Имперский посол

— Иргулис дэ Грай, третий атэр Идайны и Дагры, полномочный посол Империи, — представляюсь я, передавая свиток. Ранг атэра обычно опускается, но это не тот случай.

Да, я всего лишь третий атэр. Последний из трёх ближайших наследников Идайнской и Дагрской земель, имеющий право на титул атэра. Мой отец, тэр-тан Идайны и Дагры, произвёл на свет трёх сыновей, и я как раз третий. Если бы я был первым атэром, то не стал бы имперским послом, а сидел бы дома, помогая отцу в управлении землями.

Старый шакир принимает мой свиток с едва заметным... нет, не поклоном, скорее уж утвердительным кивком.

— Тьямет дэ Тьелла, тэр-шакир клана Тьеллы, — представляется он по-имперски.

Вот так. Меня встречает главный колдун, учитель всевозможных колдунов и колдунишек этого клана. Все четверо едва заметно переглядываются, затем расслабляются. Я чувствую, что они довольны, и наверняка тем, что ни я, ни Хагис не оказались колдунами. Они благосклонно глядят на меня, и оставшиеся трое тоже представляются, как принято в Империи.

— Хетриг дэ Тьелла, тэр-тан клана Тьеллы...

— Синн дэ Тьелла...

— Тиак дэ Тьелла...

Выходит, меня вышел встречать сам глава клана Тьеллы с приближёнными. Честь большая — в принципе не чрезмерная, поскольку я представляю не что-нибудь, а Империю, но островитяне никогда не были замечены в проимперских настроениях, да и вообще принято, что доверенного представителя одной стороны встречает доверенный представитель другой стороны, чтобы представить пред сиятельные очи своего тэра в удобное для того время.

Они чего-то опасаются? Или здесь нравы такие простые?

Из-за спин стражников донеслось громкое мычание — это заскучал один из упряжных волов. Вид четвёрки мелких белых бычков основательно напомнил мне, куда я прибыл. В клане Тьеллы, занимающем целых три плодородных долины и по островным меркам считающемся многолюдным, всего несколько сотен человек, включая стариков и детей. Я упустил из вида, что здесь может просто не оказаться столько придворных, чтобы соблюсти все общепринятые церемонии.

Мои встречающие заметили брошенный мною взгляд на повозку.

— Прикажете погрузить ваши вещи, тэр дэ Грай? — предложил тот, кто назвался Хетригом.

— Да, благодарю вас.

Повинуясь кивку Хетрига, его охранники вытащили из шлюпки мой сундук. Пока они несли сундук к повозке и закрепляли верёвками на грузовой площадке, я отослал матросов обратно на шхуну. Я непрерывно ощущал, что мои встречающие присматриваются ко мне, и не забывал держаться непринуждённо и уверенно. Если посол скован и неловок или, ещё хуже, развязен — так и знайте, это самозванец.

Тем не менее, сегодня непринуждённость и уверенность давались мне нелегко. Во-первых, я не мог позволить себе ни мгновения рассеянности, чтобы случайно не отпустить себя в присутствии четверых шакиров. Во-вторых, меня не оставляла мысль о том, что мой предшественник не мог случайно заблудиться в горах и сорваться со скалы. Уж кому, как не мне, было знать, что Шенгис дэ Мораис, второй атэр Кимманы, был ловчее дикой кошки, обладал острым нюхом на опасность и не боялся никакой высоты.

И еще он был акиром — колдуном, слабосильным от природы, хотя и основательно обученным. Обычно акиров не обучают, но поскольку Шенгиса готовили в послы — а где посольство, там и шпионаж — даже малые колдовские навыки могли пригодиться в его службе. По понятным причинам его колдовскую подготовку держали в тайне — но не от меня. Конечно, акир умеет сущие пустяки по сравнению с шакиром, но их достаточно, чтобы он не заблудился. Нигде.

