| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Старец, по всей видимости, маг, терся у лавки зелий и ингредиентов к ним, очевидно выбирая травы для какого-то своего волшебного снадобья. С виду он практически не отличался от обычного, сгорбившегося старика и был одет в весьма ветхую зеленую шубу, бывшую раньше узорчатым одеянием мага. Он носил длинную бороду, был без головного убора, но густые волосы надежно укрывали его голову от холода. А главным атрибутом, выдававшим в нем мага, был его посох: ветхий, кривой, из гнилой древесины, разваливающийся буквально на глазах. Невозможно спутать посох мага ни с чем другим, как и невозможно не знать его силу. А по цвету посоха и по форме его верхней части, рога, можно было догадаться, какую школу магии преимущественно практикует тот или иной чародей.
Адепты школы воды — а таких в Штормхолде было большинство — использовали красивый посох синего цвета, чей рог напоминал структуру снежинки. Магический посох тех, кто занимался стихией огня, был алого, бордового или красного цвета, обладал множеством мелких рожков, направленных вверх, каждый из которых походил на пламя. Посох магии воздуха был с одним, двумя или тремя прямыми рогами, стоящими вверх, а посох магов земли был наиболее прост из всех. С виду обыкновенная палка любого дерева, кривая, но непременно с разветвленным концом, торчащим, как рога животного. Именно посох магии земли держал в руках маг с нашего рынка.
Молниеносно я схватил первое попавшееся яблоко и помчался к нему. Я хорошо помню то яблоко: большое, сочное, зеленое, немножко неправильной формы — без сомнения, это был мой самый дорогой товар, который можно было бы подарить кому-то на праздник. Я решил, что уж если и пытаться обмануть мага, то нужно это делать ради стоящей суммы.
Старик был сосредоточен на выборе зелья, а, значит, рассеян в остальных делах. Его кожаная сумка свисала слишком удобным образом, чтобы оттуда ничего не вытащить или чтобы туда ничего не подложить. Проходя мимо мага, я незаметно засунул руку в сумку, положил огромное яблоко на самое дно ее так, чтобы он не почувствовал резкого изменения веса в сумке, не менее быстро убрал руку и преспокойно пошел дальше. Когда я выполнял эти нехитрые действия, отточенные мною до мелочей, кровь буквально вскипела во мне, и, как будто делая это в первый раз, я едва сдерживал себя, чтобы не затрястись от волнения, хотя мои ноги все-таки подкосились на долю секунды.
Затем нужно было выжидать. Дать ему осмотреться и, самое лучшее, когда 'покупатель' будет приближаться к выходу с рынка, обвинить его в краже. Минуты ожидания казались вечностью и, когда маг засобирался уходить, Бренн подбежал к нему и произнес дежурную фразу:
— Милейший, собираетесь ли Вы заплатить за то яблоко, которое взяли из лавки этого почтенного человека?
По традиции, следом подходил я, недоумевая, в чем дело. Бренн объяснял, что собственными глазами видел, как наш новый собеседник умыкнул яблоко, а я подтверждал, что, действительно сегодня не досчитался одного, двух или даже трех яблок, но даже подумать не мог на этого 'глубокоуважаемого со всех сторон' господина. Затем мы вместе смотрели содержимое сумки или карманов 'вора' и 'неожиданно' находили там пропавшее яблоко. Однако на предложение Бренна маг произнес следующее:
— Вы, должно быть, ошибаетесь или путаете меня с кем-то.
— Тогда извольте предъявить содержимое Вашей сумки. — Не растерялся Бренн.
— То есть Вы утверждаете, что я — хранитель традиций академии, почетный архивариус магической библиотеки, профессор школы магии, друг и соратник бывшего Верхового мага, магистр стихии земли Сольнир, всю жизнь отдавший службе и защите Штормхолда — только что украл у вас яблоко?
