— Он не мог.
Эшмаил молчит.
— Это же папа.
Эшмаил молчит.
— Он...
Он очень-очень сильно испугался, прочитав это задание. И велел никому о нём не рассказывать. Даже бабушке и дедушке. Особенно бабушке и дедушке. А деда потом что-то заподозрил. Меня расспрашивал. А я отговорилась, что это секрет, и он отступил, явно на что-то другое подумал. И папа убил дядю.
Папа. Убил. Дядю. Папа убил дядю. Папа убил дядю, папа убил дядю, папа убил дядю...
— Как... так...
Эшмаил опускает взгляд.
— Извини. Я не хотел об этом говорить. Наверное, и не должен был. Но ты обвинила меня в убийстве Лейенора, и я не смог смолчать. По моему убеждению, правда, пусть даже неприятная и чудовищная, предпочтительней лжи. Обитатели Глубин поступили подло, преступно, они непременно поплатятся за это, но твоего дядю убили не они. Тень не имеет к этому никакого отношения.
{Симпатия к Тени увеличивается на 2. Текущее значение: 2.}
— Но как...
— Как Деймон — я не знаю его, но в быту он наверняка замечательный человек — решился на такое злодейство? И что тебе теперь с этим делать?
— Да.
— Ответить на этот вопрос можешь лишь ты. Твой отец — очень многогранная и разносторонняя личность, впрочем, людям это свойственно. Я полагаю, что он искренне любит тебя и твою сестру, просто души в вас не чает. И вместе с тем он способен на суровые, но, как правило, необходимые поступки по отношению к другим. Смерть Лейенора причинила немало горя твоим бабушке с дедушкой, но, вместе с тем, у Дейемона были причины поступать именно так.
— Да?
— Да. Не думаешь же ты, что твой папа сделал это из чистого злодейства?! Дело в том, что брак Рейениры и Лейенора сложился, судя по всему, неудачно. Очень неудачно. Если я не ошибаюсь, в последние годы твой дядя даже жил в Высоком Приливе? — киваю. — Поэтому твой отец решил помочь Рейенире. Я не удивлюсь, если Рейенира и Дейемон давно уже любят друг друга.
Вспоминаю сегодняшний разговор с тётей. Снова киваю.
— Вот так и сложилось, что с одной стороны оказалась жизнь Лейенора, а с другой — пламенная и искренняя любовь, благополучие Рейениры и самого Дейемона, ваше с сестрой будущее... Это очень, очень сложный выбор. Я не знаю, сталкивалась ли ты с тем, в какой тугой клубок могут переплестись интересы даже самых близких людей...
Вспоминаю бабу, деду и Марильду. Отвечаю:
— Сталкивалась.
— Тем более. Так что иногда просто приходится выбирать, чьи интересы ты будешь защищать. Кто из твоих близких и в самом деле близок. Кому ты действительно хочешь и можешь помочь.
— Но не всегда же для этого требуется убийство!
— Разумеется. Это крайняя мера. Но бывают ситуации, когда без убийства не обойтись. Я не могу судить, было ли это тем самым случаем — повторяю, тебе решать. Но я не хочу, чтобы ты думала об отце как о каком-то кровожадном чудовище. Да, он не соответствует твоим детским иллюзиям, у него есть свои интересы, но он по-прежнему твой папа, и он по-прежнему любит тебя и твою сестру.
Это...
Узнав правду, я растерялась, и теперь слова Эшмаила... они помогали понять, что произошло. Помогали собрать на части рассыпавшийся мир.
— Спасибо.
{Симпатия к Тени увеличивается на 1. Текущее значение: 3.}
Папа. Да. Папа убил дядю, но он всё равно папа... наверное? Я после решу, когда проснусь.
— Не за что, Рейена. А что касается остальных преступлений Обитателей Глубин... — лицо Эшмаила посерьёзнело. — Их шаманы с чего-то решили, что они могут толковать волю Великого Повелителя Тьмы. Они правильно поняли, что ты занимаешь важное место в планах Великого Повелителя — но им взбрело в голову, что Ему нужна твоя смерть, а не твоя жизнь. К сожалению, в тот момент я мало что мог сделать, но как только смог, то тут же прекратил войну. Обитатели Глубин уже серьёзно поплатились за своё самоуправство и поплатятся ещё. Рейена, тебя устроят головы шаманов, объявивших на тебя охоту? Их доставят в Высокий Прилив. Просто небольшой жест извинения.
