказочный принц. Подняв глаза, она встретилась с невероятно притягивающим взглядом, и буквально погрузилась в них, бескрайне удивляясь своему внутреннему состоянию. Это было ново и странно.
Но всё когда-нибудь кончается, закончился и это танец. Галантно взяв Алексу под руку, Игорь повёл её к кромке танцполя, туда, где их поджидал робот с подносом.
— Коктейль, моя принцесса? — бархатным голосом проговорил он.
Алекса вспыхнула огненным румянцем.
— Не откажусь, мой принц.
Пригубив коктейль, она вкрадчиво спросила:
— Так значит, я принцесса?
Игорь сдержанно улыбнулся.
— Эх, Алекса, после твоих вечно драных джинсов, и бесформенной блузы, сейчас ты не то что принцесса — ты просто ангел! И вообще, я не ожидал, что ты так хорошо танцуешь.
На сей раз, Игорь одарил Алексу такой ослепительной улыбкой, что она незамедлительно опустила глаза.
— Я ещё и не на это способна, — немного погодя, проговорила она.
— Например.
— Например, ты не летал со мной на моём новом автолёте.
— Почту за честь, тем более, что о твоих виртуозных способностях в вождении я наслышан от нашего общего знакомого, и очень много от твоего отца.
— Знаю, с Петром у вас какие-то там дела. Кстати, Игорь, ты не знаешь, отчего это всё ещё нет моего отца?
— Знаю, он застрял в Сант-Анате, там назревают волнения.
— Догадываюсь, какие. У нас годовщина победы — у них годовщина оккупации.
— Логично.
Они остановились на танцполе в ожидании следующего танца, когда на её руке внезапно вспыхнул сигнал фона.
— Лава, я Блоха, — послышалось у неё в ухе.
Поспешно выключив свой фон, она умоляюще уставилась в глаза Игоря.
— Слушай, Игорь, вчера я пообещала своим подругам, что сегодня мы встретимся.
— А ещё, там будет Пётр.
— Так ты в курсе?
— Я знаю всё, что знает Пётр.
О Петре ей не хотелось говорить, потому, как вчера вечером с ним у неё произошёл некоторый разлад по поводу его детской болезни под названием "шпиономания". До сих пор в её ушах звучат слова "Союз пяти", "Туман", "сканер" и тому подобные. К слову сказать, Блоха это Пётр, и сегодня у них с друзьями намечено мероприятие в её апартаментах. Говорить о Петре с Игорем? — Нет.
— А ещё мы с Димкой должны успеть проверить способность моего нового автолёта, — проговорила она.
— Сколько ещё дел ты запланировала на сегодня? Я, конечно, всё понимаю, но твой отец, он точно не поймёт.
— Огонь отца беру на себя, ты не виновен.
— А огонь матери?
Игорь показал взглядом на приближающуюся к ним элегантную белокурую молодую женщину. С внешностью Алексы у неё точно нет ничего общего.
— Алекса, доченька звонил папа, он задержится, и просил не волноваться.
— Да, мам, но мы с Игорем и не волнуемся.
Но, по виду Жанны нельзя было так сказать.
— Не стоит так переживать, госпожа Скайл, — проговорил Игорь, заботливо вглядываясь в глаза Жанны, — всё образуется, вот увидите.
— Я всё понимаю, Игорь, но он там, как на сковороде. Что им ещё нужно? Уровень жизни освобождённых территорий на порядок выше нашего.
Жанна тяжело вздохнула.
— Господи, если бы Альберт был сейчас с нами! Он бы не был столь сентиментальным.
— Да, — грустно произнесла Алекса — был бы здесь на Земле мой брат, у меня бы точно сейчас не было проблем.
— Что ты хочешь этим сказать? — вспыхнула Жанна.
— Только лишь то, что Управление высшими системами обошли бы меня стороной. Семейная преемственность власти просто убивает меня.
— Алекса! — Игорь с вызовом одёрнул её. — Ты дочь президента и этим всё сказано.
Алекса подняла руки.
— Отдаюсь воле судьбы, тем более, что судьба нашей Аргенды мне не безразлична. И всё же, автолёты мне ближе. Так я пойду?
— Тебе не понравился бал? — удивилась Жанна.
— Нет, что ты, мама, бал безумно чудесный. Особенно мне понравились танцы, — при этом, она скромно взглянула на Игоря, — и всё же, это не праздник, а дань всем погибшим в той войне с ФеОНой.
