Единственный дракон. Замок княгини (Кантана)

Отец показался ей очень большим — рядом с невысоким коренастым дедом. И не выглядел недовольным — напротив, он улыбался.

-Моя маленькая ленна просто красавица, — сказал он, протягивая ей руку.

Красавица? Она?.. Кантана вдруг страшно смутилась, и пробормотала одну из положенных фраз:

-Надеюсь, твоя дорога была хорошей, лир, и благодарю за это Провидение.

-Дорога была хорошей, — он кивнул, — Пойдем, ленна, покажешь мне замок. Ты ведь хорошо его знаешь? А я тут чуть не заблудился. Ты ведь не против, если мы с дочкой побродим по замку, лир Вон?

Дед, конечно, был не против. Вообще, потом Кантана пришла к выводу, что дед ее отца побаивается. И не он один. Даже в то время, еще совсем молодой, отец уже был настоящим магом.

-У меня нет магических способностей, лир. Совсем нет, — сразу сообщила ему Кантана, чтобы он не обманывался на ее счет, ведь все тетки ахали и огорчались.

-Это ничего, — улыбнулся отец, — у твоей матери их тоже нет, а она достойнейшая женщина со многими талантами. Ты тоже станешь такой.

-А почему ты женился на моей маме, раз у нее нет магии? Ведь у всех твоих родственников она есть!

Пожалуй, это был вопрос, который отцам задавать не надо, но что поделаешь с ее плохим воспитанием!

Отец невозмутимо ответил:

-Милая девочка, мне вполне достаточно моей собственной магии. А ты рассчитывай на меня, если что.

Они долго бродили по замку, и в конце концов Кантана уснула в комнате отца, в кресле, в обнимку с подушкой.

Определенно, отец Кантаны Каюбы оказался не так уж плох. И она с первого дня не испытывала в его присутствии напряжения — как дед, бабушка, мать. Даже Най, всеобщий любимчик, в три года принявший именьский титул и обладающий магическими способностями, тоже отца побаивался. А Кантана — нет...

Вскоре они с мамой и Наем уехали в Линнин — так пожелал отец. Кантане так жаль было расставаться с замком, что она проплакала почти сутки, и потом долго скучала по кристальному воздуху и снежный вершинам вдали. Отец не жил с ними в Линнине, но теперь

навещал их примерно раз в месяц.

Кантане позволялось заходить в кабинет отца — тот, что в их замке. Она быстро научилась вести себя, как надо, то есть не отвлекать его, не мешать. Они подолгу разговаривали — точнее, он говорил, а она слушала. Последнее время чаще о горных колдунах. Так что Кантана немало знала об этом народе. Они из другого мира, и они на самом деле не люди, только видимость...

Ей лет десять. Ее кровь в длинной тонкой пробирке...

Отец попросил, и она без колебаний протянула руку. Даже прокалывать не пришлось — пробирка наполнялась сама. В какой-то момент Кантана ощутила странную жуть, задрожала и зажмурилась, но не решилась отдернуть руку.

-Вот и все, — улыбнулся отец, — видишь, ничего страшного. Мне теперь не придется разыскивать по замку кровь девственницы.

Кровь нужна для опытов, магических и не магических. Кажется, ни у Ная, ни у сестренки отец никогда не просил крови. Да Эйль и не далась бы, она ужасная трусиха. А Кантана... слишком дорожит отношением отца, его доверием — чтобы поддаться какому-то там страху. Немного крови — подумаешь...

Однажды с отцом приехал мальчик, ровесник Кантаны. Трик Шан, его ученик, будущий маг. Они с Кантаной долго держались поодаль и присматривались друг к другу, потом подружились. Он приезжал довольно часто, они даже письма друг другу писали. Из этого, кажется, и не могло бы получиться ничего, кроме дружбы, потому что Трик собирался отказаться от титула — он был старшим сыном именя, — в пользу младшего брата, и стать магом. Маги только в крайнем случае заводили семьи — как, например отец, у которого не было младших братьев. А Трик готовил себя в маги, и его никогда не рассматривали как возможного жениха Кантаны.

