Атолл

Все цивилизации рано или поздно гибнут. Приведите мне хоть один пример, когда цивилизация не погибла. Человеческая история, ту, которую выдумали историки, насчитывает несколько десятков погибших цивилизаций. А сколько цивилизаций погибло и не посвятило в тайны своей гибели историков, известно только одному богу. Оставив после себя загадочные пирамиды и каменные сооружения, назначение которых не разгадано до сих пор, канули во тьму веков... Хотя, возможно, достигнув больших высот в науках и технологиях, зная, что ВСЕ цивилизации гибнут, они могли как-то подстраховаться.

Глава 1

Ра бегал вокруг машины и постоянно лез под ноги. Ему было весело. Мне — нет. После прокладки коммуникаций на моей улице дорога больше напоминала место схода с гор селевого потока. И я, как предпоследний идиот, рискнул сунуться в этот селевый поток на своём автомобиле. Последним идиотом оказался сосед, так как он 'влип' на десять минут раньше меня. Но у соседа в распоряжении была лебёдка, и сейчас он интенсивно крепил металлический трос к фонарному столбу.

— Ра, шёл бы ты отсюда, — я понял, что ещё чуть-чуть и вымещу свою злость на коте.

Ра будто бы понял мои угрожающие намерения и помчался мешать соседу.

— Антонович! — крикнул я. — Давайте объединим усилия. Сначала вашу машину вытянем, а потом и мою.

С соседской машиной мы провозились до обеда, погнули фонарный столб, но вернули-таки её в то положение, в котором она была до выезда.

— Обед! — многозначительно сказал сосед, вытирая со лба пот, и показал мне на дверь своего дома.

Кота мы оставили на улице.

Жена и дети у Антоновича на выходные, вероятно, уехали, иначе с чего вдруг на столе появилась не мастерски покромсанная колбаса с хлебом и бутылка с подозрительной жидкостью. Насколько я знаю, Антонович всегда отрывался, когда у него все уезжали, а мне вообще было пофиг, так как я жил один. В свои тридцать лет я как был с котом, так скотом и остался.

Жидкость оказалась действительно странной. Антонович, после первой рюмки уставился на меня слишком уж внимательно и серьёзно.

— Ну? — протянул он.

— Не самогонка — уверенно произнёс я и заметил, что соседу заметно полегчало. Тем не менее, он продолжал выжидательно на меня смотреть.

— Но и не водка, — задумчиво сказал я, и сосед стал довольным, как мой кот после литра сметаны.

— Сдаюсь. — Сдался я после минуты молчания.

— Двойная перегонка! — подняв указательный палец, прошептал Антонович.

Оказалось, что сосед очень серьёзно увлекается самогоном. Точнее его изготовлением, так как накопление продукта шло значительно быстрее по сравнению с его потреблением. За те сорок минут, пока мы приговаривали эту бутыль, я узнал, что под хранение продукта у него в доме отведена целая комната, но и там место заканчивается, а продавать, как сказал Антонович, жалко — настоящее искусство не продаётся. Под производственный цех было отведено капитальное строение в два этажа, которое он, как бывший архитектор, проектировал сам с учётом особенностей технологического процесса.

Так или иначе, с моей машиной дело пошло быстрее и веселее. Единственное, фонарный столб начал выгибаться в другую сторону и, неожиданно дал трещину.

— Хреново. — сказал сосед и почесал затылок. — Пошли, попробуем тройную перегонку, разбавленную на меду.

— Действительно хреново. — подтвердил я мысли соседа, осматривая столб.

— Мяу. — вмешался в разговор кот.

— Антонович, а ведь у меня тоже есть зелье с секретом.

Сосед посмотрел на меня как-то унизительно, что ли, типа — да что ты, сопляк, умеешь.

— После этого зелья никогда не бывает похмелья.

Тут у Антоновича проснулся профессиональный интерес.

Однако удивить мне соседа не удалось, точнее, удалось, но совсем не так, как я рассчитывал.

— Багульник болотный — безапелляционно угадал он растение, на котором была настояна водка, — он же ядовитый!

