Граф Инвар не желал особо светиться ни в одном из этих государств, даже в этом баронстве, более дружественном Таласской империи, чем остальные. После четырех заходов пути недалеко от берегов пограничной реки он отпустил назад небольшой отряд наемников, нанятых еще в Вересковом королевстве. В этой стране в пограничном городке Северные врата, излюбленном месте этих рыцарей удачи и темного плаща с кинжалом, существовала особая Гильдия наемников, которая как раз занималась сопровождением караванов в Пограничных баронствах. Пусть эти воины ничем не отличались от тех же разбойников, но законы гильдий были строги, и уже нанятые наемники исполняли, как правило, пункты соглашения полностью. Когда же они были свободны от сопровождения и охраны караванов и путешественников, то по недосмотру могли положить глаз и на чужое добро.
Перевоз через Великую реку Дэлинэ у небольшого пограничного городка Дэлин, самого северного во всех пограничных баронствах, работал исправно. Назвавшись купцом, интересующимся степными товарами, граф и его спутники без препятствий переплыли на пароме реку и добрались до ближайшего разъезда степняков. Дальше уже были земли Великого племени Шэн-гэ с их вождем Тумэнбатом, куда и держала путь тайная делегация. Здесь начиналась одна из нескольких кратчайших не дорог, а просто направлений по степи, ведущих во временную, уже несколько кругов светила, а может, теперь и постоянную степную столицу Тумэнкар.
В Империи многие люди считали, что если степь, то безбрежная. Действительно, в Таласской империи еще остались целые степные области практически без леса. Но люди там и представления не имели, что такое настоящая степь. Равнина без конца и края с высокой, густой, обильной травой простиралась перед путешественниками с далекого юга. Нигде не виднелось ни деревца, даже самого захудалого. Лишь кое-где в овражках рос невысокий кустарник. Многочисленные стада диких степных животных паслись с опаскою на бескрайних пастбищах. И посреди этого моря травы время от времени возникали кочующие неизвестно куда орды степных племен. А что оставалось делать им, степнякам? Только и кочевать по безбрежной степи. Крепостей нет. Чтобы их строить, нужны люди. Много людей, сотни и тысячи, обученных именно к такой созидательной работе, крепко подготовленных, снабженных различным инструментом. Нет их в степи. И не будет. А без крепостей ровную степь не удержать. Понятно, почему баронства все еще успешно существуют. В этих северных оплотах цивилизации людей все равно больше, чем в степи. И идет постоянная подпитка с южных государств. И местность там другая. Сильно холмистая. Есть и горы. Не сравнить, конечно, с вершинами Северного хребта. И множество укрепленных крепостей и замков, почти неприступных для степняков. За многие века противостояния Юга и Севера их понастроено действительно много. Но все равно дикие кочевники время от времени умудряются прорываться через горы в густонаселенные территории и грабить там. В основном, там и остаются, оседают и приобщаются к вполне оседлой жизни. Так, Таласская империя в свое время основана именно выходцами из степей, захватившими эти земли. Оттесненные более сильными северными племенами на юг, предки таласцев покорили многочисленные оседлые народы и растворились в них. Императорская династия до сих пор ведет свою родословную от одного из вождей племени ганнов Аттула. И граф может похвастаться почти такой же родословной. К сожалению, их род измельчал, и теперь предок другого древнего вождя может похвастаться всего лишь захудалым графством с десятком деревень. А ведь это владение когда-то обладало независимостью, было намного обширнее и богаче. Но предки графа все подрастеряли. Но все это, в принципе, теперь шпиона империи мало волновало. Главное, выполнить задание, получить побольше денег и выбить у Первого Министра Двора приставку ин к титулу.
— Отец, а степи здесь какие обширные! У нас в Империи такого нет.