Я не назвал бы его своим другом — специфика моей службы заставляет меня относиться к этому понятию с крайней осторожностью — но мы с ним были в неплохих отношениях. Мы постоянно сходились в поединках на фехтовальной площадке и за игрой в тамги, когда одновременно оказывались при императорском дворе. И, должен заметить, нам обоим было чему поучиться друг у друга.

Мне предложили занять одно из мест в повозке, а затем мои сопровождающие сели туда сами. Хагису указали место рядом с возницей, где он взгромоздился, держа при себе мою дорожную сумку и чехол с запасными рапирами, не убиравшийся в сундук. В сумке лежали предметы первой дорожной необходимости, часть денег, отложенных на мелкие расходы, и кое-какие бумаги, которые не следовало оставлять без присмотра. Поэтому Хагис, относившийся к своим обязанностям весьма добросовестно, не нашёл ничего лучшего, как не выпускать их из рук.

Когда все расселись по местам, повозка тронулась и покатила с причала тем же неспешным шагом, каким явилась сюда. Никто пока не выражал желания поговорить со мной. Я тоже не спешил с беседой, поэтому дорога проходила в молчании, и у меня оказалось достаточно времени, чтобы глазеть по сторонам.

Впрочем, глазел я недолго. За поворотом открылась горная долина с речушкой посередине, пересекаемой несколькими мостами и впадающей в бухту шагов на двести левее причала. По обе стороны речушки раскинулся посёлок с садами и огородами. За нехваткой места полей здесь почти не было — недостающее зерно стабрийцы закупали на континенте. Все постройки были каменными, поскольку деревья на острове почти не росли, а камня было в избытке. Поместье правящей семьи клана, на местном языке — даманат, располагалось в верхней части долины на противоположном берегу реки.

Больше всего оно напоминало зажиточную загородную усадьбу с просторным двором и подсобными сооружениями. Семейный особняк, или даман, возвышался среди прочих сооружений посреди отгороженного под даманат участка. Это было единственное большое строение в долине, выделявшееся среди остальных домишек, но далеко не дотягивавшее до дворца. Даман был выполнен в виде ломаной подковы с двухэтажной центральной частью и одноэтажными крыльями, за ним ближе к горному склону виднелась еще пара дахтанов — двуэтажных жилых особнячков из крупного тёсаного камня, бесхитростной кубической формы, с плоской, чуть скошенной назад крышей. Остальные постройки были, несомненно, хозяйственными. Каменная ограда была невысокой, предназначенной для того, чтобы удерживать скотину — для человека она препятствием точно не являлась.

Волы переехали мост и вскоре остановились перед парадным крыльцом дамана. Его фасад был незатейливым, без принятых в Империи украшательств. Наружная лестница в несколько ступеней была просто лестницей, а не поводом для размещения скульптурных композиций, стены были самыми обычными, из неровно отёсанного камня, а ничем не отделанные окна предназначались только для пропускания света в комнаты. Точно так же просто и безыскусно выглядели и остальные постройки.

Пока мы высаживались, моё внимание привлекла девушка, вошедшая вскоре за нами в ворота. Мне было известно кое-что из местных традиций, поэтому меня не удивило, что она одета по-мужски. Здесь это было обычным, потому что горы и юбки — понятия плохо совместимые. Для хождений в горы многие женщины здесь одевали свободные верхние штаны длиной чуть ниже колена, обычно кожаные, затянутые снизу манжетами или тесёмками.

Замечательнее было то, что девушка была с луком за спиной и убитой козой на плече, которую она тащила с заметным усилием. Но самым замечательным было то, что она была на редкость красива. Высокая, сильная, ростом с меня, но не грубого мужского сложения, а стройная и гибкая, при всём на своих местах. Волосы густые, тёмно-каштановые, прямые и, похоже, жёсткие, собранные в большой узел на затылке. Кожа смуглая, как и у моих спутников, и вдобавок сильно загорелая, лицо правильное, выразительное, с резковатыми, но благородными чертами, из тех, что мгновенно останавливают на себе взгляд.

