Примерно так же обстоят дела с воспитанием детей. Взрослые говорят, и забывают, а дитё не говорит, но слушает и запоминает. А потом ка-а-ак ляпнет!! Хоть стой хоть падай. А чего удивляться? Чем удобряли, то и выросло!

Всё равно сестра смертельно обиделась. Впрочем, она обиделась бы сильнее, если бы узнала, что доводы компьютера относительно нее показались Павлу весьма убедительными. Хотя говорить об этом Павел конечно не стал. Отключать 'глазки' и 'ушки' электронного чудика, несмотря на настойчивые требования родственников, тоже не пожелал. Соврал, что всё вырубил, но делать этого и не подумал. Интересно же, что это чудо техники ещё выдаст.

Формула душевного спокойствия — проверить не смогут, а совесть не замучает. Да и вообще кто-нибудь уже смог установить, в каком месте она находится, совесть эта?

— Я хочу прослушать разговоры, в которых прозвучало мое имя — старательно выговорил Павел.

— Нет проблем — бодро ответил Имярек. Что-то зашуршало, и послышались голоса.

— Усилить — громко приказал Павел и, сбавив тон, добавил — На двадцать процентов.

Звуки стали несколько громче наверно как раз на двадцать процентов. Голос был женский. А ещё точнее — мамин. Мама в отпуске, и делать ей нечего. Если не считать чтения книг, работы по дому и путешествий с отцом по большой и круглой планете. А болтовня с подругами это, пожалуй, самый любимый вид времяпровождения, когда всё остальное надоедает. Подруги у неё находились в различных городах и континентах. Впрочем, когда работа требует большого количества переездов и знания нескольких языков, то это и неудивительно. Но всё равно интересно, где она находит себе столько свободных ушей? Понятно конечно, что Земля большая и население уже больше трёх миллиардов. Но все-таки...

— Да... очень хороший костюм. На ней отлично сидит. А как там Павел? Выздоравливает?

Павел фыркнул. Речь шла не о нём. Скорее всего, о муже соседки. Тезка! Далекие континенты пока могут спать спокойно как минимум несколько часов. В плане болтовни мама и соседка друг друга стоят. Соседка, правда, иностранными языками не обременена, но она и на одном единственном может болтать с утра и до вечера. Отчего у мужа её — дяди Паши — физиономия порой искривляется от правого уха до левого колена. Но ничего терпит.

Что значит любовь!!

— Да... да... Он летит. Да... В Пятигорск.

Павел тут же навострил уши. Так-так, а кто это там, в Пятигорск летит?

— Ну да, он летит. У него там какие-то дела. Он же теперь аспирант, диссертацию пишет. Да... уже. Время летит... Вроде бы совсем недавно поступали в институт и вот уже...

Павел прокрутил дальше, на все полчаса разговора, старательно записанные компьютером, но ничего интересного не узнал. Обычный диалог скучающих женщин. Соседка тоже в отпуске.

Свела судьба...

Он выключил запись и приказал Имяреку её стереть. Хотя было непонятно, зачем соседке — если это действительно соседка — понадобилось выяснять у мамы, куда он сегодня летит? Но видно не судьба выяснить, так как больше ничего на эту тему не произносилось.

Павел взял в руки стакан с водой и прошелся по комнате. Он всегда перед сном набирал стакан воды. Когда-то в детстве часто болел. И всё время хотел пить, а чтоб не выскакивать из кровати ставил стакан воды. С тех пор вошло в привычку.

С тех пор подрос. Жалеть себя перестал, образ жизни поменял радикально и болезни как-то сами собой улетучились. Но привычка осталась. Однако в походных условиях привычка исчезала напрочь. Там в Пустоши хлебать воду просто так не получится, её там слишком мало. Но при возвращении домой привычка появлялась опять. Этакий стереотип уюта. Что ж, он любит жить со смаком. Даже в мелочах.

