Анна и змеиный царь

— Ты создана для драгоценностей. Ты так красива...

Аня поежилась. По телу пронеслась волна тепла, будто она только что чашу вина выпила.

— Ты...

— Я. — Эреш скользнул губами по шее женщины. — Давай поговорим обо всем потом? Поехали?

— А тут?

— А...

Эреш взмахнул рукой и что-то прошипел.

Твою змею, сколько же их сюда наползло? Аня даже рот открыла от изумления.

Змеи ползли сплошным ковром по лестнице, организованно покидая дом.

— А...

— Думаю, если тут все полыхнет, никто не пожалеет.

— Официально — вряд ли. А вот неофициально будут искать.

— Пусть ищут, — отмахнулся Эреш. — Я правильно понимаю, чтобы получить данные с компьютера, нужен этот компьютер?

— Н-нет...

— В смысле?

— Сейчас можно их сохранять в облако. Это как в интернет, сразу.

— И каждый может получить к ним доступ?

Аня покачала головой.

— Не знаю. Я в этом не специалист. Знаю, что можно и так и этак, но как решено здесь? Ты не спрашивал Пономаря?

Эреш довольно улыбнулся.

— Спрашивал. Он предусмотрительный, не захотел, чтобы важная информация попала к другим, так что.... У него в доме есть серверная и своя сеть. Отключенная от интернета.

Аня подумала пару минут.

— То есть, мы можем забрать жесткий диск — и уйти спокойно?

Эреш фыркнул.

— Я этим заниматься не собираюсь. Просто... пошли?

— Не поняла?

— Минут через десять тут все полыхнет. И выгорит дотла.

— Короткое замыкание?

— Руны.

Аня не стала спорить. Эрешу виднее.

— Тогда надо торопиться?

— Да.

— Держи...

Аня накинула плед на голову, второй накинул на себя Эреш — и двое выскользнули в ночь, унося с собой драгоценную добычу.

Им хватило времени дойти до машины, завести и прогреть мотор, когда — полыхнуло. Да как!

Дом занялся так, словно его от фундамента до стропил пропитали бензином. И полыхал ярко, весело, конкурируя по мощности с рассветом.

Аня медленно тронулась в обратный путь.

— Как-то легко у нас все получается, — поделилась она с Эрешем.

— Почему? — искренне удивился василиск.

— Потому что... это же криминальные авторитеты...

— И что? Они от этого бессмертными стали? Как некроманты?

Аня подумала — и фыркнула.

А ведь и верно, все мы люди. Просто те, кто урвал деньги и власть, часто забывают, что потроха у них точно такие же, как и у остальных. А василиск не знает, что в этом мире кого-то принято бояться, с кем-то надо церемониться... ему наплевать.

Василиск — это ведь почти танк, с такой же логикой. Кто спрятался — тех не раскатаем сразу. Если повезет. Кто не спрятался...

Нашлась и на них управа, да. Но в другом мире, а в этом пока не умеют бороться с подобными гадами. Вот и попадаются.

И все же...

Эрешу надо уходить, пока не стало слишком поздно. Пока его не обнаружили...

А она останется. Здесь. Без него.

И думать об этом было горько и грустно.

* * *

— Какого ... и ...? Что творится по области?

Вопрос задал высокий подлысоватый мужчина, которому очень пошел бы костюм колобка. Но в жизни вместо желтой панамки он носил генеральские погоны, а подчиненные сравнивали начальника с чугунным ядром.

Как придавит — так придавит.

В данный момент начальник любовался на пожарище.

— Артемьев, я тебя спрашиваю?

Артемьев развел руками.

— Неясно, Сергей Петрович.

— Тут рвануло что-то?

— Вроде, нет. Взрыва не было.

— Тогда что тут так горело? Пожарные сказали, тушить было бесполезно. С кем и что не поделил Пономарь?

Артемьев развел руками еще раз. Мол, и рад бы ответить, да не в курсе. Уж вы, шеф, если не догадываетесь, я и подавно...

Шеф сверкнул глазами и протянул руку.