Разумеется, я не был бы мужчиной, если бы чуток не остолбенел при её виде. Поравнявшись с нами, девушка метнула на меня оценивающий взгляд. Судя по выражению, непроизвольно проступившему на её лице, она оценивала степень моей никчёмности и действительность превзошла все её ожидания. Заметив моё внимание, она пренебрежительно отвернулась и прошла мимо нас, направляясь к левому крылу дамана. Я вполне её понял — мелкий имперский хлыщ, разукрашенный как подарочный пряник — и заставил себя отвести от неё глаза.

— Это Ромадиэ, моя племянница, — пояснил Хетриг, заметив, что я уставился на девушку. — Когда мне сообщили, что ваша шхуна вошла в бухту, я послал троих лучших охотников добыть такха к ужину. Не знаю, как те двое, но Ромадиэ уже с добычей.

— Она хорошая лучница? — Трудно было не догадаться об этом, но вежливость требовала поддержать разговор. Тем более, что это были первые слова, обращённые ко мне с тех пор, как мы сели в повозку.

— Она — лучшая лучница клана, — с заметной гордостью сообщил Хетриг.

— А у вас есть и дочери? — поинтересовался я. Спросил — и кожей ощутил впившийся в меня, не по-старчески зоркий взгляд тэр-шакира.

— Одна, младшая, — ответил Хетриг. — Эсмэ. Но она через год выходит замуж в клан Уволлы, а Ромадиэ остаётся в клане.

Я понимающе кивнул, отметив про себя, насколько тесно переплетаются у него родственные чувства и клановые интересы — дочка, считай, уже не здесь, а хорошая лучница клану нужна.

— Тиак, отправь повозку к дальнему дахтану и выдели там комнаты для тэра дэ Грай. Выбери двоих, пусть внесут туда сундук. Остальные воины свободны, а повозка пусть вернётся и подождёт у крыльца, — распорядился Хетриг. — Тэр дэ Грай, пройдемте в дом.

Но не успели мы подняться на ступени, как входная дверь отворилась и навстречу нам вышла древняя старуха, высокая, седая и тощая, прямая как палка. Трое мужчин почтительно остановились, я последовал их примеру.

Старуха остановилась на крыльце и уставилась на меня в упор. Так на меня когда-то смотрела собственная бабушка, уличив в какой-нибудь шалости. Но я не знал за собой никаких прегрешений и потому спокойно встретил её подслеповатый взгляд.

— Ну вот, опять мальчишка... — проворчала старуха. — Мало нам было того мальчишки... — Она недовольно потрясла головой, пожевала губами. — Вечно эти молодые дураки лезут туда, куда умные люди не полезут. Оох, беда с вами...

Я бы не сказал, что тридцать лет — мальчишечий возраст, но по сравнению с ней... Трое моих провожатых, похоже, не ждали ее появления и заметно растерялись.

— Матушка, познакомься, это Иргулис дэ Грай, посланник Империи... — начал Хетриг.

— Вижу, вижу, — оборвала она его тоном, требующим немедленно заткнуться. — О чём они думают в этой Империи, когда посылают к нам таких щенков...

— Матушка! — поспешно воскликнул тэр-тан, в свою очередь перебивая её. — Тэр дэ Грай, это Дамарэ, моя почтенная матушка...

— Счастлив познакомиться, почтеннейшая тэра Дамарэ дэ Тьелла, — с исключительной любезностью произнёс я, делая вид, что не замечаю ни ворчания старухи, ни замешательства её родичей, и отвесил ей подчёркнуто уважительный поклон. — Смею надеяться, что моё назначение сюда послужит ко благу как Империи, так и вашего клана.

Я чуть было не сказал "государства Стабрийского", но в последний миг заподозрил, что это слишком уж новомодное понятие для выживающей из ума старухи.

— Ну ладно, ладно, — уже более умиротворённо пробормотала она. — Заходи уж, раз приехал... А ты ничего, вежливый мальчик...