'Ого, я капнул!' — испугался я, и спокойно сказал:
— Есть подозрения полагать, что у Вас в сумке находится яблоко, которое является моей собственностью, поэтому извольте предъявить содержимое Вашей сумки.
— Но ведь я даже не проходил мимо Вашей лавки.
'Тоже правда', — подумал я, но продолжал стоять на своем:
— Я настаиваю, чтобы Вы показали содержимое Вашей сумки.
— Вы настаиваете?
— Да, я настаиваю.
— Ну, хорошо.
Маг вытряхнул все содержимое сумки на землю: какая-то бесполезная книга, пара сухих корней, лепестки, кусок рога единорога величиной с наперсток — непременный атрибут каждого магического зелья — и все. К нашему с Бренном огромному удивлению, яблока в сумке не обнаружилось.
— Что ж, Вы довольны?
— Да... Прошу меня...
— Ничего, — перебил меня маг — слышал я, что продавцы в нашем славном городе порою нечестны на руку.
Произнеся эту фразу, волшебник резко повернулся к нам спиной и засобирался уходить, не только не подобрав свое имущество, но даже и не взглянув на него, дав нам с Бренном как следует изучить содержимое его сумки, а почтенной публике — возможность насладиться представлением. Пройдоха маг перехитрил меня. Только что он издевательски расправился с нами: стырил мое яблоко и преподал урок благородства, а сам, по всей видимости, получил от этого огромное удовольствие. Его силуэт медленно удалялся: ветхая, почти дырявая шуба, старый порох, длинная борода, почти до колен, щегольская зеленая шапка, сапоги из оленьего меха. Что? Зеленая шапка? Из какого же меха она сделана? Старик еще совсем недавно был без головного убора, и его седые волосы надежно защищали его голову от холода. Быстро смекнув, что к чему, я снова окрикнул мага:
— Милейший — я выдержал паузу — собираетесь ли вы заплатить за яблоко из моей лавки?
Толпа изумленно смотрела на меня и на остановившегося на полушаге мага. Это, определено, было для них что-то новенькое. Не раз на рынке случались сцены 'обнаружения вора' среди покупателей, но никто никогда не пытался дважды обвинить одного и того же. Маг, который до этого был полностью уверен в своей победе, остановился на миг и, улыбаясь, медленно повернулся ко мне. Но его улыбка означала то, что, несмотря на свое поражение, он будет стоять до последнего. Не выдержав напряжения, Бренн закрыл лицо рукой и поспешил как можно скорее затеряться в толпе. Толпа не двигалась с места, жадно впившись в нас взглядами, и ждала, что будет дальше. Меня в этот момент меня лишь одна мысль: волшебник, тем более такого ранга, никогда не признает своего поражения от торговца яблоками на рынке. Все ждали, что же будет дальше. И тогда я произнес:
— Милейший, собираетесь ли вы заплатить за яблоко из моей лавки или примете его от меня в знак почтения к Вашему благородству?
Одновременно с этим, я протянул из кармана всегда бывшее у меня на всякий случай, красивое, алое яблоко, что растут в садах фей недалеко от полей Юного единорога. Толпа выдохнула. Показалось, что маг тоже. Вдруг он произнес:
— Я, Сольнир, почетный профессор академии магии, маг в пятом поколении, с удовольствием принимаю от Вас это красивое яблоко в качестве извинения, но только если Вы лично принесете мне его домой. Также я заявляю почтенной публике, что перед вами — благородный человек, с которым, к сожалению, у нас возникло некоторое недопонимание.
От слов мага толпа на рынке почему-то радостно закричала, громко хлопая в ладоши, а кто-то, говорят даже, свалился в счастливом обмороке. То ли они были рады тому, что маг, почтенный маг, впервые на их памяти назвал рыночного торговца и простолюдина благородным человеком, то ли они просто были рады тому, что я остался в живых. Никогда я не видел ничего подобного на рынке Штормхолда. Маг отвернулся от меня во второй раз и медленно зашагал домой. Впервые у меня действительно украли яблоко. Впервые я уступил своему вору, но остался благодарен ему. Впервые я не стал разоблачать мага и отказался войти в историю Штормхолда. Слишком много нового за этот день.