— Сигарету дай.

Сам он бросил целых два месяца назад, но как тут не закурить? По такому поводу?

Какие люди уходят... и пораньше бы!

— Разбирайся, давай. Сегодняшний день тебе на все, завтра с утра у меня на планерке доложишь.

Артемьев вздохнул.

— Так точно...

Доложишь... да по области праздник объявят. Пономарь всех достал хуже собачьей чумки! Сволочь такая была...

Сергей Петрович посмотрел на пепелище.

— Исполняй.

И ушел.

Артемьев посмотрел туда же.

Разбирайся...

Посмотрим, что эксперты скажут. Патанатомы и прочие... но лично Артемьев сильно копать не собирался.

Кто бы там Пономаря не приговорил — поделом.

* * *

Как это бывает?

Когда мужчину и женщину просто бросает друг к другу.

Глаза в глаза, и смешивается дыхание, а тела прижимаются друг к другу так, словно хотят остаться едиными навсегда. И ничего уже не важно и не нужно.

Только горячечный шепот рядом.

— Моя....

Только выдохнутое в губы в ответ.

— Мой...

И вспыхивают в ослепших глазах новые звезды, и рвется из груди стон — один на двоих.

Сплетаются руки, и сливаются губы, и глаза смотрят в глаза, и в сладкой истоме уже нельзя различить, кто и где...

Безумие?

Счастье?

Или что-то третье?

Назвать происходящее — любовью, молодые люди откровенно боялись.

Аня очнулась первой. Застонала, шевельнулась...

— Мурррр...

'Мурррр' тут же спрыгнул ей на голову. То есть — Мурчик. Остальные такой наглостью не отличались. Тут уж очнулся и Эреш.

Сгреб кошака за шкирку, но в полет запускать не стал.

Вместо этого поглядел в наглые желтые глаза и проникновенно сказал:

— Не завидуй.

Кошак шлепнулся на пол рядом с кроватью — и нырнул под нее.

Аня рассмеялась.

— Ну ты и зараза...

— Надеюсь, в хорошем смысле слова?

— Исключительно.

Грудь у женщины двигалась весьма и весьма... так что Эреш настроился на продолжение 'банкета', но тут зазвонил телефон.

— Да?

— Анечка...

— Розалия Львовна, здравствуйте, — Аня потянула на себя одеяло, а потом и присела на кровати, высвобождаясь из уютного кольца мужских рук. Дело серьезное, тут не до секса. Даже не до сногсшибательного секса...

Эреш вздохнул — и отправился варить кофе. До восточного варианта, черного и чтобы от маленькой чашечки сердце выскакивало, он еще не дошел, но к напитку уже пристрастился.

Сейчас сварим, молочка добавим...

Что там писали в интернете?

Ничто так не бодрит женщину, как чашка сладкого, крепкого, горячего кофе, сваренного с любовью и вылитого на кровать? Надо проверить...

* * *

Конечно, всю эпопею Аня не пересказывала. Но подробности Розалия Львовна узнала — и взбеленилась.

— Ах он... да я его...

Успокоить разозленную старушку было сложно, но Аня справилась и с этим. Клятвенно пообещав, что доказательства невиновности Славика будут. А дело...

Дело и само рассыплется, если его не поддерживать. А сейчас местному криминалу не до того будет, передел собственности — штука беспощадная. Не один подонок поляжет...

Плакать по этому поводу Аня не собиралась. О ней бы не плакали.

Эреш появился, когда Аня положила трубку.

— Что скажешь?

— Сейчас позвоню Нине. Поговорю с ней по поводу информации, которую мы утащили. Ну и...

Эреш задумался.

— А она сможет помочь?

— Она журналист, и хороший. А твои таланты — гарантия того, что нас не кинут.

— А ее?

Теперь уже задумалась Аня. А верно, у Нины муж, дети, родственники, хоть и изрядно поубавившиеся...

Надо подумать...

Да, вот такая задача. У тебя есть три чемодана компромата, который тебе даром не нужен и с доплатой не нужен. И что с ним делать?

