Волшебная музыка

Волшебная музыка.

Город был испуган и объят паникой. Слышались нервные крики:

— Дракон, дракон летит! Спасайся кто может!

И люди спасались. Они бестолково бегали в поисках укрытия. Кто-то лез в подвал и, закрывшись там, дрожал от страха; кто-то задёргивал занавески и накрепко запирал двери; кто-то пытался в спешке покинуть город, неся с собой какие-то вещи.

Дракон прилетел внезапно, словно из ниоткуда и парил над Городом будто выискивая что-то. Изредка, пролетая над крышами домов, он дышал на них пламенем, и кровли тут же вспыхивали.

Наконец, довольно посеяв в Городе панику, дракон нашёл, что хотел и спикировал в рощу возле дворца. Оттуда послышались женские крики, раздались отчаянные вопли: "Помогите!", и всё стихло. Только через несколько минут чудовище тяжело поднялось оттуда с добычей в своих уродливых лапах. И горожане застывали, невольно взглянув вверх на огромную тень, улетавшую прочь из города — добычей дракона была принцесса Изабелла.

Король немедленно разослал герольдов во все концы королевства, обещая тому, кто спасёт принцессу большое вознаграждение. И вот через неделю в Город въезжал сэр Генрих, самый знаменитый и прославленный рыцарь королевства.

— Тра-та-та, — трубили герольды на Главной площади Города, возвещая его прибытие. -Тра-та-та. Сэр Генрих Арчибальд Отважный! Самый известный и прославленный из всех рыцарей нашего королевства! Он победил в битве великана Асторга и добыл Рубиновую Розу, он убил свирепого Разбойника, который грабил и разрушал наши сёла. Он...

Толпа неистово радовалась и рукоплескала, в восторге ожидая спасения любимой принцессы. На площадь на своём белом, как снег коне, въезжал сэр Генрих. Среди рукоплесканий и восторженных воплей волнующейся как море, толпы, он выглядел великолепно. Его конь, благородный Алмаз, как ладья, взрезал людское море. Рыцарь был в лёгких, начищенных до блеска, доспехах. Блестящий, украшенный драгоценными камнями, меч, небрежно висел у бедра. Его благородное, исполненное достоинства лицо, было прекрасно. Но прекрасно как картина, нарисованная известным художником. Гордо восседая на Алмазе, он не счёл нужным поприветсвовать толпу или хотя бы улыбнуться в ответ на приветственные выкрики. Его прямая спина и величественная осанка придавали ему вид законченного совершенства. Доехав до королевского дворца, он спрыгнул с коня и, отдав поводья оруженосцу, взошёл по ступеням во дворец. Его походка была настолько отточена, как будто разучивалась годами. Толпа восхищённо ахнула.

Между тем сэр Генрих был отведён в королевскую приёмную и через небольшое время представлен королю.

— Ах, сэр Генрих. У нас такое несчастье! Вы ведь знаете, да, зачем я вас вызвал? — И не дав сэру Генриху вымолвить не слова, король продолжил. — Мою единственную и любимую дочь, мою прекрасную Изабеллу украл дракон. Представляете! Дракон в моём королевстве! Я даже и не знал, что они ещё где-то остались. Она пошла гулять в рощу у дворца со своими служанками. (Знаете, она там очень любит гулять!) А он налетел, как зловещая тень, закрыл собой небо, опустился, унёс мою Изабеллу, и всё... Больше я её не видел. Говорят, держит её в Башне, на Краю Света. Не знаю. Извёлся весь. Найдите её, верните, сэр Генрих! Я ничего не пожалею! — король схватил сэра Генриха за руку и видно было, что он искренне страдает.

Сэр Генрих брезгливо отдернул свою изящную руку.

— Ваше Величество, я сделаю всё, что смогу, чтобы найти вашу дочь. Я слышал про вознаграждение...

— Всё что хотите, сэр рыцарь, всё что хотите. Только верните мне мою дочь!

— Я согласен, но с одним условием. Я хочу получить её в жёны. Это будет мне вознаграждением. Я слышал, что она очень красива. Я думаю, что на такой девушке я смогу жениться. И ещё как будущий зять я требую полцарства. Но сейчас согласен обойтись задатком.

