Вот это новости! Ничего себе! Хикава Ген не приказывает — просит! Должно быть, батюшка пребывает в крайней степени отчаянья, раз снизошел до просьб! Когда такое было?! Мне даже стало немного стыдно за свое отношение к нему.
— Я присягал вам на верность, Владыка. Вам, и вашему клану. Если желаете, присягну еще раз.
— Не стоит. Не надо, Йоахим. Только на тебя я и могу надеяться. А теперь ступайте. Оба.
Раньше, отослав Йоахима, батюшка еще минут сорок утюжил бы мне мозги своими наставлениями, но в этот раз вопреки привычке отпустил нас обоих одновременно. Это свидетельствовало о том, насколько он устал, болен и желает отдохнуть.
— Капитан, — спросил я Рунна, когда мы очутились в коридоре, — скажите честно: вы и вправду не оставите меня? Когда батюшка умрет?
— Не поддавайтесь страху, молодой господин. Я поступал в услужение Хикавам, Хикавам и останусь верен. И вас не брошу ни за что на свете.
— Я тешу себя мыслью, что вы искренни, капитан. Иначе мне крышка.
* * *
'Исунаги Ядэ и сыновья. Антиквариат, предметы искусства и роскоши', — гласила вывеска. Ямато толкнул стеклянную дверь, и колокольчики над входом мелодично звякнули, возвещая о новом посетителе. В помещении было полутемно и неожиданно уютно, видно, что над интерьером поработал профессионал. Приглушенный цветными плафонами свет электрических ламп создавал атмосферу основательности, степенности и старины — как раз то, что требуется в антикварной лавке.
'Сыновей' Ямато не заметил, а вот сам хозяин был тут: увлеченно беседовал с каким-то пожилым прилично одетым человеком. Время поджимало капитана, он и так потратил на дорогу больше, чем планировал, но посчитал излишне подозрительным прерывать их разговор. Прохаживаясь мимо витрин с карманными часами прошлого века, Ямато раздумывал над утренним визитом Наруто.
Парень ввалился в конспиративную квартиру перепуганный и злой от неспособности побороть собственный страх. Он храбрился, но било и трясло его словно припадочного, а то, что он поведал капитану, переворачивало с ног на голову все представления Ямато о Девятихвостом. Теория биджуу предусматривала только один способ его взаимодействия с дзинчурики: демон дает человеку чакру — столько, сколько тот попросит. Но, взяв слишком много, дзинчурики рискует потерять над собой контроль и потоком чакры разрушить удерживающие демона печати. Что происходит потом, догадаться несложно.
Кьюуби научился действовать по-иному. Или почти научился. До сих пор Наруто смирял его волю своею, но вчерашний случай — признак первой победы Лиса. Если так пойдет и дальше, Узумаки Наруто исчезнет навсегда, а вместо него появится человек по имени кьюуби.
Правда, щеголять в человеческом теле он не станет. Ничтоже сумняшеся, кьюуби тут же снимет с себя печати.
Конечно, пока причин для паники нет. Ямато контролировал ситуацию. И даже более того, он точно знал причину произошедшего вчера. Знал и был за нее ответственен.
Но вины не чувствовал. Дозировку-то он не нарушал.
Пожилой господин, наговорившись с Исунаги, наконец-то отвалил, унося с собой какой-то сверток.
— Добрый день, — подойдя, обратился Ямато к антиквару, низенькому толстячку с оплывшим как баклажан лицом.
— Добрый день. Вы что-то присмотрели?
— Не совсем. Эмм... понимаете... я нумизмат и в данный момент занят активным поиском монет династии Нига.
Это был пароль, но Исунаги и бровью не повел.
— Нига чеканили свои монеты весьма краткий промежуток времени. Собственно, именно поэтому они и представляют сейчас такую ценность. Очень редкая вещь. И очень дорогая. Но у меня найдется парочка в хранилище.
