|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Напев взмывал, словно клинок в руке воина. Кажется, он даже сверкал так же. Может ли песня сиять? Может переливаться? Может сверкнуть и поймать солнце, как выхваченный из ножен меч? Может ли рассечь грани миров?
— Осторожнее, Даллен... — с легкой тревогой произнес Дэррит, но, кажется, было уже поздно. Пространство словно раздернулось сверкающей аркой...
— Что это, учитель? — немного растерянно спросил Даллен, на миг прерывая пение.
— Мне откуда знать? — пожал плечами найгери, — Это ты спел!
Арка затрепетала, готовая исчезнуть. Почему-то позволить это казалось чем-то немыслимым. Даллен, признаться, уже и не помнил, что именно хотел спеть изначально, что увидеть, и куда попасть. Несколько взлетающих к небесам нот удержали сотворенное. Неужели вот так и отпустить? Даже не взглянув, что получилось, и куда ведет дорога, рожденная магией его голоса? Он ведь знал, он видел, что должно было получиться — а вышло ли?
— Что ты делаешь? — крик наставника не прервал ни песни, ни шага...
Первый Путь. Глава 1
...Это был просто дом. Не пещера дракона, не дворцы небожителей. Обычный человеческий дом. Портал открылся у самого окна, за которым виднелись остроконечные городские крыши, так отчаянно похожие на крыши родного и такого недоступного Шайла...
Посреди гостиной стоял лохматый зеленоглазый парень с бутылкой не то воды, не то еще чего-то прозрачного в одной руке, и тремя вложенными один в один стаканами в другой, и удивленно, но без особого потрясения взирал на Поющего.
— Ты откуда? — проговорил наконец хозяин дома тоном, показавшимся Даллену чересчур спокойным для человека, в гостиную к которому внезапно вваливается незнакомец из переливающегося портала.
— Из Шайла, — отозвался бывший граф йен Арелла. Оборванная песня смолкла, но Даллен не встревожился — он откуда-то знал, что сможет спеть эту дорогу заново. Хотя и не представлял, где оказался. Зато хорошо представлял, что ему по возвращении скажет наставник.
Парень наморщил лоб, похоже, пытаясь припомнить, где и когда слышал о Шайле... если, конечно, когда-нибудь слышал.
— Приехали! — заключил он наконец. — Эти долбаные законы мироздания уже доставляют переселенцев прямо в мой дом!
— А меня никто не доставлял, — спокойно ответил Даллен. — Можно? — И он присел на диван. — Я спел эту дорогу... Не знаю почему, но она меня заинтересовала. Веселый, суматошный город... Совсем чужой и одновременно чем-то родной.
* * *
Начавший офигевать Жак удивленно уставился на незнакомца.
Длинные темные волосы были у того перевязаны на лбу чем-то вроде вышитой узкой ленты... да как вышитой! Странные глаза. Золотистые, огромные, по-эльфийски удлиненные к вискам.
— Ты, наверное, эльф? — осенило шута.
"Совсем, видно, у Раэла подчиненные распоясались..."
— Да нет, — мотнул головой переселенец, — Я человек... Просто... получилось так, что я живу среди найгерис... Я — Поющий.
Поющий? Это слово парень произнес как-то странно. Возникало подозрение, что оно означает не просто человека, время от времени балующегося пением, а нечто большее. Обычно таким тоном, произносят, допустим: "жрец".
— Бард? — уточнил Жак на всякий случай.
— Ну... можно сказать и так. Прошу прощения за вторжение, — в изысканно вежливом голосе тем не менее таилась веселая усмешка. Только глаза почему-то оставались грустными. — Ты один?
— Да пока один. Может, Кантор зайдет... не знаю, — Жак принял решение. — Давай пока выпьем, что ли! А то я один тут назюзюкиваюсь как неродной.
— Никогда не отказывался выпить в хорошей компании, — улыбнулся гость. — Или подраться.
— Ну, насчет подраться — это к Кантору! — решительно произнес Жак. — А мы лучше выпьем. Вот, у меня даже закусить чуток осталось...
