— Ф-фу, — вытер он со лба пот. — До чего же они все нотные! Можно подумать, мне удовольствие доставляет их назад заворачивать!.. Спасибо, что подсобил. Да, вы-то, надеюсь, за ворота не рветесь? — вдруг спохватился он.
— Вообще-то рвемся, — вздохнул Серый Князь. — Да не судьба, видать. Мы только что пришли в город, и вот незадача...
— Не повезло, — посочувствовал окольчуженный, с интересом оглядывая пеструю компанию. — Извините, ребята, но майнеры уже, наверное, к Первым холмам подходят. Оттуда до города только три дороги вокруг Ближних холмов, и все рядом, так что попадете как кур в ощип. Вы не бойтесь, запасов в городе хватает, да и осада не первая. Выдюжим. Торговля вот только пострадает... Меня Филиусом зовут, я десятник над теми оболтусами, — он мотнул головой в сторону ближайшей башни. — Вертайте назад, там по дороге третий по счету постоялый двор, "Пивная кружка" прозывается, очень приличный и довольно чистый. Мой приятель содержит. Скажете ему, что я прислал, он вам пару монет сбросит. Ну, недосуг мне.
Он повернулся и вразвалку пошел к башенной лестнице.
— Постой, любезный, — остановил его Тилос. — Скажи, солдаты вам не нужны?
— Солдаты? — удивился Филиус. Он повернулся и еще раз осмотрел Отряд, на сей раз критически. — Пожалуй что и нужны. Особенно такие, — он уважительно глянул на Хлаша. — Чем работаете? Клинок, копье, дубина? С самострелами осадными дело имели?
— Всего понемногу, — коротко ответил Тилос.
— Хорошо, — одобрил Филиус. — Во-он там сарай с флагом, видишь? — он ткнул пальцем в сторону высокого каменного дома со шпилем. — Окружная управа. Спросите Мариса, он вербовкой занимается.
— Спасибо, уважаемый Филиус, — кивнул Тилос. — Не возражаешь, если мешки где-нибудь здесь кинем? Все равно возвращаться.
— Вы сюда, к воротам хотите? — удивился десятник. — Отчаянные вы ребята. Здесь самая жара ожидается. Вы двое особо не поможете. Лучше бы вас куда поспокойнее поставили, а наших ребят оттуда — сюда. С ними мы друг друга знаем как облупленных, а вы пока к нам притретесь...
— Нас не двое, нас пятеро, — Тилос скинул мешок с плеч. — Так где вещи оставить?
— Вон туда занесите, — махнул рукой Филиус. — Я пригляжу, да и ребята у нас честные. Зря упрямишься, ну да не за уши же вас оттаскивать. Ладно, паренек пусть стрелы подносит да на посылках бегает, а девчонку раненых поставим перевязывать, лазарет за углом. Крови не боишься? — испытующе взглянул он на Ольгу. — А орк что умеет?
— Вернемся — разберемся, — нетерпеливо дернул плечом Тилос. — Ребята-зверята, заносите мешки, прогуляемся немного.
— Слушай, ты сдурел? — спросил Заграт, как только они оказались за пределами слышимости десятника. — На хрена нам на стену карабкаться? Сам же слышал — справятся они и без нас. Видно же, что ребята умелые и бывалые. В Хамире выхода не оставалось — не мы их, так они нас, а здесь? И чего волку в зубы, к самим воротам? Самому жить надоело, так нас пожалей!
— Вас, дураков, и жалею, — усмехнулся Тилос. — Насколько я знаю Игру, именно в самой гуще боя вы в наибольшей безопасности. В драке, хоть групповой, хоть один на один, у вас всегда преимущество, а вот если прятаться начнете — или стрела шальная прилетит, или из катапульты огненный горшок... Кроме того, нам здесь задерживаться совершенно незачем. Оставаясь у ворот, можем поймать шанс на прорыв, а вот в других местах не выйдет. И со стены наружу вам не спуститься, и окажемся непонятно в какой чащобе. Где Ых? Вечно исчезает, когда нужен!
— Летун-то тебе зачем? — удивился шаман. — Заскучал, родимый?
— Послали бы местность разведать, да и вообще по сторонам посмотреть. Ладно, сейчас главное, чтобы Ольгу с Теомиром по углам не распихали. Помните — вам везет, только когда вы вместе, а вот когда по отдельности — совсем наоборот.