Глава 2. Картины с Граалем
В ту ночь я долго не мог заснуть: двоякое чувство, оставшееся после происшедшего на рыночной площади, стало причиной моей ночной бессонницы. Да, маг прилюдно назвал меня благородным человеком, но за это я отдал ему свое лучшее яблоко, что, по большому счету, является позором для настоящего торговца. Будь на моем месте любой другой вроде бедняги Бренна, то до конца своих дней я бы припоминал то, как он отдал товар, не получив за это ни единого золотого.
Долгожданный сон пришел ближе к утру. А вместе с ним маленькие зеленые островки в море какого-то белого цвета, а потом уже небольшие озера, зеленое поле, высоченные деревья, стоявшие в ряд на берегу реки — фрагменты далеких теплых стран, рассказы о которых я только слышал от путников, посещавших наш Штормхолд. Просыпаться после такого сна в своей каморке, со всех сторон объятой холодом, не хотелось вовсе, но дневной свет мешал спать уже слишком сильно.
К тому времени уже давно проснулись все остальные жители Штормхолда. Гремлины, составлявшие не меньше трети населения города, вставали раньше всех, занимали места на площадях, рынке, в приемной мэра, других публичных местах и начинали заниматься своим любимым ремеслом: ворчать на прохожих и на все вокруг. Чаще всего им не нравилось то, как одеты, ходят, громко разговаривают, поздно встают, неправильно летают, дорого продают, не чтут традиции, ничего не делают все остальные жители Штормхолда. При этом говорили гремлины в очень смешной манере. Наш язык для них был неродной. Для них вообще любой язык казался иностранным, кроме тех, на которых хорошо получалось ворчать и жаловаться. Всего в одном другом занятии преуспели гремлины так же, как в ворчании, — в изготовлении часов. Вообще, часы почему-то сильно притягивали к себе гремлинов, а у часовой лавки на рынке, хозяином которой, естественно, был Магистр гремлин, собиралась целая толпа ворчащих, шебуршащих и разговаривающих на своем жующем языке маленьких, скупых, никогда и ничем не довольных монстров.
Высоко в горах, вдалеке от основной части города, находился дворец титанов, или гигантов — огромных созданий, полубогов-полулюдей, которые появились в результате того, что первые нарушили запрет, который сами же до этого и придумали. Местоположение дворца было выбрано исходя из тех соображений, что гигантам просто не хватало места. Они говорили на каком-то непонятном, заоблачном языке, каждое слово в котором было окружено тысячью эхо. Гиганты не считали, что в Штормхолде кто-то имеет право разговаривать с ними, и просто поселились в нашем городе, сказав, что будут нас защищать на случай войны, а мы будем их кормить. В те времена мы были рады такому соседству, поскольку тогда шли Племенные войны, а теперь мы сильно страдаем от тяжелых налогов, львиная доля которых уходит на оплату еды для этих высокомерных приживал.
Наги были так называемой кастой неприкасаемых, потомками королев, изгнанных с юга за свою непомерную жестокость. Хотя народ Штормхолда считал их не более чем капризными женщинами, утратившими силу и власть, но сохранившими королевские замашки. Мой отец всегда говорил, что им просто не хватает мужчин. Вообще они были весьма грациозны, их пластика, необычайно ровные черты лица, длинные волосы и слегка темноватая кожа завораживали. У них было лишь два недостатка, отпугивавших всех мужчин. У прекрасной наги была не одна пара рук, а вместо ног из туловища торчал змеиный хвост.
Помимо существ, перечисленных выше, в Штормхолде жили еще и другие создания, но сейчас мне уже тяжело о них вспомнить. В целом отношения между расами в Штормхолде были запутанные, сам Штормхолд походил на бестиарий, а заезжим гостям он казался весьма унылым северным тупиком.
