— Считай, что девочке повезло — судьба наконец-то избавила ее от этого идиота, — буркнул безнадежно ненавидящий Мустанга Кимбли и тут же охотно сменил тему: — А, кстати, о дне рождения — что тебе подарить, женщина моей мечты? У меня есть еще целых полгода, чтобы добыть тебе достойный подарок. Хочу выслушать твои пожелания.

Оливия низко, хрипло рассмеялась и снова упала на подушки.

— Ты? Подарок? Мне? — уточнила она и насмешливо прищурилась. — Да, брось. Ты не в том положении, чтобы иметь богатый выбор...

— А все-таки? — не унимался Кимбли. — Что бы ты хотела получить на день рождения?

Оливия демонстративно нахмурила брови, изображая работу мысли, потом придвинулась поближе, заглянула алхимику в глаза и вдруг заговорщицким шепотом выдала:

— Знаешь... я хочу Аместрис. Весь. Не больше и не меньше.

Кимбли замер и потрясенно уставился на Снежную королеву. А та, с излишним интересом разглядывая тени на потолке, ненавязчиво поинтересовалась:

— Ну что, отберешь за полгода у Мустанга?

Кимбли не нашелся, что сказать.

Оливия помолчала, потом фыркнула, коротко перекатилась к нему поближе, всем телом растянулась на Кимбли и прошептала ему в губы:

— Ну, брось. Считай это шуткой. Я не люблю подарки на день рождения.

Кимбли по-прежнему молчал и тупо пялился на Оливию.

— Брось, — повторила она. — Устроишь ребятам фейерверк. Все будут счастливы. А меня поздравишь ночью, — Оливия тряхнула головой, щекоча длинными прядями грудь Кимбли, и, приподнявшись, с интересом заглянула вниз, где уже вновь ощущалась знакомая твердость. — Ну что, продолжим? — то ли предложила, то ли приказала она.

И Кимбли подчинился, хотя в голове крутилось лишь одно: "Я хочу Аместрис. Весь. Не больше и не меньше".

Глава 2

— Просто подпишите бумаги о переводе, майор Хоукай, и собирайтесь. Через неделю вы должны быть в Юсвелле.

Риза тупо смотрела на документ и никак не могла поверить, что все это происходит с ней и наяву.

Генерал подождал несколько секунд, убедился, что женщина пребывает в ступоре и глубоко вздохнул.

— Майор, надеюсь, мне не придется напоминать вам, что такое воинская дисциплина. Вы получили приказ. Извольте расписаться в ознакомлении и подчиниться.

Риза, наконец-то, сглотнула комок в горле и подняла глаза на старшего по званию.

— Фюрер лично назначил меня своим помощником. Могу я дождаться его возвращения, прежде чем отправиться в Юсвелл?

Генерал закатил глаза и раздраженно пульнул на стол ручку.

Собственно, что-то нехорошее Риза почувствовала еще пару недель назад, сразу после того, как Рой сдержанно сообщил ей, что десяток личных советников фюрера в один голос заявляют, что жители Аэруго ни в цент не ставят слабый пол, а потому участие женщины в дипломатической миссии находится под категорическим запретом. Теперь уже Риза здорово жалела, что не напомнила Мустангу, как те же самые советники в течение нескольких месяцев убеждали его, что не приличествует фюреру прилюдно общаться с прославившимся своей трусостью в Ишваре Алексом Армстронгом, с ведущим сильно нездоровый образ жизни бабником Джином Хавоком, с мрачным и замкнутым Вато Фарманом, да и с остальными членами теперь уже бывшей мустанговской команды. Риза, надо признать, тоже не сразу начала сопротивляться расколу — по первОй и ей казалось, что в окружении опытных, пожилых генералов Мустанг смотрелся куда как эффектнее, чем в разбитной компании сослуживцев. А вот теперь, похоже, и ее сочли лишней в новой команде фюрера.

Генерал сердито поджал губы, потом, видимо, собрал остатки выдержки, поднялся из-за стола и, подойдя к Ризе, по-отечески положил ладонь ей на плечо.

