День непослушания-2

На кашу ушло около получаса, а еще полчаса — на то, чтобы разложить ее по чашкам и накормить толпу "роботесс". Настя надеялась, что они как и Катя начнут выходить из своей "задумчивости", но увы — сегодня этого не случилось. Настя пыталась разговаривать с девчонками, заглядывала им в глаза, тормошила, но...все бестолку. Они даже не смотрели на нее. Глядели СКВОЗЬ, в пустоту — бессмысленные, бездумные, пустые куклы.

Настя вдруг с грустью подумала о том, что этим девчонкам сейчас гораздо легче чем ей, чем всем тем, кто осознает происходящее. Это как наркоз — спишь себе, и спишь, а над тобой производят операцию. Режут, долбят, сшивают. Вот только пробуждение очень болезненно. Пока спишь — все хорошо. А потом начинают болеть раны...

День прошел в хлопотах и размеренной работе по дому. Устроила большую стирку — пока есть электричество, есть вода — стирать надо чаще. Тем более, что стиральные машины в этом доме были верхом совершенства. Стало даже немного грустно — теперь такие машины никто не сделает по крайней мере несколько сотен лет. Рассохнутся резинки, выйдут из строя детали машин — и некому будет их не то что производить — даже отремонтировать машины невозможно. Умерли все, кто умел это делать. Но пока что есть электричество, есть техника — надо эксплуатировать!

Вечером, уже перед сном повела девчонок мыться — во двор, к душу, который питался от здоровенного бака, укрепленного на крыше хозяйственного помещения. Скорее всего, это был душ для работников. Ну и для всех, кто пожелает под ним помыться — почему бы и нет? Вода из душевой стекала в канализацию, и наливалась в бак автоматически, как только уровень в ней снижался до отметки ниже половины бака. Тут был и газовый бойлер, но на лето его отключили. Возможно, что под этим душем споласкивались те, кто хотел поплавать в бассейне, вода в котором стала очень неприятной на вид — мутной и зеленой. За бассейном нужно следить, сыпать в него химикаты, а никто из всей их команды не знал — какие химикаты следует сыпать и в каком количестве. Так что когда бассейн на июньской жаре помутнел и завонял — его просто выкачали, и теперь на дне оставались только зеленые корочки, оставшиеся после высыхания последних вонючих луж. Бассейн хорошая штука, но теперь с ним заниматься некому и незачем. Не до буржуйских штучек.

Нападение мутантов Настя постыдно проморгала, за что ругала себя не раз, и не два. Она должна была увидеть! Должна была услышать! Они ведь отодвигали ворота, перепрыгивали через стену — ну как Настя их не заметила?! Расслабилась. Привыкла к безопасности и даже мысли не допускала, что они сюда заберутся. Вот на улице — там бы она была настороже, а тут...в доме, наполненном оружием, превращенном в неприступную крепость — чего бояться?

Когда нечто очень быстрое, похожее на мартышку вцепилось в затылок девчонки, выходившей из душевой — Настя вначале даже не поняла, что случилось, и только когда второе обезьяноподобное существо попыталось прокусить ей плечо, завизжала, вскинула автомат и всадила ему в живот длинную, патронов на семь очередь. Но тварь будто и не почувствовала, что кишки ее превращены в мешанину из плоти. Оно яростно рыча продолжало глодать плечо Насти, добираясь до ее тела, и тогда Настя медленно, как в замедленном действии, подняла ствол автомата выше и выстрелила прямо в лоб. И побежала — не думая, не соображая, влекомая только инстинктами, главным инстинктом — инстинктом самосохранения, который подсказывал ей: "Беги! Спасайся! Прочь с улицы!".

Когда Настя захлопнула за собой дверь в дом — в прозрачную пуленепробиваемую створку с такой силой врезался взрослый мутант, что его отбросило назад, и похоже, что он на несколько секунд потерял сознание. Это Настю и спасло. А еще то, что дверь, в отличие от своих северных собратьев, открывалась не внутрь, а наружу. Почему двери северян частенько открываются внутрь? Да просто потому, что если дом занесет снегом выше крыши — ты дверь открывающуюся наружу просто не откроешь. И помрешь с голоду. Здесь не север, так что...