Ага, это отзыв. Пока все идет своим чередом.
— Я могу на них взглянуть?
— Разумеется, господин. Прошу, проследуйте за мною. Юи! — крикнул он молоденькой симпатичной администраторше. — Займись тут всем!
Исунаги повел его, но не вниз, в хранилище, а по лестнице на второй, жилой этаж. Ямато немного поколебался, прежде чем шагнуть в комнату, куда его пригласил антиквар, но все же решился, вошел вслед за хозяином и закрыл дверь. Исунаги знал, откуда и зачем прибыл дзеунин, поэтому быстро, не дожидаясь, пока тот вытащит оружие, поднял вверх руки и замер так, демонстрируя чистоту намерений.
— Предваряя ваш вопрос, — толстяк нервно облизнул губы, косясь на узкий стилет в руке Ямато, — скажу сразу: Цаплю я не предавал.
— Тогда кто?
— Не знаю. Я правда не знаю. Может быть, Йоахим Рунн ее сам вычислил. Она работала во дворце одна, без поддержки. Немудрено допустить ошибку.
— Почему не выходил на связь? — Ямато старался задавать вопросы коротко и по существу, памятуя о дожидающемся его Наруто.
На лице Исунаги отразилась оторопь. Он, было, сделал попытку опустить руки, но капитан отрицательно покачал головой. Руки вернулись на место.
— Я выходил. Регулярно выходил. И получал ответы от 'Крови'.
'Кровь' — позывной штаба внешней разведки Конохи. Иными словами, Кровь — это Хокаге-сама. Ямато нахмурился. Что-то тут не так.
— Ты должен был получить указания относительно Момо-но сэкку.
— А я и получил.
— Какие?
— Откуда мне знать, что вы не провокатор Йоахима Рунна?
— Я не провокатор. Я — 'Волос'.
'Волос' — позывной команды номер семь на этой миссии.
— 'Волос' должен был явиться в Каваго еще полторы недели назад. И можно мне опустить руки? Я уже не так молод для эдакой гимнастики. Руки болят.
Капитан кивнул, и антиквар, кряхтя, принялся разминать затекшие конечности.
— Нас задержало наводнение в Хигубе. К счастью, и праздник перенесли.
— Вот так всегда, — проворчал в ответ Исунаги, — 'Коноха — сильнейшая деревня', 'наша разведка — лучшая на всем Востоке'... а на деле — сплошная импровизация, самодеятельность и чистой воды везение.
— Везение — тоже орудие разведчика. Давай по заданию. 'Кровь' сообщила мне, что никаких сведений от тебя не поступало.
Антиквар глубоко вздохнул и сложил руки на животе — чисто купеческий жест. На его губах заиграла ехидная улыбка.
— А мне 'Кровь' сообщила, — елейно проговорил он, — что 'Волос' — всего лишь оперативная группа. Вы, мой друг, просто-напросто пешка в руках Хокаге-сама. Она даст вам только ту информацию, которую посчитает нужной.
Ямато не обиделся и не разозлился. Пешка? Ну так что же, его и воспитывали как пешку. ANBU — гвозди, а Хокаге — молоток, который забивает эти гвозди куда ему только ни заблагорассудится.
— Какую информацию мне даст Хокаге-сама — не твое дело. Мне интересней, какую информацию мне дашь ТЫ.
— Ничего такого, что произвело бы фурор. Только сведения, добытые и переданные мне Цаплей. Полагаю, уважаемый 'Волос', ваша миссия состоит в похищении сына Хикавы Гена?
Вот это уже другое дело. Капитан спрятал стилет.
— Да. И мне нужно проникнуть во дворец.
— И провести туда ваш отряд... понимаю, понимаю. Скажу вам честно: этой проблемой 'Кровь' озадачила меня уже давно, и я... ммм... вопреки всем стараниям достопочтимого Йоахима Рунна сумел достичь некоторых результатов. В основном — с помощью пресловутой Цапли. Жаль, — затряс он жирным подбородком, — что ее взяли.