Проснувшись от того, что солнце накрыло меня своим лучом, поначалу я даже не думал идти к магу: переться непонятно куда, чтобы непонятно кому отдать свое лучшее яблоко — еще чего! Но потом стали происходить весьма занятные вещи, заставившие меня пересмотреть свою точку зрения.
Еще когда я нежился в кровати, ко мне подошел мой здоровенный пес, сел на задние лапы рядом с постелью и начал изо всех сил пытаться что-то сказать. То были весьма странные звуки, похожие на какие-то человеческие слова, что слышал пес в своей собачьей жизни. И после каждого сказанного псом 'предложения', он вопросительно взирал на меня. Сперва я с интересом глядел на происходящее, но быстро смекнув, что псина просто мешает мне спать, я протянул к нему руку, слегка погладил его по здоровой мохнатой голове, а потом резко схватил за длинную пасть с носом, чтобы тот замолчал. А что такого? Почему люди, когда хотят сказать что-то важное, долго выискивают подходящее время для разговора, а эта псина решила, что ей будут рады в любую минуту только потому, что она собака, которая говорит по-человечьи? Сперва пес зарычал, потом начал скулить и наконец убежал из комнаты. Все-таки закон должен быть для всех одинаков. Это событие меня насторожило, но я все же решил идти к магу только в том случае, если вместо необходимости работы на рынке, на меня неожиданно свалится золото.
Придя на рынок, я вспомнил о весьма неприятном факте. Добраться до моей лавки можно было, лишь минуя лавку семьи Роксан, в которой стоял отец Роксан и как-то неодобрительно глядел на меня. Я тут же вспомнил о своем долге перед их семьей и думал, что огребу, еще не дойдя до своего торгового места. К счастью, обошлось. Он только проводил меня своим страшным взглядом и даже ничего не сказал.
Дойдя до своей лавки, я наткнулся на странную картину. На пустых полках почему-то сидели мамаша с мальчиком — сосунком лет девяти, но уже с необычайно страшным для ребенка лицом, вызывавшим ужас у каждого, кто осмелился бы в него посмотреть. Завидя меня, мамаша, не мешкая, произнесла:
— Я Вас видела раньше. Про Вас говорят, что Вы вчера сражались с магом, и тот, что заявил, что Вы настоящий дьявол в обличие человека.
Пожалуй, я недооценивал того, как быстро распространяются в нашем городе слухи и как сильно они отличаются от того, что было на самом деле.
— Слушаю тебя, самка человека. — Ответил я, согласно своему новому статусу.
— Ударьте моего сына посильней своей левой пяткой по лицу — он настоящее отродье преисподни, и только ее хозяин может исправить уродство, от которого страдает вся наша семья.
То был день необычный со всех сторон. Я взглянул на несчастного ребенка, мать которого с такой надеждой смотрела на меня. 'Очень странное предложение, — подумал я — но неужели я буду бить маленького мальчика по лицу бесплатно?'. Мы сошлись на двух золотых, и вопль несчастного ребенка на секунду озарил рыночную площадь.
— Спасибо Вам, добрый человек, спасибо. — Пропищала женщина, обняв своего плачущего малыша, и довольная ушла вместе с ним с рынка.
Наконец-то я понял, как можно зарабатывать деньги на одной лишь голой славе. В принципе, два золотых — это неплохой результат от торговли в непраздничный день. Сперва я решил, что эти деньги можно удвоить в трактире за игрой в кости и постараться поскорее расплатиться с Роксан. Но вдруг вспомнил об обещании, данном самому себе этим утром. Такое количество едва объяснимых событий, а также деньги, выданные словно по моему повеление — все будто подталкивало меня к тому, чтобы пойти к чародею. Я взял яблоко — естественно, не то красивое, что показывал ему вчера, а подешевле — и отправился на поиски вчерашнего мага.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
