Путь, который мы спели - общий файл

У бывшего партизана, разведчика и убийцы была прекрасная память на лица и, пожалуй, ещё более хорошая память — на голоса. ЭТОГО голоса он никогда раньше не слышал. Вот чего ему точно не хватало сейчас — это очередного свидетеля его прошлого, желающего пообщаться! Ну почему он не может, как Мафей или Плакса, умотать ко всем демонам отсюда, не вдаваясь в объяснения?!

— Ну, допустим. И что теперь? — не слишком приветливо отозвался Диего.

— Ведь это тоже твоя баллада, не правда ли? — полуутвердительно произнес незнакомец.

Очевидно, за время жизни в Найгете Даллен позволил себе постыдно расслабиться. Похолодевший взгляд, резкое, стремительное движение — граф йен Арелла прижат к стене.

— Это. Не моя. Баллада, — раздельно, словно стреляя в мишень, — ответил Диего. — И вообще — кто ты такой и откуда знаешь мое имя?!

Незнакомец чуть пожал плечами, легким движением головы отведя прядь волос со лба... странная прическа... и лента на лбу странная, вышивка, правда, красивая... и вот уже нет его у стены дома. Он за левым плечом у Кантора! Да будь ты неладен! Мистралиец стремительно развернулся:

— Темная канцелярия, что ли? Что вам на этот раз надо?

Глаза незнакомца — Диего успел заметить — были совершенно необычными. Их теплый золотистый цвет не казался чем-то необыкновенным, но эти уж очень большие для человека глаза были заметно удлинены к вискам. Приятель Толика?

— Нет, не Темная, — усмехнулся обладатель невероятных глаз, — и совсем не "канцелярия"... Я... сам по себе. Просто... я тебя видел в песне Орландо... эльфа Плаксы. Он пел, а я увидел... битву. Летающих монстров. И тебя...

На последних словах произошло непонятное — странный эльф опять исчез. Впрочем, ненадолго. Еле уловимый обычным ухом шорох, да ещё на фоне близкого выступления певца... но для Кантора этого было достаточно. Бывшему разведчику надоело играть в прятки; он отступил к стене, и теперь незнакомцу в лицо уставилось дуло пистолета.

Все, зайти ему за спину было уже невозможно, а в своей способности заставить этого парня просто смотреть мимо Поющий внезапно засомневался.

И Даллен поступил совершенно, казалось бы, нелогичным... нелогичным, но единственно возможным образом. Сейчас — единственно возможным. Потому что сейчас он — не Даллен йен Арелла... вернее, не только. Он — Старший Поющий Даллен.

Скрестив руки, Поющий застыл, не двигаясь и не сводя глаз с мистралийца. А потом, — подчеркнуто медленным и словно плывущим движением, — приблизился ещё на один шаг и заговорил.

Кантору очень хотелось услышать что-то такое, что позволило бы ему наконец всадить пару пуль в этого подозрительного эльфа, полуэльфа, или демоны знают кого! А ещё лучше — просто хотя бы подраться от души...

Но незнакомец стоял неподвижно и на этот раз не пытался увернуться, хотя не мог не видеть, что оружие направлено на него.

— Понимаешь, — его голос был странно глубок, — я и правда сам по себе и не знаю вашей канцелярии... Жак сказал, что я переселенец... но это не совсем так. Я спел... сотворил телепорт. Первый раз в жизни!

Тут он улыбнулся, став сразу значительно моложе. Удивительные золотистые глаза заискрились горячим огнем — только в их глубине оставалось что-то такое, что Кантору опять вспомнилась Площадь Справедливости. И "пойманная" волна горечи и боли.

— Спел телепорт... и не смог удержаться — шагнул в него. Так я попал к вам...

Бывший убийца продолжал сжимать пистолет, но — непонятным образом! — после сказанных незнакомцем слов уже не хотелось ни стрелять, ни драться. Может быть, причиной тому была чистая, незамутненная, почти физически ощутимая искренность, исходившая от эльфа. Равно как и отсутствие малейшего намека на вражду.

