| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— По декадам? Это как?
— Десятидневки. Восемь дней работы, два отдыха. Сегодня первый день новой декады.
Абитуриент повертел визитку в пальцах.
— И что мне надо будет делать?
Юность, как всегда, тороплива, вздохнул про себя секретарь. Зарплата, режим работы — до этого им дела нет. Другое дело — задачи, опасности, желательно, смертельные...
— Вот возьмут и узнаешь. Да, и напиши заявление — Университет выдаст тебе в счёт будущей стипендии небольшой аванс.
— Но я могу не набрать балл, достаточный для получения стипендии...
— А для чего, по-твоему, я посылаю тебя к Яше? Премии за выходы в поле — это, друг мой, не стипендия! С иммунитетом к эЛ-А и такой подготовкой тебе прямая дорога в рейдеры, а это уже совсем другие деньги. Рейдеры, — пояснил секретарь, — это сотрудники университета, обученные для действий глубоко в Лесу. Элита!
— Но меня никто не обучал...
— Обучат. И не забудь сдать анализ крови, без него тебя дальше вестибюля не пустят.
Молодой человек сгрёб со стола бумаги и заспешил к двери. Секретарь проводил его взглядом и отогнал от себя вопрос, не дававший ему покоя уже третий день: зачем его старинному приятелю и однокашнику, ныне, проректору сколковского филиала МГУ понадобилось, чтобы данный абитуриент попал именно в лабораторию экспериментальной микологии?
II
Даже с закрытыми глазами можно было с лёгкостью определить направление на набережную Водоотводного канала — по незримому, но убийственно реальному, потоку удушающей, злобной энергии, хлещущей со стороны Чернолеса. Но сейчас Сергею это было ни к чему. Он повернулся к чёрному напору спиной и зашагал по Лаврушинскому переулку, мимо кирпичных тумб, соединённых проржавевшей фигурной решёткой.
"..оттуда и приходят шипомордники — перебираются по Калинову, бывшему Лужкову мосту. Ни одна самая отмороженная тварь не рискнёт сунуться в воду у берега Болотного острова — в момент одни косточки останутся..."
Сквер на углу Ордынского тупика оккупировали великанские грабы. Их кроны смыкались высоко над крышей — на глаз в этих гигантах было метров по семьдесят.
Петюня, как выяснилось, и не думал паниковать. Челнок сидел на поваленной колонне какого-то памятника и дымил самокруткой. Серый ослик, его постоянный спутник в коммерческих рейсах по Лесу, меланхолически пощипывал ползучую травку, которым была оплетена голова, венчающая колонну. Приметная такая голова: худое, измождённое лицо со впалыми щеками и скорбно изломанным ртом. Её, как и саму колонну, покрывала густая зелёная патина.
— Ты бы за животиной приглядывал... — посоветовал Сергей. — Не ровён час, потравится. Чернолес в двух шагах, хрен его знает, что за дрянь оттуда ветром надует?
— Не...— лениво отозвался челнок. Он погасил бычок о нос бюста и спрятал в кисет. — Он у меня умный, знает, что можно жрать, а что — нельзя. Да и желудок лужёный, проволочный вьюн — и тот переваривает. Где твой ящик-то, приволок?
— Нет ящика... — вздохнул Сергей. — Не понадобился, прямо там и бросил.
— Жаль. — посочувствовал Петюня. — Выходит, зря его через пол-леса пёрли? Ну да, на нет и суда нет, на обратном пути легче будет.
Ящик, которым интересовался челнок — плоская дубовая коробка метр на метр с четвертью, на латунных петлях, с замками и кожаными уплотнениями — предназначался ещё для одного другого заказа. Ради него Сергей и пригласил челнока с его осликом — не тащить же на спине увесистый и крайне неудобный груз?
— Бич, ты в курсах, что у тебя щека порвана?
Сергей провёл пальцами по лицу.
— Шипомордник зацепил. Надо же, я и не заметил...
Петюня охнул и полез в кармашек своего рюкзака.
— Давай обработаю, а то, мало ли какая зараза...
Он откупорил стеклянную баночку, зачерпнул пальцем зелёной, сильно пахнущей травами смеси и стал накладывать её на пораненную щёку. Сергей зашипел — смесь жгла.
