Математика блондинок. Федерика Брунини

— Вот что надо сделать в Риме: нужно написать статью "День с Аланной Кортес" — выедешь за день заранее, позавтракаете, займетесь шопингом, ну там, спортзал. А заодно решишь и свои дела.

— Аланна Кортес? — спросила я. — Но мне нужен просто один день отпуска!

— Ты же в Рим собираешься, так? Прежде всего — дела журнала, а там и свои делишки порешаешь.

— Ммм... а что же можно нарыть с Аланной Кортес?

— Что и всегда, Кастельдиани: грязные смс-ки, личные фото, признания, ну, как женщина женщине, как закончилась ее история с Вато... Правда ли она, ну, с тем политиком... где встречаются, в какие рестораны ходят...

— Но это же профиль Лоренцо! Это же его сфера — "цыпочки и министры", как он сам говорит!

— Для этого нужна женщина, Кастельдиани. Народ хочет Алану? Народ ее получит.

Я посмотрела Википедию: 25 лет, обычная старлетка, ведет свое шоу на кабельном телевидении.

— Ух ты, какая куколка! — появилась дива. — Но далеко она не пойдет, поверь мне. У нее это в глазах, видишь?

— В глазах? Я вижу только монументальную грудь, которая открывает все пути, во всех направлениях.

— Гному все кажется гигантским, крошка.

— Ты о моих размерах?

— Разве нулевой размер — это размер?Дурочка ты! Все могут купить себе пару сисек,но женственность и чувственность нигде не продают. Это дары природы.

— Но ты же сделала пластику носа! И что-то с волосами!

— Но в душе я всегда была секси, крошка. А эта цыпочка — секси только внешне. Запомни: очарование — вот что делает тебя прекрасной, характер,личность — вот в чем твоя неповторимость.Пластика!Фу! Это как конструктор "Сделай сам".С игрушками играют, их ломают, а потом забывают или вообще выбрасывают.

— Но это женщины, которых хотят мужчины...

— Самцы, малышка, а не мужчины.

— А в чем разница?

— Это как разница... между мной и тобой, малышка. И пока ты не разберешься, в чем она заключается, придется тебе довольствоваться лишь самцами.

День девятнадцатый.

Через тридцать минут я уже буду на станции Термини в Риме. Я уже слилась в одно целое с моим купе, зажатая между мужчинами с ай-подами вместо сердца, женщинами, задолбавшими слух бесконечными рингтонами, юными старлетками в суперобтягивающих джинсах и гигантских декольте, семейными мужчинами в белых брюках и их женами с поддельными сумками Луи Вуиттон. Я узнала многое о них, даже то, что постеснялась бы спросить: разговоры по мобильному выдают самые страшные тайны. Мэрилин была странно молчалива всю дорогу.

— Мне нравится слушать поезда, — шепнула она, и через десять минут после отправления поезда исчезла.

По приезду в Рим мне предстояло занять комнату в новом отеле-курорте на Джаниколо, обещавшим чудеса. В люксе гостиницы мы собирались отснять фотосессию с Аланной Кортес. У меня была назначена встреча с девушкой и ее агентом в баре за чашечкой кофе — нам надо будет обговорить все детали наших двадцати четырех часов. Я надеялась, что платья от еженедельника уже приехали — шоугел должна надеть их на съемки, а еще я надеялась, что и фотограф будет пунктуален.

-Добро пожаловать в Рим, -буркнула я. — Мэрилин, ты где? Мэрилин!

Мне никто не ответил.

Я прошла через станцию метро, и добралась до площади, где останавливаются такси.

— И это называется Рим? — раздался в моей голове раздраженный голос.

— Я уж боялась, ты осталась в поезде.

— Крошка, не могу же я оставить тебя одну!

— Правда?

— Нет! Ну и чего мы ждем?

— Такси...

— Неужели кинокомпания даже не прислала за нами машину?

— Кинокомпания?

— Ну эта, которая снимает фильм.

— Мэрил,они снимают документальное кино для кабельного тв!

— И в чем разница?

— У них нет лимузина в своем распоряжении!