Лениво разминая конечности, потягиваясь с удовольствием как заправский кот, Павел медленно расхаживал по комнате, попутно размышляя о дне грядущем. Чем-нибудь надо себя занять, пока не подошло время встречи с научруком.

Остановившись на минуту возле полочки, он посмотрел на расположенную коллекцию моделей. В основном модели боевой техники Подземелья, около десятка машин Легиона, несколько боевых машин разных кланов или как их тогда называли — государств.

Школьное увлечение. Собирание чего-нибудь — вещь жутко увлекательная. Затягивает так, что и не вырвешься. Где он эти модели только не доставал! Менял, покупал и хороводился с такими же чокнутыми. Даже познакомился через сеть с каким-то арабом из Африки и махнул, не глядя, модель подземного танка на модель орбитального бомбардировщика Легиона. Правда едва посылка из относительно теплого континента пришла к нему, как на следующий день он нашел целый ряд таких же. Что называется, за углом.

Издержки...

Павел взял в руки ближайшую игрушку и повертел в руках. Это была модель шагохода. Очень удобная в уличном бою машина. Четыре автоматические пушки, стреляющие всеми типами снарядов. Пробивают даже бронепластик. Работают самостоятельно, без участия пилота, прикрывая машину от пехоты врага. Пилот управляет тремя пускателями ракет и двумя мощными излучателями. Ходячий стальной убивец! Хотя штучка эта появилась уже в самом разгаре войны, все равно особенно масштабно повоевать не успела. Человечество пристрастилось к колесной и гусеничной технике настолько, что отвыкает от нее медленно и неохотно. Может уже никогда не отвыкнет. Хотя шагоходы себя оправдывают на все двести. Как никак в природе ничего колесного не замечено. Зато все ходят, кроме тех, кто ползает. Получается что лучший вездеход, тот который ходит, разве не так? Но серьезная технология, позволившая создать шагающие машины, не уступающие их колесным и гусеничным коллегам, появилась не сразу. И до массового производства дело дошло не скоро. К тому же лёты — все и всяческие летательные аппараты — научились летать долго и дешево и потому уже почти полвека претендуют на право стать единственным средством передвижения человека. Кроме собственных ног, конечно.

Но со временем страсть к военным игрушкам пошла на убыль. К тому же в школе, как и всякое лицо, достигшее двенадцати лет, он обязан был посещать военные сборы. А, поступив в Университет, он, как и все студенты, без отрыва от учебы в выходные дни постигал науку выживания в условиях глобальной войны. Там он насиделся 'за рычагами' этих 'игрушек' досыта, да и машинок насобирал почти две сотни видов и типов. Все основные модели и половину дополнительных. Так что интерес к этому делу давно пропал. Но убирать коллекцию не стал. Кушать не просит, вот и пусть лежит.

Павел поставил игрушку на место в стальной строй техники подземников, среди танков и штурмовых орудий, десантных машин и подземных буровых установок. Вся эта армада стояла, словно готовая к новым боям и сражениям. А напротив стояли боевые машины Легиона. Тоже бронированные, вооруженные до зубов, сильные подвижные и смертельно опасные, только выкрашены в другой цвет. Вообще-то, в реальной жизни все они были примерно одного цвета — землистого с разными оттенками. В зависимости от местности. Но в коллекции вся техника Легиона была выкрашена в черный цвет, а их противники — подземники — в серо-зеленый. Стволы, ракеты и излучатели обоих армад, были повернуты в сторону друг друга, словно бывшие враги снова, как и более чем семьдесят лет назад, готовы рвануться вперед и схватиться друг с другом в смертельном бою на уничтожение.

Опять захотелось спать. Дышать было лень, двигаться не хотелось. Люди с этой напастью борются с помощью разных тонизирующих напитков. Или утренней зарядки. Что выбирать? После некоторых размышлений, выбор был сделан в пользу завтрака. Павел принадлежал к той многочисленной группе людей, которые иногда могут пропустить утреннюю гимнастику, но завтрак не пропустят никогда. Между тем Имярек, уловив его настроение, с помощью каких-то сенсоров, тут же включил хмурую плавную мелодию.

