Итвара

— Где тебя носит?!

— И я рад тебя видеть, Шельд, — послышался добродушный бас Келеда.

— Ты в курсе, что у нас отправка по плану через три часа?

— Ты о движке? Не волнуйся, я все проверю.

— Твою мать, Кел, это тебе не замена масла. Второй двигатель прошел капремонт. Знаешь, как трудно все согласовать было?

— Не ворчи. Я пойду в машинное отделение. Техник там?

— Да. Смотри у меня. Чтобы к старту все до винтика протестил! Иначе оставлю без премии... — кинул капитан вслед Бигмонсону. Что ему ответили, я уже не расслышал.

Пройдя на нижнюю палубу, я поприветствовал командира Шельда Ньюфаулера.

— Здравствуйте, сэр, — мы пожали руки.

За шесть лет с момента нашей первой встречи Шельд сильно постарел и похудел. Тяжелая неизлечимая болезнь с каждым годом приближала его отправку на пенсию по состоянию здоровья.

— А, Зак. Иди принимай новый радар вместе с Реми. Чтобы потом не тыкались в инструкцию, как слепые котята. У меня еще дел невпроворот.

С этими словами капитан направился на верхнюю палубу. Я быстро бросил сумки в свободный закуток и проследовал в командную рубку в передней части нижней палубы. Народу было пока немного. Только те, кто ответственен за какую-либо работу. Реми Данкастер, старший радист, вместе с неизвестным мне техником склонились над бумагами возле новенького радара.

— Привет, Реми. Меня к вам приставили.

— Привет, Зак. Ты только посмотри на эту малышку! — улыбчивый брюнет средних лет сиял, глядя на новый агрегат.

— РДД-800?

— Бери выше. РДД-900! Только с конвейера!

— Ого!

Я склонился над местом радиста, рассматривая изменившийся дизайн, новые кнопки и переключатели. Внешне радар не сильно отличался от нашего старичка Р-480. Все-таки в военной технике главное не красота и элегантность, а эффективность. Начинка агрегата, скрытая в недрах, изменилась сильно. Место радиста соседствовало с креслом навигатора, поскольку радаром пользовались оба специалиста. Я сел на место навигатора и стал изучать вместе с Реми инструкцию к радару. Данкастер часто задавал технику сложные вопросы. К чести последнего, почти на все мы получили исчерпывающие ответы.

Зачем помощнику командира изучать новый радар? Все просто. На судах легкого и даже среднего класса экипаж всегда владеет несколькими специальностями. Слишком расточительно держать лишнего человека. На Итваре семь основных специальностей: командир, штурман, навигатор, радист, протектор, механик, стрелок и оператор. Каждый из нас имеет какую-то дополнительную квалификацию. Если не считать должности стрелка. При боевой тревоге или боевой вахте все свободные специалисты садятся за орудия. Кроме этого были среди нас два кока, врач и медсестра, переводчики и другие, менее востребованные спецы. Считалось, что командир судна легкого класса должен быть мастером на все руки. Не только отдавать приказания, но и заменять любого члена экипажа. Конечно, при таком подходе невозможно стать профи в какой-то области, но это и не требуется. Главное — в критической ситуации подменить на время пострадавшего специалиста. Именно поэтому Шельд отправлял меня знакомиться со всеми новинками. Периодически я заменял штурмана или протектора — самые требовательные к навыкам специальности.

Через час стали подтягиваться остальные члены экипажа. С большинством на Итваре у меня сложились хорошие отношения. Пусть не со всеми друзья, но с половиной точно. Исключение составлял старший навигатор Антуан Самоно. Мы с Реми так увлеклись экспериментами с новым радаром, что я не заметил, как навигатор прошел в рубку. Антуан молча положил мне руку на плечо.

— А, извини, — я освободил кресло навигатора.

Антуан ничего не ответил, примостился в кресле и тоже стал изучать РДД-900.