— Каких результатов?
— Цапля завербовала... э... ну, не завербовала... привлекла к нашему общему делу одного весьма влиятельного во дворце человека. Его имя — Кимамото Таро, он наставник царевича по кендзюцу и давний враг Рунна. Мечтает занять его место.
— Что-то мне это не нравится.
— Полностью с вами согласен, но ничего лучшего мы, к сожалению, не имеем, — развел руками антиквар. — Впрочем, не стоит всерьез опасаться предательства со стороны Кимамото. Единственным условием, при котором он согласен сотрудничать — убийство Рунна. Рунн — не тот человек, которого можно свергнуть интригами. Его можно только устранить физически. Просто сдав вас, Кимамото ничего не добьется.
Так-то оно так. Но что мешает ему сдать их ПОСЛЕ того, как они убьют Йоахима Рунна... Если вообще убьют.
— Убийство Рунна? Да ты в своем уме?! Это в нашу задачу не входит!
— В таком случае ищите варианты сами, мой друг. Коли вы считали, будто перед вами здесь распахнут ворота дворца, выведут царевича и скажут: 'забирайте', то вы глубоко заблуждались. Да, с Кимамото следует быть осторожным, ибо им движут не идейные, а корыстные побуждения. Но не забывайте: я тоже заинтересован в успехе вашей миссии. Возьмут вас — и моя голова тоже слетит. Понимаете?
Ямато понимал. А еще он понимал, что время у них ограничено. День-два и на севере сорок тыщ человек начнут рубить друг друга в капусту, и этот провал будет на его, Ямато, совести.
— Хорошо. Давайте обсудим детали.
— Вот! С этого и следовало начинать! Значит так...
Он уложился в срок. Возвращаясь в свое убежище, Ямато раз за разом прокручивал в голове сценарий завтрашней миссии. Кое-где им предстояло пойти на серьезный риск, кое-где нужно было выждать, а кое-где до сих пор зияли белые пятна, которые, как надеялся капитан, им закроет Кимамото Таро. По правде сказать, антиквар с Цаплей проделали в Каваго поистине титаническую работу. Отдавая приказ, Хокаге-сама, возможно, и не предполагала, чего им это будет стоить. Цапля заплатила жизнью. А что ожидает команду семь?
На явку капитан ушел в одиннадцать. Когда он отпирал дверь квартиры номер два в доме пятнадцать по седьмой улице, хронометр показывал без тринадцати час. Взращенный в ANBU, Ямато привык контролировать себя в любой ситуации, быть корректным, вежливым, и почти никогда не опускался до подзаборной брани. Но в этот раз он припомнил все, что знал, до последнего проклятия.
Наруто в квартире не было.
* * *
— Скажи честно, тварь, ты ненавидишь меня?
Наруто брел по набережной, сунув руки в карманы, мимо кафе и закусочных, мимо лавочек и дорогих магазинов, мимо занятых своими делами людей, мимо криков чаек, напрасно искавших себе пропитание в загаженной реке. Юноша не знал, что заставило его раньше означенного времени сбежать с конспиративной квартиры, хотя он был обязан дожидаться возвращения капитана... он вообще ничего не знал.
'НЕНАВИЖУ ЛИ Я ТЕБЯ? — громогласный хохот непременно заставил бы прохожих разбежаться в ужасе, если б не раздавался в мозгу у Наруто. Там. Всегда там. И только. — НЕНАВИДИТ ЛИ ЛОДОЧНИК СВОЮ ЛОДКУ? ТРАВА — ЗЕМЛЮ, НА КОТОРОЙ РАСТЕТ? РЫБА — СВОЙ ПРУД?'
— Не придуривайся. Я — клетка, в которой ты заперт.