— Во-от, сейчас заклеим — и ладненько. Где тебя угораздило, с шипомордниками? Руку-то убери! Как ребёнок, право слово...
Егерь поспешно отдёрнул пальцы от пластыря.
— Внутри, в вестибюле. Кстати, пора отсюда валить — как бы они нам на хвост не сели...
Стая шипомордников органически не способна смирится с поражением. Уцелевшие твари разбредутся по одному, но далеко не уйдут — каждый отыщет другую стаю, и после приветственного ритуала, состоящего из немелодичных трелей, прыжков и подёргиваний хвостами, поведёт их по следам обидчика. И горе жертве, если та не успеет уйти достаточно далеко: часа не пройдёт, как на хвосте у неё повиснет десятка полтора голодных — шипомордники всегда голодны! — чернолесских тварей.
Челнок встревожился.
— Валим, конечно! Иди сюда, Мойша, подпругу подтяну...
В своё время, узнав, как Петюня зовёт своего длинноухого напарника, Сергей заподозрил челнока в антисемитизме. Выяснилось, однако, что имя дано в честь ослика из старого, ещё начала века, мультика про Алёшу Поповича. Звали ослика, разумеется, "Моисей" — в честь библейского пророка.
Ослик Мойша, услыхав, своё имя, оторвался от трапезы и повернулся к Сергею. В выпуклых глазах читался немой укор: "Не мог подольше погулять, не видишь — кушаю..."
Петюня обитал в Лесу с первых дней, и оставалось лишь удивляться, как десятилетний пацанёнок сумел в одиночку выжить в хаосе Зелёного Прилива. А ведь выжил, вырос и даже занятие нашёл в самый раз для одиночки: стал одним из бродячих торговцев, называемых, по старой привычке называли в Лесу "челноками". С егерем он был знаком давно и не раз уже оказывал ему подобные услуги.
— Бич, а правда, что стая, когда потеряет след, то съедает проводника?
Откуда ты это взял? — Сергей удивлённо поднял брови. — Ты ведь живого шипомордника в глаза не видел!
— Уберёг бог! — челнок сплюнул и мелко перекрестился. Он, как и большинство лесовиков, имел своеобразные представления о религии, но суеверен был до крайности. — Один человек с Большого Болота рассказывал. Говорил: постоят, пощёлкают, а потом набрасываются на чужака и рвут на клочки!
"Большим Болотом" называли обширные заболоченные территории к северу от ВДНХ.
— Байки всё это. Откуда болотным жителям знать повадки шипомордников? Их не то, что в тех краях — за рекой ни разу не видели.
— Ты егерь, тебе виднее... — не стал спорить Петюня. Он закончил возиться с подпругой и закинул на вьючное седло свой мешок. — Давай рюкзак, всё одно налегке...
Сергей мотнул головой — не хотелось расставаться с привычной тяжестью "Ермака". К тому же, снаряжение приторочено к станку, если что — руки сами находят нужный предмет.
Петюня нервно озирался, тиская карабин. Он, в отличие от других челноков, таскал с собой не двустволку и даже не помповик, а СКС с откидным штыком. И чрезвычайно им дорожил.
— Ну что, пошли? А то дождёмся приключений на свою задницу...
— Пошли.
II
Заведующий складом Михась Вонгянович Вислогуз походил на персонажа военного фольклора — не хватало, разве что, кителя из офицерского габардина и гладких, с маленькими звёздочками, погон. Обстановка тоже соответствовала — ни дать, ни взять, армейская каптёрка с барьером и решёткой из арматуры. За ней высились стеллажи, заставленные ящиками, коробками, жестяными банками.
— Новий лаборант, значить... — Вислогуз двумя пальцами разгладил сивые усы, отчего ещё больше стал похож на хохла-прапорщика. — Имущество прийшо?в получать? А имущество — воно?, ж гро?шей стоит! Утратишь, або спортишь — хто платить будэ?
Он и говорил, как хохол, чередуя русские и малороссийские слова и обороты.
— Я и заплачу, кто ж ещё? Вы же под роспись выдаёте...