— Куда катится этот мир! У кинокомпании — и нет лимузина!

— Если хочешь, поедем на метро.

— Какое отвратительное место для девушки! Девушкам старше тринадцати лет нужно запретить ехать в метро: ни одна не будет красавицей в этих жестянках.. в этих вагонах!

— Ну и?

— Такси! — закричала дива так радостно, как будто с самого неба за нами прислали желтую машинку.

— Гран Мелия вилла Агриппина, пожалуйста.

— Агриппина? — эхом откликнулась актриса.

— Мать Нерона.

— Того, кто сжег Рим?

— На самом деле все было не совсем так...есть разные версии.

— Конечно, и люди всегда верят в самые фальшивые!

— Ты хочешь сказать, что не была любовницей Кеннеди?

— Сколько раз женщина должна побывать в постели мужчины, чтобы начать считаться его любовницей? Меньше чем ты думаешь, крошка. И поверь мне: у президента не было тех достоинств... под простыней. Бедная Джеки: вот почему она увлекалась шопингом!

— Мэрилин! — сконфуженно воскликнула я.

— В чем дело? Нужно сменить дорогу? -спросил таксист.

— Нет-нет, простите, я громко думала.

— В любом случае, мы почти подъехали к гостинице, за Трастевере...

Я больше ничего не слышала — только смех звезды.

Въезд в гостиницу был по-голливудски роскошен — нам пришлось попетлять по тропинкам, прежде чем добраться до ресепшна.

— Камиллакрасотка, как доехала? — меня встречала пиарщица Вероника, которая должна была показать мне комнату и посвятить во все детали предстоящей фотосессии. — Добро пожаловать на виллу Агриппина! Хочешь кофе? Твоя комната готова,на завтра все подтверждено. Есть только мааленькое изменение: вместо Императорского Пентхауса мы заселим вас в Грандсьют, с которого открывается великолепный вид на город...

— Но в Пентхаусе же гигантская джакузи, а фотограф хотел сделать снимки Аланны в ванной!

— Не волнуйся, ванная есть и в Сьюте. У нас ... очень важный гость, он заказал номер в последний момент, и мы не могли отказать ему. Упс, должна молчать, ты же охотница за звездами!

— Я буду держать глаза открытыми.

— Пожалуйста, только глаза, и никаких ушей, хорошо? Извини меня, я должна бежать, мой шеф слишком взволнован...иди на рецепцию, там тебя ждут, и все детали тоже там. Хочешь, заскочи в бассейн, с такой-то жарой, ну пока, красотка, увидимся!

— Бассейн! Вау! Крошка, пошли скорее!

— Мэрил, я не думаю, что это хорошая идея. Мы должны заселиться, поговорить с кинокомпанией, с фотографом, с агентом... через два часа приедет и Аланна...

— Я просто обожаю бассейны!

— Я думала, ты не любишь загорать.

— Кто говорит о загаре? Прохладная водичка так освежает!

— Так, мне надо найти купальник.

— Только если он не черный и не с принтом постной физии Одри.

Мы стали довольно веселой парочкой. Чем больше времени мы проводили вместе, тем больше мне хотелось ее обнять, дружески хлопнуть по плечу... Никогда у меня не было такой... вездесущей, постоянной подруги, даже если ее нет в действительности. И у которой я могла бы многому научиться. Не обязательно быть похожими, чтобы любить друг друга. Наверное, дружба — это способность принимать другого.

— Ух ты, — воскликнула Мэрилин, как только мы зашли в наш Гранд Сьют: мраморная ванна, кровать кингсайз, небольшая гостиная с видом на столицу.

— Посмотри, здесь есть даже шампанское! И цветы! Вот как нас должны принимать! — рука в золотой перчатке уже тянулась к бутылке.

— Мэрилин, подожди, пожалуйста.

— Не проводи мгновения счастья в ожидании, крошка!

Рядом с великолепным букетом белых цветов была визитка, я думала, от отеля. А на самом деле...

— О мой бог! — воскликнула я, прочитав имя отправителя.

— Ну давай же, открывай!