Жанна опустила голову.
— Если так, то я, пожалуй, тоже не в восторге, но Джон...
— Джон тоже не в восторге, — отозвался Игорь, — не думал он, что его не поймёт население освобождённых территорий. Тогда мы преследовали одну цель — нераспространения пагубного влияния ФеОНы на тихий мирный уклад Аргенды.
— А, что ты знаешь о других целях? — спросила Алекса, в упор глядя на Игоря.
— А, не прогуляться ли тебе Алекса со своими подругами?
Алекса вдруг обмякла и, опустив голову, подошла к Жанне.
— Прости, мамочка, я такая глупая, но ты должна знать, я очень тебя люблю, и хочу, чтобы ты не волновалась ни за меня, ни за папу, ни за Альберта.
Игорь с облегчением вздохнул, глядя, как дочь с матерью обнялись.
* * *
Световая эйфория сплошным потоком ярких красок, выплёскивала в пространство фантастические видения диковинных существ. Они то и дело появлялись среди, двигающихся в такт мелодии Алексы Петра и Димки. Алекса к этому времени успела не только переодеться, но и соорудить прочёску под названием "Лохматый боб", которую один в один скопировала у Петра. Теперь, вряд ли в ней можно было узнать прекрасную принцессу, сейчас это была воительница из игры "Война марсоидов". Иногда ребята визжали от восторга. Это происходило в тот момент, когда голограммное изображение пространства отпускало их в свободный полёт. В один из таких улётов, в гостиной появились девочки. Видения тут же исчезли, музыка умолкла, и холл осветило вечерним закатным солнцем.
Тайнхауз. Сначала это был тайный уголок в глубине сада Скайлов. В раннем детстве Алекса с соседским мальчиком Петром, тайно убегали сюда, типа "посекретничать от взрослых". Потом, когда они подросли, сюда стали собираться их общие друзья. Алекса привела Ингу и Эллис, которые учились в параллели по медицине. Пётр, который учился вместе с Алексой, привёл Димку из параллели по механике. Потом, отец Алексы решил сделать дочери и её друзьям сюрприз, и поставил на этом месте "скромный домик" с игровым комплексом, спортивным комплексом, танцзалом, искусственной речкой и т.д. Всё это великолепие было мастерски скрыто за лабиринтом живой зелёной изгороди. Так развивался Тайнхауз, с течением времени меняя свой облик и своё предназначение.
— Ну, что же вы так долго? — выкрикнула Алекса, бросившись к ним навстречу.
— Алекса, твой автолёт у входа...
— Знаю, — перебила Ингу Алекса, — мы с Димкой его сегодня обкатывали и немного помяли.
— И ваши приключения тут же засветились на инфо, — добавила Эллис, — ну, и как вы разрулили со стражами порядка?
— Сволочи, журналюги, чтоб им пусто было!
— Не волнуйся, Алекс, — подошёл к ним Димка, — всё же обошлось.
— Ну, да по неведомым вам обстоятельствам, вас взяли и отпустили, — выкрикнул издалека Пётр, — просто волшебство какое-то!
— Алекс, а что со своей головой? — спросила Элис, приглядываясь к её причёске.
— Что, голова, ты посмотри на её гостиную, — хитро проговорила Инга, до этого молча изучая стены.
Буквально перед самым праздником Алексе захотелось сотворить что-нибудь эдакое, и она решила сделать небольшую реконструкцию своей гостиной. Если неделю назад здесь была "Розовая мечта", то теперь, это аэровокзал, с одной стороны, и антикварная лавка, с другой.
— Алекса, ну и как там, на высоком уровне? — спросила Инга, обнимая подругу, — говорят, бал удался.
— Ой, девочки, знали бы вы, с кем я танцевала, — Алекса блаженно прикрыла глаза.
— Он, что чей-то сынок, — спросила Элис?
— Нет, он самый настоящий принц из сказки. Он просто чудо!
Наблюдая за тем, как Алекса с мечтательным видом кружится в танце, Инга продолжала зачарованно разглядывать большую, почти во всю стену интерактивную картину. Картина жила своей жизнью и представляла зрителям конец света в миниатюре.
— Где ты её взяла? — выкрикнула Эллис в пространство, также остановившись возле картины.
— Купила по случаю, у контрабандистов, — крикнула Алекса издалека.
— Ты, так смело это говоришь?