Говорили, что Самоно метил на место помощника командира, но с моим приходом потерял эту возможность. Впрочем, до открытых конфликтов не доходило. Все мы здесь взрослые рассудительные офицеры. В пилоты не попасть с неустойчивой психикой.

Я здоровался с приходящими людьми, кратко обменивался новостями. Вскоре на нижнюю палубу завалились братья Винсент и Герман Фулловеры. Стрелки, по праву считающиеся лучшими на корабле. Я с ними иногда соревновался на тренажерах, но достичь их уровня не смог. Братья походили друг на друга как две капли воды. Темные короткие волосы, одинаковый рост и телосложение. Только глаза у Винсента были карие, а у Германа голубые. И характером они отличались разительно. Герман — спокойный, Винсент — взбалмошный.

Пообщавшись с братьями, я прошел в машинное отделение. И как раз услышал разгорающийся спор между Келедом, Шельдом и двумя техниками.

— Я же писал, чтобы клапан не трогали! — кричал рыжеволосый толстяк.

— Но по спецификациям к данному типу двигателей идут именно рефракционные клапаны!

— Меня не волнуют твои спецификации, сопляк. Я двенадцать лет на Итваре. Я могу разобрать этот движок с закрытыми глазами...

— Ладно, тише, Кел. Давайте придем к решению, которое устроит всех, — примирительно сказал Шельд.

— Верните старый редукционный клапан и покончим с этим, — отрубил главный механик.

— Но...

— У вас полтора часа, иначе в причинах задержки вылета я укажу некомпетентность технических специалистов, — спокойно проговорил командир.

— Хорошо, сэр. Алекс, дуй на склад, — скомандовал техник своему коллеге. — Надеюсь, ваш клапан еще не утилизировали.

Мужчина в спецовке быстро пробежал мимо меня и скрылся в наружном люке.

— Да я тебя сам сейчас утили...

— Тихо, Кел.

— Я спокоен, капитан. Просто не люблю, когда что-то меняют без моего ведома.

— Самому надо было проследить за работами.

— Тут ты прав, Шельд.

Вскоре прибежал техник с клапаном и специалисты стали производить замену. Бигмонсон ругался с ними, обзывая криворукими обезьянами. В итоге здоровяк не выдержал и продолжил самостоятельно ставить запчасть на место.

Я не стал досматривать представление. Взял сумку из закутка и поднялся на вторую палубу. На первой располагалась рубка, машинное отделение, две башни стрелков. На второй — склад, одиночная спасательная капсула и жилые помещения: кубрик, кухня, душевая и санузел.

Кубрик представлял из себя четыре узких помещения размерами метр восемьдесят на метр девяносто. Слева и справа две низкие кровати, занимающие две трети пространства. Выше сложены дополнительные койки второго уровня. Под потолком еще один узкий шкафчик. Напротив двери — складывающийся столик, сверху — одинокий светильник. Четыре комнаты по четыре спальных места. На Итваре мы редко раскладывали верхние шконки. Расписание специалиста следующее: восемь часов сна, четыре часа свободного времени и двенадцать часов дежурства на вахте. Поэтому разные вахты практически не пересекались между собой.

Я открыл защелку третьей комнаты и прошел внутрь. На корабле все было на защелках, либо привинчено к полу. Подняв седушку правого места, я забросил свои вещи. Сумки человека из следующей вахты уже были на месте. Это как раз Келед Бигмонсон. Мы с ним не так часто пересекаемся. Мой сосед по вахте — механик Минс Тол-бажен. Нормальный, веселый парень.

