Атолл

— А тогда за пару дней до дождя крабьего нашествия не наблюдалось?

— Нет. Ребята с посёлка тоже пытались установить какую-нибудь связь между поведением животных и дождём, но не нашли. Дождь мы пережидали в наших хижинах, потому что скалы наверху как-то притягивают молнии.

— Поэтому нам придётся переселиться вниз, — встрял Антонович.

— А как же Самка? — я сразу вспомнил ночной кошмар и всё больше начал верить в его недостоверность. Ну не могла она меня отпустить. Полуживое и оглушённое сознание на фоне вспышек молний само её нарисовало.

— Рискуем, конечное. Но и кот твой спокоен, и следов мы её до сих пор не замечали. Да и сколько можно бояться!? Пора строить поселение. -уверенно ударил сосед ладонью себе по колену. — Если заметим что-нибудь подозрительное, сразу переберёмся наверх. Там организуем что-то типа запасной базы.

— Хорошо, — сказал я, подгребая под голову тёплого песка, — мы с Антоновичем пойдём завтра проверим полянку и приведём в порядок маниок. Вещи сверху перенесём. Миа — тебе предлагаю заняться рыбалкой.

— А что ей заниматься? За двадцать минут провианта на всех нас троих добыть можно.

— Не простой рыбалкой, а особенной, — завтра я тебе расскажу.

Проснулся я рано утром, когда ещё все спали. Тело ещё ныло от синяков и ссадин, но я, стараясь не стонать от боли, набрал в окрестностях десяток U-образных палочек. Две из них примотал шнуром к кочерге и, таким образом, получил некое подобие кошки.

За этим занятием меня и застала проснувшаяся Миа:

— Что снова мастерим?

— Тебе специальный тройник для рыбалки. Обладает кошко-магнитными свойствами. Рыбачить с буя пойдёшь. Ты ж у нас единственная хорошая пловчиха. Я бы сказал, нечеловечески умелая. — Я испытующе посмотрел ей в глаза.

Взгляд она сразу отвела.

— Если деревянные крючья отломятся — вот тебе с десяток запасных. Бери все вещи искусственного происхождения. Неважно, нужны они или нет.

Вначале мы с Антоновичем пошли наверх за вещами. Сейчас коралловые скалы больше напоминали реальные морские рифы — все выемки заполнила вода. За неделю она, конечное, испарится, но пока приходилось пробираться по ним прыгая с камня на камень. Антоновичу я это делать возбранил сразу в силу его возраста, а сам за три рейса вконец замучился и устал шипеть от боли.

После транспортировки вещей в новый лагерь отправились проведать маниок. От нового лагеря до него было недалеко. На вид маниок никаких изменений не претерпел, но растение мы тщательно окучили и прокопали новые каналы.

— Что будем дальше делать с нашим огородничеством? — завязал беседу во время нашей совместной работы Антонович. — Ещё один такой ливень и все наши труды коту под хвост.

Я осмотрелся вокруг:

— Мелиорацию надо проводить. Точнее ландшафтное проектирование. Вполне можно, немного изменив рельеф, отвести ливневые воды в сторону.

Антонович осмотрел ландшафт.

— Вполне, — согласился он, — сделаем насыпь выше огорода из камней и песка, накопаем направляющих канав, и пустим воду в обход огорода. Работы только много. Но что делать?

Отхожая полянка находилась в куда лучшем состоянии, чем мы предполагали. Отчасти это произошло в силу того, что её не затронули водные потоки со скал, а отчасти и от нашей с Антоновичем добросовестной работы по креплению купола. Удобрений на этот раз решили не набирать, поскольку было достаточно поздно, да и устали мы с соседом порядочно.

— Пошли лучше Мию проведаем, — предложил я, — может ещё не ушла, а может придётся ей помогать барахло в лагерь тащить.

Миа никуда не ушла, сидела на буе и орудовала верёвкой. Около неё на поверхности буя действительно лежала куча какого-то хлама.

— Эй, — крикнул я девушке, хотя она нас увидела издалека. — Как улов?

— Да много всего! — крикнула она. Сейчас упакую всё это и за несколько раз до берега доставлю.