Все изменилось в одночасье, когда Трик сказал ей, что передумал, признался в любви и предложил руку и сердце. И Кантана согласилась. Потому что Трик Шан был лучше всех, лучше любого из мужчин, известных Кантане. Им было хорошо вместе, и они понимали друг друга — разве этого мало? Она разрезала нить жемчуга, которую постоянно носила, и отдала Трику пять бусин — в знак их помолвки.

Это был первый бунт Кантаны против отца — потому что незадолго до того он показал ей и матери портрет жениха.

-Ардай Эстерел, наследный имень из Приграничья. Древний и весьма знатный род, и никакой магии. Свадьба состоится месяца через два, не позже. Как он тебе, девочка?

Что ж, этот Ардай Эстерел был очень привлекательным внешне. Темноволосый, синеглазый, красивые черты лица, наверное, высокий — в таких парней многие девушки влюбляются.

-Имень из Приграничья? — воскликнула мама. — Наша дочь достойна лучшего! Там давно не осталось настоящих именей, это всем известно!

-Я решил, — заявил отец, — мне нужен этот брак. Не пытайтесь возражать. Девочка, ты будешь довольна, уверяю тебя. Я обо всем позабочусь.

У Кантаны вертелся на языке вопрос — видел ли этот красавчик ее портрет? Но она промолчала. Видел, не видел — какая разница. Брак, который нужен отцу! Должно быть, отца этого приграничного именя тоже все устраивает, он рад радешенек породниться с их семьей. А у самого жениха могли и не спросить.

-Отец, а зачем тебе этот брак? — собственный голос Кантана услышала, как чужой.

Тот удивленно взглянул на нее, улыбнулся:

-Девочка, не забивай себе голову. Говорю же, все будет хорошо. Да, это верно, обычаи Приграничья отличаются от наших, но вы можете поселиться и здесь. Семья Эстерелов богата, у них много земли. Там действительно другие обычаи, но ничего такого, к чему нельзя привыкнуть. Кстати, твой жених — великолепный наездник, на последнем смотре в городе Аше он победил всех гвардейцев Дана. Вы об этом не слышали?

-Я представляю, что это были за гвардейцы! — воскликнула мать.

До недавних пор она тоже летала на рухе и чрезвычайно этим гордилась. У Кантаны тоже был собственный рух, а у Ная — целых три, только малышке Эйль пока запрещалось самой садиться в седло. Впрочем, последнее время никто из них не летал, вся семья Каюбов сидела взаперти в плохо обустроенном поместье, которое отец спешно приобрел через третьих лиц, потому что на них охотились горные колдуны. Они обвиняли в похищении своих драконов отца! Мало того, что выдвинули тот кошмарный ультиматум императору и уже успели разрушить три города! Казалось бы, совершенно неподходящее время для свадьбы непонятно с кем.

Мать еще долго пыталась возмущаться, но отец ее просто не слушал.

Несколько дней спустя Кантана тайно дала слово Трику Шану. А вечером того же дня, когда сумерки уже сгустились... Она просто шла по двору, накинув плащ. И не поняла толком, что произошло — ее накрыла густая тень, и стало тяжело дышать, она потеряла сознание, а очнулась связанной на спине дракона. И оказалась в этой башне. А что там, дома? Вызволят ли ее? Как отец, подчинился ли колдунам, сделал то, что им нужно? А Трик?! Каково ему было узнать, что ее похитили?

Кто-нибудь там, дома, пытается ей помочь?

Тот, кто попадет к колдунам, обычно не возвращается. Это все знают. Но она — в башне. Значит, может и вернуться.

Много чего отдала бы теперь Кантана за тот отобранный у нее ворох ниток и ткань с нанесенным ею рисунком — чтобы вышивать, занять руки и мысли.