— Спасибо, успокоил, — проворчал орк. — Какого зюмзика ты нас сюда притащил? Сидели бы себе на островах спокойно... Там кормили хоть и гадостью всякой, зато от пуза, а здесь что?
Тилос только криво улыбнулся в ответ.
У Мариса, оказавшегося сотником, при виде пестрой компании, желающей всем скопом поступить на службу, от удивления пропал дар речи. Впрочем, он не был бы вербовщиком, если бы не владел собой. Пренебрежительно глянув на невысоких и худеньких Ольгу с Теомиром, он окинул одобрительным взглядом Хлаша с Тилосом и подозрительным — Заграта.
— Детишек сопливых мы в бой не посылаем, — буркнул он, спускаясь к ним с крыльца. — В лазарет обоих, на перевязки да на посылки. Орк что умеет?
Ольга, не удостоив его и словом, резко взмахнула рукой у него перед лицом. Сотник инстинктивно отшатнулся и тут же полетел вверх тормашками. Оказавшись прижатым лицом к грязной земле, он попытался ругаться, но обнаружил перед глазами собственный кинжал и моментально заткнулся.
— За сопливых детишек тебе, уважаемый, еще не так надо бы врезать, — с мрачной ухмылкой сказал Теомир, незаметно подмигивая Ольге и присаживаясь перед неподвижно замершим Марисом. — Небось не хуже тебя руками махать умеем. Хочешь, голову открутим? Или так поверишь?
Вместо ответа сотник коротко сообщил парню, как ему следует использовать свои умелые ручки. Ольга слегка нажала ему на локоть, и он, поперхнувшись, снова замолчал.
— Ну-ну, кончайте баловаться, — строго сказал Тилос. — На службе человек, да и вам добра желал. Ольга, выпорю в следующий раз! Отпусти его сейчас же.
Было видно, что он с трудом сдерживает смех. Заграт откровенно ухмылялся. Стражники, бросившиеся на выручку командиру, застыли вокруг с алебардами наперевес и изумленными лицами.
Ольга нехотя слезла со спины сотника и вместе с Теомиром помогла ему подняться, заботливо отряхнув штаны и кольчугу от пыли. Тот сердито посмотрел на них, затем подозрительно — на подчиненных, но те пялились на странных пришельцев и не проявляли желания смеяться над вербовщиком. Марис в сердцах плюнул, отряхнул рукав и сказал:
— Во народ пошел, а! Слова сказать нельзя. Нешто по-человечески объяснить трудно?
— Не поверил бы ты, дяденька, — Ольга виновато потупилась, так же, после мгновенного замешательства, сделал и Теомир. — Вечно меня полы мыть посылают...
— Всыпать бы тебе как следует, разбойница, — уже мягче сказал вербовщик. — Ладно, головы ваши, хотите геройствовать — не мои проблемы. До штурма еще далеко — пока все силы подтянут, пока осаду по всем правилам установят, то да сё, несколько дней пройдет. Еще успеете передумать. И на рожон не лезьте. Не первый раз отбиваемся, справимся. Так что главное — живыми остаться. Орк что, колдует?
— Колдую, — оскалился Заграт. — Не веришь? Доказать?
Он чуть двинул посохом, и в лицо вербовщику ударил порыв холодного ветра.
— Не надо, — поспешно сказал тот, отступая на шаг назад. — Верю. Ладно, все наняты. Плата обычная — солдатам три медяка в день, магу два серебряка в осьмицу. — Он вытащил из кошеля на поясе восковую табличку и стило. — Имена?
— Слушайте все сюда, — сказал Тилос негромко, когда они возвращались обратно к воротам. — Мне не нравится, что город попал в осаду именно в тот день, когда здесь оказались мы. И мне не нравится плотная осада, с суши и моря одновременно. Непохоже на Камилла. Насколько я знаю его тактику, обычно он не загоняет противника в угол, оставляет лазейку, чтобы желающие могли разбежаться и избавить его от лишних хлопот. У меня нехорошее ощущение, что все представление организовано специально по нашу душу. Возможно, солдаты осаждающей армии получили наши приметы и обещание награды, и на нас сейчас охотится даже последняя маркитантка.
— Радостно ты на жизнь смотришь, — огрызнулся Заграт, сердито стукнув посохом по подвернувшемуся под ноги булыжнику. — И что предлагаешь? Можешь изменить мою морду? Или перекрасить шкуру нашего амбала? — он кивнул в сторону Хлаша.