— Заплатит вин.. — скривился "прапор". — Та що с тоби взять, хлопчик? Мабуть, не от хорошего життя? в лаборанты подался, гро?ши потри?бни?
— Потрибни. — не стал скрывать Егор. — Нужны, то есть. Гро?ши.
— А коли потрибни — бережи казённе майно! Ось туточки поставь загогулину...
И протянул Егору амбарную книгу. На бледно-жёлтой картонной обложке с матерчатым корешком значилось: "ЖУРНАЛ УЧЁТА". И, ниже, от руки: "Лаборатория эксп. микологии. Выдача спецодежды и имущества".
— Споча?тку — одёжа. Робочий костюм, брезентовий...
На барьер легла стопка светло-зелёной ткани. Егор развернул, встряхнул — куртка с глубоким капюшоном, москитной сеткой, карманом на груди и белыми хлопчатобумажными тесёмками-завязками на рукавах. И брюки — мешковатые, с такими же тесёмками внизу штанин.
— Це особливая одёжа супротив усяких паразитив. Ось моту?зочки, бачишь? Перед выходом в Лес затя?гуй, щоб ниякая гидо?та ни пролизла!
Егора так и подмывало сказать, что он приехал из Новосибирска и о мерах против энцефалитного клеща знает не понаслышке. Но сдержался — сейчас не время для самоутверждения.
— Пуговици пластмассови були, так их плесень схарчила. Нови сам пришьешь — ось, трима?й...
"Прапор" прибавил к стопке горсть мелких зелёных пуговиц. Егор взял одну: на металле пятиконечная звёздочка с серпом и молотом.
— Шить-то умеешь?
— Справлюсь.
— Тоди обувка. Тоби шо — чоботы, черевики? Ось, выбирай...
Выбор предлагался небогатый: солдатские кирзачи, все в жестяных складках от долгого хранения, и берцы. Егор без колебаний взял берцы.
К Вислогузу его отправил заведующий лабораторией — после того, как прочёл записку на обороте визитки секретаря приёмной комиссии и задал несколько вопросов. И всё: "Вы приняты, молодой человек. Срок стажировки — неделя, а пока, ступайте на склад, получите всё необходимое".
В список "необходимого", кроме одежды и обуви, входили: армейский котелок, фляга, сапёрная лопатка, кожаный офицерский ремень с латунной пряжкой украшенной звездой, брезентовый рюкзак со шнуровкой по бокам и офицерская плащ-палатка. Напоследок из-под барьера появился кожаный планшет на тонком ремешке.
— Тримай, студент, вид сердца видтрива?ю! Карандаши визьмеш у девчат у канцелярии. Компаса нет, у Лесу вин каже ни направления, а погоду на запрошлый год. И ось ще...
Егор недоумённо повертел в руках прямоугольник из желтоватого прозрачного пластика, испещрённого фигурными отверстиями, со шкалами по краям. Чёрные буквы сообщали: "Офицерская линейка".
— А я думал, в Лесу полистирол разлагается...
— Селюк ты хлопчик, а ния?кий не студент! Це не полистирол, а целлулоид — против его Лес ничо?го не мае. Ось и на планшете карманчик прозрачный, бачишь? Вин тоже с целлулоида. А полистирол, полиэтилен та и?ньший пропилен — плесень их за пять хвалын зжира?е, озирну?тися не поспеешь!
— А почему всё такое старое? Нет, я понимаю, в современном снаряжении полно полимеров, но неужели не нашлось чего-нибудь поновее? Этому хламу лет сто!
— Это не хлам, а армейское имущество со спецсхранения! — от возмущения завскладом даже забыл о мове. — Склады — здесь, под Главным зданием. Никакой синтетики, натурпродукт!
— Может, там и оружие есть?
— Может, и есть. Тильки тебе воно не положено. Якщо зроблять тоби рейдером — тоди иньша справа, тоди выдадут. Только спочатку зачёт треба буде сдать. А пока — ось, тримай!
Он перескакивал с суржика на русский, сам того не замечая. Видимо, этого требовали некие соображения высшего порядка, недоступные ничтожествам, вроде нового лаборанта.
В очередном предмете "армейского имущества" Егор узнал штык-нож от АК-47 старого образца — в вытертых до белизны металлических ножнах, с рыжими бакелитовыми щёчками.