Скрючившийся возле чугунной решетки чистильщик обуви недоуменно уставился на странного, самого с собой разговаривающего паренька.
'КЛЕТКА? ДА ТЫ ЛЬСТИШЬ СЕБЕ! ТЫ ВООБЩЕ РЕДКО БЫВАЕШЬ ПРАВ, НО СЕЙЧАС ТЫ ЗАБЛУЖДАЕШЬСЯ КАК НИКОГДА В ЖИЗНИ. ПОСУДИ САМ: Я СУЩЕСТВУЮ В ТЕБЕ, СМОТРЮ НА МИР ТВОИМИ ГЛАЗАМИ, ЧУВСТВУЮ ВКУС ПИЩИ, КОТОРУЮ ТЫ ЕШЬ. Я ВСЕГДА С ТОБОЙ, ДАЖЕ КОГДА ТЫ ХОДИШЬ В СОРТИР ИЛИ ВООБРАЖАЕШЬ СЕБЯ В ПОСТЕЛИ СО СВОЕЙ РАЗЛЮБЕЗНОЙ САКУРОЙ. Я СЛЫШУ ТВОИ МЫСЛИ. Я СТОЮ ЗА ТВОЕЙ СПИНОЙ, ЗАГЛЯДЫВАЯ ТЕБЕ ЧЕРЕЗ ПЛЕЧО. Я ЗНАЮ ТЕБЯ ЛУЧШЕ, ЧЕМ ТЫ САМ, ИБО У ТЕБЯ ЗАЧАСТУЮ НЕТ НИ ЖЕЛАНИЯ, НИ ВРЕМЕНИ ПОКОВЫРЯТЬСЯ В СЕБЕ, А Я ВСЕГДА СВОБОДЕН. ТЕБЕ НИЧЕГО ОТ МЕНЯ НЕ СКРЫТЬ. ТЫ ПРОЗРАЧЕН, КАК СТЕКЛО'.
Он прошел мимо моста, возле въезда на который сгрудились телеги и автомобили. Муниципальный регулировщик орал, поминал всех по матери, размахивал руками, но порядок навести у него не получалось.
— Что интересного может сыскаться в моей душе?
'ВСЕ, ПАЦАН! ВСЕ! ТЫ СПРОСИЛ, НЕНАВИЖУ ЛИ Я ТЕБЯ? НЕТ, Я ОТНОШУСЬ К ТЕБЕ КАК К ГОЛОВОЛОМКЕ, КОТОРУЮ Я ДОЛЖЕН РАЗГАДАТЬ. ДОШЛО? ТЫ НЕ КЛЕТКА. КЛЕТКА — ЭТО ТЮРЬМА, А ТЫ — ЛАБИРИНТ, ГДЕ Я ОБРЕЧЕН БЛУЖДАТЬ В ПОИСКАХ ВЫХОДА'.
— И ты рассчитываешь оттуда выбраться?
'А У МЕНЯ ЕСТЬ ВЫБОР? КОГДА-ТО У МЕНЯ БЫЛ ВЕСЬ МИР И ПЬЯНЯЩАЯ, БЕЗГРАНИЧНАЯ СВОБОДА. ЧЕТВЕРТЫЙ ХОКАГЕ ЗАБРАЛ ЕЕ У МЕНЯ, ОСТАВИВ ВЗАМЕН ЛИШЬ ДВЕ ВЕЩИ: ЭТОТ ЛАБИРИНТ И ПЕСОЧНЫЕ ЧАСЫ, ВРЕМЯ В КОТОРЫХ ИСТЕКАЕТ. И ТО, И ДРУГОЕ — ТЫ. Я ДОЛЖЕН ВЫБРАТЬСЯ НАРУЖУ, ПОКА ТЫ ЕЩЕ ВЛАЧИШЬ СВОЕ ЖАЛКОЕ СУЩЕСТВОВАНИЕ, ИНАЧЕ ТВОЮ ПУТЕВКУ В НИЖНИЙ МИР МЫ РАЗДЕЛИМ НА ДВОИХ'.
