Перст Высшего

Люди смирились с замкнутостью Сурва, тем более что кузнецом он был отменным, да и от работы никогда не отказывался, какой бы простой она не была. И все же имея дом, справное хозяйство он не смог окончательно стать своим в деревне. Правда такая судьба ожидает всех кто решится податься в закрытые анклавы.

Мастер Сурв на первый взгляд казался очень сильным, но медлительным и неповоротливым. Кто не знал его достаточно близко, вообще думал о нем как о недалеком человеке, пусть и с золотыми руками. Ну а Сурв их не разубеждал — жизнь отучила раскрываться перед недостойными. В свое время ему хватило с лихвой 'людской заботы'. Довелось испить полный кубок человеческого яда предательства и злословия. И как бы не было одиноко порой в Грохте, здесь он нашел приют для души. Аккурат до того момента пока не защитил Ога...

И самое удивительное, жрец обратившийся к нему не ошибся в нем! Вон стоит добрый молодец взгляд держит, в землю не опускает, а ведь видно, что опасается противника. Еще один плюс ему в копилку — не каждый признает силу врага, и еще меньше тех кто видит ее да не отступает, а осознано идет вперед.

Бой начался с того, что яр решил покрасоваться, показать себя. Ублюдок! Такому в глаза плюй и хоть бы хны, вышел в чужих доспехах, мало того — в доспехах отца Ога. А толпе вон понравилось, считай к борьбищу приперлись все жители Грохта, все пять сотен, включая детей, женщин и стариков. Да и Гарл все же не зря стал яром — показать себя с лучшей стороны он умеет, девицы не смотря на возраст яра перед ним так и млеют, того и гляди платки кидать начнут.

Сурв не сомневался в том кто победит — силу яра он знает. Чего-чего, а умения ему не занимать. Кузнец уже про себя решил, что как только малец падет под ударом Гарла то тут же не раздумывая вызовет его на бой и убьет. Сделает все, что от него зависит и плевать на последствия.

Пока мастер раздумывал о происходящем в кругу началось непонятное.

Кузнец глядел и не верил в происходящее: Ог — глуповатый парнишка оказался вертким сукиным сыном, да таким, что даже пару раз контратаковал, неудачно, но все же. Неужели это его Грим так натаскал всего за месяц? Быть такого не может, но доказательство вон оно — прыгает, уворачивается да скалится по-волчьи, того и гляди завоет.

Настроение людей начало меняться. Симпатии потихоньку переходили к Огу, да и как не перейти если молодость из него так и плещет. Минуту спустя яр не в силах ничего изменить начал вести грязную игру, плевать он хотел на то как это выглядит со стороны, для него победа важнее. Ну а то что противник сопляк, еще даже не получивший звание новика, так это его проблемы.

Тьфу!

Вдруг толпа колыхнулась, да так сильно, что один из прихлебателей яра — Тиф, переступил черту поля боя. Крах тут же вскинул длань, обозначая нарушение ритуала. В некоторых случаях подобное прощалось, но не сейчас. Первожрец так зыркнул исподлобья на кузнеца, что Сурв сам не понял как метнул в нарушителя молот. Лишь когда услышал хруст сминаемой грудины понял, что сделал, но сожаления по этому поводу не испытывал. Он давно уже думал о чем-нибудь подобном, не нравились ему эти двое, с кнутами: наглые псы, возомнившие о себе невесть что.

Единственное что не понравилось Сурву — пустота в руках. Второго оружия у него не было, не сподобился он как то прихватить клинок, все больше по старинке с молотом ходит, а вот сегодня надо же меч бы не помешал. Вряд ли Гарл забудет о таком. Но открыто мстить не станет, а вот исподтишка это пожалуйста.

Мастер отвлекся от боя на пяток секунд, а рисунок разительно изменился! Все произошло за пару мгновений. Вот яр прыгает на Ога, тот уходит и внезапно вскинув харн начинает бешено крутить им над головой.

Вжих-вжих! Вжих-вжик... зеленоватый клинок превратился в сплошную линию.