— Ох, лы?шенько, трохи не забув...
Вислогуз покопался в шкафу и извлёк оттуда тряпочную сумку зелёного цвета с лямкой через плечо. Егор отстегнул клапан, украшенный расплывшимся фиолетовым штампом, и удивлённо присвистнул.
— Противогаз-то зачем?
Такие он видел только в музее: резиновая маска с круглыми стеклянными глазницами, резинками на затылке и ребристым хоботом, соединённым с жестяным бочонком фильтра.
— В Лесу дюже богато ядовитых спор и пыльцы. Ты же не хочешь надышаться який-нибудь гидотой?
Егор пожал плечами — действительно, перспектива удручающая.
— За штык распишись в иньший ведомости, тому що порядок. Ось тут, добре... Претензий, значить, немае?
— Немае. Спасибо вам, товарищ пра... э-э-э, заведующий.
Егор сложил "имущество" в рюкзак и затянул брезентовые ремешки.
— Так я пойду?
— Йди, хлопець, йди...
III
Шипомордники нагнали их на Большой Ордынке. Завеса крон образовала здесь большой разрыв — пятидесятиметровые лесные великаны возвышались только на правой стороне улицы; на левой же пространство между домами захватили высоченные, вровень с пятыми этажами, кусты акации и буйно разросшаяся сирень. Удивительная это была сирень — в аномальном климате Леса она цвела раз в три-четыре месяца, не обращая внимания на времена года. И всё это время окрестные улицы затоплял одуряющий аромат.
Заметив мелькнувших в глубине Иверского переулка тварей, Сергей кинулся к церкви на правой стороне улицы. Их преследовали три стаи, полтора десятка шипомордников, агрессивных, злых, охочих до человеческой плоти, а ниши между колоннами обещали какую-никакую защиту — твари хотя бы не бросятся с разных сторон.
Когда стаи охотятся вперегонки, никаких "танцев с волками" не бывает. Накинутся все разом, стремясь вырвать добычу из когтей конкурентов. И их придётся встречать — свинцом и острой сталью.
Петюня спиной затолкал мелко трясущегося Мойшу в нишу между колоннами, откинул штык и звонким щелчком зафиксировал его на стволе. Руки у челнока дрожали, и Сергей подумал, что толку от такого союзника будет немного.
"...а что, есть выбор?.."
— Нам бы только сбить первый напор. Положим двух-трёх, остальные кинутся их рвать, а мы тем временем отойдём на пару кварталов. До Добрынинки недалеко, туда не сунутся...
— Может, укроемся в подъезде? — Петюня кивнул на противоположную сторону улицы, где под покосившейся вывеской чернел дверной проём. — Поднимемся повыше, завалим лестницу, отсидимся...
— И долго ты собрался отсиживаться? — поинтересовался Сергей. — Они ведь не отстанут, зуб на холодец. Застрянем — через час здесь соберётся половина шипомордников Чернолеса. Надолго нам хватит патронов?
— У меня четыре снаряженные обоймы. Ещё в рюкзаке, в трёх пачках, шестьдесят штук — и всё.
— А у меня и того меньше. За полчаса сожжём все, а потом — штыком отбиваться?
— Да я что, я не спорю... — уныло отозвался Петюня. — Ты егерь, тебе виднее...
Первую тварь Сергей снял в прыжке, из правого ствола. Выстрелом из левого, в упор, разворотил загривок второй, попытавшейся проскользнуть низом, и едва в этом не преуспевшей — ещё мгновение, и шипы пропороли бы егерю бедро. Следующие отпрянули от тычка рогатиной и попятились, подарив драгоценные секунды на перезарядку.
Слева часто захлопал карабин. Силы удара пуль промежуточного патрона 7,62 миллиметра не хватало, чтобы гарантированно свалить шипомордника — подстреленные заполошно чирикали, свистели, вертелись на месте, стараясь дотянуться до ран.
Затвор СКС клацнул и встал на задержку. Петюня воткнул обойму, загнал в магазин патроны, но выстрелить не успел — крупный шипомордник, перемахнув через сородичей, обрушился на него сверху.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