— Мэрил, ты только послушай: "Если Магомет не идет к горе... Счастливых римских каникул! GC" — Понимаешь, это он! Он узнал, где я... о мой бог, спасите меня. Если это Клуни...

— Или все-таки Грег ди Конте?

— Или таинственный незнакомец, чье имя начинается на Джи?

— В мои времена точка Джи была у женщин. А мужчины никак не могли ее найти.

— И сейчас так. Несмотря на GPS.

— GPS? Gregory Peck Something? (Грегори Пек что-то там?)

— Система глобального позиционирования.

— Ух ты, и сколько там позиций?

— Чего?

— Ну, эта система глобальной камасутры!

-Ахахаха, Мэрил, ты все не так поняла...я не могу даже толком объяснить тебе, что это, пока моя голова занята Клуни...

— Или Грегом...

— Или мужчиной с точкой Джи...

— Мы повторяемся? — вернула меня с небес на землю Мэрилин.

— Боюсь, что да.

— Откроем?

— Откроем!

Мы жадно выпили из своих бокалов.То есть, я выпила: Мэрилин удовлетворилась лишь "запахом своего любимого парфюма".

— Что бы я отдала, чтобы у меня был рот, глотка... и целый вечер впереди!

— Впереди Аланна Кортес.

— Ну, пока есть шампанское, есть надежда, крошка. Сейчас давай вздремнем.

— Но мы же хотели пойти в бассейн?

— Перед такой кроватью невозможно устоять...

Я через какое-то время последовала за ней — только распаковала багаж, и спрятала визитку мистера Джи. Наверное, пришло время познакомиться с ним. Лично.

День девятнадцатый (позже)

Я кинула взгляд в зеркало, прежде чем выйти и познакомиться со столь обсуждаемой Аланой Кортес. Я надела пиджак а-ля смокинг, джинсы в облипку, кремовый шелковый топ, на ногах — черно -белые туфли с открытыми пальцами, в руках — новая сумка цвета металлик, от Диор, которую мама с сестрой подарили мне на тридцатилетие, за день до моего отъезда.

Я встретила Алану и ее агента Маттео Шеттри в баре, девушка развалилась на красном диванчике, он — рядышком, на стуле цвета фуксии, с чересчур высокой спинкой. Я представилась, девушка поднялась и встряхнула шевелюрой, видимо, чтобы привести в порядок прическу. Она казалась болезненно худой — в черных кожаных штанах, с искусственно пышной грудью, которая свободно болталась под топом а-ля американка, из белого люрекса, с "ковбойской" бахромой.

Мы заказали три бокала сухого вина, я попыталась начать переговоры.

— Готова сниматься?

— Мы еще не видели платьев, — сразу же отреагировал агент.

— Они в гостиничном номере — мы там завтра будем проводить съемки. Хотите подняться и посмотреть?

— Спасибо. Вечером Аланну пригласили на вип-парти, нам понадобится платье.

— Вечером? Но фотосессия же намечена на завтра!

— Да, но... раз ты здесь, платья здесь... у нас все-таки приглашение... давайте сниматься сейчас.

— А фотограф? Нет, это невозможно.

— Да кому нужны эти долбаные фото? Мы пришли, мы идем на вечеринку, развлекаемся, смотрим людей. А ты пишешь потом, — выразила свое "веское" мнение Аланна.

— Но я совсем не это имела в виду... Идите, куда планировали. Завтра в 10 утра встретимся в холле, и без опозданий.

— А ты не с нами? А платья? Где будут? — никак не унималась уругвайка.

— Платья только для фотосессии, а не для твоей вечеринки. Думаю, у тебя полный шкаф вещей...

— Конечно, но в нем же найдется местечко для нового миленького, мииленького платьица?

— Алана, — начал агент.

— Маттео, и не начинай даже. Им нужна фотосессия? Я согласна. Но какого... им мешает одолжить мне платьице на вечер? Не она же мне платья оплачивает...

— У моего журнала соглашения с модными домами. Платья нам предоставляют только на фотосессию, если нет других указаний, и платья должны быть возвращены в том виде, в каком получены.

