Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Что еще рассказать? Про то, что я до последнего УЗИ просила не говорить, кто у меня будет — мальчик или девочка? Есть ли у меня теперь дочка? Или внучка?
Пятнадцатого апреля часов в девять мне позвонила Катя.
— Ты как? Проснулась?
— Вроде как, — я от души зевнула, попыталась сесть. Или хоть лечь повыше. Саша с мальчишками утром сами собираются, завтракают — я лежу, сквозь дремоту слышу шаги, голоса, звон посуды. Уходят, я еще лежу, приходят коты, залезают на меня — как будто я мало пузом придавленная. Потом приходит Норд, нюхает, начинает шкрябать пол. У меня чувство, что они меня выгоняют. Какие-то у них свои планы, я им мешаю. — А ты что звонишь? Ты не на работе разве?
— Я в роддоме, Маш. Лиску рожать привезли.
— Как?! Когда?! — меня каким-то чудом приподняло над кроватью и всунуло в тапочки. — Родила?!
— С пяти утра тут. Кряхтит еще.
— Я сейчас приеду, — распихала котов, пошла в душ. — Без меня не начинайте!
Первого июня сцена повторилась, но наоборот. В пять часов утра у меня отошли воды, полшестого я уже была в роддоме, а в девять...
— Как дела, бабуля? Я специально сменами поменялась — ни разу у бабушек роды не принимала, — залетела в родовую Злата. — Что это вы привычки меняете? Не ночь, не зима. Не новый год. И мужа нет!
— Муж летит, — я выдохнула, готовясь к очередной схватке. — Думали, успеет, а я не дождалась. Ааааааа!
— Уа-уа-уа! — пунктиром заплакал мой ребенок.
— Злата, кто? Девочка?
— Нет, тут без изменений. Опять парень, и опять килограмма на четыре. Ты что плачешь, не рада?
— Я дочку хотела, — всхлипнула я. — И внучку. А не внучки, не дочкиииии!
— Так этого не возьмешь, что ли? — крикнула от стола акушерка.
— Возьму, — я торопливо вытерла слезы. — Дайте!
Мне на руки положили наше сокровище. Прижала к себе покрепче, поцеловала. Глаза зажмурил, плачет.
— Сыночек мой любимый, что ты, обиделся? Я тебя люблю, что ты. Я рада, что ты у меня родился, солнышко мое родное...
— Маш, муж звонит, — Злата протянула мне забытый в предродовой телефон.
— Привет, — я перекатила ребенка попрочнее на себя. — У нас Олег, а не Ольга.
— Привет, — я, как наяву, видела Сашкину улыбку. — Спасибо, родная. Как себя чувствуешь? Как маленький?
— Все хорошо, — поцеловала детку. — Вот признайся, ты сына хотел, да? Ты знал, что у нас опять мальчик будет?
— Маруська, я тебя люблю. Хочешь, мы через годик еще раз попробуем?
На выпуск к Климу мы приехали всей семьей, включая сватов. Планировали накануне, но случилась нелетная погода — ливень, ветер ураганный, град, МЧС объявил оранжевый уровень, все вылеты отменили. В общем, должны были прилететь в одиннадцать утра четверга, а прилетели в два часа ночи в пятницу. Пока до гостиницы доехали, разместились, начало четвертого. Маленькие капризничают, кое-как уложили, сами замертво упали. Вскочили в восемь — собраться, позавтракать.
— Колее, колее! — подпрыгивал у меня на коленках Данька.
Богдан, Данька, очень скучает по отцу, хорошо его знает, как не удивительно. Клим весь год прилетал к семье на выходные раз в две, три недели. Я не знаю, как он договаривался с командирами и на какую сумму обогатилась авиакомпания. Деньгами ему отец помогал, конечно, и дед с бабушкой подкидывали. Клим с Алисой оставались в Москве, хозяйничали, как большие. У нас с Олегом, соответственно, случались выходные и мы уезжали в городок, к папе. Ближе к апрелю собирался семейный совет — решать, что вообще делать-то? Брать академический Лиське? Если нет — кто будет сидеть с маленьким, пока она в университете, дома к занятиям готовится?
— Родишь, учиться останешься, а малого мы заберем, мать в декрет уйдет. Я у Люды узнавал, можно, — выдвинул предложение Артем.
— Пап, а кормить?
— Из банки можно.
— Нет, я сама кормить хочу. И чтобы он со мной был, а не с вами.
Катя поерзала на стуле с выражением на лице 'раньше думать надо было!', но промолчала.
— Я уйду в декрет и к вам приеду, — объявила я. — Потом Катя на две недели отпуск возьмет, пока я рожаю, а потом у вас каникулы.