— Выключить! — резко скомандовал Павел.

— Может мне вообще отключиться. Ради экономии энергии? — спросил Имярек, и у Павла сложилось ощущение, что в ровном бездушном голосе проскользнула обида. Хотя это и невозможно. Вроде бы...

— Не надо — уже мягче ответил он. Кинув последний взгляд на застывших в боевой позе игрушечных воинов, он подошел к кухонному шкафу, встроенному в стену возле главного монитора и также закрытого большой картиной. Комнату он себе сделал автономной. Питался сам, независимо от остальных. В силу объективных причин Павел давно уже стал использовать специальные продукты мало похожие на то, что принято считать едой. Родственники на подобный режим переходить отказались наотрез. И его отговаривали постоянно. Как сказала Оля — жить надо в удовольствие. Для неё как и для всех них жить означало вкусно жрать. Что ж это их выбор.

Образ жизни Павла на данный момент серьезно отличался от образа жизни большинства представителей славного Человечества. Значительную часть времени ему приходилось проводить в подземелье, устанавливая аппаратуру для замеров и оценки физических параметров Пустоши. И конечно режим питания был точно согласован с этими потребностями. Пища, которую он употреблял, представляла собой особую биомассу, теоретически усваиваемую организмом на девяносто девять и девять, и девять, и девять, и ещё раз девять, девять и девять. В теории.

На самом деле, конечно, организм из полученной пищи берет лишь то, в чем нуждается. А все остальное, будь оно хоть двадцать раз полезное — не берет. Но даже при таком раскладе появлялась возможность жить в скафандре по нескольку суток, не снимая его. Ясен пень, что в эпоху ядерной зимы ходить в кусты чревато...

Жующие в удовольствие такой стиль жизни не выдерживали. Тем более что времена давно настали мирные, и просто так мучить себя не хотелось. Экспедиции обычных студентов-аспирантов и прочих оболтусов использовали уютные корабли или раскладные здания-палатки, в которых было все, что нужно для простых смертных — от унитазов, до дискотек.

А вот Павел сотоварищи мог лазить по Пустоши и подземельям, без всякой базы, не возвращаясь домой по нескольку недель кряду. Чем и пользовался при добыче материала, из которого собирался слепить нехилую диссертацию при помощи одного серьезного ученого мужа. Диссертация ему была нужна для работы в одной интересной, но очень уже серьезной фирме. В ней он собирался сделать карьеру.

Он подошел к картине и коснулся её ладонью. Она плавно отошла и стала перпендикулярно стене, образовав стол. Всего в комнате висело шесть картин, но только тот, кто не знал Павла, мог заподозрить в нем любителя живописи. На самом деле он давным-давно сообразил, что промежуточные, но не несущие стены дома сделаны из твердой пены. Вот и наловчился выпиливать в пластиковых стенах дыры и устраивать там хранилища, закрывая их картинами. Пять картин он нашел в Сети и распечатал в универе. Помогла девчонка-библиотекарша, за которой тогда ухаживал. А шестую картину ему подарил на день рождения, старинный приятель Семён.

Надо сказать, эта картина была самой впечатляющей. На ней изображен океанский шторм. Среди стоящих, словно стены огромных черно-синих волн, болтались обломки деревянного корабля. Несколько матросов, освещенных вспышкой молний, карабкались по этим обломкам, пытаясь вылезти из воды. Подарок был со смыслом. Павел тоже своего рода специалист по штормам. Только не по морским, а по — энергетическим. К счастью, ему и приятелям пока везло больше, чем парням изображенным на картине. Подарок Павлу понравился. А Семён также заявил, что картина самая настоящая, создана без всякой электроники. Абсолютно ручная работа. И авторитетно добавил, что написал её человек по фамилии Репин. И называется она — 'Приплыли'.