Король вздохнул, но мужественно ответил:

— Сэр Генрих, всё что касается меня, я обещать вам могу и задаток в том числе, но рукой моей дочери распоряжаться не властен. Понимаете, я дал своей жене, её матери перед смертью обещание, что её дочь так же, как и мать выйдет замуж только по любви.

Сэр Генрих при этих словах презрительно фыркнул, но сдержался.

Король же поспешно продолжил:

— Но я думаю она не откажется выйти за вас, когда вы освободите её из плена ужасного дракона. Впрочем пусть решает сама. Ну что, согласны вы отправиться на поиски моей Изабеллы?

-Хм, — сэр Генрих постоял, подумал, и ответил: — Пожалуй я согласен, Ваше Величество, если я получу задаток на дорожные расходы, приобретение доспехов и прочих необходимых предметов обмундирования. Драконы они знаете ли, хитрые существа, охотиться на них нужно умеючи и тут одним мечом не обойдёшься.

— Конечно, конечно. Вы получите сколько вам нужно из моей казны. Лишь бы найти мою дочь...

Через неделю с запасом денег и в новой, украшенной серебром и драгоценными камнями кольчуге, сэр Генрих двинулся в путь. С ним ехал лишь один оруженосец, который вёз провиант и оружие господина. Где находится та самая Башня на Краю Света, сэр Генрих знал. У него была карта с подробными указаниями как не сбиться с пути. И поэтому, особо не торопясь, сэр Генрих доехал до окрестностей этой Башни за три недели. Местность вокруг была холмистая. И рыцарь заехал на холм, желая осмотреться. Куда ни падал его взгляд, везде виднелись следы опустошений — разрушенные дома и выжженные поля, бредущие по дорогам люди, вырванные с корнем деревья. Да, здесь явно бывал дракон и бывал часто. А вот там, вдалеке, за полосой леса, должно быть ущелье, где скрывается дракон. Там надо оставить приманку и устроить засаду, и когда сытый дракон будет спать, он его ррраз и убьёт! И сэр Генрих взмахнул мечом, любуясь на своё отражение на блестящем отполированном лезвии. Он сошёл с холма, сел на Алмаза и поскакал в долину, опустошённую драконом.

День близился к концу и закатное солнце сверкало на его кольчуге, дробясь на тысячи бликов, когда он въезжал в деревню. Она меньше всего пострадала от нашествия дракона. Разрушенных домов почти не было, и люди не ушли отсюда. Ночевать на виду у всех, и у дракона в том числе, сэру Генриху совсем не хотелось и он осматривал брезгливо окружавшие его дома, чтобы решить какой из них удостоить своим посещением. Дома были может быть и красивые для какого-нибудь крестьянина и может быть даже уютные для какой-нибудь бедной семьи. Но сэр Генрих не был бедняком-крестьянином и на его взгляд они все были грязны и некрасивы. У калитки одного дома он увидел лошадь, мирно ожидающую своего хозяина. А хозяин её стоял у дверей дома и договаривался с крестьянином о ночлеге для себя и корме для своей лошади. Сэр Генрих спешился, кинул поводья оруженосцу и подошёл к калитке. Крестьянин, увидев его, сразу оборвал разговор с первым гостем и бросился к нему.

— Сэр Генрих, какая честь! Чего вам угодно?

— Переночевать, — небрежно бросил сэр Генрих, подумав о своей известности, ведь и здесь, в таком захолустье, его знают в лицо. И он ещё выше вскинул голову.

— А... Ко мне попросился переночевать один человек, — между прочим говорил хозяин.— Он вам не помешает?

— Хм. А кто он и как его зовут?

— Дак вот же он, пусть сам вам и расскажет.

Сэр Генрих презрительно посмотрел на человека, стоявшего на крыльце. Одежда его была довольно потрёпана, оружия при нём не было. Вид у него был какой-то простовато-дурацкий, вообщем как у всех бродяжек, которых видел сэр Генрих на своём веку. Очередной искатель истины, который верит в романтику и прочий бред. Много их по дорогам шатаются — ищут справедливости, подвигов, славы и всего такого.

— Ты кто? — повелительным тоном спросил сэр Генрих?

— Да я странствующий музыкант.— Смутился человек.— Питаюсь на то, чем заплатят за игру, шатаюсь по свету, вообщем живу так, ничего особенного. Меня зовут Лонэгрин. Сейчас вот решил отдохнуть здесь пару деньков, а потом опять тронуться в путь. А ты сам то кто?