— Знаете почему голубику в народе называют дурницей или пьяницей? Она всегда растёт вместе с багульником — сизый налёт на ягодах — это его пыльца. Если съесть зараз ведёрко голубики — будешь ходить как пьяный. Так вот — зелья моего больше двухсот грамм не выпьешь — опьянеешь так, что до стакана не дотянешься, а какое с двухсот грамм похмелье?

— Хитро. — задумчиво сказал сосед, сделав ударение на последней букве 'о'.

Откровенно сказать, мы выпили больше, чем по двести грамм, и как мы пошли 'добивать' мою машину и фонарный столб практически не помню. Однако в памяти ярко отпечатался момент, когда, отгоняя сгустившуюся вокруг осеннюю тьму, к нам прилетела звёздочка.

— Допились... — мрачно произнёс Антонович, разглядывая маленькое светящееся зёрнышко, лежащее у меня под ногами.

Потом в мою спину неожиданно впился кот, я, как мне показалось, провалился под землю, больно ударился обо что-то железное и меня, с ног до головы окатило тёплой солёной водой.

Мой пьяный бред приобретал довольно странные очертания. Я сидел на металлическом баке посреди озера, в глаза невыносимо било яркое солнце, руки по-прежнему сжимали тяжёлую лебёдку, трос от которого с приличной скоростью уходил под воду, а на спине испуганно мяучил Ра. Трос резко замер и я немного очнулся.

— Дурдом и немцы, — с натугой произнёс я и ещё раз осмотрелся.

Озеро с трёх сторон окружали скалы и были они какими то коралловыми, что ли. С четвёртой стороны, в ста метрах виднелся песчаный пляж и ярко-зелёная растительность. Пловец я не ахти какой, но в силу того, что сознание моё находилось в пьяном бреду, сам не помню, как сполз с металлического бака в воду и доплыл до пляжа. В том, что у меня начались 'белочки' я окончательно перестал сомневаться, когда перед глазами появилась клыкастая морда. 'Белочка' выглядела как неизвестная науке амфибия-переросток. Кот при виде этой амфибии зашипел и вцепился в спину так, что даже через толстую кожаную куртку я почувствовал его когти.

— Пошла вон! — сказал я, прогоняя 'белочку', и со всей дури вломил ей по морде.

Амфибия, как ни странно, испугалась, отодвинулась от меня на метр, и развернулась, чтобы уйти.

— Ага! — закричал я в пьяном кураже, и, с разбегу, отвесил ей пинка под зад.

Амфибия после этого перешла на бег и скрылась в зарослях. Неясно зачем, но я последовал за ней. Впрочем, в густых зарослях кустарника я быстро заблудился и голова моя, изрядно нагретая солнцем, отключилась.

Глава 2

Разбудил меня Ра. Своим шипением. Это уже было не смешно. Тропические заросли никуда не делись. К похмелью добавился какой-то колотун, кожа на лице в буквальном смысле горела, глаза воспалились и жутко чесались. Кроме всего прочего, я чувствовал, что на меня кто-то внимательно смотрит. Я перевернулся на живот и с трудом встал на колени. Передо мной возвышалась пятиметровая коралловая стена, на вершине которой стояла худющая девушка в серебристом облегающем платье. В руке девушка держала метровую заострённую палку, направленную на меня. Не веря в происходящее, я тупо уставился на неё и застыл статуей.

— Ключи, — требовательно произнесла она и ещё крепче сжала свою палку.

— Что!? — моя голова упорно отказывалась соображать.

— Ключи давай!

— От чего? — не понял я.

— От всего! От квартиры, от гаража, от работы.

— С собой не брал, — тупо ответил я, — есть гаечный. На шестнадцать.

Девушка о чём-то задумалась.

— Выворачивай карманы.

— Если это какая-то шутка, то мне не смешно, — сказал я и ещё раз обратил внимание на её худобу. Что самое интересное платье при этом полностью облегало выпирающие до безобразия ребра и кости таза.