Дверь тут же закрыла на ключ, торчавший из замочной скважины — стальные стержни скользнули в прочнейшую стальную раму, и...все. Теперь только из пушки прошибать! Больше никак не вскрыть.

То, что происходило дальше, слилось в памяти Насти в мелькание кинокадров, как в старой немой ленте. Первое, что сделала Настя — понеслась на второй, потом на третий этаж, чтобы закрыть окна, прикрытые лишь сеткой от комаров. Когда закупорилось намертво — села в кресло и стала мучительно соображать, что же ей теперь делать. А что-то делать надо! Она ведь не будет сидеть и ждать, когда появятся ребята и уничтожат нечисть!

Ее в пот бросало, когда она представляла — вот приехали ребята, открыли ворота, вышли из машины, и...тут же на них со всех сторон набросились мутанты! Стали кусать, рвать, раздирать их тела!

К стыду своему она не только боялась за жизни своих соратников, которых уже и любила, и считала чем-то вроде родни. Она еще и ужасно боялась остаться одна в этом ужасном, мертвом мире. Никого вокруг, и только девять девчонок то ли зомби, то ли сумасшедших! Да лучше тогда взять, и самой выстрелить себе в башку!

Когда успокоилась и все-таки начала соображать, обнаружила, что мутанты бродят вокруг дома, заглядывая в темное стекло широких окон, в дверные стекла, а еще тащат к этим самым стеклам различные неприятно выглядевшие предметы — камни из горки с фонтанчиком, топор из хозяйственного склада, лопату — оттуда же, и почему-то совковая. Вооружившись этим всем инструментом мутанты принялись долбить в окна и в дверь. В дверь — высокий тип, весь покрытый шерстью, кривоногий, и очень похожий на рисунок из книжки о доисторических временах. Этот типус легко манипулировал розовой глыбой, весом килограмм пятьдесят, а может и больше, и методично долбил ею в пуленепробиваемое стекло (спасибо Мишиному отцу!). Стекло пока держалось, но Настя сомневалась, что оно продержится очень уж долго. Нападавший был невероятно, по-обезьяньи силен и не выказывал ни малейших признаков усталости.

Соратники того гада не отставали от родичв — один долбал в оконное стекло у входа совковой лопатой, от чего та громко звенела (пока не переломилась рукоятка), второй рубил стекло топором — тупо и так же как и сосед — безрезультатно.

А вот паскудник с глыбой в лапах был опасен. Надолго этого стекла не хватит, будь оно хоть трижды пуленепробиваемым. Капля камень точит!

Бам! Бам! Бам! Бам!

Будто в голову бьют. Доводя до безумия. Бесконечно-страшно, нескончаемо, нудно, жутко.

Стекло побелело, помутнело, но держится. Пока держится! А если не продержится? Выкрошит стекло, выбьет стальную арматуру, которая была вплавлена в это самое стекло, влезет, и...

Настя так живо представила зубы, впитывающиеся в шею, что внезапно ощутила боль в том месте, в которое предположительно должны были вонзиться зубы супостата. Потерла шею и пошла к лестнице, ведущей наверх.

Выходить было страшно. Она помнила, что рассказывали ребята про то, как ловко умеют прыгать мутанты, насколько они быстры и малоуязвимы. Но что делать? Не оставлять же все так до приезда группы? И к тому же все равно придется подавать им сигнал, так что...

Настя аккуратно выглянула с балкона вниз — отсюда вход был хорошо виден. В голову вдруг пришла мысль, что не так просто весь дом был опоясан балконами-террасами, нависавшими над двором. По краю каждого балкона шла толстая кирпичная кладка, и если за ней укрыться — не страшны никакие пули. Если, конечно, они не выпущены из крупнокалиберного пулемета, который легко прошивает кирпичные стены в два кирпича толщиной. Если верить Андрею, конечно — он рассказал Насте о том, как работают "крупняки". А Настя верила Андрею. Как можно ему не верить?