Кровать и обеденный стол складывались и уходили в стену. Получалось, что днем комната выглядела почти пустой. Все блоки компьютера также были встроены. Снаружи торчал лишь монитор и то лишь экраном. Павел извлек из шкафа походный ранец и начал доставать оттуда емкости, в которых находились всевозможные консерванты и прочая химическая пакость. Компьютер до сих пор молчавший, вдруг ожил:

— Внимание! В торговом комплексе 'Мир-Город' проводится уникальная распродажа нижнего белья, а также предметов личной гигиены. Цены упали до критического уровня. Срочно торопитесь в 'Мир-Город' иначе вы рискуете не успеть!!

Павел повернулся и мрачно посмотрел в сторону компьютера, выражая этим свое отношение к нижнему белью, упавшим на него ценам и разным инициативам некоторых электронных машин. Имярек под этим взглядом увял и предпочел умолкнуть. Павел отвернулся и снова продолжил готовить завтрак. Открыв ёмкость с консервантом, он залил его кипятком из миниатюрного нагревателя, потом достал твердую массу, похожую на хлеб, но ничего общего с хлебом не имеющую. Достав вечный складной нож, он отрезал небольшой ломоть, точно восемьдесят грамм. Можно и не взвешивать. После чего намазал его светло-желтой пастой из шестигранной коробки. Убрав нож, разложил ложку, открыл крышку ёмкости и начал есть варево, имеющее вкус яичного белка, заедая его бутербродом со вкусом свежеструганных опилок, с питательной мазью, похожей по форме и вкусу на воск.

Специальное питание, или как его в народе прозвали — спецкорм — было лишено приятного вкуса, зато хорошо усваивалось. Крайне полезно, если собираешься подолгу жить в скафандре. Человечество за годы прогресса придумало многое: автоматы, пулеметы, ракеты, танки, стратегические бомбардировщики, баллистические снаряды и ядерные бомбы. А также автомобили, компьютеры и даже кофеварки. Ну и прочие вещи необходимые для полноценной жизни цивилизованного человека. Единственное что люди придумать не смогли — так это то, как встроить унитаз в скафандр, без ущерба для деятельности того, кто этот скафандр будет круглосуточно носить в условиях поганой, мягко говоря, экологии. После долгих проб и ошибок додумались, как отучить человека им пользоваться. Унитазом, естественно. Поскольку ядерные войны, гипертрофированная промышленность, всеобщая милитаризация и связанная с ней паранойя, чудовищная экология и прочие, объективные и научно обоснованные причины жить без скафандров уже не позволяли. Отучать человека можно было только от унитаза и никак не от скафандра. А спецкорм был одним из многочисленных способов приспособления человеческого организма к нечеловеческим условиям.

Единственным утешением для тех, кто вынужден потреблять спецкорм, было то, что он не содержал шлаков, и на его переваривание тратилось меньше энергии, что увеличивало степень выносливости.

Впрочем, вопроса о счастье это все равно не решало...

— Внимание!! Продукты питания от 'Хрю-Хрю'. Пища с добавлением натурального мяса! Отбивные, котлеты, блинчики. Все свежее и горячее, только для вас!! Просто позвоните, и все это почти сразу попадет на ваш стол!! Ещё есть горячий сочный жареный поросенок сметаною с хреном. Он будет ваш всего лишь за...

— Заткнись! — рявкнул Павел, едва не захлебнувшись витаминным напитком.

— Не могу — ехидно ответил Имярек и добавил — Вы приобрели у нашей фирмы лицензионную копию пакета программ 'Собеседник' и в соответствии с рекламной акцией, получили скидку в двенадцать процентов за то, что добровольно согласились получать рекламную информацию. Время запуска рекламы началось пятнадцать минут назад. Если же вы хотите убрать рекламу из программного пакета, вам придется доплатить...