— Тогда я просто убью тебя и буду обыскивать твой труп, — голосок то у неё подрагивал.

— Как? — возмутился я, и кивнул на палку — Этой зубочисткой? Не смеши меня. Я от неё увернусь в любой момент.

Девушка, вероятно, поняла верность моих слов и поставила палку вертикально на скалу.

— Хорошо, — согласилась она, — Тоже звёздочку поймал?

— Какую, нафиг, звёздочку? — я начал злиться.

— А, знаешь, кто как называет. Кто звёздочкой, кто светляком. Имеет маленькие размеры, падает с неба, светиться и переносит кое-куда. Знаешь куда?

Как только до меня дошло, что речь идёт о том маленьком зернышке, что упало мне под ноги, настроение моё резко ухудшилось. И это, учитывая то, что оно и до этого было не слишком то. Не знаю, сколько я так стоял, переваривая полученную информацию, но моим размышлениям положил конец холодный тон незнакомки.

— Короче, все твои вещи в обмен на информацию. На информацию — где ты, как здесь выжить и как попасть обратно.

— Идёт. — с ходу согласился я, — спускайся и забирай.

— Нет, — покачала головой она, забрасывай их сюда.

Я был в рабочей куртке и в карманах у меня был мобильный телефон, десяток саморезов по дереву, гаечный ключ на шестнадцать и плоская отвёртка. Девушка этим предметам обрадовалась так, будто всю жизнь мечтала об этих железяках.

— Ну? — вопросительно протянул я, когда она поймала последний саморез.

— Мы договаривались о всех вещах. Снимай одежду.

— Мне что, полностью раздеваться.

— Полностью, — безаппеляционно заявила она.

— Я ж сгорю на этом солнце, морда уже по швам трещит.

— Не успеешь?— в её голосе слегка прорезались нотки сочувствия.

— То есть? — ох, как мне всё это не нравилось.

— Информацию я выложу только после того, как у меня в руках будет твоя одежда.

— Хоть трусы я себе выторговать могу?

— Ты не понимаешь, что без моих советов жить тебе не больше нескольких часов.

— Сука, — беззвучно прошептал я.

— Если извинишься, то трусы, так и быть, можешь оставить себе.

Меня поразил очередной шок. Ну не могла она за десяток шагов услышать мой шёпот. Не могла.

— Ты где слуховой аппарат покупала? — попытался издевнуться я.

Она, вдруг, тревожно посмотрела вдаль, куда-то за мою спину. Я тоже инстинктивно обернулся, но увидел только густые заросли кустарника.

— Одежду — холодным голосом повторила она.

Куртку я закинул с пятого раза. Сапогам она тоже жутко обрадовалась — когда она их ловила, в какой-то момент над обрывом показалась её голая ступня, и радость её стала мне понятна. Майку, джинсы, рубашку и носки пришлось связывать в один комок ремнём — поодиночке их закидывать на пятиметровую высоту не получалось.

— Довольна? — злобно крикнул я.

— Сначала вопрос, — девушка присела на корточки, — почему тебя не сожрали рептилии.

— Какие рептилии!? — в памяти моей всплыла зубастая морда, — Господи! — ошарашено прошептал я, — так это не глюки?

— Может они испугались твою собаку? — она кивнула на кота, который жался к моим голым ногам.

— Это не собака. Стоп! Выходит ты ни разу в жизни ни котов ни собак не видела!? Но название знаешь... Кто ты!?

— Поверь мне, тебе это знать... — голос её внезапно стал мягким и сочувственным, — если бы ты мне поверил, то серьёзно выбрал бы смерть от моей зубочистки. А так... Ты уже заболел. Жить тебе от двух суток, до нескольких недель. Если тебя до этого не сожрут рептилии. И я честно не знаю, что лучше. Извини, если б ты всё знал, то понял, что у меня нет другого выхода, кроме как оставить тебя умирать. Прощай!

— Стой! — заорал я, — а информация!? Как мне попасть обратно!? Ты меня обманула!