В общем, весь дом был построен так, чтобы взять его штурмом можно было только с использованием крупнокалиберного оружия, и чтобы из него можно было простреливать весь двор, сад, и даже прилегающую к дому часть улицы (если забраться на третий этаж). Крепость, а не дом! Одно только не предусмотрели — сделать так, чтобы мутанты не смогли забраться за забор. Но и это понятно — имеются камеры слежения, есть люди, которые за ними следят — зачем какие-то там стальные штыри по верху забора и ворот? Сработала сигнализация, выскочил чел с дробовиком, да и пальнул в негодяя! Если такой идиот вообще найдется...лазить по заборам.

В комнате у выхода лежали автоматы, такие, как тот, что висел на шее у Насти. Стоял ящик с патронами — уже вскрытый, патроны бери, да и набивай магазины. И набитые магазины лежали — три штуки. Больше набивать не стали — Андрей сказал, что хранить полные магазины вроде как не рекомендуется — садится пружина подачи патронов в патронник. Хотя и ненамного — примерно десять процентов за многие месяцы.

Спорное дело — одни говорят, что хранить набитые патронами магазины можно сколько угодно долго, другие — что пружина садится и перестает подавать патроны, и кому верить? (это уже Андрей сказал — "Кому верить?") В общем, решили следовать золотой середине — набить штуки по три магазина в запас на каждый автомат, пусть будут. А остальные рядом пустыми полежат — у открытого ящика. Так будет надежней.

У Насти в разгрузке уже имелись четыре полных магазина, плюс два в автомате (один привязан к другому изолентой), еще три она взяла в руки, выходя на балкон-террасу. Подойдя к ограждению балкона (пригнувшись, чтобы не было видно с улицы) положила снаряженные магазины на пол, и осторожно приподнялась над бортиком, увенчанным металлическими перилами.

Двор — как на ладони. Все освещение, что тут было — включено. Сияют неоновые лампы в столбах вдоль гравийной дорожки, светятся фонари на гостевом доме, светло, как днем! Ох, подольше бы не отключали электроэнергию! Даже представить нельзя — как будут без нее!

Вот он, этот чертов Сизиф с его гребаным камнем! Долбит! Присела, пару секунд сидела прикрыв глаза

Проверила предохранитель — стоит ли он на автоматической стрельбе — выдернула магазин, посмотрела, поморщилась — забыла добить патронами после стрельбы! Да черт с ним — перевернула, воткнула другой, полный. Откинула приклад. Снова выглянула, приложила приклад к плечу — поплотнее, чтобы отдача не так чувствовалась, прицелилась, и мягко нажала на спуск. Автомат выпустил очередь из трех патрон, и Настя тут же отпрянула, присела — чтобы другие мутанты не заметили, откуда она стреляет.

Постоянное: "Бам! Бам!" прекратилось. Убила? Выглянула, готовая к стрельбе, и радостно выдохнула — Есть! Готов! Прямо в башку засадила!

И тут же едва не завопила — их тут было не меньше десятка! Маленькие и большие, мужчины и женщины — они быстро перемещались по двору, будто вынюхивая место, откуда стреляла Настя, и той пришлось быстро, очень быстро свалить со своей огневой позиции — если заметят, беда будет! Не отобьется она одна!

А тогда что делать? Только ждать ребят, слушать, и как только они подъедут — открыть огонь по мутантам. И сколько так ждать? Да сколько бы не ждать — предупредить-то надо!

Долгие, долгие часы ожидания. Клонило в сон, и тогда Насте приходилось идти и споласкивать лицо холодной водой. Хватало ненадолго, но...помогало. Полчаса, не больше, а потом хоть спички в глаза вставляй. Даже странно — на улице такая опасность, бродят существа, которые мечтают ее сожрать — а Насте хочется спать.