— О, Вы еще не видели Диких степей! Степи Дэлинэ, конечно, большие, но им далеко до Северной степи или Великой степи, которая еще больше. Старики рассказывают, что когда-то наше племя кочевало в холодных степях у Великого Океана, а потом постепенно по долине Великой Куты пришло сюда. А Восточная степь! Никто из племени Шэн-гэ никогда не был там. Говорят, от северных морей Великого океана до самого Анданского моря бескрайняя сухая равнина. Травы мало, и она обильно растет только в сезон дождей. Только вдоль гор много воды и лесов. Говорят, что Восточная степь действительно бескрайняя. Только степи Дэлинэ самые лучшие. Воды много, травы тоже. И лесов хватает. Вот когда придем в Тумэнкар, увидите, какое прекрасное место для стойбища выбрал вождь Тумэнбат.
— Э, скажите, уважаемый, а где вы берете разные металлы? Железо, или, например, золото? И есть ли у вас мастера, способные работать с ними?
Вопрос был опасный. Граф знал, что у шэнгэрцов много что добывали — и железо, и медь, и серебро. Даже золото у них было свое. Правда, изделия из металлов у них были плохие. Оружие, например. Или украшения. Даже золотые монеты, и те были какие-то корявые. Но золото есть золото. Деньги степняков так же ценились, как и имперские золотые или западные голдены. Если не больше. Ведь степняки еще не умели добавлять в свое золото всякую гадость!
— Это тайна. И только Великий Шаман и его бади знают это. Нам, простым воинам, знать тайны шаманов не положено.
— А оружие, посуду, украшения кто делает?
— Ну, граф, Вы что, думаете, у нас мастеров своих нет? В стойбище полно всяких бучу и рабов. Еще захватим. Может, и в Вашей империи побываем. У Вас там, говорят, чисто гурии обитают. Нежные и ласковые, и искусные! Говорят, у вождя их несколько, из империи привезли. Мне бы тоже не помешала хоть одна гурия!
Степняк издевательски засмеялся.
Граф поморщился. Не секрет, что и в империи процветала торговля живым товаром. Хотя официально, в отличие от других стран, рабство в Таласской империи было запрещено. Это было пережитком еще далеких времен, когда для собственного спокойствия завоеватели-степняки были вынуждены отменить рабство на захваченных землях. С тех пор это считалось одним из ценностей степной империи и всячески восхвалялось. Но кто будет придерживаться этих правил там, где есть возможная выгода. И вот красивые девушки из бедных семей, или неоплатные должники, еще какие-нибудь несчастные стали предметом торговли, прежде всего со степными племенами и заморскими странами, расположенными преимущественно на берегах Анданского моря.
Еще одним неприятным фактом в его поездке для графа была торговля оружием. Ведь одним из результатов переговоров должна стать поставка крупной партии мечей и защитных панцирей и кольчуг. Была бы его воля, он этим дикарям и гвоздя медного бы не продал. А так, политика...
Поездка по степи на удивление вышла спокойной и увлекательной, также и познавательной. Оказывается, эти места очень богаты и лесом. В Длинных холмах росли такие ценные сорта деревьев, что граф сильно пожалел об отсутствии нормальной торговли со степняками. Но у тех хватало и других богатств для расчета за получаемое с юга оружие. Взять хотя бы разные драгоценные камни, добываемые рабами где-то в глубине степей. А больше ничего пока степняков не интересовало. Остальное они привыкли захватывать.
Десятник Тарбиш зря нахваливал стоянку племени. Место вокруг городища на самом деле было красивым и богатым. Тут и леса, и степи, полные дичи, и реки, кишащие рыбой. Но сама стоянка была самим вонючим и загаженным местом, где когда-либо побывал граф Инвар.