Наруто вступил в кучу конского навоза, но заметил это лишь когда поскользнулся на ней и едва не упал.
— И тебя это не радует, верно?
'НЕ ДУМАЮ, ЧТО ТЕБЕ ПОД СИЛУ ЭТО ПОНЯТЬ. МЫ СЛИШКОМ ПО-РАЗНОМУ ОТНОСИМСЯ К БЫТИЮ'.
— Почему это?
'ПОТОМУ ЧТО ТЫ — ЧЕЛОВЕК, А Я — ВЕЛИКИЙ ДЕМОН. ТВОЯ ЖИЗНЬ КОРОТКА, МОЙ ЖЕ УДЕЛ — ВЕЧНОСТЬ. ВЫ, ЛЮДИ, ЗНАЕТЕ, ЧТО РАНО ИЛИ ПОЗДНО ВАМ ПРИДЕТСЯ УМИРАТЬ. ВСЕ В ИТОГЕ ПОДОХНУТ, ВСЕ ДО ЕДИНОГО ЗЕМЛЮ ЖРАТЬ БУДУТ. ВЫХОДИТ, И ЗНАЧЕНИЕ СМЕРТИ КАК ТАКОВОЙ, КАК ЯВЛЕНИЯ, ДЛЯ ВАС РАВНО НУЛЮ. ТУТ ВАМ СТАНОВИТСЯ ОБИДНО: ВСЮ ЖИЗНЬ ВЫ СУЕТИТЕСЬ, АЛЧЕТЕ, ЧЕГО-ТО ДОБИВАЕТЕСЬ, И ВДРУГ — БАХ! — НЕТУ ВАС! 'КАК ЖЕ ТАК?' — СОКРУШАЕТЕСЬ ВЫ И ПРИДУМЫВАЕТЕ СЕБЕ КРАСИВУЮ ЛОЖЬ. МОЛ, ВАЖЕН НЕ САМ ФАКТ СМЕРТИ, А ТО, КАК УМЕР ЧЕЛОВЕК, ЗА ЧТО ОН УМЕР И ЧТО ОСТАВИЛ ПОСЛЕ СЕБЯ. ЗАСЛУГИ — ВОТ КАК ВЫ ЭТО НАЗЫВАЕТЕ. ТАКАЯ НАИВНАЯ ФИЛОСОФИЯ НЕ МОЖЕТ НЕ ВЫЗЫВАТЬ ПРЕЗРЕНИЯ СО СТОРОНЫ НАС, ДЕМОНОВ'.
— А я и не сомневался. Для тебя люди — что насекомые.
'ВРОДЕ ТОГО. РОЖДЕННЫЙ БЕССМЕРТНЫМ НЕ ПОДВЕРЖЕН СИЮМИНУТНЫМ СТРАСТЯМ. ДЛЯ ДЕМОНОВ НЕТ ЦЕННОСТИ ПРЕВЫШЕ СОБСТВЕННОЙ ЖИЗНИ, ИБО ВСЕ ПРОЧЕЕ ПРИХОДИТ И УХОДИТ, А ОНИ ОСТАЮТСЯ. ЧЕТВЕРТЫЙ ХОКАГЕ НАНЕС МНЕ СТРАШНОЕ ОСКОРБЛЕНИЕ, ОТНЯВ У МЕНЯ ВЕЧНОСТЬ, ПОСТАВИВ ПОД СОМНЕНИЕ САМО БЕССМЕРТИЕ ВЕЛИКОГО КЬУБИ. ЧТО ЖЕ, Я ПРИНЯЛ ЭТОТ ВЫЗОВ И НЕ НАМЕРЕН ТЕРПЕТЬ ПОРАЖЕНИЕ'.