Когда послышался рык дизеля, Настя плавала в полудреме, и некоторое время не могла сообразить — что же ее вырвало из сладкого сна. Потом выругала себя, сбросила сон — его как не бывало — и выскочила на балкон. Мутанты никуда не делись — так же деловито бродили по двору, расхаживая с видом победителей (как ей показалось), двое глодали изрядно пожеванный труп несчастной девочки, а одна парочка деловито совокуплялась возле гостевого дома, оглашая окрестности стонами и рыком, как настоящие животные.

Настя подвинула к себе полные магазины, лежавшие на полу, прицелилась, и...выпустила очередь по тем, что глодали девчонку. Само собой, с первой очереди она им в голову не попала, но шума наделала изрядно. Мутанты всполошились, сексуально-озабоченная пара бросила свое занятие и понеслась к дому, где Настя и встретила их очередью на пять патрон. Промахнуться на таком расстоянии трудно, стреляла она в грудь, но все-таки пара пуль прошла мимо — видимо потому, что двигались они быстро. Три другие пули ударили в мужчину (две) и в женщину (одна), если их, конечно, можно назвать мужчиной и женщиной. Скорее всего, правильно будет называть "самец" и "самка".

Пули их не остановили. Мутанты дернулись, на груди и животе самца расплылись красные пятна.

Самке Настя попала в левое плечо. Видимо это Настю и спасло — женщина вдруг с невероятной скоростью бросилась вперед, подпрыгнула, и уцепившись лапами за парапет попыталась влезть туда, где пристроилась девушка. Но раненая рука ее подвела (видимо Настя попала в сустав), самка завизжала, повисла на одной руке, и тут Настя перегнулась через перила и засветила ей прямо в лоб, очередью разнеся череп вдребеги. А потом стала поливать бродящих внизу мутантов не жалея патрон.

Когда загрохотали пулеметы, Настя едва не всхлипнула от облегчения. Свинцовый дождь снес почти всех, кто бродил во дворе, как показалось Насте, часть все-таки успела уйти, перепрыгнув соседский забор. И это было нехорошо. Но пока — ее переполняло счастье — вернулись! Живы! И теперь можно будет поспать...

Настя выбежала во дворе и бросилась на шею Андрея. От него пахло потом, машинным маслом и сгоревшим порохом. И Насте стало так хорошо, что она даже прослезилась — впервые за все эти страшные дни. Вернулся! Он — вернулся!

24 июня. Утро. День. Андрей Комаров.

— Честно сказать, я пока что плохо представляю, как именно мы будем жить! — сознался я — И не подхожу я на должность диктатора. Умею драться, умею воевать, но руководить государством? Никогда не было такого желания — стать начальником. Даже мысли такой не было, что я когда-то будут кем-то там командовать! Может кто-то другой этим займется? Настя, например! Она умненькая, деловая — ну и пусть командует! Или вон, Мишка, ему самое то, командовать — сын олигарха, значит, есть жилка начальническая. А я бы...в разведчики пошел. Поездить, посмотреть — как и что, людей поискать. Людей-то будем привлекать? Или так и будем жить впятером?

— В четырнадцатером — фыркнул Митька — Забыл про наших зомбачек? Да и не впятером, если уж на то пошло...про Катю забыл?

— Забыл... — сознался я, и украдкой посмотрел на девушку, с отрешенным видом уткнувшуюся взглядом в окно — Привык, что мы все время впятером, а теперь нас шестеро.

— Вы обещали отвезти меня домой — вдруг отреагировала на мои слова Катя — К родителям. Я должна их увидеть.

— Должна — значит, увидишь! — ответила Настя и повернулась ко мне — А ты прекращай эти самокопания! Никто не думал, что так выйдет! И кроме тебя некому встать во главе нашего...хмм...рода! Ты главный, мы тебя выбрали, так что давай, соответствуй! Думай! Делай! А что не можешь сам — мы посоветуем, поможем. Но твое слово главное. Ты — диктатор! И то, что ты не хочешь быть диктатором как раз и хорошо! Нафиг нам сдался упивающийся властью придурок!