Укрепленное неглубоким рвом и валом с двойным частоколом стойбище на удивление оказалось разбросано на громадной площади. Почти половина территории была пуста. Немного пожив, граф узнал, что время от времени степняки переносят свои юрты на новое место. А замусоренная земля остается пустым, пока дожди не смоют всю грязь. Лишь в центре было относительно чисто. Но тут уж были корявые деревянные дома знати племени. А несколько каменных домов населяли приближенные вождя и шаманы. Сам Великий вождь, Предводитель Великого племени Шэн-гэ обитал в роскошной юрте прямо в центре городища.
После успешных переговоров граф Инвар побывал во многих этих домах. Тайных послов Таласской империи, хоть втайне и презирали, приближенные вождя все-таки спешили пригласить к себе. Ведь это повышал их статус в племени. Тем более, можно было рассчитывать и на кое-какие подарки. Граф Инвар остался доволен и пиром в их честь. А вот его окончание изрядно подпортило ему настроение.
И теперь еще с одним символичным местом пришлось познакомиться тайному послу Таласской империи. Это была большая вонючая яма с пологими стенками, достаточно глубокая, называемая самими степняками зинданом, где-то посередине между центром стойбища, застроенного домами, и частоколом не очень высокой ограды вокруг не то временного стойбища, не то уже странного постоянного небольшого городка. Вообще, этих зинданов было несколько в разных частях стойбища. Графа Инвара с сыном Ринваром, четверых их охранников и двух слуг, можно сказать, поселили недалеко от района знати, рядом с пустовавшим участком. Предоставили, так сказать, самые лучшие апартаменты из существующих. Никаких увеселений, правда, и работ. Над головой только спокойное голубое или синее-синее небо. Лишь юрты бедняков и деревянные дома знати, видневшиеся сквозь щели. Далее уже можно было заметить двойной частокол ограды, башенку стражи и густой лес.
Огороженную со всех сторон частоколом из высоких бревен своеобразную тюрьму с узкими воротами в светлое время охраняли два стражника. В темень же к обычной смене добавляли еще одного нукера. Кормили, наверное, помоями даже не со стола господ, а простых дикарей. Такой отвратительной пищи граф не ел никогда, даже в самые тяжелые поездки, что попадались ему изредка. Слава Всевышнему Алгуру, хоть не издевались и не пытали. Несмотря на охрану, порою, как правило, в светлое время, дикари закидывали их всякой гадостью. Да охрана и не пыталась препятствовать этому. Они лишь посмеивались да делали ставки, какая гадость в следующий раз посыплется на головы неверных имперцев. Похоже, все делалось согласно указаниям старших начальников, для того, чтобы еще сильнее напугать несчастных пленников. А, может, просто так было принято у них, у дикарей.
Чистое небо над головой и днем, и ночью. Ослепительно яркое светило и манящие к себе в беспросветной темени звезды, правда, не всегда. Слава Всевышнему Алгуру, хоть степняки не беспокоят своих пленников по пустякам и не сильно издеваются. Вот только, можно ли надеяться на благополучный исход? Ведь, как бывало уже ранее, Первый Министр Двора может послать и других послов.
И тревожное ожидание графа оправдалось.
— Отец, смотри! Там какое-то оживление! Неужели, их вождь приехал?
— Что, сын? Вождь? Сказали же, что его можно ждать не ранее семи заходов светила. Ну-ка, дай посмотрю!
Сердце упало на самый низ, куда только можно упасть — в чёрную дыру страха и отчаяния. В гости к степнякам приехало очередное посольство во главе ещё одного тайного агента Первого Министра Двора барона Мюнгауза, давнего его соперника и, можно сказать, почти недруга!
Тут скрипнули и открылись ворота этого проклятого и вонючего зиндана. И графу пришлось отойти подальше от частокола. Ему сейчас не стоит сталкиваться с этими степняками, пахнущими не лучше помойной ямы. Как же не повезло! Зачем так не вовремя на далёкий север явился другой имперский посланник? Теперь, скорее всего, охрана с ними церемониться не станет? Дела Империи важнее всего! Так, кого тут ещё принесли? Четыре стражника, напрягаясь изо всех сил, через грубые и тяжёлые ворота затащили вовнутрь тюрьмы длинные самодельные носилки и бросили их прямо у ограды. Кто же он, ещё один счастливчик, решивший составить им компанию?