— Согласен, — вновь улыбнулся странный переселенец, — Ты прости, я даже не и представился. Меня Даллен зовут.
— Жак, — спохватился шут, водружая на стол только что взятую из кладовки бутылку.
— А кто этот Кантор, которого ты все время вспоминаешь? — поинтересовался Даллен.
— Это мой друг, — отозвался Жак. — Тоже бард. Вроде тебя. А ещё... он хотел сказать "а ещё бывший воин и убийца", но тут же спохватился — зачем, собственно, он должен об этом рассказывать неизвестно кому?!
А вот следующая мысль, пришедшая шуту в голову, была неожиданной... ибо что-то в неуловимо кошачьих, плавных движениях гостя действительно напомнило ему Кантора.
Похоже, что этот Даллен тоже воин. Бывший, а то и нынешний. Жак чуть было не спросил об этом, но передумал.
— Кстати, а что это за народ такой — найгерис? — задал Жак более безобидный вопрос, разливая в стаканы результат своих последних "алхимических опытов" — Про орков я слыхал, они на Дельте когда-то жили, эльфов видел, а вот про найгерис — ни разу ничего. Даже не представляю, что это за племя. У нас их нет.
— Там, где они есть, их тоже знают не все, — медленно ответил Даллен. — Они похожи на эльфов. Немного. Только вот эльфы...они другие. Найгерис всё-таки прежде всего — воины. Как бы тебе объяснить... И магия у них — не эльфийская.
Неклассические маги, значит? Пожалуй, Кантор и впрямь нашел бы, о чем поговорить с этим парнем! Да и мэтр Истран... А уж о Шелларе и говорить нечего... и помыслить страшно. Жак от души понадеялся, что Его Величеству не взбредет навестить верного шута прямо сейчас.
— А как ты у них оказался-то? — брякнул Жак, не успев вовремя прикусить язык. В памяти всплыло оброненное гостем: "Так получилось..." Что-то мелькнуло в чуть удлинненных золотистых глазах... Как у Кантора в тот день, когда он здесь же, за бутылкой, говорил Жаку: "Научись ненавидеть". Только перед потемневшим взором мистралийца стояли жуткие застенки Кастель Милагро, а что у этого? Надо было трогать? Получилось — и получилось. Знаем мы, как у воинов иногда... "получается", хоть того же Элмара взять. Захочет — расскажет. А в душу лучше не лезть. Как говорится: "Не спрашивай, о чем не надо, не услышишь, чего не хочешь"...
Раздавшиеся в библиотеке голоса избавили Жака от неловкости, а его гостя — от необходимости отвечать или отказывать в ответе.
— Ох... сглазил! — в панике подскочил шут, — Даллен, спрячься от греха... Быстрей...
— Зачем? — не понял тот, в нечеловечески красивых задумчивых глазах было искреннее удивление.
— А вдруг король? — прошипел Жак, хватая гостя за руку и пытаясь волоком оттащить в кабинет.
— А зачем от него прятаться-то? — Даллен явно ничего не понимал, и в том было его счастье. А может — наоборот. — Я ничего не сделал, чтобы скрываться.
Ой-е! На миг Жаку захотелось огреть его чем-нибудь. Свалился же упрямец на голову! Вот увидит тебя Шеллар — поймешь, зачем, но будет поздно...
— Потом скажу! — почти огрызнулся шут, — Исчезни живо, пока он тебя не заметил!
Глаза Даллена недобро вспыхнули. Взгляд мгновенно стал каким-то настороженным и холодным, вызвав у Жака желание проморгаться: нет, ну правда — вылитый Кантор! Только пистолета не хватает. А лучше — снайперской винтовки. С хорошей оптикой.
— Он у вас что — тиран?
Тиран? Взору шута очень явственно представился образ любимого короля, дотошно допытывающегося, как именно появился сей загадочный представитель неизвестного дельтийской науке племени, в котором часу, какие явления предшествовали открытию портала, какого цвета был портал, какого... Какого, в конце концов, черта? Жак был решительно не в настроении терпеть это издевательство! Особенно сейчас, когда он собирался мирно выпить с горя!