— Маш, тяжело ведь будет, — возразила подруга.
— Да ведь не первый раз. Правда, я чуть помоложе была... Ну да ладно, справимся как-нибудь вдвоем, да, Лиска?
Справились. Хоть, бывало, и ссорились, и дулись друг на друга иногда. Но зато теперь у меня есть дочь — умная, красивая, решительная, с сильным характером. Такая, о какой я мечтала, только сразу взрослая. По характеру мы разные, но у нас есть общее. Это Клим и Данька. Она сумасшедшая мать, в хорошем смысле слова. И ночью к ребенку вставала, и готовила ему — супчики, пюре. Совета спрашивала, конечно, но решала и делала сама. Как-то училась строить отношения с нами, с мужем. В июле Артем с Сашей отвезли Алису с двухмесячным Даней в Краснодар, они жили там месяц. Клим все это время ходил в увольнительные и почти каждый день сбегал в самоволки — предоплату внесли отцы, проставились комсоставу училища элитным алкоголем. Конечно, тут должны были звезды сойтись — комсостав однокашники, курсант отличник.
Перед построением так и не встретились с Климом — не успели. На плацу уже его увидели. Данька орал 'Папа!' так громко, что перекрикивал толпу. В конце пятого курса Клим не один женатый был, а вот Отец — один.
— Теперь погоняло на всю жизнь, — констатировал тесть. — Ладно, еще приличное.
После прохождения выпуска Клим подошел к нам, подхватил на одну руку сына, на другую по очереди братьев. Поцеловал жену, потом меня, тещу. Отцам пожал руки.
— Поехали домой, — подбрасывая счастливого Даньку, предложил сын. — Очень соскучился!
Я помнила, что нам с Алисой никак нельзя делить Клима. Мне нельзя. Но очень хотелось! Я его долго не видела, мне поговорить хотелось. До слез хотелось просто с ним посидеть, вдвоем. Как мы делали, когда Саша был на Марсе. Сдержалась, не стала играть 'натуральную свекровь'. Из аэропорта поехали к Серебро на дачу — куда же такой толпой еще ехать. Хозяева, спасибо им большое, встретили нас накрытым столом, баней и расстеленными постелями. Быстро накормили и вымыли детей, уложили. Молодые родители забрали Даньку к себе, хоть я и предлагала их с Олешеком положить. Посидели недолго, устали все, двое суток каких-то суматошных. Сашка уснул, а мне не спалось. Оделась, вышла в беседку. Коты сбрелись, уселись — кто на перила, кто вокруг меня, пара котят заползли на коленки.
— Что-то их еще больше стало. Я уже не всех в лицо знаю, — по ступенькам поднялся Клим, сел рядом со мной за стол. — Ты что не спишь, мам?
— Устала, сына, — я украдкой вытерла глаза. — Не спится.
— Я тебе все никак 'спасибо' не скажу. Ты нам так помогла, без тебя бы мы не справились. Лиска тобой восхищается.
— Да что ты, Климушка...
— Спасибо, мам, — обнял меня, поцеловал в волосы. — И за меня — спасибо...
Я не могла говорить, только плакала беззвучно, прижимая его, как маленького. Постаралась взять себя в руки, вытерла лицо.
— Давай какао сварим? Я у Милы на летней кухне видела.
Мы перешли на летнюю кухню, пили какао, молчали.
— Клим, куда служить? — вспомнила я.
— На макушку глобуса, мам. За полярный круг.
Я только головой покачала.
— А Данька? Маленький же!
— Все поедем, мам. Вместе легче.
Не стала возражать, спорить. Им виднее. Они семья.
— Пойдем спать?
— Иди, сына, — погладила его по широкой спине. — Я тоже пойду.
Сердце мерзло, желая любви и тепла,
Ведь карьера не греет, не светит.
Как же долго я в холоде этом жила,
И ждала... Только кто же заметит?
Он потом появился, и лёд растопил
И любовь расцвела, наступая,
И любви той дано столько ласковых сил,
Что она всех вокруг согревает!
Клим согрелся у пламени этой любви,
И расцвёл, отдавая стократно,
Это правило — счастьем делись, и живи,
И оно возвратится обратно.
Возвратится теплом, возвратится — с отцом,
Возвратится с друзьями наградой...
Надо просто любить, человечными быть,
Поддержать тех, кто падает, надо.
И уже первый внук в мир стучится, спеша,
И родится, крича, торжествуя!
Потому что теплом согревает душа
И любовью наш мир. Аллилуйя!
(стихи Татьяны Резниковой)
Дописала, поставила точку. Еще одна тетрадь дневника подошла к концу, но белеет чистая страница. Жизнь продолжается. Жизнь — продолжается!
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|