Сурв не сдержался:

— Что ты творишь!?

Но ответа конечно не получил. Ог крутанул еще пару раз, а затем запустил харн в яра, да не копьем или косым ударом, как могло показаться, а будто простую палку. Шмяк! Тупой конец оружия бессильно ударился о криаптовые доспехи Гарла и свалился ему под ноги.

'Это конец!' — с безнадежностью заметил Сурв, глядя на харн.

Ошеломление глупостью действий местного дурачка длилось всего секунду, но этого Огу оказалось достаточно. Сурв заметил только мелькнувшую тень. И тут же послышалась глухой удар и хрип.

Харрр! Грррр!

Яр лежал на земле и держался за горло, а Ог в это время с яростным рыком бил ему по лицу и горлу щепотью. Пальцы юнца сразу окрасились кровью, но не это сбило яра, мало кто заметил что сочащаяся из-под пальцев яра кровь течет слишком сильно, будто фонтанирует...

После показательной расправы над гриднем переступать черту борьбища никто не решился. Все ждали окончания кровавой вакханалии, а продолжалась она еще пару минут. Ог не унялся пока не почувствовал что дух Гарла урешел за Грань. Тело яра обмякло и безвольно вздрагивало от хищных ударов Ога, успевшего покрыться кровавой коркой.

Последний добивающий удар, судя по состоянию яра, необязательный, Ог провел, как и первый в горло, оставив вторую дырку в шее. Затем он встал и как ни в чем не бывало поднял харн, вышел из круга и поблагодарив Грима за оказанную честь повалился без сил прямо на руки Сурва.

Толпа ошарашено взирала на залитого кровью Ога, на мертвого яра — бесспорного фаворита и отличного бойца. Все хотели получить разъяснения по поводу случившегося.

И они их получили от первожреца Краха, начавшего новую проповедь прямо на фоне поверженного врага Перста Корвуса...

15.

Будь готов к нестандартным поступкам и тогда Судьба тебе улыбнется.

К логову мримов я отправился с Гримом и Сурвом на следующий день после Суда Правды. Меня мутило даже после того как я проснулся утром. Такой чернухи, которая была вчера, я не видел давно. Оказалось Зверь, что внутри меня и правда зверь — злобный и кровожадный. Это знание хоть многое объясняет, но увы не делает ситуацию проще. Все только усложняется, хотя один положительный момент я все таки выявил — благодаря кровожадности местные прониклись моей 'избранностью' и валом повалили в храм Корвуса.

Как впоследствии выяснилось прошлый Перст обладал не меньшей жестокостью. Возможно это и убедило людей, хотя и проповедь Краха сыграла свою роль. Вовремя он 'вышел на сцену', именно тогда когда народ впал в смятение. А тут на тебе — есть ответы на все вопросы и еще жилеточка чтоб поплакаться в случае нужды.

Удивительное дело, но уже на следующий день, когда мы уходили из деревни обратно к Пику Судьбы я видел с десяток мужиков, оставивших домашнюю работу, кажется даже Конский Хвост и тот засветился, видать проникся или может жена допекла. Что не говори, а ночная кукушка, ежели с умом, куда сильнее мужского рационализма. В любом случае народ суетился и споро стучал топорами и молотками по бревнам и доскам.

Старый храм, покинутый и брошенный еще вчера, преображался прямо на глазах. И это радовало. Не зря я бился, да потом еще полночи мучился. Пусть Крах порадуется пастве, наставит на путь истинный, а там глядишь и я с этого кое-что поимею, все же Перст то я, значит, и сливки моими должны быть!

Об этом я думал на марше, но к моему великому удивлению он длился с внушительными перерывами — часа четыре идем, два часа на тренировку, легкий перекус и снова четыре часа, потом два час отдыха и снова четыре марша, а дальше уж ужин и сон.

Я опасался того, что ночью в Мрачном Лесу будет опасно, однако если не считать далекий вой волков, то ничего серьезного не случилось. Живность вовсе будто вымерла. И только утром ко мне пришло понимание того, что мримы то еще не все выведены и скорее всего именно из-за них эдакая тишь да гладь.