— Майор Хоукай, — тихо и проникновенно начал он, — мы все знаем, как относится к вам фюрер. И все знаем, сколько лет вы были фактически его правой рукой. Но поймите сложившуюся ситуацию — Аместрису сейчас жизненно необходим союз с Аэруго. И потенциальный брак фюрера с единственной дочерью и наследницей правителя Аэруго позволит нам расширить границы страны и получить доступ к запасам железа, которого Аместрису сейчас так не хватает. Вы же не можете не понимать, что ваше постоянное присутствие рядом с фюрером в подобной ситуации будет компрометировать его...

— Какой брак? — не сразу осознала услышанное Риза, и потрясенно уставилась на генерала.

— А вы думаете, почему Мустанг не взял вас с собой? — уже не скрывая раздражения, рыкнул генерал.

— Потому что в Аэруго... — начала Риза, но замолчала, не договорив.

— Вот видите! — удовлетворенно протянул генерал. — Наконец-то, вы и сами все поняли.

Риза почувствовала, что задыхается, и на всякий случай оперлась ладонью о тяжеленный деревянный стол. Генерал забеспокоился, заглянул ей в лицо, и где-то рядом забулькал кувшин с водой.

— Вот, выпейте... — морщинистая рука подсунула ей стакан.

Риза с усилием перевела дыхание и упрямо мотнула головой.

— Вы врете, — отрезала она, сама, впрочем, уже мало веря своим словам. — Рой не стал бы меня обманывать. Даже если бы ему пришлось принять подобное решение, он рассказал бы мне правду перед отъездом.

Генерал усмехнулся и снова кивнул на приказ.

— Ну что же, если вы так уверены в симпатии к вам фюрера, подписав данное распоряжение, вы ничего не теряете. Рой Мустанг вернет вас в Централ сразу же после возвращения из Аэруго. Только ему не придется краснеть за подчиненную, которая отказалась выполнить приказ, данный ей старшим по званию.

Риза потерянно уставилась на генерала. Тот расплылся в широкой улыбке, и одними глазами показал на бумагу.

— Извольте принять приказ о переводе и к концу недели отбыть в Юсвелл, — вдруг совсем другим, решительным и холодным тоном, отрезал он. — Либо написать прошение об отставке.

Риза поставила подпись молча и точно также, молча, вышла из кабинета. Ей казалось, что на каждой лестнице, в каждом коридоре, она ловила на себе взгляды коллег — то злорадные, то сочувствующие — и чувствовала, как краснеют щеки, а глаза застилает влажная муть.

Вот тебе и подарочек ко дню рождения.

Стараясь не смотреть по сторонам, она быстро вышла из Штаба, села в машину и отправилась домой. Руки предательски дрожали — доведись ей сейчас стрелять, вряд ли она попала бы в цель и с десятка метров. Все происходящее казалось дурным сном, и хотелось только немного подождать, чтобы Рой наконец-то проснулся и разбудил ее, вытащив из этого глупого кошмара.

Только Рой был далеко. А кошмар стал реальностью.

Риза остановила машину у подъезда, быстро поднялась по ступенькам, кусая губы, повернула в коридор к своей квартире и замерла.

В коридоре, под дверью, сидела старая ватага в полном сборе — Джин Хавок, Хайманс Бреда, Вато Фарман и Кайн Фьюри. С невеселыми лицами, но с букетом ярких цветов — пестрых астр, таких же, как те, что когда-то подарил ей Рой после спасения из лап генерала Эштона — пакетами с продуктами и чем-то подозрительно знакомо позвякивающим в сумках.

— Привет, — буркнул Хавок, не вынимая изо рта сигареты и косо пожал одним плечом. — А мы тут решили зайти... с днем рождения поздравить...

Риза несколько секунд неверящими глазами смотрела на бывших коллег, потом быстро пробежала разделяющие их пару метров, ткнулась лбом в грудь Джина и наконец-то разрыдалась. Хавок помедлил, а потом неловко похлопал ее ладонью по затылку. Знакомые руки начали гладить ее, обняли за плечи, легли на спину, и Риза впервые за последние несколько месяцев снова почувствовала себя среди родных и близких ей людей.