Отдать участникам?

Во-первых, там не на ангелов компромат, а во-вторых, не поверят. Решат, что им или не все отдали, или что-то задумали, а Аня — далеко не криминальный авторитет. Отдача от доброго дела замучает.

Да и проблемы это не решит.

А что тогда делать?

А отдать все в милицию. Только не подкинуть на порог, а конкретно, поторговаться. И что-то придержать. До освобождения Славика.

А кто у нас будет вести дело о случайной гибели несчастного Пономаря? Надо бы разузнать. Но сначала...

Это все вторично, а дед Михей...

* * *

Лида шла домой.

На душе было грустно и тоскливо. Эх... жизнь — жестянка.

Говорят, судьба — ехидна, что не нужно раздает,, что нужно — не допросишься. Лида была наглядным подтверждением этого тезиса.

Она была симпатична. И не просто красива, была в ней какая-то изюминка, которая привлекала мужчин. И ей это было даром не нужно.

Лида обожала математику. С детства ей легко давались самые сложные расчеты, она могла брать интегралы в уме, а теория вероятности вообще была ей освоена в шестом классе. Просто девочка прочитала и запомнила. И поняла.

Только вот не проживешь на математику в нашем-то мире. Физ-мат был закончен, а дальше куда? В школу, на три копейки? Дети вызывали у Лиды невроз, а родителей частенько хотелось отвести к психиатру.

Да, конечно, я понимаю, что ваши дети самые гениальные, умные и красивые, но в школу они приходят ради учебы, а не ради самовосхваления. У вас другое мнение? Тогда нам не по пути.

Так что из школы Лида уволилась, не проработав и года.

Репетиторство? Провалилось по той же причине.

И тут повернулась букмекерская контора. Там были удобные смены, там требовались способности к математике, ну и уход за больной матерью тоже отнимал время.

Впрочем, Лида была довольна работой. Но все изменилось около двух месяцев назад.

В конторе сменился начальник. Прислали нового, и такого кобеля, что все местные жучки задрали хвосты и принялись усиленно прогибаться перед шефом. Тот сопротивляться не стал.

Огулял одну, вторую...

Лида быстренько изменила свой стиль, зализала волосы, накрасилась пострашнее и прикупила несколько бесформенных серых кофт, но...

Не помогло. Природное обаяние било наповал и беспощадно. Так что...

Сегодня начальник опять притиснул ее в углу и принялся лапать. Вырвалась, отбилась, но надолго ли? Наверное, придется уходить...

Грустные мысли оборвал незнакомый голос.

— Лида!

Женщина оглянулась.

Из красной машины высовывалась светловолосая дама, лет тридцати. Может, чуть постарше Лиды. И улыбалась именно ей. Но...

— Вы мне?

— Вам. Вы — Лидия Можарова?

— Мама была Можарова. А я Санина.

— А, все равно. С вами поговорить можно?

— Эммм...

С одной стороны, было интересно. С другой стороны, а что надо-то? Женщина поняла Лидины сомнения и кивнула на кафешку рядом.

— Посидим там?

— А зачем?

— Да как сказать... — женщина вышла из машины и стояла прямо перед Лидой. Вблизи она оказалась чуть не на голову выше и намного фигуристее. Этакая валькирия. — Вы о своих родных что знаете?

— Что у меня их нет.

— Есть.

— Ага. И мне оставили наследство в Америке? Богатый дедушка?

Аня, а это была именно она, вздохнула.

— Лида, вы не поверите...

— Не поверит, — согласился мужчина с пепельными волосами, подходя к блондинке и становясь рядом. — Не сразу. Но ты подумай, какая интуиция?

— Мало ли кто угадывает?

— Спорим? Лида, у вас часто бывают такие прозрения?

Лидия поежилась.

Бывают...

Всякое бывало. И ляпнуть она могла не подумав, но попадала в цель. Еще с детства, когда узнав некрасивое слово на букву 'бэ', она вдруг громко спросила у мамы, почему та тетя...