Мне доверили первое дежурство. Благо сушняка наготовили много — только успевай подкидывать, чтоб костер ярче горел, да сиди спиной к огню. Бди. Известно ведь, что ночью часовому на свет лучше не смотреть — минуты на две после этого будешь слепым как крот на солнце. А это недопустимо.

Вот и сидел я смотрел куда угодно, но только не на огонь. Странно, но сейчас в лунном свете Лес не кажется таким уж мрачным и темным, вон как кора блестит. Неужели смола? Для проверки соскреб с ближнего ствола пару капель и бросил их на кончик горящей ветки. Зашипело и в ночь улетело облачко пара, унося вслед за собой едкий аромат хвои. А ведь ее то я так и не заметил. У здешних деревьев сплошь листья мясистые, крупные, будто в тропиках. Тоже странно — как такие исполины в зиму выживают? Испарения на такой поверхности жуть какое. Хотя какое к черту испарение? Наверное, опадают они, стоеросовая башка, совсем деградировал, простые вещи забывать стал!

Не удержался и цыкнул с досады. Две луны, пока еще сохранившие единство скрылись за облаками, лес вновь окутал сумрак. Тут же со всех сторон накатило иррациональной жутью, будто мрак стал оживать, приобрел материальность. Воображение усилено распалялось и прорисовывало разных монстриков вот прямо сейчас готовящихся выскочить из-за того разлапистого куста, хотя нет не из-за него, а того что подальше, вон с голубыми прожилками на листьях!

Уф! Тело предательски вспотело, пытаюсь остановить разбушевавшийся разум, да куда там, от моих хилых попыток противодействия стало только хуже. Минуты через две тряслись поджилки, а зубы отбивали чечетку. И все же я горд собой! Да-да именно так, ведь как бы меня не накрывало, поста я не бросил, продолжая бдеть, ну а то, что организм оказался таким хлипким, — плевать, главное он подчиняется разуму.

Сколько еще могло это продолжаться я не знаю, но точно не долго, впрочем мучения вскоре закончились — проснулся Сурв, готовый принять пост. Прежде чем я лег отдыхать он внимательно меня осмотрел, будто рентгеном, право слово и убедившись в чем-то, кивнул сам себе отвернулся. Мол все нормально.

Спал плохо. В мире грез ничего кроме размытых образов не видел. Постоянно хотелось открыть глаза и стереть холодный пот, но никак не удавалось. Так что когда я проснулся от легкого тычка Грима, то чувствовал себя разбитым. С таким отдыхом и никаких нагрузок не надо — все одно будто через камнедробилку пропустили, кости ломят, голова гудит, а в носу свербит. Неужто простыл?

— Держи.

Грим сунул мне в руки теплую плошку с густым горячим варевом — легкий завтрак, он же бодрящий напиток, он же хлеб с маслом. Желудок утробно рыкнул, мол, давай ешь быстрее, не трави душу.

Шумно отхлебнув, едва не обжегшись, я глядел на угрюмые лица Сурва и Грима, однако ничего странного в округе не заметил, значит, нападений не было. А вот проблемы есть и судя по всему решать их придется в ближайшем будущем, возможно даже сейчас.

Закончив с похлебкой начал собираться, благо вещей — раз, два и обчелся. А сам чувствую, напряжение нарастает, будто знают о чем, но молчат. Наконец я не выдержал:

— В чем дело? Давайте говорите без утайки.

Сказал и сел обратно на место, давая им понять, что идти куда-либо дальше не решив всех вопросов я не намерен. Грим как был хмурым так и остался, а вот Сурв слегка оттаял, едва облегченное 'уфф' не сказал.

Да что у них там случилось? Ложились то нормально все было, никаких препон и трудностей, а ночь прошла и будто подменили их.

— Тут такое дело, — замялся мастер-кузнец и начал мять в руках пустой мешок. Судя по нерешительности это могло продолжаться долго.