— Ну, в общем, за нас! — провозгласил уже раз в четвертый единственный знакомый ему тост Бреда.

— За Ризу! — машинально поправил уже сильно нетрезвый Хавок. — И до дна!

"До дна" как раз перевернули очередную бутылку, и Риза наконец-то почувствовала, что ее отпустило. Руки перестали дрожать, звон в голове утих, слезы закончились. Она поставила бокал на стол и осмотрелась.

Бывшая команда Мустанга привычно расположилась в гостиной. Хавок непрерывно дымил, сидя на подоконнике и периодически прикладываясь к горлышку заныканной бутылки. Фьюри устроился на полу, держа на коленях спящего Хайяте, Фарман развалился в кресле, задумчиво изучая на свет чистоту поглощаемой жидкости в бокале, а добродушный Бреда неутомимо бегал с кухни в гостиную то убирая мусор, то принося новые закуски.

Риза стянула с дивана подушку, поудобнее засунула ее себе под спину и, приняв от Бреды очередной бокал, тихо поинтересовалась:

— И как мы позволили им с нами справиться?

Хавок выпустил в окно сизую струю и флегматично пожал плечами.

— Может, оно и к лучшему? Ну, какой из нас генералитет? Мы могли помочь Мустангу в бою, а чтобы вести переговоры на красном ковре, поминутно шаркая ножкой и затевая политические интриги, нужна совсем другая команда. Он ее себе и нашел. Только вот ты, Риза... — Хавок замолчал.

Риза невесело улыбнулась.

— Ну, из меня, похоже, такая же первая леди, как из вас генералитет...

Фьюри вскинулся, собираясь возразить, но в это время в дверь зазвонили. Бывшая команда Мустанга, как один, вдруг подобралась, с надеждой повернувшись к коридору: как ни смешна была мысль, что вот сейчас дверь откроется, и в комнату привычным широким шагом ворвется начальник, устроит разнос за пьянку и разгильдяйство и засыпет новыми делами, но она возникла у каждого. Фарман упрямо сжал губы, нахмурился и пошел открывать.

— Добрый день! — раздалось звонкое, девичье из коридора, и в гостиную заглянула Шеска. — А что вы мрачные такие? — удивилась она.

Первым заулыбался Фьюри, попытался выбраться из-под вольготно раскинувшегося на нем Хайяте, но Шеска жестом остановила приятеля, подмигнула собравшимся и закопошилась в сумке.

— Риза, с днем рождения! — объявила она, вытаскивая небольшой бумажный сверток, перевязанный алой ленточкой. Риза приняла подарок, аккуратно надорвала бумагу и извлекла на белый свет длинную хрустальную пластинку, покрытую незнакомыми узорами.

— Это что? — удивилась она, разглядывая сложное переплетение алхимических символов.

— А-а! — Шеска торжествующе улыбнулась и сложила руки на груди, разом приняв вид учительницы, решившей открыть суть мироздания непутевым ученикам. — Это древняя пластина желаний, созданная жрецами Ксеркса — я ее в антикварном магазине нашла, — торопливо добавила она уже совсем другим тоном, опережая ехидные замечания коллег. — Видишь, по форме похожа на створку врат. Продавец сам не знал, что это такое, а я прочитала, что на ней написано, — Шеска аккуратно повернула пластинку к Ризе и, водя пальцем по строчкам, процитировала: — "И суть сокрытого в душе твоей излей миру, со всею живущею в тебе надеждой и почтением, веруя в мощь преобразования, что должным образом составит формулу обмена, дабы воплотить желания твои в жизнь, подкрепленные совместною силою воли и малою толикою жертвенности". Вот, — Шеска осмотрела скептически настроенную мужскую часть населения, заранее расстроившись, повернулась к Ризе и разом засияла, увидев привычную добрую улыбку.

— Ну, не знаю, как насчет желания, — вздохнула девушка, забирая из рук Шески подарок, — а пластинка красивая. Поставлю на полку — пусть стоит.

— Давайте за нас! — спохватился Бреда, подхватывая со стола два бокала и раздавая их дамам.