Мы с Антоновичем уселись на песчаный пляж и принялись наблюдать за ней. Миа скрутила верёвку об кочергу и начала паковать что-то в, как нам показалось, пакет. Когда она приплыла к нам, это действительно оказался пакет. Даже две штуки. Она вывалила содержимое на песок:

— Поплыву за второй партией. Надо успеть до темноты до лагеря добраться.

Мы с жадностью начали рассматривать выловленные вещи. Чего там только не было: две банки пива, пластиковая двухлитровая бутылка с каким-то напитком (этикетка намокла и куда-то исчезла), строительная каска, жезл гаишника, фотоаппарат, дырокол, кепка, сумочка-футляр для компьютерных дисков с пятью десятками дисков внутри, пластиковая бутылка молока (пустая, но вонючая, видно Миа вылила то, что было внутри). С жадностью рассматривая предметы, мы не сразу услышали, что Миа нам что-то кричит.

Я поднял голову и увидел, что девушка тревожно на что-то показывает нам сзади нас. Мы соседом синхронно развернулись, и выхватил из ножен нож. Из воды Большого озера в нашу сторону синхронно направлялись пять непонятных монстриков. Спустя мгновение из воды вынырнул ещё один и присоединился к остальным.

Я присмотрелся внимательнее и расслабился. Монстриками оказались небольшие тридцатисантиметровые пингвины. Один за другим они выныривали из воды и пристраивались друг за другом. Причём пристраивались так точно, что между ними было совершенно одинаковое расстояние.

— Всё в порядке! — помахал я Мие рукой. — Это пингвины.

Мы с Антоновичем пингвинов почему-то совершенно не смущали. Вскоре их шеренга, смешно переваливаясь с ноги на ногу, достигла нас. Пройдя в метре от меня, пингвины начали прыгать в воду Нижнего озера.

— Не остров, а проходной двор какой-то. — Почесал затылок Антонович.

— Самое интересное, Антонович, что они откуда-то пришли. И куда-то идут. Учитывая, что воды здесь солёные, у меня возникают нездоровые мысли о надуманности изоляции нашей среды обитания.

— Может они живут в Большом озере? А сейчас у них экскурсия в Нижнее.

— Сомневаюсь. Их уже больше пятидесяти, а они всё не кончаются. Мы бы давно заметили их колонию. Ведь пингвины предпочитают отдыхать на суше. Они только охотятся под водой.

— Давай наловим их с десяток. Займёмся птицеводством. — предложил сосед.

— Сомнительная идея. Во-первых, кормить их надо рыбой. Накладное удовольствие. Во-вторых, не думаю, что они несут яйца чаще одного-двух раз в год.

— Ну хотя бы на вкус попробуем, — взмолился сосед увидев, что шеренга заканчивается.

— Извини, Антонович, но рука на данную птичку никак не поднимается. Перебьёмся, чай не голодные.

Антонович с грустью пронаблюдал, как в воду запрыгнул последний пингвин и тяжело вздохнул.

Миа тем временем упаковала все вещи и приплыла к берегу.

— Что это тут за хороводы у вас? — спросила она.

— Сезонные миграции. Вероятно. — Я осматривал воды Нижнего. Ни один пингвин не всплывал. Как под землю провалились. Что возможно и было правдой.

— А всё-таки нам следует задуматься о птицеводстве, — вздохнул Антонович, когда мы ели вечером рыбу, словленную Миа на Нижнем озере.

— Только не с пингвинами это проводить надо, — заявил я, — надо искать растительноядную птицу. Или, что ещё лучше, всеядную. Вон сколько здесь птиц ягодами питаются, которые мы есть не можем.

— Так для этого сетку надо иметь, иначе улетят.

— Подрежем крылья, и достаточно будет обыкновенного загона. Только сейчас нам это не к чему — пищи хватает с избытком. Только когда население увеличится. Кстати, Миа, что там с нашим уловом?

— Крючки я почти все переломала, — отозвалась Миа. Дно неровное, кошка за всё подряд цепляется. Да и кочерга почти каждый раз очень основательно прилипает к чему-то металлическому. Там, на дне, несколько довольно массивных металлических предметов.