2. Лира Кайра

Внизу проплывали то полосы леса, то убранные поля, встречный поток воздуха трепал полы кожаной куртки на меху — было холодно. Лира Кайра летала на рухах с детства, но последние годы поднимала птицу, только чтобы недолго прогуляться, и конечно, не в это время года. Уже осенник, в конце концов...

Летящие рядом гвардейцы одеты легче, и вроде не мерзнут. Они мужчины. И это не их призвал к император.

Рухи могут летать и в зимние холода, но недолго, и становятся при этом очень прожорливыми. Осенью и зимой Каюбы не летали без крайней нужды, а птиц вылетывали нанятые наездники. Но вызов к императору — это именно крайняя нужда. За лирой Кайрой прибыли посыльные, полтора десятка императорских гвардейцев во главе с сержантом, теперь они летели впереди, по бокам, позади, и её птица, приученная к полетам с сопровождением, послушно следовала за ведущими, так что Кайре почти не приходилось править. Она сжимала поводья до боли крепко...

Она боялась. Не ждала от судьбы ничего хорошего. Её муж...

Он виновен перед императором и всей Итсваной. И вина эта такого рода, что её не загладишь извинениями.

Её, вину эту, в сущности, не загладишь ничем! Кайра долго не могла поверить, что это случилось на самом деле: обвинения горных колдунов справедливы.

То, что казалось безумным поклепом — справедливо!

Её мир рухнул. И в довершение всего она потеряла старшую дочь!

И готова была на всё ради младших детей. Действительно на всё.

Они приближались к Иту. Непонятно, для чего?..

Лира Кайра хорошо знала дорогу и не могла ошибиться. Но ведь Ита больше нет, а император со своим двором уехал задолго до нашествия драконов.

Неважно, она могла лишь послушно следовать за передними птицами. Вот показались окраины, как ни странно, там были целые улицы целых домов. И эти улицы жили — ходили люди, играли дети, сушилось белье. Но дальше, к главной части города — только руины.

Старый императорский замок, который был заложен почти тысячу лет назад...

Возле большого дома неподалеку от площади Камней, от которого осталась одна целая стена, сидела большая бурая лисица. Здесь, в окрестностях, среди холмов, обитало много лисиц, но они, как правило, не приближались к городу...

Женщина не стала сдерживать слезы. Прекрасный город, который она знала с детства, столица империи — разрушен. И виновен в этом отец её детей. Он теперь мертв, ему всё равно, расплачиваться придется ей и детям.

Они сделали круг над пустым, разрушенным городом, и передние птицы повернули. Теперь они летели вдоль моря, над длинным-длинным галечным пляжем, кое-где прямо к воде подступали скалы. Это понятно, там, в той стороне — Хаддард, новая резиденция императора. Можно было сократить путь, срезать его, и значительно, но, видно, ей хотели показать разрушенный Ит. Унизить её. Или в очередной раз напомнить о преступлении и о степени вины перед Итсваной.

Что нужно императору?

А ведь явно нужно что-то такое, в чем она может и отказать, если потребовалось напоминать ей о разрушенной столице. Как будто она способна когда-нибудь это забыть...

Кайра Каюба больше не плакала, она внутренне подобралась, в голове её прояснилось.

Раскисать нельзя. Она ещё повоюет. За детей.

В Хаддарде они посадили птиц на широком рушьем дворе Изумрудного замка. Конечно, никаких изумрудов, всё дело в камне, который добывали неподалеку — густо-зеленого цвета, гораздо зеленее, чем камень в Ите — тот имел лишь похожий оттенок. Когда двести лет назад один из сыновей императора задумал устроить здесь свою резиденцию, как было ещё её назвать, чтобы красиво и всем понравилось?

А теперь нет Ита. Есть Хаддард и его Изумрудный замок.

-Не бойся, лира, — тихо сказал ей сержант, помогая сойти с седла. — И не смотри вон в ту сторону.

Как бы не так! Она посмотрела. Потому что надо хотя бы знать, на что это ей не стоит смотреть!

И она вскрикнула, увидев дракона. Огромного, черного, он вольно развалился у стены, опираясь о передние лапы, и смотрел на нее. Да-да, именно на нее...