— Ну, это мы еще поглядим! — Наруто так резко остановился, сжав от ярости кулаки, что проходящая мимо женщина отшатнулась и предпочла обойти его подальше.
'БРОСЬ, ПАЦАН! ПОГЛЯДИМ? ТЫ НА СВОЮ РУКУ ЛУЧШЕ ПОГЛЯДИ!'
Наруто не стал закатывать рукава. Он и так знал, что на внутренней стороне его левой руки, у самого локтевого сгиба, зияет огромная язва. Но не простая — вместо воспаленных тканей в язве клокотал резко пахнущий ядовито-красный туман. Чакра кьюуби. Рана появилась у него вчера, после драки в переулке. Когти на руках, медленней, чем обычно, но все-таки превратились обратно в нормальные человеческие ногти. Лицо тоже стало прежним. А язва не исчезла, и Наруто не питал иллюзий, что она, подобно обычному нарыву, покроется коростой и заживет.
'ПАЦАН! ПОСЛУШАЙ МЕНЯ ВНИМАТЕЛЬНО. Я ПРЕДЛАГАЮ ТЕБЕ СДЕЛКУ'.
— Я сыт по горло твоими сделками!
'НЕ ПЕРЕБИВАЙ МЕНЯ. ТЫ ВЕДЬ ПОНИМАЕШЬ, ЧТО ТВОЕ ВРЕМЯ НА ИСХОДЕ? ЧТО ТЕБЕ НЕДОЛГО ОСТАЛОСЬ? ВИЖУ, ПОНИМАЕШЬ. ТАК ВЫПУСТИ МЕНЯ ЗДЕСЬ, В КРАЮ РЕК, НА ЗЕМЛЕ ТВОИХ ВРАГОВ. ТЫ МЕЧТАЕШЬ ПОГИБНУТЬ ГЕРОЙСКИ? ТАК ПОГИБНИ ГЕРОЙСКИ: СОГЛАСИСЬ ОСВОБОДИТЬ МЕНЯ, И Я ПОКЛЯНУСЬ ТЕБЕ СВОЕЙ ВЕЧНОЙ ЖИЗНЬЮ, ЧТО НЕ ТРОНУ НИ КОНОХУ, НИ КРАЙ ОГНЯ, ПОКА ОНИ САМИ НА МЕНЯ НЕ НАПАДУТ. И ДАЖЕ БОЛЕЕ ТОГО: Я СТАНУ ОБЕРЕГАТЬ ИХ ОТ ДРУГИХ БИДЖУУ. ДОСТОЙНО, А? ЕЩЕ НИ РАЗУ В ИСТОРИИ НИ ОДИН ДЕМОН НЕ ПРЕДЛАГАЛ СВОЕМУ ДЗИНЧУРИКИ ТАКИХ УСЛОВИЙ! ХОТЬ ТЫ И ГЛУП, ПАЦАН, НО ТЫ — НАСТОЯЩИЙ ВОИН, И КАК ВОИНА Я ТЕБЯ УВАЖАЮ. Я ДЕЛАЮ ЭТО ПРЕДЛОЖЕНИЕ КАК СИМВОЛ ПРИЗНАНИЯ НАШИХ ОБЩИХ ПОБЕД. ЗАВЕРШИ ЭТУ ЖИЗНЬ ДОСТОЙНО, ПАЦАН! СОГЛАШАЙСЯ!'
Ложь. Наверняка ложь. Все, до последнего слова.
— Замолчи!
'НО ЕСЛИ ТЫ ОТКАЖЕШЬСЯ, ЕСЛИ МНЕ ПРИДЕТСЯ ВЫРЫВАТЬСЯ ИЗ ТЕБЯ НАСИЛЬНО, ОБЕЩАЮ ТЕБЕ, Я РАЗОТРУ ТВОЮ ПОГАНУЮ ДЕРЕВНЮ В ПОРОШОК! НУ ЖЕ! ВЫБИРАЙ!'