— А посмотреть ты не сможешь? Нырнуть и посмотреть?

— Сомнительно. Я максимум на десятиметровую глубину нырнуть смогу. Уже пробовала — дальше кровь из ушей и голова раскалывается. А там ну никак не меньше двадцати пяти будет.

— Я так понял, что наравне с людьми сюда попадают и массивные предметы, — предположил я, — вероятно те, что находились рядом с человеком в момент его переноса. А если мы купол от парашюта натянем под буем? Чтобы вообще ничего не потерять.

— Не выйдет, — зарубила Миа моё предложение на корню, — буй ко дну крепится каким-то металлическим торосом. Кроме того, судя по моему прощупыванию кочергой, на дне один из объектов габаритом никак не меньше пяти-шести метров. А вдруг это какой-то автомобиль? Порвёт ваш парашют за милую душу. И прощения не спросит.

— Когда я попал сюда, меня окатило целой волной брызг, — вспомнил я, — хотя я упал на буй. А может это мой автомобиль свалился. Я ведь как раз около него был тогда.

— Или фонарный столб, — напомнил Антонович.

— Вот бы автомобиль вытащить! — Начал мечтать я, — лебёдка ведь у нас есть. Представляете сколько там полезного барахла. Хотя не факт, что он там есть.

— Что-нибудь придумали бы. — Заверил меня Антонович.

— Ладно, — у меня уже вошло в привычку раздавать вечером планы на завтра, — мы с Антоновичем завтра за дерьмом. Миа птичек наверху половит — нижних, похоже, неплохо дождиком побило. Вторую часть дня все вместе занимаемся возведением обводной плотины вокруг огородика.

На этот раз я проснулся необычно поздно для себя — Мии уже не было. Мы с Антоновичем позавтракали холодной рыбой, оставшейся с ужина, и отправились на отхожую полянку. Попутно заглянули к маниоку. Благодатный климат сказывался на его состоянии. Похоже, что большая часть веток отмерла, но из основания и части наиболее крупных полезли зелёные ростки. Это обнадёживало.

Полянка нас тоже без сюрпризов не оставила — наткнулись на снаряжение девушки на роликовых коньках. Нашли сами коньки, пластмассовые щитки на колени и локти, каску и перчатки. Коньки вещь малополезная, но всё остальное очень полезно для походов по местным рифам.

Притянув волокуши с удобрениями к маниоку, прежде всего, окучили и взрыхлили почву вокруг него. Ростки лезли буквально на глазах. За половину дня они выросли на добрый сантиметр. Потом решили заняться принесёнными испражнениями. Наметили грядки, и только хотели заняться их обработкой, как нам в этом помешала Миа.

— Человек! — Запыхавшись, подбежала она.

— Чёрт! — выругался Антонович. — Пойло мы ещё не изготовили. Можно, конечное, брагу влить, но отравится ведь может.

— Да не на буе! Там, в море!

— Что значит в море!? — не понял я.

— На плоту каком-то или лодке. Прибило к рифам по ту сторону скал. Я на птиц охотилась и увидела его.

— Дины троса хватит? — сразу спросил я.

— Возможно, нет. — Выпалила она. — Но если с верёвкой связать — точно хватит.

— Бежим! — скомандовал я.

От края уступа до моря было метров пятьдесят. Трос от лебёдки мы обмотали вокруг ближайшего валуна, а к самому тросу привязали верёвку. Естественно, что роль альпиниста отводилась мне. Наша сегодняшняя находка оказалась очень кстати. Нет, роликовые коньки в скалолазании помогли бы слабо, но вот перчатки и щитки, особенно на колени, оказались в этом деле просто незаменимы. Предчувствуя это, я их с собой предусмотрительно захватил.

Даже с этой высоты было видно, что на непонятной чёрно-зелёной конструкции покоится темнокожий подросток. Подросток вероятно, был мёртв, поскольку не двигался, и на наши крики не реагировал.