За полчаса до времени вылета командир Ньюфаулер объявил по связи боевую вахту. Все техники покинули Итвару. Экипаж стал рассаживаться по своим местам. В рубке восседала почти полностью первая вахта: командир Шельд Ньюфаулер, старший радист Реми Данкастер, старший штурман Патрик Делаго, старший навигатор Антуан Самоно, старший протектор Авалон Шовински. Для меня, помощника командира, в рубке установлено дополнительное кресло. Также в помещении находился старший оператор Альфред Тивенье — единственный, кто не имел пары в другой вахте. В носовой части за рычагами управления главным калибром устроился Гусс Маккорнак — радист из второй вахты. Стрелки — братья Фулловеры наверняка заняли свои места у плазменных орудий, старший механик Келед Бигмонсон — в машинном отделении. А оставшиеся четверо из моей второй вахты: штурман Фрейя Ошью, навигатор Линда Сандерси, механик Минс Тол-бажен и протектор Джерри Кавугидис, заняли места возле спаренных малых срез-орудий.

Именно это и называется боевой вахтой. Используется при боевой тревоге, либо при высокой вероятности столкновения с противником. Или как сейчас — при проверке систем после техобслуживания. Простая техника безопасности. Все боевые места — это удобные, прочно закрепленные к полу, кресла с широкими защитными ремнями.

— Доложить о готовности, — скомандовал командир вслух.

— Ив-дерон, готов, — подтвердил я вместе с остальным экипажем в командной рубке.

— Доложить о готовности, — повторил командир уже по звуковой связи.

Братья Фулловеры принялись наперебой кричать о своей готовности к любым опасностям, но капитан Шельд быстро их утихомирил.

— Еще раз припомните, все ли вещи вы закрепили, — сказал командир по связи. Никто не откликнулся. — Хорошо. Протектор, докладывайте.

— Все системы в норме. Двенадцать баков заполнены топливом второй категории, пять баков — четвертой и два — двенадцатой.

— Радист...

— Окей, босс, — перебил Реми капитана и склонился над рацией. — Итвара ноль один, запрашиваю оранжевый тринадцать. Повторяю. Итвара ноль один, запрашиваю оранжевый тринадцать.

— Оранжевый тринадцать слушает. Диспетчер тринадцать восемнадцать, — раздался голос из магических усилителей.

— Итвара ноль один, прошу разрешения провести тестовые испытания на малой высоте.

— Оранжевый тринадцать, ответ положительный, Итвара ноль один.

— Запустить первый двигатель. Топливо второй категории, — приказал Шельд.

Из области машинного отделения раздался шум, который быстро сменился мерным басовитым гудением. Наконец-то высплюсь нормально! Без шума двигателей заснуть становится сложно.

— Есть пуск первого двигателя. Показатели в норме, — доложил Келед по связи.

— Все системы в норме, — подтвердил протектор.

— Взлет. Высота полметра.

— Есть полметра, — откликнулся Патрик.

Штурман очень плавно поднял рычаги управления. Я почувствовал короткий толчок. Пол чуть завибрировал. Из-за того, что поверхность находилась близко, потоки разгоряченного воздуха били в землю и создавали завихрения и мини-смерчи. Они то и заставляли корабль подрагивать.

— Повысить отдачу первого двигателя. Активировать щит.

— Есть активировать щит, — пробормотал старший протектор и защелкал рычагами и тумблерами.

В смотровых стеклах спереди появилось желтоватое свечение. Пленка магического щита окутала корабль.

— Тепловыделение в пределах нормы. Утечек нет. Провести позиционный тест? — обратился к капитану протектор Шовински.

— Да, только не задерживай.

— Мощность на нос 80%... показатели в норме. Мощность на левый борт 80%... показатели в норме. Мощность на правый борт 80%... показатели в норме. Мощность на верх 80%... показатели в норме. Мощность на низ 80%... показатели с отклонениями, допустимо при близкой поверхности.

— Отключить щит. Включить второй двигатель.

— Есть отключить щит.

— Есть включить второй двигатель... Туго идет, — послышался ответ механика Бигмонсона.

— Показатели?

— Показатели в пределах нормы. Ничего, притрется.

— Подать поток на плазменные орудия.

— Есть подать поток. Мощность стандартная, — доложил протектор.

— Есть готовность левого орудия, — по связи сказал стрелок Герман Фулловер. По голосу легко можно было определить братьев.