— А ты не извинился за суку, хоть трусы я тебе оставила, — она встала и исчезла за краем скалы.

— Чёрт, — выругался я.

Забраться на скалу не представлялось возможным. Кроме того, что она была относительно гладкой, так ещё и нависала надо мной. И влево и вправо она становилась только выше. Плюнув с досады на всё подряд, я решил попробовать обойти её слева. Не пройдя и ста метров, больно уколол ступню об какую-то острую веточку, после чего начал внимательно смотреть под ноги. Правда, делать это, продираясь через густые заросли кустарника, было почти бесполезно. Скала становилась выше и выше и, километра через полтора, высота её составляла не меньше пятидесяти метров. Если бы не постоянно усиливающаяся жажда, начинавшая терзать организм, я бы наверно воспринимал всё происходящее, как сон.

В принципе, раз здесь как-то живёт эта незнакомка, то вода в наличии так или иначе должна была быть. Да и рептилии эти должны были чего-нибудь пить. Озеро, скорее всего, солёное, хотя когда меня обрызгало после переноса, мне могло показаться. Рептилии... А значит их несколько и почему они меня не тронули — неизвестно. Если я их встречу, то очень не уверен, что на этот раз мне хватит смелости отгонять их пинками.

Еще километра через три в воздухе начало пованивать. Какая-то смесь запахов конского навоза и человеческих экскрементов. Заросли передо мной внезапно закончились, и я вляпался в эту самую смесь ногой по самое колено. Судя по внешнему виду, это разнообразие принадлежало рептилиям, не думаю, что найдётся человек, который сможет выдавить из себя 'колбаску' сорокасантиметровой ширины. Кроме того, вперемешку с дерьмом лежали человеческие кости. Мысленно я отметил, что это означает то, что рептилии пищу не пережевывают, а глотают целиком или крупными кусками. Человеческие кости почему-то совсем меня не испугали. Кости и кости. Или же я действительно не до конца верил в происходящее, да и алкоголь до конца из крови не выветрился.

Рассматривая эту 'отхожую' полянку, заметил тропку пятиметровой ширины и какое-то странное колечко прямо у себя под ногами. Нагнулся, потянул на себя, и в руках у меня оказалась... железная кочерга. Интересно, как она сюда попала. Вероятно, кто-то из 'прибывших' с собой принёс, а потом отбивался от рептилии. А та взяла и проглотила. Культурные эти рептилии — ходят гадить в одно и то же место. Тут кочерга и вышла естественным путём.

Покрутив в руках тяжёлый предмет, решил взять с собой. Как я понял, отбиться от рептилии им не удастся, но на всякий случай может пригодиться. Вытянув ногу из экскрементов, отошёл в сторонку и, как смог, почистил её и кочергу песком и листьями кустарников. Идти по тропе, пробитой в кустарнике рептилиями, не хотелось, и я начал тихонько пробираться параллельно ей чуть в сторонке.

Кустарник закончился очень неожиданно и я, чуть было не выскочил на песчаный пляж. И очень хорошо, что не выскочил. Пляж был шириной метров триста-четыреста, за ним начиналось озеро с металлическим баком, плавающим ближе к противоположному берегу. Рептилия сидела по центру пляжа в позе, в которой обычно любят сидеть собаки, только задние ноги были не подогнуты, а смешно расставлены по сторонам. Мне, наверное, встречалась другая особь, потому что эта была огромна. В такой позе высота её от задницы до макушки головы составляла не меньше пяти шести метров. По всей верхней части тела тянулся пятнистый гребень. Пока я наблюдал за ней, зверь шумно втянул ноздрями воздух и резко обернулся в мою сторону. Глаза рептилии мгновенно нашли в листве кустарника меня, и я застыл, как загипнотизированный. Если бы рептилия захотела на меня напасть, я б, наверное, не смог сдвинуться с места. Та, тем временем ещё раз шумно вздохнула, брезгливо оторвала от меня свой взгляд и неторопливо потрусила куда-то в сторону. Некоторое время я так и не шевельнулся, только руки до боли вцепились в кочергу.