— В некотором роде, — почти не соврал Жак, — Но не в том, что ты подумал. Потом объясню. Вон там кабинет... сиди и, ради всех твоих Богов, не высовывайся. Мне-то ничего не будет, а вот ты потом очень пожалеешь... — Он не удержался и хихикнул.
Даллен недоуменно пожал плечами и... исчез. Жак даже не понял куда.
Шут немного недоуменно огляделся.
"Вроде ж почти ничего ещё не выпил..."
Ну ладно. Он махнул рукой и с обреченным видом поплелся обратно в гостиную. Ох, только бы Кира опять не обвинила супруга в беготне по каким-нибудь несуществующим бабам — Шеллара ж не выставить будет! Хотя... В конце концов, почему бы королю и его верному шуту и не выпить вместе, попутно пожаловавшись друг другу на любимых, но совершенно невыносимых женщин? Ну почему Тереза такая упрямая? Сокрушается целыми днями, что они живут во грехе, а когда ей предлагают вполне приемлемым образом узаконить отношения — она, видите ли, не согласна! Ну чем, скажите на милость, ей не угодил товарищ Торо... то бишь, падре Себастьян? Христианин ведь! И даже настоятель целого монастыря, в котором чудеса совершаются! Ну, не католик, и что с того? Нет, уперлась, подайте ей только католического священника, и все тут! А где его взять-то, наколдовать, что ли? Эх... С тоски Жак уже собрался было оценить качество последней партии самогона, настоянного на каких-то притащенных Орландо мистралийских травах, название которых шут напрочь забыл, но помешал Даллен...
Кстати, интересно, куда он все-таки делся, заклятие невидимости, что ли, на себя наложил? Только б ему хватило ума не высовываться! Нет, наверное, можно очень даже приятно выпить с этим человеком — или как там его? найгери? — но ведь Шеллар при виде его не удержится, начнет по своему обыкновению любопытствовать, и все испортит! Любопытствующий Шеллар именно сейчас — это, право, слишком на многострадальную задницу бедного огорченного шута! Жак не отказался бы от собутыльников, но ему совершенно не улыбалось сидеть и наблюдать, как Его Величество терзает несчастного переселенца.
Против ожидания, в гостиной обнаружился не вездесущий король, а два полуэльфа в несколько лирическом настроении. Недавно вспомянутый товарищ Плакса примостился, как всегда, на спинке кресла, задумчиво теребя привязанную к гитаре (невесть кем) красивую ленточку, в другой руке дымилась подозрительно пахнущая сигара. Мафей, ненадолго утративший холодный и злой блеск в глазах, к которому уже даже стали привыкать те, кто его знал, задумчиво мурлыкал что-то себе под нос.
— Ну наконец-то, — проговорило его мистралийское величество, в очередной раз затягиваясь. — А мы уже подумали, что ты там с дамой...
— Или спишь, — уточнил Мафей.
— Не сплю я, уснешь тут! — вздохнул Жак, и обернулся в сторону кабинета: — Даллен! Ты где? Отбой тревоги, выходи! Это не Шеллар!
* * *
Когда воину говорят — скройся и затаись, воин скрывается и затаивается. По крайней мере до тех пор, пока не будет точно знать, что происходит, и что с этим, происходящим, следует делать. Спорить с сей древней истиной станет только мальчишка, которого покамест не приличествует называть воином.
Оказавшись в кабинете, Даллен прислонился плечом к стене, продолжая наблюдать за всем через едва заметную щелочку, которую специально оставил, закрывая дверь. На симпатичной мордашке зеленоглазого Жака изобразилось настолько уморительное выражение искреннего недоумения, что Поющий едва не рассмеялся. Похоже, внезапное "исчезновение" гостя изумило хозяина куда больше, чем то, как тот появился. Странно, учитывая, что Даллен и сам удивлялся происходящему до крайности, и только прежнее легендарное самообладание графа Даллена йен Арелла по прозвищу Рыбья Кровь позволило скрыть свои чувства и изобразить относительное бесстрастие.