Сэр Генрих нахмурился от такой неслыханной дерзости, а потом, как будто его внезапно что-то осенило, улыбнулся приветливо музыканту и сказал:

— Я — Сэр Генрих Арчибальд Отважный. Путешествую в поисках похищенной драконом принцессы по просьбе короля. Говорят, дракон запер её в Башне на Краю Света. Я хотел бы сразиться с ним, но, увы, не знаю дороги.

— О, так это же совсем недалеко отсюда, — сказал Лонэгрин, — да и мне почти по пути. Давай-ка сэр Генрих я провожу тебя до Башни.

— Какая удача! — воскликнул сэр Генрих, потирая руки.

За ужином сэр Генрих расспрашивал Лонэгрина откуда он и есть ли у него родственники.

— Ни одной живой души, которая заплакала бы обо мне, — улыбнулся Лонэгрин, — я привык. Только моя скрипка любит меня, а я её. А чем ты занимаешься, сэр Генрих?

— Эх, — притворно вздохнул сэр Генрих, — труд мой тяжёл. И главное никто не понимает, насколько он тяжёл. Звание рыцаря обязывает ко многому. И если я, например, предам священный устав рыцарей и не выполню того, что в нём написано, то совесть о невыполненном рыцарском долге будет мучить меня всю жизнь, и я не буду знать покоя. Но выполнить всё, о чём повествуется в уставе — необыкновенно тяжело, хоть я и стараюсь. Мне приходится постоянно помогать обиженным и обделённым, делиться своим состоянием с бедными и кормить голодных, приходится спасать людей от страшных чудовищ, которые мучают и терзают их и запугивают целые города и селения. Мне так тяжело быть единственным спасителем людей и иногда даже не слышать благодарственных слов. — Сэр Генрих замолк, склонив голову, словно под грузом большой ответственности, висевшей на нём.

— Да! — сочувственно воскликнул Лонэгрин. — Тяжело вам, рыцарям живётся. Я бы не смог на себя добровольно возложить такое бремя. Мне бы оно было не по силам. Но ты не унывай, сэр рыцарь. Главное, что ты делаешь доброе дело. Ты напоминаешь своим примером людям о чести и совести, ты помогаешь им не отчаяться, несёшь в их души свет своими поступками. А я считаю, что это самое важное и главное. Чтобы дети, видя твой пример, не пошли бы по пути бродяжничества, как я, глупец, или разбойничества, а следовали бы твоему примеру.

— Спасибо тебе, Лонэгрин. Как хорошо, что ты меня понимаешь! Я бы взял тебя с собой во все свои опасные путешествия, но, к сожалению, это мой путь и проходить я его должен один. Спасибо тебе за добрые слова. — Сэр Генрих постарался, чтобы его тирада звучала как можно убедительнее.

— Я всегда к твоим услугам, сэр Генрих. Зови меня, если что-то понадобится. Правда толку от меня мало...

Сэр Генрих уверил Лонэгрина в обратном. Они ещё немного побеседовали, а потом разошлись по своим комнатам спать. Правда комнату Лонэгрина с трудом можно было назвать комнатой. Хозяин постелил ему в кладовке, где хранились старые лопаты, вилы и много ещё чего-то такого. Зато сэру Генриху досталась лучшая кровать в лучшей комнате хозяйского дома. Оруженосец его уже давно храпел на сене, рядом с его драгоценным Алмазом.

Весь следующий день сэр Генрих занимался тем, что ездил по окрестностям и якобы изучал пути отступления и наступления, изобретал план нападения на дракона и всё в таком же духе. А Лонэгрин отдыхал, перед дальней дорогой — настраивал свою скрипку, что-то изредка напевая.

Вечером договорились, когда с утра выходить и о планах на ближайший день.

— Может я доведу тебя до самого ущелья, сэр Генрих? Как же ты один там? Нехорошо друзей бросать. У меня хоть нет меча, но и я могу чем-нибудь пригодиться.

— Нет, нет, Лонэгрин. Это мой путь и мне надо его пройти самому.