Спуск не занял у меня много времени, полтора десятка минут, и я опустился на выступающий из моря валун. Подплыв к импровизированному плавсредству, я ухватился за его край и начал оттягивать плот за валун, чтобы его не унесло в море.

— Жив? — Крикнули сверху.

Я присмотрелся к подростку и заметил слабое движение в области грудной клетки.

— Вроде дышит! — Ответил я. — Сейчас я его привяжу, и вы его первым поднимайте.

Подросток был привязан плоту за ноги и пояс. Видимо сам это сделал, чтобы не соскользнуть в воду. Эти путы я срезал ножом. Как мог я обвязал парня вдоль и поперёк верёвкой и отдал команду поднимать его наверх. Хуже всего, что плот в это время вымыло волной из-за валуна, и он сейчас бодро уходил в открытое море. Я выругался и сполз вводу. Плот упускать не хотелось. С моим умением плавать добрался я до него минут через десять, к тому моменту почти уже выдыхался, схватился за край и попытался его развернуть. Но не тут-то было, плот, видно подхватило какое-то течение, против которого бороться мне сил не хватало.

— Бросай плот! — донёсся до меня крик Мии. — Он тебя за собой уносит!

Я оглянулся и ужаснулся, насколько далеко я находился от берега. Попытался успокоиться. Я знаю свои умения плавать. Если плыть не спеша и аккуратно, то такое расстояние я осилю. Но, похоже, что судьба мне не давала плыть медленно и размеренно. Я чувствовал, что попал в цепкие руки течения, из которого мне необходимо выбраться. Я напряг последние силы и через пару минут оказался в спокойной воде. Вот только хватит ли мне сил оставшихся, чтобы добраться до берега?

Пока я плыл, заметил, как серебристая фигурка резво спускается по верёвке, весящей на скале. На высоте десяти метров фигурка отрывается от скалы, падает, и красиво входит воду.

Я никогда не видел, чтобы люди плавали так быстро! Я даже не знаю, что это за стиль плавания. Около головы Миа, торчащей из воды, не наблюдалось ни единого всплеска, только расходящиеся в две стороны волны. Буквально через минуту она оказалась около меня.

— Давай помогу, — предложила она, — а то пловец из тебя ни ахти какой.

— Обойдусь, — буркнул я, выплёвывая воду — нормально я плаваю. Только медленно.

— Чем ты мне всегда не нравился, так это своим упорством. — Она держалась в воде так, будто там родилась.

— Просто не хочу, чтобы меня дважды за трое суток спасала Самка, — произнёс я задыхаясь.

Миа внезапно посерьёзнела.

— Если хочешь доплыть сам, то перестань болтать. Береги дыхание.

— А почему ты тогда нырнуть под буй не захот... — остаток вопроса я пробулькал, поскольку рот опустился ниже уровня воды.

— Я не выдерживаю давления. — Спокойно объяснила Миа.

Я действительно заткнулся, так как находился на грани. Но дал себе мысленную установку помощи не принимать. Иногда мне такие установки помогали. От напряжения и сосредоточения на этом я перестал видеть окружающее. Однако чувствовал, что у меня ничего не получается.

— Ну где ты, блин? — не выдержал я.

— Здесь я, — послышался голос Мии.

— Да не ты! — Выругался я, — второе дыхание.

— Зачем тебе второе, если ты и на первом доплыл? — Миа язвила по полной катушке.

Сознание прояснилось и я увидел выступ валуна, за который я держался руками.

— Это было только половина первого дыхания, — буркнул я Мии.

— Ну-ну. — Только и сказала она.

— Ты у нас ещё и по скалам лазить умеешь?

— Спускаться — умею. Особенно по верёвке. — Она обвязалась верёвкой и подала Антоновичу знак, чтобы он поднимал её.

Тоже логично — Миа легче, а потом уже вместе и меня поднимут. Тем более, что на самостоятельный подъём я сейчас был слабо способен — руки дрожали, как у хронического алкоголика. Плота видно не было, а жаль — утеряли. Так или иначе, весь этот случай показал, что плавать внизу можно, а значит, можно и попробовать организовать экспедицию вокруг атолла. Другой вопрос, как построить плот, а точнее из чего.