— Нет, — пожал плечами Тилос. — Объясняю на тот случай, если город падет и придется маскироваться под местных. Не думайте, что нам легко удастся скрыться. Здесь вам не Приморская империя, у меня агентуры нет. Ольга, тебе придется остричь волосы.
— Что?! — ахнула та. — Зачем?
Хлаш окинул девушку критическим взглядом. Действительно, длинная светло-русая коса Ольги, свернутая в тугой узел на затылке, резко выделялась на фоне смоляно-черных волос местных жительниц.
— Тилос дело говорит, — поддержал он Серого Князя. — Копну волос шлемом не скрыть, а без него на тебя каждая собака пялиться будет. Да и в драке помеха.
Девушка надулась и ничего не ответила.
— Онка, да не переживай ты так, — тихо сказал ей Теомир. — Ты все равно... красивая.
— Правда? — жалобно сказал Ольга. — Ты сейчас так говоришь...
— И потом скажу, — убежденно ответил парень. — Честное слово!
Десятник Филиус встретил их прохладно. Показав их места на галерее, он повернулся и скрылся в башне. Наверху сквозил промозглый ветерок — начинала сказываться стремительно наступающая осень. Солнце, пробивающееся сквозь облака, клонилось к закату, от стены и сопок протягивались длинные глубокие тени. Хлаш прищурился, вглядываясь в подлесок, но разочарованно вздохнул и отвернулся. Сгущающиеся внизу сумерки не давали толком что-либо разглядеть.
— Что-то не так? — спросил стоящий рядом чуткий Тилос.
— Глаза, — объяснил Хлаш. — Темнеет, вижу уже плохо.
— Как — плохо? — удивился Заграт. — Ты же спокойно ночами шастал! В Хамире ночью на вылазку ходил, как сейчас помню. Тогда видел, что ли, а сейчас ослеп? Или ночная настойка действовать перестала?
— Запас кончился. Не рассчитывал я на войну, когда из дома уходил, а то бы взял побольше.
— А сделать по-быстрому? — осведомился шаман.
— Нет, — качнул головой Хлаш. — Три травы надо час варить, а потом сутки настаивать.
— Что за травы?
— Сизая полынь, звездоцвет и щавель.
— Так, — Тилос побарабанил пальцами по парапету. — Моя вина. Мог бы и заранее сообразить. В Лесной долине... Ох. Ольга, ты у нас знаток растений. Будь другом, спустись в Филиусу и выясни, нет ли здесь поблизости травника. Хорошо, если лавка рядом окажется. Если не сложно, сбегай и купи то, что нужно. Кошель не потеряла? Давай!
Ольга, похожая на недокормленного подростка в большой, не по росту, кожаной броне с медными заклепками и сползающем на глаза шлеме, выданных десятником, кивнула и скрылась в башне. Теомир, нерешительно глянув на остальных, последовал за ней.
— Что же ты на островах своими травками не запасся? — с досадой спросил Заграт. — Чем на песочке кувыркаться...
— Там не растет звездоцвет, — качнул головой Хлаш. — Зелье издалека завозят. Да они и не дерутся ночью, так что почти его не используют. Здесь надеялся запастись...
— Подождем — увидим, — философски сказал Тилос. — Не повезет Ольге — значит, не судьба тебе ночью дозором стоять. Ничего, Заграт вон от безделья совсем обленился, ряха поперек себя шире стала...
— На себя посмотри, чучело, — обиделся орк. — Сам за двоих дежурь, если шило в заднице, а я посплю лучше лишний часок. Ты про Хлаша лучше Филину сразу скажи, а то потом начнутся разговорчики про симуляцию.
Однако им повезло. Вскоре молодежь вернулась с победой: в ближайшей лавке травника нашлись все три нужных настоя. Теомир торжественно нес в руке надежно закупоренную склянку толстого темного стекла. Хлаш вытащил пробку, осторожно понюхал, сделал глоток и кивнул:
— То, что надо. Еще немного — и я снова смогу нормально видеть. Ольга, у них запас остался?
— Остался, — кивнула девушка. — Травник — славный дед, он как узнал, зачем нужно, аж загорелся весь. Обещал завтра хоть целую баклагу наварить.
— А сколько взял? — поинтересовался тролль.
— Три медяка, — вздохнула Ольга.