— Эм... — как быстро всё происходит, — дело не только в глубинниках! Дело в том, что сама Тень — это зло!
— Зло для кого, Рейена?
— Для всего мира!
— Ты только что увидела, в какой неразрешимый клубок противоречий могут сплестись интересы внутри одной семьи. Мир гораздо, гораздо сложней и многогранней.
— Но ведь Тень — это всё равно зло, она собирается затмить весь мир!
— Был ли злом Эйегон Завоеватель с точки зрения прежних владык Семи Королевств? Для Хоаров и Гарденеров — безусловно, и для Дюррандонов, пожалуй, тоже. А с точки зрения остальных Семи Королевств? Он объединил почти весь Вестерос, и его потомки продолжили его начинания — например, твой прадедушка связал Семь Королевств нитями дорог. Единая власть над единой страной несёт мир и процветание, облегчает жизнь и лордам, и простому люду. Ну а для тебя и твоих родичей Эйегон Завоеватель и вовсе герой.
— Ага, а твой великий повелитель для самого себя тоже, разумеется, герой, — язвительно отвечаю я.
— И не только для самого себя, — спокойно отвечает Эшмаил. — Великий Повелитель хочет изменить этот мир. Разумеется, в процессе он причинит немало зла — как немало зла причинило Завоевание Вестероса. Но на самом деле этому миру просто необходимы изменения.
— И с какой стати, а?
— Ты знаешь... хотя нет, ты помнишь одну-единственную жизнь в одной-единственной Эпохе, ты не знаешь. Так что тебе придётся поверить мне на слово: Планетос застыл в развитии. Век идёт за веком, тысячелетие за тысячелетием, а застой только крепнет. Нет изобретений, нет новых теорий, нет ничего.
И что? Пожимаю плечами:
— А разве бывает иначе?
— Бывает, Рейена. Ещё как бывает. Оружие, способное поражать даже самых защищённых рыцарей за десятки, сотни шагов, а то и вовсе за горизонтом. Механизмы, с помощью которых один человек способен прокормить сотню. Города, в которых миллионы людей способны жить с комфортом, доступным в наше время лишь лордам. Железные птицы, способные за несколько часов перенести сотни человек на другой конец королевства. И многое, многое другое.
— Выдумки!
— У меня нет доказательств, Рейена, — мягко улыбается Эшмаил. — Ничего из того, что я скажу, не способно тебя убедить. Но знай: Великий Повелитель намерен покончить с вечным застоем. Собственно, открытие Единой Силы кардинально изменит мир, но Он замахивается на большее. Да, в процессе изменений будут и жертвы, и недовольные, но в конечном итоге мир изменится к лучшему. А то сейчас вы даже Иных отогнать не сможете.
— А Иные существуют?
— Да. Существуют. И намерены принести миру вторую Долгую Ночь. И, если бы не вмешательство Великого Повелителя, их вновь встречала бы толпа с заострёнными палками, разве что со стальными наконечниками на этот раз. В лучшем случае. В худшем короли и лорды подрались бы прямо перед началом Долгой Ночи, и Иных и вовсе никто бы не встретил.
— И когда настанет Долгая Ночь? — я старалась, но беспокойство скрыть не смогла. Помнится, Кэт рассказывала нам про Иных... иногда. Это были очень страшные сказки.
— Сейчас? Не знаю. Узнав о Тени, Иные могут ударить и следующей зимой, хотя это маловероятно. Но знай: Великий Повелитель Тьмы намерен защитить Планетос от Иных. Он изменяет мир к лучшему, и Иные для этого не нужны.
Весь этот рассказ... сбивает с толку. Понятно, Эшмаил пытается сделать вид, что Тень — это хорошо, но зачем тогда плетёт всякие сказки про железных птиц и простолюдинов, которые живут как лорды и могут в одиночку сотню благородных прокормить? Непонятно. На всякий случай упрямо заявляю:
— А я вам всё равно не верю.