Она развернулась к нам спиной и неспешно скрылась в дверях.

— Тэр дэ Грай... — Все трое, похоже, не знали, куда девать глаза. — Наша матушка... понимаете... Она уже весьма преклонных лет...

— Да, конечно, — кивнул я. — Пожилая женщина, как не понять... Думаю, мы не будем придавать этому значения, не так ли?

Несмотря на мой обширный дипломатический опыт, мне нечасто доводилось видеть такое дружное и единодушное согласие. Передо мной распахнули дверь, и мы вошли в холл, откуда поднялись по лестнице на второй этаж дамана. Всю его среднюю часть занимал просторный зал, который я определил как зал собраний клана. Несколько массивных стульев стояли у дальней стены, еще два ряда стульев размещались вдоль боковых стен. Посреди зала стоял тяжёлый деревянный стол.

Пока я оглядывал зал, Синн подставил два стула к противоположным торцам стола и еще два — к боковым сторонам стола рядом с дальним стулом.

— Садитесь, тэр дэ Грай. — Хетриг указал мне на одинокий стул, стоящий спинкой к двери. Мои сопровождающие прошли к другому концу стола и уселись там. Хетриг — лицом ко мне, остальные двое — с двух сторон стола рядом с ним. Похоже, высокие договаривающиеся стороны наконец-то пришли на место официальной беседы.

Тьямет достал из просторного кармана симары мой верительный свиток, распечатал и зачитал вслух, чтобы ознакомить остальных с его содержанием. Когда чтение было закончено, все трое взглянули на меня.

— Значит, вы обладаете правом подписывать любые документы и заключать любые договоры от лица Империи? — непонятно зачем уточнил Хетриг, хотя это было прямо сказано в грамоте.

— Как если бы перед вами был сам император, — подтвердил я.

— Но... покойный тэр дэ Мораис... он уже подписал все необходимые бумаги...

— Необходимые, но, увы, не достаточные. Со мной прибыл представитель имперского торгового ведомства для обсуждения и заключения торговых соглашений касательно некоторых товаров, интересующих Империю. Кроме того, плавание в ваших водах небезопасно для имперских судов, потому что у вас на Стабри издавна гнездятся морские разбойники. Хотя ваш посланник и уверял нас, что они у вас тоже вне закона, Империя находит ваше пресечение их преступной деятельности недостаточно успешным.

Последняя фраза получилась слишком витиеватой — все трое непонимающе уставились на меня.

— Вы караете разбойников, только когда вам посчастливится поймать кого-то из них во время разбойничьего налёта, а их нужно специально отлавливать в их береговых укрытиях, — пояснил я. — Поскольку Империя не хочет терять свои торговые суда, она намерена получить от вас обязательство по выслеживанию и уничтожению разбойничьих убежищ на острове Стабри.

— Империя настаивает на том, чтобы мы гонялись за разбойниками, которые налезли к нам на остров с их же берегов? — с заметным возмущением переспросил Хетриг.

— Во-первых, неизвестно, откуда они налезли. Во-вторых, неизвестно, где и кому они сбывают награбленное — не исключено, что их основными покупателями являются некоторые из ваших кланов. Ваш посланник утверждает, что вы заявили о себе как о государстве, чтобы расширить и упорядочить торговлю с Империей — это превосходно, но Империя хочет быть уверенной, что это сделано не для того, чтобы к вашим разбойникам приплыло побольше имперских судов для ограбления. Разумеется, со стороны Империи по-прежнему будут приниматься меры безопасности, но если раньше Стабри не имел государственного статуса, то теперь высадка туда имперских войск для охоты за бандитами приравнивается к нарушению вашей государственной границы. С точки зрения закона это уже не ничейные земли, и имперские отряды не могут свободно разгуливать по ним. Поэтому Империя ожидает, что вы возьмётесь делать то, что теперь не имеет права делать она.

Я замолчал, не без удовольствия наблюдая, как новоиспеченный правитель государства Стабрийского изволит пребывать в растерянности.