Удивительный голос... А ведь он певец, скорее всего! И... маг? Иначе — почему сегодня все, как сговорившись, пытаются беседовать с Кантором о его собственном прошлом, о котором, похоже, знают не хуже его! Или... или он с Альфы, от отца? Или...

— Я не эльф, — продолжал незнакомец, усмехнувшись почти как сам Диего — одним углом рта, — это глаза у меня стали... не совсем обычными... несколько лет назад. А так я просто человек. И окликнул я тебя потому... что мне очень понравилась баллада.

— Это баллада Эль Драко, — сказал Кантор холодно.

— Так звали тебя, когда... когда была та битва с летающими монстрами?

— Битва?.. — машинально спросил Кантор, не понимая уже вообще ничего. — Кастель Агвилас?

— Кастель Агвилас — да, наверное, кажется именно так и называл эту битву Орландо, — сказал незнакомец. — Он пел про битву, а я в какой-то момент увидел тебя... на стене. С оружием...

Кантор скосил глаза на свой пистолет, который всё ещё был у него в руке — словно тот волшебным образом преобразился в плазменную винтовку.

— Орландо пел тебе про Кастель Агвилас?! Когда?

— Сегодня, — спокойно ответил Даллен и добавил с еле уловимой иронией:

— После того, как мы выпили...

"Жак мог бы мне и рассказать про ваши художества! Что же там Плакса наболтал обо мне спьяну, придурок?!" — выругался про себя Кантор. Вслух он сказал:

— Значит, ты... увидел то, что он пел?

— Да. Это бывает... редко, но мне удалось... Так же, как я понял, что эта баллада — тоже твоя... Потому что я Поющий, — тихо произнес Даллен. — И я чувствую такие вещи.

— Бард?

— Ну... в общем... наверное, я и бард тоже. Можно и так назвать...

— Ладно, — проговорил Кантор и, убрав пистолет, усмехнулся чему-то своему, — мне кажется, здесь не очень подходящее место для такого вороха вопросов.

Он огляделся, покосившись в сторону певца. Тот больше не фальшивил. Что было неудивительно — для тех, кто сталкивался хоть раз с Поющими. Впрочем, Кантор об этом ещё не знал — но мистралиец за сегодня услышал уже столько всего интересного, что сам по себе факт внезапного улучшения слуха и голоса у уличного певца был лишь отмечен им где-то на краю сознания.

— Пойдем со мной, — сказал Диего.

_______________________________________________________________

* Стихи Татьяны Толстовой-Морозовой.

Пятый Путь. Глава 5

Даллен послушно следовал за своим необычным спутником. Почему необычным? Даллен не мог бы ответить на этот вопрос, да он и не стремился сейчас понять. Слишком много тут было всего намешано... Как в оркестре, где ни один инструмент не повторяет чью-то партию, а каждый — солирует. Скрипки, гитары, барабаны, флейты — всё это вместе звучало, пело, звенело. Порою получалась ужасная скрежещущая какофония, не лишенная какой-то варварской, завораживающей прелести... А порой — страстная, яркая, гармоничная мелодия, и все невидимые инструменты, кажется, играли так, что вот закончится музыкальная фраза — и лопнут струны, разорвется сердце. Странный человек, таких не встречал ещё Поющий... А самым странным было то, что иногда Даллену казалось, что он видит — себя. Только непонятно, себя ли прошлого — до казни — или себя в будущем?

Размышляя об этом, он не переставал впитывать в себя и запоминать тихий шепот, хныканье или веселое бормотанье тех домов, близко к которым они подходили. Тут у него возникла новая мысль, и Даллен чуть не остановился — она была слишком важна... Ведь раньше он никогда так ясно не слышал дома, улицы... саму музыку города... и людей тоже. Значит ли это, что в этом мире всё немного по-другому? Или изменился он сам? Но тогда...

Тогда он достанет из дальнего уголка сознания своё страстное желание увидеть родной город — и свою непоколебимую решимость этого добиться. Он долго старался об этом не думать. Почти получалось.

— Ну что? — обернулся к нему Кантор. — Больше не будешь исчезать?