Эшмаил разводит руками:
— Я прошу тебя верить не словам, а делам. И да, о делах: мне всё ещё надо тебя кое о чём предупредить. Повторяю, это срочно и жизненно важно.
Смотрю с сомнением. Эшмаил выпрямляется в кресле и торжественно произносит:
— Клянусь именем Великого Повелителя Тьмы, что не потребую с тебя платы за эту информацию, ни сейчас, ни впредь, ни в эту Эпоху, ни в те Эпохи, что уже были, ни в те Эпохи, что ещё будут, — и добавляет уже нормальным голосом. — Я не собираюсь тебя ни к чему принуждать, так что если ты откажешься, то я отпущу тебя в твой сон. Хотя это действительно важно, Рейена.
Машинально прикусываю губу. Что же выбрать?
[ ] Кажется, это и вправду важно. Пусть говорит.
[ ] Конечно, Тень невиновна в убийстве дяди Лейенора, да и Эшмаил сам по себе приятный человек, но Тень — это всё равно зло. Наверное. Так что обойдусь без её предупреждений!
И что делать с шаманами глубинников, из-за которых чуть не погибли мы с Беей, да и наша бабушка тоже?
[ ] Пусть в Высокий Прилив доставят их головы.
[ ] Но так мы никогда не узнаем, что там произошло! Пусть в Высокий Прилив доставят самих шаманов. Живыми.
[ ] Ну... наверное... если они пообещают больше не воевать, то пусть живут! (30% вероятности того, что Рейена выберет этот вариант. Драконы не склонны к прощению).
49. Тень сообщает
В ином месте, в иное время
Тень... Тень оказалась совсем не такой, какой я её представляла. Точнее, я её никак не представляла, но она точно какая-то неправильная! И в словах Эшмаила обязательно будет подвох. Вот.
Но... но это же, кажется, всё равно важно? Клятва такая, что от неё в дрожь бросает... И разве повредит, если я ещё Эшмаила послушаю? Я просто сочту, что он всё равно соврёт, и не единому его слову верить не буду!
— Говори, — заявляю я.
Собеседник благодарно кивает.
— В ближайшие дни на Драконий Камень прибудет существо... Я не знаю, какой облик оно примет, мужчины или женщины, скорее всего — мужчины. Оно заявит, что собирается сражаться с Тенью, что только с его помощью вы можете надеяться на победу. Не верь, Рейена. Пожалуйста, не верь. Гони, в крайнем случае — беги, только не верь. Да, эта сущность — действительно враг Великого Повелителя. Но... — Эшмаил тяжело вздыхает. — Есть этические системы, в которых Великий Повелитель может считаться злом. Но это существо является злом в любой этической системе, которая вообще рассматривает понятия добра и зла.
...что вообще такое "этическая система"?
— А может быть, только это "существо" поможет нам победить Тень? — упрямо возражаю я.
Эшмаил печально покачал головой.
— Нет, Рейена. Нет. Единственное, что оно сделает — это уничтожит всё, что тебе дорого. И да, ты можешь мне не верить, но теперь ты знаешь об опасности. Ты сможешь заранее раскусить лживость его слов — или же, если дойдёт до худшего, поймёшь, что пора спасаться бегством. Хотя я молю Великого Повелителя, чтобы до последнего дело не дошло.
— Да что это вообще такое?! — хватит меня уже пугать!
— Существо, которое несёт миру раздор и разрушение. К сожалению, Великий Повелитель не всеведущ, и я не знаю, какой облик оно примет на этот раз.
Не знаю, чего я ожидала — но уж точно не того, что Зло окажется таким приветливым, разговорчивым и начнёт пугать меня сказками о ещё большем Зле...
— Это всё, о чём я хотел тебе сообщить, Рейена. И если ты считаешь то происшествие с Обитателями Глубин улаженным, то я возвращаю тебя в твой сон.
— Подождите! — не знаю уж почему, но идея с головами глубинников мне... не нравится. — Если и впрямь хотите извиниться, то пришлите в Высокий Прилив самих шаманов! — ага, как тебе такое, а?