Что же все-таки произошло? За время обучения Даллен не единожды пел Песню Дороги. Обычно город, в который вела Дорога, просто возникал вокруг, можно было пройти по его улицам, потолкаться между спешащими по своим делам горожанами, зная, что никто тебя не увидит. Потому что ты в этом городе — не во плоти. Именно так Даллен оказывался в родном Шайле, когда Его Величество король Эгарт приезжал навестить своего бывшего графа...
...Нет, не бывшего. Эгарт сказал, что графство йен Арелла сохранено и находится под опекой короля. Что венец, перстень, знамя и плащ изготовлены заново, а вассальные клятвы подтверждены. Вот только герб графства теперь другой. Обнаженная рука над полукруглым камнем, от которого расходятся острые черные лучи... Память о героической, священной лжи — так сказал Эгарт... О том, как граф йен Арелла страшно оклеветал самого себя, спасая Шайл... Шайл, который ждет своего спасителя, и будет ждать столько, сколько понадобится...
Даллен тряхнул головой, отгоняя мысли, от которых было больно. Не хотелось в очередной раз признаваться себе в приступе тоски по родине. Видят боги, он не собирался становиться ни героем, ни почитаемым мучеником, он просто сделал то, что не сумел бы никто другой... Шайл ждет... Даллен уже не в первый раз, стараясь не задумываться об истоках своего поведения, бросался с готовностью по спетой дороге... и снова находил что-то новое — не Шайл... Шайл ждет... Прошло почти семь лет, а сколько еще должно пройти, прежде чем родной город дождется его? Вот и снова не получилось, как надо...
Да и что хоть получилось-то? Даже и это ведь непонятно! Никогда еще Дорога не принимала вид сияющей арки, и ни разу Поющий не оказывался в избранном им месте во плоти. Такого вообще еще ни с одним Поющим не происходило. По крайней мере, мастер Дэррит о подобном не упоминал.
Боги, да что же я такое сделал-то, подумал Даллен в совершенной растерянности. Еще повезло, что Жак оказался таким... таким... каким оказался. Можно подумать, для него неожиданно объявляющиеся в доме незнакомцы — явление рядовое и заурядное, случающееся по несколько раз на дню. Другой шарахнулся бы и поднял крик о колдовстве, а в некоторых краях это может дорого обойтись "колдуну" — сначала прибьют, а уж потом разбираться станут кого и за что.
Хотя, король этот... Тоже странно! Вроде бы Жак его и не боится, — когда человек боится, это видно, — а гостя на всякий случай спрятал...
Поющий покосился на висевший на стене портрет. Если это и был здешний монарх, а не кто-то из благородных предков Жака, то он выглядел грустным, ужасно одиноким и совершенно не злым...
— Даллен! — задумавшийся Поющий невольно вздрогнул от жизнерадостного вопля гостеприимного хозяина, — Ты где? Отбой тревоги, выходи! Это не Шеллар!
Ну, выходи — так выходи...
Даллен выскользнул из кабинета и "возник" сразу за спиной Жака. Тот вздрогнул. Поющий ощутил укол совести — все-таки так шутить было нехорошо. Да еще при посторонних. Он с интересом посмотрел на тех, с кем его столкнула судьба. Хотя при чем тут судьба? То, что он сделал — сделал сам. Надо будет спросить учителя, как же все-таки получилось спеть такое...
Старший из гостей Жака выглядел лет на восемь или десять моложе Даллена, которому должно было скоро исполниться тридцать два. А на самом деле мог быть старше и на десять и на семьдесят — потому что глядел на мир огромными лучистыми эльфийскими глазами. Из-под гладкой волны шелковистых черных волос выглядывало острое ухо — почему-то только одно. Поющий почувствовал легкое эмпатическое касание, настраивающее его на полное доверие и восхищение... и сам не зная как это у него получилось, закрылся. "Ты что, опасаешься меня, что ли? Не стоит..."
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