— Но я же тебе его верну! И что я, по-твоему, сделаю с платьем? А ты развлечешься, сделаешь фото на мобильник, вы же, папарацци, так любите все это, — Алана начинала раздражаться.

— Давай сделаем вот что: я позвоню фотографу и узнаю, сможет ли он к нам присоединиться. И поговорю с редакцией насчет платьев, ок?

Я встала со стула, намереваясь пойти позвонить, но налетела на какого-то мужчину, посетителя бара.

— Кэм, это ты? Какой сюрприз! — это был Грег ди Конте. — Как я рад видеть тебя!

— Что ты здесь делаешь?

— Снимаю! Я здесь снимаю один дворец, принадлежащий аристократической семье...и заскочил встретиться с другом, он остановился здесь в гостинице. Как же я рад тебя видеть!

— И я, — пробормотала я. — Вспоминала тебя недавно...А в мой номер принесли подарок, цветы...

— Какая гадость! Как можно дарить то, что мгновенно вянет и умирает...

— Это белые цветы, я вспоминала вечеринку...

— Нам надо снова устроить праздник. Только ты не должна убегать в полночь, Золушка!

А как тебя занесло в Рим?

— Фотосессия для журнала, и документальный фильм по Одри.

— Ты что, хочешь составить мне конкуренцию? — пошутил Грег.

— Нет-нет-нет ;))) Я только расскажу пару фактов об Одри.

— Увидимся, Камилла! Может, поужинаем сегодня?

Грег наклонился, чтобы поцеловать мне руку.

Я позвонила в редакцию. Наша стилист разозлилась лишь от мысли, что могут сделать с ее драгоценными платьями, а редактор разрешил использовать платья не по назначению — с условием, чтобы я не теряла Алану из поля зрения. Мы с шоугел поднялись в номер, и она сразу кинулась к двум большим чемоданам — примерять, примерять, примерять.

— Ну, я красавица? — спросила Алана минут через двадцать, затянутая в стрейчевое серебряное мини— платье, выгодное подчеркивающее ее формы.

— Ммм ... смелый выбор.

— Слишком смелый? Как мне накраситься?

— А где будет вечеринка?

— На старой-старой вилле, там будут политики и другие звезды. Как же она называется... а, вот... Champiste del 4. Поняла?

Я рассеянно кивнула, озадаченная цветами в моем номере, внезапным появлением Грега, таинственным другом, которого он должен был встретить в гостинице, мистером Джи...

— Неужели ты так пойдешь? Это же... совсем не смело!

— Переживу как-нибудь.

Мы закрыли дверь номера и отправились наслаждаться римском ночью.

День девятнадцатый (ночью)

Вместе с Маттео Шеттри, который вел белую Ауди, мы встретили столичные пробки: я сидела сзади, зачарованно наблюдая за романтической панорамой Лунготевере, Алана была впереди — девушка что-то писала в мобильном. Как я поняла, а поняла я немного, вечеринка будет проходить в загородном доме, на озере Неми, и с каждым километром возрастали моя неуверенность и волнение. Совсем не так я представляла себе свою первую ночь римских каникул.

— Не делай такое лицо, крошка, это всего лишь вечеринка: если есть шампанское, значит, есть все, что нам нужно!

— Мэрил, если будешь продолжать провоцировать меня, я вынуждена буду записаться в общество анонимных алкоголиков.

— Расслабься, крошка. Что может пойти не так?

— А разве ты не видишь, что все идет наперекосяк?

— Мне всегда нравились зиг-заги.

Несмотря ни на что, я улыбнулась. Эта женщина знает, как со мной обращаться.

— Где ты научилась такому отношению к жизни?

— В Голливуде, крошка: это единственное место на земле, где тебе платят тысячи долларов за поцелуй и жалкие центы за твою душу.

— Было тяжело?

— Ужасно! Несмотря на весь антураж, улыбки, я была всего лишь молоденькой девушкой, мечтающей о счастье, а счастья так и не достигла...

— Потому что твой путь состоял из одних препятствий?