Мужчина в странном, не виданном никогда прежде одеянии, средних лет, с гладко выбритым лицом, широкоглазый. Не имперец и не степняк, вообще, не с юга. Белый, как северные охотники или западники с самого далекого запада Суварии. Короткие волосы, русые, тронутые чуть-чуть сединой, длинные руки с широкими ладонями. Явно не воин. Может, торговец, а может, чиновник. Не крестьянин и не ремесленник, так как их руки граф бы не спутал ни с чем. Похоже, новый пленник был без сознания, так как вообще не шевелился и слабо дышал из последних сил. Он явно был живым, но только это — слишком слабое утешение для него. Добро пожаловать, несчастный, в ад, и если нет, то хотя бы в его ворота!
*
Первый Министр Двора, Его Светлейшая Милость герцог Аркед ин Талар всегда, сколько помнил барон Фреди Мюнгауз, был странноват, не доверял никому и страшно любил перестраховаться. Вот и на этот раз, всего через седмицу, как на север отъехал граф Инвар, он отправил и его по тому же пути. Задание было простым, и одновременно, сложным до невозможности:
— Барон, граф Инвар, похоже, немного нервничает. Это не способствует хорошему выполнению порученной работы. Поэтому, следуйте за ним, посетите племя Шэн-гэ, и если миссия им выполнена, то отправляйтесь уже на запад, в племя Шэн-кур с тем же заданием. Если все получится как надо, то из этого племени уже вернетесь через графство Верен. Будьте осторожны, и не поддавайтесь чувствам. Пусть Всевышний благоволит Вам на этом трудном пути!
— Будте уверены, Ваша Светлейшая Милость! Приложу все свои силы!
Дорога получилась достаточно удачной и спокойной, и примерно через несколько заходов светила после графа Инвара его отряд сумел достичь стойбища Великого, как назвали сами степняки, племени Шэн-гэ. Тьфу, ты, Великого! Такой вонючей и сильно замусоренной деревни нет нигде во всей Таласской империи. Вот только барон сразу же узнал о постигшей графа Инвара неудаче. Нет, миссия была почти выполнена. Но вот непредвиденный случай с сыном графа грозил испортить все задумки Светлейшей милости. Вождь Тумэнэлз так сразу и сказал:
— Это хорошо, барон, что Вы успели прибыть вовремя. Видите ли, племени нанесена кровная обида, и она может быть смыта только кровью. Хотя, я не могу брать все на себя. Вот прибудет Предводитель, он и решит участь виновных. Я, конечно, приложу все свои силы, чтобы убедить своего брата проявить милость. Но на все воля духов предков. Как они решат, так и будет. Не дело простым смертным противоречить их волеизъявлению.
Пришлось барону Мюнгазу немного раскошелиться. Даже дурак с золотом может очень и очень многое, чего не сможет ни один умный человек, но уже без золота. Вождь Тумэнэлз сразу раздобрел и клятвенно заверил, что, может быть, последствия проступка молодого человека, учитывая важность гостей и их миссии, могут быть не очень тяжелыми, и даже оценены по-другому.
Хотя, будь его воля, барон палец о палец не ударил бы для спасения своего соперника. Пусть выпутывается сам из такой неприятности! Вот только он боялся гнева герцога Аркеда ин Талара. Тот не понял бы его, если бы не сделана хоть малейшая попытка спасения своего неудачливого коллеги. Правда, это только на этот раз. Графу Инвару всегда везло, и он умудрялся выпутываться из самых разных тяжелых ситуаций, не проваливая порученное ему дело. Барон Мюнгауз люто, чуть ли не черной завистью, завидовал своему коллеге, но ничего поделать с этим не мог.