Ну что ж, подтолкнем их...

— Наставник, может ты расскажешь в чем дело?

Грим помолчал с минуту, разжевывая нижнюю губу. Видать прикидывал как лучше до меня довести исходную информацию.

— Понимаешь, Ог, то, что случилось на Суде Правды многие восприняли как данность, благо что в легендах о Таре, Первом Персте частенько упоминаются свирепость и сила. Для понимающих — это тоже самое, что кровожадность. Ну, а я вовсе сам не единожды видел каков Перст в бою, порой казалось, что он безумен. Однако его поддерживали многие, благо что Тар принадлежал к влиятельному роду и мог себе позволить быть кровавым. Для тебя же это смерти подобно. Кто пойдет за таким вождем? Люди хотят видеть в новом Персте надежду на светлое будущее, защиту от произвола яров, снижение поборов. Да и вообще много чего...

Грим замолчал и тяжело вздохнул, но взгляда не опустил. Сурв поддержал старика кивком. Оба смотрели на меня выжидающе.

Эх, как не вовремя!

Давай, Ярик, поведай аборигенам о доброй зверушке, обитающей во тьме твоего больного разума. Хе-хе, им интересно будет послушать, авось чего путного узнают.

Заткнись! Без тебя разберусь что и кому говорить...

Я молчу. Сижу и пытаюсь найти выход. Но самое хреновое в том, что по сути если я хочу, чтобы у меня появились помощники не за страх, а за совесть, то скрывать от них некоторые аспекты жизни нельзя и придется кое в чем признаться. Право второе 'Я', никуда мне не деться от истины. Да и вообще какого черта? Хрен с ним со Зверем, может помогут чем в узде держать эту иногда полезную тварь.

— Если вы думаете, что я могу стать полностью безумным, то вынужден вас огорчить — это действительно так, — Сурв и Грим не ожидавшие таких откровений выпучили глаза будто пара филинов, но опомниться я им не дал, тут же продолжил: — однако вырваться тьме, что внутри меня, я не позволю и отпускаю контроль только во время боя. А уж тогда Зверь может творить все что пожелает, но даже в этом состоянии он никогда не тронет друзей или союзников. В этом можете быть уверены.

Но глядя на то, что наставник с мастером по-прежнему напряжены понял что они мне если и поверили, то не до конца. Ну или не в такой мере, чтобы окончательно расслабиться. Но и это уже хорошо, всем известно что большие дела начинаются с малого. Пусть привыкнут ко мне такому. Новому и кхм... многогранному.

— Харн мне в печень. Что-то подобное я и предполагал, если все обстоит именно так, то выход есть. Найдутся сведущие люди, а пока держи себя на людях в руках, негоже мальцу показывать такое.

Все, Грим Косарь вынес свой вердикт. Из его слов ясно главное — Персту Огу быть!

Уф! Напряжение в нашем маленьком дружном отряде тут же исчезло, вновь засияло солнце, правда, где-то там высоко за непроглядными кронами, засиял новыми красками вечный сумрак, заметно посветлевший и посвежевший после ночи, да чего там — дышать легче стало!

Вот что казалось бы простые слова с людьми делают.

— Хватит разлеживаться, выступаем, — чуть погодя рявкнул наставник.

Хорошо, что мы больше никого с собой брать не стали, наставник посчитал подобное излишеством, да и на меня как-то странно поглядывал, будто знает чего и специально не говорит. Допытываться до истины не стал. Чего-чего, а подлянки от Косаря ждать не придется, уж в этом я уверен на сто процентов.

После резкой смены политики деревни жизнь людей изменилась. Им нужно время чтобы обвыкнуться. Вот только в хорошую ли сторону я не знаю. Хотя честен с собой — мне, в общем плевать на их желания.

И все-таки состояние Грохта удручает. Мало того, что деревня всего на полторы сотни подворий, так еще и население инертно, хотя каждый мужчина и подросток постоянно занимается с оружием. Вопрос — зачем?