— Да нет, пока не собираюсь, — усмехнулся Поющий. — А ты что, тоже кэрье?

— Я шархи, — угрюмо отозвался тот. — А кто такие кэрье, я не знаю.

Шархи... значит, не человек? Может, потому от барда и веяло этой чуждостью, как от эльфа или орка? Кстати... а вот эльфом он тоже, кажется, был... в некотором роде. Похоже, Поющему повезло с провожатым... Даллен подумал, что он мог бы попасть куда-нибудь в другое место, в другой город или даже в другой мир и не встретить всю эту необычную компанию... Короля-полуэльфа с замашками нерадивого студента, угрюмого барда с навыками убийцы и воина... А ведь жаль было бы! Он точно ещё не знал, почему. Но ему надо было быть здесь. Здесь и с Кантором. Откуда эта увереннгость, Даллен не знал.

Они прошли улицу до конца и повернули на какую-то другую в направлении, ведомом лишь Кантору, и Даллен уже хотел спросить его, куда же они направляются? Домой к хмурому барду, который, похоже, был сейчас менее всего расположен к приему гостей? Или обратно к королевскому шуту? Так это вроде в другую сторону...

Поющий не привык, чтобы его куда-то вели — он всегда сам выбирал, куда идти... Кроме... его первого появления в Найгете, но тут всё понятно. В конечном счете он тоже выбрал это САМ. Быть может, ему лучше сейчас попробовать вернуться, не создавая никому лишних проблем?

И в этот момент хлынул дождь.

Небо заволокло разом, тучи накрыли город — не прошло и минуты, как дождь перешел в ливень, по мостовой побежали пузырящиеся лужи...

— Твою мать! — с сердцем выдохнул Кантор. — Давай сюда, что ли... хоть переждем немного.

И потянул спутника под арку старого каменного дома. Там не капало сверху, хотя ветром и приносило особенно сильные струи. Становилось всё холоднее. Кантор поёжился и пробормотал ещё что-то, с ненавистью глядя на сплошные струи дождя...

Даллену вдруг пришла в голову неожиданная мысль, точнее — осознание фантастичности происходящего. Он стоит, вжавшись в стену непонятно чьего дома, непонятно в каком мире, непонятно с кем рядом... А ведь ещё недавно собственная жизнь казалась ему устоявшейся — вроде бы всё, что могло произойти с ним, уже произошло... вплоть до смерти, воскрешения и нежданного проникновения в чужую магию, которая стала своей. Но оказалось, это было ещё далеко не всё! И кто знает, что еще будет! Почему-то от этих мыслей вдруг стало как-то бесшабашно-весело, как в юности.

— Скажи, с тобою никогда такого не случалось? — спросил Даллен у спутника, угрюмо кутавшегося в уже промокший плащ. — Попадаешь куда-то — незваный-непрошеный... как орк в цветочной лавке...и тем не менее чувствуешь, что должен был оказаться именно там и именно сейчас. Вот только как бы убедить в этом окружающих? И ещё бы цветы не попортить...

Орк в цветочной лавке..

Кантору вдруг живо представился его персонаж — Зарби, оркский шаман при всех подобающих регалиях, поющий свою арию с букетиком цветов в руке. А букетик перевязан розовой ленточкой...

Бывший убийца захохотал.

— Не попортишь, не волнуйся! С этой колючкой вообще лучше не связываться...

"Этот наглый, неуживчивый тип..." — вспомнил бард и, усмехнувшись, спросил:

— Как тебя зовут? А то у меня странное ощущение, что ты всё обо мне знаешь — даже то, КАКУЮ музыку я сочинил! — а я даже не знаю твоего имени... Очень непривычное ощущение, надо признаться. И неприятное...

— Даллен, — просто ответил Поющий.

— А я Диего. Хотя Кантором меня называют, пожалуй, чаще... Ты ведь переселенец? Из Жаковых подопечных?

— Что-то вроде того, — уклончиво ответил Даллен.