— Ни-че-го себе славный дед! — охнул Заграт. — Жулик он, барыга! Такие деньги за полкружки взял! Да у нас в лесах по опушкам такого сена растет — стогами заготавливай и лопай...
— Спокойно, — остановил его Тилос. — Завтра сам схожу, если удастся. Сегодня и за то спасибо.
— Привет! — летун камнем свалился с неба и попытался уцепиться за бронь Ольги. Сорвался, вспорхнул и прицепился, на сей раз удачно, к рубахе Хлаша, от доспеха отказавшегося. — А чего вы на скалу забрались? Здесь ветер. Я в пещеру хочу, там тепло. А жуки здесь невкусные, сухие какие-то.
— Явился! — усмехнулся Тилос. — Где тебя носило, Ых, скажи на милость? Я уж думал, ты про нас забыл.
— Я Злобный Ых! — заявил летун. — Сейчас как укушу за нос, чтобы не дразнился!
— Ладно, не буду. Скажи мне, Злобный Ых, ты над городом летал?
— А что такое город? — поинтересовался зверек.
— Ну, вон... — Тилос неопределенно повел рукой вокруг. — Вон те дома видишь?
— А, пещеры, что ли? — догадался Ых. — Ага, летал я над пещерами. Там комары, только их мало, и они тоже невкусные. И горьким дымом все время пахнет.
— А над лесом вон там летал? — Тилос махнул в сторону дороги, идущей от города.
— И там летал, — согласился зверек. — Там жуки. А еще там другие ыхи, как я, только глупые. Они разговаривать не умеют, только смотрят громко. И от меня убегают. Зачем они от меня убегают, я же только поиграть хочу!
— Они, наверное, глупые, — терпеливо ответил Тилос. — А людей там ты не видел? Вроде нас?
— Видел, — зверек зевнул. — Много-много. И еще два дерева, больших и толстых, а внутри пустых. И никаких жуков.
Он зевнул снова.
— Ых, погоди, не засыпай, — торопливо сказал Тилос. — А деревья стояли или двигались?
— Конечно, стояли! — удивился зверек. — Ты сам глупый. Как деревья могут ходить? У них же ног нету, и крыльев тоже. Я спать хочу!
Он еще раз зевнул, завернулся в кокон крыльев и закрыл глаза.
— Видимо, осадные башни все-таки застряли, — подвел итог Тилос. — Надеюсь, прочая машинерия — тоже. Вот вам и причина, почему армии нет до сих пор под стенами. Интересно, бросят их или дотащат?
— Утром увидим, — зевнул на сей раз Заграт. — Что-то мне тоже дрыхнуть захотелось. Придет мой черед дежурить — толкните, хотя, если забудете, не обижусь.
День девяносто второй. Крестоцин и окрестности
Штурм начался ночью, в сонном предутреннем мраке, когда часовые клевали носом, с трудом удерживая глаза открытыми. Тихо, без факелов чужая армия подошла под самые стены. Видимо, осадные башни застряли так капитально, что командиры Майно приняли решение не тратить на них время. Когда большая часть солдат скопилась во мраке под стенами, тьму разорвала короткая белая вспышка. По сигналу ослепительным магическим огнем загорелись осветительные заряды — пращники метали их на стену и через стену. После растерянной паузы наверху хрипло затрубили рога. Осажденные бестолково суетились на галереях, пытаясь рассмотреть противника в густой черноте за зубцами, а арбалетчики били и били короткими толстыми стрелами в их подсвеченные сзади силуэты. От болтов не спасала кольчуга, не выдерживали даже кованые нагрудные доспехи — разве что стрела, под углом скользнув по гладкой бронзовой или железной пластине, рикошетом уходила в сторону. Через стену летели небольшие комки-вопилки, от удара о землю начинающие издавать пронзительный визг, могущий свести с ума оказавшегося рядом человека. Растерянные защитники, сонные, ошеломленные внезапной атакой, беспорядочно метались взад и вперед. Они мало обращали внимания на немногих пришедших в себя командиров, пытающихся яростным матом и зуботычинами навести хоть какой-то порядок. Прежде чем им удалось навести хоть какой-то порядок, один человек из каждых десяти лежал бездыханным или, зажимая арбалетный болт в ране, как мог сползал вниз по крутым лестницам в надежде найти лекаря до того, как яд с отравленного наконечника доконает его.