К моему разочарованию, Эшмаил не возмутился, не принялся возражать — лишь равнодушно пожал плечами.
— Как пожелаешь. Их вина велика, и они полностью этого заслужили. Думаю, после пыток они расскажут Корлису всё, что знают.
То есть?
— Каких пыток? — непонимающе переспрашиваю я.
— Обычных? — с точно таким же непониманием отвечает Эшмаил. — Признаться, понятия не имею, как с этим обстоят дела в Высоком Приливе.
— Нет, с чего вы решили, что их вообще будут пытать?
— Ну а как же иначе убедиться, что они говорят правду? Это обычное дело во всех случаях, когда важен не пленник, а его знания.
Слышать это было как-то... дико. Ну да, я знаю немало страшных сказок, но там все ужасы творили злодеи, Мейегор Жестокий на худой конец, но не папа с дедой!
— Деда не станет этого делать, — возражаю я. — Это неправильно.
— Почему? — удивляется Эшмаил. — Если уж кто-то заслужил подобное, так это шаманы глубинников. Они хотели убить тебя. Тебя и Бейелу. И, уверяю, никого другого они бы не пожалели. Ни Рейенис, ни Корлиса, ни Рейениру и её детей. Да, тебе повезло, и я безмерно этому рад. А если бы нет? Я думал, что ты попросила доставить пленников живыми в том числе и из-за этого.
Как же ответить-то? Слова Эшмаила звучат так правильно, хотя они и неправильные... ведь они же неправильные, да?
— Деда не станет этого делать, — упрямо возражаю я. Собеседник смотрит... с жалостью.
Как на маленькую, ничего не понимающую девочку.
А ведь он со мной всерьёз общается, как со взрослой...
— Я не собираюсь убеждать тебя, Рейена, — мягко отвечает Эшмаил. — Повторюсь: верить надо не словам, а делам.
— И проверю! — с вызовом отвечаю я. Обязательно надо будет проверить! Деда не станет пытать глубинников. Я не верю, что он на такое пойдёт!
— Что же, в таком случае — приятно было с тобой познакомиться. До свидания, Рейена.
— До свидания, — отвечаю
Одиннадцатый день шестого месяца 120 года от З.Э.
я и просыпаюсь.
За окном сереет небо. Сейчас раннее утро. Очень, очень раннее.
Ничего себе.
НИ-ЧЕ-ГО-СЕ-БЕ.
Я... я говорила с Эшмаилом, который... который почти-почти-почти самый главный после самого Тёмного... и он совсем-совсем-совсем не такой как я думала, но так как Тень — это Зло, он наверняка врёт, и...
Надежда.
Меня захлёстывает отчаянная надежда, лихорадочно открываю синие тексты, ну же, ну...
Неееет...
Ну почемуууу... Ну я так понадеялась, что то задание и вправду было сном, или враньём, или ещё чем-нибудь. Но нет, всё по-прежнему: папа убил дядю. Папа. Убил. Дядю.
Ну как же так, а?!
Надо что-то делать. Обязательно надо что-то делать, иначе нельзя! Сон с Эшмаилом, шаманы глубинников, даже то непонятное "существо", которое даже самое-пресамое Зло считает Злом — всё потом. Сначала надо понять, как папа вообще такое мог!
Хоть сегодня мы с сестрой и спали в разных комнатах, но дверь есть, даже в коридор выходить не нужно. Бужу Бею.
— Рея... Рея, что такое? Что случилось?!
— Мне приснился сон, который не сон. Там был Эшмаил, это приспешник Тёмного.
— Тааак?! — Бея окончательно проснулась. Бея ощетинилась. Бея сжала кулаки. Бея готова меня защищать.
— Он... совсем другой, не такой как я себе представляла. Мы поговорили. Просто поговорили, он меня не пугал, не угрожал, ничего. И... смотри.
Открываю выполненное задание "Хочешь — вмешивайся, хочешь — нет".
— Чтоаа?!!
А я думала, что это меня потрясло.
Бея топает. Бея бегает по комнате. Бея неистовствует.