— Тогда понятно, откуда ты обо мне столько знаешь, — усмехнулся воин-бард. — Увидишь Жака, передай ему, что он — трепло. Хотя... ладно. Похоже, не успел ты у нас появиться, как эти двое, Жак и Орландо, наперебой принялись рассказывать тебе про меня? Больше в Ортане никаких достопримечательностей не нашлось, что ли?

— Наверное, есть и что-нибудь ещё! — засмеялся и Даллен. — Но ты первый им в голову пришел. И твои... склонности к рукоприкладству. По отношению к коронованным особам... Наверное, всё дело в Жаковом питье.

— Так Жак тебя поил для лучшей адаптации? И сам прикладывался? Тогда понятно! — Вот чего Кантор не ожидал, что эти два раздолбая додумаются так запросто слить встречному переселенцу тайну Эль Драко. В голове не укладывалось. Алкоголики хреновы... Нет, ну не может такого быть!

— А почему ты решил, что я написал ту песню, что пел парень на улице? — спросил Диего и тут же пожалал об этом.

— А разве я ошибся? — произнес Поющий. И, не дождавшись ответа, продолжил:

— Я и сам не могу тебе объяснить этого как следует... Ну, как почерк написавшего письмо... как рисунок художника или движения мастера-фехтовальщика... Но и это не совсем то. Как звук знакомого голоса... только у меня в голове возникают ешё и зрительные образы. Ту балладу о битве пел Орландо, но он очень старался! И когда я услышал песню на улице... словом, мне кажется, ты понял?

— Не совсем, — честно признался Кантор. — Мда, любопытная магия у вас там! Интересно... Слушай, а ты дождь заклинать не умеешь?

— Увы, — признался Даллен. — И вообще. Это не дождь. Это демон знает что!

— Сейчас и мы это узнаем, — пообещал Кантор. — Потому что я предлагаю не ждать тут второго пришествия эльфов и идти ко мне домой. Там мы всяко обсохнем и согреемся.

Как оказалось, решение было правильным. Потому что за время их пути не появились ни эльфы, ни просвет в затянувших небо тучах.

* * *

Ольга вздохнула и закрыла кастрюлю с борщом. Борщ обиженно булькнул. Есть совершенно не хотелось, даже аппетитный запах вполне удавшегося национального блюда не будил аппетит. Просто готовка позволяла хоть как-то отвлечься. Вот только... надо было сварить что-то другое.

Борщ... При воспоминании о том, как она готовила его, чтобы удивить вырвавшегося ненадолго с Зеленых Гор товарища Кантора необычным переселенческим кушаньем, вновь едва не навернулись слезы.

Где сейчас Диего? Ну, вот куда он делся?

Даже куртку оставил! А вдруг он простудится? Перед премьерой! И кто будет в этом виноват? Ольга вновь хлюпнула носом и в который раз покосилась в окно, постаравшись отогнать пугающую мысль, что Диего завалился куда-нибудь на свою старую холостяцкую квартиру и возвращаться не собирается вовсе. Именно поэтому она и не пошла искать его там, а не потому, что забыла. Просто, окажись он там, это означало бы... В общем, понятно, что бы это означало.

Поэтому оставалось надеяться на лучшее и ждать.

Хотя Ольга понятия не имела, что она скажет Кантору, если... когда тот придет.

И речь даже не о ее безобразном поведении утром!

Сегодняшняя встреча с Азиль...

Признаться, Ольга до сих пор не могла уложить в голове то, что радостно объявила ей нимфа, едва увидев подругу.

Счастье еще, что Мафей, переместив девушек, тут же испарился по своим делам, а Зинь поспешила откланяться. Видимо, несмотря на присущее хинеянке любопытство, она все-таки не решалась навязывать свое присутствие члену королевской семьи, пусть даже герой в отставке никогда не страдал сословными предрассудками.

Принц-бастард, как всегда, трогательно обрадовался, увидев Ольгу. И, конечно, немедленно заметил ее встрепанное состояние и глаза на мокром месте.

— Ольга! — вскричал он, вставая из-за стола, на котором лежали какие-то бумаги. — Как хорошо, что заглянула! Ты теперь реже у нас бываешь... Что с тобой?