-Отвернись, лира! — теперь это был не совет, а приказ, — не надо их дразнить. Видно, здесь кто-то из знатных колдунов, может, сам князь. Вот какая зверюга!

-Он что, не привязан? — почему-то уточнила она, не заметив на драконе никаких цепей.

Рухов, между тем, привязывают!

-Они не вешают на своих зверей ничего такого, лира. Никаких цепей, ничего. Да и какой смысл? Порвут, как нитку. Пойдем, лира!

А она стояла и смотрела, не в силах отвести взгляд от страшного зверя. Под тяжелыми кожистыми веками — глаза синевы необычайной, гладкая черная чешуя местами отливает серебристым.

-Пойдем, лира! — сержант крепко взял её за руку и потянул.

Как интересно. Можно подумать, в Изумрудном замке негде больше посадить птиц — нет стен, нет рушьих башен? Или ей показали дракона затем же, зачем показали разрушенный Ит?

Она ожидала, что можно будет несколько часов отдохнуть и собраться с силами, но нет, ничего подобного — император уже ожидал её. Переодеться, правда, позволили, и умыться — императорский распорядитель всё это время ждал под дверью. Когда шла за ним по пустому гулкому коридору, встретились трое, одетые не по-итсвански, очень просто, без принятой здесь изысканности и роскоши. Идущий впереди посторонился, мельком глянув на лиру Кайру — она поёжилась.

Хотя, казалось бы, что такого было в этом взгляде?

-Кто это были, достопочтенный? — чуть позже окликнула она распорядителя.

-Князь колдунов, лира. И эти, с ним... тоже колдуны, наверное.

Вот как. Князь колдунов, ни много ни мало.

Это по его приказу разрушили Ит и другие города. Это из-за него она стала вдовой. Так чего он хочет? Отомстить ей и детям?

Когда разрушали города, настоящий виновник ещё не был известен. Теперь известен, это её муж. Но — разве его смерть не искупает содеянное?

Недаром ведь они встретились теперь в этом коридоре...

Двое стражников у высоких стрельчатых дверей вытянулись по струнке, сами двери распахнулись неслышно, и так же неслышно закрылись за её спиной. Император Лиссар ждал, стоя у окна. Повернулся к ней, смерил угрюмым взглядом:

-Лира Каюба.

Она склонилась в низком придворном поклоне, согнув правое колено:

-Мой государь.

Она помнила его более молодым, подтянутым, он постарел и погрузнел за последнее время. И морщины, и этот взгляд, усталый и раздраженный...

А ведь он всегда был так любезен с женщинами, со всеми, каждой улыбался и норовил наговорить приятных вещей. Она помнит...

Когда-то она провела в Ите несколько зим, и её первый бал тоже случился здесь... точнее, в Ите. Наследнице Шайтакана приглашение на придворный бал полагалось всегда. Так что впервые она увидела его совсем юношей, почти мальчиком, как раз на своем первом балу.

Он младше её на пару лет...

-Сядь, лира Кайра. Нам предстоит непростой разговор, — он показал на скамью, покрытую бархатной накидкой.

-Благодарю, мой государь, — она присела на край скамьи, а он остался расхаживать взад-вперед.

-Ты, конечно, понимаешь, лира, зачем ты здесь? — он глянул исподлобья, не переставая шагать.

-Нет, не понимаю, мой государь.

-Ты! Не понимаешь?..

-Нет, — твердо повторила она.

Она действительно не понимала.

-Ты, если память мне не изменяет, кровная владелица Шайтакана. Той самой земли, которую колдуны пытаются объявить своей. Почему тебя это не беспокоит, лира?

Лира Кайра была сбита с толку, такого она не ожидала. Она отказалась от Шайтакана, сама, добровольно, и подписала все бумаги. В обмен на другую землю в обеспечение наследства для дочери.

Она вздохнула. Действительно странно. Ведь во всех государственных земельных реестрах Итсваны Шайтакан давно не значится за ней.