Но Лонэгрин продолжал настаивать и сэр Генрих согласился с видимым неудовольствием, но внутренне потирая руки от радости. Это-то ему и было нужно. Этот музыкант в ущелье и дальше — великий и ужасный дракон. А потом, когда сытый дракон будет спать, свернувшись клубочком, у входа в башню, дальше то уж он знает что делать. Главное не проворонить момент! Думая так, сэр Генрих с трудом удержал улыбку. Этот дурачок музыкант как нарочно был послан ему на дороге. Надо же, в наше время верить в честь, совесть, рыцарский долг, и прочую романтическую чушь! Такого фрукта ещё надо было подыскать. Да согласиться помочь из дружеских чувств, не требуя денег, это вообще чудеса. Прям жалко такого чудака. Можно было бы не раз посмеяться, слушая его речи. Он с сожалением отвлёкся от своих мыслей, сознавая, что как-то слишком пристально на него уставился этот Лонэгрин.

— Что, волнуешься перед завтрашней битвой с драконом, сэр Генрих? Наверное это очень тяжело — почти каждый день рисковать своей жизнью.

— Тяжело, — вздохнул сэр Генрих, — но такова уж моя работа. Волнение, конечно, есть, но за долгие годы битв со всякими чудовищами, я уже почти привык к нему. Знаешь, когда каждый день над тобой стоит смерть, надо быть готовым к смерти.

— А расскажи про свои битвы хоть чуть-чуть, сэр Генрих.

И сэр Генрих с удовольствием начал повествование о страшных волках, великанах и людоедах, с которыми он сражался. В этих рассказах время после ужина протекло очень быстро, и сэр Генрих, с некоторым даже сожалением, отправился спать. Он никогда ещё не встречал такого благодарного слушателя, как Лонэгрин.

Утро стояло пасмурное и туманное. Сквозь серое, унылое небо не пробивался ни один солнечный луч. В такое утро не хотелось даже просыпаться, а не то, что ехать, да ни куда-нибудь там, а в логово самого дракона, тем более на битву с ним. И всё-таки, собравшись, они поехали. Сэр Генрих оставил оруженосца с хозяином дома. А Лонэгрину сказал, что никто не может присутствовать при его поединке с драконом, сославшись на рыцарский устав. Чем дальше они отъезжали от деревни, тем ближе чувствовалось присутствие чего-то зловещего и враждебного. Они проехали лес, тянувшийся до перекрёстка, от которого Лонэгрин намеревался тронуться в путь в объезд драконова ущелья. Но он настоял на том, чтобы проводить сэра Генриха до самой башни, и он намерен был сдержать своё слово. Чем ближе они подъезжали к ущелью и чем дальше удалялись от относительно безопасного перекрёстка, тем больше нервничал сэр Генрих, и всё труднее ему было удерживать нервно подрагивающего коня. Лонэгрин же напротив был, казалось, абсолютно спокоен. Он ехал не спеша, вполголоса напевая какую-то песню.

— Ну что, сэр рыцарь, волнуетесь? Уже скоро приедем. Я в этих местах бывал несколько раз. Но в то время дракон здесь не жил. И ущелье казалось не таким мрачным, как сейчас.

— Да, наверное. — С трудом выдавил сэр Генрих.

Дорога петляла, с двух сторон окруженная скалами. Наконец впереди начали вырисовываться контуры высокой башни.

— Ну вот мы и приехали, сэр Генрих.

— Да, приехали. — С какой-то странной ноткой в голосе ответил сэр Генрих. Он был зол, он был очень зол на себя, за то, что музыкант видел проявление его слабости. И поэтому продолжил уже с нескрываемой злобой.— И ты здесь и останешься, глупец!

И тут произошло сразу несколько событий. Сэр Генрих со всей силы рубанул мечом по шее лошади Лонэгрина. Бедное животное зашаталось и упало. Пока музыкант не опомнился, рыцарь вскочил на коня и поскакал прочь из ущелья. На скаку, достав рог, сэр Генрих затрубил. И эхо умножило звук в тысячу раз. Словно в ответ на этот грохот, сверху посыпались камни, и раздалось громкое и зловещее рычание. На ущелье легла огромная тень. Лонэгрин обернулся, но сэра Генриха и след простыл. Только звук его рога ещё метался по ущелью. Вот значит оно как вышло... Бежать было бессмысленно. Пешком дракон настиг бы его через несколько секунд. А сэр Генрих, оказывается, всё продумал...