— Есть готовность правого орудия, — Винсент Фулловер.

— Отключить орудия. Посадка на землю.

— Есть отключить орудия.

— Есть посадка за землю.

Немного тряхнуло. Итвара уверенно встала на четыре лапы-опоры.

— Запрос о вылете, — сказал Шельд.

— Итвара ноль один, запрашиваю оранжевый тринадцать. Повторяю. Итвара ноль один, запрашиваю оранжевый тринадцать.

— Оранжевый тринадцать слушает. Диспетчер тринадцать восемнадцать.

— Итвара ноль один, прошу разрешение на взлет.

— Оранжевый тринадцать. Ответ положительный, Итвара ноль один. Ясного неба.

— Спасибо, оранжевый тринадцать. Конец связи.

— Высота два километра.

— Есть два километра, — ответил штурман.

Меня вдавило в кресло. Патрик Делаго любил выжать из корабля все соки. Но такое случалось крайне редко. Не будешь же ты показывать фигуры высшего пилотажа, пока сменная вахта мирно спит в кубрике?

— Километр девятьсот... два километра, — доложил штурман.

— Выдвинуть крылья. Выход на крейсерскую скорость. Навигатор, проложить путь.

— Есть крейсерская скорость.

Послышался лязгающий звук, с которым выдвигались поддерживающие полет огромные металлические пластины. Крылья использовались при дальних перелетах для экономии топлива. Маневренность заметно снижалась. Теперь сверху Итвара напоминает не овал, а треугольник со скругленной носовой частью.

Корабль начал набирать скорость. Во всю мощь заработали кормовые дюзы. Нас снова вдавило в кресла. Когда мы разогнались до трехсот пятидесяти километров в час, ускорение спало.

— Один час неполная вахта. Остальные свободны. Через час заступает первая полная вахта.

Неполная вахта означает, что на дежурстве остаются 3 человека: штурман, навигатор/радист и протектор.

Я отстегнул ремни, и потянулся со всеми на верхнюю палубу. Офицеры смеялись и наперебой рассказывали друг другу истории, произошедшие с ними за эти три недели.

Глава 2

— Я такую цыпочку подцепил в Сан-Госконе. Мммм, мама дорогая. Ноги, во! Грудь во! — Минс эмоционально показывал на себе прелести подруги.

— И умом не блещет, верно? — заметил Келед.

— И что с того? Остальное то при ней! А большего я и не требую.

— Молодежь, — покачал головой Бигмонсон.

— Зак, чего грустный такой? С Карлой своей поцапался?

Я хмыкнул, удивляясь прозорливости товарища.

— Да, она ушла от меня.

— А-а, да не грузись. Сколько еще этих Карл будет у тебя?

— Возможно. Ладно, пойду чай поставлю. Вам принести?

Соседи ответили утвердительно. Я вышел из кубрика, прошел через разделяющую занавесь и сразу оказался на кухне — одновременно и столовой, и развлекательной комнатой. Вот и вся верхняя палуба, практически. Слева один душ, два унитаза и одиночная спасательная капсула. Справа — складское помещение. В силу конструктивных особенностей верхняя палуба была меньше по размерам, чем нижняя.

Все привинченные к полу стулья практически забиты сослуживцами. Кто-то смеется, кто-то наоборот беседует с грустным лицом. Командир стоял возле чайника и наполнял кружку кипятком. Я подошел к Шельду.

— Еще не одну чашку хватит, — сказал мне капитан.

— Я новый поставлю.

Я заметил, как капитан запил водой какие-то таблетки. Спрашивать о здоровье не стал. Не любил Шельд подобные разговоры. Я подсунул чайник под струю из-под крана.

— Сэр, я прочитал "Становление" Адама Сейнбаума. Позже верну вам книгу.

— И как тебе?

— Заставляет задуматься. В школе о таком не упоминали. По вашему, разделение пошло из-за "Хартии о единении"?