— За Ризу! — снова вмешался Хавок. Риза аккуратно поставила пластинку в пустой стакан на столе, Шеска чмокнула подругу в щеку и зарделась, когда собравшиеся мужчины начали требовать отмены дискриминации по половому признаку и раздачи поцелуев всем присутствующим.

— И до дна! — подхватил Фьюри, аккуратно спихивая с колен Хайяте и пытаясь подняться, чтобы подобраться к Шеске.

— И пусть в Аместрисе все изменится! — вдруг бросил Фарман, ни с того, ни с сего меняя уже ставшую привычной тематику тостов.

— Пусть все изменится, — повторил Хавок.

— Пусть все будет по-другому! — согласилась Риза.

— Пусть! — присоединился Фьюри, кажется даже не слушая пожелания коллег, быстро выпил стопку и плюхнул рюмку на стол. Рюмка зацепила стакан с пластинкой, стакан опрокинулся, покатился к краю, на секунду застыл. Риза протянула руку, чтобы поддержать его, и в этот момент пластинка как живая выскользнула из стакана и полетела к полу. Прозрачный узор блеснул, ударился о паркет и с мелодичным звоном рассыпался хрустальной мозаикой.

Все замерли.

Несколько секунд в комнате стояла полная тишина. Военные смотрели друг на друга, ожидая то ли вселенского катаклизма, то ли сразу конца света. Но секунда проходила за секундой, а солнце по-прежнему светило с небес, ветерок врывался в окно, а по улице с низким урчанием катили автомобили.

— Ну, вот и все. Не сложилось, — наконец констатировал Хавок, не отрывая глаз от осколков.

— А что именно ты пожелал? — на всякий случай, уточнила Шеска, поднимая глаза на Фьюри. Тот пожал плечами и растерянно осмотрел коллег:

— Да это вы что-то пожелали, а я присоединился.

После пары минут переглядываний и взаимных обвинений, ответственный так и не был найден, а непонятное желание так и не было сформулировано.

Шеска печально смотрела на разбитую пластинку.

— Жалко, ну да, ладно, — вздохнула Риза. — Вот и все волшебство жрецов Ксеркса, — взяв со стола бумажную салфетку, она опустилась на колени и начала аккуратно подбирать кусочки хрусталя.

— Осторожно, — заглянула ей через плечо подруга. — Похоже, острые...

Риза кивнула и неловко сжала пальцы. И сама не заметила, как стеклянный край разрезал кожу. Капля крови скатилась на хрусталь.

— Ой! — пискнула Шеска. — Где у тебя пластырь?

— Ерунда, — Риза отмахнулась, лизнула палец и бросила салфетку вместе с осколками в пакет с мусором.

— Да, забыл сказать, — оживился Фьюри, извлекая из сумки очередную бутылку. — Вчера в Аместрис приехала Оливия Армстронг. Завтра она устраивает вечеринку в поместье — Алекс обещал, что разобидится, если мы не придем.

"Прежде чем уезжать на восток, похоже, доведется узнать новости с севера", — подумала Риза.

— К вопросу о вечеринке — а что, колбаса закончилась? — изумился Хавок, с высоты подоконника оглядывая стол.

— Сейчас притащу, — пообещал Бреда, заодно прихватывая на кухню пакет с мусором. Уже на кухне ему померещился странный запах. Кисло-сладкий, кружащий голову. Бреда удивленно осмотрелся, принюхался, нагнулся к пакету и изумленно замер. В лежащей сверху салфетке сизоватым, странно пахнущим дымком, истлевали осколки созданной жрецами Ксеркса пластинки.

Глава 3

Зольф Кимбли, надвинув шляпу на глаза, неторопливо вышагивал по переулкам Централа. Оливия, в ответ на его упертое желание появиться в столице и уж тем более в гордом одиночестве прогуляться по городу, только выгнула бровь, осмотрела любовника с головы до ног и невозмутимо поинтересовалась, на каком кладбище — в Централе или Бриггсе — завещает он упокоить свое бренное тело после того, как будет опознан и отправлен в мир иной во время данной прогулки. Кимбли нагло пообещал пережить любимую, сдул невидимую пылинку с белоснежного костюма и вышел из поместья Армстронгов.