Тетя действительно оказалась на ту самую букву. Народ обалдел, мама покраснела, но девочку извиняться так и не заставили. В точку попала.

И такие прозрения у Лиды случались регулярно. Ее просто отводило не от тех людей и не от тех контор. И она к этому привыкла. А последнее время чего-то ждала. Но чего? Этих людей?

Да, наверное...

— Случаются. И что?

— Потому и случаются, что это не случайно. Уж простите за неловкий каламбур, — извинился мужчина. — Это связано с вашим отцом. Дедом, точнее...

— Дедом?

— Пойдемте. Посидим в кафе, попьем кофе, и мы расскажем вам сказку.

И Лида не стала отказываться. Пусть так...

Что она теряет? Да ничего...

* * *

Кофе оказался хорошим. А вот сказка...

— Вы хотите сказать, что у меня есть колдовские силы? А где моя сова? Не долетела?

— Пффф... — Аня, так звали блондинку, даже плечами пожала. — Конечно, не долетела, если из Англии. Утонула в Ла-Манше. Так хотите попробовать силы?

Лида и не подумала колебаться.

А что она теряет? Ну, не поверит она в эту историю... верится действительно с трудом. Но в глубине души что-то шепчет: 'молчи и слушай, слушайся и не пожалеешь...'. А потому...

— Давайте попробуем. Что для этого надо?

— Да ничего. Просто надеть вот это на шею, — в руке мужчины со странным именем Эреш возник медальон. Что-то весьма старинное, почерневшее, из серебра... пластинка какая-то...

Лида не понимала, что на ней изображено. Но...

Ей вдруг захотелось взять пластинку в руки. Дотронуться. Да так, как никогда в жизни ничего не хотелось. И мужчина это заметил. Молча протянул ей цепочку, и Лида, дрожащими руками коснулась ее.

Она была теплой. Словно пролежала час на ласковом солнышке. Не горячая, а просто приятная, теплая, уютная, как пушистый котенок, свернувшийся на груди... родная. И Лида вдруг подумала, что она скорее кожу с себя содрать даст, чем расстанется с простенькой цепочкой.

— Она? — тихо спросила Аня.

— Она...

А Лида ничего не слышала. Она водила пальцами по кусочку серебра, прикладывала его к щеке, и грелась, грелась в исходящем от него тепле и покое. Ее дом. Ее сила. Ее...

Теперь — ее.

Конечно, она не освоила все знания в мгновение ока, и не превзошла науки, и не узнала того, что знали предки-волхвы, и ведьмой не стала. Нет.

Просто родовая сила признала ее. И Лидия признала, что она — кровь от крови и плоть от плоти. А остальное...

Учиться надо. Ведьма ты, не ведьма, а надо. И Лидия готова была поверить во все, и начать учиться, и вообще — сделать все необходимое.

* * *

Аня смотрела на сидящую перед ней девушку. И... ревновала?

Да, что-то в этом роде. Не каждый день можно такое увидеть. Шла по улице невзрачная замарашка, а потом, в кафе, когда она надела цепочку, от нее такой волной повеяло... Аня отродясь лесбиянкой не была, но тут даже ее зацепило.

— Что происходит? — тихо спросила она у Эреша.

— Признание.

— Что?

— У нее это и раньше было. Судя по всему, там не только воинские боги, но и иные род благословили. Дед был притягателен для женщин, она сама для мужчин... теперь это проявится намного сильнее. И по женским делам, по любовным, ей помогать будет намного проще, чем по каким другим.

Аня задумчиво кивнула.

— Странно это...

— Поверь, когда она в силу войдет, это станет не так заметно. А сейчас она силой управлять не умеет, вот и выплескивается во все стороны.

— Логично.

Лида отвлеклась, наконец, от медальона, и поглядела на Аню. И глаза у нее были большие, травянисто-зеленые. Ведьмовские...

— Спасибо...

— Спасибом сыт не будешь, — хмыкнула Аня. — Нам еще надо к нотариусу съездить будет. Переведу на вас дом деда Михея, и надо вам туда съездить. Родовое владение, как-никак.